Марио Франк. Вальтер Ульбрихт, одна немецкая биография

Марио Франк. Вальтер Ульбрихт, одна немецкая биография
~ 77 мин

Вальтер Ульбрихт — чело­век, о дея­тель­но­сти кото­рого сего­дня мало кто имеет пред­став­ле­ние в нашей стране. Это каса­ется как ком­му­ни­сти­че­ского дви­же­ния, так и ака­де­ми­че­ских учё­ных. В част­но­сти, на рус­ском не было издано ни одной его пол­ной биографии.

Однако жизнь этого чело­века более чем заслу­жи­вает вни­ма­ния. Именно он стал глав­ным архи­тек­то­ром соци­а­лизма на немец­кой земле и отцом Германской Демократической Республики — с её дости­же­ни­ями и ее провалом.

Чтобы вос­пол­нить име­ю­щийся про­бел, мы начи­наем пере­вод книги немец­кого юри­ста Марио Франка "Walter Ulbricht:Eine Deutsche Biografie". Мы можем согла­ситься не со всем в его ана­лизе и пози­циях, но эта работа — наи­бо­лее ком­плекс­ная и подроб­ная био­гра­фия Вальтера Ульбрихта, в кото­рой учтены как поло­жи­тель­ные, так и отри­ца­тель­ные сто­роны его деятельности.

Оглавление скрыть
1. «Козлобородый дол­жен уйти!» Июнь 1953 г.

«Козлобородый должен уйти!» Июнь 1953 г.

Москва, Восточный Берлин, апрель-​май 1953 г.

Новое совет­ское руко­вод­ство — Сталин умер в марте — обес­по­ко­ено раз­ви­тием собы­тий в ГДР. Состояние Государства-​СЕПГ — удру­ча­ю­щее. Кремль опа­са­ется, что ситу­а­ция в соци­а­ли­сти­че­ской Германии вый­дет из под кон­троля. Жёсткий, бес­ком­про­мисс­ный курс соци­а­лизма, про­во­ди­мый его намест­ни­ком в Восточном Берлине, Вальтером Ульбрихтом, при­вёл к замет­ным вол­не­ниям среди насе­ле­ния ГДР. Нестерпимо выросло экс­про­при­а­ци­он­ное дав­ле­ние на кре­стьян и рабо­та­ю­щих не по найму . Деятельность церк­вей была вновь огра­ни­чена, с 1 января им запре­тили пре­по­да­вать основы рели­гии в зда­ниях школ. В пер­вой поло­вине года лишили лицен­зии тысячи тор­гов­цев. В про­шлом году закрыли гра­ницу с Федеративной Республикой, и поток людей между Германиями фак­ти­че­ски оста­но­вился из-​за жёст­кого погра­нич­ного режима. Несмотря на то, что гене­раль­ный сек­ре­тарь ЦК СЕПГ — это офи­ци­аль­ное назва­ние долж­но­сти Ульбрихта, — согласно ожи­да­ниям народа, дол­жен брать на себя экс­тре­мально боль­шую нагрузку, эко­но­мика ГДР всё силь­нее отстаёт в раз­ви­тии и от эко­но­мики Федеративной Республики, и от соб­ствен­ных потреб­но­стей. Цены на основ­ные про­дукты пита­ния были уве­ли­чены, а соци­аль­ные льготы — отме­нены. В начале апреля все граж­дане ГДР, рабо­тав­шие в Западном Берлине, а также тру­дя­щи­еся не по найму лиши­лись про­дук­то­вых кар­то­чек, кото­рые давали им право на обес­пе­че­ние основ­ными про­дук­тами пита­ния по сни­жен­ным ценам. Снабжение и настро­е­ния народа ста­но­ви­лись всё хуже.

Повсюду были отча­я­ние и откры­тое недо­воль­ство. Поток бежен­цев на запад в 1953 году уве­ли­чился до 311000 чело­век — в преды­ду­щем году их было 182000. В марте он достиг сво­его пика в 58605 заре­ги­стри­ро­ван­ных бежен­цев. Для тех, кто нахо­дился у вла­сти в восточ­ном Берлине, было осо­бенно болез­нен­ным то, что за пер­вые четыре месяца 1953 года около 8000 слу­жа­щих казар­мен­ной народ­ной поли­ции и более 5000 чле­нов СЕПГ и ССНМ навсе­гда отвер­ну­лись от рабоче-​крестьянского рая.1 Никогда прежде и нико­гда после вплоть до рево­лю­ци­он­ного 1989 года из ГДР не бежало так много людей.

Результатом стал глу­бо­кий, далеко иду­щий кон­фликт между совет­ским руко­вод­ством и его намест­ни­ком в Восточном Берлине. Ульбрихт не упо­ми­на­ется в совет­ской прессе в тече­ние несколь­ких меся­цев. «Записка» из Советской Контрольной Комиссии1 оста­нав­ли­вает вступ­ле­ние в силу нового уго­лов­ного кодекса ГДР, кото­рый был утвер­ждён Политбюро ЦК СЕПГ 14 апреля. 

Советские инспек­торы воз­ра­жают про­тив стро­го­сти санк­ций уголовно-​правовой нормы и неопре­де­лён­но­сти при­зна­ков состава пре­ступ­ле­ния — то есть опре­де­ле­ний, что именно нака­зу­емо. Критика со сто­роны окку­па­ци­он­ных вла­стей дости­гает куль­ми­на­ции в заяв­ле­нии о том, что неко­то­рые кара­тель­ные меры могут создать «атмо­сферу страха и небез­опас­но­сти»2 . Постоянный пред­ста­ви­тель Москвы в Восточном Берлине Владимир Семёнов3 20 апреля вызы­ва­ется в Москву для пред­став­ле­ния отчёта. Из-​за вол­не­ний среди граж­дан ГДР совет­ское руко­вод­ство немед­ленно при­ни­мает про­грамму эко­но­ми­че­ской помощи ГДР. Обязательства ГДР по репа­ра­циям перед СССР умень­шены на несколько сотен мил­ли­о­нов марок. Кроме того, эко­но­мика ГДР должна будет под­дер­жи­ваться постав­ками сырья4 .

Восточный Берлин, 8 мая 1953 г.

Вильгельм Пик

Вильгельм Пик5 , Отто Гротеволь6 и Вальтер Ульбрихт награж­дают друг друга орде­нами Карла Маркса. Эта выс­шая награда ГДР была недавно учре­ждена к 135-​летию со дня рож­де­ния Карла Маркса и впер­вые вру­ча­ется в этот день.

Восточный Берлин, май/​июнь 1953 г. 

Вальтер Ульбрихт

Несмотря на напря­жен­ную обста­новку, Ульбрихт пла­ни­рует 30 июня отпразд­но­вать свой 60-​летний юби­лей в тор­же­ствен­ной манере. С этой целью воз­глав­ля­е­мый им Секретариат ЦК СЕПГ ещё в сере­дине 1952 г. при­нял реше­ние создать «Комиссию по под­го­товке к 60-​летию това­рища Ульбрихта». Эта комис­сия должна была пре­вра­тить день рож­де­ния гене­раль­ного сек­ре­таря СЕПГ в вели­ко­леп­ное зре­лище, пуб­лич­ный фести­валь. Комиссия, в кото­рой боль­шую роль играет жена гене­раль­ного сек­ре­таря Лотте Ульбрихт, хорошо справ­ля­ется со своей рабо­той. Иоганнес Р. Бехер7 пишет «офи­ци­аль­ную» био­гра­фию госу­дар­ствен­ного дея­теля Ульбрихта. Будут созданы кар­тина «Вальтер Ульбрихт на ста­ле­ли­тей­ном заводе EKO» и бюст Ульбрихта. По одной улице в Берлине и Лейпциге будут названы в честь лидера СЕПГ. В Фридрихштадтпаласте в Восточном Берлине пла­ни­ру­ется тор­же­ствен­ная цере­мо­ния при­сво­е­ния Ульбрихту зва­ния «Герой труда». Планируется выпу­стить книги и памят­ные изда­ния: «Вальтер Ульбрихт — борец про­тив войны и фашизма», «Вальтер Ульбрихт — борец за немец­кое един­ство». Эрих Хонеккер издает книгу «О Генеральном сек­ре­таре и моло­дежи», пере­пле­тен­ную в крас­ный дер­ма­тин с тис­нё­ной голо­вой Ульбрихта. Тираж — один мил­лион экзем­пля­ров. При раз­ра­ботке кон­цеп­ции празд­но­ва­ния дня рож­де­ния опи­ра­ются на про­ве­рен­ные методы: в декабре 1949 года была про­ве­дена ана­ло­гич­ная работа по празд­но­ва­нию 70-​летия со дня рож­де­ния Сталина8 . Есть надежда на мно­же­ство при­ят­ных «лич­ных» подар­ков со всех кон­цов ГДР и — осо­бенно — из Федеративной Республики, чтобы после дня рож­де­ния можно было орга­ни­зо­вать их выставку. Также сни­ма­ется фильм о лидере СЕПГ. Известен сце­на­рист фильма с назва­нием «Строители соци­а­лизма»; его зовут Штефан Гермлин, он явля­ется лау­ре­а­том наци­о­наль­ной пре­мии ГДР. В самом начале фильма юби­ляр объ­яв­ляет, что отныне в ГДР будет пла­но­мерно стро­иться соци­а­лизм. Раздаются гро­мо­вые, бес­ко­неч­ные апло­дис­менты. Ульбрихт непре­станно жиз­не­ра­до­стен, доб­ро­же­ла­те­лен, при­вет­лив, поря­до­чен, «новый тип рабо­чего», люби­мого моло­деж­ным дви­же­нием страны. Он всё знает, всё умеет, обод­ря­ю­щими сло­вами бла­го­да­рит кре­стья­нок в сель­ско­хо­зяй­ствен­ном про­из­вод­ствен­ном коопе­ра­тиве «Эрнст Тельман» и пока­зы­вает трак­то­ри­стам пра­виль­ный путь. Ульбрихт — пото­мок рево­лю­ци­о­нера Томаса Мюнцера, уче­ник Либкнехта и Сталина, сорат­ник Тельмана. Он все­гда оста­ётся про­стым чело­ве­ком: «Он охотно играет в тен­нис, но это может быть также настоль­ный тен­нис», — гово­рит ора­тор, в то время как Вальтер и Лотте отча­янно пыта­ются уда­рить по мячу; в основ­ном Ульбрихт бес­по­мощно бьет в пустоту. ГДР, работа «мастера-​строителя», — это сме­лый новый мир, кото­рый он выстроил из раз­ва­лин войны. Немецкие тру­же­ники нико­гда не жили так пре­красно, как в Восточном Берлине. Наоборот, в Западной Германии царит нищета. На улице Круппштрассе, в тени закоп­чён­ных домен­ных печей, из вол­ни­стых чугун­ных избу­шек выхо­дят люди со впа­лыми щеками и чер­ными гла­зами. «Когда они вос­ста­нут?» — спра­ши­вает диктор.

Люди должны активно про­яв­лять сочув­ствие и при­вя­зан­ность к сво­ему лидеру. Каждый работ­ник и каж­дый чинов­ник обя­зан при­нять на себя инди­ви­ду­аль­ные соци­а­ли­сти­че­ские обя­за­тель­ства в честь 60-​ти летия Ульбрихта, то есть выпол­нять спе­ци­аль­ные работы к 30 июня. Эта кам­па­ния в честь Ульбрихта выгля­дит изде­ва­тель­ством, учи­ты­вая плохую ситу­а­цию со снаб­же­нием. Ненависть среди насе­ле­ния к Генеральному сек­ре­тарю стре­ми­тельно рас­тет. Есть слу­чаи акций про­те­ста и пре­кра­ще­ния работ. 

Москва, 27 мая 1953 г. 

Советское руко­вод­ство больше не желает при­ни­мать эту поли­тику сво­его намест­ника в Восточном Берлине. Подготовка ко дню рож­де­ния Ульбрихта вызы­вает в ЦК КПСС тре­вогу9 . Вячеслав Молотов10 , министр ино­стран­ных дел СССР, будет позже вспо­ми­нать, что Ульбрихт в то время дер­жал слиш­ком жёст­кий курс и не был доста­точно гиб­ким. Более того, он громко гово­рил о «соци­а­лизме в ГДР», не будучи к нему гото­вым11 . Президиум Совета Министров СССР обсуж­дает при­чины, при­вед­шие к мас­со­вому исходу жите­лей ГДР в Западную Германию, и при­ни­мает реше­ние о мерах по исправ­ле­нию раз­ви­тия собы­тий в ГДР.

Восточный Берлин, 28 мая 1953 г. 

По ини­ци­а­тиве Ульбрихта в форме пра­ви­тель­ствен­ного поста­нов­ле­ния, кото­рое всту­пает в силу немед­ленно, тру­до­вые нормы работ­ни­ков ГДР повы­ша­ются с 30 июня, дня рож­де­ния Ульбрихта, как мини­мум на десять про­цен­тов12 .

Москва, 2-4 июня 1953 года 

Отто Гротеволь

Ульбрихт, премьер-​министр Отто Гротеволь и член Политбюро Фред Эльснер13 , высту­па­ю­щий в каче­стве пере­вод­чика, вызы­ва­ются в совет­скую сто­лицу. Лидер пар­тии Вильгельм Пик тяжело болен и с сере­дины фев­раля нахо­дится в под­мос­ков­ном сана­то­рии. На двух встре­чах с пред­ста­ви­те­лями совет­ского руко­вод­ства немец­кие това­рищи под­вер­га­ются жёст­кой кри­тике и напад­кам. Маленков шоки­рует немец­ких това­ри­щей фра­зой: «Если мы сей­час всё не испра­вим, насту­пит ката­строфа»14 . Сперва Лаврентий Павлович Берия, могу­ще­ствен­ный министр внут­рен­них дел и глава орга­нов госу­дар­ствен­ной без­опас­но­сти, дока­зы­вает, что явля­ется реши­тель­ным про­тив­ни­ком Ульбрихта: «Это чело­век, кото­рый ничего не пони­мает, кото­рый не любит свой народ»15 . Документ «О мерах по вос­ста­нов­ле­нию поли­ти­че­ской ситу­а­ции в Германской Демократической Республике», кото­рый был под­го­тов­лен под реша­ю­щим вли­я­нием Берии16 , отли­ча­ется чрез­вы­чай­ной пря­мо­той, стро­го­стью, и ста­но­вится поще­чи­ной для Ульбрихта; более того, этот доку­мент сви­де­тель­ствует о его про­вале в каче­стве пар­тий­ного и госу­дар­ствен­ного лидера. Он начи­на­ется со слов: «В резуль­тате реа­ли­за­ции оши­боч­ной поли­ти­че­ской линии в Германской Демократической Республике воз­никла крайне неудо­вле­тво­ри­тель­ная поли­ти­че­ская и эко­но­ми­че­ская ситу­а­ция.» Руководителей ГДР обви­няют в том, что они «оши­бочно» начали уско­рен­ное стро­и­тель­ство ком­му­низма в ГДР с 1952 года «без нали­чия необ­хо­ди­мых реаль­ных пред­по­сы­лок как во внут­рен­ней, так и во внеш­ней поли­тике». Основная кри­тика заклю­ча­ется в том, что кре­стьян поспешно застав­ляли всту­пать в сель­ско­хо­зяй­ствен­ные про­из­вод­ствен­ные коопе­ра­тивы, а сред­ние и малые кре­стьян­ские хозяй­ства экс­про­при­и­ро­вали. В форме при­каза совет­ские лидеры тре­буют сво­ра­чи­ва­ния этой оши­боч­ной поли­тики. Их тре­бо­ва­ния вклю­чают в себя пер­спек­тив­ный роспуск СПК в ГДР, а также отмену всех «мер, огра­ни­чи­ва­ю­щих непо­сред­ствен­ные инте­ресы церкви и духо­вен­ства». Следует укреп­лять пра­во­по­ря­док и гаран­ти­ро­вать граж­дан­ские права в ГДР в буду­щем. Непосредственно про­тив Ульбрихта направ­лено обви­не­ние в том, что Политбюро СЕПГ дол­гое время функ­ци­о­ни­ро­вало неверно, так как реше­ния при­ни­ма­лись без доста­точ­ной под­го­товки и обсуж­де­ния. В конце пер­вого засе­да­ния Ульбрихту и Гротеволю в уль­ти­ма­тив­ной форме пред­ла­га­ется под­го­то­вить глу­бо­кое изме­не­ние курса ГДР и пред­ста­вить пись­мен­ное заяв­ле­ние по совет­скому документу.

Ульбрихт и Гротеволь сразу же отре­а­ги­ро­вали на кри­тику, пору­чив Политбюро СЕПГ из Москвы пре­кра­тить печа­тать и изда­вать все бро­шюры и книги, свя­зан­ные со «стро­и­тель­ством соци­а­лизма» в ГДР. Однако доку­мент, кото­рый Ульбрихт и Гротеволь под­го­то­вили ночью, ни в коей мере не соот­вет­ствует совет­ским пред­став­ле­ниям. Берия настолько взбе­шён этим, что бро­сает её Ульбрихту через стол с ком­мен­та­рием: «Это пло­хая выдержка из нашего доку­мента»17 . Никита Хрущев, член Политбюро КПСС, позже вспом­нит , что Берия кри­чал на Ульбрихта и дру­гих немец­ких това­ри­щей в тот момент до такой сте­пени, что ему было стыдно18 . Немцы вынуж­дены в оче­ред­ной раз само­кри­тично пере­смот­реть свою работу.

Восточный Берлин 5 июня 1953 года.

Вальтер Ульбрихт и Рудольф Гернштадт

Руководители СЕПГ воз­вра­ща­ются в Восточный Берлин вме­сте с Владимиром Семёновым, кото­рому при­сво­ено новое зва­ние — «Верховный комис­сар». Миссия Семёнова — про­дви­же­ние «Нового курса» в ГДР. Советское руко­вод­ство недву­смыс­ленно пору­чило ему «активно участ­во­вать в засе­да­ниях Политбюро СЕПГ»19 . К пер­вым мерам, кото­рые, пред­при­ни­мает Семёнов, отно­сится пре­кра­ще­ние под­го­товки ко дню рож­де­ния Ульбрихта: «Хотелось бы посо­ве­то­вать това­рищу Ульбрихту отпразд­но­вать 60-​летие так же, как това­рищ Ленин отме­чал свое 50-​летие… Товарищ Ленин при­гла­сил на вечер несколько гостей», — само­до­вольно сооб­щает он лидеру СЕПГ. Партия немед­ленно отме­нила все при­го­тов­ле­ния к запла­ни­ро­ван­ному празд­но­ва­нию. Книги и памят­ные изда­ния, кото­рые уже были под­го­тов­лены, должны быть забыты20 . Фильм посту­пил в архив как «доку­мен­таль­ный мате­риал»; лишь спу­стя деся­ти­ле­тия, в 1989 году, он уви­дел свет пре­об­ра­зо­ван­ного теперь мира. Кампании по инди­ви­ду­аль­ным соци­а­ли­сти­че­ским обя­за­тель­ствам пре­кра­ща­ются. «Нойес Дойчланд» не упо­ми­нает Генерального сек­ре­таря с 7 по 17 июня. В СЕПГ ходят слухи, что Ульбрихт фак­ти­че­ски уже сверг­нут, а Рудольфу Гернштадту21 , глав­ному редак­тору «Нойес Дойчланд», пору­чено сфор­ми­ро­вать новое Политбюро22 .

Восточный Берлин, 6 июня 1953 г.

Политбюро СЕПГ соби­рает спе­ци­аль­ную комис­сию в при­сут­ствии Семёнова. Всем чле­нам и кан­ди­да­там раз­дали копию доку­мента ЦК КПСС и попро­сили сде­лать заяв­ле­ние о том, согласны ли они с «Новым кур­сом». Возможность под­го­товки сама по себе довольно необычна. Как и сле­до­вало ожи­дать, все при­сут­ству­ю­щие, в том числе и Ульбрихт, в конце встречи заявили о своем одоб­ре­нии «Нового курса», уста­нов­лен­ного совет­ским руко­вод­ством23 .

Само засе­да­ние при­ни­мает сен­са­ци­он­ный ход. В начале Ульбрихт необы­чайно само­кри­ти­чен: «Я несу за про­изо­шед­шее ответ­ствен­ность и соби­ра­юсь изме­нить свою дея­тель­ность»24 . Но, к боль­шому удив­ле­нию Семёнова и Ульбрихта, начи­на­ется обви­не­ние самого вли­я­тель­ного чело­века в рядах Политбюро, под­дер­жан­ное всеми его чле­нами. Фред Эльснер начи­нает с обви­не­ний в адрес мето­дов работы и поли­ти­че­ского стиля Секретариата Политбюро, хотя все при­сут­ству­ю­щие знают, что это отно­сится к стилю руко­вод­ства Ульбрихта. Критика Эльснера закан­чи­ва­ется фра­зой: «Необходимо ослаб­ле­ние дик­та­туры»25 . В ходе сес­сии вос­тор­женно осуж­да­ется дик­та­тура Ульбрихта, его методы созда­ния дав­ле­ния и страха, его вос­пи­та­ние в под­чи­не­нии и согла­ша­тель­стве. Элли Шмидт, пред­се­да­тель Демократического жен­ского союза, кри­ти­кует сек­ре­та­риат ЦК СЕПГ как «власт­ный» и при­зна­ется: «Я нико­гда не была так оди­нока, как сей­час в Политбюро»26 . Все голоса чле­нов Политбюро зву­чат в уни­сон, даже тех, кто все­гда под­дер­жи­вал Ульбрихта в про­шлом. Фред Эльснер и Рудольф Гернштадт, обра­щая взор на Лотту Ульбрихт, заяв­ляют, что жены ответ­ствен­ных това­ри­щей не должны быть заняты в муж­ском аппа­рате. Фридрих Эберт утвер­ждает: «Кроме това­рища Вальтера Ульбрихта, для печати и радио нет дру­гого члена Политбюро»27 . Теперь вскры­ва­ется всё, что нако­пи­лось под поверх­но­стью, вся агрес­сия и всё оттор­же­ние по отно­ше­нию к лидеру СЕПГ в послед­ние годы. В этот день будет ска­зано то, что раньше никому не хва­тало сме­ло­сти ска­зать. Автократический стиль Ульбрихта, кото­рый при­вел к бюро­кра­ти­за­ции и око­сте­не­нию пар­тии, запу­ги­ва­нию ее чле­нов, кото­рым больше не хва­тает сме­ло­сти быть откры­тыми, также назы­ва­ется при­чи­ной отчуж­де­ния СЕПГ от насе­ле­ния и отсут­ствия внут­ри­пар­тий­ных деба­тов по идео­ло­ги­че­ским вопро­сам. Даже Эрих Хонеккер — поли­ти­че­ский уче­ник Ульбрихта — при­знает: «Согласен. Мы поте­ряли сме­лость гово­рить открыто»28 . Рудольфу Гернштадту пору­чено напи­сать корот­кое офи­ци­аль­ное сооб­ще­ние для Политбюро, в кото­ром объ­яв­ля­ются важ­ней­шие меро­при­я­тия «Нового курса». Центральный коми­тет SED дол­жен собраться как можно ско­рее, чтобы обсу­дить и зало­жить основы «Нового курса». Помимо Гернштадта,также чле­ном под­го­то­ви­тель­ной комис­сии к этому засе­да­нию также явля­ется Ульбрихт29 . В конце засе­да­ния Семёнов обра­ща­ется к Ульбрихту: «Да, това­рищ Ульбрихт, по-​моему, теперь до вас дошло, что из этой весьма обос­но­ван­ной кри­тики Политбюро сле­дует сде­лать серьез­ные выводы»30 .

Похоже на то, что дни Ульбрихта как главы СЕПГ сочтены. Но Рудольф Гернштадт, глав­ный кри­тик Ульбрихта в Политбюро, не осо­знает соб­ствен­ную силу, чтобы иметь воз­мож­ность про­ти­во­сто­ять ген­секу, кото­рый деся­ти­ле­ти­ями сра­жался за власть. Гернштадт не выре­зан из того же дерева, что и гене­раль­ный сек­ре­тарь, в этой ситу­а­ции он допус­кает наив­ные и непро­сти­тель­ные ошибки. Так, напри­мер, когда Лотта Ульбрихт через несколько дней после гене­раль­ного наступ­ле­ния на мужа села за стол к Гернштадту, вме­сто того чтобы направ­лять дей­ствия на свер­же­ние главы СЕПГ, Гернштадт даёт Лотте Ульбрихт советы по поводу того, как её муж мог бы улуч­шить свое кри­ти­че­ское поло­же­ние. Он реко­мен­дует Ульбрихту доб­ро­вольно заняться само­кри­ти­кой на одном из сле­ду­ю­щих засе­да­ний, чтобы было ясно видно, что он готов изме­нить свое дик­та­тор­ское пове­де­ние… Лотта Ульбрихт согласна с ним и обе­щает: «Вот уви­дишь, он сде­лает такое заяв­ле­ние. Я всё сде­лаю. Можешь на меня поло­житься»31 . И дей­стви­тельно, на оче­ред­ном засе­да­нии Политбюро Ульбрихт без­апел­ля­ци­онно делает само­кри­тич­ное заяв­ле­ние. Это побуж­дает Гернштадта, наряду с дру­гими чле­нами Политбюро, бла­го­да­рить Ульбрихта. В своих вос­по­ми­на­ниях он пишет: «Мы все знали, что ему нелегко далось такое при­зна­ние; тем более мы чув­ство­вали к нему при­вя­зан­ность… когда това­рищ Ульбрихт пошел навстречу кол­лек­тиву, мы обна­ру­жили нашу ста­рую любовь к нему, поняли, что, по правде говоря, мы — его самая поли­ти­че­ски без­опас­ная опора… и пред­ви­дели вели­ко­леп­ную работу в Политбюро»32 .

Восточный Берлин. 12 июня 1953 года.

«Новый курс» был опуб­ли­ко­ван без ком­мен­та­риев в каче­стве «ком­мю­нике Политбюро» в сред­ствах мас­со­вой инфор­ма­ции ГДР. Среди насе­ле­ния он про­из­вел эффект разо­рвав­шейся бомбы. Политбюро пуб­лично при­знало, что «в про­шлом СЕПГ и пра­ви­тель­ство ГДР допу­стили ряд оши­бок»33 . Но теперь всё должно изме­ниться. Почти все меры, кото­рые при­ни­ма­лись с лета 1952 года для сти­му­ли­ро­ва­ния эко­но­мики, теперь должны быть отме­нены. Новая про­грамма назы­ва­ется «Новым кур­сом». Объявляется сотруд­ни­че­ство с интел­ли­ген­цией вме­сто ее подав­ле­ния. Экспроприации в сель­ском хозяй­стве должны быть пре­кра­щены, а уже кол­лек­ти­ви­зи­ро­ван­ные кре­стьян­ские хозяй­ства должны быть воз­вра­щены их ста­рым вла­дель­цам. Произвольные при­го­воры отме­ня­ются, а неза­конно задер­жан­ные лица осво­бож­да­ются. Лозунги, про­па­ган­ди­ру­ю­щие стро­и­тель­ство соци­а­лизма, должны быть спо­койно уда­лены со стен домов и реклам­ных щитов. Тысячи фла­гов и транс­па­ран­тов должны быть тайно закон­сер­ви­ро­ваны. Это пово­рот на 180 гра­ду­сов, кото­рый пора­жает совер­шенно непод­го­тов­лен­ных чинов­ни­ков сред­него и ниж­него уровня. Изменение курса без ком­мен­та­риев погру­жает мно­гих в дез­ори­ен­та­цию, и ниж­ние кадры чув­ствуют себя остав­лен­ными в оди­но­че­стве своим руко­вод­ством. Гернштадт и Ульбрихт пред­ви­дели эти про­блемы, но Семёнов в конце кон­цов настоял на немед­лен­ной пуб­ли­ка­ции, не оста­вив вре­мени для объ­яс­не­ния «Нового курса» чле­нам пар­тии. Семёнов сти­рает опа­се­ния Гернштадта заме­ча­нием: «Через 14 дней у вас может больше не быть госу­дар­ства». Когда Гернштадт позже сооб­щает о раз­го­воре Ульбрихту, лидер СЕПГ сухим голо­сом заме­чает: «Он не дол­жен паниковать». 

Однако самое гром­кое тре­бо­ва­ние работ­ни­ков не выпол­ня­ется: осо­бенно не попу­ляр­ные повы­шен­ные нормы не только не отме­ня­ются в ходе «Нового курса», но и допол­ни­тельно про­па­ган­дист­ски фор­си­ру­ются. Как скоро выяс­нится, это ста­нет самой серьёз­ной ошиб­кой Ульбрихта в те дни. Этим он нако­нец настра­и­вает воз­му­щён­ных рабо­чих про­тив себя и своей поли­тики. В то время как дру­гим соци­аль­ным груп­пам в «Новом курсе» идут на уступки и обе­щают помощь, рабо­чие, кото­рые прежде всего должны нести бремя пре­уве­ли­чен­ных пла­нов, ухо­дят с пустыми руками. Их реак­ция, соот­вет­ственно, такая: «Вы даете подарки капи­та­ли­стам, вы экс­плу­а­ти­ру­ете нас»; «СЕПГ слом­лена»!34 . Протест рабо­чих про­яв­ля­ется в пер­вых забастовках.

Восточный Берлин. 15 июня 1953 г. 

Заседания Секретариата ЦК СЕПГ. Товарищ со строй­пло­щадки «Больница Фридрихсхайна» сооб­щает о воз­му­ще­нии рабо­чих из-​за повы­ше­ния норм выра­ботки и объ­яв­ле­нии заба­стовки. Ульбрихт оста­ется упря­мым и непре­клон­ным. Он уда­ряет кула­ком по столу: «Нормы не будут отме­нены, они оста­нутся на десяти про­цен­тах!»35 .

Восточный Берлин. 16 июня 1953 г. 

«Трибуна», орган ОСНП, пуб­ли­кует ста­тью, в кото­рой прямо ука­зы­вает, что повы­ше­ние норм оста­ётся в силе для «Нового курса». Возмущённые стро­и­тели затем мар­ши­руют со Шталин-​аллее к Дому Министерств в цен­тре Восточного Берлина. Министр про­мыш­лен­но­сти Фриц Зельбманн, кото­рый слу­чайно ока­зался там, тщетно пыта­ется успо­ко­ить демон­стран­тов. По теле­фону он отча­янно при­зы­вает Ульбрихта появиться, так как это един­ствен­ный спо­соб закон­чить демон­стра­цию. Ульбрихт отка­зы­ва­ется появ­ляться перед басту­ю­щими, ука­зы­вая, что собра­ние Политбюро важ­нее этого. Когда Зельбманн при­зы­вает Генерального сек­ре­таря при­е­хать, он отве­чает: «Ведь идет дождь, они сей­час разой­дутся…»36 . Но надежда на то, что демон­странты разой­дутся, если никто не обра­тит на них вни­ма­ния, не оправ­ды­ва­ется. Все больше и больше жите­лей Восточного Берлина при­со­еди­ня­ются к воз­му­щен­ным рабо­чим. В конце кон­цов толпа перед Домом Министерств вырас­тает до 10 000 чело­век, кото­рые громко тре­буют: «Долой нормы!», «Мы хотим уви­деть Ульбрихта!» и «Козлиная борода, живот и очки — это не воля народа!»37 . Настроения про­дол­жают нака­ляться. Экономические тре­бо­ва­ния пре­вра­ща­ются в поли­ти­че­ские: «Мы тре­буем сво­бод­ных выбо­ров!», и, нако­нец, толпа скандирует: 

«Козлобородый дол­жен уйти!»38 .

Вильгельм Цайссер

Когда засе­да­ние Политбюро пре­ры­ва­ется в пол­день, боль­шин­ство его чле­нов уже не готовы под­дер­жать поли­тику Ульбрихта. Вильгельм Цайссер39 , Рудольф Гернштадт, Ганс Йендрецкий, министр госу­дар­ствен­ной без­опас­но­сти, Элли Шмидт, глава Берлинской СЕПГ, пред­се­да­тель­ница Демократического жен­ского союза, и Генрих Рау, вице-​премьер, открыто высту­пают про­тив Ульбрихта и обви­няют его в сло­жив­шейся ситу­а­ции. Только Эрих Хонеккер и Герман Матерн40 сохра­няют «вер­ность Нибелунгов» ата­ко­ван­ному гене­раль­ному сек­ре­тарю, хотя Хонеккера тер­зают серьез­ные сомне­ния: «Все напа­дают на Вальтера. Он, веро­ятно, под­чи­нится. Но хуже всего то, что я не знаю, как себя вести»41 .

Под дав­ле­нием Политбюро, нако­нец, реша­ется отме­нить повы­ше­ние норм, и об этом реше­нии объ­яв­ля­ется на радио ГДР. Но мера при­ни­ма­ется слиш­ком поздно. Хайнц Брандт, тогдаш­ний окруж­ной сек­ре­тарь СЕПГ в Берлине, опи­сы­вает настро­е­ния: «Призывы были направ­лены про­тив жест­ких норм, про­тив пар­тии и пра­ви­тель­ства, но прежде всего — про­тив Вальтера Ульбрихта… Мое заяв­ле­ние о том, что повы­ше­ние стан­дар­тов было отме­нено Политбюро СЕПГ, не при­несло ника­кого эффекта: нам отве­тили ”Это то, что мы хотим услы­шать от пра­ви­тель­ства, это то, что мы хотим услы­шать от самого Вальтера Ульбрихта”». Демонстранты подо­шли к зда­нию пра­ви­тель­ства и при­зы­вали Ульбрихта и Гротеволя явиться и отве­тить на вопросы. 

В тот вечер гене­раль­ный сек­ре­тарь совер­шает еще одну серьез­ную ошибку. Он при­гла­шает на вечер­нее меро­при­я­тие во Фридрихштадтпаласте самых извест­ных бер­лин­ских функ­ци­о­не­ров СЕПГ. Вместо того, чтобы вда­ваться в собы­тия дня и обсуж­дать контр­меры, он игно­ри­рует взры­во­опас­ный харак­тер ситу­а­ции и демон­стра­ций и даёт общие разъ­яс­не­ния о «Новом курсе». Это его типич­ное пове­де­ние, когда его лично кри­ти­куют и ока­зы­вают дав­ле­ние. Не имея воз­мож­но­сти спон­танно при­спо­со­биться к реаль­но­сти, он пыта­ется решить про­блему, подав­ляя её и делая вид, что ее не суще­ствует. В про­шлом он все­гда был успе­шен в этой стра­у­си­ной поли­тике. Но на этот раз кри­тика исхо­дит не только из его соб­ствен­ных рядов, но и извне. На кон­фе­рен­ции во Фридрихштадтпаласте мест­ные функ­ци­о­неры будут уда­лены от пред­при­я­тий и про­ис­шед­шего. Таким обра­зом, они поте­ряют воз­мож­ность ока­зы­вать сдер­жи­ва­ю­щее вли­я­ние. Рабочие предо­став­лены сами себе. Настроения не осты­вают всю ночь. Политбюро обсуж­дает даль­ней­шие дей­ствия до рас­света. В то же время с совет­скими пред­ста­ви­те­лями ведутся дис­кус­сии о том, сле­дует ли эва­ку­и­ро­вать чле­нов семей лиде­ров СЕПГ42 .

ГДР, 17 июня 1953 г. 

«Нойес Дойчланд» печа­тает заяв­ле­ние Политбюро, кото­рое при­звано раз­ре­шить про­блему повы­ше­ния норм. Хотя руко­вод­ство СЕПГ в оче­ред­ной раз под­черк­нуло, что «повы­ше­ние про­из­во­ди­тель­но­сти труда» явля­ется един­ствен­ным спо­со­бом улуч­ше­ния усло­вий жизни насе­ле­ния ГДР43 , в итоге насту­пает отмена нена­вист­ной меры: «В то же время Политбюро счи­тает совер­шенно непра­виль­ным при­зы­вать к повы­ше­нию норм труда… на 10% по адми­ни­стра­тив­ным кана­лам». Повышение норм может быть только доб­ро­воль­ным, гово­рится далее в декла­ра­ции, и поэтому «обя­за­тель­ное повы­ше­ние норм труда должно быть отме­нено как некор­рект­ное»44 . Но уступки руко­вод­ства СЕПГ при­шли слиш­ком поздно. Забастовка рас­про­стра­ни­лась на осталь­ные части ГДР. Дневная демон­стра­ция, огра­ни­чен­ная Берлином, пере­росла в народ­ное вос­ста­ние 17 июня. Ещё одно засе­да­ние Политбюро запла­ни­ро­вано на 10.00. Когда члены ЦК при­бы­вают, им сооб­щают, что Семёнов позво­нил в Политбюро и попро­сил немед­ленно встре­титься в Карлсхорсте45 . В закры­той колонне и очень быстро лидеры СЕПГ про­ехали сквозь раз­гне­ван­ную толпу. Повсюду они встре­чают сер­ди­тых, взвол­но­ван­ных людей, неко­то­рые из кото­рых под­хо­дят к фур­го­нам с под­ня­тыми кула­ками. Ульбрихт сидит в машине вме­сте с Гернштадтом, оба не гово­рят ни слова во время поездки. В Карлсхорсте ста­но­вится ясно, что в этот момент само­сто­я­тель­ной госу­дар­ствен­ной вла­сти в ГДР уже не суще­ствует. Лишние и бес­по­мощ­ные, лидеры СЕПГ сидят в ком­нате Верховного комис­сара, в то время как Советы про­щу­пы­вают обста­новку и про­сят ука­за­ний у Москвы. Наконец на сов­мест­ном засе­да­нии, в кото­ром при­няли уча­стие Семёнов и его заме­сти­тель Павел Юдин46 , при­нято реше­ние о даль­ней­шем направ­ле­нии дей­ствий. Присутствующие члены Политбюро должны немед­ленно отпра­виться в цен­тры вол­не­ний, чтобы взять там «поли­ти­че­ское руко­вод­ство». В Карлсхорсте оста­лись только Ульбрихт, Гротеволь, Цайссер и Гернштадт. Когда РИАС47 рас­про­стра­нил новость о том, что в ГДР больше нет пра­ви­тель­ства, Семёнов насмеш­ливо про­ком­мен­ти­ро­вал эту новость четы­рём немец­ким това­ри­щам: «Ну, это почти правда». Когда Карл Ширдеван48 , нахо­див­шийся в зда­нии ЦК в Берлине, сооб­щил о сло­жив­шейся ситу­а­ции по теле­фону, Ульбрихт неожи­данно отве­тил на эту новость: «Конец»49 .

Около полу­дня вос­ста­ние дости­гает сво­его пика. «Долой Ульбрихта!» — тре­бует толпа, и тысячи людей поют тре­тий куп­лет Гимна Германии: «Единство, право и сво­бода для Германии род­ной». В это же время при­бы­вают инструк­ции из Москвы. Семёнов сооб­щает руко­во­ди­те­лям СЕПГ: «Москва рас­по­ря­ди­лась об объ­яв­ле­нии чрез­вы­чай­ного поло­же­ния. Теперь хаос исчез­нет очень быстро. Через несколько минут после 1:00 все закон­чится». Фактически с помо­щью Советов руко­вод­ство ГДР вос­ста­но­вило кон­троль над ситу­а­цией в Берлине. Ульбрихт, Цайссер, Гернштадт и Семёнов вме­сте обсуж­дают содер­жа­ние веду­щей ста­тьи «Новой Германии» на сле­ду­ю­щий день, кото­рая будет опуб­ли­ко­вана под заго­лов­ком «Что слу­чи­лось в Берлине»50 . Лидер СЕПГ про­во­дит ночь на пустой вилле в Карлсхорсте по при­казу Верховного комис­сара. Ульбрихт дей­стви­тельно хотел немед­ленно вер­нуться в Берлин-​Митте. Но Семенов отверг это жела­ние: «А если с вами что-​нибудь слу­чится в вашей квар­тире? Вам будет легко, но о том, что сде­лает со мной началь­ство, вы не поду­ма­ете». Но на сле­ду­ю­щее утро Генерального сек­ре­таря не оста­но­вить. За зав­тра­ком он объ­яв­ляет: «Сейчас же я еду в город, в ЦК, даже если они хотят меня удер­жать. Наше место там. Наверное, то что мы вообще оста­лись здесь, было непра­вильно»51 .

В тот день Бертольт Брехт напи­сал Ульбрихту: «Я чув­ствую необ­хо­ди­мость выра­зить свою соли­дар­ность с Социалистической Единой Партией Германии в этот момент»52 . Менее пре­дан­ный Ульбрихту граж­да­нин ГДР раз­ма­зы­вает на двери туа­лета на Варновской верфи в Ростоке такой лозунг: 

«Вильгельм (Пик) уехал отды­хать,
на море Чёрное, наверно,
и Вальтерчик, пока один,
воору­жился огне­стрель­ным»53 .

Восточный Берлин, 20 июня 1953 года.

Семёнов, кото­рый в послед­ние дни фак­ти­че­ски дер­жал в руках руко­вод­ство госу­дар­ством и пар­тией, про­во­ка­ци­онно спра­ши­вает немец­ких това­ри­щей: не думают ли они, что их место теперь на заво­дах54 ? Ульбрихт реа­ги­рует воз­му­ти­тельно и резко: «Вы сами запре­тили нам ходить на заводы». Когда лидеры СЕПГ едут по домам, Ульбрихт вне себя от яро­сти: «Пусть они еще раз при­дут ко мне с пред­пи­са­ни­ями о моем пове­де­нии! Теперь я делаю то, что счи­таю нуж­ным»55 . В бли­жай­шие дни Ульбрихт, как и дру­гие руко­во­ди­тели СЕПГ, высту­пает на рабо­чих собра­ниях круп­ных пред­при­я­тий, чтобы вер­нуть утра­чен­ные пози­ции в обсуж­де­ниях с тру­до­выми кол­лек­ти­вами. При его появ­ле­нии на фаб­рике Лойна, назван­ной в его честь, из 28 000 рабо­чих только 1300 появ­ля­ются на обсуж­де­нии, и это даже не поло­вина чле­нов СЕПГ с этого пред­при­я­тия56 . Министерство госу­дар­ствен­ной без­опас­но­сти, как и все­гда, заяв­ляет: «Основное вни­ма­ние уде­ля­лось тре­бо­ва­нию сво­боды слова, кото­рое они хотели пись­менно под­твер­дить, осво­бож­де­нию поли­ти­че­ских заклю­чен­ных, отде­ле­нию проф­со­юза от пар­тии и т.д.»57 . В Восточном Берлине на народ­ном пред­при­я­тии по про­из­вод­ству токар­ных стан­ков «7 октября» Ульбрихт был выгнан и осви­стан. Работники не удо­вле­тво­рены его стан­дарт­ной уми­ро­тво­ря­ю­щей речью, а тре­буют откры­тых и само­кри­тич­ных слов. Ульбрихт сму­щённо гово­рит: «Я сын рабо­чего, кото­рому капи­та­ли­сти­че­ское обще­ство раз­ре­шило всего четыре года обу­че­ния в школе, — объ­яс­няет он изви­ня­ю­щимся тоном, — и не надо меня винить, если я и сего­дня ино­гда говорю непра­виль­ные фразы. Но это не имеет зна­че­ния, потому что вы не хотите понять, что я дол­жен ска­зать». Тот факт, что Ульбрихт поз­во­ляет сопро­вож­дать себя восьми мили­ци­о­не­рам на мото­цик­лах, осо­бенно воз­му­щает рабо­чих: «Должен ска­зать, това­рищ Ульбрихт, вы затруд­ня­ете нам задачу, — кри­чит ему разъ­ярен­ный това­рищ из толпы, — мы стоим здесь как про­стые това­рищи между кол­ле­гами и должны им отве­тить, что вы при­е­хали сюда с мили­цией»58 . На этом собра­нии Ульбрихту ничего не уда­ётся. В заклю­че­ние он ста­вит на голо­со­ва­ние под­го­тов­лен­ную резо­лю­цию. Теперь воз­буж­де­ние собрав­шихся достигло сво­его апо­гея. «Ага!» — раз­да­ется из зала. «Ура СЕПГ!» «Да здрав­ствует лидер!» «Без нас!» Возгласы пере­ме­ши­ва­ются. Ульбрихт не поз­во­ляет себе быть впе­чат­лен­ным. Он пред­став­ляет свою резо­лю­цию, пере­кры­вая воз­гласы про­те­ста. Подсчет голо­сов пока­зы­вает 188 «да» и 500 «нет». Тем не менее, собра­ние остав­ляет у Ульбрихта бла­го­при­ят­ное впе­чат­ле­ние. После этого он рас­ска­зы­вает Гернштадту о нём по теле­фону, пол­но­стью про­ник­ну­тый энту­зи­аз­мом о своем появ­ле­нии, и гово­рит, что нет ника­ких сомне­ний в том, что пар­тия сама может и будет доби­ваться своей цели59 .

Восточный Берлин, 24 Июня 1953 года.

Маршал Соколовский60 , началь­ник Генерального штаба Советской Армии, Верховный комис­сар СССР в Германии Семёнов и его заме­сти­тель, Павел Юдин, руко­во­див­ший раз­ре­ше­нием воен­ного и поли­ти­че­ского кри­зиса во время и после вос­ста­ния, пред­став­ляют окон­ча­тель­ный отчёт о ката­строфе в Восточном Берлине совет­скому руко­вод­ству. В нём они тре­буют, с одной сто­роны, эко­но­ми­че­ской помощи для ГДР, с тем чтобы уро­вень жизни насе­ле­ния ГДР мог быть заметно повы­шен. Кроме того, они под­вергли жест­кой кри­тике поли­тику ЦК СЕПГ, кото­рый «в послед­нее время при­ме­няет непра­виль­ный метод в управ­ле­нии госу­дар­ством и эко­но­ми­кой». Тот факт, что Ульбрихт, Генеральный сек­ре­тарь ЦК СЕПГ, вынуж­ден будет отчи­ты­ваться за послед­ствия, не под­ле­жит сомне­нию для совет­ских эмис­са­ров. Одно из их цен­траль­ных тре­бо­ва­ний — «осво­бо­дить това­рища Ульбрихта от долж­но­сти заме­сти­теля премьер-​министра ГДР, чтобы он мог скон­цен­три­ро­вать своё вни­ма­ние на работе ЦК СЕПГ». И далее: «Существующая в насто­я­щее время долж­ность Генерального сек­ре­таря ЦК СЕПГ должна быть лик­ви­ди­ро­вана, а долж­но­сти «Секретарей ЦК должны быть вве­дены»61 .

Восточный Берлин, 26 июня 1953 года. 

Ту же линию про­дви­гает и Рудольф Гернштадт на пер­вом засе­да­нии Комиссии Политбюро, кото­рая должна вне­сти пред­ло­же­ния по поводу орга­ни­за­ци­он­ных изме­не­ний в руко­вод­стве СЕПГ. В группе, чле­ном кото­рой был Ульбрихт, была достиг­нута дого­во­рён­ность о пере­име­но­ва­нии Политбюро ЦК СЕПГ в «Президиум ЦК»62 . Предложение в оче­ред­ной раз исполь­зует при­мер Советского Союза, где именно такое орга­ни­за­ци­он­ное изме­не­ние дей­ствует с осени 1952 года. Остальные реше­ния комис­сии явля­ются сен­са­ци­он­ными: сек­ре­та­риат Центрального Комитета СЕПГ, воз­глав­ля­е­мый Ульбрихтом, будет рас­пу­щен в его нынеш­нем виде, а долж­ность Генерального сек­ре­таря в даль­ней­шем будет упразд­нена. Вместо этого дол­жен быть создан сек­ре­та­риат, состо­я­щий только из чле­нов Политбюро, с тем чтобы устра­нить дуа­лизм между Политбюро и Секретариатом. Ульбрихт также согла­сился с этим пред­ло­же­нием: «Нет ника­ких сомне­ний.… Но для выпол­не­ния реше­ний всё равно нужен орган»63 .В ходе дис­кус­сии Гернштадт, увлёк­шись, гово­рит: «Вальтер, тебя надо усми­рить, иначе будет ката­строфа»64 . И глав­ный про­тив­ник Ульбрихта уда­рил ножом в спину: «У меня есть еще одно пред­ло­же­ние; не было бы лучше, если бы ты оста­вил непо­сред­ствен­ное руко­вод­ство пар­тий­ной орга­ни­за­цией?» Ульбрихт, покрас­нев от гнева и воз­буж­де­ния, к удив­ле­нию всех, отве­тил: «Я бы сам сде­лал это пред­ло­же­ние»65 . Решение о кад­ро­вых послед­ствиях этого реше­ния пере­но­сится на сле­ду­ю­щую сес­сию66 . Бесправие Генерального сек­ре­таря, как пер­вого среди рав­ных, и его вклю­че­ние в ряды дру­гих лиде­ров СЕПГ нико­гда не было столь ощу­ти­мым и ост­рым, как сей­час, 26 июня 1953 года.

Восточный Берлин, 30 июня 1953 г.

Вальтеру Ульбрихту испол­ни­лось шесть­де­сят лет. В поздра­ви­тель­ной теле­грамме ЦК КПСС отсут­ствует обыч­ное упо­ми­на­ние о раз­лич­ных функ­циях Генерального сек­ре­таря. Но по край­ней мере в ней содер­жится «брат­ское при­вет­ствие», а Ульбрихт опи­сы­ва­ется, как один из «самых выда­ю­щихся орга­ни­за­то­ров и лиде­ров» СЕПГ67 .

Москва, начало июля 1953 года.

Берия сверг­нут и аре­сто­ван Хрущевым, Молотовым и Маленковым. Его попытка лишить руко­во­ди­мое им МВД, а вме­сте с этим и совет­скую раз­ведку, кон­троля над пар­тией и воз­вы­ситься до пре­ем­ника Сталина и еди­но­лич­ного пра­ви­теля СССР тер­пит неудачу из-​за сопро­тив­ле­нии его сопер­ни­ков. Остальные совет­ские руко­во­ди­тели не без осно­ва­ний опа­са­лись, что еди­но­лич­ное управ­ле­ние, к кото­рому стре­мился Берия, могло сто­ить им не только их поло­же­ния, но и жизни, и решили дей­ство­вать. Берия как «враг пар­тии и совет­ского народа» был осво­бож­дён от всех долж­но­стей и изгнан из пар­тии. Дальнейшие обви­не­ния его про­тив­ни­ков заклю­ча­лись в том, что он в инте­ре­сах ино­стран­ного капи­тала хотел «подо­рвать» совет­ское госу­дар­ство, что он пред­при­нял гнус­ную попытку поста­вить воз­глав­ля­е­мое им Министерство внут­рен­них дел над пра­ви­тель­ством Советского Союза. «Преступный аван­тю­рист» — так его скоро назо­вут в совет­ской прессе, а в «гнус­ных махи­на­циях» обви­нят чело­века, кото­рый был глав­ным про­тив­ни­ком Ульбрихта в послед­ние недели. Сейчас гово­рят, что он также якобы был про­тив стро­и­тель­ства соци­а­лизма в Германии и выска­зы­вался про­тив сель­ско­хо­зяй­ствен­ных про­из­вод­ствен­ных коопе­ра­ти­вов. Его ком­про­мисс­ная пози­ция по гер­ман­скому вопросу в отно­ше­нии Запада могла даже при­ве­сти к потере ГДР68 .

Восточный Берлин, с 3 по 7 Июля 1953 г.

Ульбрихт узнаёт раньше дру­гих чле­нов Политбюро СЕПГ о свер­же­нии Берии и ста­но­вится уве­рен, что совет­ское руко­вод­ство не при­не­сёт его в жертву в этой ситу­а­ции. «Новый курс», ини­ци­и­ро­ван­ный Берией, рас­це­ни­ва­ется как ошибка Москвы. Тот факт, что он был направ­лен в основ­ном про­тив Генерального сек­ре­таря СЕПГ, в насто­я­щее время явля­ется аргу­мен­том в пользу Ульбрихта. К тому же лидер СЕПГ, после того как совет­ские танки сохра­нили власть руко­вод­ству ГДР, не может быть при­не­сён в жертву без того, чтобы это не было истол­ко­вано как при­знак сла­бо­сти руко­вод­ства ГДР. По необ­хо­ди­мо­сти совет­ские лидеры решили удер­жать сво­его намест­ника в ГДР, поли­ти­че­ская судьба кото­рого, каза­лось бы, была решена всего несколь­кими днями ранее.

В резуль­тате этого рез­кого изме­не­ния ситу­а­ции в Москве Генеральный сек­ре­тарь ЦК СЕПГ в одно­ча­сье утра­тил само­кри­тич­ность дей­ствий. В то время как боль­шин­ство в Политбюро впа­дает в глу­бо­кий шок в связи с вос­ста­нием и его при­чи­нами, лидер СЕПГ делает вид, что подав­ле­ние вос­ста­ния было успеш­ным и вне­запно сопро­тив­ля­ется любым попыт­кам кри­ти­че­ских дис­кус­сий. Гернштадт сразу же заме­чает изме­не­ние в пове­де­нии Ульбрихта: «Атмосфера на этой встрече была напря­жён­ной с самого начала, това­рищ Ульбрихт вел себя бес­це­ре­монно, занял выжи­да­тель­ную пози­цию и был готов к напад­кам. У меня сло­жи­лось впе­чат­ле­ние, что в период между 1-​м и 2-​м засе­да­ни­ями Комиссии про­изо­шло что-​то, о чём я не знал и на осно­ва­нии чего Ульбрихт изме­нил свое пове­де­ние… …что Ульбрихт посчи­тал рас­ка­я­ние в своем пове­де­нии излиш­ним»69 . Второе засе­да­ние про­шло в совер­шенно ином русле, чем ожи­да­лось после при­ня­тия реше­ний на пер­вом засе­да­нии. Советский заме­сти­тель Семёнова — Мирошниченко при­ни­мает сто­рону Ульбрихта, не назы­вая его имени. Он ясно дал понять, что не слиш­ком под­дер­жи­вает идею круп­ного сек­ре­та­ри­ата. Секретариат для кон­троля за выпол­не­нием реше­ний Политбюро был необ­хо­дим в любом слу­чае. При этом для обес­пе­че­ния связи было доста­точно, чтобы чле­ном Политбюро был только один член этого сек­ре­та­ри­ата. Хотя это совсем не соот­вет­ствует наме­ре­ниям про­тив­ни­ков Ульбрихта, они без­ого­во­рочно согласны с выво­дами Мирошниченко. Вильгельм Цайссер пыта­ется спа­сти хотя бы то, что ещё спа­сти воз­можно, и пред­ла­гает занять реша­ю­щую пози­цию того члена Политбюро, кото­рый также дол­жен вхо­дить в сек­ре­та­риат, Рудольфу Гернштадту. На вопрос Гротеволя о том, готов ли Гернштадт при­нять этот пост, тот заявил, что возь­мётся за любую работу, кото­рую ему пору­чит пар­тия. Ульбрихт вооду­шев­ленно про­ком­мен­ти­ро­вал это с вос­кли­ца­нием: «Это пред­ло­же­ние вполне логично! Для меня это точка над “i”»70 . Решение пере­но­сится на сле­ду­ю­щую сес­сию, чтобы Семёнов мог при­сут­ство­вать на ней. 

Третье засе­да­ние Комиссии уже не про­во­ди­лось. Соперники Ульбрихта окон­ча­тельно теряют шанс уни­что­жить повер­жен­ного Генерального сек­ре­таря. Гернштадт и Цайссер не про­во­дят свои атаки с доста­точ­ной реши­мо­стью, им не хва­тает инстинкта поли­ти­че­ских убийц. Вместо того, чтобы наста­и­вать на уволь­не­нии Ульбрихта, они про­во­дят ночи, обсуж­дая, как можно кол­лек­тивно при­ве­сти Ульбрихта в чув­ство. Даже в раз­гар борьбы за власть Гернштадт всё еще нахо­дит хоро­шие каче­ства у Ульбрихта: «Я был — как часто — снова вос­хи­щен им, его лов­ко­стью, быст­ро­той его мыш­ле­ния, а прежде всего — тем, что у него, в конце кон­цов, как мне каза­лось, были доб­рые наме­ре­ния»71 . Ульбрихт поль­зу­ется отсут­ствием у сопер­ника реши­мо­сти контр­ата­ко­вать его с кри­ти­кой в Политбюро. Отсутствие так­ти­че­ского мастер­ства у оппо­нен­тов, кото­рым не уда­лось изо­ли­ро­вать его в Политбюро, поз­во­ляет ему снова оста­вить своих союз­ни­ков позади. В недав­нем про­шлом Герман Матерн, Фред Эльснер и Эрих Хонеккер также под­вер­га­лись жёст­кой кри­тике и боя­лись, что их зата­щат в про­пасть, если Генеральный сек­ре­тарь уйдёт. На этом фоне было легко при­нять реше­ние встать на сто­рону Ульбрихта. Фред Эльснер, под­верг­шийся рез­кой кри­тике на послед­нем засе­да­нии Политбюро, берет на себя ини­ци­а­тиву начать контр­на­ступ­ле­ние. На сле­ду­ю­щей встрече в Политбюро он обви­няет Гернштадта и Цайсера в попытке рас­ко­лоть пар­тию. Это самое худ­шее обви­не­ние, кото­рое можно выдви­нуть про­тив члена пар­тии с ком­му­ни­сти­че­ской идео­ло­гией. Эльснер аги­ти­рует за то, что Цайссер и Гернштадт хотели вос­поль­зо­ваться ситу­а­цией, создав­шейся к 17 июня. Цайссер пред­ло­жил Гернштадту стать новым Первым сек­ре­та­рём ЦК, а Гернштадт вос­при­нял это, как чело­век с манией вели­чия: «Партийный аппа­рат про­тив меня, но массы за меня!»72 . После этих обви­не­ний в Политбюро стали про­ис­хо­дить бур­ные дискуссии. 

Рудольф Гернштадт

В сле­ду­ю­щие несколько дней Гернштадт пись­менно отра­ба­ты­вает бес­пре­це­дент­ный бес­по­щад­ный раз­рыв с поли­ти­кой про­шлых лет. Его кри­тика эко­но­ми­че­ской поли­тики про­шлого, ини­ци­и­ро­ван­ной Ульбрихтом, напо­ми­нает клятву откро­ве­ния: «В част­но­сти, фор­си­ро­ван­ное раз­ви­тие тяже­лой про­мыш­лен­но­сти, огра­ни­че­ние инду­стрии потре­би­тель­ских това­ров и жёст­кое подав­ле­ние част­ной ини­ци­а­тивы ока­за­лись оши­боч­ными»73 . Еще жёстче он отно­сится к внут­рен­нему состо­я­нию СЕПГ: «Потеря связи со зна­чи­тель­ной частью тру­дя­щихся, потеря дове­рия зна­чи­тель­ной части рабо­чего класса — это самое тяжё­лое, что может слу­читься с марксистско-​ленинской пар­тией»74 . Не упо­ми­ная имени Ульбрихта, он осуж­дает его стиль руко­вод­ства: «Он обо­льщаем куль­том лич­но­сти, кото­рый сни­жает уро­вень пар­тий­ной работы и кале­чит соот­вет­ству­ю­щую лич­ность “в её раз­ви­тии”»75 . Документ Гернштадта завер­ша­ется тре­бо­ва­ни­ями «обнов­ле­ния пар­тии», «обнов­ле­ния пар­тий­ного руко­вод­ства», «обнов­ле­ния цен­траль­ного аппа­рата пар­тии»76 . Когда Гернштадт пред­ста­вил эти тезисы в Политбюро, вновь воз­никли серьез­ные споры. Ульбрихт и его после­до­ва­тели уси­лили свою контр­атаку, обви­нив Гернштадта и Цайсера в «сею­щей рознь дея­тель­но­сти». Они не были убеж­дены в пра­виль­но­сти «нового курса» и поэтому больше не пред­став­ляли линию пар­тии77 . Ульбрихт сумел собрать под­держку на этом засе­да­нии, потому что пред­став­лен­ный Гернштадтом про­ект был откло­нён как бес­по­лез­ный78 . Вместо него Антону Аккерману79 пору­чено под­го­то­вить резо­лю­ции по «Новому курсу», кото­рые должны будут при­нять на сле­ду­ю­щем засе­да­нии ЦК.

Восточный Берлин, 7 июля 1953 г.

Элли Шмидт

Однако это не зна­чит, что Ульбрихт снят с крючка. Политбюро снова обсуж­дает вопрос о вла­сти на ноч­ном засе­да­нии. На сле­ду­ю­щее утро по просьбе совет­ского руко­вод­ства Гротеволь и Ульбрихт снова при­ле­тят в Москву. Обсуждение длится четыре-​пять часов. Из 13 при­сут­ству­ю­щих чле­нов Политбюро только двое, Герман Матерн и Эрих Хонеккер, одно­значно высту­пают за сохра­не­ние Вальтера Ульбрихта на посту Генерального сек­ре­таря. Эрих Мюкенбергер и Фред Эльснер не стали брать на себя обя­за­тельств. Остальные чётко и яростно высту­пают за то, чтобы Ульбрихт отка­зался от долж­но­сти Генерального сек­ре­таря. Фридрих Эберт мог озву­чи­вать свою кри­тику только со сле­зами на гла­зах. Элли Шмидт гово­рила с вели­чай­шей стра­стью. «То, что еди­но­ду­шие, дало тре­щину в нашей пар­тии, тороп­ли­вость, бес­чест­ность, сва­ли­ва­ю­щи­еся на людей заботы, угрозы и хва­стов­ство — вот что завело нас так далеко, и ты больше всех вино­ват в этом, доро­гой Вальтер, и ты не при­зна­ёшь, что 17 июня не было бы без всего этого… Это нечестно, Вальтер. Тот, кто согла­сен с тво­ими речами и все­гда мил с тобой, может поз­во­лить себе мно­гое. Хонеккер, напри­мер, — доро­гое дитя. Но кто не согла­сен с тобой, не полу­чит помощи, будет изму­чен, и этого не при­знают». Атака Антона Аккермана — самая ост­рая. «На про­тя­же­нии мно­гих лет я под­дер­жи­вал тебя, Вальтер. Несмотря на всё, что я видел. Долгое время я мол­чал из-​за дис­ци­плины, надежды и страха. Сегодня всё позади. Партия важ­нее, и я скажу правду и только правду. В этом Политбюро есть только два типа това­ри­щей: те, кто осме­ли­ва­ется гово­рить, и те, кто дер­жит язык за зубами и думает то же самое… Я готов высту­пить перед съез­дом пар­тии, перед тремя тыся­чами избран­ных функ­ци­о­не­ров с одним только доку­мен­том в руках… о чество­ва­нии к тво­ему 60-​му дню рож­де­ния. Мне нужно только зачи­тать этот доку­мент, ничего больше — насчёт того, как отре­а­ги­рует съезд пар­тии, нет ника­ких сомне­ний»80 . Несмотря на эти жесто­кие атаки, в конце встречи Гротеволь отме­тил: «Я не могу сде­лать окон­ча­тель­ного заяв­ле­ния в Москве»81 .

Восточный Берлин, 9 июля 1953 г. 

После воз­вра­ще­ния из Москвы Ульбрихт и Гротеволь сооб­щают Политбюро о при­чине своей поездки. Советские това­рищи пред­ло­жили офи­ци­аль­ное объ­яс­не­ние по делу Берии лиде­рам всех брат­ских пар­тий. В ходе этого про­цесса выска­зы­ва­ется уст­ная кри­тика в адрес прав­ле­ния Сталина в послед­ние годы. Под его руко­вод­ством не все­гда пре­об­ла­дали нор­маль­ные усло­вия и нару­ша­лись прин­ципы внут­ри­пар­тий­ной демо­кра­тии. Это послу­жило пита­тель­ной сре­дой для роста такой фигуры, как Берия. На ноч­ном засе­да­нии Гротеволь зачи­ты­вает доку­мент Президиума ЦК КПСС. Это само­кри­тич­ное заяв­ле­ние о пло­хом внут­рен­нем состо­я­нии КПСС. Гернштадт и Цайссер чув­ствуют себя уве­ренно. Именно то, что они кри­ти­ко­вали в Ульбрихте, кри­ти­ко­вали и в брат­ской совет­ской пар­тии. Гернштадт позже вспо­ми­нает: «Чем дальше он читает, тем счаст­ли­вее я ста­нов­люсь. Как и Цайссер, Аккерман и мно­гие дру­гие»82

Антон Аккерман

Восточный Берлин, 14 июля 1953 года 

Очередная встреча Политбюро. Эта встреча зна­ме­нует собой пово­рот­ный момент в борьбе за долж­ность Генерального сек­ре­таря СЕПГ. Ульбрихт пере­хо­дит в наступ­ле­ние и снова с мрач­ной реши­мо­стью ата­кует двух своих глав­ных кри­ти­ков. Его дра­ма­тур­гия преду­смат­ри­вает, что в начале засе­да­ния будет рас­смот­рено «дело Фехнера». Правда, министр юсти­ции ГДР не при­ни­мал непо­сред­ствен­ного уча­стия во внут­ри­пар­тий­ной борьбе за власть. Но Макс Фехнер совер­шил серьёз­ную ошибку по слу­чаю 17 июня. В интер­вью «Нойес Дойчланд» он под­дер­жал басту­ю­щих фра­зой: «Право на заба­стовку гаран­ти­ро­вано Конституцией». Трактовка собы­тий как заба­стовки равна его уни­что­же­нию. Правители Москвы и Восточного Берлина объ­явили вос­ста­ние «фашист­ской про­во­ка­цией»; по их мне­нию, речь не может идти о заба­стовке. Ульбрихт исполь­зует это для поли­ти­че­ского подав­ле­ния Фехнера и даже для того, чтобы заса­дить его в тюрьму. Всё это — без­оши­боч­ная демон­стра­ция силы и пре­ду­пре­жде­ние от Ульбрихта сопер­ни­кам. Они в шоке узнают, к чему может при­ве­сти напа­де­ние на Генерального сек­ре­таря. В этот день Фехнер вызы­ва­ется в Политбюро, чтобы обос­но­вать свое выступ­ле­ние в «Нойес Дойчланд». Присутствовавший на встрече пред­ста­ви­тель СКК Юдин настолько взбе­шён заяв­ле­нием Фехнера, что, «дрожа от воз­буж­де­ния», угро­жает мини­стру юсти­ции: «Здесь, в Советском Союзе, за такие вещи мы даём две­на­дцать лет тюрьмы». В тот же день Фехнер аре­сто­ван, а 26 июля «как враг пар­тии и госу­дар­ства,… исклю­чён из цен­траль­ного коми­тета СЕПГ и из самой пар­тии». До 1955 года он будет содер­жаться под стра­жей без предъ­яв­ле­ния обви­не­ний и будет при­го­во­рен к восьми годам тюрем­ного заклю­че­ния в ходе тай­ного судеб­ного раз­би­ра­тель­ства. К сча­стью, ему при­дется отбыть лишь часть этого срока83 .

После такого откры­тия засе­да­ния Ульбрихт обра­ща­ется к двум своим глав­ным сопер­ни­кам и заяв­ляет, что дове­дёт пове­де­ние това­ри­щей Цайсера и Гернштадта до све­де­ния ЦК без предъ­яв­ле­ния обви­не­ний. Все при­сут­ству­ю­щие счи­тают, что Ульбрихт хочет спа­сти свою шкуру, устра­нив сопер­ни­ков. На том же засе­да­нии про­ект Антона Аккермана, под­го­тов­лен­ный к сле­ду­ю­щему засе­да­нию ЦК, воз­му­щённо откло­ня­ется Ульбрихтом, Маттерном и Эльснером. Теперь Ульбрихт, Гротеволь и Эльснер берут раз­ра­ботку в свои руки84

Восточный Берлин, примерно 18 июля 1953 г. 

Через несколько дней про­ект, под­го­тов­лен­ный Эльснером, выно­сится на обсуж­де­ние в Политбюро в при­сут­ствии Семенова и Юдина. Два реша­ю­щих отрывка гла­сили: «В полит­бюро ЦК неко­то­рые това­рищи про­яв­ляли при­знаки отступ­ле­ния из-​за вра­же­ской про­па­ганды, кото­рая вела основ­ной огонь по ядру пар­тий­ного руко­вод­ства. Эти това­рищи пред­став­ляли собой пора­жен­че­скую линию, направ­лен­ную про­тив един­ства пар­тий­ного руко­вод­ства… Центральный Комитет, в част­но­сти, осуж­дает непра­виль­ную, капи­ту­лянтст­кую линию, пред­став­лен­ную в серии ста­тей органа ЦК «Нойес Дойчланд», глав­ный редак­тор кото­рого, това­рищ Гернштадт, выра­зил капи­ту­лянтст­кую, по сути социал-​демократическую, точку зре­ния85 . Когда Гротеволь впо­след­ствии заявил, что обви­не­ния про­тив Гернштадта и Цайсера были верны «в поли­ти­че­ском аспекте», жре­бий был бро­шен. Если ЦК при­мет это реше­ние, то поли­ти­че­ская карьера Цайсера и Гернштадта будет завершена.

Восточный Берлин, примерно 20 июля 1953 г. 

Гернштадт чув­ствует, что про­иг­ры­вает битву, и отча­и­ва­ется: «Я или не мог, или не хотел пове­рить, что они осу­ще­ствят моё поли­ти­че­ское уни­что­же­ние»86 . Почти в сле­зах он ищет Ульбрихта и осталь­ных и про­сит исклю­чить выдви­ну­тые про­тив него обви­не­ния из про­екта к сле­ду­ю­щему пле­нар­ному засе­да­нию ЦК. Очевидно, что Ульбрихт сму­щён этим бес­по­мощ­ным актом под­чи­не­ния, и он воз­ла­гает вину за кам­па­нию, орга­ни­зо­ван­ную про­тив Гернштадта и Цайсера, на совет­скую сто­рону. Только слиш­ком послуш­ный и побеж­дён­ный Гернштадт при­ни­мает эту вер­сию. В каче­стве про­ща­ния Гернштадт вновь геро­и­че­ски заяв­ляет: «Если мы должны рас­статься сей­час, я прошу вас и пар­тию знать, что я рас­ста­юсь без обиды и что пар­тия может про­дол­жать пола­гаться на меня». Ульбрихт рав­но­душно отве­чает: «Я приму к све­де­нию это заяв­ле­ние»87 .

Восточный Берлин, 23 июля 1953 г. 

На послед­нем засе­да­нии Политбюро перед реша­ю­щим засе­да­нием ЦК СЕПГ Ульбрихт пред­став­ляет свой доклад в при­сут­ствии Семёнова и Юдина, кото­рый он наме­рен зачи­тать на сле­ду­ю­щий день перед ЦК. На этот раз прямо ука­зано, что только пол­но­прав­ные члены Политбюро имеют право голоса. Прежде кан­ди­даты от Политбюро — вклю­чая Гернштадта — регу­лярно голо­со­вали. Отчётный доклад преду­смат­ри­вает даль­ней­шую акти­ви­за­цию обви­не­ний в адрес Цайссера и Гернштадта. После горя­чей дис­кус­сии Цайссер — един­ствен­ный обви­ня­е­мый, кото­рый имеет право голоса, — голо­сует, как и все осталь­ные, за резо­лю­цию, кото­рая клей­мит его как пред­ста­ви­теля социал-​демократии и капи­та­лизма. Затем он уда­ря­ется в слёзы и выхо­дит из ком­наты88 . Даже в этой ситу­а­ции он скло­ня­ется перед волей пар­тии и ее желез­ным зако­ном, согласно кото­рому един­ство пар­тии пре­выше всего и неприкосновенно.

Восточный Берлин, 24-25 июля 1953 г. 

Решающее засе­да­ние ЦК начи­на­ется на сле­ду­ю­щий день. К ужасу Цайссера и Гернштадта, Вальтер Ульбрихт зачи­тал про­тив них новые обви­не­ния, кото­рые не соот­вет­ствуют тек­сту, утвер­жден­ному им нака­нуне в Политбюро. Теперь он даже окле­ве­тал двух своих оппо­нен­тов как капи­ту­лян­тов, кото­рые после попытки фашист­ского пере­во­рота 17 июня пыта­лись исполь­зо­вать ситу­а­цию рука об руку с заго­вор­щи­ками. Затем Эльснер под­ли­вает масло в огонь, когда заяв­ляет, что про­ект резо­лю­ции, под­го­тов­лен­ный Гернштадтом для 15-​го пле­нар­ного засе­да­ния, пред­став­ляет собой «идео­ло­ги­че­скую плат­форму» и что Гернштадт и Цайссер сфор­ми­ро­вали «скры­тую фрак­ци­он­ную группу». Ульбрихт еще больше разо­грел атмо­сферу ковар­ными выпа­дами: «Он хотел не только сверг­нуть меня, но и рас­пу­стить Правление ОСНП!» Или так: «Он также хотел сверг­нуть Маттерна!»89 . Чем дольше про­дол­жа­лось пле­нар­ное засе­да­ние и сес­сия, тем тяже­лее ста­но­ви­лись обви­не­ния. Ульбрихт про­во­дит нить между «анти­пар­тий­ным бло­ком» и пре­да­те­лем Берией. Таким обра­зом, Герштадт и Цайссер также подо­зре­ва­ются в том, что они — импе­ри­а­ли­сти­че­ские агенты, кото­рые наме­ре­ва­лись вос­ста­но­вить капи­та­лизм в ГДР и лик­ви­ди­ро­вать про­ле­тар­скую пар­тию борьбы. Государство и пар­тия, как пред­по­ла­гает Ульбрихт, нахо­ди­лись в смер­тель­ной опас­но­сти, поскольку «анти­пар­тий­ная фрак­ция» совер­шила «внут­ри­пар­тий­ный пере­во­рот». Только бла­го­даря немед­лен­ному вме­ша­тель­ству несколь­ких това­ри­щей, испы­тан­ных в клас­со­вой борьбе, атака пут­чи­стов была пре­се­чена в заро­дыше и пар­тия и ГДР были спасены.

Результатом этих ковар­ных инси­ну­а­ций ста­но­вится то, что Ульбрихт одер­жи­вает верх по всем направ­ле­ниям. Центральный коми­тет шоки­ро­ван иллю­зор­ной попыт­кой пере­во­рота и при­ни­мает реше­ние об изгна­нии двух «фрак­ци­о­ни­стов» из своих рядов. Гернштадт вспо­ми­нал: «Я до сих пор вижу перед собой лица това­ри­щей из ЦК, то, как они смот­рели на меня и на това­рища Цайссера, когда това­рищ Ульбрихт выска­зал подо­зре­ние, что мы при­над­ле­жим к «банде Берии». Все думали: «Они пре­ступ­ники»90 . Ещё раз ста­но­вится понятно, почему Гернштадт и Цайссер в конеч­ном счёте не могут срав­ниться с Ульбрихтом и, сле­до­ва­тельно, не имеют шан­сов в борьбе за власть. Они не могут заста­вить себя — даже с уче­том оче­вид­ной угрозы пора­же­ния — открыто при­нять меры про­тив Ульбрихта на засе­да­нии ЦК, кото­рое явля­ется реша­ю­щим для их судеб. «Рассказать, что про­изо­шло на самом деле?», — спро­сил Гернштадт Цайссера перед своим выступ­ле­нием в ЦК. «Вы не можете так посту­пить, это может навре­дить Советскому Союзу» — ответ мини­стра гос­бе­зо­пас­но­сти91 . Наконец, Гернштадт про­го­ло­со­вал за своё исклю­че­ние из состава Центрального коми­тета, поскольку идея голо­со­вать про­тив пле­нар­ного засе­да­ния была для него немыс­ли­мой92 .

Восточный Берлин, август/​сентябрь 1953 г. 

Ульбрихт не доволь­ству­ется побе­дой в борьбе за власть. В тече­ние сле­ду­ю­щих несколь­ких меся­цев он обес­пе­чи­вает то, что его побеж­ден­ные про­тив­ники нико­гда больше не будут играть зна­чи­тель­ной поли­ти­че­ской роли и, прежде всего, нико­гда больше не вос­ста­нут про­тив него. Никого из его кри­ти­ков в послед­ней борьбе за власть не поща­дит месть Ульбрихта. Во-​первых, лидер СЕПГ застав­ляет своих побеж­ден­ных оппо­нен­тов под­чи­няться уни­зи­тель­ной пись­мен­ной само­кри­тике. Заявление Гернштадта от 31 авгу­ста 1953 года в этой связи явля­ется актом пол­ного само­уни­что­же­ния и под­чи­не­ния: «Сегодня я отчи­ты­ва­юсь перед самим собой, что эти серьез­ные обви­не­ния оправ­даны93 . …с самого начала я не только непра­вильно подо­шел к вопросу о «Новом курсе», но и после 17 июня, должно быть, ока­зался под вли­я­нием вра­же­ской про­па­ганды, кото­рая хотела создать впе­чат­ле­ние, что на демон­стра­цию вышли очень боль­шие массы94 . …Если сло­жить все мои ошибки, то я при­хожу к выводу, что это система, при­чина кото­рых кро­ется в мел­ко­бур­жу­аз­ных воз­зре­ниях. Они пока­зали себя… …в лич­ных чер­тах, таких, как само­оценка, все­зна­ние, высо­ко­ме­рие… Сегодня, когда я смотрю на кон­текст, мне стыдно за свое пове­де­ние»95 . Это само­по­жерт­во­ва­ние бес­по­лезно для Гернштадта. Вместе с Вильгельмом Цайссером он был исклю­чен из пар­тии в начале 1954 года за «враж­деб­ную пар­тии фрак­ци­он­ную дея­тель­ность, угро­жа­ю­щую един­ству и чистоте пар­тии»96 . Ульбрихт также совер­шает под­лость, назна­чив Гернштадта сотруд­ни­ком Немецкого цен­траль­ного архива в фили­але в Мерзебурге. Ульбрихт знает, что Гернштадт едва пере­жил тяже­лый тубер­ку­лёз в после­во­ен­ные годы. После несколь­ких опе­ра­ций функ­ци­о­наль­ные пока­за­тели лёг­ких Гернштадта были сни­жены на 50 про­цен­тов. Новое место житель­ства в месте наи­боль­шего скоп­ле­ния сильно загряз­нен­ных выбро­сов от двух круп­ней­ших хими­че­ских пред­при­я­тий страны, из Лойны и Буна, было выбрано созна­тельно. Хотя эта тира­ния про­тив его повер­жен­ного про­тив­ника не может срав­ниться с судь­бой Берии, кото­рый в Советском Союзе 23 декабря 1953 года был при­го­во­рён к смерт­ной казни и каз­нён в тот же день, Ульбрихт в своей мести про­явил свою тём­ную сто­рону. Гернштадт умрёт десять лет спу­стя в воз­расте 63 лет в Мерзебурге. 

Вильгельм Цайссер назна­чен Ульбрихтом в изда­тель­ство «Dietz» и в Институт марксизма-​ленинизма при ЦК СЕПГ, где он будет рабо­тать пере­вод­чи­ком с рус­ского языка до самой смерти. Ему будет всего шесть­де­сят четыре года. Разумеется, жена Цайссера Эльза также нака­зана за пове­де­ние мужа и в октябре 1953 года снята с поста мини­стра обра­зо­ва­ния. 23 января 1954 года Антон Аккерман полу­чает выго­вор «за вре­мен­ное уча­стие во фрак­ци­он­ной дея­тель­но­сти Гернштадта-​Цайссера »97 . Как и Гернштадт, он под­чи­нился побе­до­нос­ному Ульбрихту в сен­тябре 1953 года с пись­мен­ной само­кри­ти­кой. В ней он опи­сы­вает ее как «самую серьез­ную из своих оши­бок… то, что в этой крайне серьез­ной ситу­а­ции я вообще решился на поста­новку вопроса о так назы­ва­е­мом «непра­виль­ном методе работы» това­рища Ульбрихта и сам отча­сти пошел по этому губи­тель­ному пути»98 . Поэтому упрек, кото­рый това­рищи Ульбрихт и Эльснер выска­зали мне на 15-​м пле­нар­ном засе­да­нии ЦК, пол­но­стью оправ­дан. Я при­шел к этому непра­виль­ному и вред­ному пове­де­нию потому, что сам вре­менно стоял на пози­ции пре­уве­ли­чен­ной и недо­пу­сти­мой кри­тики пар­тии и лично това­рища Ульбрихта99 ». Самокритичность не избав­ляет и его от мести Ульбрихта. На чет­вер­том съезде СЕПГ в апреле 1954 года он больше не изби­рался в Центральный коми­тет и, несмотря на поли­ти­че­скую реа­би­ли­та­цию в июле 1956 года, больше не полу­чал поли­ти­че­ского вли­я­ния. 4 мая 1973 года он покон­чил с собой. В июле 1953 года Элли Шмидт была окон­ча­тельно снята с поста пред­се­да­теля Демократического жен­ского союза Германии. В январе 1954 года ей был объ­яв­лен выго­вор, а по слу­чаю чет­вёр­той пар­тий­ной кон­фе­рен­ции СЕПГ она также пере­стала изби­раться в Центральный коми­тет100 . Её уни­зи­тель­ная само­кри­тика, кото­рую она про­из­несла 11 авгу­ста 1953 года, не помогла ей: «…потому что я,… к тому же крайне неква­ли­фи­ци­ро­ванно и грубо, высту­пая про­тив това­рища Вальтера Ульбрихта, отнюдь не слу­жила един­ству пар­тий­ного руко­вод­ства»101 . До выхода на пен­сию Элли Шмидт вре­менно раз­ре­шено зара­ба­ты­вать на жизнь в каче­стве дирек­тора Немецкого инсти­тута моды в Берлине. 

«Вперёд с това­ри­щем Ульбрихтом, нашим дру­гом и при­ме­ром для под­ра­жа­ния», — поют в это же время «Молодые пио­неры ГДР». Это при­пев песни пио­нер­ской орга­ни­за­ции имени Эрнста Тельмана. Они ещё не пони­мают, что поют.

Нашли ошибку? Выделите фраг­мент тек­ста и нажмите Ctrl+Enter.

Примечания

  1. Советская кон­троль­ная комис­сия в Германии обра­зо­ва­лась из Советской Военной адми­ни­стра­ции в Германии после осно­ва­ния ГДР в 1949 году и была выс­шей совет­ской окку­па­ци­он­ной вла­стью в ГДР. Ее рези­ден­ция рас­по­ла­га­лась в Берлине— Карлсхорсте
  2. Falco Werkentin, Politische Strafjustiz in der Ära Ulbricht, S. 42
  3. Семенов Владимир Семенович, родив­шийся в 1911 году, член КПСС с 1938 года, пре­по­да­ва­тель марксизма-​ленинизма. С 1939 года на дипло­ма­ти­че­ской службе. С 1946 по 1949 — поли­ти­че­ский совет­ник вер­хов­ного началь­ника СВАГ. С 1949 по 1953 — поли­ти­че­ский совет­ник Советской кон­троль­ной комис­сии в Германии. 1953-1954 — Верховный комис­сар СССР в Германии. В 1954-1955 годах — Начальник отдела в МИД СССР. 1955-1978 годы — Заместитель мини­стра ино­стран­ных дел СССР. 1978 — 1986 Посол СССР в ФРГ
  4. Wilfriede Otto, Sowjetische Deutschlandpolitik 1952/53, DA 8/1993, S. 951. Данное обя­за­тель­ство, в част­но­сти каса­лись поста­вок меди, стали и свинца
  5. Вильгельм Пик родился 3 января 1876 года в Губене, сын извоз­чика, плот­ник. 1895 член СДПГ , член левого крыла пар­тии. Арестован в мае 1915 года после орга­ни­зо­ван­ной им перед Рейхстагом демон­стра­ции за рав­но­пра­вие жен­щин ив нака­за­ние при­зван на воен­ную службу. На фронте в 1917 году он пред­стал перед воен­ным судом за анти­во­ен­ную про­па­ганду. Сначала он бежал в Берлин, а в фев­рале 1918 года в Голландию. Вернулся в Берлин в конце 1918 года, соучре­ди­тель Спартаковской лиги и участ­ник учре­ди­тель­ной пар­тий­ной кон­фе­рен­ции КПГ. Арестован в 1919 году. Член Прусского ланд­тага (1921-1928 и 1932/1933). Соучредитель в 1921 году МОПР и пред­се­да­тель орга­ни­за­ци­он­ного бюро КПГ. В 1925 году стал пред­се­да­те­лем гер­ман­ского отде­ле­ния МОПР. Член Рейхстага с 1928, ЦК КПГ с 1929 и Прусского Государственного совета с 1932/1933. С мая 1933 лидер эми­грант­ского отде­ле­ния КПГ в Париже, а затем в Москве. На седь­мом кон­грессе Коминтерна в 1935 году избран поли­ти­че­ским сек­ре­та­рем и гла­вой Балканского сек­ре­та­ри­ата при Исполкоме Коминтерна. В том же году эми­гри­ро­вал в Советский Союз. С 1937 — пред­се­да­тель орга­ни­за­ции «Международная рабо­чая помощь». Вернулся в Берлин в июне 1945, был избран пред­се­да­те­лем СЕПГ наравне с Отто Гротеволем на Объединительном съезде СДПГ и КПГ в апреле 1946. Организатор и пер­вый пред­се­да­тель пер­вого съезда Немецкого Народного Конгресса в 1946. 1949 — член Народной палаты ГДР, с 7 октября 1949 — Президент ГДР. Умер 7 сен­тября 1960 года.
  6. Его био­гра­фию смотри в главе «Советский намест­ник: 1945-1953» 1. От КПГ и СДПГ к СЕПГ.
  7. Иоганес Р. Бехер родился 1891 года, отец — окруж­ной судья. Изучал фило­со­фию, фило­ло­гию и меди­цину в Мюнхене, Берлине и Йене. Затем вне­штат­ный писа­тель, пре­иму­ще­ственно в Берлине. 1910 — огне­стрель­ное ране­ние при попытке покон­чить с собой вме­сте с дру­гом. С 1914 по 1918 год при­бы­вал в пси­хи­ат­ри­че­ских кли­ни­ках из-​за зави­си­мо­сти от мор­фия. 1917 — НСДПГ, 1919 КПГ. В 1920-1922 годах силь­ная рели­ги­оз­ная ори­ен­та­ция, упразд­не­ние член­ства в КПГ. С 1923 актив­ное уча­стие в КПГ. В 1927-1932 годах несколько визи­тов в СССР. В 1933 эми­гра­ция в Прагу, Париж и Москву. С 1935 года — посто­ян­ное про­жи­ва­ние в СССР. счи­тался поли­ти­че­ски небла­го­на­деж­ным. Несколько попы­ток само­убий­ства. Июнь 1945 года — воз­вра­ще­ние в Германию. С 1946 г. член пар­тий­ного испол­кома и ЦК СЕПГ. 1949 — автор тек­ста наци­о­наль­ного гимна ГДР. С 1950 депу­тат Народной палаты, в том же году член-​основатель Германской ака­де­мии худо­жеств, с 1953 по 1956 год ее пре­зи­дент. В 1954-1958 годах пер­вый министр куль­туры ГДР. Потерял вся­кое поли­ти­че­ское вли­я­ние после столк­но­ве­ния с Ульбрихтом в 1957 году. Умер 11 октября 1958 года.
  8. Carola Stern, Ulbricht, S. 147
  9. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 60
  10. Молотов Вячеслав Михайлович (он же В.М. Скрябин) родился 9 марта 1890 года, совет­ский поли­тик. Член ЦК с 1921 по 1957 год и Политбюро КПСС с 1926 по 1957 год. 1930-1941 гг. пред­се­да­тель Совета народ­ных комис­са­ров, 1939-1949 гг. и 1953-1956 гг. министр ино­стран­ных дел СССР. Отстранен от долж­но­сти в 1957 году из-​за под­держки Сталина. 1960/61 — Представитель СССР в Международном агент­стве по атом­ной энер­гии в Вене. Умер в 1986
  11. Gerhard Wettig, Berijas Deutschland-​Politik im Frühjahr 1953, DA 6/1993, S. 676
  12. Gesetzblatt der DDR Nr. 72 vom 2. Juni 1953, S. 781
  13. Фред Эльснер, родился 27 фев­раля 1903 года в Лейпциге, отец — проф­со­юз­ный дея­тель и функ­ци­о­нер КПГ. Начальная школа, 1919 — НСДПГ, 1920 — КПГ. Начиная с 1921 волон­тер или редак­тор Коммунистической газеты в Бреслау, Хемнице, Штутгарте, Ройтлингене и Ахене. В 1923 году при­го­во­рен импер­ским судом к одному году тюрьмы за под­го­товку к госу­дар­ствен­ному пере­во­роту. С 1926 года изу­чал обще­ствен­ные науки в Международной ленин­ской школе и Институте крас­ной про­фес­суры в Москве. В 1932 воз­вра­ща­ется в Германию в каче­стве сотруд­ника Центрального коми­тета, зани­ма­ю­ще­гося про­па­ган­дой. С конца 1933 эми­гри­ро­вал в Париж и Прагу, в 1935 — в СССР. С 1937 по 1940 год в связи с «идео­ло­ги­че­скими откло­не­ни­ями», на испы­та­тель­ном сроке в каче­стве руко­во­ди­теля работы и опе­ра­тив­ного пла­ни­ро­ва­ния на бумаж­ной фаб­рике. Во время войны под псев­до­ни­мом «Ларев» заве­до­вал немец­ким отде­лом Московского радио­ве­ща­ния и был пре­по­да­ва­те­лем в анти­фа­шист­ской школе. В 1945 году вер­нулся в Германию, заве­ду­ю­щий отде­лом аги­та­ции и про­па­ганды ЦК КПГ. 1946 по 1948 член прав­ле­ния пар­тии и ЦК СЕПГ. В 1949/50 член сек­ре­та­ри­ата, в 1950-1955 сек­ре­тарь по про­па­ганде. 1950 по 1958 был чле­ном Политбюро. С 1950 по 1956 год глав­ный редак­тор тео­ре­ти­че­ского жур­нала СЕПГ «Einheit» (Единство). 1955-1958 годы Заместитель Председателя Совета Министров. В фев­рале 1958 года, после спора с Ульбрихтом о «пол­ной кол­лек­ти­ви­за­ции» сель­ского хозяй­ства, был исклю­чен из Политбюро и снят со всех долж­но­стей в Совете Министров. Затем раз­лич­ные руко­во­дя­щие долж­но­сти в Немецкой ака­де­мии наук в Берлине. Умер 7 ноября 1977 года
  14. Rolf Stöckigt, »Ein Dokument von großer historischer Bedeutung« vom Mai 1953, BzG 5/1990, S. 649
  15. Der Spiegel Nr. 8/1996, S. 154
  16. Rolf Stöckigt, »Ein Dokument von großer historischer Bedeutung« vom Mai 1953, BzG 5/1990, S. 648ff.
  17. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 59
  18. Viktor Knoll, Lothar Kölm, Der Fall Berija, S. 67
  19. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 62
  20. Wolfgang Leonhard, Die Zeit vom 28. Juni 1963
  21. Рудольф Гернштадт, родился 18 марта 1903 года в Гливицах (Верхняя Силезия), отец — адво­кат. После окон­ча­ния юри­ди­че­ского факуль­тета с 1922 года рабо­тает жур­на­ли­стом. 1929 — КПГ, с 1930 года рабо­тал на раз­ведку Красной Армии. 1930-1936 — ино­стран­ный кор­ре­спон­дент «Berliner Tageblatts» в Праге, Варшаве и Москве. 1936-1939 гг. ино­стран­ный кор­ре­спон­дент L'Europe и др. 1940-1943 гг. сотруд­ник Генерального штаба Красной Армии, 1943-1945 гг. сотруд­ник Национального коми­тета Свободная Германия. Вернувшись в Берлин в мае 1945 года, осно­вал «Berliner Verlag» и «Berliner Zeitung» и до 1949 года был их глав­ным редак­то­ром, затем глав­ным редак­то­ром «Нойес Дойчланд». С 1949 по 1954 гг. член Восточногерманской Народной Палаты, с 1950 г. член ЦК СЕПГ и кан­ди­дат в члены Политбюро. Изгнан из Центрального коми­тета в июле 1953 года за пред­по­ла­га­е­мую фрак­ци­он­ную дея­тель­ность и из СЕПГ в январе 1954 года. С 1953 по 1966 гг. сотруд­ник Немецкого цен­траль­ного архива, отдел Мерзебурга. Умер 28 авгу­ста 1966 года.
  22. Heinz Brandt, Ein Traum der nicht entführbar ist, S. 209
  23. Elke Scherstjanoi, »Wollen wir den Sozialismus?« Dokumente aus der Sitzung des Politbüros des ZK der SED am 6. Juni 1953, BzG 5/1991, S. 668
  24. Elke Scherstjanoi, »Wollen wir den Sozialismus?« Dokumente aus der Sitzung des Politbüros des ZK der SED am 6. Juni 1953, BzG 5/1991, S. 669
  25. Elke Scherstjanoi, »Wollen wir den Sozialismus?« Dokumente aus der Sitzung des Politbüros des ZK der SED am 6. Juni 1953, BzG 5/1991, S. 669
  26. Elke Scherstjanoi, »Wollen wir den Sozialismus?« Dokumente aus der Sitzung des Politbüros des ZK der SED am 6. Juni 1953, BzG 5/1991, S. 670
  27. Elke Scherstjanoi, »Wollen wir den Sozialismus?« Dokumente aus der Sitzung des Politbüros des ZK der SED am 6. Juni 1953, BzG 5/1991, S. 680
  28. Elke Scherstjanoi, »Wollen wir den Sozialismus?« Dokumente aus der Sitzung des Politbüros des ZK der SED am 6. Juni 1953, BzG 5/1991, S. 671
  29. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 74
  30. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 65
  31. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 75
  32. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 64
  33. Kommuniqué des Politbüros des Zentralkomitees der SED vom 9. Juni 1953, Neues Deutschland vom 11. Juni 1953, S. 1
  34. Heinz Brandt, Ein Traum, der nicht entführbar ist, S. 227
  35. Steffi Knop, Eine bescheidene Öffnung, Wochenpost Nr. 25/1993
  36. Carola Stern, Ulbricht, S. 156
  37. G. J. Leithäuser, Der Aufstand im Juni, Der Monat Nr. 61/1953, S. 204
  38. Heinz Lippmann, Honecker, Porträt eines Nachfolgers, S. 159
  39. Вильгельм Цайссер, родился 20 июня 1893 года в Роттхаузене (неда­леко от Гельзенкирхена), отец — сер­жант жан­дар­ме­рии. Получил обра­зо­ва­ние народ­ного учи­теля, 1914 по 1918 год — сол­дат, затем учи­тель. 1919 — КПГ. Во время кап­по­в­ского путча один из вое­на­чаль­ни­ков так назы­ва­е­мой Красной Рурской армии. 1921 — четы­рёх меся­цев в тюрьме уво­лен со школь­ной службы. 1924 — военно-​политические курсы в Коминтерне в Москве. 1926 — сотруд­ник ЦК КПГ, ответ­ствен­ный за военно-​политическую под­го­товку. С 1927 г. сотруд­ник Коминтерна в Москве, 1932 г. — член КПСС. 1936-1938 — «Генерал Гомес» на испан­ском языке. В Гражданской войне руко­во­дил раз­лич­ными под­раз­де­ле­ни­ями меж­ду­на­род­ных бри­гад. 1938-1939 гг. сотруд­ник Исполнительного коми­тета ком­му­ни­сти­че­ского Интернационала в Москве. 1943-1946 — учи­тель в анти­фа­шист­ских шко­лах и заве­ду­ю­щий сек­то­ром анти­фа­шист­ской под­го­товки воен­но­плен­ных. Февраль 1947 года — воз­вра­ще­ние в Германию. 1947-1948 годы — началь­ник поли­цей­ского управ­ле­ния Саксонии-​Анхальт. 1948-1950 — министр внут­рен­них дел Саксонии. С 1950 года — министр госу­дар­ствен­ной без­опас­но­сти. Изгнан из Политбюро и Центрального коми­тета СЕПГ в июле 1953 года за пред­по­ла­га­е­мую фрак­ци­он­ную дея­тель­ность и уво­лен с поста мини­стра. Изгнан из СЕПГ в январе 1954 года. До самой смерти 3 марта 1958 рабо­тал пере­вод­чи­ком.
  40. Герман Матерн, родился 17 июня 1893 года в городе Бурге (под Магдебургом), отец — рабо­чий. Получил обра­зо­ва­ние кожев­ника. 1911 — СДПГ, 1918 — НСДПГ, 1919 — КПГ. Работал кожев­ни­ком в Магдебурге с 1919 по 1926 год. 1928-1929 гг. — посе­ще­ние Международной школы имени В. И. Ленина в Москве. 1932-1933 депу­тат Прусского ланд­тага. Арестован в июле 1933 года на посту главы КПГ обла­сти Померания. 1934 — побег из тюрьмы Альтдамм (под Штеттином). 1941 г. — эми­гра­ция в Москву, член НКСГ, пре­по­да­ва­тель Центральной анти­фа­шист­ской школы в Красногорске. 1 мая 1945 года воз­вра­ща­ется в Германию в составе сак­сон­ской группы КПГ. 1945-1946 годы — пер­вый сек­ре­тарь руко­вод­ства Саксонского рай­она КПГ, 1946-1948 годы — пред­се­да­тель Большого Берлинского отде­ле­ния СЕПГ. С 1949 года Председатель Центральной пар­тий­ной кон­троль­ной комис­сии ЦК СЕПГ. С 1950 г. член Политбюро и ЦК СЕПГ. 1950-1952 гг. вице-​президент, с 1954 г. пер­вый заме­сти­тель пред­се­да­теля Народной палаты ГДР. Умер 24 января 1971 года.
  41. Heinz Lippmann, Honecker, Porträt eines Nachfolgers, S. 161
  42. Heinz Lippmann, Honecker, Porträt eines Nachfolgers, S. 161
  43. Heinz Lippmann, Honecker, Porträt eines Nachfolgers, S. 161
  44. Erklärung des Politbüros des ZK der SED, Neues Deutschland vom 17. Juni 1953, S. 1
  45. Карлсхорст — рези­ден­ция Советской кон­троль­ной комис­сии
  46. Павел Федорович Юдин, родился в 1899 году, про­фес­сор фило­со­фии; с 1947 по 1950 год глав­ный редак­тор жур­нала «За проч­ный мир, за народ­ную демо­кра­тию» в Белграде и Бухаресте. С апреля 1953 г. — Первый заме­сти­тель Верховного комис­сара СССР в Германии. 1953-1959 годы — посол СССР в Китайской Народной Республике. Затем снова про­фес­сор марксизма-​ленинизма в Москве. Умер в 1968.
  47. РИАС — Радио в аме­ри­кан­ском сек­торе
  48. Карл Ширдеван родился 14 мая 1907 года в Щецине. Сначала рос с при­ем­ными роди­те­лями и в като­ли­че­ском дет­ском доме. Летом 1914 года усы­нов­лен парой Ширдеванов в Бреслау. Прервал обу­че­ние у тор­говца зер­ном в Бреслау. Работал курье­ром, а потом офис­ным асси­стен­том. В 16 лет всту­пил в Коммунистический союз моло­дежи Германии, в 25 — в КПГ. В период с 1927 по 1934 год рабо­тал в раз­лич­ных долж­но­стях в Коммунистическом союзе моло­дежи. 19 фев­раля 1934 года в Гамбурге аре­сто­ван и 10 мая 1934 года при­го­во­рен к трех­лет­нему тюрем­ному заклю­че­нию с после­ду­ю­щим содер­жа­нием под стра­жей. Годы Третьего рейха он про­вел сна­чала в тюрьме Косвига, затем в кон­цен­тра­ци­он­ных лаге­рях Заксенхаузен и Флоссенбюрг. 23 апреля 1945 года на марше смерти с целью эва­ку­а­ции из лагеря был осво­бож­ден аме­ри­кан­скими вой­сками. С авгу­ста 1945 года рабо­тал в ЦК КПГ, а с 1947 года — на раз­лич­ных долж­но­стях в пар­тий­ном прав­ле­нии СЕПГ. Март 1952 г. 1-​й сек­ре­тарь земель­ного руко­вод­ства СЕПГ Саксонии, в октябре 1952 г. 1-​й сек­ре­тарь руко­вод­ства Лейпцигского рай­она СЕПГ в Саксонии. С июля 1953 года член Политбюро и сек­ре­тарь ЦК СЕПГ. Изгнан из Политбюро и ЦК СЕПГ в фев­рале 1958 года за «фрак­ци­он­ную дея­тель­ность». Затем началь­ник Государственной архив­ной адми­ни­стра­ции в Потсдаме, в 1965 году ушел на пен­сию, в 1998 году скон­чался.
  49. Jan Foitzik, »Hart und konsequent ist der neue politische Kurs zu realisieren«, DA 1/2000, S. 32
  50. Was ist in Berlin geschehen?, Neues Deutschland vom 18. Juni 1953, S. 1
  51. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 85
  52. Henrik Eberle (Hrsg.), Mit sozialistischem Gruß. Parteiinterne Hausmitteilungen, Briefe, Akten und Intrigen aus der Ulbricht-​Zeit, S. 204
  53. Spruch an der WC-​Tür in Halle 1 der Warnow-​Werft in Rostock nach dem 17. Juni. Informationsbericht der SED-​Kreisleitung-​Rostock vom 22. Juni 1953. Der Spiegel, Dokument, 5/1995, S. 6
  54. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 87
  55. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 88
  56. Martin Jänicke, Der dritte Weg, Die Antistalinistische Opposition gegen Ulbricht seit 1953, S. 49
  57. Falco Werkentin, Politische Strafjustiz in der Ära Ulbricht, S. 139
  58. Alfred Kantorowicz, Deutsches Tagebuch, abgedruckt bei Ilse Spittmann, Karl Wilhelm Fricke, 17. Juni 1953, Arbeiteraufstand in der Sowjetischen Besatzungszone, S. 144
  59. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 94
  60. Соколовский Василий Данилович, 1897 года рож­де­ния, про­фес­си­о­наль­ный сол­дат. Член КПСС с 1931 г.; в 1945 — пер­вый заме­сти­тель глав­но­ко­ман­ду­ю­щего, а с 1946 по 1949 — , Верховный глав­но­ко­ман­ду­ю­щий груп­пой совет­ских окку­па­ци­он­ных войск в Германии с 1946 по 1949 г. и Верховный глав­но­ко­ман­ду­ю­щий СВАГ, Маршал Советского Союза с 1946 г.; пер­вый заме­сти­тель Министра обо­роны с 1949 по 1960 г., Начальник Генерального штаба с 1952 по 1960 г., кан­ди­дат в члены ЦК КПСС с 1952 г.; умер в 1968 году.
  61. Jan Foitzik, «Hart und konsequent ist der neue politische Kurs zu realisieren», DA 1/2000, S. 47ff.
  62. Wilfriede Otto, Dokumente zur Auseinandersetzung in der SED 1953, BzG 5/1991, S. 658ff.
  63. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 66
  64. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 51. В своих мему­а­рах Герyштадт вос­про­из­во­дит эту фразу в более мяг­кой форме: «Чтобы иметь воз­мож­ность укро­тить тебя, Вальтер, когда это будет необ­хо­димо». Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 105
  65. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 67 Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument,
  66. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 111
  67. Glückwunsch des ZK der KPdSU an Walter Ulbricht, Neues Deutschland vom 1. Juli 1953, S. 1
  68. Wolfgang Leonhard, Kreml ohne Stalin, S. 106
  69. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 112. Гернштадт дати­рует эту встречу 2 июля. Это, веро­ятно, про­изо­шло несколько дней спу­стя, так как Ульбрихт в то время был в Москве
  70. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 70
  71. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 81
  72. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 120
  73. Wilfriede Otto, Dokumente zur Auseinandersetzung in der SED 1953, BzG 5/1990, S. 659
  74. Wilfriede Otto, Dokumente zur Auseinandersetzung in der SED 1953, BzG 5/1990, S. 665
  75. Wilfriede Otto, Dokumente zur Auseinandersetzung in der SED 1953, BzG 5/1990, S. 666
  76. Wilfriede Otto, Dokumente zur Auseinandersetzung in der SED 1953, BzG 5/1990, S. 665
  77. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 124
  78. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 125
  79. Антон Аккерман — насто­я­щее имя — Ойген Ханиш, родился 25 декабря 1905 года в Талхайме (Саксония), сын чулоч­ного мастера. Рабочий-​текстильщик. 1919 г. всту­пил в проф­союз рабочих-​текстильщиков, 1926 г. — член КПГ. В 1928-1932 гг. посе­щал Ленинскую школу в Москве. 1932-1933 — сотруд­ник немец­кой сек­ции Коминтерна. Избран в ЦК и Политбюро на «Брюссельской кон­фе­рен­ции» КПГ в 1935 году. В 1936/37 участ­во­вал в граж­дан­ской войне в Испании. 1937 — эми­гри­ро­вал в Советский Союз. Член Национального коми­тета «Свободная Германия» и дирек­тор теле­ра­дио­ве­ща­тель­ной ком­па­нии «Свободная Германия»1945 Возвращение в Германию. 1946 — член испол­кома пар­тии и цен­траль­ного сек­ре­та­ри­ата СЕПГ. После 17 июня 1953 года исклю­чен из Политбюро (кан­ди­дат) вме­сте со своей женой Элли Шмидт за кри­тику Ульбрихта, а в начале 1954 года исклю­чен из СЕПГ, реа­би­ли­ти­ро­ван в 1956 году. С 1954 по 1958 год — началь­ник Главного управ­ле­ния кине­ма­то­гра­фии Министерства куль­туры. С 1958 года член Комиссии по госу­дар­ствен­ному пла­ни­ро­ва­нию, началь­ник управ­ле­ния куль­туры, народ­ного обра­зо­ва­ния и здра­во­охра­не­ния. Умер 4 мая 1973 года в Берлине.
  80. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 129
  81. Jan Foitzik, »Hart und konsequent ist der neue politische Kurs zu realisieren«, DA 1/2000, S. 40
  82. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 130
  83. Годы спу­стя, 22 апреля 1971 года, Фехнер побла­го­да­рил Ульбрихта, кото­рому он обя­зан своим паде­нием и заклю­че­нием, в пись­мен­ной форме после сов­мест­ного выступ­ле­ния на теле­ви­де­нии: «Дорогой Вальтер! С сер­деч­ной бла­го­дар­но­стью и боль­шой радо­стью я полу­чил ваш пода­роч­ный букет гвоз­дик в честь годов­щины 25-​ти летия объ­еди­не­ния пар­тий. Желаю вам креп­кого здо­ро­вья и даль­ней­шей боль­шой твор­че­ской энер­гии для пар­тии и нашей соци­а­ли­сти­че­ской рес­пуб­лики. С наи­луч­шими поже­ла­ни­ями вам, ваши Лотте, Макс и Эрне Фехнер»
  84. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 132ff.
  85. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 140
  86. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 154
  87. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 155
  88. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 157
  89. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 168
  90. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 59
  91. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 163
  92. Rudolf Herrnstadt, Das Herrnstadt-​Dokument, S. 183
  93. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 47.
  94. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 49
  95. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 58
  96. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 19
  97. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 29
  98. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 33
  99. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, Blatt 38
  100. По реше­нию ЦК от 29 Июля 1956 года Элли Шмидт была реа­би­ли­ти­ро­вана, но не вос­ста­но­вила поли­ти­че­ского вли­я­ния
  101. BStU, ZA, MfS, SctM, 2377, лист 93