~ 95 мин

«Мало кто спо­со­бен вне­сти зна­чи­тель­ный вклад в эко­но­ми­че­ское зна­ние. Но все разум­ные люди должны озна­ко­миться с уче­ни­ями эко­но­ми­че­ской тео­рии. В нашу эпоху в этом заклю­ча­ется глав­ный граж­дан­ский долг»
(Людвиг фон Мизес «Место эко­но­ми­че­ской науки в обществе»)

Введение

Учё­ные любят порас­суж­дать за чашеч­кой чая о неко­то­рых веч­ных вопро­сах. По каким неве­до­мым при­чи­нам в стране, кото­рая пер­вой поко­рила кос­ми­че­ские про­стран­ства и лиди­ро­вала во мно­гих науч­ных и тех­ни­че­ских обла­стях, наука пред­став­ляет собой столь жал­кое зре­лище? Почему, несмотря на все целе­вые про­граммы и наци­о­наль­ные про­екты, эко­но­мика Рос­сии про­дол­жает зави­сеть от экс­порта сырья, а рос­сий­ская наука мед­ленно, но верно заги­ба­ется? Кто вино­ват во всём этом — про­даж­ные чинов­ники или запад­ные шпи­оны-вре­ди­тели, непра­виль­ный капи­та­лизм или остатки «совка»? Или всё же что-то другое? 

Если вы это чита­ете и узна­ёте себя, мне есть что вам ска­зать. Давайте, кол­леги, отста­вим в сто­рону чашки с недо­пи­тым чаем и подой­дём к раз­ре­ше­нию этих важ­ных вопро­сов по-серьёз­ному, в соот­вет­ствии с нашим науч­ным призванием.

К несча­стью, совре­мен­ные реа­лии ста­вят меня в довольно затруд­ни­тель­ное поло­же­ние. За послед­ние сто лет люди стали намного обра­зо­ван­нее, мно­го­кратно выросли зна­ния чело­ве­че­ства о мире, но при этом спе­ци­а­ли­за­ция учё­ных ста­но­ви­лась всё уже, а самих спе­ци­аль­но­стей появ­ля­лось всё больше. Несколько веков назад круп­ный учё­ный был спе­ци­а­ли­стом сразу во всём: зна­ний было накоп­лено меньше, и при этом он мог посвя­щать уйму вре­мени нау­кам и искус­ствам. При этом таких было немного: боль­шин­ство людей не умело даже писать. Сей­час же мы имеем массу спе­ци­а­ли­стов в раз­лич­ных отрас­лях науки и тех­ники, каж­дый из кото­рых в своей обла­сти на голову опе­ре­жает любого учё­ного и инже­нера про­шлых веков. Однако, углуб­ляя свои зна­ния в чём-то одном, теперь мы неиз­бежно теряем широту кру­го­зора. Даже работ­ники близ­ких спе­ци­аль­но­стей не все­гда могут понять друг друга: тера­певт прак­ти­че­ски ничего не знает о работе лабо­ранта-гисто­тех­ника, а ней­ро­хи­рург из элит­ного меди­цин­ского цен­тра — о работе общего хирурга из глу­бинки. Стоит ли гово­рить о спе­ци­а­ли­стах совсем раз­ных направ­ле­ний? Физик не знает, что делает медик, химик, — что делает эко­но­мист. Вне сферы своей дея­тель­но­сти мы не только не пони­маем тон­ко­стей, — мы даже при­бли­зи­тельно не пред­став­ляем, что делают все эти люди. 

И это ещё пол­беды. Длин­ный рабо­чий день, куча отчё­тов и пере­ра­бо­ток остав­ляют спе­ци­а­ли­сту совсем немного сво­бод­ного вре­мени, кото­рое он мог бы потра­тить на само­раз­ви­тие и рас­ши­ре­ние кру­го­зора. Доба­вим сюда уста­лость после рабо­чего дня, и ста­нет понятно, что даже работ­ни­кам умствен­ного труда не хва­тает ни вре­мени, ни сил вни­кать в то, чем живут люди дру­гих специальностей.

Эта ста­тья направ­лена, в первую оче­редь, на про­грес­сив­ную про­слойку науч­ных сотруд­ни­ков, кото­рые пони­мают, что с нау­кой что-то не так, кото­рые пыта­ются разо­браться в про­блеме, опи­ра­ясь на науч­ный метод, а не на пред­рас­судки или сно­бизм. Извест­ный физик Ричард Фей­н­ман одна­жды сказал:

«…когда он [учё­ный] гово­рит о том, что не свя­зано с нау­кой, он рас­суж­дает столь же наивно, сколь и любой дру­гой, не под­го­тов­лен­ный к такому вопросу»¹ .

Мне хочется допол­нить эту фразу. Пока спе­ци­а­лист ста­вит свою область выше дру­гих, он нико­гда не пой­мёт, что все науки свя­заны, нико­гда не смо­жет уви­деть мир во всём его един­стве, нико­гда не смо­жет судить о нём, как учё­ный, а не как обыватель. 

Совре­мен­ные про­блемы науки — это не про­сто про­блемы физи­ков или хими­ков, меди­ков или био­ло­гов. Это симп­томы болезни совре­мен­ного обще­ства. А его, в свою оче­редь, изу­чает целый ряд дис­ци­плин: поли­ти­че­ская эко­но­мия, исто­рия, социо­ло­гия… Учё­ный, кото­рый отно­сится к ним с пре­не­бре­же­нием, счи­тая, что здесь всё и без науки понятно, напо­ми­нает кре­стья­нина из поза­про­шлого века, кото­рый бежал к зна­харю, пре­не­бре­гая офи­ци­аль­ной медициной.

Я пони­маю, что не каж­дый учё­ный, инже­нер или врач для осмыс­ле­ния моей работы поле­зет подробно изу­чать обще­ствен­ные науки. Поэтому я поста­рался коротко и ясно опи­сать здесь основ­ные дости­же­ния марк­сист­ской поли­ти­че­ской эко­но­мии и при­ме­нить неко­то­рые её поло­же­ния к сфере науч­ной дея­тель­но­сти. Пол­но­цен­ный ана­лиз всей науч­ной сферы невоз­можно про­ве­сти в рам­ках одной ста­тьи. Поэтому я огра­ни­чусь ана­ли­зом совре­мен­ного состо­я­ния науки (пре­иму­ще­ственно фун­да­мен­таль­ной) и её свя­зей с эко­но­ми­кой и промышленностью. 

Я стре­мился пока­зать, что марк­сист­ская поли­ти­че­ская эко­но­мия — отнюдь не мёрт­вая дис­ци­плина, опро­верг­ну­тая, мар­ги­наль­ная и забы­тая, а живая и до сих пор раз­ви­ва­ю­ща­яся наука (к при­меру, смотри труды Джона Смита² , Зака Коупа³ и др.). И изу­че­ние её обя­за­тельно для всех, кто хочет дей­стви­тельно зани­маться нау­кой, а не забо­титься лишь о гонке за индек­сом Хирша и высо­ких импакт-фак­то­рах. Марк­сизм — это наука, кото­рая, как бы её не поли­вали гря­зью, спо­собна дать вер­ный ана­лиз дей­стви­тель­но­сти и ключ к пони­ма­нию совре­мен­ного общества. 

Наде­юсь, мне удастся пока­зать, почему в усло­виях совре­мен­ного капи­та­лизма любая фун­да­мен­таль­ная наука будет стагни­ро­вать и пре­вра­щаться в ими­та­цию бур­ной дея­тель­но­сти, а един­ствен­ным выхо­дом из сло­жив­шейся ситу­а­ции будет созда­ние нового, более про­грес­сив­ного обще­ствен­ного строя, осно­ван­ного на обоб­ществ­ле­нии средств производства. 

Так как не все чита­тели зна­комы с основ­ными дости­же­ни­ями марк­сизма, мне при­шлось пожерт­во­вать крат­ко­стью и напи­сать длин­ную ввод­ную главу. 1–3 пункты — это крат­кий лик­без по основ­ным поло­же­ниям марк­сист­ской поли­ти­че­ской эко­но­мии. Те, кто уже зна­ком с этими осно­вами, могут про­пу­стить их и начать чте­ние с 4 пункта пер­вой части, посвя­щён­ного иссле­до­ва­нию про­из­во­ди­тель­ного и непро­из­во­ди­тель­ного труда. 

Основы марксистской политической экономии

Метод восхождения от абстрактного к конкретному

Марк­сист­ская поли­ти­че­ская эко­но­мия осно­вана на тру­до­вой тео­рии сто­и­мо­сти, изло­жен­ной в четы­рёх томах всем извест­ного «Капи­тала». При напи­са­нии этого бес­смерт­ного труда Маркс исполь­зо­вал метод вос­хож­де­ния от абстракт­ного к кон­крет­ному. Иссле­до­ва­ние у него начи­на­ется с наи­бо­лее про­стых и абстракт­ных поня­тий. Для этого в изу­ча­е­мом объ­екте (в нашем слу­чае — в капи­та­ли­сти­че­ском обще­стве) выде­ля­ются отдель­ные сто­роны, свой­ства, связи и отно­ше­ния, и сперва они изу­ча­ются отдельно от дру­гих сто­рон, свойств, свя­зей и отно­ше­ний, а затем между ними ищут вза­и­мо­связи. Одно поня­тие за дру­гим, одно отно­ше­ние за дру­гим — до тех пор, пока мы не полу­чим как можно более пол­ную систему вза­и­мо­свя­зан­ных абстрак­ций, кото­рая будет отра­жать в нашем мыш­ле­нии объ­ект в един­стве его мно­го­об­раз­ных сто­рон и свя­зей, выра­жа­ю­щих его сущ­ность, внут­рен­нюю струк­туру и про­цесс развития. 

Чтобы вам было понят­нее, я при­веду про­стую аналогию. 

Мно­гие видели, как люди летают на воз­душ­ных шарах. Чело­веку, кото­рый нико­гда не изу­чал физику, могло бы пока­заться, что эти шары нару­шают закон тяго­те­ния. И дей­стви­тельно: нагре­вая воз­дух в шаре, воз­ду­хо­пла­ва­тель взле­тает в небеса словно назло всем зако­нам, как будто ника­кой гра­ви­та­ции и нет для него. Однако на деле все законы здесь в силе, а самое инте­рес­ное заклю­ча­ется в том, что полёт воз­мо­жен как раз бла­го­даря гра­ви­та­ции. Но как? Гра­ви­та­ция же должна тянуть объ­екты к земле, а не в небо! 

Что ж, давайте раз­би­раться. Рас­смот­рим это явле­ние, начи­ная с про­стых абстракций.

Нач­нём с меха­ни­че­ской абстрак­ции — двух мате­ри­аль­ных точек. Допу­стим, что масса пер­вой точки гораздо больше массы вто­рой и равна массе Земли. Согласно закону все­мир­ного тяго­те­ния, между этими точ­ками дей­ствует сила при­тя­же­ния, прямо про­пор­ци­о­наль­ная обеим мас­сам и обратно про­пор­ци­о­наль­ная квад­рату рас­сто­я­ния между ними. Рас­по­ло­жив эти точки на неко­то­ром рас­сто­я­нии, мы смо­жем наблю­дать, как они будут при­тя­ги­ваться друг к другу. Тра­ек­то­рия дви­же­ния каж­дой точки в дан­ном абстракт­ном слу­чае — пря­мая линия. 

Перей­дём к опи­са­нию внеш­них фак­то­ров, вли­я­ю­щих на дви­же­ние точек. Напри­мер, возь­мём и при­ло­жим ко вто­рой точке силу, направ­лен­ную пер­пен­ди­ку­лярно силе при­тя­же­ния. Теперь тра­ек­то­рия будет меняться. Если новая сила будет неве­лика, вто­рая точка нач­нёт дви­гаться по тра­ек­то­рии в виде спи­рали, при­бли­жа­ясь к пер­вой. Посте­пенно уве­ли­чи­вая силу, мы полу­чим ситу­а­цию, при кото­рой вто­рая точка будет вра­щаться вокруг пер­вой на опре­де­лён­ном рас­сто­я­нии, не при­бли­жа­ясь к нему, как пла­неты вокруг Солнца. При ещё боль­шей вели­чине силы вто­рая точка уле­тит от пер­вой и нико­гда не вернётся. 

Теперь доба­вим больше харак­те­ри­стик дан­ным точ­кам. Пус­кай пер­вая точка — это вовсе не точка, а огром­ный шар раз­ме­ром с Землю, а вто­рая точка — малень­кий шарик раз­ме­ром с шар воз­ду­хо­пла­ва­теля. Малень­кий шарик падает на боль­шой шар с посто­ян­ным уско­ре­нием. Доба­вим к огром­ному шару газо­об­раз­ную атмо­сферу и обо­зна­чим его «Земля». Уви­дим, что атмо­сфера будет ока­зы­вать сопро­тив­ле­ние паде­нию малень­кого шара. Но этого нам мало: пус­кай малень­кий шар имеет полую струк­туру и запол­нен горя­чим воз­ду­хом. Мы знаем, что горя­чий воз­дух имеет мень­шую плот­ность по срав­не­нию с холод­ным, то есть имеет мень­шую массу в рав­ном объ­ёме. Это зна­чит, что под дей­ствием силы при­тя­же­ния один литр холод­ного воз­духа будет при­тя­ги­ваться к Земле с боль­шей силой, чем один литр горя­чего воз­духа. А если так, то холод­ный воз­дух будет вытал­ки­вать запол­нен­ный горя­чим воз­ду­хом шар вверх. 

Таким обра­зом, начав иссле­до­вать нашу систему с про­стых абстрак­ций, мы при­шли к совер­шенно неожи­дан­ным выво­дам: именно бла­го­даря, а не вопреки закону тяго­те­ния воз­ду­хо­пла­ва­тель взле­тает на своём воз­душ­ном шаре в небеса. Помимо этого, мы можем доба­вить к системе гори­зон­таль­ные и вер­ти­каль­ные потоки воз­духа, воз­дей­ству­ю­щие на воз­душ­ный шар, аэро­ди­на­ми­че­ские харак­те­ри­стики самого шара. Тогда мы смо­жем опи­сы­вать и пред­ска­зы­вать все слож­ные дви­же­ния, кото­рые будет про­де­лы­вать воздухоплаватель.

Ана­ло­гич­ное про­де­лал Маркс в «Капи­тале». В пер­вом томе этой книги он иссле­до­вал наи­бо­лее абстракт­ные поня­тия: товар, труд, сто­и­мость и потре­би­тель­ная сто­и­мость, деньги, капи­тал и так далее. Здесь же он про­вёл ана­лиз про­цесса про­из­вод­ства капи­тала. Во вто­ром томе Маркс рас­крыл про­цесс обра­ще­ния капи­тала, а в тре­тьем про­ана­ли­зи­ро­вал про­цесс капи­та­ли­сти­че­ского про­из­вод­ства в целом. Посте­пенно он добав­лял в иссле­до­ва­ние новые «пере­мен­ные», кото­рые видо­из­ме­няли, порой до неузна­ва­е­мо­сти, выве­ден­ные ранее фун­да­мен­таль­ные законы капи­та­ли­сти­че­ского обще­ства. Начи­ная с ана­лиза товара и наи­бо­лее базо­вых харак­те­ри­стик послед­него, Маркс в итоге объ­яс­нил откло­не­ния цен про­из­вод­ства от сто­и­мо­стей, воз­ник­но­ве­ние сред­ней нормы при­были, диф­фе­рен­ци­аль­ной и абсо­лют­ной ренты, бан­ков­ского про­цента и функ­ци­о­ни­ро­ва­ние тор­го­вого капи­тала. Зна­чи­мым стало объ­яс­не­ние закона тен­ден­ции нормы при­были к пони­же­нию и его след­ствий: тен­ден­цию к пони­же­нию ставки про­цента и изме­не­ние нормы ренты по мере нерав­но­мер­ного раз­ви­тия сель­ского хозяй­ства по отно­ше­нию к про­мыш­лен­но­сти. Кроме того, Маркс пока­зал тен­ден­цию капи­та­лов к цен­тра­ли­за­ции и посте­пен­ному обра­зо­ва­нию моно­по­лий, рост вли­я­ния финан­со­вого капи­тала, что мы с вами сего­дня и наблю­даем. Из «Капи­тала» напря­мую сле­до­вало пред­ска­за­ние посте­пен­ного отказа бур­жу­а­зии от золо­того стандарта.

Стоит под­черк­нуть, что свою работу Карл Маркс не вывел чисто «из головы», как любят утвер­ждать его про­тив­ники. Даже поверх­ност­ное озна­ком­ле­ние с «Капи­та­лом» пока­жет, что Маркс поль­зо­вался в своём иссле­до­ва­нии огром­ным коли­че­ством пер­во­ис­точ­ни­ков и пере­до­вой науч­ной лите­ра­туры того вре­мени. Вот что писал Фри­дрих Энгельс Адольфу Зорге в письме от 29 июня 1883 г.:

«Не будь такой массы аме­ри­кан­ского и рус­ского мате­ри­ала (по одной только рус­ской ста­ти­стике более двух куби­че­ских мет­ров книг), вто­рой том был бы давно напе­ча­тан. Это деталь­ное иссле­до­ва­ние задер­жало его на мно­гие годы; у него, как все­гда, должны были быть собраны пол­но­стью все мате­ри­алы вплоть до послед­него дня…»

Рас­по­ла­гая ста­ти­сти­че­скими дан­ными из раз­лич­ных офи­ци­аль­ных отчё­тов и про­чих офи­ци­аль­ных пуб­ли­ка­ций, он тща­тельно про­ана­ли­зи­ро­вал изме­не­ния цен на раз­лич­ные товары, изме­не­ния ренты и про­цента на боль­ших про­ме­жут­ках вре­мени. На этих эмпи­ри­че­ских дан­ных он и построил свою тео­рию. Поэтому любые попытки обви­нить Маркса в «сочи­не­нии ска­зок», якобы совер­шенно не отно­ся­щихся к реаль­но­сти, рас­счи­таны на тех, кто не в состо­я­нии открыть книгу и найти спи­сок литературы.

Что изучает политэкономия?

Этот корот­кий пункт я выде­лил не слу­чайно: непо­ни­ма­ние этих момен­тов ведёт к фун­да­мен­таль­ным ошибкам.

Марк­сист­ская поли­ти­че­ская эко­но­мия рас­смат­ри­вает прежде всего отно­ше­ния людей в обще­стве. Закон сто­и­мо­сти, цены в мага­зи­нах и на бирже, рента и про­цент — не свой­ства самих вещей, а формы отно­ше­ний между людьми. Из-за того, что неко­то­рые после­до­ва­тели Маркса не пони­мают этого, про­па­ган­ди­сты-анти­ком­му­ни­сты полу­чают пре­иму­ще­ство: они могут дока­зы­вать несо­сто­я­тель­ность марк­сист­ской тео­рии, про­сто иска­жая её положения.

Важно под­черк­нуть, что обычно в обще­стве одно­вре­менно суще­ствуют раз­лич­ные спо­собы про­из­вод­ства, но лишь один из них явля­ется гос­под­ству­ю­щим. К при­меру, в нашу эпоху доми­ни­рует капи­та­ли­сти­че­ский спо­соб про­из­вод­ства, но суще­ствуют и дока­пи­та­ли­сти­че­ские спо­собы обмена и про­из­вод­ства, о кото­рых мы ска­жем ниже. Те «марк­си­сты», кото­рые не пони­мают этого, зани­ма­ются «натя­ги­ва­нием совы на гло­бус», когда пыта­ются ана­ли­зи­ро­вать нека­пи­та­ли­сти­че­ские явле­ния как капи­та­ли­сти­че­ские. На этом их под­лав­ли­вают апо­ло­геты капи­та­лизма, выстав­ляя марк­сизм лже­на­уч­ной, нере­а­ли­стич­ной или бре­до­вой тео­рией, а самих марк­си­стов — сек­тан­тами, кото­рые ничего не пони­мают в реаль­ных обще­ствен­ных процессах.

Суть и основные понятия, используемые в марксистской политической экономии. Основы капиталистического производства

Всё богат­ство капи­та­ли­сти­че­ского обще­ства пред­став­лено в сово­куп­но­сти про­из­во­ди­мых това­ров. При этом товар — это не обя­за­тельно вещь: помощь врача, услуга по пере­возке груза, услуги так­си­ста или води­теля авто­буса тоже могут являться това­рами⁴ . 

Один и тот же пред­мет может как быть това­ром, так и не быть им. Когда бабушка вяжет носки для своей внучки на день рож­де­ния, носки това­ром не явля­ются. Когда бабушка вяжет носки для про­дажи на рынке, носки — это товар. В обоих слу­чаях бабушка совер­шает один и тот же труд, но обще­ствен­ные отно­ше­ния, в кото­рые всту­пает бабушка, здесь раз­ные. Напомню, что в «Капи­тале» Маркс ана­ли­зи­рует в первую оче­редь именно капи­та­ли­сти­че­ское про­из­вод­ство и свя­зан­ные с ним отношения.

Каж­дый товар пред­став­ляет собой един­ство сто­и­мо­сти и потре­би­тель­ной сто­и­мо­сти. Для новичка не совсем понятны эти похо­жие термины. 

Потре­би­тель­ная сто­и­мость — это спо­соб­ность товара удо­вле­тво­рять какую-нибудь потреб­ность чело­века. Это каче­ствен­ная харак­те­ри­стика товара, это благо, кото­рое может полу­чить потре­би­тель в резуль­тате его потреб­ле­ния: бутылка воды и моло­ток каче­ственно отли­ча­ются друг от друга и удо­вле­тво­ряют раз­лич­ные потреб­но­сти людей. Потре­би­тель­ная сто­и­мость созда­ётся кон­крет­ным тру­дом, име­ю­щим опре­де­лён­ные каче­ствен­ные харак­те­ри­стики. Чтобы сде­лать бутылку с водой, тре­бу­ется одна после­до­ва­тель­ность дей­ствий, чтобы сде­лать моло­ток, — совер­шенно дру­гая, каче­ственно отлич­ная от первой.

Но как можно срав­нить бутылку с водой и моло­ток? В каком отно­ше­нии один товар будет обме­ни­ваться на вто­рой? Чтобы коли­че­ственно срав­ни­вать раз­ные товары друг с дру­гом, нам необ­хо­дима мера, поз­во­ля­ю­щая это делать. Мы не можем ска­зать, что синий цвет больше или меньше крас­ного, но мы можем срав­нить длины волн этих цве­тов. Для срав­не­ния това­ров друг с дру­гом такая мера тоже есть: это сто­и­мость. 

Сто­и­мость созда­ётся абстракт­ным тру­дом, для кото­рого не важны его каче­ствен­ные харак­те­ри­стики. Один рабо­чий создаёт бутылку с водой, дру­гой — моло­ток. Они совер­шают раз­ные после­до­ва­тель­но­сти дей­ствий, то есть зани­ма­ются раз­ными видами труда. Но у этих видов труда есть кое-что общее: если мы нач­нём шаг за шагом абстра­ги­ро­ваться от каче­ствен­ных харак­те­ри­стик той или иной дея­тель­но­сти, то уви­дим, что любой труд явля­ется затра­тами чело­ве­че­ской рабо­чей силы вообще. Дей­стви­тельно, какие бы дей­ствия ни совер­шали эти рабо­чие, их объ­еди­няет то, что они при этом рас­хо­дуют своё время, свои умствен­ные и физи­че­ские силы. Таким обра­зом, коли­че­ство абстракт­ного труда, необ­хо­ди­мого для изго­тов­ле­ния опре­де­лён­ной потре­би­тель­ной сто­и­мо­сти, изме­ря­ется его про­дол­жи­тель­но­стью, или рабо­чим временем.

Мно­гие могут воз­ра­зить: выхо­дит, чем лени­вее работ­ник, тем дороже пред­мет? Кроме того, стоит учесть, что кто-то может быть более спо­соб­ным в какой-то дея­тель­но­сти, а кто-то — менее. Как быть с этим? 

Маркс, вопреки рас­хо­жим в псев­до­ин­тел­лек­ту­аль­ных кру­гах мифам, нико­гда не отри­цал раз­ли­чий между людьми. Один чело­век может быть силь­нее, дру­гой — умнее. Однако если мы возь­мём одно­вре­менно несколько десят­ков рабо­чих, то заме­тим, что боль­шие кол­лек­тивы из одной куль­тур­ной среды будут рабо­тать в сред­нем с оди­на­ко­вой ско­ро­стью и сно­ров­кой. В каж­дом кол­лек­тиве будет сколько-то менее искус­ных работ­ни­ков, сколько-то более искус­ных, но больше всего будет работ­ни­ков со сред­ней сно­ров­кой: воз­ни­кает типич­ное для боль­ших выбо­рок нор­маль­ное рас­пре­де­ле­ние. Именно это будет сво­дить кол­лек­тивы рабо­чих к опре­де­лён­ной сред­ней про­дук­тив­но­сти, с кото­рой они могут созда­вать товары. То есть при сред­нем в дан­ном обще­стве уровне уме­ло­сти и интен­сив­но­сти труда для изго­тов­ле­ния опре­де­лён­ной потре­би­тель­ной сто­и­мо­сти тре­бу­ется опре­де­лён­ное коли­че­ство обще­ственно необ­хо­ди­мого рабо­чего вре­мени⁵ . Затраты обще­ственно необ­хо­ди­мого рабо­чего вре­мени раз­личны для раз­ных това­ров. Товар, тре­бу­ю­щий для сво­его про­из­вод­ства боль­шего коли­че­ства обще­ствен­ного труда, обла­дает боль­шей стоимостью.

Согласно тру­до­вой тео­рии сто­и­мо­сти, лишь чело­ве­че­ский труд создаёт сто­и­мость, бла­го­даря кото­рой воз­мо­жен обмен това­рами. Но не каж­дый труд создаёт сто­и­мость, а лишь обще­ственно необ­хо­ди­мый: если Вы затра­тили несколько меся­цев на про­из­вод­ство никому не нуж­ной вещи, её сто­и­мость будет равна нулю.

Сто­и­мость товара, выра­жен­ная во все­об­щем экви­ва­ленте — в день­гах — назы­ва­ется ценой товара.

Здесь воз­ни­кает любо­пыт­ный нюанс. Допу­стим, обще­ству для изго­тов­ле­ния одной еди­ницы това­ров А и Б тре­бу­ется по часу обще­ственно необ­хо­ди­мого рабо­чего вре­мени. Такое же коли­че­ство вре­мени тре­бу­ется для изго­тов­ле­ния одной золо­той монеты М. Таким обра­зом, сто­и­мость товара А и Б и сто­и­мость золо­той монеты равны (1А = 1Б = 1М), сле­до­ва­тельно, цена товара А и цена товара Б рав­ня­ются одной золо­той монете. Пред­по­ло­жим теперь, что всему обще­ству тре­бу­ется некое коли­че­ство товара А и Б, напри­мер, по 2000 штук. Несложно под­счи­тать, что на изго­тов­ле­ние этого коли­че­ства товара А и товара Б потре­бу­ется по 2000 часов. Но пред­ста­вим, что по какой-то при­чине обще­ство изго­то­вило не 2000, а 3000 штук товара А, то есть затра­тило на это лиш­ние 1000 часов труда. В итоге обще­ство имеет 1000 невос­тре­бо­ван­ных това­ров, кото­рые будут залё­жи­ваться на скла­дах. Это выну­дит про­из­во­ди­те­лей сни­жать цены, чтобы хоть как-то про­дать свой товар. В итоге сни­же­ние цен при­ве­дёт к тому, что 3000 това­ров А будет про­дано сум­марно за экви­ва­лент не в 3000 часов, а всего лишь в 2000. Таким обра­зом, каж­дая еди­ница товара А будет обме­ни­ваться уже не на пол­но­цен­ную золо­тую монету, а всего лишь за две трети от неё, или за 2/3 М. Но про­из­во­ди­тель­ные силы обще­ства не бес­ко­нечны: если обще­ство затра­тило на 1000 часов больше вре­мени на про­из­вод­ство товара А, зна­чит, оно нера­ци­о­нально рас­пре­де­лило силы и затра­тило на 1000 часов меньше вре­мени на про­из­вод­ство товара Б, и послед­него стало меньше необ­хо­ди­мого. Сле­до­ва­тельно, цена еди­ницы товара Б воз­рас­тёт до 2 золо­тых монет, или 2М. Этот эффект лежит в основе откло­не­ния цены товара от его сто­и­мо­сти, подроб­ное рас­смот­ре­ние кото­рого не вхо­дит в нашу задачу.

В капи­та­ли­сти­че­ском обще­стве про­ле­та­рий про­даёт капи­та­ли­сту свою рабо­чую силу, т. е. спо­соб­ность к труду. Сто­и­мость рабо­чей силы опре­де­ля­ется сто­и­мо­стью вещей, кото­рые нужны рабо­чему, чтобы он мог про­дол­жать тру­диться по-преж­нему. Её вели­чина раз­лична для раз­ных стран и эпох, она зави­сит и от куль­тур­ного уровня той или иной про­слойки рабо­чих. Это сто­и­мость не только средств, необ­хо­ди­мых для удо­вле­тво­ре­ния физио­ло­ги­че­ских потреб­но­стей орга­низма рабо­чего, но и пред­ме­тов потреб­ле­ния и услуг, удо­вле­тво­ря­ю­щих «духов­ные» потреб­но­сти. Для про­из­вод­ства этой суммы средств тре­бу­ется опре­де­лён­ное коли­че­ство вре­мени, допу­стим, 4 часа в день (необ­хо­ди­мое рабо­чее время). Капи­та­лист же нани­мает рабо­чего на работу с боль­шей про­дол­жи­тель­но­стью рабо­чего дня, напри­мер, в 8 часов. Из этих 8 часов 4 часа идёт на вос­про­из­вод­ство самой рабо­чей силы рабо­чего, а остав­ши­еся 4 часа работы (при­ба­воч­ное рабо­чее время) создают при­ба­воч­ную сто­и­мость (m), кото­рую при­сва­и­вает капиталист. 

Сто­и­мость рабо­чей силы, поку­па­е­мой капи­та­ли­стом, состав­ляет его пере­мен­ный капи­тал — v. Кроме того, капи­та­лист тра­тит сред­ства на покупку средств про­из­вод­ства (это обо­ру­до­ва­ние, рас­ход­ные мате­ри­алы, поме­ще­ния, системы ком­му­ни­ка­ций и т. д.), кото­рые состав­ляют его посто­ян­ный капи­тал — c. Сред­ства про­из­вод­ства не создают сто­и­мость, а лишь пере­но­сят в про­цессе износа свою соб­ствен­ную сто­и­мость на про­дукт. Таким обра­зом, про­из­ве­дён­ный товар имеет сто­и­мость, вклю­ча­ю­щую в себя затраты потреб­лён­ных посто­ян­ного и пере­мен­ного капи­та­лов плюс создан­ную при­ба­воч­ную сто­и­мость: W = c + v + m.

Отно­ше­ние при­ба­воч­ного рабо­чего вре­мени к необ­хо­ди­мому назы­ва­ется нор­мой при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти — m′. Рас­счи­ты­ва­ется она по формуле: 

где m — при­ба­воч­ная сто­и­мость, а v — сто­и­мость рабо­чей силы, или пере­мен­ный капитал. 

В нашем при­мере про­ле­та­рий рабо­тает 8 часов, но полу­чает оплату лишь за 4 часа. То есть норма при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти равняется

Чем выше норма при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти, тем выше экс­плу­а­та­ция, то есть сте­пень при­сво­е­ния чужого труда. Уве­ли­че­ние экс­плу­а­та­ции может про­ис­хо­дить двумя спо­со­бами: либо через уве­ли­че­ние про­дол­жи­тель­но­сти рабо­чего дня, то есть уве­ли­че­ние абсо­лют­ной при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти, либо через сни­же­ние сто­и­мо­сти рабо­чей силы, то есть уве­ли­че­ние отно­си­тель­ной при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти. Суть послед­него — уде­шев­ле­ние необ­хо­ди­мых рабо­чему пред­ме­тов потреб­ле­ния: если в сутки вам нужна сумма това­ров, на про­из­вод­ство кото­рых тре­бу­ется 4 часа, а зав­тра время про­из­вод­ства этих това­ров сокра­тится до 2 часов, то сто­и­мость вашей рабо­чей силы упа­дёт вдвое. Одно­вре­менно с этим при­ба­воч­ное рабо­чее время воз­рас­тёт с 4 до 6 часов. Вос­при­я­тие этого факта затруд­няет иллю­зия, созда­ва­е­мая совре­мен­ными фиат­ными день­гами: уве­ли­че­ние коли­че­ства ничем не обес­пе­чен­ных денег в обра­ще­нии при­во­дит к тому, что цены това­ров, выра­жен­ных в этих день­гах, воз­рас­тают, хотя реаль­ная их сто­и­мость может даже падать. 

В наши дни бла­го­даря тех­ни­че­скому про­грессу и уде­шев­ле­нию про­из­вод­ства необ­хо­ди­мое рабо­чее время зна­чи­тельно сокра­ти­лось, сле­до­ва­тельно, при­ба­воч­ное рабо­чее время, за счёт кото­рого и созда­ётся при­ба­воч­ная сто­и­мость, уве­ли­чи­лось мно­го­кратно⁶ . 

Совре­мен­ное капи­та­ли­сти­че­ское про­из­вод­ство гораздо слож­нее, чем эта абстракт­ная схема. Из-за посто­ян­ных откло­не­ний цен от сто­и­мо­стей и дру­гих фак­то­ров и вме­ша­тельств очень сложно вычис­лить реаль­ную норму при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти. Кроме того, в реаль­но­сти отдель­ный капи­та­лист не при­сва­и­вает себе всю при­ба­воч­ную сто­и­мость: часть её ухо­дит на ренту, упла­чи­ва­е­мую земель­ным соб­ствен­ни­кам, про­цент, упла­чи­ва­е­мый кре­ди­то­рам, и налоги, упла­чи­ва­е­мые госу­дар­ству. Поэтому эко­но­ми­че­ская наука ввела целый ряд пока­за­те­лей, по кото­рым капи­та­ли­сты могут оце­ни­вать эффек­тив­ность сво­его биз­неса, но через кото­рые очень сложно рас­счи­тать норму экс­плу­а­та­ции. К таким пока­за­те­лям отно­сятся чистая при­быль, опе­ра­ци­он­ная при­быль, выручка, добав­лен­ная сто­и­мость, рен­та­бель­ность акти­вов, опе­ра­ци­он­ная рен­та­бель­ность и так далее. Таким обра­зом, при­ба­воч­ная сто­и­мость пред­стаёт в гла­зах эко­но­ми­стов лишь в своей види­мо­сти, внеш­ней форме, кото­рая зача­стую скры­вает истин­ное содержание.

Глав­ной целью капи­та­ли­сти­че­ского про­из­вод­ства явля­ется про­из­вод­ство при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти. Не потре­би­тель­ная сто­и­мость вол­нует капи­та­ли­ста, не сама полез­ность това­ров и блага, кото­рые они при­но­сят. Капи­та­ли­ста в первую оче­редь вол­нует уве­ли­че­ние при­были. Про­из­вод­ство благ, то есть потре­би­тель­ных сто­и­мо­стей — лишь вынуж­ден­ная мера на пути к цели⁷ . 

Нельзя спо­рить с тем, что капи­та­лизм для сво­его вре­мени при­нес много пользы. Он дал лич­ную сво­боду работ­нику как носи­телю рабо­чей силы и вывел её на рынок. Он скон­цен­три­ро­вал рабо­чую силу на пред­при­я­тиях, спо­соб­ство­вал росту про­из­во­ди­тель­но­сти труда за счёт коопе­ра­ции работ­ни­ков, кон­цен­тра­ции и цен­тра­ли­за­ции средств про­из­вод­ства. Именно погоня за при­ба­воч­ной сто­и­мо­стью вынуж­дала капи­та­ли­стов про­из­во­дить полез­ные товары, сни­жать издержки и цены, делая вещи доступ­нее для потре­би­теля. Даже сей­час неко­то­рые отрасли про­из­вод­ства раз­ви­ва­ются умо­по­мра­чи­тель­ными тем­пами бла­го­даря капи­та­лизму: к при­меру, повсе­местно внед­ря­е­мые авто­ма­тика и циф­ро­вые тех­но­ло­гии. Но это про­ис­хо­дит лишь в той мере, в какой это поз­во­ляет капи­та­ли­сту уве­ли­чи­вать при­сво­е­ние при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти и обо­га­щаться. Если капи­та­лист с мень­шими издерж­ками смо­жет полу­чать при­быль, не про­из­водя реаль­ных благ и потре­би­тель­ных сто­и­мо­стей, именно так он и будет посту­пать. Если капи­та­лист полу­чит больше при­были, при­ме­нив труд негра­мот­ных рабо­чих Индии, а не высо­ко­ква­ли­фи­ци­ро­ван­ных евро­пей­ских спе­ци­а­ли­стов, он так и сделает.

В нашу задачу не вхо­дит подроб­ное изло­же­ние про­цес­сов про­из­вод­ства капи­тала, его обра­ще­ния и раз­лич­ных явле­ний, наблю­да­е­мых во время этого. Глав­ное — то, что сто­и­мость созда­ётся тру­дом лишь в про­из­вод­стве, а не во время обра­ще­ния капи­тала. Труд, созда­ю­щий сто­и­мость, назы­ва­ется про­из­во­ди­тель­ным тру­дом. На этом надо оста­но­виться поподробнее.

Производительный и непроизводительный труд в условиях капитализма

Вопрос «какой труд сле­дует счи­тать про­из­во­ди­тель­ным?» ста­вил в тупик мно­гих полит­эко­но­мов. Споры об этом не ути­хают и до сих пор. Карл Маркс уже решил вопрос о про­из­во­ди­тель­ном труде в IV томе «Капи­тала», однако мно­гие горе-марк­си­сты до сих пор об этом не знают и пред­ла­гают свои ори­ги­наль­ные реше­ния. Вопрос о про­из­во­ди­тель­ном труде уже был разо­бран в ста­тье «Полит­эко­но­мия ноч­ной бабочки»⁸ , но обсуж­да­е­мые здесь вопросы напря­мую свя­заны с ним, поэтому мы кратко осве­тим эту про­блему и тут.

В первую оче­редь изба­вимся от пута­ницы, кото­рая зако­но­мерно воз­ни­кает в голо­вах. Часто про­из­во­ди­тель­ным тру­дом назы­вают любой труд, кото­рый что-либо про­из­во­дит физи­че­ски, т.е. мате­ри­ально. Из этого сле­дует, что труд по при­го­тов­ле­нию себе каши на зав­трак явля­ется про­из­во­ди­тель­ным, а любой чело­век без опре­де­лён­ного места житель­ства, зани­ма­ю­щийся при­го­тов­ле­нием себе еды возле подъ­езда хру­щёвки, может гордо назы­ваться про­из­во­ди­тель­ным работ­ни­ком. Неко­то­рые счи­тают вообще любой чело­ве­че­ский труд про­из­во­ди­тель­ным: бан­дит про­из­во­дит пре­ступ­ле­ния, а зна­чит, создаёт работу для юри­стов и поли­ции; воен­ный про­из­во­дит ране­ния, а зна­чит, создаёт работу для воен­ных меди­ков… Уходя в подоб­ные без­гра­мот­ные рас­суж­де­ния, мы пере­стаём зани­маться нау­кой и начи­наем давать опре­де­ле­ния без вся­кой систе­ма­тики и науч­ного анализа.

Как было упо­мя­нуто выше, поли­ти­че­ская эко­но­мия иссле­дует в первую оче­редь отно­ше­ния людей, воз­ни­ка­ю­щие при опре­де­лён­ном спо­собе про­из­вод­ства. Карл Маркс на стра­ни­цах «Капи­тала» посто­янно под­чёр­ки­вал, что пред­ме­том его иссле­до­ва­ния был капи­та­ли­сти­че­ский спо­соб про­из­вод­ства и соот­вет­ству­ю­щие ему отно­ше­ния про­из­вод­ства и обмена⁹ . При дан­ном спо­собе про­из­вод­ства не каж­дый труд может счи­таться про­из­во­ди­тель­ным, а лишь тот труд, кото­рый, обме­ни­ва­ясь на пере­мен­ный капи­тал (1), про­из­во­дит при­ба­воч­ную сто­и­мость (2) вне зави­си­мо­сти от самой потре­би­тель­ной сто­и­мо­сти, в кото­рой дан­ный труд вопло­ща­ется¹⁰ .

Рас­смот­рим общую схему кру­го­обо­рота капи­тала, во время кото­рого про­ис­хо­дит посто­ян­ная смена форм про­мыш­лен­ного капитала:

Здесь Д — денеж­ный капи­тал, Т — товар­ный капи­тал, Р — рабо­чая сила, Сп — сред­ства про­из­вод­ства, П — про­из­во­ди­тель­ный капи­тал, «′» озна­чает воз­рас­та­ние капи­тала на вели­чину при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти (m), а «…» озна­чает пре­ры­ва­ние про­цесса обра­ще­ния капи­тала на период производства.

Из схемы видно, что капи­та­лист на име­ю­щийся у него денеж­ный капи­тал при­об­ре­тает товар, вклю­ча­ю­щий в себя рабо­чую силу и сред­ства про­из­вод­ства. В про­цессе про­из­вод­ства рабо­чая сила не про­сто пере­но­сит часть сто­и­мо­сти исполь­зо­ван­ных средств про­из­вод­ства на товар, но и создаёт новую сто­и­мость, кото­рая делится на сто­и­мость затра­чен­ной рабо­чей силы и при­ба­воч­ную сто­и­мость, кото­рая вклю­ча­ется в конеч­ный про­дукт. Таким обра­зом, полу­чен­ный товар­ный капи­тал Т′ = Т + m. Для реа­ли­за­ции при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти капи­та­лист дол­жен про­дать товар, то есть обме­нять его на все­об­щий экви­ва­лент сто­и­мо­сти — деньги. В конце всего этого мета­мор­фоза капи­та­лист будет обла­дать большим коли­че­ством денег Д′ = Д + m.

Однако не каж­дый вид капи­та­ли­сти­че­ского про­из­вод­ства про­хо­дит «вещ­ную» ста­дию товара. К при­меру, бор­дели, транс­порт­ные ком­па­нии и част­ные меди­цин­ские кли­ники не создают «вещ­ных» форм това­ров. Здесь това­ром явля­ется услуга, ока­зы­ва­е­мая работ­ни­ками этих капи­та­ли­стов. «Ноч­ная бабочка», маши­нист и врач своей дея­тель­но­стью при­но­сят при­быль капи­та­ли­сту, не созда­вая ника­кого вещ­ного товара. Здесь про­цесс потреб­ле­ния товара нераз­рывно свя­зан с самим про­из­вод­ством. Схема кру­го­обо­рота капи­тала в этом слу­чае выгля­дит так:

Из обеих схем видно, что про­цесс созда­ния при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти про­ис­хо­дит лишь во время пре­бы­ва­ния капи­тала в про­из­вод­стве, но реа­ли­за­ция её осу­ществ­ля­ется в про­цессе обра­ще­ния. Про­из­во­ди­тель­ный труд — это труд, кото­рый создаёт при­ба­воч­ную сто­и­мость для капи­та­ли­ста в капи­та­ли­сти­че­ском обще­стве вне зави­си­мо­сти от созда­ва­е­мой им потре­би­тель­ной стоимости.

С точки зре­ния капи­та­ли­сти­че­ского про­из­вод­ства что врачи, про­сти­тутки и маши­ни­сты, что рабо­чие заво­дов, инже­неры и про­грам­ми­сты явля­ются про­из­во­ди­тель­ными работ­ни­ками. Капи­та­лист обме­ни­вает спо­соб­ность к труду всех этих работ­ни­ков на свой пере­мен­ный капи­тал (1) и при­нуж­дает их рабо­тать больше необ­хо­ди­мого рабо­чего вре­мени, то есть созда­вать при­ба­воч­ную сто­и­мость (2). Капи­та­ли­сту всё равно, исполь­зу­ется ли его капи­тал для лече­ния паци­ен­тов, созда­ния ракет или поло­вых утех. Его вол­нует лишь воз­рас­та­ние его капи­тала, а всё осталь­ное — лишь пре­пят­ствия, кото­рые нужно преодолеть.

Вопрос о про­из­во­ди­тель­ном труде имеет пер­во­сте­пен­ную важ­ность не только как тео­ре­ти­че­ское мудр­ство­ва­ние. Фун­да­мен­таль­ные для капи­та­ли­сти­че­ской системы раз­ли­чия между про­из­во­ди­тель­ным и непро­из­во­ди­тель­ным тру­дом при­во­дят к суще­ствен­ной раз­нице в орга­ни­за­ции работы про­из­во­ди­тель­ных и непро­из­во­ди­тель­ных работ­ни­ков. Это напря­мую каса­ется про­блем совре­мен­ной науки и рабо­та­ю­щих в ней учёных.

Так что насчёт науки? Явля­ются ли учё­ные про­из­во­ди­тель­ными работ­ни­ками? И что из этого следует?

Фундаментальная академическая наука при капитализме

Постановка проблемы

Для заня­тий нау­кой нужны деньги. И нема­лень­кие. Во-пер­вых, учё­ный дол­жен где-то жить и что-то есть. Во-вто­рых, боль­шин­ству из них нужны при­боры, реак­тивы и про­чее оборудование. 

До того, как воз­ник и окреп капи­та­лизм, учё­ные либо рабо­тали в госу­дар­ствен­ных уни­вер­си­те­тах, кото­рые содер­жа­лись фео­да­лами, либо сами были фео­да­лами или куп­цами. Ино­гда кто-нибудь из знати желал иметь при­двор­ного учё­ного, и тогда он нани­мал себе одного-двух для обу­че­ния своих детей или ради забавы и уто­ле­ния жажды зна­ний. Много здесь сде­лала, как ни странно, и цер­ковь, осо­бенно като­ли­че­ская: вспом­ним Гри­го­ри­ан­ский кален­дарь или шедевры куль­то­вой архи­тек­туры, кото­рые тре­бо­вали от созда­те­лей поис­тине высо­кого зна­ния инже­нер­ного дела. Более того, пред­ше­ствен­ни­ками мно­гих уни­вер­си­те­тов были мона­стыр­ские школы.

Говоря полит­эко­но­ми­че­ским язы­ком, до капи­та­лизма целью науч­ных изыс­ка­ний была потре­би­тель­ная сто­и­мость, то есть сама сущ­ность тру­дов учё­ных, инфор­ма­ция, кото­рая в этих тру­дах содер­жа­лась. Конечно, она не все­гда отра­жала реаль­ность объ­ек­тивно: грех не вспом­нить ту же самую цер­ковь, пытав­шу­юся при помощи учё­ных мужей оправ­дать своё уче­ние. Но суть от этого не меняется.

Сего­дня же все сферы жизни либо цели­ком под­чи­нены капи­та­ли­сти­че­скому спо­собу про­из­вод­ства, либо на пути к этому. Там, где про­цесс под­чи­не­ния не завер­шён, мы можем наблю­дать пере­ход­ные формы обще­ствен­ного про­из­вод­ства. Этой уча­сти не избе­жала и наука.

По мере раз­ви­тия науки в ней появ­ля­лись новые направ­ле­ния, раз­ви­ва­лась её мето­до­ло­гия. Меня­лись и сто­я­щие перед ней задачи: про­мыш­лен­ни­кам на заре капи­та­лизма для раз­ви­тия про­из­вод­ства тоже потре­бо­ва­лась наука, при­чём даю­щая зна­ния, точно отра­жа­ю­щие реаль­ность. Именно так сей­час мно­гие науку и вос­при­ни­мают: откры­тия учё­ных, по их мне­нию, должны объ­яс­нять мир и в пер­спек­тиве поз­во­лять изме­нять его согласно нашим жела­ниям, то есть наука должна позна­вать истину. Но капи­та­ли­сту это инте­ресно лишь постольку, поскольку это спо­соб­ствует воз­рас­та­нию его капи­тала, его при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти. Если бла­го­даря объ­ек­тив­ному зна­нию можно полу­чить при­быль, то оно полезно. Если объ­ек­тив­ное зна­ние при­быль не при­но­сит, то им можно и пре­не­бречь. Если же объ­ек­тив­ное зна­ние пред­став­ляет опас­ность для капи­тала, то капи­та­лист пой­дёт на всё, лишь бы изба­виться от этого знания.

С при­клад­ными иссле­до­ва­ни­ями всё с самого начала было проще про­стого: если какой-нибудь новый закон физики или химии мог быть исполь­зо­ван в про­мыш­лен­но­сти и при этом умень­шал издержки про­из­вод­ства или уве­ли­чи­вал доходы, он нахо­дил при­ме­не­ние на фаб­рике. При этом на само откры­тие закона капи­та­лист не тра­тил ни копейки. 

Ака­де­ми­че­ская наука тоже испы­ты­вала на себе вли­я­ние раз­ви­ва­ю­ще­гося капи­та­лизма. Но это вли­я­ние дол­гое время было только кос­вен­ным. Напри­мер, финан­си­ро­ва­ние опре­де­лён­ных отрас­лей про­из­вод­ства при­во­дило к откры­тию новых явле­ний, кото­рые тот­час же вызы­вали инте­рес и при­сталь­ное вни­ма­ние учё­ных, меняя при­о­ри­теты в раз­ви­тии наук. Ещё один при­мер — утечка моз­гов из фун­да­мен­таль­ных дис­ци­плин: наи­бо­лее сме­ка­ли­стые капи­та­ли­сты были готовы пла­тить учё­ным, чтобы они зани­ма­лись раз­ви­тием их средств про­из­вод­ства, то есть при­клад­ными иссле­до­ва­ни­ями, а не высо­кими материями.

В то же время непо­сред­ственно фун­да­мен­таль­ная наука дол­гое время оста­ва­лась неза­тро­ну­той капи­та­лиз­мом. Здесь учё­ных тоже надо содер­жать, их экс­пе­ри­мен­таль­ные уста­новки тре­буют умо­по­мра­чи­тель­ных средств, а эффект от их откры­тий заме­тен лишь в дол­го­сроч­ной пер­спек­тиве — ну и кому это нужно? Это накла­ды­вает зна­чи­тель­ные огра­ни­че­ния для капи­та­ли­сти­че­ского спо­соба про­из­вод­ства, так как более длин­ный период обо­рота капи­тала (читай — полу­че­ния выхлопа от вло­жен­ных средств) тре­бует при­ме­не­ния капи­тала боль­шего раз­мера. Как полу­чать при­быль из того, что не при­не­сёт денег, может быть, ещё несколько столетий? 

Ока­за­лось, это ещё как возможно.

Принцип работы научных издательств

Когда уче­ный совер­шает откры­тие, он хочет доне­сти его до науч­ного сооб­ще­ства. Для этого он пишет ста­тьи, моно­гра­фии, тезисы, делает доклады, читает лек­ции… Доно­сить идеи устно — не про­блема. А вот когда речь идёт о пуб­ли­ка­ции, уже нужны типо­гра­фия, кор­рек­тура, вёрстка, худо­же­ствен­ное оформ­ле­ние. Если всем этим будет зани­маться сам учё­ный, про­цесс полу­че­ния науч­ного зна­ния резко затор­мо­зится: на это нужны и сред­ства, и время. Поэтому в рам­ках раз­де­ле­ния труда эти задачи берёт на себя издатель.

Тео­ре­ти­че­ски, помимо тех­ни­че­ских аспек­тов, в задачи изда­теля дол­жен вхо­дить отбор каче­ствен­ных науч­ных работ, их пуб­ли­ка­ция и рас­про­стра­не­ние. Но не всё так радужно в капи­та­ли­сти­че­ском мире. 

Совре­мен­ные изда­тели науч­ной лите­ра­туры — это не типо­гра­фии за углом, а кор­по­ра­ции с мил­ли­ард­ной при­бы­лью. Возь­мём для при­мера ком­па­нию RELX plc, вла­де­ю­щую извест­ным изда­те­лем науч­ной лите­ра­туры Elsevier, и про­ана­ли­зи­руем её финан­со­вую дея­тель­ность, поль­зу­ясь офи­ци­аль­ной отчёт­но­стью¹¹ .

За 2018 г. ком­па­ния RELX plc зара­бо­тала 7,5 млрд фун­тов стер­лин­гов выручки. Это больше выручки группы Аэро­флот в 2018 г, опе­ри­ро­вав­шей фло­том более чем в 350 воз­душ­ных судов¹² . При этом RELX plc куда более ком­мер­че­ски успешна с точки зре­ния рен­та­бель­но­сти биз­неса (рису­нок 1).

Высо­кая опе­ра­ци­он­ная рен­та­бель­ность (26,2 %) выгодно отли­чает RELX plc не только от рос­сий­ского наци­о­наль­ного авиа­пе­ре­воз­чика, но и, глав­ное, от боль­шин­ства миро­вых ком­па­ний, свя­зан­ных с печат­ными медиа и кни­го­из­да­тель­ством: сред­няя рен­та­бель­ность по опе­ра­ци­он­ной при­были по дан­ной отрасли в 2018 г. состав­ляла всего 13,45%¹³ .

При­чём глав­ный сег­мент биз­неса RELX plc — Scientific, Technical and Medical, кото­рый при­но­сит им 33,9% выручки (2,5 млрд фун­тов стер­лин­гов в год) и 40,2% опе­ра­ци­он­ной при­были (0,9 млрд фун­тов стер­лин­гов в год) (Рису­нок 2).

Отме­тим, что RELX plc при таком обо­роте делает мизер­ные капи­та­ло­вло­же­ния в основ­ные сред­ства (зда­ния, обо­ру­до­ва­ние и про­чее подоб­ное). Иными сло­вами, ком­па­ния имеет устой­чи­вую биз­нес-схему, кото­рая не тре­бует боль­ших затрат на «про­из­вод­ство про­дукта». Более поло­вины опе­ра­ци­он­ных затрат ком­па­нии при­хо­дится ком­мер­че­ские и адми­ни­стра­тив­ные рас­ходы (53%), в том числе на «эффек­тив­ных мене­дже­ров», веро­ятно, с огром­ными окла­дами. RELX plc прак­ти­че­ски делает деньги из воз­духа, и деньги непло­хие: сво­бод­ный денеж­ный поток до рас­пре­де­ле­ния диви­ден­дов в 2018 г. — 1,6 млрд фун­тов стерлингов. 

Как же такое воз­можно? Как ком­па­ния, зани­ма­ю­ща­яся выпус­ком науч­ной лите­ра­туры, может иметь рен­та­бель­ность по опе­ра­ци­он­ной при­были в 26,2%, тогда как изда­тель­ства, печа­та­ю­щие (выпус­ка­ю­щие) нена­уч­ную лите­ра­туру, имеют рен­та­бель­ность всего в 13,45%?

Если гово­рить язы­ком Маркса, изда­тели науч­ной лите­ра­туры пред­став­ляют собой реликты дока­пи­та­ли­сти­че­ских отно­ше­ний. Это по сути купе­че­ский, или тор­го­вый, капи­тал, кото­рый суще­ство­вал задолго до того, как капи­та­лизм заво­е­вал гос­под­ству­ю­щее поло­же­ние¹⁴ . 

При этом важно понять следующее.

Изда­тель­ства, как и про­чий купе­че­ский капи­тал, мас­сово полу­чали своё раз­ви­тие в капи­та­ли­сти­че­ском обще­стве как агенты, сни­жа­ю­щие издержки. Тор­го­вый капи­тал сни­мает с про­из­во­ди­те­лей транс­порт­ные рас­ходы, бремя стро­и­тель­ства боль­ших скла­дов, содер­жа­ния мага­зи­нов и т. д. Такое раз­де­ле­ние труда зна­чи­тельно сни­жает издержки обра­ще­ния самих про­из­во­ди­те­лей: про­дав товар оптом, они сразу полу­чают деньги для нового про­из­вод­ства, а не ждут, пока рас­про­дастся преды­ду­щая пар­тия — про­из­вод­ство не будет про­ста­и­вать, а при­быль упус­каться^{15 16 17} . За это купец при­сва­и­вает часть при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти, создан­ной про­из­во­ди­тель­ным капи­та­лом. По сути про­из­во­ди­тель делает уступку купцу, про­да­вая товар ниже его сто­и­мо­сти¹⁸ .

Но изда­тели науч­ной лите­ра­туры не явля­ются куп­цами в капи­та­ли­сти­че­ском смысле. Уско­ре­ние и упро­ще­ние непро­из­во­ди­тель­ного труда учё­ных рабо­той изда­тельств не равно опи­сан­ному выше уско­ре­нию кру­го­обо­рота капи­тала. Цель науки, с точки зре­ния госу­дар­ства, — всё ещё резуль­таты, а не при­были, и именно для улуч­ше­ния науч­ного резуль­тата тут при­ме­няют подоб­ный «аут­сор­синг». В итоге учё­ные зани­ма­ются исклю­чи­тельно про­из­вод­ством зна­ния, а его оформ­ле­ние и про­чие тех­ни­че­ские вещи даются на откуп изда­те­лям, кото­рых инте­ре­сует в первую оче­редь прибыль.

Потому-то изда­тели ближе к куп­цам дока­пи­та­ли­сти­че­ского этапа, вно­ся­щим капи­та­ли­сти­че­ские эле­менты в дока­пи­та­ли­сти­че­ские отношения. 

Купцы про­шлого не зани­ма­лись про­из­вод­ством това­ров: они ску­пали по всему миру излишки про­дук­ции либо напря­мую зани­ма­лись гра­бе­жом, а затем, делая эти вещи това­рами, про­да­вали их, зача­стую — по завы­шен­ным ценам. Как отме­чает Маркс в тре­тьем томе «Капи­тала», при этом купцы имели колос­саль­ные нормы при­были (при­быль на еди­ницу вло­же­ний)¹⁹ . Науч­ные изда­тель­ства, подобно куп­цам, не вкла­ды­вают ни копейки в сам про­цесс напи­са­ния науч­ных ста­тей: они про­сто при­сва­и­вают себе права на них, а затем про­дают их по высо­ким ценам.

Полу­ча­ется пара­док­саль­ная ситуация. 

Работа учё­ных финан­си­ру­ется за счёт бюд­жета госу­дар­ства. Деньги в бюд­жет посту­пают из нало­гов граж­дан. Затем эти деньги либо напря­мую посту­пают в науч­ные инсти­туты, либо рас­пре­де­ля­ются по ним, про­ходя через науч­ные фонды и раз­лич­ные инстан­ции. На эти деньги заку­па­ется науч­ное обо­ру­до­ва­ние, реак­тивы, ремон­ти­ру­ются зда­ния и поме­ще­ния, выпла­чи­ва­ется зар­плата учё­ным и вспо­мо­га­тель­ному пер­со­налу. Ито­гом всей этой работы ста­но­вится напи­са­ние и пуб­ли­ка­ция науч­ной ста­тьи. Изда­тель­ство при этом не тра­тит ни дол­лара на про­тя­же­нии всего этапа под­го­товки мате­ри­ала: ста­тью оно не поку­пает, а полу­чает бес­платно, а ино­гда ещё и тре­бует от учё­ного запла­тить за публикацию. 

Полу­чив ста­тью, изда­тель­ство направ­ляет её на рецен­зию спе­ци­а­ли­сту нуж­ного про­филя. Рецен­зи­ро­ва­ние явля­ется важ­ной частью науч­ной дея­тель­но­сти. Гра­мот­ная и вдум­чи­вая про­верка тек­ста ста­тьи отни­мает массу вре­мени и сил у рецен­зента. Однако изда­тель­ство зача­стую не опла­чи­вает его работу, а лишь предо­став­ляет рецен­зен­там льгот­ные усло­вия пуб­ли­ка­ции их соб­ствен­ных ста­тей²⁰ . 

Короче говоря, науч­ные изда­тель­ства не участ­вуют в про­цессе напи­са­ния самих работ, а при­сва­и­вают гото­вые тек­сты. Они лишь редак­ти­руют, оформ­ляют их и на выходе про­дают гото­вый товар — науч­ную ста­тью. Жур­налы с так назы­ва­е­мым откры­тым досту­пом мы пока оста­вим в стороне. 

В дан­ном слу­чае при­ве­дён­ные выше клас­си­че­ские схемы обо­рота капи­тала неполны и заме­ня­ются следующей:

В этой схеме мы видим две части, пред­став­ля­ю­щие собой госу­дар­ствен­ный (1) и част­ный, или изда­тель­ский (2), сек­тора эко­но­мики. Д_г — деньги, затра­чи­ва­е­мые госу­дар­ством на закупку Т_г (това­ров), в кото­рые вхо­дит рабо­чая сила (Р — учё­ные, вспо­мо­га­тель­ный пер­со­нал) и сред­ства про­из­вод­ства (Сп), П_г — про­цесс про­из­вод­ства науч­ной ста­тьи учё­ными, вклю­ча­ю­щий в себя поста­новку экс­пе­ри­мен­тов, иссле­до­ва­ния, напи­са­ние самого тек­ста ста­тьи, созда­ние иллю­стра­ций (фото­гра­фий, видео, гра­фи­ков, таб­лиц) и т. д. 

Обра­тите вни­ма­ние, что в дан­ном слу­чае ни Д_г, ни Т_г не явля­ются фор­мами суще­ство­ва­ния капи­тала: на этом этапе нека­пи­та­ли­сти­че­ское по сво­ему содер­жа­нию про­из­вод­ство лишь обле­ка­ется в капи­та­ли­сти­че­скую форму. Здесь не созда­ётся товар, а зна­чит, и при­ба­воч­ная сто­и­мость. Госу­дар­ство не обме­ни­вает рабо­чую силу учё­ных на пере­мен­ный капи­тал. Оно фак­ти­че­ски без­воз­мездно, если гово­рить о при­быль­но­сти дела, вкла­ды­вает в них деньги из сво­его дохода (нало­гов). Это иной про­цесс, хотя при этом и при­сут­ствуют отно­ше­ния обмена, то есть про­ис­хо­дит найм рабо­чей силы.

Д_и — денеж­ный капи­тал, при­над­ле­жа­щий изда­телю. На него изда­тель поку­пает Т_и — товар­ный капи­тал. Он вклю­чает в себя Р и Сп. Р — рабо­чая сила, пред­став­лен­ная про­грам­ми­стами, дизай­не­рами, мене­дже­рами, кор­рек­то­рами и про­чим обслу­жи­ва­ю­щим пер­со­на­лом. Сп — сред­ства про­из­вод­ства (офисы, ком­пью­теры, серверы).

Синяя вер­ти­каль­ная стрелка обо­зна­чает пере­нос про­дукта из непро­из­во­ди­тель­ной сферы П_г (про­из­вод­ство самого науч­ного зна­ния) в про­из­во­ди­тель­ную сферу П_и (про­из­вод­ство ста­тьи как товара — Т′_и). Изда­тель при­сва­и­вает права на текст, оформ­ляет, кор­рек­ти­рует его, осу­ществ­ляет вёрстку и про­чие тех­ни­че­ские мани­пу­ля­ции, при­даёт науч­ной работе форму товара и про­даёт его всем жела­ю­щим при­об­щиться к науч­ному знанию.

Таким обра­зом, с плеч изда­теля спа­дает огром­ный пласт рас­хо­дов, кото­рые опла­чи­вает госу­дар­ство. При­чём госу­дар­ство, за ред­ким исклю­че­нием, когда изда­тель­ство при­над­ле­жит ему, ника­кого дохода от этого не полу­чает (о нало­гах ска­жем в тре­тьей части работы). Вся выручка Д′_и доста­ётся издателю. 

Так как рабо­чая сила учё­ного не обме­ни­ва­ется на пере­мен­ный капи­тал изда­теля, а опла­чи­ва­ется из дохода госу­дар­ства, его труд не явля­ется для госу­дар­ства про­из­во­ди­тель­ным с точки зре­ния капи­та­ли­сти­че­ского спо­соба про­из­вод­ства, сле­до­ва­тельно, не создаёт госу­дар­ству ни сто­и­мо­сти, ни при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти. Сле­до­ва­тельно, сто­и­мость ста­тей созда­ётся не учё­ными, а работ­ни­ками изда­тель­ства в части (2) нашей схемы. Там же ста­тьи обле­ка­ются в товар­ную форму и выхо­дят в итоге на рынок.

Отно­ше­ния учё­ного сооб­ще­ства с изда­те­лями — это слож­ный сплав нека­пи­та­ли­сти­че­ских и капи­та­ли­сти­че­ских отно­ше­ний, в кото­рых изда­тель­ский капи­тал экс­плу­а­ти­рует не созда­ю­щий сто­и­мо­сти труд науч­ных сотруд­ни­ков. Одно­вре­менно, сни­жая чисто тех­ни­че­ские издержки учё­ных, свя­зан­ные с пуб­ли­ка­ци­он­ной дея­тель­но­стью, капи­тал экс­плу­а­ти­рует тру­дя­щихся путём при­сво­е­ния и после­ду­ю­щей про­дажи самим же про­из­во­ди­те­лям резуль­та­тов их трудов.

Это тре­бует осо­бого пояс­не­ния во избе­жа­ния пута­ницы и раз­но­чте­ний. То, что учё­ные в дан­ной схеме не явля­ются про­из­во­ди­тель­ными рабо­чими для капи­та­ли­ста, ни в коем слу­чае не зна­чит, что их труд бес­смыс­лен­ный или бес­по­лез­ный. С точки зре­ния всего обще­ства труд учё­ного, без­условно, явля­ется про­из­во­ди­тель­ным: он создаёт новое зна­ние, спо­соб­ствует раз­ви­тию обще­ства, спо­соб­ствует уве­ли­че­нию обще­ствен­ного богат­ства. Но «это опре­де­ле­ние про­из­во­ди­тель­ного труда, полу­ча­ю­ще­еся с точки зре­ния про­стого про­цесса труда, совер­шенно недо­ста­точно для капи­та­ли­сти­че­ского про­цесса про­из­вод­ства»²¹ . Недо­ста­точно того, что труд про­сто что-то про­из­во­дит: капи­талу необ­хо­дима при­ба­воч­ная сто­и­мость, поз­во­ля­ю­щая ему само­воз­рас­тать²² . Любой труд, не созда­ю­щий её, будет для капи­тала непро­из­во­ди­тель­ным, каким бы полез­ным он ни был для общества. 

Так откуда же берутся такие боль­шие при­были изда­те­лей? Разве можно зара­бо­тать на труде, кото­рый не создаёт стоимости?

Взгляд Бузгалина и Колганова на производительный и непроизводительный труд «креативного класса» (отступление)

Прежде чем отве­тить на постав­лен­ные вопросы, рас­смот­рим тео­рию двух совре­мен­ных оте­че­ствен­ных эко­но­ми­стов — Алек­сандра Вла­ди­ми­ро­вича Буз­га­лина и Андрея Ива­но­вича Колганова. 

В своих тру­дах они вво­дят спе­ци­аль­ный тер­мин «кре­а­то­сфера» и опи­сы­вают капи­та­ли­сти­че­скую экс­плу­а­та­цию про­ле­та­ри­ата, зани­ма­ю­ще­гося твор­че­ством. Они под­ни­мают инте­рес­ные и важ­ные вопросы, каса­ю­щи­еся совре­мен­ного капи­та­лизма, а также раз­ви­вают целый ряд инте­рес­ных гипо­тез. Несмотря на это, поня­тия про­из­во­ди­тель­ного и непро­из­во­ди­тель­ного труда работ­ни­ков науч­ной сферы Буз­га­лин и Колга­нов трак­туют совер­шенно неверно. 

К сожа­ле­нию, совре­мен­ная система капи­та­лизма с моно­по­ли­ями и экс­плу­а­та­цией нека­пи­та­ли­сти­че­ских эле­мен­тов обще­ства сбила их с толку. Они запу­та­лись в поня­тиях абстракт­ного и кон­крет­ного труда и, игно­ри­руя дан­ные Марк­сом опре­де­ле­ния, решили, что про­из­во­ди­тель­ный или непро­из­во­ди­тель­ный харак­тер труда опре­де­ля­ется осо­бым каче­ством самого труда, а не отно­ше­ни­ями между людьми в про­цессе про­из­вод­ства. Эта пута­ница при­вела их к наве­ши­ва­нию ярлыка «непро­из­во­ди­тель­ный» на любой твор­че­ский труд^{23 24} на осно­ва­нии его осо­бых каче­ствен­ных харак­те­ри­стик, что неверно. 

Буз­га­лин и Колга­нов гово­рят: твор­че­ский работ­ник исполь­зует во время сво­его твор­че­ства раз­ного рода тво­ре­ния, явля­ю­щи­еся обще­ствен­ным богат­ством, а зна­чит, его труд не явля­ется тру­дом обособ­лен­ного про­из­во­ди­теля. Поэтому он якобы и не создаёт сто­и­мость²⁵ . Сле­дуя такой логике, мы полу­чим, что учи­теля, обу­ча­ю­щие уче­ни­ков в част­ных шко­лах, также не создают сто­и­мо­сти, так как они исполь­зуют накоп­лен­ные чело­ве­че­ством зна­ния, кото­рые состав­ляют обще­ствен­ное богат­ство. Это напря­мую про­ти­во­ре­чит тому, что писал Маркс в пер­вом и чет­вер­том томах Капитала:

«Так, школь­ный учи­тель, — если поз­во­ли­тельно взять при­мер вне сферы мате­ри­аль­ного про­из­вод­ства, — явля­ется про­из­во­ди­тель­ным рабо­чим, коль скоро он не только обра­ба­ты­вает дет­ские головы, но и изну­ряет себя на работе для обо­га­ще­ния пред­при­ни­ма­теля. Вло­жит ли этот послед­ний свой капи­тал в фаб­рику для обу­че­ния или в кол­бас­ную фаб­рику, от этого дело нисколько не меня­ется. Поэтому поня­тие про­из­во­ди­тель­ного рабо­чего вклю­чает в себя не только отно­ше­ние между дея­тель­но­стью и ее полез­ным эффек­том, между рабо­чим и про­дук­том его труда, но также и спе­ци­фи­че­ски обще­ствен­ное, исто­ри­че­ски воз­ник­шее про­из­вод­ствен­ное отно­ше­ние, дела­ю­щее рабо­чего непо­сред­ствен­ным ору­дием уве­ли­че­ния капи­тала. Сле­до­ва­тельно, быть про­из­во­ди­тель­ным рабо­чим — вовсе не сча­стье, а про­кля­тие»²⁶ .

«Напри­мер, учи­теля могут быть в учеб­ных заве­де­ниях про­стыми наем­ными работ­ни­ками для пред­при­ни­ма­теля, вла­дельца учеб­ного заве­де­ния; подоб­ного рода фаб­рики для обу­че­ния весьма мно­го­чис­ленны в Англии. Хотя по отно­ше­нию к своим уче­ни­кам эти учи­теля вовсе не явля­ются про­из­во­ди­тель­ными рабо­чими, но они явля­ются тако­выми по отно­ше­нию к наняв­шему их пред­при­ни­ма­телю. Послед­ний обме­ни­вает свой капи­тал на их рабо­чую силу и обо­га­ща­ется путём этого про­цесса»²⁷ .

Опи­сан­ная Буз­га­ли­ным и Колга­но­вым пре­ем­ствен­ность твор­че­ской дея­тель­но­сти, сотвор­че­ство раз­ных твор­че­ских работ­ни­ков явля­ется лишь каче­ствен­ной харак­те­ри­сти­кой труда, но ничего не гово­рит о том, будет ли он про­из­во­ди­тель­ным или нет. То, что труд «кре­а­тив­ного класса» исполь­зует зна­ния, создан­ные сот­нями учё­ных до того, ничего не зна­чит при реше­нии вопроса о про­из­во­ди­тель­ном и непро­из­во­ди­тель­ном харак­тере труда — так же, как не имеет зна­че­ния, откуда рабо­чие завода берут руду для выплавки стали. Будь эта руда добыта тру­дом неза­ви­си­мых друг от друга про­из­во­ди­те­лей либо чудес­ным обра­зом пода­рена каким-либо меце­на­том — это ничего не меняет в отно­ше­нии самого труда рабо­чих завода. 

Под­черк­нём ещё раз! Не каче­ствен­ные харак­те­ри­стики труда делают его про­из­во­ди­тель­ным. Не то, какие инстру­менты или зна­ния исполь­зует твор­че­ский работ­ник в своей дея­тель­но­сти. Не то, на какие работы пред­ше­ствен­ни­ков он опи­ра­ется. Про­из­во­ди­тель­ным твор­че­ский труд делают отно­ше­ния, в кото­рые всту­пает тво­рец с капиталистом. 

Если допу­стить, что изда­тель науч­ной лите­ра­туры при­об­рёл себе НИИ, то вый­дет инте­рес­ная ситу­а­ция. Сам изда­тель будет вкла­ды­вать в про­из­вод­ство ста­тей посто­ян­ный капи­тал, заку­пая для своих учё­ных реак­тивы, лите­ра­туру, обо­ру­до­ва­ние. Он будет вкла­ды­вать свой пере­мен­ный капи­тал в самих учё­ных, то есть поку­пать их рабо­чую силу. Сле­до­ва­тельно, про­из­водя для изда­теля науч­ные ста­тьи, учё­ные будут зани­маться не чем иным, как про­из­во­ди­тель­ным трудом. 

Таким обра­зом, тезис Буз­га­лина и Колга­нова о непро­из­во­ди­тель­ном харак­тере твор­че­ского труда в корне неве­рен. Дру­гое дело, что подоб­ная орга­ни­за­ция про­из­вод­ства будет вести к колос­саль­ным затра­там при довольно низ­кой рен­та­бель­но­сти. Поэтому ни один изда­тель не возь­мётся за такую аван­тюру. Им легче при­сва­и­вать уже гото­вые тек­сты ста­тей, на кото­рые затра­тило деньги госу­дар­ство, а затем при­да­вать им форму товара. 

Отно­ше­ния, воз­ни­ка­ю­щие между госу­дар­ством и изда­те­лями, можно объ­яс­нить на довольно про­стом вымыш­лен­ном примере. 

Допу­стим, вы живёте в закры­той от внеш­него мира стране, в кото­рой волею судеб нет соб­ствен­ного про­из­вод­ства нос­ков. Однако у вас есть бабушка, кото­рая любит вязать носки в сво­бод­ное время. После сотой пар­тии пода­рен­ных нос­ков вы реша­ете про­да­вать их на рынке. Таким обра­зом, вы будете иметь реаль­ную прибыль. 

Допу­стим, что не вы один такой пред­при­им­чи­вый и про­да­жей пода­рен­ных нос­ков заня­лись и дру­гие люди. Если допу­стить, что про­из­во­ди­тель­ность бабу­шек смо­жет покры­вать потреб­ность этого обще­ства в нос­ках, то в этом слу­чае все тор­говцы, всту­пая в кон­ку­рен­цию друг с дру­гом, при­дут к такой цене товара, в кото­рой выра­жена сто­и­мость нос­ков. В дан­ном слу­чае она будет опре­де­ляться затра­чен­ным тру­дом. Но не тру­дом бабу­шек, так как бабушки бес­платно дарили эти носки своим вну­кам, а тру­дом наших импро­ви­зи­ро­ван­ных дель­цов по транс­пор­ти­ровке нос­ков до рынка. По срав­не­нию с нос­ками, свя­зан­ными капи­та­ли­сти­че­скими про­из­во­ди­те­лями дру­гих стран при про­чих рав­ных усло­виях, сто­и­мость этих пода­рен­ных нос­ков будет гораздо ниже, ведь дельцы не тра­ти­лись на непо­сред­ствен­ное про­из­вод­ство носков.

Нечто подоб­ное мы видим в отно­ше­ниях между госу­дар­ством и изда­те­лями. Но это лишь вер­хушка айс­берга: такой схемы орга­ни­за­ции биз­неса недо­ста­точно для обес­пе­че­ния такой высо­кой при­были. Кон­ку­рен­ция между изда­те­лями должна была бы при­во­дить к паде­нию цен при­мерно до уровня их цен про­из­вод­ства, кото­рые, в свою оче­редь, под­чи­ня­ются закону сто­и­мо­сти. Однако со ста­тьями такого не про­ис­хо­дит, и цены будто бы упрямо про­ти­во­ре­чат этому закону. 

Так почему науч­ные ста­тьи имеют цен­ники, зна­чи­тельно пре­вы­ша­ю­щие их сто­и­мость? Как решить такой парадокс?

Монополизация рынка издательских услуг. Права собственности. Интеллектуальная рента

Про­ана­ли­зи­руем рынок изда­тель­ских услуг в целом. 

Если в 1973 году на пять круп­ных изда­тельств при­хо­ди­лось немно­гим более 20% опуб­ли­ко­ван­ных науч­ных работ по есте­ствен­ным и меди­цин­ским нау­кам, то к 2013 году их доля уве­ли­чи­лась до 53 %. Столь же быстро выросла моно­по­ли­за­ция в соци­ально-гума­ни­тар­ной сфере: на эти пять изда­тельств в 1973 году при­шлось около 10 % науч­ных работ — и больше 51 % в 2013²⁸ . К 2002 году на три изда­тель­ских гиганта — Reed Elsevier (ныне RELX plc), Springer, Wiley — при­хо­ди­лось 42 % всех опуб­ли­ко­ван­ных науч­ных ста­тей²⁹ , к 2013 году это число воз­росло до 47 %: на Reed-Elsevier при­хо­ди­лось 24,1 % ста­тей, на Springer — 11,9 %, на Wiley — 11,3 %³⁰ . Уве­ли­че­ние доли круп­ных изда­тельств свя­зано как с созда­нием ими новых жур­на­лов, так и с при­об­ре­те­нием уже суще­ству­ю­щих (Рису­нок 3)³¹ .

Как отме­чают Vincent Larivière, Stefanie Haustein и Philippe Mongeon, иссле­до­вав­шие моно­по­ли­за­цию рынка науч­ной лите­ра­туры, вме­сте с ростом моно­по­ли­за­ции резко уве­ли­чи­ва­лись как при­быль, так и рен­та­бель­ность биз­неса науч­ных изда­те­лей (Рису­нок 4). Ана­лиз финан­со­вой дея­тель­но­сти пока­зы­вает, что они стоят наравне с такими гиган­тами, как Pfizer, the Industrial & Commercial Bank of China, остав­ляя далеко позади Hyundai Motors³³ .

Моно­по­ли­за­ция усу­губ­ля­ется тем, что каж­дая ста­тья, напи­сан­ная учё­ными, с какой-то сто­роны уни­кальна. При­об­ре­тая права на пуб­ли­ка­цию науч­ного труда, изда­тель полу­чает моно­по­лию на этот мате­риал. Воз­ни­кает ситу­а­ция, очень схо­жая с есте­ствен­ными моно­по­ли­ями, появ­ля­ю­щи­мися из част­ной соб­ствен­но­сти на земель­ные участки. Для опи­са­ния этого явле­ния, на мой взгляд, очень удач­ным явля­ется пред­ло­жен­ный Буз­га­ли­ным и Колга­но­вым тер­мин «интел­лек­ту­аль­ная рента»^{35 36} . Хотя их ана­лиз твор­че­ского труда и воз­ни­ка­ю­щих из него отно­ше­ний и неве­рен, они правы в том, что воз­ник­но­ве­ние права на интел­лек­ту­аль­ную соб­ствен­ность неиз­бежно вле­чёт за собой появ­ле­ние моно­по­лий на зна­ние. Воз­ни­кают моно­поль­ные цены, кото­рые создают интел­лек­ту­аль­ную ренту, подоб­ную абсо­лют­ной ренте, воз­ни­ка­ю­щей в зем­ле­де­лии³⁷ . Однако если зем­ле­вла­дельцы при­сва­и­вают при­ба­воч­ную сто­и­мость, созда­ва­е­мую про­из­во­ди­тель­ным капи­та­лом, то науч­ные изда­тели выса­сы­вают резуль­таты труда, сто­я­щего вне капи­та­ли­сти­че­ских отно­ше­ний. Право на земель­ную соб­ствен­ность поз­во­ляет зем­ле­вла­дельцу про­да­вать участки дев­ствен­ной земли, леса или реки, в кото­рые не было вло­жено ни кру­пицы труда, за вполне реаль­ную цену. Ана­ло­гично этому, полу­чая право на тот или иной резуль­тат интел­лек­ту­аль­ного труда, не име­ю­щий сто­и­мо­сти, изда­тели пре­вра­щают его в товар, кото­рый имеет цену. 

Про­ис­хо­дит это не из-за осо­бой спе­ци­фики твор­че­ского труда, как счи­тают Буз­га­лин и Колга­нов, а из-за осо­бой спе­ци­фики при­сво­е­ния его резуль­та­тов. Науч­ные изда­тели совре­мен­но­сти при­сва­и­вают про­дукты твор­че­ства точно так же, как купцы древ­но­сти, зача­стую будучи по сов­ме­сти­тель­ству раз­бой­ни­ками, при­сва­и­вали резуль­таты труда або­ри­ге­нов и пре­вра­щали их в товар. Только если купцы древ­но­сти гра­били и обма­ны­вали дру­гие народы, исполь­зуя сме­калку, хит­рость и пря­мую силу, то науч­ные изда­тель­ства экс­плу­а­ти­руют обще­ство на закон­ных осно­ва­ниях. Нека­пи­та­ли­сти­че­ский и капи­та­ли­сти­че­ский спо­собы про­из­вод­ства всту­пают во вза­и­мо­дей­ствие, и послед­ний в нём побеждает.

Обще­ство тра­тит огром­ные ресурсы на созда­ние науч­ных работ, однако само не обла­дает этими рабо­тами и вынуж­дено затра­чи­вать допол­ни­тель­ные ресурсы, чтобы вос­поль­зо­ваться резуль­та­тами соб­ствен­ного труда. При этом обмен не под­чи­ня­ется закону сто­и­мо­сти напря­мую в связи со спе­ци­фи­кой отно­ше­ний, воз­ни­ка­ю­щих при созда­нии науч­ного труда не в товар­ной форме. Для капи­та­ли­ста-изда­теля нет ника­кой раз­ницы, сколько вре­мени затра­тил учё­ный на свою работу, ведь текст ста­тьи в любом слу­чае достался ему бес­платно. Цен­ник ста­тьи, на кото­рую затра­чено 10 лет работы, может сто­ять ниже цен­ника ста­тьи, на кото­рую затра­чена неделя.

Так «титул соб­стве­но­сти» изда­те­лей на ста­тьи поз­во­ляет уста­нав­ли­вать им моно­поль­ные цены, кото­рые опре­де­ля­ются только стрем­ле­нием купить и пла­тё­же­спо­соб­но­стью поку­па­те­лей³⁸ . Это даёт им воз­мож­ность выса­сы­вать из обще­ства, «пре­вра­щать» в сто­и­мость столько при­ба­воч­ного труда, сколько обще­ство готово отдать изда­те­лям. При таких отно­ше­ниях воз­рас­та­ние капи­тала изда­те­лей воз­ни­кает не бла­го­даря труду учё­ных или тек­стам ста­тей, кото­рые не имеют сто­и­мо­сти, а бла­го­даря стрем­ле­нию обще­ства полу­чить резуль­таты науч­ного твор­че­ства в обмен на опре­де­лён­ное коли­че­ство нового труда, кото­рое обще­ство готово потра­тить ради этого. 

Дру­гими сло­вами, в рам­ках капи­та­лизма мы имеем обще­ствен­ные отно­ше­ния, отри­ца­ю­щие саму капи­та­ли­сти­че­скую форму отно­ше­ний. В нор­маль­ном про­цессе капи­та­ли­сти­че­ского про­из­вод­ства рабо­чий полу­чает в виде зар­платы экви­ва­лент сто­и­мо­сти своей рабо­чей силы и поку­пает на неё необ­хо­ди­мые ему товары. В слу­чае науч­ного твор­че­ства обще­ство вна­чале затра­чи­вает опре­де­лён­ное коли­че­ство труда на созда­ние про­дукта, а затем вынуж­дено затра­тить ещё одну пор­цию труда, чтобы купить резуль­таты своей же науч­ной работы. 

Неважно, сколько труда было потра­чено на ту или иную ста­тью. Цена ста­тьи будет опре­де­ляться тем, сколько госу­дар­ство или дру­гие участ­ники рынка готовы будут запла­тить за неё. Это пря­мое след­ствие интел­лек­ту­аль­ной ренты и моно­по­лии, поз­во­ля­ю­щих выса­сы­вать из обще­ства боль­шее коли­че­ство труда, чем необ­хо­димо для раз­ви­тия науки. След­ствием этого может быть лишь паде­ние общей нормы при­были в дру­гих сек­то­рах эко­но­мики, из-за того, что ста­тьи, кото­рые при­хо­дится поку­пать, могут вхо­дить в про­из­вод­ство как посто­ян­ный капи­тал. Кроме того, сред­ства, кото­рые обще­ство тра­тит на покупку уже опла­чен­ных из сво­его кар­мана ста­тей, могли бы пойти на раз­ви­тие про­из­вод­ства, улуч­ше­ние инфра­струк­туры, соци­аль­ные посо­бия и про­чие полез­ные вещи.

Открытая наука

Есте­ственно, подоб­ное пара­зи­ти­че­ское пове­де­ние вызы­вает сопро­тив­ле­ние как со сто­роны самого обще­ства, так и со сто­роны капи­та­ли­стов из дру­гих сфер эко­но­мики. Активно рас­тёт дви­же­ние за откры­тую науку (Open Science), суть кото­рого заклю­ча­ется в предо­став­ле­нии откры­того доступа к науке (Open Access). 

В этой модели науч­ного про­из­вод­ства ста­тьи учё­ных выкла­ды­ва­ются в откры­тый доступ на сай­тах изда­тельств, науч­ных сооб­ществ или инсти­ту­тов. Все рас­ходы на пуб­ли­ка­цию ста­тьи — редак­туру, вёрстку, оформ­ле­ние — чаще всего берут на себя науч­ные кол­лек­тивы, напи­сав­шие эту ста­тью. То есть если при тра­ди­ци­он­ной схеме учё­ные бес­платно предо­став­ляют ста­тью изда­телю, а тот обле­кает её в форму товара и про­даёт, то в слу­чае Open Access кол­лек­тив учё­ных пла­тит изда­телю (обычно зна­чи­тель­ную сумму), но после ста­тью может сво­бодно ска­чать любой желающий.

За послед­нее время, согласно науч­ным иссле­до­ва­ниям, коли­че­ство ста­тей, опуб­ли­ко­ван­ных таким спо­со­бом, воз­рас­тает^{39 40} . К 2017 году около 27,9 % ста­тей нахо­ди­лось откры­том доступе⁴¹ . К раз­ви­тию откры­того доступа к науке при­ло­жили руки не только обще­ствен­ные объ­еди­не­ния учё­ных и раз­лич­ные госу­дар­ствен­ные струк­туры: не обо­шлось и без круп­ных капи­та­ли­стов. Так, фонд Билла и Мелинды Гейтс активно высту­пает за актив­ное раз­ви­тие откры­того доступа к науке и финан­си­рует целый ряд иссле­до­ва­ний, резуль­таты кото­рых затем раз­ме­ща­ются открыто⁴² . 

Однако, несмотря на всю про­грес­сив­ность откры­той науки, тут есть и ложка дёгтя: капи­тал не побрез­го­вал вос­поль­зо­ваться воз­мож­но­стями, кото­рые даёт Open Science. Ста­тьи, выло­жен­ные в откры­тый доступ, зако­но­мерно имеют боль­шее коли­че­ство про­чте­ний и цити­ро­ва­ний, что под­твер­жда­ется рядом науч­ных иссле­до­ва­ний^{43 44 45 46} . Сле­до­ва­тельно, дан­ные, лежа­щие в откры­том доступе, быст­рее дой­дут до обще­ствен­но­сти и рас­про­стра­нятся шире. Это откры­вает обшир­ные воз­мож­но­сти для про­дви­же­ния инте­ре­сов отдель­ных капиталистов. 

Не каж­дый науч­ный кол­лек­тив может поз­во­лить себе опуб­ли­ко­вать ста­тью в откры­том доступе: это допол­ни­тель­ные рас­ходы. Однако, если науч­ный кол­лек­тив имеет спон­сора, напри­мер, фар­ма­ко­ло­ги­че­скую ком­па­нию, опуб­ли­ко­вать ста­тью ста­но­вится гораздо легче. И, что инте­ресно, про­цент Open Access Article среди меди­цин­ских и био­ме­ди­цин­ских ста­тей довольно высок (выше 50 %)⁴⁷ . Стоит, конечно, учесть и боль­шой вклад госу­дар­ствен­ных иссле­до­ва­тель­ских про­грамм (чаще всего аме­ри­кан­ских), поз­во­ля­ю­щих учё­ным выкла­ды­вать ста­тьи в откры­тый доступ, однако тут нельзя отри­цать вклад фармкомпаний.

К при­меру, согласно иссле­до­ва­нию Cole Wayant с соав­то­рами, за про­ве­де­ние кли­ни­че­ских испы­та­ний фар­ма­ко­ло­ги­че­ских пре­па­ра­тов 344 онко­лога полу­чили в общей слож­но­сти $216 627 353, при­чём 110 из них (32 %) не рас­крыли пол­но­стью источ­ники финан­си­ро­ва­ния. Под­черк­нём, что их работы были опуб­ли­ко­ваны в авто­ри­тет­ней­ших меди­цин­ских жур­на­лах мира: The Lancet Oncology, The New England Journal of Medicine и The Lancet⁴⁸ . По дан­ным Noam Tau с соав­то­рами, ситу­а­ция ещё хуже: 198 авто­ров кли­ни­че­ских иссле­до­ва­ний из 247 не рас­крыли пол­но­стью или частично источ­ники сво­его финан­си­ро­ва­ния⁴⁹ . К сожа­ле­нию, авторы не сооб­щают, какой про­цент этих ста­тей был опуб­ли­ко­ван в откры­том доступе, но это не меняет сути дела. Когда 40 % кли­ни­че­ских испы­та­ний и 70 % испы­та­ний лекарств финан­си­ру­ется из част­ных источ­ни­ков⁵⁰ , доля непред­взя­тых, чест­ных иссле­до­ва­ний ката­стро­фи­че­ски падает.

Капи­тал активно исполь­зует закры­тый доступ для зара­ботка на про­даже самих ста­тей, а откры­тый — для про­дви­же­ния своей про­дук­ции. И ника­кие воз­зва­ния к отмене част­ной соб­ствен­но­сти на про­дукт твор­че­ского труда не испра­вят ситу­а­цию. Отмена соб­ствен­но­сти на про­дукт твор­че­ского труда ста­нет лишь полу­ме­рой, и, пока суще­ствует част­ная соб­ствен­ность на сред­ства про­из­вод­ства, капи­тал будет суще­ство­вать. В этой связи удив­ляет наив­ность неко­то­рых сто­рон­ни­ков «копи­лефта», чья пози­ция напо­ми­нает пози­цию «ради­каль­ного» бур­жуа XIX века, робко высту­па­ю­щего про­тив част­ной соб­ствен­но­сти на землю.

«Однако на прак­тике у него не хва­тает храб­ро­сти, так как напа­де­ние на одну форму соб­ствен­но­сти — на одну форму част­ной соб­ствен­но­сти, на усло­вия труда — было бы очень опасно и для дру­гой формы»⁵¹ .

Кроме того, несмотря на рост попу­ляр­но­сти откры­того доступа, изда­тели «боль­шой пятёрки» не сильно сдали свои пози­ции. Умело вос­поль­зо­вав­шись изме­нив­ши­мися обсто­я­тель­ствами, они пере­ори­ен­ти­ро­вали часть сво­его биз­неса под новую схему. Исполь­зуя при­ёмы, опи­сан­ные в сле­ду­ю­щей главе, изда­тели про­дол­жили нара­щи­вать своё вли­я­ние даже под эги­дой откры­того доступа, что заметно на более высо­ком уровне цити­ро­ва­ния ста­тей, опуб­ли­ко­ван­ных в жур­на­лах этих изда­те­лей⁵² . 

Власть издательского капитала

Так почему же учё­ные, несмотря на всю свою пере­до­вую науку, склон­ность ко всему новому и тех­но­ло­гич­ному, про­дол­жают поль­зо­ваться услу­гами аген­тов дока­пи­та­ли­сти­че­ских отно­ше­ний? Разве новей­шие циф­ро­вые тех­но­ло­гии не могут помочь учё­ным рас­про­стра­нять ста­тьи без посредников? 

Не всё так просто.

Круп­ные изда­тели на про­тя­же­нии несколь­ких деся­ти­ле­тий ску­пали раз­роз­нен­ные науч­ные изда­тель­ства, уве­ли­чи­вая своё пред­ста­ви­тель­ство на рынке лите­ра­туры. Огром­ные при­были поз­во­лили им добиться суще­ствен­ного вли­я­ния не только в науч­ных сфе­рах, но и в политике.

Совре­мен­ный госу­дар­ствен­ный аппа­рат видит в учё­ных непро­из­во­ди­тель­ных работ­ни­ков, кото­рые не при­но­сят непо­сред­ствен­ной при­были, но на кото­рых тра­тятся мил­ли­арды из бюд­жета. В связи с этим у чинов­ни­ков зако­но­мерно воз­ни­кает вопрос: на что идут деньги? И чтобы на этот вопрос отве­чать, нужно хоть как-то изме­рять выхлоп от вложений.

Как оце­нить эффек­тив­ность работы науч­ных сотруд­ни­ков? Если работу инже­нера в про­цессе про­из­вод­ства, напри­мер, того или иного узла или детали, мы можем оце­нить по раз­ра­бо­тан­ной им тех­ни­че­ской доку­мен­та­ции — чер­те­жам, инструк­циям и т. д., — то для оценки фун­да­мен­таль­ных работ тре­бу­ется что-то дру­гое. На помощь при­хо­дят все­воз­мож­ные нау­ко­мет­ри­че­ские индексы. Но куда силь­ней, чем госу­дар­ству, они помо­гают изда­тель­ствам: под­мяв под себя рынок жур­на­лов и создав раз­лич­ные базы дан­ных науч­ной лите­ра­туры, они активно лоб­би­руют (проще говоря, про­пла­чи­вают) свои кри­те­рии оценки эффек­тив­но­сти. Это, напри­мер, индексы цити­ру­е­мо­сти и коли­че­ство пуб­ли­ка­ций в жур­на­лах, вклю­чён­ных в спе­ци­аль­ные базы дан­ных — Scopus, Web of Science и т. д.

Таким обра­зом, если ты начи­на­ю­щий учё­ный, для обес­пе­че­ния своей карьеры ты обя­зан пуб­ли­ко­ваться в строго опре­де­лён­ных жур­на­лах. То же каса­ется и более опыт­ных кол­лег и руко­во­ди­те­лей. Ника­кие круп­ные гранты немыс­лимы, если у руко­во­ди­теля про­екта нет опре­де­лён­ного коли­че­ства ста­тей в нуж­ных жур­на­лах⁵³ . Ты можешь пуб­ли­ко­вать сколько угодно ста­тей высо­кого каче­ства у себя на стра­ничке в кон­такте, на своём лич­ном сайте или даже в сооб­ще­стве учё­ных, но до тех пор, пока у тебя не будет ста­тей там, где нужно, твоя эффек­тив­ность для госу­дар­ства и науч­ных фон­дов будет счи­таться нуле­вой. Поэтому удив­ляться кон­сер­ва­тизму учё­ных, отка­зы­ва­ю­щихся пуб­ли­ко­вать свои резуль­таты вне науч­ных изда­тельств, — наивно.

Этим и объ­яс­ня­ется под­дер­жа­ние сверх­вы­со­ких при­бы­лей науч­ных изда­тельств. Можно ска­зать, они явля­ются пара­зи­тами, выса­сы­ва­ю­щими соки из богат­ства обще­ства. Обла­дая моно­по­лией на зна­ния, науч­ные изда­тель­ства полу­чают при­быль, несо­по­ста­ви­мую с их вкла­дом в созда­ние публикации.

Но если бы про­блема была только в этом! 

Раз изда­те­лей инте­ре­сует уве­ли­че­ние при­были и только оно, то им всё равно, какую ста­тью они пуб­ли­куют, какая инфор­ма­ция в ней содер­жится, какие про­блемы иссле­до­вали в ней учё­ные, — глав­ное, чтобы ста­тья при­но­сила при­быль. А чем больше ста­тей пишут учё­ные, тем больше их можно про­дать и, сле­до­ва­тельно, тем больше зара­бо­тать. Отсюда и необос­но­ван­ный рост тре­бо­ва­ний к коли­че­ству ста­тей: «опуб­ли­куй три ста­тьи за год или не про­длим кон­тракт» — типич­ное тре­бо­ва­ние к науч­ному сотруд­нику в совре­мен­ной лабо­ра­то­рии, а каче­ство этих ста­тей — уже дело деся­тое. Это не нужно ни учё­ным, ни обще­ству: только издателям.

Есте­ственно, на этом поприще рас­тёт мно­же­ство игро­ков, жела­ю­щих зара­бо­тать на невы­пол­ни­мых тре­бо­ва­ниях к учё­ным. В послед­ние годы уве­ли­чи­лось число так назы­ва­е­мых «хищ­ни­че­ских» жур­на­лов⁵⁴ . Они пред­ла­гают за деньги опуб­ли­ко­вать науч­ные труды с уско­рен­ной про­це­ду­рой рецен­зи­ро­ва­ния, а ино­гда совсем без него. Надо ли объ­яс­нять, что в резуль­тате теря­ется сам дух науки? Учё­ные стре­мятся опуб­ли­ко­ваться во что бы то ни стало, лишь бы отчи­таться о про­де­лан­ной работе. Тем вре­ме­нем, уро­вень ста­тей падает. 

Но не стоит думать, что низ­кий уро­вень ста­тей — удел низ­ко­сорт­ных «хищ­ни­че­ских» жур­на­лов, как любят рас­ска­зы­вать изда­тели-моно­по­ли­сты, хва­ста­ясь своей мощ­ной систе­мой рецен­зи­ро­ва­ния. Вспом­ним извест­ный скан­дал с более чем 120 пуб­ли­ка­ци­ями, создан­ными в про­грамме SCIgen и опуб­ли­ко­ван­ными Springer и Инсти­ту­том инже­не­ров элек­тро­тех­ники и элек­тро­ники (Institute of Electrical and Electronics Engineers)⁵⁵ . Это не шутка. Тек­сты, ском­по­но­ван­ные гене­ра­то­ром науч­ных тек­стов, про­шли рецен­зи­ро­ва­ние в веду­щих жур­на­лах мира.

Более того, изда­тели не брез­гуют за опре­де­лён­ные суммы рекла­ми­ро­вать вся­че­ские «чудо­дей­ствен­ные» фар­ма­ко­ло­ги­че­ские пре­па­раты. Напри­мер, уже упо­мя­ну­тое изда­тель­ство Elsevier спе­ци­ально создало жур­нал по заказу фар­ма­цев­ти­че­ской ком­па­нии Merck для рекламы пре­па­ра­тов послед­ней⁵⁶ . Конечно, изда­тели пони­мают, что подоб­ные скан­далы сильно бьют по их репу­та­ции, и ста­ра­ются избе­жать подоб­ных экс­цес­сов. Но гонка за при­бы­лью и нау­ко­мет­рия делают своё дело. 

Двое рос­сий­ских учё­ных, док­тор хими­че­ских наук Павел Фёдо­ров и кан­ди­дат хими­че­ских наук Ана­то­лий Попов, писали в жур­нале «Химия и жизнь»:

«Рыноч­ный харак­тер науки вле­чёт за собой жёст­кую необ­хо­ди­мость рекламы, в том числе само­ре­кламы, и пиара, чтобы завер­нуть зале­жав­шийся товар в новую яркую обо­лочку и при­дать ему вид новизны. При­меры высо­кого искус­ства фор­ми­ро­ва­ния новых сег­мен­тов и рын­ков сбыта науч­ной про­дук­ции — у всех перед гла­зами. Кри­ти­че­ское обсуж­де­ние исче­зает. Поскольку истина не так важна, как финан­си­ро­ва­ние, дис­кус­сия ста­но­вится опас­ной и непри­лич­ной, выхо­дит из моды и осуж­да­ется как непо­лит­кор­рект­ное пове­де­ние.
Именно с этой точки зре­ния сле­дует рас­смат­ри­вать про­блему цити­ро­ва­ния науч­ных работ. Во-пер­вых, тре­бо­ва­ние новизны как одного из кри­те­риев оценки товара застав­ляет игно­ри­ро­вать ста­рые работы, кото­рые по глу­бине поста­новки про­блем и дотош­но­сти ана­лиза и обсуж­де­ния резуль­та­тов сплошь и рядом пре­вос­хо­дят совре­мен­ные ско­ро­спелки. По этой при­чине в пуб­ли­ка­циях зача­стую повто­ря­ется то, что дав­ным-давно твердо уста­нов­лено. При­чём без ссы­лок, хотя во мно­гих слу­чаях оче­видно, что именно авторы читали и откуда что заим­ство­вали. Во-вто­рых, это при­во­дит к игно­ри­ро­ва­нию работ реаль­ных или потен­ци­аль­ных кон­ку­рен­тов, само­ци­ти­ро­ва­нию и цити­ро­ва­нию работ кол­лег из сво­его клана»⁵⁷ .

Важна ли тут суть работы уче­ного? Нет. Теперь учё­ный — это не его идеи и гени­аль­ное реше­ние науч­ной про­блемы, учё­ный — это его импакт-фак­тор и квар­тиль жур­нала, где он опуб­ли­ко­вал статью.

Есте­ственно, сама по себе воз­мож­ность оце­ни­вать эффек­тив­ность работы не есть что-то пло­хое. Почему, ска­жем, мы должны оце­ни­вать эффек­тив­ность работы токаря, но будем закры­вать глаза на лени­вых науч­ных сотруд­ни­ков, посе­ща­ю­щих рабо­чие места только ради раз­го­во­ров с кол­ле­гами или не посе­ща­ю­щих их вовсе, что нередко встре­ча­ется в ряде оте­че­ствен­ных НИИ? 

Конечно, и сама дея­тель­ность изда­те­лей имеет про­грес­сив­ные сто­роны: еди­ные базы дан­ных, пло­щадки, где учё­ные со всего мира кон­цен­три­руют свои зна­ния и гово­рят на одном языке… 

Но дела­ется всё это не ради самих учё­ных и науки: это лишь сред­ство, поз­во­ля­ю­щее нара­щи­вать капи­тал изда­те­лей. Кроме того, наука в капи­та­ли­сти­че­ском мире ста­но­вится ещё одним сред­ством экс­плу­а­та­ции стран пери­фе­рии стра­нами центра.

Наука как средство эксплуатации стран периферии и полупериферии странами центра

На пер­вый взгляд кажется, что боль­шие вло­же­ния в науку и обра­зо­ва­ние — это все­гда хорошо: ведь, раз­ви­вая науку, госу­дар­ство спо­соб­ствует тех­ни­че­скому про­грессу, а зна­чит, улуч­шает жизнь своих граждан. 

Этим поль­зу­ются поли­тики-попу­ли­сты. Наши пре­зи­дент и пре­мьер время от вре­мени вещают о том, как нам необ­хо­димы каче­ствен­ные про­рывы в науке, обе­щают, что сокра­ще­ния финан­си­ро­ва­ния не будет и нас ждёт оче­ред­ное уве­ли­че­ние рас­хо­дов на науку. Обы­ва­тель посто­янно видит сюжеты о том, как наши учё­ные то откры­вают какое-то чудо­дей­ствен­ное лекар­ство, то бьют рекорды по напи­са­нию науч­ных ста­тей. Кажется, что ещё чуть-чуть — и мы дого­ним и пере­го­ним Америку.

Обра­тимся к ста­ти­стике пуб­ли­ка­ций в жур­на­лах, индек­си­ру­е­мых в базе дан­ных Web of Science (WoS). За период с 2001 по 2012 годы коли­че­ство ста­тей, опуб­ли­ко­ван­ных оте­че­ствен­ными учё­ными, коле­ба­лось от 27494 до 31340 в год, то бишь раз­ница была неве­лика. Но удель­ный вес Рос­сии в обще­ми­ро­вом числе пуб­ли­ка­ций сни­жался: с 3 % до 1,86 %. Однако после 2012 года появи­лась колос­саль­ная тен­ден­ция к уве­ли­че­нию числа пуб­ли­ка­ций: с 33092 в 2013 году до 40206 в 2015 году. При этом доля РФ на меж­ду­на­род­ной науч­ной арене воз­росла с 1,87 % до 2,38 %⁵⁸ . Впе­чат­ляет, не правда ли? Вы только посмот­рите на этот гра­фик! (рису­нок 5)

Но давайте посмот­рим на дру­гие страны. В эти же годы стал отме­чаться зна­чи­тель­ный рост пуб­ли­ка­ций «союз­ни­ков» Рос­сии по группе БРИКС. Учё­ные Под­не­бес­ной смогли уве­ли­чить коли­че­ство пуб­ли­ка­ций аж в 7,2 раза⁶⁰ .

Несмотря на рост финан­си­ро­ва­ния оте­че­ствен­ной фун­да­мен­таль­ной науки в руб­лях, после поправки на изме­не­ние курса дол­лара полу­ча­ется, что финан­си­ро­ва­ние, наобо­рот, про­село (Рису­нок 6)⁶¹ . Осо­бенно постра­дали от ослаб­ле­ния рубля отрасли, кото­рые сильно зави­сят от импорт­ных ком­плек­ту­ю­щих, обо­ру­до­ва­ния и рас­ход­ных материалов. 

Кроме того, про­дол­жает сни­жаться коли­че­ство науч­ных орга­ни­за­ций. Согласно отчёту счёт­ной палаты РФ:

«По состо­я­нию на 1 июня 2019 года общее число орга­ни­за­ций, выпол­ня­ю­щих науч­ные иссле­до­ва­ния и раз­ра­ботки в Рос­сии, соста­вило 3 822, что на 128 меньше, чем в 2018 году.
С 1990 года сохра­ня­ется тен­ден­ция умень­ше­ния числа кон­струк­тор­ских бюро, про­ект­ных и про­ектно-изыс­ка­тель­ских орга­ни­за­ций, про­мыш­лен­ных пред­при­я­тий и роста числа выс­ших учеб­ных заве­де­ний. Так, в период с 2000 по 2018 год число научно-иссле­до­ва­тель­ских орга­ни­за­ций умень­ши­лось с 2 686 до 1 574, в том числе кон­струк­тор­ских орга­ни­за­ций — с 318 до 254, про­ект­ных и про­ектно-изыс­ка­тель­ских — с 85 до 20»⁶² .

То есть при фак­ти­че­ском сни­же­нии финан­си­ро­ва­ния оте­че­ствен­ной науки и сокра­ще­нии коли­че­ства науч­ных учре­жде­ний мы наблю­даем рез­кий взлёт числа опуб­ли­ко­ван­ных ста­тей. Удивительно!

Впро­чем, это можно легко объ­яс­нить несколь­кими фак­то­рами. Вот основные:

1. Учё­ные, ранее пуб­ли­ко­вав­ши­еся в оте­че­ствен­ных жур­на­лах, не индек­си­ру­е­мых WoS, дей­стви­тельно стали чаще отправ­лять свои ста­тьи в запад­ные журналы.
2. Ряд оте­че­ствен­ных жур­на­лов был вклю­чен в базы WoS и Scopus.
3. В базах дан­ных WoS и Scopus уве­ли­чи­лось число «мусор­ных» низ­ко­рей­тин­го­вых жур­на­лов, при­ни­ма­ю­щих низ­ко­ка­че­ствен­ные ста­тьи. Это под­твер­ждают дан­ные Счёт­ной палаты, гово­ря­щие о том, что рост коли­че­ства ста­тей идёт в основ­ном за счёт пуб­ли­ка­ции в жур­на­лах тре­тьего и чет­вёр­того квар­ти­лей⁶³ . 
4. Заклю­че­ние тру­до­вых дого­во­ров с ино­стран­ными учё­ными, по кото­рым послед­ние обя­зу­ются (не бес­платно, есте­ственно) вклю­чать в свою аффи­ли­а­цию рос­сий­ские инсти­туты, а неко­то­рых оте­че­ствен­ных авто­ров — в число соавторов.
5. Отток рос­сий­ских учё­ных за рубеж, точ­нее, те слу­чаи, когда они при этом про­дол­жают фор­мально чис­литься за оте­че­ствен­ными инсти­ту­тами и университетами.
6. Вве­де­ние обя­за­тель­ным усло­вием для защиты кан­ди­дат­ских и док­тор­ских дис­сер­та­ций нали­чия опре­де­лён­ного коли­че­ства ста­тей в Scopus.
7. Также, веро­ятно, это объ­яс­ня­ется уве­ли­че­нием доли обзо­ров по отно­ше­нию к иссле­до­ва­тель­ским статьям.

Рас­смот­рим вни­ма­тель­нее вто­рой пункт. 

Зача­стую для вклю­че­ния оте­че­ствен­ного жур­нала в базы WoS и Scopus про­ис­хо­дила про­стая его про­дажа запад­ному гиганту. После этого рей­тинг жур­нала взле­тал в небеса, и это при абсо­лютно неиз­мен­ном кол­лек­тиве редак­то­ров, рецен­зен­тов и кор­рек­то­ров. Да, теперь стали выпол­няться чисто фор­маль­ные тре­бо­ва­ния, но едва ли можно ска­зать, что это повы­сило каче­ство содер­жа­ния выхо­дя­щих в жур­нале ста­тей: это могло разве что отсе­ять совсем низ­ко­проб­ные материалы.

Уве­ли­че­ние коли­че­ства ста­тей, опуб­ли­ко­ван­ных рос­сий­скими учё­ными в ино­стран­ных жур­на­лах, в том числе выкуп­лен­ных рос­сий­ских, зако­но­мерно уве­ли­чи­вает при­быль ино­стран­ных изда­тельств. Послед­ние, в свою оче­редь, про­дают эти ста­тьи, кото­рые ничего им не сто­или, в том числе и рос­сий­ским учё­ным. Но самое инте­рес­ное, что налоги, кото­рые пла­тят изда­тель­ства, в своей массе посту­пают не в рос­сий­скую казну, а в казну того госу­дар­ства, в кото­ром заре­ги­стри­ро­вано издательство. 

Выхо­дит, страны пери­фе­рии и полу­пе­ри­фе­рии, в том числе Рос­сия, вкла­ды­вают деньги в при­боры, реак­тивы, зар­плату учё­ных, да ещё и в покупку ста­тей, напи­сан­ных сво­ими же учё­ными, а зара­ба­ты­вают на этом ино­стран­ные изда­тели и госу­дар­ства, в чью казну послед­ние пла­тят налоги. Мы имеем сле­ду­ю­щую схему для Рос­сии — или любой дру­гой страны полу­пе­ри­фе­рии или периферии:

На схеме видно, что Д′_и пред­став­ляет собой сумму Д_и, то есть пер­во­на­чально вло­жен­ного изда­те­лем капи­тала, и д_и — добав­лен­ной сто­и­мо­сти (види­мая форма при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти), часть кото­рой идёт непо­сред­ственно изда­телю в виде при­были, часть — в казну госу­дар­ства через налоги. 

Из всего этого можно сде­лать про­стой вывод: все потуги нашего Мино­бр­на­уки по «выве­де­нию рос­сий­ской науки на миро­вой уро­вень» едва ли могли зна­чи­тельно повы­сить каче­ство рос­сий­ских ста­тей, зато зна­чи­тельно уси­лили отток денег за рубеж. Таким обра­зом, «уве­ли­чи­вая эффек­тив­ность» рос­сий­ской науки, чинов­ники лишь уве­ли­чили вли­ва­ния в эко­но­мику стран Центра.

Но это ещё не всё.

Насто­я­щий учё­ный дол­жен посто­янно сто­ять на пере­до­вых пози­циях науки, нахо­диться на грани неиз­ве­дан­ного. Для этого мало одного чте­ния ста­тей: необ­хо­дим непо­сред­ствен­ный обмен опы­том и непре­рыв­ное обще­ние между учё­ными раз­ных стран. Очень сложно раз­ви­вать какую-либо дей­стви­тельно новую область, если ты нахо­дишься на пери­фе­рии науч­ного мира и не можешь про­чув­ство­вать новей­шие вея­ния в науке. Для вос­пол­не­ния этих про­бе­лов учё­ный посто­янно вынуж­ден ездить в коман­ди­ровки для выступ­ле­ния на кон­фе­рен­циях, обу­че­ния новым мето­ди­кам и усво­е­ния всего нового, чего в его род­ной стране пока нет. Оче­видно, что для обу­че­ния новым мето­дам секве­ни­ро­ва­ния генома ехать в Зим­бабве или Ниге­рию абсурдно: новые методы надо осва­и­вать там, где эти методы при­ме­ня­ются. Есте­ственно, чаще всего это страны Центра.

На вся­кий слу­чай уточ­ним: для учё­ного такие коман­ди­ровки — необ­хо­ди­мая часть работы прак­ти­че­ски в любой науке, даже сто­про­цент­ному пат­ри­оту, если он хочет что-то из себя пред­став­лять как учё­ный, при­хо­дится хотя бы на время уез­жать за гра­ницу. Раз­ница между пат­ри­о­том и кос­мо­по­ли­том тут только в том, что пер­вый вер­нётся назад и попы­та­ется при­ме­нить новые зна­ния на благо родины. 

С точки зре­ния обы­ва­теля или учё­ного-иде­а­ли­ста, новые зна­ния в род­ной стране — это очень хорошо. Но с точки зре­ния поли­ти­че­ской эко­но­мии за этим чаще всего скры­ва­ется ещё один эле­мент экс­плу­а­та­ции. Мало подать заявку и напи­сать тезисы для зару­беж­ной кон­фе­рен­ции. Необ­хо­димо упла­тить всту­пи­тель­ный взнос, кото­рый зача­стую не огра­ни­чи­ва­ется $500–1000. Помимо этого, необ­хо­димо опла­тить про­жи­ва­ние сотруд­ни­ков, пита­ние, не забыть про рас­ходы на транс­порт, пере­лёт из одной страны в дру­гую и оплату визы. Всё это опять осе­дает в кар­ма­нах иностранцев.

А что до пользы родине… Полу­чен­ные зна­ния сле­дует как-то при­ме­нять. А что ждёт учё­ного-роман­тика по воз­вра­ще­нии? В род­ной стране, где про­мыш­лен­ность раз­ру­шена и фраг­мен­ти­ро­вана, мак­си­мум — повы­ше­ние авто­ри­тета среди кол­лег как чело­века, побы­вав­шего на ста­жи­ров­ках. В усло­виях, когда в стране не воз­ни­кают нау­ко­ём­кие отрасли, когда един­ствен­ные раз­ви­ва­ю­щи­еся отрасли эко­но­мики — это сфера услуг и добыча полез­ных иско­па­е­мых, такой спе­ци­а­лист оста­ётся обу­зой. Зато он может исполь­зо­ваться бур­жу­аз­ной вла­стью для про­па­ганды в стиле «жить стало лучше, жить стало весе­лее» — для веща­ния с экрана о сот­нях учё­ных, воз­вра­ща­ю­щихся на родину! 

Да, сей­час есть мода на стро­и­тель­ство вся­ких науч­ных цен­тров типа «Скол­ково» или «Инно­по­лиса» с при­гла­шён­ными ино­стран­ными учё­ными — лау­ре­а­тами раз­лич­ных науч­ных пре­мий. Уди­ви­тельно, но в них дей­стви­тельно могут делать насто­я­щую науку. Даже в целом про­валь­ный «Рос­кос­мос» имеет отдель­ные успехи. Но эти еди­нич­ные цен­тры и локаль­ные дости­же­ния — лишь капля в море и не спа­сают ситу­а­цию в общем. Ника­кого внед­ре­ния на родине резуль­таты их работы не полу­чат: для этого тре­бу­ются слиш­ком высо­кие затраты, кото­рые мест­ная бур­жу­а­зия поз­во­лить себе не может.

Но неужели нельзя испра­вить ситу­а­цию? Поса­дить в тюрьму кого надо, заста­вить биз­нес вкла­ды­ваться в нуж­ные для госу­дар­ства отрасли? Почему нельзя постро­ить пол­ные циклы про­из­вод­ства? Ведь тогда про­мыш­лен­но­сти страны будут необ­хо­димы свои фун­да­мен­таль­ные и при­клад­ные разработки!

Как ни странно, здесь пре­красно подой­дёт выра­же­ние «у них трава зеленее». 

В пер­вом томе «Капи­тала» Маркс акцен­ти­ро­вал вни­ма­ние на том, что при­род­ные усло­вия, гео­гра­фи­че­ское рас­по­ло­же­ние, фак­торы про­стран­ствен­ной уда­лён­но­сти про­из­во­ди­те­лей друг от друга вли­яют на соот­но­ше­ние необ­хо­ди­мого и при­ба­воч­ного рабо­чего вре­мени⁶⁴ . В небла­го­при­ят­ных усло­виях сама сто­и­мость рабо­чей силы выше: нужна тёп­лая одежда, боль­шая кало­рий­ность пита­ния, транс­пор­ти­ровка рабо­чих на боль­шие рас­сто­я­ния и т. д. Рас­тут рас­ходы на постройку пред­при­я­тий, их отоп­ле­ние, транс­пор­ти­ровку грузов… 

Более того, помимо при­род­ного и гео­гра­фи­че­ского фак­то­ров боль­шое зна­че­ние имеет и исто­ри­че­ский. Сча­стье для страны ока­заться в нуж­ное время в нуж­ном месте: заво­е­вать коло­нии, выка­чать из них ресурсы, под­чи­нить дру­гие страны, све­сти их эко­но­мику к обес­пе­че­нию страны-экс­плу­а­та­тора дешё­вым сырьём, а в это время раз­ви­вать у себя высо­ко­тех­но­ло­гич­ное про­из­вод­ство. И вот уже дру­гие страны не могут кон­ку­ри­ро­вать с ней, так как вынуж­дены сорев­но­ваться на нерав­ных условиях.

При капи­та­лизме, когда капи­талы сво­бодно пере­те­кают из одной отрасли в дру­гую, задер­жать капи­тал в нуж­ной для госу­дар­ства сфере ста­но­вится трудно. Более того, повы­шен­ные издержки здесь при­ве­дут к тому, что пред­при­ни­ма­тели будут иметь гораздо мень­шие нормы при­были, а, сле­до­ва­тельно, и мень­ший при­рост капи­тала, необ­хо­ди­мый для даль­ней­шего раз­ви­тия пред­при­я­тия. А кон­ку­ренты, нахо­дя­щи­еся в более бла­го­при­ят­ных усло­виях, будут вкла­ды­вать излишки в усо­вер­шен­ство­ва­ние пред­при­я­тий и раз­ви­ваться гораздо быстрее. 

Это при­во­дит к тому, что госу­дар­ство, нахо­дя­ще­еся в небла­го­при­ят­ных усло­виях, вынуж­дено активно под­дер­жи­вать биз­нес. Послед­ний едва ли рас­тёт от этого быст­рее: подоб­ные дота­ции от госу­дар­ства начи­нают вос­при­ни­маться про­сто как ещё один источ­ник обо­га­ще­ния, а сажать в тюрьму своих же биз­не­сме­нов за рас­трату бюд­жет­ных денег бур­жу­аз­ное госу­дар­ство не хочет — оно и его чинов­ники явля­ются слу­гами пра­вя­щего класса, а не его над­смотр­щи­ками. Поэтому про­дол­жа­ются дота­ции на убы­точ­ные еди­нич­ные нау­ко­ём­кие пред­при­я­тия. На этом «пилятся» деньги, обо­га­ща­ются неко­то­рые капи­та­ли­сты, но эко­но­мика страны не развивается.

В том виде, что мы сей­час опи­сали, это про­яв­ля­ется в наи­боль­шей сте­пени в Рос­сии. Однако ситу­а­ция в дру­гих стра­нах полу­пе­ри­фе­рии и пери­фе­рии имеет, как пра­вило, схо­жие черты.

Вот в итоге и выхо­дит, что, вкла­ды­ва­ясь в науку, госу­дар­ства пери­фе­рии и полу­пе­ри­фе­рии больше вкла­ды­ва­ются в эко­но­мику стран цен­тра. Тратя деньги на обра­зо­ва­ние, но не раз­ви­вая свои пред­при­я­тия, госу­дар­ство полу­чает не нуж­ных для её эко­но­мики спе­ци­а­ли­стов. Через послед­них идёт пря­мой поток денег за рубеж, а затем, как итог, отток самих спе­ци­а­ли­стов туда, где они вос­тре­бо­ваны. И это не заго­вор или при­хоть про­даж­ных чинов­ни­ков. Это резуль­тат объ­ек­тив­ных про­цес­сов, сло­жив­шихся исторически.

Под шумок кра­си­вых фраз и лжи­вых обе­ща­ний между стра­нами уси­ли­ва­ется рост нера­вен­ства: как финан­со­вого, так и интел­лек­ту­аль­ного. Пока про­ле­та­рии пери­фе­рии и полу­пе­ри­фе­рии дегра­ди­руют и нищают, сов­местно обо­га­ща­ется бур­жу­а­зия стран пер­вого мира и ком­пра­дор­ская бур­жу­а­зия стран пери­фе­рии и полу­пе­ри­фе­рии. Выка­чи­вая сверх­при­были из пери­фе­рии, круп­ней­шая бур­жу­а­зия под­ку­пает работ­ни­ков в своих стра­нах, делясь с ними частью при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти, и тем самым сни­жает рево­лю­ци­он­ный настрой общества.

Выводы

Со вре­мён Маркса капи­та­лизм про­де­лал дол­гий путь в своём раз­ви­тии. Начав свою эво­лю­цию с овла­де­ния про­мыш­лен­но­стью, капи­та­лизм под­мял под себя прак­ти­че­ски все сферы мате­ри­аль­ной и духов­ной жизни по всему зем­ному шару. Отрасли, в кото­рых из-за спе­ци­фич­но­сти про­из­вод­ства невоз­можно пря­мое под­чи­не­ние капи­талу, капи­та­лизм видо­из­ме­няет и ста­вит себе на службу. 

Одной из таких отрас­лей стала фун­да­мен­таль­ная наука. Будучи по своей сути источ­ни­ком объ­ек­тив­ного зна­ния о мире, фун­да­мен­таль­ная ака­де­ми­че­ская наука пре­вра­ти­лась в инстру­мент уве­ли­че­ния капи­тала издателей.

С одной сто­роны, труд науч­ных сотруд­ни­ков, как мы выяс­нили, явля­ется непро­из­во­ди­тель­ным для госу­дар­ства. Их труд не создаёт при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти, не уве­ли­чи­вает капи­тал, а от вся­кого непро­из­во­ди­тель­ного труда любой капи­та­лист, в том числе и госу­дар­ство, стре­мится изба­виться. С дру­гой сто­роны, изда­тели имеют огром­ную при­быль, зани­ма­ясь тор­гов­лей науч­ными ста­тьями. Им выгодно полу­чать от учё­ных больше ста­тей. 

В обще­стве назре­вает про­ти­во­ре­чие. Госу­дар­ство всеми путями пыта­ется опти­ми­зи­ро­вать непро­из­во­ди­тель­ные рас­ходы. В то же время, лоб­би­руя свои инте­ресы через пра­ви­тель­ство, изда­тели про­тал­ки­вают нуж­ные им кри­те­рии оценки дея­тель­но­сти науч­ных сотруд­ни­ков. Это про­ти­во­ре­чие раз­ре­ша­ется путём при­нуж­де­ния науч­ных сотруд­ни­ков писать больше ста­тей в нуж­ных жур­на­лах. В отрас­лях науки, где невоз­можно удо­вле­тво­рить аппе­титы изда­тельств, уре­за­ется финан­си­ро­ва­ние. Сокра­ще­ние и так неболь­шого финан­си­ро­ва­ния ещё больше затруд­няет работу учё­ных. Перед учё­ными встаёт выбор: про­гнуться под систему и начать писать тонну бес­по­лез­ных ста­тей-пусты­шек или сохра­нить вер­ность науч­ным прин­ци­пам и остаться без работы. 

Да, капи­тал дей­стви­тельно строит науч­ную инфра­струк­туру буду­щего. Создаёт все усло­вия для обмена инфор­ма­цией, повы­шает мобиль­ность учё­ных, объ­еди­няет их одним инфор­ма­ци­он­ным полем, авто­ма­ти­зи­рует мно­же­ство про­цес­сов. Но этим он пре­сле­дует лишь одну цель — воз­рас­та­ние своей сто­и­мо­сти. Всё это вынуж­ден­ные меры, сто­я­щие между ним и при­бы­лью. Он при­во­дит к рас­сло­е­нию обще­ства, всё больше и больше под­чи­няет страны пери­фе­рии и не даёт им раз­ви­ваться неза­ви­симо. Рас­ту­щие год за годом тре­бо­ва­ния уве­ли­чи­вать коли­че­ство науч­ных работ при­во­дят к обес­це­ни­ва­нию их внут­рен­него содер­жа­ния. Всё чаще откры­тия совер­ша­ются вопреки системе, когда какому-то науч­ному кол­лек­тиву слу­чайно уда­лось пой­мать след истины. 

Капи­тал выса­сы­вает соки из обще­ства. Мил­ли­арды про­стых рабо­чих потом и кро­вью создают при­ба­воч­ную сто­и­мость, при­сва­и­ва­е­мую капи­та­ли­стами. Часть этой при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти идёт в бюд­жеты госу­дарств и направ­ля­ется на науч­ные иссле­до­ва­ния лишь для того, чтобы изда­тели бес­платно полу­чили резуль­таты работ учё­ных. И, чтобы вер­нуть себе их обратно, обще­ство вынуж­дено снова при­не­сти в жертву про­ле­та­риат, обме­ни­вая на новую пор­цию при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти ста­тьи своих же учёных. 

Из-за сокра­ще­ния финан­си­ро­ва­ния дегра­ди­ру­ю­щая наука пере­стаёт облег­чать жизнь про­стых рабо­чих. Из инстру­мента, осво­бож­да­ю­щего чело­века от вла­сти при­роды, наука ста­но­вится инстру­мен­том угне­те­ния в руках гос­под­ству­ю­щего класса. Про­стой народ, не видя выхлопа от науки, не пони­мает, куда идут его налоги: зачем нужны учё­ные, про­еда­ю­щие огром­ные сред­ства, но не спо­соб­ные спа­сти чело­ве­че­ство от насущ­ных про­блем? За этими вопро­сами скры­ва­ется непо­ни­ма­ние того, как на самом деле скудно финан­си­ру­ется наука, как совре­мен­ная орга­ни­за­ция иссле­до­ва­ний ста­вит крест на поиски объ­ек­тив­ной истины.

Эта ситу­а­ция вызы­вает в среде учё­ных всё более силь­ные «анар­хист­ские» настро­е­ния. Всё чаще слышны лозунги отмены прав на интел­лек­ту­аль­ную соб­ствен­ность и тре­бо­ва­ния откры­того доступа к зна­ниям. Созда­ются пират­ские сайты типа Sci-Hub и Libgen, на кото­рых можно сво­бодно полу­чить доступ к плат­ным ста­тьям. Но это всё не решает про­блему, а лишь сгла­жи­вает противоречия.

Надо чётко понять, что без корен­ного изме­не­ния обще­ствен­ного строя ника­кого раз­ви­тия не пред­ви­дится. Капи­тал, когда-то дав­ший огром­ный ска­чок для раз­ви­тия чело­ве­че­ства, теперь высту­пает тор­мо­зом науч­ного и тех­ни­че­ского про­гресса. И уже нет былых про­ры­вов. Рас­ходы на НИОКР падают даже в США — одной из самых высо­ко­тех­но­ло­гич­ных дер­жав мира⁶⁵ .

Рост бла­го­со­сто­я­ния нерав­но­мерно рас­пре­де­ля­ется среди насе­ле­ния, кроме того, отме­ча­ется даже сни­же­ние реаль­ной зара­бот­ной платы у ряда работ­ни­ков⁶⁶ . Активно про­дол­жает расти нера­вен­ство между бога­тыми и бед­ными⁶⁷ . 

Но глав­ный порок капи­та­лизма — не то, что кто-то от него стра­дает. Для науки неуместны мораль­ные оценки и нази­да­тель­ные рас­суж­де­ния о том, что хорошо и плохо: 

«…в мире людей, как и в мире живот­ных и рас­те­ний, инте­ресы рода все­гда про­би­вают себе путь за счёт инте­ре­сов инди­ви­дов, и это про­ис­хо­дит потому, что инте­рес рода сов­па­дает с инте­ре­сом осо­бых инди­ви­дов, в чём и состоит сила этих послед­них, их пре­иму­ще­ство»⁶⁸ . 

На заре капи­та­лизма жизни мил­ли­о­нов про­ле­та­риев были при­не­сены в жертву во благо раз­ви­тия про­из­вод­ствен­ных мощ­но­стей всего чело­ве­че­ства. И, тем не менее, в то время класс капи­та­ли­стов без­условно являлся про­грес­сив­ным клас­сом. На дан­ный же момент само суще­ство­ва­ние капи­та­лизма всё силь­нее угро­жает миро­вой эко­но­мике, а под­чи­не­ние им сфер науч­ной дея­тель­но­сти и искус­ства уби­вает их внут­рен­нее содержание. 

Отныне инте­рес всего обще­ства идёт враз­рез с инте­ре­сами класса бур­жу­а­зии. И от того, насколько успеш­ной будет борьба про­ле­та­ри­ата с капи­та­лом, будет зави­сеть исход для всего чело­ве­че­ского рода.

Люди не могут отме­нить законы объ­ек­тив­ной реаль­но­сти, частью кото­рых явля­ются законы раз­ви­тия обще­ства. Но мы можем исполь­зо­вать их во благо всего чело­ве­че­ства. Нас ожи­дает ещё мно­же­ство потря­се­ний и войн, много голода, нищеты и раз­рухи. И то, насколько быстро чело­ве­че­ство смо­жет пре­одо­леть эти родо­вые муки и постро­ить обще­ство буду­щего, зави­сит от усу­губ­ля­ю­ще­гося кри­зиса капи­та­лизма и созна­тель­но­сти тру­дя­щихся всей планеты. 

В этом велика роль про­грес­сив­ных учё­ных, осо­зна­ю­щих всю серьёз­ность поло­же­ния. Марк­си­стам как нико­гда нужна помощь спе­ци­а­ли­стов раз­лич­ных отрас­лей. Карл Маркс, как бы ни велики были его заслуги, дал нам лишь самые основ­ные законы функ­ци­о­ни­ро­ва­ния капи­та­ли­сти­че­ского обще­ства. Нужно допол­нять и раз­ви­вать его уче­ние, обо­га­щать кон­кре­ти­кой, внед­рять новые мето­дики иссле­до­ва­ния. Поэтому даже незна­чи­тель­ные кон­суль­та­ции и помощь от спе­ци­а­ли­стов неве­ро­ятно ценны для любого марк­си­ста. Нам тре­бу­ется впи­тать всё богат­ство совре­мен­ной науч­ной мысли. Нам необ­хо­димо выра­бо­тать адек­ват­ные пред­став­ле­ния о капи­та­лизме нашей эпохи, чутко при­слу­ши­ваться к тен­ден­циям его раз­ви­тия и ана­ли­зи­ро­вать противоречия. 

Бур­жу­а­зия имеет огром­ные ресурсы и не брез­гует пус­кать их в ход. Спе­ци­а­ли­сты вещают о невоз­мож­но­сти ком­му­низма, обос­но­вы­вая это то эво­лю­ци­он­ной тео­рией, то инди­ви­ду­аль­ной измен­чи­во­стью людей. В ход идут как пря­мые под­логи, так и игра на ошиб­ках ком­му­ни­стов про­шлых лет. Им вто­рят псев­до­ин­тел­лек­ту­алы, заяв­ляя, что новое обще­ство постро­ится само собой. 

Насто­я­щий учё­ный дол­жен найти в себе силы и суметь отде­лить правду от лжи. А если он — насто­я­щий чело­век, то его долг — объ­еди­ниться с теми, кто борется за правду. 

Только объ­еди­няя силы тру­дя­щихся всей пла­неты, мы смо­жем начать стро­и­тель­ство нового мира. Мира, где глав­ным будет не при­быль, кото­рую чело­век может при­не­сти капи­та­ли­сту, а то цен­ное, что он создаёт своим трудом.