~ 85 мин

Приговор

4 ноября 1992 года, уже после окон­ча­ния этапа рас­смот­ре­ния доку­мен­таль­ных сви­де­тельств, Конституционный Суд выслу­шал руко­во­ди­те­лей выс­ших юри­ди­че­ских учре­жде­ний государства. 

Представители Высшего Арбитражного и Верховного судов В. Ф. Яковлев и В. М. Лебедев выска­за­лись в ней­траль­ном ключе: они ска­зали, что, какое бы реше­ние не вынес Суд, выте­ка­ю­щие из него част­ные вопросы смо­гут быть рас­смот­рены в этих судах и судах общей юрис­дик­ции. Генеральный про­ку­рор РФ В. Г. Степанков и Министр юсти­ции РФ Н. В. Федоров же выска­зы­ва­лись с откро­венно обви­ни­тель­ских пози­ций. Они пол­но­стью раз­де­ляли мне­ние Президента РФ и обру­ши­лись на КПСС, как на орга­ни­за­цию, «анти­кон­сти­ту­ци­он­ную» по своей сути¹ . 

Особенно пора­до­вал Министр юсти­ции, оста­вив­ший этот брил­ли­ант поли­ти­че­ской мысли 1990-​х годов:

«Президент не имел права не реа­ги­ро­вать на дея­тель­ность пар­тии, кото­рая по суще­ству вышла из пови­но­ве­ния, взбун­то­ва­лась»² .

В 1992 он упре­кал КПСС и в том, что она своей дея­тель­но­стью «рас­топ­тала пра­во­су­дие». Сегодня этот несги­ба­е­мый борец с ком­му­низ­мом состоит в «Единой России». Бьюсь об заклад, что сей­час, с медвежьими-​то лапами, рас­суж­дать о таких вещах много сложнее.

Ещё в тече­ние несколь­ких дней высту­пали с заклю­чи­тель­ными речами пред­ста­ви­тели сто­рон, а 13 ноября Суд уда­лился на закры­тое сове­ща­ние для выне­се­ния ито­го­вого реше­ния по делу. Суд сове­щался сем­на­дцать дней и 30 ноября 1992 года огла­сил ито­го­вое реше­ние. Попробуем разо­браться в нём, а затем перей­дём к вопросу о том, почему оно не устро­ило ни одну из сто­рон и насколько сильно было мифо­ло­ги­зи­ро­вано в тех немно­гих сете­вых источ­ни­ках, где оно упоминается.

Начнём с того, что самые дешё­вые трюки пре­зи­дент­ской сто­роны Суд не убе­дили и были отри­нуты с порога. 

Так, был при­знан дей­ству­ю­щим Закон СССР от 9 октября 1990 г. «Об обще­ствен­ных объ­еди­не­ниях». Значительная часть аргу­мен­тов «демо­кра­тов» и даже пози­ция Министра юсти­ции РФ, согласно кото­рым этот Закон на тер­ри­то­рии Российской Федерации нико­гда не дей­ство­вал, отме­та­лась с порога. Из пре­ам­булы Постановления:

«Что каса­ется Закона СССР от 9 октября 1990 года „Об обще­ствен­ных объ­еди­не­ниях“, то на прак­тике этот Закон фак­ти­че­ски при­зна­вался дей­ству­ю­щим и при­ме­нялся на тер­ри­то­рии Российской Федерации. Как видно из содер­жа­ния Указа от 23 авгу­ста 1991 года „О при­оста­нов­ле­нии дея­тель­но­сти Коммунистической пар­тии РСФСР“, из этого исхо­дил и Президент Российской Федерации». 

Столь же несо­сто­я­тель­ными посчи­тал Суд и попытки демо­кра­тов опе­реться в своём пра­во­вом про­из­воле на ста­лин­ский акт 1932 года как на якобы всё ещё дей­ству­ю­щий на тер­ри­то­рии СССР и Российской Федерации. Из преамбулы:

«Из рес­пуб­ли­кан­ских актов, регу­ли­ру­ю­щих ста­тус обще­ствен­ных объ­еди­не­ний, в Российской Федерации, суще­ство­вало только Положение о доб­ро­воль­ных обще­ствах и сою­зах от 10 июля 1932 года, преду­смат­ри­вав­шее, в част­но­сти, адми­ни­стра­тив­ный поря­док лик­ви­да­ции этих обще­ствен­ных объ­еди­не­ний. Положение о доб­ро­воль­ных обще­ствах и сою­зах, однако, опре­де­ляло пра­во­вой ста­тус не пар­тий, проф­со­ю­зов и дру­гих мас­со­вых обще­ствен­ных объ­еди­не­ний, а „орга­ни­за­ций обще­ствен­ной само­де­я­тель­но­сти тру­дя­щихся масс города и деревни“, наблю­де­ние и кон­троль за рабо­той кото­рый воз­ла­га­лись на цен­траль­ные и мест­ные органы испол­ни­тель­ной вла­сти. Поэтому дан­ное Положение не может слу­жить пра­во­вой осно­вой опре­де­ле­ния кон­сти­ту­ци­он­но­сти поли­ти­че­ских пар­тий и ком­пе­тен­ции госу­дар­ствен­ных орга­нов по отно­ше­нию к пар­тиям в период изда­ния рас­смат­ри­ва­е­мых ука­зов».

Переходим к пер­вому раз­делу ито­го­вого решения. 

Сразу же раз­веем рас­хо­жий миф, кото­рый можно услы­шать из уст мно­гих вете­ра­нов КПРФ. Лучше всего его сфор­му­ли­ро­вал в своих мему­а­рах, как ни странно, про­тив­ник выде­ле­ния отдель­ной рос­сий­ской ком­пар­тии Юрий Прокофьев:

«КП РСФСР была создана. Но нет худа без добра. При всех издерж­ках, её обра­зо­ва­ние сослу­жило службу, кото­рую не пред­по­ла­гали её созда­тели: после собы­тий авгу­ста 1991 года, когда на Конституционном суде ей уда­лось дистан­ци­ро­ваться от КПСС, КПРФ лега­ли­зи­ро­вали в мас­шта­бах всей России»³ .

Это утвер­жде­ние ложно. Но быв­шему сек­ре­тарю МГК КПСС оно про­сти­тельно: он ни в самом про­цессе не участ­во­вал, ни с пост­со­вет­скими ком­му­ни­сти­че­скими пар­ти­ями не кон­так­ти­ро­вал. Однако те, кто берутся защи­щать сего­дняш­нюю КПРФ, воору­жив­шись этим, либо не читают пер­во­ис­точ­ники, либо наме­ренно спекулируют.

Откроем пер­вый раз­дел ито­го­вого реше­ния Конституционного Суда: 

«В 1990 году была учре­ждена КП РСФСР. Она созда­ва­лась как часть КПСС. В пункте 2 поста­нов­ле­ния Учредительного съезда КП РСФСР гово­ри­лось: „Установить, что Коммунистическая пар­тия РСФСР объ­еди­няет пар­тий­ные орга­ни­за­ции, рас­по­ло­жен­ные на тер­ри­то­рии рес­пуб­лики, явля­ется состав­ной частью КПСС, руко­вод­ству­ется ее про­грамм­ными доку­мен­тами и Уставом, имеет еди­ный с ней пар­тий­ным билет“ („Правда“, 22 июня 1990 года). В Декларации, при­ня­той Учредительным съез­дом, объ­яв­ля­лось, что Коммунистическая пар­тия РСФСР обра­зо­вана в составе еди­ной и обнов­ля­ю­щейся КПСС. Эти поло­же­ния вос­про­из­во­ди­лись в Обращении Учредительного съезда к ком­му­ни­сти­че­ским пар­тиям союз­ных рес­пуб­лик, в Обращении к ком­му­ни­стам, наро­дам России, в Резолюции о теку­щем моменте и пер­во­оче­ред­ных зада­чах Коммунистической пар­тии РСФСР („Правда“, 24 июня 1990 года).
Впоследствии дан­ная пози­ция офи­ци­ально не пере­смат­ри­ва­лась. Все доку­менты КП РСФСР сви­де­тель­ствуют о том, что она рас­смат­ри­вала себя в каче­стве струк­тур­ной части КПСС. КП РСФСР могла согласно Уставу КПСС на базе осно­во­по­ла­га­ю­щих про­грамм­ных и устав­ных прин­ци­пов КПСС раз­ра­ба­ты­вать свои про­грамм­ные и нор­ма­тив­ные доку­менты, была обя­зана про­во­дить ее линию в сфере госу­дар­ствен­ного стро­и­тель­ства, социально-​экономического и куль­тур­ного раз­ви­тия рес­пуб­лики (п. 22). Регистрация КП РСФСР, сле­до­ва­тельно, не преду­смат­ри­ва­лась. КП РСФСР не обла­дала и пра­вами юри­ди­че­ского лица.
<…>
То, что КП РСФСР не явля­лась само­сто­я­тель­ной пар­тией, дока­зы­вают и сле­ду­ю­щие обсто­я­тель­ства… [пере­чис­ля­ются по порядку — В. П.]».

Единственное, что выиг­рали Купцов и его команда от сво­его рене­гат­ства — при­зна­ние того, что КП РСФСР и впрямь не нуж­да­лась в реги­стра­ции. Зачем ей своя реги­стра­ция, если она — лишь реги­о­наль­ное отде­ле­ние КПСС? Президент РФ не имел права её тре­бо­вать и предъ­яв­лять отсут­ствие оной как правонарушение. 

Но и всего-​то! Вопрос об иму­ще­стве и, самое глав­ное, о поли­ти­че­ской ответ­ствен­но­сти, был без­на­дежно про­иг­ран! Все струк­туры КП РСФСР, от ЦК до рай­ко­мов, так же, как и у «боль­шой» пар­тии, под­ле­жали роспуску. Политическое буду­щее имели лишь пер­вич­ные орга­ни­за­ции. Всякий успех, пусть даже неболь­шой, кото­рый имела рос­сий­ская ком­пар­тия в парт­стро­и­тель­стве до запрета, был потерян!

И сто­ило это позор­ного отказа от защиты всей пар­тий­ной исто­рии? И сто­ило это чело­бит­ной «царю Борису» о раз­ре­ше­нии дея­тель­но­сти Российской ком­пар­тии вза­мен на отказ от вос­ста­нов­ле­ния КПСС?

***

Первый раз­дел Постановления Суда при­знал Указ от 23 авгу­ста 1991 года о при­оста­нов­ле­нии дея­тель­но­сти КП РСФСР кон­сти­ту­ци­он­ным. Но нужно под­черк­нуть, что речь шла только о вре­мен­ном при­оста­нов­ле­нии дея­тель­но­сти. По мне­нию Суда, все осно­ва­ния для этого, вроде вос­пре­пят­ство­ва­ния депар­ти­за­ции и под­держки ГКЧП, были. Объединение КПСС и КП РСФСР поз­во­лило поста­вить дей­ствия Политбюро «боль­шой» пар­тии в вину в том числе рос­сий­скому отде­ле­нию. Изъятие и обес­пе­че­ние сохран­но­сти иму­ще­ства испол­ни­тель­ной вла­стью с этой точки зре­ния также разумны. Относительно пре­сле­до­ва­ния же Суд встал на сто­рону коммунистов:

«Не соот­вет­ствует прин­ципу раз­гра­ни­че­ния ком­пе­тен­ции между госу­дар­ствен­ными орга­нами содер­жа­ще­еся в пункте 1 пору­че­ние Министерству внут­рен­них дел РСФСР про­ве­сти рас­сле­до­ва­ние фак­тов анти­кон­сти­ту­ци­он­ной дея­тель­но­сти орга­нов Компартии РСФСР, так как органы внут­рен­них дел согласно ста­тье 126 Уголовно-​процессуального кодекса рес­пуб­лики не вправе про­во­дить пред­ва­ри­тель­ное рас­сле­до­ва­ние по такого рода делам».

Ну и, конечно, не оста­лась без вни­ма­ния баналь­ная юри­ди­че­ская без­гра­мот­ность ель­цин­ской команды:

«В пункте 6 Указа уста­нав­ли­ва­лось, что он всту­пает в силу с момента его под­пи­са­ния. Однако согласно общим прин­ци­пам права любой пра­во­вой акт, нося­щий обще­обя­за­тель­ный харак­тер и затра­ги­ва­ю­щий права, сво­боды и обя­зан­но­сти чело­века, дол­жен всту­пать в силу не ранее чем после его опуб­ли­ко­ва­ния или дове­де­ния до все­об­щего све­де­ния иным спо­со­бом».

Второй раз­дел касался иму­ще­ствен­ных вопро­сов. Как мы уже выяс­нили, КП РСФСР в каче­стве отдель­ного соб­ствен­ника не рас­смат­ри­ва­лась. Но что в отно­ше­нии пар­тий­ного иму­ще­ства в целом? 

Тут была при­нята небла­го­при­ят­ная для ком­му­ни­стов фор­му­ли­ровка. Согласно ей, КПСС управ­ляла де-​факто тремя видами соб­ствен­но­сти: госу­дар­ствен­ной, своей соб­ствен­ной и «иных соб­ствен­ни­ков». Феликс Рудинский с таким опре­де­ле­нием был совер­шенно не согла­сен⁴ . Тем не менее, Суд при­знал неза­кон­ным объ­яв­ле­ние госу­дар­ствен­ной той части иму­ще­ства КПСС, кото­рая с его точки зре­ния дей­стви­тельно при­над­ле­жала пар­тии. Однако про­блемы вос­ста­нов­ле­ния прав соб­ствен­но­сти он остав­лял на усмот­ре­ние арбит­раж­ных судов.

Третий раз­дел затра­ги­вал самый глав­ный анти­ком­му­ни­сти­че­ский Указ от 6 ноября 1991 года. Суд изящно про­игно­ри­ро­вал свои же выводы из вто­рого раз­дела и кате­го­ри­че­ски при­знал недо­пу­сти­мым вос­ста­нов­ле­ние выс­ших пар­тий­ных струк­тур КПСС и КП РСФСР, то есть един­ствен­ного соб­ствен­ника, кото­рый мог на выше­ука­зан­ное иму­ще­ство пре­тен­до­вать. Мы уже писали об этом в пер­вой части нашего дол­гого цикла. 

Вообще тре­тий раз­дел по поли­ти­че­ской части отра­бо­тал, что назы­ва­ется, за всё и за всех. Читайте, это офи­ци­аль­ная пра­во­вая оценка нашего про­шлого с точки зре­ния рос­сий­ских вла­стей, до сих пор сохра­ня­ю­щая силу:

«В стране в тече­ние дли­тель­ного вре­мени гос­под­ство­вал режим неогра­ни­чен­ной, опи­ра­ю­щейся на наси­лие вла­сти узкой группы ком­му­ни­сти­че­ских функ­ци­о­не­ров, объ­еди­нен­ных в полит­бюро ЦК КПСС во главе с гене­раль­ным сек­ре­та­рем ЦК КПСС.
Имеющиеся в деле мате­ри­алы сви­де­тель­ствуют о том, что руко­во­дя­щие органы и выс­шие долж­ност­ные лица КПСС дей­ство­вали в подав­ля­ю­щем боль­шин­стве слу­чаев втайне от рядо­вых чле­нов КПСС, а нередко — и от ответ­ствен­ных функ­ци­о­не­ров пар­тии. На ниже­сто­я­щих уров­нях управ­ле­ния вплоть до рай­она реаль­ная власть при­над­ле­жала пер­вым сек­ре­та­рям соот­вет­ству­ю­щих пар­тий­ных коми­те­тов. Лишь на уровне пер­вич­ных орга­ни­за­ций КПСС имела черты обще­ствен­ного объ­еди­не­ния, хотя про­из­вод­ствен­ный прин­цип фор­ми­ро­ва­ния этих орга­ни­за­ций ста­вил чле­нов КПСС в зави­си­мость от их руко­вод­ства, тесно свя­зан­ного с адми­ни­стра­цией. Материалами дела, в том числе пока­за­ни­ями сви­де­те­лей, под­твер­жда­ется, что руко­во­дя­щие струк­туры КПСС были ини­ци­а­то­рами, а струк­туры на местах — зача­стую про­вод­ни­ками поли­тики репрес­сий в отно­ше­нии мил­ли­о­нов совет­ских людей, в том числе в отно­ше­нии депор­ти­ро­ван­ных наро­дов. Так про­дол­жа­лось деся­ти­ле­ти­ями».

Но это о про­шлом. А что же о вре­мени, кото­рое рас­смат­ри­ва­лось в деле, о 1990-1991 годах? 

Здесь Суд меха­ни­че­ски пере­чис­ляет все уста­нов­лен­ные им факты сохра­няв­ше­гося сра­ще­ния пар­тии и госу­дар­ства и заклю­чает, что руко­во­дя­щие органы КПСС и КП РСФСР при­сва­и­вали себе пол­но­мо­чия госу­дар­ствен­ных струк­тур, поэтому они должны быть рас­пу­щены, а любая попытка их вос­ста­нов­ле­ния неза­конна. Вот они — не совсем пар­тия, а всё, что ниже — это партия.

Но тут есть про­блема. Конкретных фак­тов про­дол­жа­ю­ще­гося сра­щи­ва­ния пар­тии и госу­дар­ства в зале Суда не отри­цала и ком­му­ни­сти­че­ская сто­рона. Но она при­во­дила контр­ар­гу­менты, обос­но­вы­вала свою пози­цию, пояс­няла, почему счи­тает все эти факты несу­ще­ствен­ными для общей харак­те­ри­стики поло­же­ния. Её аргу­менты — и совсем корот­кий про­ме­жу­ток вре­мени после при­ня­тия новых зако­нов, и отсут­ствие пра­во­вого обес­пе­че­ния для пере­дачи дел, и сов­ме­ще­ние постов Генсека и Президента М. С. Горбачёвым, и отсут­ствие соот­вет­ству­ю­щих ресур­сов у госу­дар­ствен­ных струк­тур, и сохра­ня­ю­щийся ста­тус КПСС как пра­вя­щей пар­тии, и т. д., и т. п… Но эти аргу­менты Суд в ито­го­вом поста­нов­ле­нии поспе­шил затушевать.

Вместе с тем Конституционный Суд при­знал некор­рект­ной фор­му­ли­ровку, кото­рая тре­бо­вала роспуска и запрета всех пар­тий­ных струк­тур. По мне­нию Суда, на низо­вом уровне КПСС и КП РСФСР сохра­няли все черты обще­ствен­ной орга­ни­за­ции, а рядо­вые члены пар­тии были лишены реаль­ного вли­я­ния на пар­тий­ную вер­хушку и ответ­ствен­но­сти за про­ис­хо­див­шее не несут. Это было одно­вре­менно и глав­ным про­ва­лом, и глав­ным успе­хом обеих сто­рон. Демократы могли гор­диться обез­глав­ли­ва­нием КПСС (мы уже при­во­дили соот­вет­ству­ю­щую оценку Собчака) и вме­сте с тем сокру­шаться по поводу её закон­но­сти в прин­ципе (оценка Федотова). Коммунисты могли при­знать успе­хом саму воз­мож­ность рестав­ра­ции ком­му­ни­сти­че­ских пар­тий на основе этих пер­вич­ных отде­ле­ний, однако потеря иму­ще­ствен­ной базы и орга­ни­за­ци­он­ного един­ства в самый неста­биль­ный для новой вла­сти период тоже не тянет на победу.

Четвёртый раз­дел поста­нов­ле­ния Суда был посвя­щён хода­тай­ству О. Румянцева о некон­сти­ту­ци­он­но­сти КПСС в прин­ципе. Итак, под­тя­ги­ва­емся всё ближе: пре­ступна и КПСС или нет? Ответ разо­ча­рует жаж­ду­щих люст­ра­ций: суд не нашёл при­чины под­ни­мать этот вопрос, потому что КПСС пере­стала суще­ство­вать ещё до начала процесса. 

Об этом мы тоже уже писали (во вто­рой части): хода­тай­ство было при­цеп­лено к изна­чаль­ному делу с поли­ти­че­скими целями, ради пре­вра­ще­ния засе­да­ний суда в дешё­вый ремейк Нюрнбергского про­цесса. Ещё на ста­дии опре­де­ле­ния пози­ции сто­рон ком­му­ни­сты заяв­ляли, что хода­тай­ство бес­смыс­ленно: Партии больше нет — зна­чит, нет субъ­екта, его про­сто некому адре­со­вать. Она могла бы воз­ник­нуть, вос­ста­но­виться при соот­вет­ству­ю­щем реше­нии Суда по вопросу Указов Б. Н. Ельцина, но на момент обсуж­де­ния её не было. 

Тогда Суд отмёл все аргу­менты, доба­вил к про­цессу ещё две сто­роны и тем зна­чи­тельно удли­нил его. А как дело дошло до реше­ния, Суд отка­зался выно­сить его, повто­рив все аргу­менты ком­му­ни­сти­че­ской сто­роны. Конечно же, за этим фор­ма­лиз­мом видится отра­же­ние реаль­ной поли­ти­че­ской борьбы, про­ис­хо­див­шей в тот момент на ули­цах и на Съездах рос­сий­ского пар­ла­мента, о чём мы также уже писали. Реформы про­ва­ли­лись, пра­вя­щий тан­дем Руцкого-​Ельцина ока­зался рас­ко­лот, рей­тинг вла­стей падал… В этих усло­виях нельзя было ожи­дать ско­рой рас­правы, но легко было создать муче­ни­ков. Пришлось спешно сво­ра­чи­вать лавочку. Вместе с тем дли­тель­ность про­цесса и рост оппо­зи­ци­он­ных настро­е­ний сыг­рали на пользу коммунистам. 

В чём была без­услов­ная победа коммунистов?

1. КПСС и КП РСФСР не были при­знаны пре­ступ­ными орга­ни­за­ци­ями, что закры­вало дорогу к осуж­де­нию ком­му­ни­сти­че­ской идео­ло­гии и пре­сле­до­ва­ниям сто­рон­них орга­ни­за­ций за сам факт их суще­ство­ва­ния и кон­крет­ных людей за их взгляды.
   Проще говоря: я создал этот текст, жур­нал Lenin Crew раз­ме­стил этот текст, а вы сде­лали репост этого тек­ста на своей стра­нице в соци­аль­ной сети. Кто из нас несёт уго­лов­ную ответ­ствен­ность? Никто. Вот это — дости­же­ние дан­ного про­цесса. Как вы можете отме­тить про себя, дости­же­ние, уже сей­час оспа­ри­ва­е­мое неко­то­рыми орга­ни­за­ци­ями, да и самим государством.
2. Была сохра­нена воз­мож­ность реор­га­ни­за­ции тер­ри­то­ри­аль­ных ячеек ком­пар­тий в новые поли­ти­че­ские объ­еди­не­ния.
   Собственно говоря, это реше­ние создало совре­мен­ные левые пар­тии такими, какие они есть. Причём речь не только о КПРФ и даль­ней­ших отко­лах от неё. Данное реше­ние укреп­ляло закон­ные права уже суще­ство­вав­ших к моменту суда левых пар­тий, потому что дока­зать, что та или иная ком­му­ни­сти­че­ская пар­тия в России 1990-​х годов не имела кор­ней в мест­ных пер­вич­ках КПСС, было делом прак­ти­че­ски нереальным.
3. Была закреп­лена одно­знач­ная юри­ди­че­ская оценка изъ­я­тия у КПСС её иму­ще­ства: это было законно только в отно­ше­нии госу­дар­ствен­ной соб­ствен­но­сти под управ­ле­нием пар­тии. Всё, что было изъ­ято сверх этого, было изъ­ято неза­конно.
   Самое бес­по­лез­ное заво­е­ва­ние ком­му­ни­сти­че­ской сто­роны, кото­рое она так и не смогла реа­ли­зо­вать. Возможно, в отда­лен­ном буду­щем оно сыг­рает с рос­сий­ским госу­дар­ством злую шутку, поз­во­лив каким-​либо обра­зом истре­бо­вать с него неза­конно захва­чен­ное, но на сего­дняш­ний день это ско­рее мораль­ная победа. Да, наше госу­дар­ство — вор. И даже реше­ние суда есть. Но новость ли это?..

Главная при­чина успеха такого реше­ния была зало­жена, по мне­нию Феликса Рудинского, в том, что ком­му­ни­стам уда­лось опро­верг­нуть оппо­нен­тов на «фун­да­мен­таль­ном» уровне, дока­зав Суду через экс­перт­ные оценки и ряд выступ­ле­ний свой взгляд на поня­тие «пар­тия» и свою пози­цию по вопросу о внут­рен­ней струк­туре КПСС⁵ . Прийти к иным выво­дам, при­няв эти базо­вые взгляды, было нельзя. Вместе с тем сложно согла­ситься с оцен­кой Рудинского, что ком­му­ни­сти­че­ская сто­рона после­до­ва­тельно отста­и­вала тезис о кон­сти­ту­ци­он­но­сти всей пар­тии. Слишком уж рас­хо­дится этот вывод с навяз­чи­выми попыт­ками сто­роны раз­ве­сти КПСС и КП РСФСР как субъ­екты, а сле­дом за этим и их ответственность.

В чём была без­услов­ная победа демократов?

1. Действия пре­зи­дента, чьё право рас­пус­кать поли­ти­че­ские пар­тии не было прямо зафик­си­ро­вано ни в Конституции, ни в зако­нах, были при­знаны пра­во­мер­ными.
   Суд при­знал мно­гое в дей­ствиях главы госу­дар­ства некон­сти­ту­ци­он­ным, но оправ­дал его в самом глав­ном, в прин­ци­пи­аль­ном: в выходе за пре­делы своих пол­но­мо­чий. С высоты 2020 года — радость-​то какая! Целились в ком­му­ни­сти­че­скую пар­тию, а попали в демо­кра­тию. На одном из кир­пи­чей, дер­жа­щих на себе совре­мен­ный рос­сий­ский авто­ри­та­ризм, есть отчёт­ли­вый оттиск «деком­му­ни­за­ция». Я ещё раз напо­ми­наю, что зна­че­ние дела было шире, чем про­сто «про­цесс над ком­пар­тией»: решался вопрос о пре­вы­ше­нии Президентом Российской Федерации своих пол­но­мо­чий. Те, кто недо­вольны тем, что подоб­ная прак­тика ныне стала обы­ден­ной, должны заду­маться, откуда идут её корни. Только так с ней можно бороться взаправду. 
2. Руководящие струк­туры от ЦК до рай­ко­мов были при­знаны некон­сти­ту­ци­он­ными.
   Низовым пер­вич­кам пред­ла­га­лось заново реор­га­ни­зо­ваться в соот­вет­ствии с новым зако­но­да­тель­ством. Всё это ресурсы, орга­ни­за­ци­он­ные дрязги и время: созда­ние новых дее­спо­соб­ных струк­тур — дело не одного дня. Неумолимое время, кото­рое уже нельзя было вер­нуть назад и обра­тить на пользу своей плат­формы. Да и потеря леги­тим­но­сти среди парт­ак­тива для людей того поко­ле­ния тоже играла роль.
3. Имущество КПСС де-​факто не под­ле­жало изъ­я­тию у госу­дар­ства.
   Да, Конституционный Суд погро­зил паль­чи­ком, что часть отня­того надо бы вер­нуть, а потому стоит ждать исков в арбит­раж­ные суды раз­лич­ных инстан­ций. Но этот же Суд обес­пе­чил невоз­мож­ность окон­ча­тель­ного исхода ни у одного из подоб­ных дел в буду­щем. Это ли было для вла­стей не прекрасно?

Можно, конечно, выде­лить и более локаль­ные про­блемы вроде при­зна­ния КПСС и КП РСФСР еди­ным целым, но основ­ные и наи­бо­лее суще­ствен­ные пункты Постановления таковы.

Мнения о приговоре

Первые отзывы на реше­ние Суда роди­лись прак­ти­че­ски одно­вре­менно с ним. Сразу трое Судей соста­вили в соот­вет­ствии с зако­ном своё осо­бое мнение.

Начнём с того, что при­над­ле­жит судье В. О. Лучину. Он и ещё один судья, Борис Эбзеев, были един­ствен­ными спе­ци­а­ли­стами по кон­сти­ту­ци­он­ному праву среди всех 13 судей. Тем более при­ме­ча­тельно, что оба они выска­за­лись про­тив при­ня­того реше­ния, хотя каж­дый по-своему.

Виктор Осипович Лучин поль­зо­вался репу­та­цией откро­венно «про­ком­му­ни­сти­че­ского судьи». Я напомню: так как состав суда изби­рался Съездом Верховного Совета России, то почти каж­дый из судей был обя­зан своим местом той или иной фрак­ции. Лучин был избран от фрак­ции «Коммунисты России». Несмотря на это, сложно назвать его боль­шим поклон­ни­ком преж­них поряд­ков. Виктор Осипович два­жды был исклю­чён из КПСС: в пер­вый раз — в хру­щёв­ское время за про­тест про­тив раз­де­ле­ния пар­тий­ных орга­ни­за­ций на сель­ские и город­ские, во вто­рой — за про­тест про­тив ввода войск в Чехословакию в 1968 году уже при Брежневе. Как видите, на орто­докса не тянет.

Почему же Лучин был про­тив реше­ния и какие аргу­менты он нашёл в пользу своей позиции?

Начинает он с того, что рос­сий­ская Конституция и законы опре­де­ляют пол­но­мо­чия главы госу­дар­ства переч­не­вым мето­дом и не под­ле­жат рас­ши­ри­тель­ному тол­ко­ва­нию, и любые рас­суж­де­ния о том, что пре­зи­дент наде­лен пол­но­мо­чи­ями в том числе и по оста­точ­ному прин­ципу, бес­поч­венны⁶ . Вот что он пишет:

«Если бы ком­пе­тен­ция Президента дей­стви­тельно опре­де­ля­лась по оста­точ­ному прин­ципу и он мог делать всё, что не отне­сено к веде­нию Съезда народ­ных депу­та­тов и Верховного Совета, это нашло бы отра­же­ние непо­сред­ственно в тек­сте Конституции.
Статья 121.8 Конституции также опро­вер­гает тезис о воз­мож­но­сти тол­ко­ва­ния пол­но­мо­чий Президента по «оста­точ­ному прин­ципу», поскольку пред­пи­сы­вает, что он издает указы «по вопро­сам, отне­сен­ным к его веде­нию». Более того, часть вто­рая ста­тьи 121.8 опре­де­ляет сами пре­делы пол­но­мо­чий главы испол­ни­тель­ной вла­сти, уста­нав­ли­вая, что указы Президента не могут про­ти­во­ре­чить Конституции и зако­нам Российской Федерации. В слу­чае про­ти­во­ре­чия акта Президента Конституции, закону дей­ствует норма Конституции, закона».

Сторона, обра­тив­ша­яся в Конституционный Суд по поводу про­верки анти­ком­му­ни­сти­че­ских Указов, задала, по сути, чрез­вы­чайно про­стой вопрос: имел ли право Президент РФ на подоб­ные дей­ствия? Единственный пра­виль­ный ответ, если исхо­дить из дей­ству­ю­щих в Российской Федерации норм, — нет, не имел. Содержание Указов, будь оно даже без­упречно, здесь не играет ника­кой роли.

Что же сде­лал Конституционный Суд? Он в обход пар­ла­мента занялся зако­но­твор­че­ством. Сложно назвать иначе даро­ва­ние Президенту права регу­ли­ро­вать всё, что прямо не отне­сено к веде­нию иных орга­нов вла­сти. Просто из-​за ситу­а­ци­он­ных, сию­ми­нут­ных поли­ти­че­ских целей пере­во­ра­чи­ваем исчер­пы­ва­ю­щий прин­цип пол­но­мо­чий на оста­точ­ный прин­цип. Это ли достой­ное решение? 

От себя доба­вим ещё кое-​что. В том же Постановлении Суда ГКЧП назван «некон­сти­ту­ци­он­ным орга­ном». Каково осно­ва­ние для этого, если реше­ния суда по этому делу ещё не было? Так вот: Конституционный суд в своем опре­де­ле­нии исхо­дил из того, что созда­ние подоб­ного органа не было преду­смот­рено Конституцией СССР. Логично… 

Ну и какого чёрта тогда столь пря­мо­ли­ней­ный под­ход не был при­ме­нён к пол­но­мо­чиям Президента РСФСР, почему его не обви­нили в попра­нии Конституции? Если же ради защиты кон­сти­ту­ци­он­ного строя всё, вклю­чая нару­ше­ние самой Конституции, оправ­дано и Б. Н. Ельцин закона не нару­шал, то и члены ГКЧП были без­упречно правы с юри­ди­че­ской сто­роны, а зна­чит, заслу­жи­вают не поми­ло­ва­ния, а пол­ного оправ­да­ния. И это уже ста­вит под сомне­ние леги­тим­ность новой власти.

Особо Лучин отме­тил попытку оправ­дать дей­ствия Б. Н. Ельцина через Присягу. Санкционирование любых дей­ствий, в том числе и неза­кон­ных, по сло­вам О. В. Лучина, отнюдь не отно­сится к смыслу Присяги. Иначе бы мы полу­чали ситу­а­цию, когда при­сяга пре­под­но­сится в каче­стве нор­ма­тив­ного обос­но­ва­ния её же нарушения.

Судья Эбзеев в своём осо­бом мне­нии выра­зил ту же мысль, но яснее:

«В ста­тье содер­жится текст при­сяги, при­но­си­мой Президентом Российской Федерации при вступ­ле­нии в долж­ность: „Клянусь при осу­ществ­ле­нии пол­но­мо­чий Президента Российской Федерации соблю­дать Конституцию Российской Федерации и законы Российской Федерации, защи­щать ее суве­ре­ни­тет, ува­жать и охра­нять права и сво­боды чело­века и граж­да­нина, права наро­дов Российской Федерации и доб­ро­со­вестно испол­нять воз­ло­жен­ные на меня наро­дом обя­зан­но­сти“.
Десять раз ссы­ла­ется на дан­ное поло­же­ние Конституционный Суд [! — В. П.] в резо­лю­тив­ной части сво­его поста­нов­ле­ния, при­дав ему тем самым каче­ство одного из кра­е­уголь­ных кам­ней, на кото­рых бази­ру­ются выводы Суда о кон­сти­ту­ци­он­но­сти ряда поло­же­ний про­ве­ря­е­мых актов Президента.
Представляется, что зна­че­ние про­ци­ти­ро­ван­ного поло­же­ния Конституции для раз­ре­ше­ния дан­ного кон­сти­ту­ци­он­ного спора суще­ственно пре­уве­ли­чено, ибо оно обла­дает пре­иму­ще­ственно нрав­ствен­ным, а не юри­ди­че­ским харак­те­ром, не спо­собно предот­вра­тить нена­ме­рен­ные нару­ше­ния Конституции со сто­роны испол­ни­тель­ной вла­сти, и поэтому гаран­ти­ру­ю­щая сила ста­тьи 121.4 весьма отно­си­тельна. Главное, однако, заклю­ча­ется в том, что это кон­сти­ту­ци­он­ное поло­же­ние направ­лено на защиту Конституции от пося­га­тельств на нее со сто­роны главы испол­ни­тель­ной вла­сти и выс­шего долж­ност­ного лица госу­дар­ства. Оно нала­гает на Президента обя­зан­но­сти, но не дает ему пол­но­мо­чий и в силу этого не может слу­жить аргу­мен­том в пользу кон­сти­ту­ци­он­но­сти тех поло­же­ний рас­смат­ри­ва­е­мых Указов, кото­рые оспа­ри­ва­ются в насто­я­щем осо­бом мнении».

Вопрос об иму­ще­стве Конституционный Суд также решил, с точки зре­ния Лучина, неверно. Во-​первых, Суд не имел права клас­си­фи­ци­ро­вать соб­ствен­ность КПСС по прин­ципу пра­во­мер­ного или непра­во­мер­ного вла­де­ния: он не про­во­дил ника­кой экс­пер­тизы, этим всем зани­ма­ется Арбитраж, нужно было реко­мен­до­вать обра­ще­ние в эту инстан­цию. Во-​вторых, сам вопрос стоял о том, чтобы опре­де­лить, законны ли дей­ствия пре­зи­дента по отъ­ёму иму­ще­ства, а вовсе не о том, чтобы клас­си­фи­ци­ро­вать это иму­ще­ство, то есть тут был выход за пред­мет­ное поле рас­смот­ре­ния. Впрочем, в конеч­ном счёте Суд при­знал, что дей­ствия эти были неза­конны, однако тот же Суд созна­тельно уни­что­жил своим поста­нов­ле­нием все воз­мож­но­сти для вос­ста­нов­ле­ния закон­но­сти. Суд по факту создал пре­це­дент без­воз­мезд­ного изъ­я­тия иму­ще­ства у соб­ствен­ника и под­твер­дил пра­во­моч­ность Президента РФ решать иму­ще­ствен­ные споры в адми­ни­стра­тив­ном, а не судеб­ном порядке.

Василий Осипович Лучин при­знал вполне дока­зан­ными отдель­ные факты под­мены рабо­той пар­тией дея­тель­ность госу­дар­ствен­ных струк­тур, однако санк­ции, нало­жен­ные на орга­ни­за­цию в связи с этим, по его мне­нию, были явно неадек­ватны тем мас­шта­бам, в кото­рых это явле­ние суще­ство­вало после отмены 6-​й статьи. 

Лучин не имел в отно­ше­нии КПСС иллю­зий. Но в отно­ше­нии новой вла­сти и её наме­ре­ний — тоже. И то, что напи­сано ниже, пожа­луй, сле­дует вни­ма­тельно про­честь всем жаж­ду­щим новых люст­ра­ций. Особенно с учё­том того, что с момента напи­са­ния дан­ного тек­ста про­шло уже 30 лет. 

«Приведённые сто­ро­нами дока­за­тель­ства о допу­щен­ных пар­тией в раз­ные пери­оды дея­тель­но­сти ошиб­ках, нару­ше­ниях Конституции, прав чело­века и т. д., без­условно, заслу­жи­вают осуж­де­ния. Однако юри­ди­че­скую ответ­ствен­ность за это не может нести пар­тия образца «ноября 1991 года», поскольку в срав­не­нии с пери­о­дом тридцатых-​восьмидесятых годов она стала иной по сво­ему пер­со­наль­ному составу, целям, зада­чам, фор­мам и мето­дам дея­тель­но­сти. Институт ретро­спек­тив­ной ответ­ствен­но­сти пар­тии, её чле­нов, руко­вод­ства непри­ме­ним в дан­ном слу­чае, иное про­ти­во­ре­чило бы обще­пра­во­вым прин­ци­пам, Конституции Российской Федерации. Но глав­ное — и это хоте­лось бы еще раз под­черк­нуть — харак­тер пар­тии (зако­но­по­слуш­ная или зако­но­упреч­ная), равно как и дру­гие сооб­ра­же­ния о её дея­тель­но­сти, не имеют зна­че­ния для пра­во­вой оценки Указов, не дают права Президенту опре­де­лять „юри­ди­че­скую“ судьбу пар­тии — при­оста­нав­ли­вать или пре­кра­щать дея­тель­ность, отчуж­дать её иму­ще­ство. Такие дей­ствия Президента не осно­ваны на Конституции и зако­нах Российской Федерации и не могут быть при­знаны пра­во­мер­ными даже Конституционным Судом».

А вот ещё один фраг­мент, кото­рый не лиш­ним было бы про­честь людям любых взгля­дов. Да, мы что-​то начали зло­упо­треб­лять цити­ро­ва­нием, но нам хочется, чтобы чита­тель при­кос­нулся к реаль­ным доку­мен­там хотя бы через наш текст. 

«Взяв на себя ответ­ствен­ность решить судьбу пар­тии, Президент России, по суще­ству, при­своил себе дис­кре­ци­он­ную власть, осно­ван­ную на пре­об­ла­да­нии целе­со­об­раз­но­сти над закон­но­стью, и для дости­же­ния постав­лен­ной цели исполь­зо­вал не преду­смот­рен­ные зако­ном меры и санк­ции в отно­ше­нии поли­ти­че­ской пар­тии. Признание Конституционным Судом пол­но­мо­чий главы испол­ни­тель­ной вла­сти дис­кре­ци­он­ными озна­чает, что Президент вправе дей­ство­вать по соб­ствен­ному усмот­ре­нию в зави­си­мо­сти от обсто­я­тельств, вне рамок закона, а также изда­вать нор­ма­тив­ные акты вопреки уста­нов­лен­ному Конституцией и зако­нами Российской Федерации раз­гра­ни­че­нию пол­но­мо­чий между выс­шими орга­нами госу­дар­ствен­ной вла­сти и управ­ле­ния. С этим нельзя согла­ситься. Дискреционный метод раз­ру­шает скла­ды­ва­ю­ще­еся раз­де­ле­ние вла­стей, ведёт к необос­но­ван­ному рас­ши­ре­нию адми­ни­стра­тив­ных спо­со­бов регу­ли­ро­ва­ния обще­ствен­ных отно­ше­ний, а в итоге — к отказу от ряда демо­кра­ти­че­ских принципов».

То, что Лучин видел пусть и опас­ным, но еди­нич­ным исклю­че­нием, со вре­ме­нем пре­вра­тится в пра­вило уже на зако­но­да­тель­ном уровне. Дискреционный метод стал лишь про­ло­гом: в 1993 году все ветви вла­сти «поре­жут» в пользу пре­зи­дента на зако­но­да­тель­ном уровне. 

Окиньте взгля­дом всю пост­со­вет­скую исто­рию нашей страны. Разве есть хоть одно поло­же­ние, в кото­ром Лучин не был прав? Разве что-​то из заяв­лен­ного не сбы­лось? В 1997 году, когда вся «про­грес­сив­ная» обще­ствен­ность ещё только отхо­дила от празд­но­ва­ния «недо­пу­ще­ния крас­ного реванша», В. О. Лучин тщетно пытался обра­тить вни­ма­ние на то, что рос­сий­ская демо­кра­тия на самом деле была в боль­шей опас­но­сти, чем когда-​либо ранее. Но тогда он ока­зался в пол­ном одиночестве.

Не прой­дем мимо того факта, что Василий Осипович пер­вым, ещё в 1992 году, при­знался в том, что реше­ние вообще не было пра­во­вым и судьи голо­со­вали «серд­цем», а не в соот­вет­ствии с зако­ном⁷ . Судья Гаджиев, напри­мер, при­знался в этом только спу­стя 19 лет. Виктор Лучин также рас­крыл один из аргу­мен­тов, кото­рыми сто­рон­ники линии Ельцина уве­ще­вали послед­них несо­глас­ных судей:

«Я давал при­сягу под­чи­няться Конституции, а не целе­со­об­раз­но­сти. И меня не устра­и­вают аргу­менты типа „Надо пожа­леть пре­зи­дента, не дать осно­ва­ний для импич­мента на откры­ва­ю­щемся съезде“».

Второе осо­бое мне­ние при­над­ле­жало дру­гому спе­ци­а­ли­сту по кон­сти­ту­ци­он­ному праву — судье Б. С. Эбзееву. Биография этого судьи отнюдь не без­упречна. У Эбзеева по сей день боль­шие кон­фликты с ФБК*, с быв­шими сорат­ни­ками по «Диссернету». И это не говоря о том, что этот чело­век очень много лет отдал ЦИК РФ. Но надо отдать ему и долж­ное: Борис Сафарович Эбзеев — также один из пер­вых в Советском Союзе и России спе­ци­а­ли­стов по кон­сти­ту­ци­он­ному праву. Нравится кому-​то его сего­дняш­няя охра­ни­тель­ская пози­ция или нет, а выслу­шать его при­дётся. Кто ска­зал, что трез­вое осо­зна­ние ситу­а­ции все­гда под­ра­зу­ме­вает чистоплотность?

*ино­агент, при­знана экс­тре­мист­ской и неже­ла­тель­ной орга­ни­за­цией, запре­щена в РФ

Во-​первых, Борис Сафарович начи­нает с довольно фун­да­мен­таль­ных вопро­сов права. Для дру­гих судей столь высо­кий уро­вень тео­ре­ти­зи­ро­ван­но­сти не был харак­те­рен. Эбзеев ста­вит себе цель с ходу отме­сти льви­ную долю оправ­да­ний, кото­рые исполь­зо­ва­лись защит­ни­ками Б. Н. Ельцина в то время. Да и сего­дня эти оправ­да­ния в ходу: часто гово­рят о том, что пере­ход­ный харак­тер эпохи вызы­вал явные про­ти­во­ре­чия между зако­но­да­тель­ными актами совет­ской эпохи и новыми социально-​экономическими ори­ен­ти­рами, в связи с этим откры­ва­лось неко­то­рое «окно воз­мож­но­стей», воз­мож­но­сти нужно было опе­ра­тивно исполь­зо­вать, без «чрез­вы­чай­ных мер» было никак… 

Б. С. Эбзеев воз­ра­жает. Переходное время, пишет он, «…не даёт осно­ва­ний для оправ­да­ния нару­ше­ния зако­нов Российской Федерации поли­ти­че­ской и про­чей целе­со­об­раз­но­стью или для изби­ра­тель­ного под­хода к тем или иным зако­нам либо их отдель­ным поло­же­ниям. В наи­боль­шей мере ска­зан­ное отно­сится к Конституции (Основному Закону) Российской Федерации, кото­рая в послед­ние два года пре­тер­пела зна­чи­тель­ные изме­не­ния. Она тре­бует к себе ува­жи­тель­ного отно­ше­ния в каче­стве основ­ного закона, обла­да­ю­щего выс­шей юри­ди­че­ской силой и обя­за­тель­ного для соблю­де­ния и испол­не­ния всеми госу­дар­ствен­ными и обще­ствен­ными орга­нами и орга­ни­за­ци­ями, долж­ност­ными лицами и гражданами».

Не даёт оправ­да­ний, но даёт фак­ти­че­скую воз­мож­ность. А это глав­ное. Вот что, пожа­луй, в этом заклю­че­нии забыто. 

Право не есть нечто само по себе, оно лишь длин­ная тень дей­стви­тель­но­сти. Тот, кто может навя­зать поли­ти­че­скую целе­со­об­раз­ность, тот и может её оправ­дать. Данный про­цесс и после­ду­ю­щая судьба Конституционного Суда пре­красно это демон­стри­руют. Потому что любые права есть в конеч­ном счете права рав­ных. Там, где де-​факто есть более бога­тый и силь­ный, то, когда это будет оформ­лено и де-​юре, ста­но­вится вопро­сом времени. 

Таков наш взгляд на эти вещи.

Но надо ли, с точки зре­ния Эбзеева, закрыть глаза на реаль­ность, тво­ря­щу­юся за окном, руко­вод­ству­ясь одними серыми бумаж­ками? Ничуть. Время подоб­ного пра­во­вого кре­ти­низма тогда ещё не при­шло. Будь это так — и мы тоже вынуж­дены были бы воз­му­титься таким заклю­че­нием, хотя оно и в пользу ком­му­ни­сти­че­ской стороны. 

Напротив, Эбзеев предо­сте­ре­гает от нор­ма­ти­вист­ского под­хода. Именно он, по его сло­вам, дол­жен быть зна­чи­тельно ослаб­лен в пере­ход­ный период обще­ства, но не сам прин­цип закон­но­сти. Но если «дух закона» ста­но­вится силь­нее, чем «буква закона», то с чем све­ряться суду, вынося реше­ние? По мне­нию судьи, это должны быть права чело­века, при­чём в кон­крет­ный дан­ный момент, а не оттал­ки­ва­ясь от пред­по­ла­га­е­мого будущего.

Можем согла­ситься с этим ходом мыс­лей… за исклю­че­нием того, что для Эбзеева «права чело­века» есть абсо­лют, с кото­рым все­гда нужно све­ряться в пере­ход­ную эпоху. Мы же можем воз­ра­зить: смотря от чего к чему пере­ход. На роль мерила может вполне подойти и общий дух «соци­а­ли­сти­че­ской законности»!

И, честно говоря, именно потому Б. С. Эбзеев с зада­чей опро­верг­нуть радикал-​демократов фун­да­мен­тально, на наш взгляд, и не справ­ля­ется, потому что как раз с этих пози­ций Ельцина и оправ­ды­вали его сто­рон­ники. Защитить реаль­ные права чело­века, как они их пони­мали, здесь и сей­час было для них важ­нее, чем соблю­сти все юри­ди­че­ские фор­маль­но­сти. Не спра­вился, потому что не желал при­знать, что Фемида не может быть слепа. Данный судья был намного ближе к тео­ре­ти­че­скому осо­зна­нию клас­со­вой при­роды права, но много дальше от её прак­ти­че­ского пони­ма­ния, чем те же «ярост­ные демо­краты». Потому тео­ре­ти­че­ский аспект здесь достоин боль­шего внимания.

Б. С. Эбзеев смот­рит на «Дело КПСС» шире, чем на запрет одной лишь ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии. Судья вполне чётко про­во­дит поли­ти­че­скую линию, свя­зан­ную с обще­ствен­ной борьбой:

«…вопрос о кон­сти­ту­ци­он­но­сти Указов Президента, а также КПСС и КП РСФСР — это и вопрос о пози­ции Конституционного Суда по про­блеме соот­но­ше­ния вла­сти и граж­дан­ского обще­ства. Именно от Конституционного Суда в зна­чи­тель­ной мере зави­сит, воз­об­ла­дает ли вновь госу­дар­ствен­ное начало в орга­ни­за­ции соци­ума над обще­ствен­ным либо между ними сохра­нится рав­но­ве­сие, необ­хо­ди­мое для демо­кра­ти­че­ского раз­ви­тия обще­ства. Проблема не сво­дится при этом только к ком­пар­тии, она имеет общее для всего граж­дан­ского обще­ства зна­че­ние».

Браво, в этом вся суть! 

Весь про­цесс и был лишь отра­же­нием реаль­ной борьбы, шед­шей на ули­цах: без­удерж­ного пере­дела соб­ствен­но­сти, при­во­дя­щего к соци­аль­ным столк­но­ве­ниям, тяну­щим за собой поли­ти­че­ские бата­лии и, в конеч­ном счёте, пра­во­вой кон­фликт. Вопрос тут не в крюч­ко­твор­стве, вопрос — «кто кого»? 

Либо либе­ра­лизм полу­чит свой «мяг­кий авто­ри­та­ризм», кото­рый уймёт любую оппо­зи­цию — от красно-​коричневой до уме­рен­ной — и силой пове­дёт Россию кур­сом рыноч­ных реформ, либо «рестав­ра­ция» — условно обо­зна­чим так блок «лево-​патриотических сил», кото­рый наме­ре­вался выдви­нуть аль­тер­на­тив­ную про­грамму раз­ви­тия России. Чем была эта аль­тер­на­тива — боль­шой вопрос, но аль­тер­на­тива была и за неё сражались. 

Не хва­тает только боль­шей откро­вен­но­сти в самом пер­вом раз­деле доку­мента. Ведь смысл не в том, что абстракт­ное право может потер­петь пора­же­ние. Смысл в том, что одному, вполне кон­крет­ному — совет­скому, праву идёт на смену другое. 

Вот именно в связи с таким под­хо­дом Б. С. Эбзеев в своём заклю­че­нии вывел много цен­ного и для дня сего­дняш­него. Только послу­шайте! Эти вещи пока­жутся стран­ными, но лишь на пер­вый взгляд. Они вполне разумны на деле.

«…для при­зна­ния пар­тии, обще­ствен­ной орга­ни­за­ции или мас­со­вого дви­же­ния некон­сти­ту­ци­он­ными доста­точно про­воз­гла­ше­ния ими в своих учре­ди­тель­ных актах ука­зан­ных [некон­сти­ту­ци­он­ных — В. П.] целей, осо­бенно если объ­еди­не­ние доста­точно мно­го­чис­ленно, спло­чено и направ­лено на анти­кон­сти­ту­ци­он­ное дей­ствие, а обсто­я­тель­ства и факты сви­де­тель­ствуют, что такое дей­ствие про­изой­дет. При этом в каче­стве дока­за­тельств не могут при­ни­маться док­три­наль­ные посылки о рево­лю­ции, сломе или отми­ра­нии госу­дар­ства и пр.
<…>
Иными сло­вами, кон­ста­та­ция нали­чия в обще­стве клас­со­вой борьбы или утвер­жде­ние о необ­хо­ди­мо­сти так назы­ва­е­мого клас­со­вого под­хода к оценке и объ­яс­не­нию явле­ний соци­аль­ной дей­стви­тель­но­сти не могут ква­ли­фи­ци­ро­ваться как раз­жи­га­ние соци­аль­ной розни.
<…>
Видение демо­кра­тии и путей ее дости­же­ния, средств обес­пе­че­ния, юри­ди­че­ских форм в обще­стве может быть раз­лич­ным и в кон­тек­сте обще­ствен­ного раз­ви­тия нашей страны осно­вы­ваться как на учете опыта суще­ству­ю­щих в мире демо­кра­тий, так и на идее соци­аль­ного равен­ства и кол­лек­ти­визма и их марксистско-​ленинском тео­ре­ти­че­ском обос­но­ва­нии.
Используемые в этой док­трине поня­тия и тер­мины „соци­а­ли­сти­че­ская рево­лю­ция“, „отми­ра­ние госу­дар­ства“, „дик­та­тура про­ле­та­ри­ата“ , „экс­про­при­а­ция экс­про­при­а­то­ров“, „соци­а­ли­сти­че­ский интер­на­ци­о­на­лизм“ , „рели­гия — опиум народа“ и пр. не рав­но­значны цели насиль­ствен­ного изме­не­ния кон­сти­ту­ци­он­ного строя и целост­но­сти госу­дар­ства, под­рыву его без­опас­но­сти, раз­жи­га­нию соци­аль­ной, наци­о­наль­ной или рели­ги­оз­ной розни и не могут ква­ли­фи­ци­ро­ваться как при­зывы к такому наси­лию.
Более того, даже тео­ре­ти­че­ское оправ­да­ние насиль­ствен­ного изме­не­ния кон­сти­ту­ци­он­ного строя, если оно не закреп­лено в каче­стве прак­ти­че­ской цели или метода дея­тель­но­сти обще­ствен­ного объ­еди­не­ния, не может счи­таться анти­кон­сти­ту­ци­он­ным в смысле ста­тьи 7 Конституции Российской Федерации и влечь выте­ка­ю­щие из нее послед­ствия, вклю­чая роспуск орга­ни­за­ци­он­ных струк­тур и запрет дея­тель­но­сти руко­во­дя­щих орга­нов поли­ти­че­ских пар­тий, обще­ствен­ных орга­ни­за­ций и мас­со­вых движений».

Это та атмо­сфера сво­боды поли­ти­че­ского выска­зы­ва­ния, кото­рая насто­я­тельно была необ­хо­дима той пере­ход­ной эпохе, когда клас­со­вую борьбу ста­но­вится невоз­можно игно­ри­ро­вать по факту, пусть на сло­вах и сдав её на свалку исто­рии. Она не то что объ­ек­тивно есть — о ней даже гово­рят вслух, но про­сят больше так не называть. 

Но зачем необ­хо­дима сво­бода? Чтобы все поли­ти­че­ские силы могли раз­вер­нуться и гово­рить открыто. Это прямо выте­кает из здра­вого ана­лиза ситуации. 

Речь не о дороге к «граж­дан­ской войне». Эта война уже идёт в обще­стве, про­сто не сли­ва­ется из тысяч мел­ких столк­но­ве­ний в еди­ное воору­жен­ное про­ти­во­сто­я­ние. Лучшее, что можно сде­лать — открыть ей все окна и двери. Борьба за власть не может быть пре­ступ­ле­нием в эпоху, основ­ное содер­жа­ние кото­рой и есть борьба за власть. Не потому что это «спра­вед­ливо» или кто-​то кому-​то что-​то дол­жен, а потому что иначе пра­вила игры пере­стают рабо­тать вовсе: тогда пре­ступ­ники — все, в том числе и власт­ву­ю­щие, ибо они не могут быть вне этой борьбы. И мы снова дви­жемся к подоб­ному вре­мени, потому все про­ци­ти­ро­ван­ные выше слова вызы­вают у нас такой отклик.

«Следует предо­сте­речь от излишне широ­кого тол­ко­ва­ния и поня­тия наси­лия. Как пред­став­ля­ется, речь должна идти не о пси­хо­ло­ги­че­ском воз­дей­ствии или эко­но­ми­че­ском и поли­ти­че­ском дав­ле­нии (заба­стовки, стачки и пр.), а о насиль­ствен­ном лише­нии кон­сти­ту­ци­он­ных орга­нов зако­но­да­тель­ной, испол­ни­тель­ной и судеб­ной вла­сти воз­мож­но­сти осу­ществ­лять свои функ­ции и пол­но­мо­чия [здесь и далее выде­ле­ние наше — В. П.]. Формы такого вос­пре­пят­ство­ва­ния могут быть раз­личны, но для при­зна­ния их анти­кон­сти­ту­ци­он­ными необ­хо­димо реаль­ное исполь­зо­ва­ние наси­лия для изме­не­ния кон­сти­ту­ци­он­ного строя Российской Федерации».

Но это всё лирика. Так что там о ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии? Эбзеев прежде всего отмечает:

«В связи с постав­лен­ным вопро­сом сле­дует отме­тить, что право не знает эта­лон­ного образца поли­ти­че­ской пар­тии, полу­чив­шего нормативно-​правовое закреп­ле­ние, кото­рый можно было бы исполь­зо­вать при ана­лизе обще­ствен­ной при­роды КПСС и КП РСФСР. Более того, даже в сфере меж­го­су­дар­ствен­ных отно­ше­ний только выра­ба­ты­ва­ются неко­то­рые общие под­ходы, кото­рые могут исполь­зо­ваться в раз­лич­ных госу­дар­ствах с уче­том осо­бен­но­стей их соци­аль­ного и поли­ти­че­ского раз­ви­тия».

Но он не отка­зы­ва­ется в связи с этим от реше­ния вопроса. Прослеживая исто­ри­че­ски роль ком­пар­тии в госу­дар­ствен­ном аппа­рате, Борис Сафарович всё же при­дер­жи­ва­ется точки зре­ния, что речь идёт о пар­тиях. В этом плане он соли­да­рен с ито­го­вым Постановлением суда. И это не про­сто так. Он пони­мает: нужно смот­реть в глаза реаль­но­сти, надо учи­ты­вать исто­ри­че­ский путь СССР, не все­гда можно под­хо­дить к рос­сий­ской дей­стви­тель­но­сти с теми штам­пами, кото­рые выра­бо­таны запад­ной нау­кой на евро­пей­ском материале. 

Далее судья поста­вил под сомне­ние саму воз­мож­ность для рос­сий­ского суда рас­смат­ри­вать судьбу обще­со­юз­ного объ­еди­не­ния вроде КПСС. Эта орга­ни­за­ция, пишет он, нико­гда не пыта­лась, да и не должна была соот­вет­ство­вать нор­мам Российской Федерации — она была обще­со­юз­ной и нахо­дится вне юрис­дик­ции рос­сий­ского суда. Другое дело — КП РСФСР как её реги­о­наль­ное отде­ле­ние в России. Но в целом реше­ние о роспуске КПСС, коли уж оно при­нято, можно при­знать кон­сти­ту­ци­он­ным, счи­тает Эбзеев: рос­сий­ское зако­но­да­тель­ство не под­ра­зу­ме­вает суще­ство­ва­ния «транс­на­ци­о­наль­ных» партий.

КП РСФСР, без­условно, часть КПСС. Но, по мне­нию Эбзеева, это не зна­чит, что она цели­ком несёт ответ­ствен­ность наравне с «боль­шой» пар­тией. Всё, что свя­зано с запре­ще­нием КП РСФСР, неза­конно. Особо заме­тим ещё раз: так счи­тал только Борис Эбзеев, Суд раз­де­ле­ния ответ­ствен­но­сти не при­ни­мал. Из всех аргу­мен­тов этого судьи с точки зре­ния дня сего­дняш­него осо­бенно сове­тую пораз­мыс­лить вот над этим:

«Не может быть при­нят Конституционным Судом и часто повто­ряв­шийся в ходе слу­ша­ний аргу­мент в пользу некон­сти­ту­ци­он­но­сти КП РСФСР и кон­сти­ту­ци­он­но­сти рас­смат­ри­ва­е­мых Указов Президента, сво­дя­щийся к тому, что КП РСФСР не была заре­ги­стри­ро­вана, а реги­стра­ция КПСС была осу­ществ­лена с нару­ше­нием Закона СССР от 9 октября 1990 года „Об обще­ствен­ных объ­еди­не­ниях“.
В связи с этим обра­тим вни­ма­ние на два обсто­я­тель­ства. Во-​первых, назван­ный Закон преду­смат­ри­вает не реги­стра­цию обще­ствен­ных объ­еди­не­ний, вклю­чая поли­ти­че­ские пар­тии, а реги­стра­цию их уста­вов. Такое уточ­не­ние имеет глу­бо­кий юри­ди­че­ский смысл и озна­чает, что созда­ние обще­ствен­ного объ­еди­не­ния осу­ществ­ля­ется по ини­ци­а­тиве граж­дан, а не с согла­сия госу­дар­ства или его орга­нов и долж­ност­ных лиц; зави­сит не от воле­изъ­яв­ле­ния госу­дар­ства, а от воле­изъ­яв­ле­ния граж­дан. Действующее в России зако­но­да­тель­ство, в том числе ста­тья 49 Конституции Российской Федерации в редак­ции от 1 ноября 1991 года и ста­тья 50 Конституции Российской Федерации в редак­ции от 21 апреля 1992 года, преду­смат­ри­вает явоч­ный, а не раз­ре­ши­тель­ный поря­док обра­зо­ва­ния обще­ствен­ных объ­еди­не­ний, а именно в этом заклю­ча­ется одна из юри­ди­че­ских гаран­тий от погло­ще­ния госу­дар­ством граж­дан­ского обще­ства и их рав­но­ве­сия в инте­ре­сах обес­пе­че­ния сво­боды и прав чело­века и граж­да­нина».

Президент РФ, конечно же, дол­жен обес­пе­чи­вать госу­дар­ствен­ную и обще­ствен­ную без­опас­ность, но в дан­ном слу­чае он был не про­сто «не прав» — он наме­ренно исполь­зо­вал сред­ства, выхо­дя­щие за пре­делы пол­но­мо­чий, дан­ных ему законом.

Б. С. Эбзеев также упрек­нул кол­лег за реше­ние, каса­ю­ще­еся соб­ствен­но­сти пар­тии, но надоб­ность раз­би­ра­тель­ства пред­ла­гал адре­со­вать не к Арбитражному, а к Верховному суду. Сам же захват соб­ствен­но­сти судья оце­нил как конфискацию.

Было и тре­тье осо­бое мне­ние, остав­лен­ное судьёй А. Л. Кононовым. Он был избран от фрак­ции «Демократическая Россия», что уже немного наме­кает на содер­жа­ние его мне­ния. Признаюсь честно: у В. О. Лучина по сте­но­грам­мам была заметна неко­то­рая «поли­ти­че­ская пред­взя­тость» во время про­цесса, созда­ва­лось неко­то­рое впе­чат­ле­ние о его про­ком­му­ни­сти­че­ском настрое. А вот запо­до­зрить Кононова в анти­ком­му­ни­сти­че­ской пози­ции в ходе про­цесса было довольно сложно, хотя его осо­бое мне­ние обо­гнало по своим тре­бо­ва­ниям даже самые сме­лые тре­бо­ва­ния депутатов-антикоммунистов. 

Тамара Морщакова и Эрнест Аметистов созда­вали впе­чат­ле­ние более агрес­сивно настро­ен­ных к ком­му­ни­сти­че­ской сто­роне судей. И, тем не менее, они голо­со­вали за ком­про­мисс­ное реше­ние, хотя в 1993 году будут про­ель­цин­ским мень­шин­ством в Суде, а в 1996 году высту­пят с заяв­ле­нием, что «пере­ду­мали» и теперь вдруг счи­тают ком­му­ни­стов некон­сти­ту­ци­он­ной орга­ни­за­цией⁸ . Никаких пра­во­вых послед­ствий это иметь не будет. Просто почему бы не уро­нить пре­стиж нарож­да­ю­ще­гося инсти­тута в угоду кам­па­нии «Голосуй или про­иг­ра­ешь!»? А потом стра­дать, стра­дать на Ходорковских чте­ниях о том, что неза­ви­си­мой судеб­ной вла­сти в России нет… Проклятое насле­дие большевизма!

Но вер­нёмся к Кононову. Он не был спе­ци­а­ли­стом по кон­сти­ту­ци­он­ному праву, и потому, по-​видимому, его осо­бое мне­ние было корот­ким и содер­жало всего два раздела.

Итак, КПСС — пре­ступ­ная орга­ни­за­ция. Тысячи воз­ра­же­ний, начи­ная хотя бы с того, что это надо дока­зать… Но допу­стим. И что же? А то, что пре­ступна она сверху донизу. Нельзя отде­лить «руко­во­дя­щие струк­туры» и тер­ри­то­ри­аль­ные первички.

«Тезис о том, что пер­вич­ные орга­ни­за­ции не при­ни­мали непо­сред­ственно госу­дар­ствен­ных реше­ний, не дока­зы­вает сам по себе обще­ствен­ного харак­тера этих орга­ни­за­ций. Они как основа пар­тии дей­ство­вали в соот­вет­ствии с гене­раль­ной линией КПСС, не только еди­но­душно одоб­ряли все анти­кон­сти­ту­ци­он­ные реше­ния и дея­тель­ность руко­во­дя­щих струк­тур КПСС, но активно их про­па­ган­ди­ро­вали и, исполь­зуя те же методы, сред­ства, идеи, испол­няли их, опи­ра­ясь на пар­тий­ное, дис­ци­пли­нар­ное воз­дей­ствие, в необ­хо­ди­мых слу­чаях при­вле­кая репрес­сив­ный аппа­рат пра­во­охра­ни­тель­ных орга­нов.
Косвенно это при­зна­ётся и в раз­деле III Постановления Конституционного Суда: „Материалами дела, в том числе пока­за­ни­ями сви­де­те­лей, под­твер­жда­ется, что руко­во­дя­щие струк­туры КПСС были ини­ци­а­то­рами, а струк­туры на местах — зача­стую про­вод­ни­ками поли­тики репрес­сий в отно­ше­нии мил­ли­о­нов совет­ских людей, в том числе в отно­ше­нии депор­ти­ро­ван­ных наро­дов. Так про­дол­жа­лось деся­ти­ле­ти­ями“.
Решения съез­дов, кон­фе­рен­ций, пле­ну­мов ЦК, Политбюро и т. п. — это были не реше­ния только цен­траль­ных орга­нов пар­тии, ее руко­во­дя­щих струк­тур, а реше­ния от имени всей пар­тии в целом. Именно так они и пони­ма­лись всеми чле­нами пар­тии. Эти реше­ния в обя­за­тель­ном порядке рас­про­стра­ня­лись и на пер­вич­ные орга­ни­за­ции, и Судом не добыто фак­тов, что они когда-​либо оспа­ри­ва­лись последними».

Вторая часть осо­бого мне­ния состоит по боль­шей части из пере­сказа обви­не­ний, выдви­ну­тых депутатами-​антикоммунистами. С одной лишь раз­ни­цей: они не тре­бо­вали запрета ком­му­ни­сти­че­ских идей в прин­ципе. А вот судья А. Л. Кононов тре­бо­вал, при­чём на осно­ва­нии доку­мен­тов Нюрнбергского трибунала.

Хочу обра­тить вни­ма­ние на сле­ду­ю­щие слова А. Л. Кононова:

«Уклонение от раз­ре­ше­ния хода­тай­ства о про­верке кон­сти­ту­ци­он­но­сти КПСС и ее состав­ной части — КП РСФСР есть, по суще­ству, отказ в пра­во­су­дии, так как ни один дру­гой орган нико­гда более не смо­жет дать ком­пе­тент­ную юри­ди­че­скую оценку государственно-​правовой сто­роне этого фено­мена, ока­зы­вав­шего тоталь­ное вли­я­ние на весь поли­ти­че­ский, эко­но­ми­че­ский и соци­аль­ный строй России мно­гие деся­ти­ле­тия.
Ограничив оценку кон­сти­ту­ци­он­но­сти КПСС лишь её частью — „руко­во­дя­щими струк­ту­рами“, не опре­де­лив кон­крет­ных юри­ди­че­ских при­зна­ков и перечня этих струк­тур, а также послед­ствий при­зна­ния их некон­сти­ту­ци­он­ными, реше­ние Конституционного Суда лишило смысла инсти­тут юри­ди­че­ской ответ­ствен­но­сти пар­тии. Это реше­ние неисполнимо».

Насчёт содер­жи­мого пер­вого абзаца хочется пошу­тить в сто­рону сего­дняш­них раде­те­лей за деком­му­ни­за­цию: ну уйми­тесь вы нако­нец! Видите, ува­жа­е­мый судья уже ска­зал: поезд ушёл! Впрочем, на деле опа­се­ния судьи были без­осно­ва­тельны. И по сей день такая оценка даётся, и её всё ещё хотят дать. Те же резо­лю­ции ОБСЕ, например.

Относительно вто­рого абзаца — к сча­стью или к сожа­ле­нию Анатолия Леонидовича — тоже вышел казус. Институт юри­ди­че­ской ответ­ствен­но­сти пар­тии не только не исчез, он стал ещё более чудо­вищ­ным, чем его мыс­лил судья-демократ. 

Сначала появи­лась 282 ста­тья, кото­рая поз­во­ляла целые орга­ни­за­ции запи­сы­вать в раз­ряд экс­тре­мист­ских по весьма воль­ным и широко трак­ту­е­мым пара­мет­рам. Хотя тут нужно быть спра­вед­ли­выми: это край­ний слу­чай, весьма редко исполь­зу­е­мый — самым извест­ным при­ме­ром такой пар­тии явля­ется НБП*. 

*при­знана экс­тре­мист­ской и запре­щена в РФ

Чаще всего же дело огра­ни­чи­ва­лось тем, что «ответ­ствен­ность» пар­тии шла по линии её права на реги­стра­цию. Сколько их, пар­тий, кото­рым отка­зали в реги­стра­ции за реаль­ные и мни­мые вины перед госу­дар­ством? А прак­тика лик­ви­да­ции объ­еди­не­ния за «недо­ста­точ­ную актив­ность на выбо­рах»? Затем и этого стало мало: появился ста­тус «ино­стран­ных агентов». 

Нет, доро­гой Анатолий Леонидович, вы были не правы. Институт юри­ди­че­ской ответ­ствен­но­сти пар­тий жил, жив, и, по-​видимому, ещё в про­цессе актив­ного роста. А. Л. Кононов — один из тех, кто пода­рил ему эту дол­гую и счаст­ли­вую жизнь в столь ради­каль­ных формах.

Но это в общем. А по кон­крет­ному слу­чаю всё в итоге опре­де­ли­лось. По факту при­зна­ние «некон­сти­ту­ци­он­но­сти» затро­нуло уровни от рай­кома до ЦК и Политбюро, оно было вполне зако­но­мерно исполь­зо­вано. В нём довольно чётко было опре­де­лено, что теку­щее состо­я­ние, когда все струк­туры этих уров­ней рас­пу­щены, явля­ется нор­маль­ным. Деятельность пер­вич­ных отде­ле­ний этих орга­ни­за­ций, свя­зан­ная с реги­стра­цией нового объ­еди­не­ния в соот­вет­ствии с зако­но­да­тель­ством РФ, допу­стима и вос­ста­нов­ле­нием рас­пу­щен­ных струк­тур не явля­ется. Основание для этого такое: у вновь обра­зо­ван­ных уров­ней появится новое каче­ство, кото­рое ранее, по мне­нию суда, отсут­ство­вало — конституционность.

Тут снова вспо­ми­на­ется ста­рый доб­рый вопрос: а что такое кон­сти­ту­ци­он­ность? В. А. Клигман отме­чал в своём мемо­ран­думе, что поня­тие «некон­сти­ту­ци­он­ность пар­тии» в нашем зако­но­да­тель­стве отсут­ство­вало, а стало быть, при­знать то или иное объ­еди­не­ние «некон­сти­ту­ци­он­ным» зна­чило про­сто раз­вя­зать руки тем, кто возь­мётся его тол­ко­вать. И Суд, и про­тив­ная сто­рона, и пресса уве­ряли, что это вздор. Ну да, конечно… Вот вам один из про­ек­тов, кото­рый нена­вяз­чиво так рас­ши­ряет пред­мет­ную сто­рону дела:

«Последствиями при­зна­ния целей и дея­тель­но­сти КПСС и КП РСФСР не соот­вет­ству­ю­щими Конституции Российской Федерации и гаран­ти­ями про­тив воз­рож­де­ния подоб­ных обра­зо­ва­ний в даль­ней­шем могли бы быть сле­ду­ю­щие: роспуск всех струк­тур и обра­зо­ва­ний, орга­ни­за­ци­онно вхо­дя­щих в КПСС на тер­ри­то­рии Российской Федерации, запрет их даль­ней­шей дея­тель­но­сти, пере­дача всего иму­ще­ства в госу­дар­ствен­ную соб­ствен­ность, запрет на орга­ни­за­цию и реги­стра­цию пар­тий и обще­ствен­ных объ­еди­не­ний с наиме­но­ва­ни­ями, иден­тич­ными тем, кото­рые когда-​либо носила КПСС, либо при­зна­ю­щими свою исто­ри­че­скую, юри­ди­че­скую, орга­ни­за­ци­он­ную пре­ем­ствен­ность с КПСС (КП РСФСР), либо в своих пар­тий­ных доку­мен­тах и дея­тель­но­сти про­па­ган­ди­ру­ю­щих идеи клас­со­вой или соци­аль­ной вражды и дик­та­туры, насиль­ствен­ного захвата вла­сти, миро­вой рево­лю­ции, государственно-​партийной идео­ло­гии, исклю­чи­тель­ной одно­пар­тий­но­сти, номенклатурно-​партийные методы фор­ми­ро­ва­ния власт­ных струк­тур с целью выпол­не­ния ими внут­ри­пар­тий­ных задач, сли­я­ния пар­тий­ного и госу­дар­ствен­ного аппа­рата».

Остается лишь ещё раз про­ци­ти­ро­вать Клигмана:

«Осуждение без мате­ри­аль­ного закона есть без­за­ко­ние, осуж­де­ние без про­цес­су­аль­ного закона есть про­из­вол, осуж­де­ние без назван­ных кон­крет­ных послед­ствий есть пред­вест­ник тер­рора»⁹ .

Хотелось бы закон­чить на такой ноте. Но это было бы непра­вильно: тогда порт­рет будет непол­ным. Не хочется, чтобы у чита­теля оста­лось мне­ние о Л. А. Кононове как о каком-​то конъ­юнк­тур­щике, только и обслу­жи­вав­шем инте­ресы выдви­нув­шей его когда-​то в Верховном Совете поли­ти­че­ской группы. В 1995 году, когда уже хорошо «при­чё­сан­ный» Конституционный Суд слу­шал дело о войне в Чечне с извест­ным резуль­та­том, Л. А. Кононов оста­вил своё осо­бое мне­ние, резко осуж­дав­шее про­ис­хо­див­шее. Он бился муже­ственно, но бился он как раз с тем, что так опро­мет­чиво решил защи­щать в 1992 году — с «указ­ным» пра­вом пре­зи­дент­ской вла­сти, кото­рое в рос­сий­ской пра­во­вой системе стало выше любых зако­нов. Причём совер­шенно неважно, понял ли свою ошибку Кононов сей­час, на ста­ро­сти лет, или же упорно отста­и­вает свои реше­ния трид­ца­ти­лет­ней дав­но­сти. Любой, кто возь­мётся отве­тить на вопрос, как инсти­тут пре­зи­дента РФ смог стать осно­вой для авто­ри­та­ризма, дол­жен будет при­знать, что корни нахо­дятся именно там, в самых пер­вых годах новой власти.

Зло в одеждах законности. Мифы о процессе

В самом начале нашего пути, ещё в пер­вой части мате­ри­ала, мы вкратце осве­тили основ­ные заблуж­де­ния о дан­ном про­цессе, транс­ли­ру­е­мые в интер­нете и печат­ной лите­ра­туре по сей день. Несмотря на то, что весь этот огром­ный текст был посвя­щён по боль­шей части раз­бору этих (и не только) более позд­них насло­е­ний, всё равно ещё раз прой­дёмся по порядку:

1. Никто не запре­щал ком­му­ни­стам создать дру­гую ком­му­ни­сти­че­скую пар­тию под новой вывес­кой. С точки зре­ния орга­ни­за­ци­он­ного вос­со­зда­ния про­цесс не имел смысла, ком­му­ни­сты «ломи­лись в откры­тую дверь».
   Восстановление вос­ста­нов­ле­нию рознь. В России тех лет была масса поли­ти­че­ских пар­тий самой раз­ной поли­ти­че­ской ори­ен­та­ции, но все они были оди­на­ково мало­чис­ленны, бедны и неопытны. Ни о какой реаль­ной оппо­зи­ции пра­вя­щему курсу в такой ситу­а­ции речи быть не может. Только КПСС, пусть в самом уре­зан­ном виде, имела кадры, иму­ще­ствен­ную базу и поли­ти­че­ский опыт, чтобы огра­ни­чить пополз­но­ве­ния госу­дар­ства в новой обста­новке. «Не имело смысла» как раз орга­ни­за­ци­он­ное раз­дроб­ле­ние и созда­ние нового объ­еди­не­ния с нуля. И вла­сти, если верить тем же мему­а­рам Собчака, это пре­красно осо­зна­вали. Безусловно, если смот­реть совсем глу­боко, с пози­ции самих ком­му­ни­стов, орга­ни­за­ци­он­ное един­ство при сохра­не­нии идео­ло­ги­че­ского болота могло бы играть в минус. Но это было уже внут­рен­нее дело самого дви­же­ния.
   Участие РКРП наравне с КПРФ в про­цессе также сви­де­тель­ствует, что угроза от Указов осо­зна­ва­лась и так назы­ва­е­мыми «новыми» ком­му­ни­сти­че­скими пар­ти­ями. Антикоммунистические указы остав­ляли такое широ­кое поле для тол­ко­ва­ния, что любая ком­му­ни­сти­че­ская дея­тель­ность могла под­пасть под «попытки рестав­ра­ции рас­пу­щен­ных струк­тур КПСС». Кто мог дать гаран­тию, что идей­ных пре­ем­ни­ков потом не объ­явят юри­ди­че­скими и не обви­нят в вос­ста­нов­ле­нии КПСС?
   Далее. Если КПСС некон­сти­ту­ци­онна и это никто не оспа­ри­вает, то не пре­ступна ли она? Возможность такой поста­новки вопроса уже откры­вает дорогу уго­лов­ному пре­сле­до­ва­нию кон­крет­ных людей, кото­рые созда­вали эти новые орга­ни­за­ции. Уже совсем не весело.
2. Никто не соби­рался «судить идею». Речь на про­цессе шла только «об упразд­не­нии несов­ме­сти­мого с демо­кра­тией власт­ного меха­низма» во избе­жа­ние новой попытки путча. Так что дан­ное дело нельзя назвать поли­ти­че­ским.
   Процесс был именно что поли­ти­че­ским. Во-​первых, реаль­ное функ­ци­о­ни­ро­ва­ние ком­му­ни­сти­че­ских струк­тур не вызы­вало соот­вет­ству­ю­щей реак­ции. Полулегально уце­лев­шие (а не вновь создан­ные сорат­ни­ками Тюлькина или Крючкова!) струк­туры соби­ра­лись на пле­нумы, съезды и парт­кон­фе­рен­ции. Главным пово­дом к запрету этих струк­тур был страх нового путча, страх того, что они якобы будут про­дол­жать анти­кон­сти­ту­ци­он­ную дея­тель­ность. Практика пока­зала, что мир от этих собра­ний не пере­во­ра­чи­вался — и, тем не менее, Указы оста­ва­лись в силе. Это может сви­де­тель­ство­вать о том, что их зада­чей была отнюдь не защита кон­сти­ту­ци­он­ного строя, а вос­пре­пят­ство­ва­ние нор­маль­ной поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти ком­му­ни­стов и дис­кре­ди­та­ция «идеи». 
   Во-​вторых, поли­ти­че­ская часть в про­цессе выде­лена вполне чётко: это хода­тай­ство депутатов-​антикоммунистов за автор­ством Олега Румянцева. В чем анти­кон­сти­ту­ци­он­ность ком­пар­тии? Она заклю­чена в харак­тере её идео­ло­гии: клас­со­вом под­ходе и дик­та­туре про­ле­та­ри­ата¹⁰ . Напомню, это один из закон­ных пред­ста­ви­те­лей сто­роны гово­рил, это его пози­ция! М. Федотов, ещё один пред­ста­ви­тель «демо­кра­ти­че­ской» сто­роны, также заяв­лял, что целью про­цесса было осуж­де­ние ком­му­низма.
   «Меморандум Клигмана» рас­крыл про­блему ещё глубже. Требование при­знать то или иное объ­еди­не­ние «анти­кон­сти­ту­ци­он­ным» натал­ки­ва­ется на тот факт, что рос­сий­ское зако­но­да­тель­ство не знает не то что чет­ких кри­те­риев анти­кон­сти­ту­ци­он­но­сти, но, что самое глав­ное, даже сте­пени ответ­ствен­но­сти за эту самую некон­сти­ту­ци­он­ность. Получается, что нака­за­ние для винов­ного лица не уста­нов­лено и может быть любым, каким того поже­лает испол­ни­тель­ная власть. Учитывая тот факт, что раз­би­ра­тель­ство шло в отно­ше­нии пар­тии, оппо­зи­ци­он­ной по отно­ше­нию к этой самой вла­сти, можем ли мы про­дол­жать гово­рить о том, что про­цесс был не поли­ти­че­ский? Это хода­тай­ство было пред­став­лено явно не для того, чтобы при­знать пар­тию «некон­сти­ту­ци­он­ной» в про­шлом: это было бес­смыс­ленно. Речь шла о буду­щем.
   Наконец, это утвер­жде­ние опро­вер­гают озву­чен­ные в зале Суда слу­чаи пре­сле­до­ва­ния акти­ви­стов за их убеждения.
3. Сердцем судеб­ного про­цесса был иму­ще­ствен­ный спор. Партийные функ­ци­о­неры хотели полу­чить назад иму­ще­ство, и это была основ­ная при­чина, по кото­рой они вообще реши­лись на про­цесс.
   «Партийные функ­ци­о­неры» пуб­лично и открыто отка­за­лись от всего иму­ще­ства, даже неза­конно, с их точки зре­ния, изъ­ятого, если оно после этого изъ­я­тия было направ­лено на соци­аль­ные нужды. Помимо оспа­ри­ва­ния кон­сти­ту­ци­он­но­сти кон­крет­ного указа Б. Н. Ельцина иму­ще­ствен­ный спор в про­цессе затра­ги­вался постольку, поскольку дока­за­тель­ство суще­ство­ва­ния двух раз­ных соб­ствен­ни­ков было дока­за­тель­ством того, что пар­тия вообще была само­сто­я­тель­ным субъ­ек­том, а не гос­струк­ту­рой. Линию, что пар­тия явля­ется не более, чем госу­дар­ствен­ной струк­ту­рой, навя­зы­вала ком­му­ни­стам именно пре­зи­дент­ская сто­рона. Итоговое поста­нов­ле­ние суда, незна­чи­тель­ность по объ­ёму и отно­си­тель­ная лёг­кость раз­ре­ше­ния вопроса об иму­ще­стве ретро­спек­тивно сви­де­тель­ствуют о том, что на про­цессе этот вопрос не рас­смат­ри­вался как основной.
4. Процесс шёл с соблю­де­нием всех пра­во­вых норм, пре­зи­дент не ока­зы­вал дав­ле­ния на суд.
   По поводу дав­ле­ния пре­зи­дента на суд… Заявление о том, что если суд не при­мет пра­виль­ное реше­ние, то кровь от буду­щей граж­дан­ской войны на его руках — раз¹¹ . Публикации в пра­ви­тель­ствен­ной прессе (а мы в каж­дой части давали подроб­ный обзор), кото­рые явно давили на суд — два. Попытка под­купа судей через повы­ше­ние зара­бот­ной платы — три¹² . Давление на сви­де­теля М. Горбачева через неза­кон­ный отъём иму­ще­ства и огра­ни­че­ние сво­боды пере­дви­же­ния — четыре.
   Теперь о пра­во­вых нор­мах. 
   Прежде всего отме­тим отсут­ствие про­цес­су­аль­ного права — то, на что ком­му­ни­сти­че­ская сто­рона жало­ва­лась неод­но­кратно. Суд отка­зался взять какой-​либо про­цес­су­аль­ный кодекс по ана­ло­гии и воз­вёл в закон каприз­ную волю Валерия Зорькина. Власть судеб­ного воле­изъ­яв­ле­ния была чрез­вы­чайно велика, а В. Д. Зорькин был чело­ве­ком, далё­ким от бес­при­страст­но­сти.
   Не суще­ство­вало ника­кого равен­ства сто­рон в суде. Команда пре­зи­дента предо­став­ляла суду не только свои доку­менты, но и доку­менты про­цес­су­аль­ных оппо­нен­тов, так как все доку­менты пар­тий­ных архи­вов были изъ­яты испол­ни­тель­ной вла­стью, при­чём без соблю­де­ния соот­вет­ству­ю­щей про­це­дуры, без закон­ного оформ­ле­ния. Архивные струк­туры были при­страстны и отка­зы­вали ком­му­ни­сти­че­ской сто­роне в доступе к мате­ри­а­лам.
   Более того, дока­за­тель­ства, добы­тые неза­кон­ным путем, могли быть при­об­щены к делу. Председатель Суда прямо заяв­лял, что в зале воз­можно появ­ле­ние вообще любого пред­став­лен­ного доку­мента, а при­об­щать его или нет — Суд уже посмот­рит из своих сооб­ра­же­ний, он не свя­зан тем, каким обра­зом был полу­чен доку­мент.
   Представители сто­рон могли высту­пать сви­де­те­лями по соб­ствен­ному делу. В обсто­я­тель­ствах дан­ного про­цесса такой прин­цип рабо­тал именно на пре­зи­дент­скую сто­рону. Но даже если есть жела­ю­щие поспо­рить с этим, надо пони­мать, что подоб­ное поло­же­ние уже есть нару­ше­ние закон­но­сти! С этой точки зре­ния дан­ное суди­лище дей­стви­тельно напо­ми­нало «Московские про­цессы» 30-​х годов, вывер­ну­тые наизнанку.
5. Суд не пре­вра­тился в «новый Нюрнберг», потому что КПСС судили по зако­нам, напи­сан­ным в СССР. А вот если бы собрали три­бу­нал с чрез­вы­чай­ными пол­но­мо­чи­ями… 
   Если пере­чис­лен­ное в преды­ду­щем пункте есть «соблю­де­ние всех пра­во­вых норм», то чего тре­буют те, кто жалу­ется на «мяг­кость Зорькина»? Какой ещё ста­тус суда может быть более «осо­бым»? Всё дер­жится на воле­изъ­яв­ле­нии суда, права на отвод судей нет, про­цес­су­аль­ного равен­ства сто­рон нет, при­ни­ма­ются неза­конно добы­тые дока­за­тель­ства, сто­рона сама себе сви­де­тель…
   Пользуясь слу­чаем, хочу обра­тить вни­ма­ние на чрез­вы­чайно высо­кую куль­туру «совет­ского либе­ра­лизма», в руки кото­рому пред­ла­га­лось дать ещё более гроз­ные инстру­менты, чем выше­пе­ре­чис­лен­ное. Вот вам цитата с пере­дачи «Дело КПСС — был ли упу­щен шанс?», про­хо­див­шей на «Радио Свобода» от исто­рика Никиты Петрова:
   «Компартия стала оспа­ри­вать указ пре­зи­дента, кото­рый её просто-​напросто запре­тил. Когда их при­жали, они вспом­нили о закон­но­сти. 70 лет прав­ле­ния ком­му­ни­стов в Советском Союзе ни о какой закон­но­сти они не вспо­ми­нали. Когда им стало жарко, они об этой закон­но­сти вспом­нили и ска­зали, что нельзя запре­тить ком­му­ни­сти­че­скую пар­тию ука­зом пре­зи­дента, для этого нужно непре­менно реше­ние каких-​либо судеб­ных инстан­ций. Подали иск оспа­ри­вать кон­сти­ту­ци­он­ность указа».
   В пер­вой части нашего мате­ри­ала мы уже раз­би­рали вопрос, почему вдруг вспом­нили про закон­ность, но спе­шим с него­до­ва­нием сооб­щить ещё кое о чём. Петров украл нашу реплику! Что за «вар­вар­ские» рас­суж­де­ния о «свя­щен­ном» праве? Это прямо необоль­ше­визм какой-​то.
   Всякому ведь известно, что «закон суров, но закон есть закон». Имеют право — вот и обра­ти­лись. Давайте послу­шаем чело­века, кото­рый не ладит с рас­сле­до­ва­ни­ями от ФБК и рабо­тает в Центризбиркоме, но, в отли­чие от люби­те­лей поси­де­лок на «Радио Свобода», что-​то пони­мает в пра­вах чело­века. Ну, с учё­том его места работы, по край­ней мере в тео­рии. Итак, из осо­бого мне­ния судьи Б. С. Эбзеева: «Права чело­века — не дар госу­дар­ства своим граж­да­нам, обя­зан­ным за это ему абсо­лют­ным послу­ша­нием, а атри­бу­тив­ное свой­ство вся­кого демо­кра­ти­че­ски орга­ни­зо­ван­ного обще­ства и самой лич­но­сти». 
   Да, так и живём. Люди с мен­та­ли­те­том сель­ского люм­пена у нас защи­щают права чело­века, а люди, хоть что-​то пони­ма­ю­щие в пра­вах чело­века, защи­щают авто­ри­тар­ный режим. У нас вообще страна довольно минор­ная такая, тра­гич­ная. 
   Но суть при­ве­дён­ных цитат в чём? 
   Нормальные люди «об этой закон­но­сти вспом­нили», что для запрета ком­пар­тии нужно непре­менно реше­ние «каких-​либо» судеб­ных инстан­ций, ибо такова сущ­ность фор­маль­ного равен­ства перед зако­ном в любом бур­жу­аз­ном госу­дар­стве. Оно дано всем, даже тем, кто его нена­ви­дит… Вот эти вот базо­вые вещи. И нор­маль­ные люди эти права берут и исполь­зуют.
   Реакция нор­маль­ного чело­века, когда долж­ност­ное лицо выхо­дит за рамки своих пол­но­мо­чий и попи­рает Конституцию страны, даже такую, с кото­рой они не согласны, — это сопро­тив­ле­ние. Они свои права исполь­зуют, даже если им все бур­жу­аз­ные сво­боды нужны лишь постольку, поскольку они облег­чают борьбу с этой самой вла­стью.

   И только типич­ный «совет­ский либе­рал» (или пост­со­вет­ский, пре­ем­ники ель­ци­ни­стов стоят своих «отцов») вос­при­ни­мает ситу­а­цию так: быв­ший кан­ди­дат в члены Политбюро какие-​то права кинул, как кость с бар­ского стола, и за то может полу­чить ста­тус куль­то­вого кумира. То самое «абсо­лют­ное послу­ша­ние», о кото­ром гово­рил Эбзеев.

   И пусть Ельцин попрал кон­сти­ту­цию, пусть рас­стре­лял пар­ла­мент — всё оправ­дано ско­рым сви­да­нием с аме­ри­кан­ским обра­зом жизни. Эти люди не исполь­зуют свои права, потому что верят в «силь­ную руку», кото­рая при­ве­дёт к рыноч­ному сча­стью любой ценой. Но эти люди громче всех сто­нут, что эти самые права отняли, а вме­сто Америки их при­вели в РФ начала XXI века. Но правда в том, что иначе и быть не могло.

   Впрочем, и среди левых немало таких «национал-​коммунистов», где Нина Андреева и по сей день обра­зец для под­ра­жа­ния, а «отец наро­дов» обла­дает чуть ли не ста­ту­сом боже­ства. «Красная» изнанка той же болезни.
6. Члены Конституционного суда и В. Д. Зорькин в част­но­сти откро­венно зани­мали сто­рону КПСС в связи с тем, что были быв­шими коммунистами/​имели поли­ти­че­ские амбиции/​были анга­жи­ро­ваны про­тив команды Б. Н. Ельцина (вари­а­ций много).
   Частично опро­вер­же­ние свя­зано с преды­ду­щими пунк­тами, но есть и то, что мы могли бы ска­зать допол­ни­тельно, потому что если миф о закон­но­сти явля­ется самой откро­вен­ной ложью, то «всё было на мази, а один лишь Валерий Зорькин сорвал про­цесс» — самой под­лой. Во-​первых, В. Д. Зорькин по своим поли­ти­че­ским взгля­дам был «цен­трист» и сто­рон­ник либе­раль­ных взгля­дов. Потом он, правда, назы­вал кре­пост­ное право глав­ной скре­пой рос­сий­ской госу­дар­ствен­но­сти, но лично мы счи­таем такую идей­ную эво­лю­цию вполне зако­но­мер­ной для рос­сий­ского либе­ра­лизма. Поскреби рус­ского (или лучше снова ска­зать «совет­ского»?) либе­рала — и най­дёшь крепостника-​помещика. Кто бы мог поду­мать, что в XXI веке будет также акту­ально… 
   Во-​вторых, по дан­ным газеты «КоммерсантЪ», именно В. Д. Зорькин был кате­го­ри­че­ским про­тив­ни­ком рас­смот­ре­ния дан­ного дела вообще, а именно при­зы­вал запре­тить ком­му­ни­сти­че­ские пар­тии без вся­ких раз­би­ра­тельств. Открываем газету того вре­мени, а там:
   «Председатель КС Валерий Зорькин был экс­пер­том фак­ти­че­ски воз­глав­ля­е­мой Румянцевым кон­сти­ту­ци­он­ной комис­сии, где высту­пал как сто­рон­ник силь­ной пре­зи­дент­ской вла­сти. При обсуж­де­нии судьбы КПСС на рабо­чем сове­ща­нии, созван­ном Геннадием Бурбулисом в начале ноября 1991 г., Зорькин и Румянцев пред­ла­гали ВС при­нять закон о запрете ком­му­ни­сти­че­ской дея­тель­но­сти. Но воз­об­ла­дало мне­ние не дове­ряв­шего пар­ла­менту Сергея Шахрая, и 6 ноября вышел указ пре­зи­дента о запрете КПСС»¹³ .
   Это ещё раз к вопросу о бес­при­страст­но­сти этого пра­во­су­дия. 
   Сами себе сто­рона, сами себе сви­де­тели, сами себе судьи… Ни разу не совет­ский суд, при­го­ва­ри­вав­ший к нака­за­нию дис­си­ден­тов, правда же? 
   Но таким дру­гом вла­сти Валерий Дмитриевич был «тогда». А что после реше­ния, кото­рое ком­му­ни­сты фак­ти­че­ски зубами у суда выгрызли? 
   А тут нача­лись при­ве­дён­ные выше обви­не­ния. А всё дело в том, что Зорькин когда-​то состоял в КПСС, осталь­ные судьи состо­яли в КПСС, да и вообще нехо­ро­ший он чело­век. Любящий в поли­тику лезть, попе­рёк слова пре­зи­дент­ского.
   Вот тот же Петров с пере­дачи «Радио Свобода»:
   «Но хочется спро­сить: кто вы, док­тор Зорькин? Зорькин повёл про­цесс так, что „это всё кумран­ские руко­писи, давайте раз­би­рать послед­ние годы суще­ство­ва­ния КПСС. Вот в послед­ние годы что они кон­кретно нару­шали?“»
   Да это не он так повёл, это закон так тре­бо­вал. 
   Партию запре­щали за некон­сти­ту­ци­он­ную дея­тель­ность на момент ноября 1991. Её, этой самой дея­тель­но­сти, для­щийся харак­тер был более чем учтён: никто тол­ком не пре­пят­ство­вал мно­го­ча­со­вым шоу Альбац, Макарова и про­чих с рас­коп­ками чуть ли не до 1920-​х годов и тем более при­об­ще­нию всех пред­став­лен­ных пре­зи­дент­ской сто­ро­ной доку­мен­тов, в том числе за 1930-​е годы. Мы это в преды­ду­щей части мате­ри­ала также рас­крыли. Но при­го­вор вынесли по пери­оду рас­смот­ре­ния: так право устро­ено! Ещё, напри­мер, при­го­вор нельзя выно­сить шире, чем пред­мет рас­смот­ре­ния. Это тоже не Зорькин при­ду­мал: про­сто иначе судо­про­из­вод­ство теряет здра­вый смысл.
   И это не счи­тая част­ных реше­ний, кото­рые были при­няты Судом в пользу демо­кра­тов. Это объ­еди­не­ние двух хода­тайств, о кон­сти­ту­ци­он­но­сти Указов и о кон­сти­ту­ци­он­но­сти самой ком­пар­тии, в одно. Это реше­ние о при­зна­нии ком­пар­тии суще­ству­ю­щим, но пора­жён­ным в пра­вах субъ­ек­том, дабы при­це­пить к про­цессу встреч­ное хода­тай­ство. 
   Валерий Зорькин ока­зал пре­зи­дент­ской сто­роне много услуг, кото­рые мог бы не ока­зы­вать. И даже они ока­за­лись забыты. Козла отпущения-​то искать было нужно.

Пресса

Из всей прессы только «Российская газета» про­дол­жала с боль­шим фана­тиз­мом даже под зана­вес про­цесса истор­гать доку­менты из 1930-​х годов и вести кам­па­нию про­тив юри­стов с ком­му­ни­сти­че­ской сто­роны¹⁴ . «Известия» и, что неожи­данно, «Московские ново­сти» выска­зы­ва­лись ней­трально и про­сто сухо кон­ста­ти­ро­вали, что реше­ние носит ком­про­мисс­ный харак­тер^{15 16} .

Только О. Лацис про­зор­ливо заме­тил, что ком­про­мисс ком­про­миссу рознь, и этот — в пользу пре­зи­дента: ведь мно­гие ждали поли­ти­че­ского взрыва, а он так и не про­изо­шёл¹⁷ .

Сергей Пархоменко тоже отме­тил ком­про­мисс­ность реше­ния, но не стал гадать будущ­ность этого ком­про­мисса, а попы­тался взгля­нуть на его харак­тер¹⁸ . Он, на самом деле, пред­ви­дел при­зна­ния Гаджиева, кото­рые тот сде­лает в 2011 году. Признания в том, что в реше­нии было мало юрис­пру­ден­ции и много поли­тики, что оно — плод поли­ти­че­ского ком­про­мисса, а не закона.

Наиболее кратко, ори­ги­нально и без длин­ных рас­суж­де­ний свою пози­цию выра­зил жур­на­лист «Известий» Леонид Никитинский, кото­рый в про­цессе интер­вью­и­ро­ва­ния Валерия Зорькина назвал пред­ста­ви­те­лей КПСС и КП РСФСР про­иг­рав­шей сто­ро­ной¹⁹ . Что самое инте­рес­ное, Валерий Зорькин не воз­ра­жал и не попра­вил собеседника.

По-​своему отре­а­ги­ро­вал на реше­ние суда Андрей Макаров. На съезде «Демократической России» он выра­зил сле­ду­ю­щую позицию:

«Суда не полу­чи­лось, но не потому, что не были пред­став­лены дока­за­тель­ства. Не потому, что мате­ри­алы дела не поз­во­ляли сде­лать исчер­пы­ва­ю­щие выводы о пре­ступ­ном харак­тере этой орга­ни­за­ции [ „идею“ в 1992 году никто не пытался судить, нет, конечно… — В. П.], а потому, что сам Конституционный Суд был избран Съездом народ­ных депу­та­тов»²⁰ .

Ох уж эти удары по Суду, при­зван­ные покрыть позор пре­зи­дент­ской команды. Но почему было не сов­ме­стить при­ят­ное с полез­ным? Решение было выне­сено как раз в канун VII Съезда. Давайте про­де­мон­стри­руем людям, что пар­ла­мент в нашей стране — лишний.

Иностранная пресса отре­а­ги­ро­вала на итогу про­цесса прямо про­ти­во­по­ложно, в боль­шин­стве своём при­знав про­иг­рав­шей сто­ро­ной Б. Н. Ельцина. Умеренно пра­вая фран­цуз­ская газета «Фигаро» выра­зила даже неко­то­рое пре­зре­ние рос­сий­скому пре­зи­денту, утвер­ждая, что он более нико­гда не смо­жет похва­статься тем, что изни­что­жил ком­му­низм в России²¹ .

Неожиданно хоте­лось бы отме­тить интер­вью Валерия Дмитриевича Зорькина, кото­рое он дал Российской газете в сере­дине ноября 1992 года²² . Оно не о про­цессе, а в целом о Конституционном Суде, о самом пред­се­да­теле и совре­мен­ной моменту поли­ти­че­ской ситу­а­ции. Этот неболь­шой мате­риал отли­ча­ется прямо-​таки изоби­лием дель­ных или про­сто пока­за­тель­ных суждений. 

Во-​первых, довольно уми­ли­тельно зву­чит вот этот фрагмент:

«Вы помните указ, кото­рый мы обсуж­дали (об объ­еди­не­нии КГБ и МВД). Полагаю, это имело огром­ное вос­пи­ту­ю­щее зна­че­ние для всех вла­стей. Прежде всего для испол­ни­тель­ной, кото­рая пре­вы­сила свои пол­но­мо­чия. Президент под­чи­нился реше­нию суда. Я думаю, что это пер­вый боль­шой исто­ри­че­ский шаг в ста­нов­ле­нии Конституционного суда. Заметьте, впер­вые над испол­ни­тель­ной вла­стью встал судеб­ный орган. Этого нико­гда не было в нашей стране».

Не только «в пер­вый», но и в послед­ний раз, и в том числе ста­ра­ни­ями самого Зорькина. Решение по «Делу КПСС» было ком­про­мисс­ным, реше­нием по 1993 году испол­ни­тель­ная власть побрез­гует, а дальше «демо­кра­ти­зи­ру­ю­щие реформы» добе­рутся и до КС.

Во-​вторых, удив­ляет сле­ду­ю­щая неожи­данно неглу­бо­кая оценка при недю­жин­ной наблюдательности:

«Меня удив­ляет, что всё время идет кон­фликт между зако­но­да­тель­ной и испол­ни­тель­ной вла­стями. Не кон­ку­рен­ция (она есте­ственна), а именно кон­фликт. Но ведь про­цесс сотруд­ни­че­ства вла­стей дол­жен вестись пра­во­выми сред­ствами. Иначе нас ждет борьба за еди­но­вла­стие. А это воз­врат к преж­ней системе.
То же и с поли­ти­че­скими пар­ти­ями. У меня порой созда­ётся впе­чат­ле­ние, что это не рос­си­яне, а враги на каких-​то про­ти­во­по­лож­ных полю­сах. Если мы не пой­мём, что сидим в одной лодке, очень вет­хой, в бушу­ю­щем море, то про­сто не доплы­вём до берега надежды, бла­го­по­лу­чия и мира».

Ну конечно же, лодка. Она самая. Уже в те годы начала поти­хоньку рас­ка­чи­ваться злыми силами… Но нет, плы­вёт и дер­жится по сей день. Берегов, правда, всё ещё не видно. 

А вообще довольно забавно, что при­зывы «не рас­ка­чи­вать лодку» впер­вые были бро­шены уже в то роман­ти­че­ское время нового рус­ского капи­та­лизма. Особенно на фоне фак­ти­че­ского при­зна­ния того, что в обще­стве идёт почти непри­кры­тая граж­дан­ская война. Оценка, кстати, вполне вер­ная с точки зре­ния клас­со­вого под­хода: вся­кое бур­жу­аз­ное обще­ство все­гда нахо­дится в состо­я­нии граж­дан­ской войны, вопрос лишь о фор­мах её. Просто Зорькину не хва­тает после­до­ва­тель­но­сти, чтобы уви­деть: это не есть ано­ма­лия, про­сто именно в пере­ход­ное время правда всплы­вает наружу. 

И он, Валерий Зорькин, несмотря на всю кажу­щу­юся бес­при­страст­ность арбитра из Конституционного Суда, — не более, чем боец на одной из бар­ри­кад, и его судей­ская ман­тия — такая же воен­ная форма. Зал суда еже­дневно ста­но­вится полем битвы, она явля­ется частью куда более мас­штаб­ной войны, кото­рой суж­дено идти дол­гие деся­ти­ле­тия. И нет ничего вне этой борьбы.

Эпилог

Вот и подо­шёл к концу цикл мате­ри­а­лов о «Деле КПСС», нача­тый нами ещё в фев­рале 2019 года. Это был дол­гий и труд­ный путь, кото­рый наконец-​то завер­шён. Когда мы начи­нали этот про­ект, мы не ожи­дали, что он затя­нется так надолго и, честно говоря, наде­я­лись на боль­ший успех: даже по мер­кам нашего скром­ного жур­нала цикл ока­зался не особо попу­ляр­ным. Сложно ска­зать, под­ка­чал ли стиль автора или мас­со­вого чита­теля отпуг­нули объ­ёмы тек­ста. Важно дру­гое: чита­теля так и не смогла при­влечь тема. Быть может, в эпоху, когда «левый анде­гра­унд» стал сино­ни­мом ком­мер­ци­а­ли­за­ции и медий­но­сти, людям очень сложно пове­рить в преследования?

Известность и нали­чие сети мас­штаб­ных интернет-​СМИ и вправду явля­ется неко­то­рой гаран­тией без­опас­но­сти для акти­ви­стов. Но только до тех пор, пока власть вообще боится чело­века с теле­фо­ном, кото­рый кри­чит, что выло­жит всё в сеть. Пусть это кажется чем-​то фан­та­сти­че­ским для людей, вос­при­ни­ма­ю­щих наше дви­же­ние не иначе как «тусовку», но лично мы вполне допус­каем ситу­а­цию, когда всё пере­вер­нётся. Любая огласка не только пере­ста­нет кого-​либо пугать, но, более того, сви­де­тель­ства пре­ступ­ле­ний ста­нут пово­дом для гордости.

Петля реак­ции сжи­ма­ется, и пока что нет пово­дов наде­яться на послаб­ле­ние поли­ти­че­ского режима. Не нужно отка­зы­ваться от опыта борьбы пост­со­вет­ских левых за свои права. А «Дело КПСС» тут только пер­вая ласточка: в 2000-​х было больше, было круче и с реаль­ными сро­ками. В буду­щем, быть может, их лагер­ные тропы при­дется исхо­дить нам. И лучше уж вос­поль­зо­ваться состав­лен­ным путеводителем!

Эти раз­мыш­ле­ния, а также отсут­ствие инте­реса к циклу, заста­вили нас несколько сме­нить при­о­ри­теты в повест­во­ва­нии. В пер­вой части мы уве­ряли, что зате­ваем всё ради исто­рии самой ком­пар­тии и лишь на вто­ром плане видим задачи осве­ще­ния юри­ди­че­ской и «мак­кар­тист­ской» состав­ля­ю­щей про­цесса. Как видите, исто­рия КПСС со вре­ме­нем ото­шла на вто­рой план. Нам про­сто жалко поме­щать вывод по этому вопросу в мате­риал, до эпи­лога кото­рого дочи­тает от силы несколько чело­век. Возможно, снова посмот­рев в заго­тов­лен­ные для этой работы источ­ники, мы вер­нёмся к ответу на обе­щан­ный вопрос «почему ком­му­ни­сти­че­ские пар­тии в России полу­чи­лись по итогу такими, какими полу­чи­лись», то есть безумно бес­по­мощ­ными и контрпродуктивными. 

Взамен при­о­ри­те­том стали юри­ди­че­ская состав­ля­ю­щая и попытки впи­сать дан­ное дей­ство в исто­ри­че­ский кон­текст ста­нов­ле­ния пре­зи­дент­ского авто­ри­та­ризма в РФ²³ . 

С этим послед­ним, как и с юри­ди­че­ской сто­ро­ной про­цесса, мы спра­ви­лись, на наш взгляд, весьма достойно. Не потому что ска­зали что-​то новое в тео­рии права, раз­би­рая этот про­цесс, совсем нет. Напротив, тут мы навер­няка ещё и наде­лали оши­бок. Да и объ­ёмы наши огра­ни­чены, мно­же­ство тем из этих пыль­ных томов либо так и не были под­няты, либо были упо­мя­нуты лишь вскользь. 

Мы можем празд­но­вать успех по дру­гой при­чине. Со вре­мён книжки Ф. М. Рудинского не вышло ни одного раз­бора дан­ного про­цесса ни со сто­роны пра­вых, ни со сто­роны левых. За это время интер­нет запол­нился недо­сто­вер­ными све­де­ни­ями от горе-​журналистов, кото­рые сте­но­граммы про­цесса даже не откры­вали. Они должны были «сля­пать» мате­риал к сроку, нашли пару жутко анга­жи­ро­ван­ных интер­вью и мему­ары А. Собчака… Получалась ерунда, но мате­риал к дед­лайну был готов, а деньги полу­чены. Мы стро­или свои тек­сты как раз из рас­чёта на то, что чело­век, инте­ре­су­ю­щийся темой, навер­няка наты­кался на букет рас­хо­жих штам­пов. И с чув­ством, с тол­ком, с рас­ста­нов­кой, воору­жив­шись снос­ками, разо­брали их все. 

Также мы про­вели боль­шую работу по сопо­став­ле­нию хода про­цесса с «зам­ше­лыми» мифами, кото­рая тира­жи­ро­вала пресса тех далё­ких лет, чтобы на вся­кий слу­чай не допу­стить их ско­рой реани­ма­ции. А заодно, к неудо­воль­ствию ряда лиц, мы смогли пока­зать, что даже свет­лые лики «чест­ной и непод­куп­ной жур­на­ли­стики 1990-​х» всё же отбра­сы­вают тень.

Что каса­ется того, чтобы рас­смот­реть дело в исто­ри­че­ском кон­тек­сте, воору­жив­шись послезна­нием нашего вре­мени, то тут вышло чуть хуже. Наши апел­ля­ции к дню сего­дняш­нему при каж­дом удоб­ном слу­чае навер­няка дей­ство­вали на нервы неко­то­рой кате­го­рии чита­те­лей. И это, мол, всё, что вы можете — апел­ли­ро­вать к одним и тем же при­ме­рам, кото­рые всё равно отби­ва­ются аргу­мен­том «всё оправ­дано рефор­мами» и «так жить всё равно было нельзя»? На самом деле тут про­блема в отсут­ствии более широ­кого исто­ри­че­ского кон­тек­ста. Российские левые ещё не дали внят­ной оценки пери­оду в целом, и на этом фоне раз­бор част­но­стей — дело не из лёг­ких. Но это наш кусо­чек от той моза­ики, кото­рую ещё даже не начали собирать.

Институт пре­зи­дент­ства в при­выч­ном нам виде, то есть с пре­тен­зией на все­вла­стие, был создан ещё М. С. Горбачёвым. Для него это был шанс обре­сти преж­нюю власть Генсека, но уже на иной пра­во­вой основе и, таким обра­зом, стать той самой «жёст­кой рукой», кото­рая обуз­дает и сепа­ра­тизм, и пар­ла­мент. Никакого буду­щего у инсти­тута Президента СССР не было, но модель с удо­воль­ствием опро­бо­вали в деле все быв­шие союз­ные рес­пуб­лики. Результаты были потря­са­ю­щие, ибо в подав­ля­ю­щем боль­шин­стве слу­чаев на пост­со­вет­ском про­стран­стве испол­ни­тель­ная власть, воз­глав­ля­е­мая пре­зи­ден­том, тем или иным обра­зом рас­прав­ля­лась с судеб­ной систе­мой, с пре­вра­тив­ши­мися в пар­ла­менты Советами и ста­но­ви­лась де-​факто (а в ряде слу­чаев и де-​юре) вообще над всеми тремя вет­вями вла­сти. Эта схватка пре­зи­дента и пар­ла­мента была типо­вой почти для всех пост­со­вет­ских стран и прак­ти­че­ски везде имела один и тот же исход. Точно не ясно, каковы глу­бин­ные социально-​экономические пру­жины этого про­ти­во­сто­я­ния. Но всё это вопрос о том, как совре­мен­ные поли­ти­че­ские системы в пост­со­вет­ских стра­нах стали возможны. 

Но есть и дру­гой вопрос: зачем? Выстраивание госу­дар­ствен­ных дел по «ука­зам» пер­вого лица, для боль­шего — руч­ной пар­ла­мент из под­сад­ных пар­тий, гото­вый напе­ча­тать любой закон. Институт «пол­но­моч­ных пред­ста­ви­те­лей пре­зи­дента», поз­во­ля­ю­щий замкнуть управ­ле­ние непо­сред­ственно на пер­вое лицо… Зачем? 

Спасение демо­кра­тии от «красно-​коричневых». Таков наш ответ на сего­дняш­ний день. 

«Постойте», — ска­жут нам, — «ГКЧП, рас­стрел Верховного Совета, выборы-​1996, „крас­ная дума“ и дефолт, моне­ти­за­ция льгот… Левая оппо­зи­ция про­иг­ры­вала каж­дую битву, в кото­рую ввя­зы­ва­лась! О чём вы вообще?» 

Да, верно. Сторонники «запад­ного пути» вся­кий раз празд­но­вали победу и вся­кий раз пред­ре­кали окон­ча­тель­ный три­умф своих док­трин. Но именно в этой борьбе и кова­лись цепи для горе-​победителей. Это назы­ва­ется «реак­ция без рево­лю­ции»: уду­ше­ние про­тив­ника пре­вра­ща­лось в уду­ше­ние себя и тре­бо­вало ещё боль­ших чрез­вы­чай­ных мер. И круг замы­ка­ется. Каждая так­ти­че­ская победа реформ при­бли­жала и про­дол­жает при­бли­жать их стра­те­ги­че­ское поражение.

Это не мешает неко­то­рым и сего­дня ныть, что все беды совре­мен­ной России — из-​за отсут­ствия деком­му­ни­за­ции. Бывает же такое! Ты выиг­ры­ва­ешь каж­дый этап сорев­но­ва­ния, раз­де­лы­ва­ешь про­тив­ника про­сто в пух и прах вся­кий раз, когда он вызы­вает тебя на бой. Берёшь в конце кон­цов кубок фина­ли­ста и… Сам же раз­би­ва­ешь его себе о голову. Но вино­ва­тым оста­ётся противник. 

Вот общая кар­тина, как мы видим её на дан­ный момент. Очень общо, есть спор­ные моменты и есть над чем рабо­тать. Но рабо­тать нужно. Если мы хотим разо­брать госу­дар­ствен­ную машину на зап­ча­сти, надо пони­мать, как она рабо­тает, и един­ствен­ная инструк­ция к её устрой­ству — исто­рия её складывания.

Целиком эта исто­рия ещё не напи­сана, но мы всё же осве­тили неболь­шой её кусок. Своим судеб­ным реше­нием КС создал опас­ный пре­це­дент, в кото­ром главе госу­дар­ства было можно всё, что прямо не запре­щено, лишь бы красно-​коричневые не про­шли. И да, красно-​коричневые не про­шли, но Конституционный суд полу­чив­ше­муся мон­стру ока­зался больше не нужен. Как и вся осталь­ная мишура «пра­во­вого госу­дар­ства». И без этой при­ви­ле­гии, без оста­точ­ных пол­но­мо­чий, выстро­ить сего­дняш­нюю систему, при кото­рой Президент в стране вообще где-​то над всеми тремя вет­вями вла­сти, было бы куда слож­нее, если вообще возможно. 

Это был лишь малень­кий шаг на боль­шом пути. Были на нём вещи и куда боль­шего зна­че­ния. Но только в дан­ном слу­чае есть осо­бен­ная драма: под­пи­сы­вая это реше­ние, боль­шин­ство судей навер­няка было убеж­дено, что закла­ды­вает луч­шее буду­щее, сохра­няет граж­дан­ский мир, про­кла­ды­вает путь пра­во­вому госу­дар­ству. Но это было заблуж­де­нием без рас­срочки. Заплатили не только потомки, запла­тили и совре­мен­ники. Впереди были «новые рус­ские», граж­дан­ские кон­фликты и власть кучки ново­яв­лен­ных оли­гар­хов, огра­див­шая себя от обни­щав­шего народа мощ­ным кор­до­ном сило­ви­ков и госу­дар­ствен­ной бюрократии.