О диалектическом и историческом материализме

О диалектическом и историческом материализме
~ 64 мин

Диалектический мате­ри­а­лизм есть миро­воз­зре­ние марксистско-​ленинской пар­тии. Оно назы­ва­ется диа­лек­ти­че­ским мате­ри­а­лиз­мом потому, что его под­ход к явле­ниям при­роды, его метод изу­че­ния явле­ний при­роды, его метод позна­ния этих явле­ний явля­ется диа­лек­ти­че­ским, а его истол­ко­ва­ние явле­ний при­роды, его пони­ма­ние явле­ний при­роды, его тео­рия – материалистической.

Исторический мате­ри­а­лизм есть рас­про­стра­не­ние поло­же­ний диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма на изу­че­ние обще­ствен­ной жизни, при­ме­не­ние поло­же­ний диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма к явле­ниям жизни обще­ства, к изу­че­нию обще­ства, к изу­че­нию исто­рии общества.

Характеризуя свой диа­лек­ти­че­ский метод, Маркс и Энгельс ссы­ла­ются обычно на Гегеля как на фило­софа, сфор­му­ли­ро­вав­шего основ­ные черты диа­лек­тики. Это, однако, не озна­чает, что диа­лек­тика Маркса и Энгельса тож­де­ственна диа­лек­тике Гегеля. На самом деле Маркс и Энгельс взяли из диа­лек­тики Гегеля лишь ее «раци­о­наль­ное зерно», отбро­сив геге­лев­скую иде­а­ли­сти­че­скую шелуху и раз­вив диа­лек­тику дальше с тем, чтобы при­дать ей совре­мен­ный науч­ный вид.

«Мой диа­лек­ти­че­ский метод, – гово­рит Маркс, – в основе своей не только отли­чен от геге­лев­ского, но явля­ется его пря­мой про­ти­во­по­лож­но­стью. Для Гегеля про­цесс мыш­ле­ния, кото­рый он под назва­нием идеи пре­вра­щает даже в само­сто­я­тель­ный субъ­ект, есть деми­ург (тво­рец) дей­стви­тель­ного, кото­рое состав­ляет лишь его внеш­нее про­яв­ле­ние. Для меня, наобо­рот, иде­аль­ное есть не что иное, как мате­ри­аль­ное, пере­са­жен­ное в чело­ве­че­скую голову и пре­об­ра­зо­ван­ное в ней» (К. Маркс, Послесловие ко вто­рому немец­кому изда­нию 1–го тома «Капитала»).

Характеризуя свой мате­ри­а­лизм, Маркс и Энгельс ссы­ла­ются обычно на Фейербаха как на фило­софа, вос­ста­но­вив­шего мате­ри­а­лизм в его пра­вах. Однако это не озна­чает, что мате­ри­а­лизм Маркса и Энгельса тож­де­ствен мате­ри­а­лизму Фейербаха. На самом деле Маркс и Энгельс взяли из мате­ри­а­лизма Фейербаха его «основ­ное зерно», раз­вив его дальше в научно-​философскую тео­рию мате­ри­а­лизма и отбро­сив прочь его иде­а­ли­сти­че­ские и религиозно-​этические насло­е­ния. Известно, что Фейербах, будучи в основ­ном мате­ри­а­ли­стом, вос­ста­вал про­тив назва­ния – мате­ри­а­лизм. Энгельс не раз заяв­лял, что Фейербах, «несмотря на мате­ри­а­ли­сти­че­скую основу, еще не осво­бо­дился от ста­рых иде­а­ли­сти­че­ских пут», что «дей­стви­тель­ный иде­а­лизм Фейербаха высту­пает наружу тот­час же, как мы под­хо­дим к его этике и фило­со­фии рели­гии» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. XIV, стр. 652–654).

Диалектика про­ис­хо­дит от гре­че­ского слова «диа­лего», что зна­чит вести беседу, вести поле­мику. Под диа­лек­ти­кой пони­мали в древ­но­сти искус­ство добиться истины путем рас­кры­тия про­ти­во­ре­чий в суж­де­нии про­тив­ника и пре­одо­ле­ния этих про­ти­во­ре­чий. В древ­но­сти неко­то­рые фило­софы счи­тали, что рас­кры­тие про­ти­во­ре­чий в мыш­ле­нии и столк­но­ве­ние про­ти­во­по­лож­ных мне­ний явля­ется луч­шим сред­ством обна­ру­же­ния истины. Этот диа­лек­ти­че­ский спо­соб мыш­ле­ния, рас­про­стра­нен­ный впо­след­ствии на явле­ния при­роды, пре­вра­тился в диа­лек­ти­че­ский метод позна­ния при­роды, кото­рый рас­смат­ри­вал явле­ния при­роды как вечно дви­жу­щи­еся – и изме­ня­ю­щи­еся, а раз­ви­тие при­роды – как резуль­тат раз­ви­тия про­ти­во­ре­чий в при­роде, как резуль­тат вза­и­мо­дей­ствия про­ти­во­по­лож­ных сил в при­роде. В своей основе диа­лек­тика прямо про­ти­во­по­ложна метафизике.

1) Марксистский диа­лек­ти­че­ский метод харак­те­ри­зу­ется сле­ду­ю­щими основ­ными чертами:

а) В про­ти­во­по­лож­ность мета­фи­зике диа­лек­тика рас­смат­ри­вает при­роду не как слу­чай­ное скоп­ле­ние пред­ме­тов, явле­ний, ото­рван­ных друг от друга, изо­ли­ро­ван­ных друг от друга и не зави­си­мых друг от друга, а как связ­ное, еди­ное целое, где пред­меты, явле­ния орга­ни­че­ски свя­заны друг с дру­гом, зави­сят друг от друга и обу­слов­ли­вают друг друга.

Поэтому диа­лек­ти­че­ский метод счи­тает, что ни одно явле­ние в при­роде не может быть понято, если взять его в изо­ли­ро­ван­ном виде, вне связи с окру­жа­ю­щими явле­ни­ями, ибо любое явле­ние в любой обла­сти при­роды может быть пре­вра­щено в бес­смыс­лицу, если его рас­смат­ри­вать вне связи с окру­жа­ю­щими усло­ви­ями, в отрыве от них, и, наобо­рот, любое явле­ние может быть понято и обос­но­вано, если оно рас­смат­ри­ва­ется в его нераз­рыв­ной связи с окру­жа­ю­щими явле­ни­ями, в его обу­слов­лен­но­сти от окру­жа­ю­щих его явлений.

б) В про­ти­во­по­лож­ность мета­фи­зике диа­лек­тика рас­смат­ри­вает при­роду не как состо­я­ние покоя и непо­движ­но­сти, застоя и неиз­ме­ня­е­мо­сти, а как состо­я­ние непре­рыв­ного дви­же­ния и изме­не­ния, непре­рыв­ного обнов­ле­ния и раз­ви­тия, где все­гда что-​то воз­ни­кает и раз­ви­ва­ется, что-​то раз­ру­ша­ется и отжи­вает свой век. Поэтому диа­лек­ти­че­ский метод тре­бует, чтобы явле­ния рас­смат­ри­ва­лись не только с точки зре­ния их вза­им­ной связи и обу­слов­лен­но­сти, но и с точки зре­ния их дви­же­ния, их изме­не­ния, их раз­ви­тия, с точки зре­ния их воз­ник­но­ве­ния и отми­ра­ния. Для диа­лек­ти­че­ского метода важно прежде всего не то, что кажется в дан­ный момент проч­ным, но начи­нает уже отми­рать, а то, что воз­ни­кает и раз­ви­ва­ется, если даже выгля­дит оно в дан­ный момент непроч­ным, ибо для него неодо­лимо только то, что воз­ни­кает и раз­ви­ва­ется. «Вся при­рода, – гово­рит Энгельс, – начи­ная от мель­чай­ших частиц ее до вели­чай­ших тел, начи­ная от пес­чинки и кон­чая солн­цем, начи­ная от про­ти­ста (пер­вич­ная живая кле­точка. –И. Ст.) и кон­чая чело­ве­ком, нахо­дится в веч­ном воз­ник­но­ве­нии и уни­что­же­нии, в. непре­рыв­ном тече­нии, в неустан­ном дви­же­нии и изме­не­нии» (там же, стр. 484). Поэтому, гово­рит Энгельс, диа­лек­тика «берет вещи и их умствен­ные отра­же­ния глав­ным обра­зом в их вза­им­ной связи, в их сцеп­ле­нии, в их дви­же­нии, в их воз­ник­но­ве­нии и исчез­но­ве­нии» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. XIV, стр. 23).

в) В про­ти­во­по­лож­ность мета­фи­зике диа­лек­тика рас­смат­ри­вает про­цесс раз­ви­тия не как про­стой про­цесс роста, где коли­че­ствен­ные изме­не­ния не ведут к каче­ствен­ным изме­не­ниям, а как такое раз­ви­тие, кото­рое пере­хо­дит от незна­чи­тель­ных и скры­тых коли­че­ствен­ных изме­не­ний к изме­не­ниям откры­тым, к изме­не­ниям корен­ным, к изме­не­ниям каче­ствен­ным, где каче­ствен­ные изме­не­ния насту­пают не посте­пенно, а быстро, вне­запно, а виде скач­ко­об­раз­ного пере­хода от одного состо­я­ния к дру­гому состо­я­нию, насту­пают не слу­чайно, а зако­но­мерно, насту­пают в резуль­тате накоп­ле­ния неза­мет­ных и посте­пен­ных коли­че­ствен­ных изменений.

Поэтому диа­лек­ти­че­ский метод счи­тает, что про­цесс раз­ви­тия сле­дует пони­мать не как дви­же­ние по кругу, не как про­стое повто­ре­ние прой­ден­ного, а как дви­же­ние посту­па­тель­ное, как дви­же­ние по вос­хо­дя­щей линии, как пере­ход от ста­рого каче­ствен­ного состо­я­ния к новому каче­ствен­ному состо­я­нию, как раз­ви­тие от про­стого к слож­ному, от низ­шего к высшему.

«Природа, – гово­рит Энгельс, – есть проб­ный камень диа­лек­тики, и совре­мен­ное есте­ство­зна­ние, пред­ста­вив­шее для этой пробы чрез­вы­чайно бога­тый, с каж­дый днем уве­ли­чи­ва­ю­щийся мате­риал, тем самым дока­зало, что в при­роде, в конце кон­цов, все совер­ша­ется диа­лек­ти­че­ски, а не мета­фи­зи­че­ски, что она дви­жется не в вечно одно­род­ном, посто­янно сыз­нова повто­ря­ю­щемся круге, а пере­жи­вает дей­стви­тель­ную исто­рию. Здесь прежде всего сле­дует ука­зать на Дарвина, кото­рый нанес силь­ней­ший удар мета­фи­зи­че­скому взгляду на при­роду, дока­зав, что весь совре­мен­ный орга­ни­че­ский мир, рас­те­ния и живот­ные, а сле­до­ва­тельно, также и чело­век есть про­дукт про­цесса раз­ви­тия, длив­ше­гося мил­ли­оны лет» (там же, стр. 23). Характеризуя диа­лек­ти­че­ское раз­ви­тие как пере­ход от коли­че­ствен­ных изме­не­ний к каче­ствен­ным изме­не­ниям, Энгельс гово­рит: «В физике каж­дое изме­не­ние есть пере­ход коли­че­ства в каче­ство – след­ствие коли­че­ствен­ного изме­не­ния, при­су­щего телу или сооб­щен­ного ему коли­че­ства дви­же­ния какой-​нибудь формы. Так, напри­мер, тем­пе­ра­тура воды не имеет на пер­вых порах ника­кого зна­че­ния по отно­ше­нию к ее капель­но­жид­кому состо­я­нию, но при уве­ли­че­нии или умень­ше­нии тем­пе­ра­туры жид­кой воды насту­пает момент, когда это состо­я­ние сцеп­ле­ния изме­ня­ется и вода пре­вра­ща­ется – в одном слу­чае в пар, в дру­гом – в лед. Так, необ­хо­дим опре­де­лен­ный мини­мум силы тока, чтобы пла­ти­но­вая про­во­лока стала давать свет, так, у каж­дого металла име­ется своя теп­лота плав­ле­ния, так, у каж­дой жид­ко­сти име­ется своя опре­де­лен­ная, при дан­ном дав­ле­нии, точка замер­за­ния и кипе­ния – поскольку мы в состо­я­нии при наших сред­ствах добиться соот­вет­ству­ю­щей тем­пе­ра­туры, так, нако­нец, у каж­дого газа име­ется кри­ти­че­ская точка, при кото­рой соот­вет­ству­ю­щим дав­ле­нием и охла­жде­нием можно пре­вра­тить его в жид­кое состо­я­ние. Так назы­ва­е­мые кон­станты физики (точки пере­хода от одного состо­я­ния в дру­гое состо­я­ние – И. Ст.) суть боль­шею частью не что иное, как назва­ние узло­вых точек, где коли­че­ствен­ное (изме­не­ние) при­бав­ле­ние или убав­ле­ние дви­же­ния вызы­вает каче­ствен­ное изме­не­ние в состо­я­нии соот­вет­ству­ю­щего тела, – где, сле­до­ва­тельно, коли­че­ство пере­хо­дит в каче­ство» (там же, стр. 527–528).

Переходя, далее, к химии, Энгельс про­дол­жает: «Химию можно назвать нау­кой о каче­ствен­ных изме­не­ниях тел, про­ис­хо­дя­щих под вли­я­нием изме­не­ния коли­че­ствен­ного состава. Это знал уже сам Гегель. Возьмем кис­ло­род если в моле­кулу здесь соеди­ня­ются три атома, а не два, как обык­но­венно, то мы имеем перед собой озон – тело, опре­де­ленно отли­ча­ю­ще­еся своим запа­хом и дей­ствием от обык­но­вен­ного кис­ло­рода. А что ска­зать о раз­лич­ных про­пор­циях, в кото­рых кис­ло­род соеди­ня­ется с азо­том или серой и из кото­рых каж­дая дает тело, каче­ственно отлич­ное от всех дру­гих тел» (там же, стр. 528). Наконец, кри­ти­куя Дюринга, кото­рый бра­нит вовсю Гегеля и тут же вти­хо­молку заим­ствует у него извест­ное поло­же­ние о том, что пере­ход из цар­ства бес­чув­ствен­ного мира в цар­ство ощу­ще­ния, из цар­ства неор­га­ни­че­ского мира в цар­ство орга­ни­че­ской жизни есть ска­чок в новое состо­я­ние, Энгельс гово­рит: «Это ведь геге­лев­ская узло­вая линия отно­ше­ний меры, где чисто коли­че­ствен­ное уве­ли­че­ние или умень­ше­ние вызы­вает в опре­де­лен­ных узло­вых пунк­тах каче­ствен­ный ска­чок, как, напри­мер, в слу­чае нагре­ва­ния или охла­жде­ния вода, где точки кипе­ния и замер­за­ния явля­ются теми узлами, в кото­рых совер­ша­ется – при нор­маль­ном дав­ле­нии – ска­чок в новое агре­гат­ное состо­я­ние, где, сле­до­ва­тельно, коли­че­ство пере­хо­дит в каче­ство» (там же, стр. 45–46).

г) В про­ти­во­по­лож­ность мета­фи­зике диа­лек­тика исхо­дит из того, что пред­ме­там при­роды, явле­ниям при­роды свой­ственны внут­рен­ние про­ти­во­ре­чия, ибо все они имеют свою отри­ца­тель­ную и поло­жи­тель­ную сто­рону, свое про­шлое и буду­щее, свое отжи­ва­ю­щее и раз­ви­ва­ю­ще­еся, что борьба этих про­ти­во­по­лож­но­стей, борьба между ста­рым и новым, между отми­ра­ю­щим и нарож­да­ю­щимся, между отжи­ва­ю­щим и раз­ви­ва­ю­щимся состав­ляет внут­рен­нее содер­жа­ние про­цесса раз­ви­тия, внут­рен­нее содер­жа­ние пре­вра­ще­ния коли­че­ствен­ных изме­не­ний в каче­ствен­ные. Поэтому диа­лек­ти­че­ский метод счи­тает, что про­цесс раз­ви­тия от низ­шего к выс­шему про­те­кает не в порядке гар­мо­ни­че­ского раз­вер­ты­ва­ния явле­ний, а в порядке рас­кры­тия про­ти­во­ре­чий, свой­ствен­ных пред­ме­там, явле­ниям, в порядке «борьбы» про­ти­во­по­лож­ных тен­ден­ций, дей­ству­ю­щих на основе этих про­ти­во­ре­чий. «В соб­ствен­ном смысле диа­лек­тика, – гово­рит Ленин, – есть изу­че­ние про­ти­во­ре­чия в самой сущ­но­сти пред­ме­тов» (Ленин, «Философские тет­ради, стр.263). И дальше: «Развитие есть «борьба» про­ти­во­по­лож­но­стей» (Ленин, т. XIII, стр. 301). Таковы коротко основ­ные черты марк­сист­ского диа­лек­ти­че­ского метода.

Нетрудно понять, какое гро­мад­ное зна­че­ние имеет рас­про­стра­не­ние поло­же­ний диа­лек­ти­че­ского метода на изу­че­ние обще­ствен­ной жизни, на изу­че­ние исто­рии обще­ства, какое гро­мад­ное зна­че­ние имеет при­ме­не­ние этих поло­же­ний к исто­рии обще­ства, к прак­ти­че­ской дея­тель­но­сти пар­тии про­ле­та­ри­ата. Если нет в мире изо­ли­ро­ван­ных явле­ний, если все явле­ния свя­заны между собой и обу­слов­ли­вают друг друга, то ясно, что каж­дый обще­ствен­ный строй и каж­дое обще­ствен­ное дви­же­ние в исто­рии надо рас­це­ни­вать не с точки зре­ния «веч­ной спра­вед­ли­во­сти» или дру­гой какой-​либо пред­взя­той идеи, как это делают нередко исто­рики, а с точки зре­ния тех усло­вий, кото­рые поро­дили этот строй и это обще­ствен­ное дви­же­ние и с кото­рыми они связаны.

Рабовладельческий строй для совре­мен­ных усло­вий есть бес­смыс­лица, про­ти­во­есте­ствен­ная глу­пость. Рабовладельческий строй в усло­виях раз­ла­га­ю­ще­гося первобытно-​общинного строя есть вполне понят­ное и зако­но­мер­ное явле­ние, так как он озна­чает шаг впе­ред в срав­не­нии с первобытно-​общинным строем.

Требование буржуазно-​демократической рес­пуб­лики в усло­виях суще­ство­ва­ния царизма и бур­жу­аз­ного обще­ства, ска­жем, в 1905 году в России было вполне понят­ным, пра­виль­ным и рево­лю­ци­он­ным тре­бо­ва­нием, ибо бур­жу­аз­ная рес­пуб­лика озна­чала тогда шаг впе­ред. Требование буржуазно-​демократической рес­пуб­лики для наших нынеш­них усло­вий в СССР есть бес­смыс­лен­ное и контр­ре­во­лю­ци­он­ное тре­бо­ва­ние, ибо бур­жу­аз­ная рес­пуб­лика в срав­не­нии с Советской рес­пуб­ли­кой есть шаг назад.

Все зави­сит от усло­вий, места и времени.

Понятно, что без такого исто­ри­че­ского под­хода к обще­ствен­ным явле­ниям невоз­можно суще­ство­ва­ние и раз­ви­тие науки об исто­рии, ибо только такой под­ход избав­ляет исто­ри­че­скую науку от пре­вра­ще­ния ее в хаос слу­чай­но­стей и в груду неле­пей­ших ошибок.

Дальше. Если мир нахо­дится в непре­рыв­ном дви­же­нии и раз­ви­тии, если отми­ра­ние ста­рого и нарас­та­ние нового явля­ется зако­ном раз­ви­тия, то ясно, что нет больше «незыб­ле­мых» обще­ствен­ных поряд­ков, «веч­ных прин­ци­пов» част­ной соб­ствен­но­сти и экс­плу­а­та­ции, «веч­ных идей» под­чи­не­ния кре­стьян поме­щи­кам, рабо­чих – капиталистам.

Значит, капи­та­ли­сти­че­ский строй можно заме­нить соци­а­ли­сти­че­ским строем так же, как капи­та­ли­сти­че­ский строй заме­нил в свое время фео­даль­ный строй.

Значит, надо ори­ен­ти­ро­ваться не на те слои обще­ства, кото­рые не раз­ви­ва­ются больше, хотя и пред­став­ляют в насто­я­щий момент пре­об­ла­да­ю­щую силу, а на те слои, кото­рые раз­ви­ва­ются, имеют будущ­ность, хотя и не пред­став­ляют в насто­я­щий момент пре­об­ла­да­ю­щей силы.

В вось­ми­де­ся­тых годах про­шлого сто­ле­тия, в эпоху борьбы марк­си­стов с народ­ни­ками, про­ле­та­риат в России пред­став­лял незна­чи­тель­ное мень­шин­ство в срав­не­нии с еди­но­лич­ным кре­стьян­ством, состав­ляв­шим гро­мад­ное боль­шин­ство насе­ле­ния. Но про­ле­та­риат раз­ви­вался как класс, тогда как кре­стьян­ство как класс рас­па­да­лось. И именно потому, что про­ле­та­риат раз­ви­вался как класс, марк­си­сты ори­ен­ти­ро­ва­лись на про­ле­та­риат. И они не ошиб­лись, ибо, как известно, про­ле­та­риат вырос потом из незна­чи­тель­ной силы в пер­во­сте­пен­ную исто­ри­че­скую и поли­ти­че­скую силу.

Значит, чтобы не оши­биться в поли­тике, надо смот­реть впе­ред, а не назад.

Дальше. Если пере­ход мед­лен­ных коли­че­ствен­ных изме­не­ний в быст­рые и вне­зап­ные каче­ствен­ные изме­не­ния состав­ляет закон раз­ви­тия, то ясно, что рево­лю­ци­он­ные пере­во­роты, совер­ша­е­мые угне­тен­ными клас­сами, пред­став­ляют совер­шенно есте­ствен­ное и неиз­беж­ное явление.

Значит, пере­ход от капи­та­лизма к соци­а­лизму и осво­бож­де­ние рабо­чего класса от капи­та­ли­сти­че­ского гнета может быть осу­ществ­лено не путем мед­лен­ных изме­не­ний, не путем реформ, а только лишь путем каче­ствен­ного изме­не­ния капи­та­ли­сти­че­ского строя, путем революции.

Значит, чтобы не оши­биться в поли­тике, надо быть рево­лю­ци­о­не­ром, а не реформистом.

Дальше. Если раз­ви­тие про­ис­хо­дит в порядке рас­кры­тия внут­рен­них про­ти­во­ре­чий, в порядке столк­но­ве­ний про­ти­во­по­лож­ных сил на базе этих про­ти­во­ре­чий с тем, чтобы пре­одо­леть эти про­ти­во­ре­чия, то ясно, что клас­со­вая борьба про­ле­та­ри­ата явля­ется совер­шенно есте­ствен­ным и неиз­беж­ным явлением.

Значит, нужно не зама­зы­вать про­ти­во­ре­чия капи­та­ли­сти­че­ских поряд­ков, а вскры­вать их и раз­ма­ты­вать, не тушить клас­со­вую борьбу, а дово­дить ее до конца.

Значит, чтобы не оши­биться в поли­тике, надо про­во­дить непри­ми­ри­мую клас­со­вую про­ле­тар­скую поли­тику, а не рефор­мист­скую поли­тику гар­мо­нии инте­ре­сов про­ле­та­ри­ата и бур­жу­а­зии, а не согла­ша­тель­скую поли­тику «врас­та­ния» капи­та­лизма в социализм.

Так обстоит дело с марк­сист­ским диа­лек­ти­че­ским мето­дом, если взять его в при­ме­не­нии к обще­ствен­ной жизни, в при­ме­не­нии к исто­рии общества.

Что каса­ется марк­сист­ского фило­соф­ского мате­ри­а­лизма, то в своей основе он прямо про­ти­во­по­ло­жен фило­соф­скому идеализму.

2) Марксистский фило­соф­ский мате­ри­а­лизм харак­те­ри­зу­ется сле­ду­ю­щими основ­ными чертами:

а) В про­ти­во­по­лож­ность иде­а­лизму, кото­рый счи­тает мир вопло­ще­нием «абсо­лют­ной идеи», «миро­вого духа», «созна­ния», фило­соф­ский мате­ри­а­лизм Маркса исхо­дит из того, что мир по при­роде своей мате­ри­а­лен, что мно­го­об­раз­ные явле­ния в мире пред­став­ляют раз­лич­ные виды дви­жу­щейся мате­рии, что вза­им­ная связь и вза­им­ная обу­слов­лен­ность явле­ний, уста­нав­ли­ва­е­мые диа­лек­ти­че­ским мето­дом, пред­став­ляют зако­но­мер­но­сти раз­ви­тия дви­жу­щейся мате­рии, что мир раз­ви­ва­ется по зако­нам дви­же­ния мате­рии и не нуж­да­ется ни в каком «миро­вом духе». «Материалистическое миро­воз­зре­ние, – гово­рит Энгельс, – озна­чает про­сто пони­ма­ние при­роды такой, какова она есть, без вся­ких посто­рон­них при­бав­ле­ний» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. XIV, стр. 651). Касаясь мате­ри­а­ли­сти­че­ского взгляда древ­него фило­софа Гераклита, по кото­рому «мир, еди­ный из всего, не создан никем из богов и никем из людей, а был, есть и будет вечно живым огнем, зако­но­мерно вос­пла­ме­ня­ю­щимся и зако­но­мерно уга­са­ю­щим», Ленин гово­рит «Очень хоро­шее изло­же­ние начал диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма» (Ленин, «Философские тет­ради», стр. 318).

б) В про­ти­во­по­лож­ность иде­а­лизму, утвер­жда­ю­щему, что реально суще­ствует лишь наше созна­ние; что мате­ри­аль­ный мир, бытие, при­рода суще­ствует лишь в нашем созна­нии, в наших ощу­ще­ниях, пред­став­ле­ниях, поня­тиях, марк­сист­ский фило­соф­ский мате­ри­а­лизм исхо­дит из того, что мате­рия, при­рода, бытие пред­став­ляет объ­ек­тив­ную реаль­ность, суще­ству­ю­щую вне и неза­ви­симо от созна­ния; что мате­рия пер­вична, так как она явля­ется источ­ни­ком ощу­ще­ний, пред­став­ле­ний, созна­ния, а созна­ние вто­рично, про­из­водно, так как оно явля­ется отоб­ра­же­нием мате­рии, отоб­ра­же­нием бытия; что мыш­ле­ние есть про­дукт мате­рии, достиг­шей в своем раз­ви­тии высо­кой сте­пени совер­шен­ства, а именно про­дукт мозга, а мозг – орган мыш­ле­ния; что нельзя поэтому отде­лять мыш­ле­ние от мате­рии, не желая впасть в гру­бую ошибку. «Высший вопрос всей фило­со­фии, – гово­рит Энгельс, – есть вопрос об отно­ше­нии мыш­ле­ния к бытию, духа к при­роде… Философы раз­де­ли­лись на два боль­ших лагеря сооб­разно тому, как отве­чали они на этот вопрос. Те, кото­рые утвер­ждали, что дух суще­ство­вал прежде при­роды… соста­вили иде­а­ли­сти­че­ский лагерь. Те же, кото­рые основ­ным нача­лом счи­тали при­роду, при­мкнули к раз­лич­ным шко­лам мате­ри­а­лизма» (К. Маркс, Избранные про­из­ве­де­ния, т. I, стр. 329). И дальше: «Вещественный, чув­ственно вос­при­ни­ма­е­мый мир, к кото­рому при­над­ле­жим мы сами, есть един­ствен­ный дей­стви­тель­ный мир… Наше созна­ние и мыш­ле­ние, каким бы сверх­чув­ствен­ным оно ни каза­лось, явля­ется про­дук­том веще­ствен­ного, телес­ного органа, мозга. Материя не есть про­дукт духа, а дух сам есть лишь выс­ший про­дукт мате­рии» (там же, стр. 322).

Касаясь вопроса о мате­рии и мыш­ле­нии, Маркс гово­рит: «Нельзя отде­лить мыш­ле­ние от мате­рии, кото­рая мыс­лит. Материя явля­ется субъ­ек­том всех изме­не­ний» (там же, стр. 302).

Характеризуя марк­сист­ский фило­соф­ский мате­ри­а­лизм, Ленин говорит:

«Материализм вообще при­знает объ­ек­тивно реаль­ное бытие (мате­рию), неза­ви­си­мое от созна­ния, от ощу­ще­ния, от опыта… Сознание… есть только отра­же­ние бытия, в луч­шем слу­чае при­бли­зи­тельно вер­ное (адек­ват­ное, идеально-​точное) его отра­же­ние» (Ленин, т. XIII, стр. 266–267).

И дальше:

– «Материя есть то, что, дей­ствуя на наши органы чув­ства, про­из­во­дит ощу­ще­ние; мате­рия есть объ­ек­тив­ная реаль­ность, дан­ная нам в ощу­ще­нии… Материя, при­рода, бытие, физи­че­ское есть пер­вич­ное, а дух, созна­ние, ощу­ще­ние, психическое-​вторичное» (там же, стр. 119–120).

– «Картина мира есть кар­тина того, как мате­рия дви­жется и как «мате­рия мыс­лит»« (там же, стр. 288).

– «Мозг явля­ется орга­ном мысли» (там же, стр. 125).

в) В про­ти­во­по­лож­ность иде­а­лизму, кото­рый оспа­ри­вает воз­мож­ность позна­ния мира и его зако­но­мер­но­стей, не верит в досто­вер­ность наших зна­ний, не при­знает объ­ек­тив­ной истины и счи­тает, что мир полон «вещей в себе», кото­рые не могут быть нико­гда познаны нау­кой, марк­сист­ский фило­соф­ский мате­ри­а­лизм исхо­дит из того, что мир и его зако­но­мер­но­сти вполне позна­ва­емы; что наши зна­ния о зако­нах при­роды, про­ве­рен­ные опы­том, прак­ти­кой, явля­ются досто­вер­ными зна­ни­ями, име­ю­щими зна­че­ние объ­ек­тив­ных истин; что нет в мире непо­зна­ва­е­мых вещей, а есть только вещи, еще не познан­ные, кото­рые будут рас­крыты и познаны силами науки и практики.

Критикуя поло­же­ние Канта и дру­гих иде­а­ли­стов о непо­зна­ва­е­мо­сти мира и непо­зна­ва­е­мых «вещах в себе» и отста­и­вая извест­ное поло­же­ние мате­ри­а­лизма о досто­вер­но­сти наших зна­ний, Энгельс пишет:

«Самое же реши­тель­ное опро­вер­же­ние этих, как и всех про­чих, фило­соф­ских вывер­тов заклю­ча­ется в прак­тике, именно в экс­пе­ри­менте и в про­мыш­лен­но­сти. Если мы можем дока­зать пра­виль­ность нашего пони­ма­ния дан­ного явле­ния при­роды тем, что мы сами его про­из­во­дим, вызы­ваем его из его усло­вий, застав­ляем его к тому же слу­жить нашим целям, то кан­тов­ской неуло­ви­мой «вещи в себе» при­хо­дит конец. Химические веще­ства, обра­зу­ю­щи­еся в телах живот­ных и рас­те­ний, оста­ва­лись подоб­ными «вещами в себе», пока орга­ни­че­ская химия не стала при­го­тов­лять их одно за дру­гим; тем самым «вещь в себе» пре­вра­ща­лась в вещь для нас, как, напри­мер, али­за­рин, кра­ся­щее веще­ство марены, кото­рое мы теперь полу­чаем не из кор­ней марены, выра­щи­ва­е­мой в поле, а гораздо дешевле и проще из камен­но­уголь­ного дегтя. Солнечная система Коперника в тече­ние трех­сот лет оста­ва­лась гипо­те­зой, в выс­шей сте­пени веро­ят­ной, но все-​таки гипо­те­зой. Когда же Леверрье, на осно­ва­нии дан­ных этой системы, не только дока­зал, что должна суще­ство­вать еще одна, неиз­вест­ная до тех пор, пла­нета, но и опре­де­лил посред­ством вычис­ле­ния место, зани­ма­е­мое ею в небес­ном про­стран­стве, и когда после этого Галле дей­стви­тельно нашел эту пла­нету, система Коперника была дока­зана» (К. Маркс, Избранные про­из­ве­де­ния, т. I, стр. 330).

Обвиняя Богданова, Базарова, Юшкевича и дру­гих сто­рон­ни­ков Маха в фиде­изме (реак­ци­он­ная тео­рия, даю­щая пред­по­чте­ние вере перед нау­кой) и отста­и­вая извест­ное поло­же­ние мате­ри­а­лизма о том, что наши науч­ные зна­ния о зако­но­мер­но­стях в при­роде явля­ются досто­вер­ными, что законы науки пред­став­ляют объ­ек­тив­ную истину, Ленин говорит:

«Современный фиде­изм вовсе не отвер­гает науки; он отвер­гает только «чрез­мер­ные пре­тен­зии» науки, именно, пре­тен­зию на объ­ек­тив­ную истину. Если суще­ствует объ­ек­тив­ная истина (как думают мате­ри­а­ли­сты), если есте­ство­зна­ние, отра­жая внеш­ний мир в «опыте» чело­века, одно только спо­собно давать нам объ­ек­тив­ную истину, то вся­кий фиде­изм отвер­га­ется без­условно» (Ленин, т. Х, стр.102).

Таковы коротко харак­тер­ные черты марк­сист­ского фило­соф­ского материализма.

Легко понять, какое гро­мад­ное зна­че­ние имеет рас­про­стра­не­ние поло­же­ний фило­соф­ского мате­ри­а­лизма на изу­че­ние обще­ствен­ной жизни, на изу­че­ние исто­рии обще­ства, какое гро­мад­ное зна­че­ние имеет при­ме­не­ние этих поло­же­ний к исто­рии обще­ства, к прак­ти­че­ской дея­тель­но­сти пар­тии пролетариата.

Если связь явле­ний при­роды и вза­им­ная их обу­слов­лен­ность пред­став­ляют зако­но­мер­но­сти раз­ви­тия при­роды, то из этого выте­кает, что связь и вза­им­ная обу­слов­лен­ность явле­ний обще­ствен­ной жизни пред­став­ляют также не слу­чай­ное дело, а зако­но­мер­но­сти раз­ви­тия общества.

Значит, обще­ствен­ная жизнь, исто­рия обще­ства пере­стает быть скоп­ле­нием «слу­чай­но­стей», ибо исто­рия обще­ства ста­но­вится зако­но­мер­ным раз­ви­тием обще­ства, а изу­че­ние исто­рии обще­ства пре­вра­ща­ется в науку.

Значит, прак­ти­че­ская дея­тель­ность пар­тии про­ле­та­ри­ата должна осно­вы­ваться не на доб­рых поже­ла­ниях «выда­ю­щихся лиц», не на тре­бо­ва­ниях «разума», «все­об­щей морали» и т.п., а на зако­но­мер­но­стях раз­ви­тия обще­ства, на изу­че­нии этих закономерностей.

Дальше. Если мир позна­ваем и наши зна­ния о зако­нах раз­ви­тия при­роды явля­ются досто­вер­ными зна­ни­ями, име­ю­щими зна­че­ние объ­ек­тив­ной истины, то из этого сле­дует, что обще­ствен­ная жизнь, раз­ви­тие обще­ства также позна­ва­емо, а дан­ные науки о зако­нах раз­ви­тия обще­ства явля­ются досто­вер­ными дан­ными, име­ю­щими зна­че­ние объ­ек­тив­ных истин.

Значит, наука об исто­рии обще­ства, несмотря на всю слож­ность явле­ний обще­ствен­ной жизни, может стать такой же точ­ной нау­кой, как, ска­жем, био­ло­гия, спо­соб­ной исполь­зо­вать законы раз­ви­тия обще­ства для прак­ти­че­ского применения.

Значит, в своей прак­ти­че­ской дея­тель­но­сти пар­тия про­ле­та­ри­ата должна руко­вод­ство­ваться не какими-​либо слу­чай­ными моти­вами, а зако­нами раз­ви­тия обще­ства, прак­ти­че­скими выво­дами из этих законов.

Значит, соци­а­лизм из мечты о луч­шем буду­щем чело­ве­че­ства пре­вра­ща­ется в науку.

Значит, связь науки и прак­ти­че­ской дея­тель­но­сти, связь тео­рии и прак­тики, их един­ство должно стать путе­вод­ной звез­дой пар­тии пролетариата.

Дальше. Если при­рода, бытие, мате­ри­аль­ный мир явля­ется пер­вич­ным, а созна­ние, мыш­ле­ние – вто­рич­ным, про­из­вод­ным, если мате­ри­аль­ный мир пред­став­ляет объ­ек­тив­ную реаль­ность, суще­ству­ю­щую неза­ви­симо от созна­ния людей, а созна­ние явля­ется отоб­ра­же­нием этой объ­ек­тив­ной реаль­но­сти, то из этого сле­дует, что мате­ри­аль­ная жизнь обще­ства, его бытие также явля­ется пер­вич­ным, а его духов­ная жизнь – вто­рич­ным, про­из­вод­ным, что мате­ри­аль­ная жизнь обще­ства есть объ­ек­тив­ная реаль­ность, суще­ству­ю­щая неза­ви­симо от воли людей, а духов­ная жизнь обще­ства есть отра­же­ние этой объ­ек­тив­ной реаль­но­сти, отра­же­ние бытия.

Значит, источ­ник фор­ми­ро­ва­ния духов­ной жизни обще­ства, источ­ник про­ис­хож­де­ния обще­ствен­ных идей, обще­ствен­ных тео­рий, поли­ти­че­ских взгля­дов, поли­ти­че­ских учре­жде­ний нужно искать не в самих идеях, тео­риях, взгля­дах, поли­ти­че­ских учре­жде­ниях, а в усло­виях мате­ри­аль­ной жизни обще­ства, в обще­ствен­ном бытии, отра­же­нием кото­рого явля­ются эти идеи, тео­рии, взгляды и т. п.

Значит, если в раз­лич­ные пери­оды исто­рии обще­ства наблю­да­ются раз­лич­ные обще­ствен­ные идеи, тео­рии, взгляды, поли­ти­че­ские учре­жде­ния, если при рабо­вла­дель­че­ском строе встре­чаем одни обще­ствен­ные идеи, тео­рии, взгляды, поли­ти­че­ские учре­жде­ния, при фео­да­лизме – дру­гие, при капи­та­лизме – тре­тьи, то это объ­яс­ня­ется не «при­ро­дой», не «свой­ством» самих идей, тео­рий, взгля­дов, поли­ти­че­ских учре­жде­ний, а раз­лич­ными усло­ви­ями мате­ри­аль­ной жизни обще­ства в раз­лич­ные пери­оды обще­ствен­ного развития.
Каково бытие обще­ства, каковы усло­вия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства, таковы его идеи, тео­рии, поли­ти­че­ские взгляды, поли­ти­че­ские учреждения.

В связи с этим Маркс говорит:

«Не созна­ние люден опре­де­ляет их бытие, а, наобо­рот, их обще­ствен­ное бытие опре­де­ляет их созна­ние» (К. Маркс, Избранные про­из­ве­де­ния, т. I, стр. 269).

Значит, чтобы не оши­биться в поли­тике и не попасть в поло­же­ние пустых меч­та­те­лей, пар­тия про­ле­та­ри­ата должна исхо­дить в своей дея­тель­но­сти не из отвле­чен­ных «прин­ци­пов чело­ве­че­ского разума», а из кон­крет­ных усло­вий мате­ри­аль­ной жизни обще­ства как реша­ю­щей силы обще­ствен­ного раз­ви­тия, не из доб­рых поже­ла­ний «вели­ких людей», а из реаль­ных потреб­но­стей раз­ви­тия мате­ри­аль­ной жизни общества.

Падение уто­пи­стов, в том числе народ­ни­ков, анар­хи­стов, эсе­ров, объ­яс­ня­ется, между про­чим, тем, что они не при­зна­вали пер­вен­ству­ю­щей роли усло­вий мате­ри­аль­ной жизни обще­ства в раз­ви­тии обще­ства и, впа­дая в иде­а­лизм, стро­или свою прак­ти­че­скую дея­тель­ность не на основе потреб­но­стей раз­ви­тия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства, а неза­ви­симо от них и вопреки им - стро­или на основе «иде­аль­ных пла­нов» и «все­объ­ем­лю­щих про­ек­тов», ото­рван­ных от реаль­ной жизни общества.

Сила и жиз­нен­ность марксизма-​ленинизма состоит в том, что он опи­ра­ется в своей прак­ти­че­ской дея­тель­но­сти именно на потреб­но­сти раз­ви­тия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства, нико­гда не отры­ва­ясь от реаль­ной жизни общества.

Из слов Маркса, однако, не сле­дует, что обще­ствен­ные идеи, тео­рии, поли­ти­че­ские взгляды, поли­ти­че­ские учре­жде­ния не имеют зна­че­ния в жизни обще­ства, что они не про­из­во­дят обрат­ного воз­дей­ствия на обще­ствен­ное бытие, на раз­ви­тие мате­ри­аль­ных усло­вий жизни обще­ства. Мы гово­рили здесь пока что о про­ис­хож­де­нии обще­ствен­ных идей, тео­рий, взгля­дов, поли­ти­че­ских учре­жде­ний, об их воз­ник­но­ве­нии, о том, что духов­ная жизнь обще­ства явля­ется отра­же­нием усло­вий его мате­ри­аль­ной жизни. Что каса­ется зна­че­ния обще­ствен­ных идей, тео­рий, взгля­дов, поли­ти­че­ских учре­жде­ний, что каса­ется их роли в исто­рии, то исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм не только не отри­цает, а, наобо­рот, под­чер­ки­вает их серьез­ную роль и зна­че­ние в жизни обще­ства, в исто­рии общества.

Общественные идеи и тео­рии бывают раз­лич­ные. Есть ста­рые идеи и тео­рии, отжив­шие свой век и слу­жа­щие инте­ре­сам отжи­ва­ю­щих сил обще­ства. Их зна­че­ние состоит в том, что они тор­мо­зят раз­ви­тие обще­ства, его про­дви­же­ние впе­ред. Бывают новые, пере­до­вые идеи и тео­рии, слу­жа­щие инте­ре­сам пере­до­вых сил обще­ства. Их зна­че­ние состоит в том, что они облег­чают раз­ви­тие обще­ства, его про­дви­же­ние впе­ред, при­чем они при­об­ре­тают тем боль­шее зна­че­ние, чем точ­нее они отра­жают потреб­но­сти раз­ви­тия мате­ри­аль­ной жизни общества.

Новые обще­ствен­ные идеи и тео­рии воз­ни­кают лишь после того, как раз­ви­тие мате­ри­аль­ной жизни обще­ства поста­вило перед обще­ством новые задачи. Но после того, как они воз­никли, они ста­но­вятся серьез­ней­шей силой, облег­ча­ю­щей раз­ре­ше­ние новых задач, постав­лен­ных раз­ви­тием мате­ри­аль­ной жизни обще­ства, облег­ча­ю­щей про­дви­же­ние обще­ства впе­ред. Здесь именно и ска­зы­ва­ется вели­чай­шее орга­ни­зу­ю­щее, моби­ли­зу­ю­щее и пре­об­ра­зу­ю­щее зна­че­ние новых идей, новых тео­рий, новых взгля­дов, новых поли­ти­че­ских учре­жде­ний. Новые обще­ствен­ные идеи и тео­рии потому соб­ственно и воз­ни­кают, что они необ­хо­димы для обще­ства, что без их орга­ни­зу­ю­щей, моби­ли­зу­ю­щей и пре­об­ра­зу­ю­щей работы невоз­можно раз­ре­ше­ние назрев­ших задач раз­ви­тия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства. Возникнув на базе новых задач, постав­лен­ных раз­ви­тием мате­ри­аль­ной жизни обще­ства, новые обще­ствен­ные идеи и тео­рии про­би­вают себе дорогу, ста­но­вятся досто­я­нием народ­ных масс, моби­ли­зуют их, орга­ни­зуют их про­тив отжи­ва­ю­щих сил обще­ства и облег­чают, таким обра­зом, свер­же­ние отжи­ва­ю­щих сил обще­ства, тор­мо­зя­щих раз­ви­тие мате­ри­аль­ной жизни общества.

Так обще­ствен­ные идеи, тео­рии, поли­ти­че­ские учре­жде­ния, воз­ник­нув на базе назрев­ших задач раз­ви­тия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства, раз­ви­тия обще­ствен­ного бытия, сами воз­дей­ствуют потом на обще­ствен­ное бытие, на мате­ри­аль­ную жизнь обще­ства, созда­вая усло­вия, необ­хо­ди­мый для того, чтобы дове­сти до конца раз­ре­ше­ние назрев­ших задач мате­ри­аль­ной жизни обще­ства и сде­лать воз­мож­ным даль­ней­шее ее раз­ви­тие. В связи с этим Маркс говорит:

«Теория ста­но­вится мате­ри­аль­ной силой, как только она овла­де­вает мас­сами» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. I, стр. 406).

Значит, чтобы иметь воз­мож­ность воз­дей­ство­вать на усло­вия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства и уско­рить их раз­ви­тие, уско­рить их улуч­ше­ние, пар­тия про­ле­та­ри­ата должна опе­реться на такую обще­ствен­ную тео­рию, на такую обще­ствен­ную идею, кото­рая пра­вильно отра­жает потреб­но­сти раз­ви­тия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства и спо­собна ввиду этого при­ве­сти в дви­же­ние широ­кие массы народа, спо­собна моби­ли­зо­вать их и орга­ни­зо­вать из них вели­кую армию про­ле­тар­ской пар­тии, гото­вую раз­бить реак­ци­он­ные силы и про­ло­жить дорогу пере­до­вым силам общества.

Падение «эко­но­ми­стов» и мень­ше­ви­ков объ­яс­ня­ется, между про­чим, тем, что они не при­зна­вали моби­ли­зу­ю­щей, орга­ни­зу­ю­щей и пре­об­ра­зу­ю­щей роли пере­до­вой тео­рии, пере­до­вой идеи и, впа­дая в вуль­гар­ный мате­ри­а­лизм, сво­дили их роль почти к нулю, сле­до­ва­тельно, обре­кали пар­тию на пас­сив­ность, на прозябание.

Сила и жиз­нен­ность марксизма-​ленинизма состоит в том, что он опи­ра­ется на пере­до­вую тео­рию, пра­вильно отра­жа­ю­щую потреб­но­сти раз­ви­тия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства, под­ни­мает тео­рию на подо­ба­ю­щую ей высоту и счи­тает своей обя­зан­но­стью исполь­зо­вать до дна ее моби­ли­зу­ю­щую, орга­ни­зу­ю­щую и пре­об­ра­зу­ю­щую силу.

Так решает исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм вопрос об отно­ше­нии между обще­ствен­ным бытием и обще­ствен­ным созна­нием, между усло­ви­ями раз­ви­тия мате­ри­аль­ной жизни и раз­ви­тием духов­ной жизни общества.

3) Исторический материализм.

Остается выяс­нить вопрос: что сле­дует пони­мать с точки зре­ния исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма под «усло­ви­ями мате­ри­аль­ной жизни обще­ства», кото­рые опре­де­ляют в конеч­ном счете физио­но­мию обще­ства, его идеи, взгляды, поли­ти­че­ские учре­жде­ния и т.д.

В самом деле, что это за «усло­вия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства», каковы их отли­чи­тель­ные черты?

Несомненно, что в поня­тие «усло­вия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства» вхо­дит прежде всего окру­жа­ю­щая обще­ство при­рода, гео­гра­фи­че­ская среда, кото­рая явля­ется одним из необ­хо­ди­мых и посто­ян­ных усло­вий мате­ри­аль­ной жизни обще­ства и, конечно, вли­яет на раз­ви­тие обще­ства. Какова роль гео­гра­фи­че­ской среды в раз­ви­тии обще­ства? Не явля­ется ли гео­гра­фи­че­ская среда той глав­ной силой, кото­рая опре­де­ляет физио­но­мию обще­ства, харак­тер обще­ствен­ного строя людей, пере­ход от одного строя к другому?

Исторический мате­ри­а­лизм отве­чает на этот вопрос отрицательно.

Географическая среда, бес­спорно, явля­ется одним из посто­ян­ных и необ­хо­ди­мых усло­вий раз­ви­тия обще­ства, и она, конечно, вли­яет на раз­ви­тие обще­ства, – она уско­ряет или замед­ляет ход раз­ви­тия обще­ства. Но ее вли­я­ние не явля­ется опре­де­ля­ю­щим вли­я­нием, так как изме­не­ния и раз­ви­тие обще­ства про­ис­хо­дят несрав­ненно быст­рее, чем изме­не­ния и раз­ви­тие гео­гра­фи­че­ской среды. На про­тя­же­нии трех тысяч лет в Европе успели сме­ниться три раз­ных обще­ствен­ных строя: первобытно-​общинный строй, рабо­вла­дель­че­ский строй, фео­даль­ный строй, а в восточ­ной части Европы, в СССР сме­ни­лись даже четыре обще­ствен­ных строя. Между тем за тот же период гео­гра­фи­че­ские усло­вия в Европе либо не изме­ни­лись вовсе, либо изме­ни­лись до того незна­чи­тельно, что гео­гра­фия отка­зы­ва­ется даже гово­рить об этом. Оно и понятно. Для сколько-​нибудь серьез­ных изме­не­ний гео­гра­фи­че­ской среды тре­бу­ются мил­ли­оны лет, тогда как даже для серьез­ней­ших изме­не­ний обще­ствен­ного строя людей доста­точно несколь­ких сотен или пары тысяч лет.

Но из этого сле­дует, что гео­гра­фи­че­ская среда не может слу­жить глав­ной при­чи­ной, опре­де­ля­ю­щей при­чи­ной обще­ствен­ного раз­ви­тия, ибо то, что оста­ется почти неиз­мен­ным в про­дол­же­ние десят­ков тысяч лет, не может слу­жить глав­ной при­чи­ной раз­ви­тия того, что пере­жи­вает корен­ные изме­не­ния в про­дол­же­ние сотен лет.

Несомненно, далее, что рост наро­до­на­се­ле­ния, та или иная плот­ность насе­ле­ния также вхо­дит в поня­тие «усло­вия мате­ри­аль­ной жизни обще­ства», ибо люди состав­ляют необ­хо­ди­мый эле­мент усло­вий мате­ри­аль­ной жизни обще­ства и без нали­чия извест­ного мини­мума людей не может быть ника­кой мате­ри­аль­ной жизни обще­ства. Не явля­ется ли рост наро­до­на­се­ле­ния той глав­ной силой, кото­рая опре­де­ляет харак­тер обще­ствен­ного строя людей?

Исторический мате­ри­а­лизм отве­чает на этот вопрос также отрицательно.

Конечно, рост наро­до­на­се­ле­ния имеет вли­я­ние на раз­ви­тие обще­ства, облег­чает или замед­ляет раз­ви­тие обще­ства, но он не может быть глав­ной силой раз­ви­тия обще­ства, и его вли­я­ние на раз­ви­тие обще­ства не может быть опре­де­ля­ю­щим вли­я­нием, так как сам по себе рост наро­до­на­се­ле­ния не дает ключа для объ­яс­не­ния того, почему дан­ный обще­ствен­ный строй сме­ня­ется именно таким-​то новым строем, а не каким-​нибудь дру­гим, почему первобытно-​общинный строй сме­ня­ется именно рабо­вла­дель­че­ским строем, рабо­вла­дель­че­ский строй – фео­даль­ным, фео­даль­ный – бур­жу­аз­ным, а не каким-​либо дру­гим строем.

Если бы рост наро­до­на­се­ле­ния являлся опре­де­ля­ю­щей силой обще­ствен­ного раз­ви­тия, более высо­кая плот­ность насе­ле­ния обя­за­тельно должна была бы вызвать к жизни соот­вет­ственно более высо­кий тип обще­ствен­ного строя. На деле, однако, этого не наблю­да­ется. Плотность насе­ле­ния в Китае в четыре раза выше, чем в США, однако США стоят выше с точки зре­ния обще­ствен­ного раз­ви­тия, чем Китай, ибо в Китае все еще гос­под­ствует полу­фе­о­даль­ный строй, тогда как США давно уже достигли выс­шей ста­дии раз­ви­тия капи­та­лизма. Плотность насе­ле­ния в Бельгии в 19 раз выше, чем в США, и в 26 раз выше, чем в СССР, однако США стоят выше Бельгии с точки зре­ния обще­ствен­ного раз­ви­тия, а от СССР Бельгия отстала на целую исто­ри­че­скую эпоху, ибо в Бельгии гос­под­ствует капи­та­ли­сти­че­ский строй, тогда как СССР уже покон­чил с капи­та­лиз­мом и уста­но­вил у себя соци­а­ли­сти­че­ский строй.

Но из этого сле­дует, что рост наро­до­на­се­ле­ния не явля­ется и не может являться глав­ной силой раз­ви­тия обще­ства, опре­де­ля­ю­щей харак­тер обще­ствен­ного строя, физио­но­мию общества.

а) В чем же в таком слу­чае состоит та глав­ная сила в системе усло­вий мате­ри­аль­ной жизни обще­ства, кото­рая опре­де­ляет физио­но­мию обще­ства, харак­тер обще­ствен­ного строя, раз­ви­тие обще­ства от одного строя к другому?

Такой силой исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм счи­тает спо­соб добы­ва­ния средств к жизни, необ­хо­ди­мых для суще­ство­ва­ния людей, спо­соб про­из­вод­ства мате­ри­аль­ных благ – пищи, одежды, обуви, жилища, топ­лива, ору­дий про­из­вод­ства и т.п., необ­хо­ди­мых для того, чтобы обще­ство могло жить и развиваться.

Чтобы жить, нужно иметь пищу, одежду, обувь, жилище, топ­ливо и т.п., чтобы иметь эти мате­ри­аль­ные блага, нужно про­из­во­дить их, а чтобы про­из­во­дить их, нужно иметь ору­дия про­из­вод­ства, при помощи кото­рых люди про­из­во­дят пищу, одежду, обувь, жилища, топ­ливо и т.п., нужно уметь про­из­во­дить эти ору­дия, нужно уметь поль­зо­ваться этими орудиями.

Орудия про­из­вод­ства, при помощи кото­рых про­из­во­дятся мате­ри­аль­ные блага, люди, при­во­дя­щие в дви­же­ние ору­дия про­из­вод­ства и осу­ществ­ля­ю­щие про­из­вод­ство мате­ри­аль­ных благ бла­го­даря извест­ному про­из­вод­ствен­ному опыту и навы­кам к труду, – все эти эле­менты вме­сте состав­ляют про­из­во­ди­тель­ные силы общества.

Но про­из­во­ди­тель­ные силы состав­ляют лишь одну сто­рону про­из­вод­ства, одну сто­рону спо­соба про­из­вод­ства, выра­жа­ю­щую отно­ше­ние людей к пред­ме­там и силам при­роды, исполь­зу­е­мым для про­из­вод­ства мате­ри­аль­ных благ. Другую сто­рону про­из­вод­ства состав­ляют отно­ше­ния людей друг к другу в про­цессе про­из­вод­ства, про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния людей. Люди ведут борьбу с при­ро­дой и исполь­зуют при­роду для про­из­вод­ства мате­ри­аль­ных благ не изо­ли­ро­ванно друг от друга, не в каче­стве ото­рван­ных друг от друга оди­но­чек, а сообща, груп­пами, обще­ствами. Поэтому про­из­вод­ство есть все­гда и при всех усло­виях обще­ствен­ное про­из­вод­ство. Осуществляя про­из­вод­ство мате­ри­аль­ных благ, люди уста­нав­ли­вают между собой те или иные вза­им­ные отно­ше­ния внутри про­из­вод­ства, те или иные про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния. Отношения эти могут быть отно­ше­ни­ями сотруд­ни­че­ства и вза­им­ной помощи сво­бод­ных от экс­плу­а­та­ции людей, они могут быть отно­ше­ни­ями гос­под­ства и под­чи­не­ния, они могут быть, нако­нец, пере­ход­ными отно­ше­ни­ями от одной формы про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний к дру­гой форме. Но какой бы харак­тер ни носили про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния, они состав­ляют – все­гда и при всех строях – такой же необ­хо­ди­мый эле­мент про­из­вод­ства, как и про­из­во­ди­тель­ные силы общества.

«В про­из­вод­стве, – гово­рит Маркс, – люди воз­дей­ствуют не только на при­роду, но и друг на друга. Они не могут про­из­во­дить, не соеди­ня­ясь извест­ным обра­зом для сов­мест­ной дея­тель­но­сти и для вза­им­ного обмена своей дея­тель­но­стью Чтобы про­из­во­дить, люди всту­пают в опре­де­лен­ные связи и отно­ше­ния, и только через посред­ство этих обще­ствен­ных свя­зей и отно­ше­ний суще­ствует их отно­ше­ние к при­роде, имеет место про­из­вод­ство» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. V, стр. 429)

Следовательно, про­из­вод­ство, спо­соб про­из­вод­ства охва­ты­вает как про­из­во­ди­тель­ные силы обще­ства, так и про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния людей, явля­ясь, таким обра­зом, вопло­ще­нием их един­ства в про­цессе про­из­вод­ства мате­ри­аль­ных благ.

б) Первая осо­бен­ность про­из­вод­ства состоит в том, что оно нико­гда не застре­вает на дол­гий период на одной точке и нахо­дится все­гда в состо­я­нии изме­не­ния и раз­ви­тия, при­чем изме­не­ния в спо­собе про­из­вод­ства неиз­бежно вызы­вают изме­не­ние всего обще­ствен­ного строя, обще­ствен­ных идей, поли­ти­че­ских взгля­дов, поли­ти­че­ских учре­жде­ний, вызы­вают пере­стройку всего обще­ствен­ного и поли­ти­че­ского уклада. На раз­лич­ных сту­пе­нях раз­ви­тия люди поль­зу­ются раз­лич­ными спо­со­бами про­из­вод­ства, или, говоря гру­бее, ведут раз­лич­ный образ жизни. При пер­во­быт­ной общине суще­ствует один спо­соб про­из­вод­ства, при раб­стве суще­ствует дру­гой спо­соб про­из­вод­ства, при фео­да­лизме – тре­тий спо­соб про­из­вод­ства и т. д. Сообразно с этим и обще­ствен­ный строй людей, их духов­ная жизнь, их взгляды, поли­ти­че­ские учре­жде­ния бывают различными.

Каков спо­соб про­из­вод­ства у обще­ства, таково в основ­ном и само обще­ство, таковы его идеи и тео­рии, поли­ти­че­ские взгляды и учреждения.

Или, говоря гру­бее: каков образ жизни людей, таков образ их мыслей.

Это озна­чает, что исто­рия раз­ви­тия обще­ства есть прежде всего исто­рия раз­ви­тия про­из­вод­ства, исто­рия спо­со­бов про­из­вод­ства, сме­ня­ю­щих друг друга на про­тя­же­нии веков, исто­рия раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил и про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний людей.

Значит, исто­рия обще­ствен­ного раз­ви­тия есть вме­сте с тем исто­рия самих про­из­во­ди­те­лей мате­ри­аль­ных благ, исто­рия тру­дя­щихся масс, явля­ю­щихся основ­ными силами про­из­вод­ствен­ного про­цесса и осу­ществ­ля­ю­щих про­из­вод­ство мате­ри­аль­ных благ, необ­хо­ди­мых для суще­ство­ва­ния общества.

Значит, исто­ри­че­ская наука, если она хочет быть дей­стви­тель­ной нау­кой, не может больше сво­дить исто­рию обще­ствен­ного раз­ви­тия к дей­ствиям коро­лей и пол­ко­вод­цев, к дей­ствиям «заво­е­ва­те­лей» и «поко­ри­те­лей» госу­дарств, а должна прежде всего заняться исто­рией про­из­во­ди­те­лей мате­ри­аль­ных благ, исто­рией тру­дя­щихся масс, исто­рией народов.

Значит, ключ к изу­че­нию зако­нов исто­рии обще­ства нужно искать не в голо­вах людей, не во взгля­дах и идеях обще­ства, а в спо­собе про­из­вод­ства, прак­ти­ку­е­мом обще­ством в каж­дый дан­ный исто­ри­че­ский период, – в эко­но­мике общества.

Значит, пер­вей­шей зада­чей исто­ри­че­ской науки явля­ется изу­че­ние и рас­кры­тие зако­нов про­из­вод­ства, зако­нов раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил и про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний, зако­нов эко­но­ми­че­ского раз­ви­тия общества.

Значит, пар­тия про­ле­та­ри­ата, если она хочет быть дей­стви­тель­ной пар­тией, должна овла­деть прежде всего зна­нием зако­нов раз­ви­тия про­из­вод­ства, зна­нием зако­нов эко­но­ми­че­ского раз­ви­тия общества.

Значит, чтобы не оши­биться в поли­тике, пар­тия про­ле­та­ри­ата должна исхо­дить как в постро­е­нии своей про­граммы, так и в своей прак­ти­че­ской дея­тель­но­сти прежде всего из зако­нов раз­ви­тия про­из­вод­ства, из зако­нов эко­но­ми­че­ского раз­ви­тия общества.

в) Вторая осо­бен­ность про­из­вод­ства состоит в том, что его изме­не­ния и раз­ви­тие начи­на­ются все­гда с изме­не­ний и раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил, прежде всего с изме­не­ний и раз­ви­тия ору­дий про­из­вод­ства. Производительные силы явля­ются, стало быть, наи­бо­лее подвиж­ным и рево­лю­ци­он­ным эле­мен­том про­из­вод­ства. Сначала изме­ня­ются и раз­ви­ва­ются про­из­во­ди­тель­ные силы обще­ства, а потом, в зави­си­мо­сти от этих изме­не­ний и соот­вет­ственно с ними изме­ня­ются про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния людей, эко­но­ми­че­ские отно­ше­ния людей. Это не зна­чит, что про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния не вли­яют на раз­ви­тие про­из­во­ди­тель­ных сил и послед­ние не зави­сят от пер­вых. Развиваясь в зави­си­мо­сти от раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил, про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния в свою оче­редь воз­дей­ствуют на раз­ви­тие про­из­во­ди­тель­ных сил, уско­ряя его или замед­ляя. При этом необ­хо­димо отме­тить, что про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния не могут слиш­ком долго отста­вать от роста про­из­во­ди­тель­ных сил и нахо­диться с ним в про­ти­во­ре­чии, так как про­из­во­ди­тель­ные силы могут раз­ви­ваться в пол­ной мере лишь в том слу­чае, если про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния соот­вет­ствуют харак­теру, состо­я­нию про­из­во­ди­тель­ных сил и дают про­стор раз­ви­тию про­из­во­ди­тель­ных сил. Поэтому, как бы ни отста­вали про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния от раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил, они должны – рано или поздно – прийти в соот­вет­ствие и дей­стви­тельно при­хо­дят в соот­вет­ствие с уров­нем раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил, с харак­те­ром про­из­во­ди­тель­ных сил. В про­тив­ном слу­чае мы имели бы корен­ное нару­ше­ние един­ства про­из­во­ди­тель­ных сил и про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний в системе про­из­вод­ства, раз­рыв про­из­вод­ства в целом, кри­зис про­из­вод­ства, раз­ру­ше­ние про­из­во­ди­тель­ных сил.

Примером несо­от­вет­ствия про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний харак­теру про­из­во­ди­тель­ных сил, при­ме­ром кон­фликта между ними явля­ются эко­но­ми­че­ские кри­зисы в капи­та­ли­сти­че­ских стра­нах, где част­но­ка­пи­та­ли­сти­че­ская соб­ствен­ность на сред­ства про­из­вод­ства нахо­дится в вопи­ю­щем несо­от­вет­ствии с обще­ствен­ным харак­те­ром про­цесса про­из­вод­ства, с харак­те­ром про­из­во­ди­тель­ных сил. Результатом этого несо­от­вет­ствия явля­ются эко­но­ми­че­ские кри­зисы, веду­щие к раз­ру­ше­нию про­из­во­ди­тель­ных сил, при­чем само это несо­от­вет­ствие пред­став­ляет эко­но­ми­че­скую основу соци­аль­ной рево­лю­ции, назна­че­ние кото­рой состоит в том, чтобы раз­ру­шить нынеш­ние про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния и создать новые, соот­вет­ству­ю­щие харак­теру про­из­во­ди­тель­ных сил.

И наобо­рот, при­ме­ром пол­ного соот­вет­ствия про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний харак­теру про­из­во­ди­тель­ных сил явля­ется соци­а­ли­сти­че­ское народ­ное хозяй­ство в СССР, где обще­ствен­ная соб­ствен­ность на сред­ства про­из­вод­ства нахо­дится в пол­ном соот­вет­ствии с обще­ствен­ным харак­те­ром про­цесса про­из­вод­ства и где ввиду этого нет ни эко­но­ми­че­ских кри­зи­сов, ни раз­ру­ше­ния про­из­во­ди­тель­ных сил.

Следовательно, про­из­во­ди­тель­ные силы явля­ются не только наи­бо­лее подвиж­ным и рево­лю­ци­он­ным эле­мен­том про­из­вод­ства. Они явля­ются вме­сте с тем опре­де­ля­ю­щим эле­мен­том раз­ви­тия производства.

Каковы про­из­во­ди­тель­ные силы, тако­выми должны быть и про­из­вод­ствен­ные отношения.

Если состо­я­ние про­из­во­ди­тель­ных сил отве­чает на вопрос о том, какими ору­ди­ями про­из­вод­ства про­из­во­дят люди необ­хо­ди­мые для них мате­ри­аль­ные блага, то состо­я­ние про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний отве­чает уже на дру­гой вопрос: в чьем вла­де­нии нахо­дятся сред­ства про­из­вод­ства (земля, леса, воды, недра, сырые мате­ри­алы, ору­дия про­из­вод­ства, про­из­вод­ствен­ные зда­ния, сред­ства сооб­ще­ния и связи и т.п.), в чьем рас­по­ря­же­нии нахо­дятся сред­ства про­из­вод­ства, в рас­по­ря­же­нии всего обще­ства или в рас­по­ря­же­нии отдель­ных лиц, групп, клас­сов, исполь­зу­ю­щих их для экс­плу­а­та­ции дру­гих лиц, групп, классов.

Вот схе­ма­ти­че­ская кар­тина раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил от древ­них вре­мен до наших дней. Переход от гру­бых камен­ных ору­дий к луку и стре­лам и в связи с этим пере­ход от охот­ни­чьего образа жизни к при­ру­че­нию живот­ных и пер­во­быт­ному ско­то­вод­ству; пере­ход от камен­ных ору­дий к метал­ли­че­ским ору­диям (желез­ный топор, соха с желез­ным леме­хом и т.п.) и, соот­вет­ственно с этим, пере­ход к воз­де­лы­ва­нию рас­те­ний и к зем­ле­де­лию; даль­ней­шее улуч­ше­ние метал­ли­че­ских ору­дий обра­ботки мате­ри­а­лов, пере­ход к куз­неч­ному меху, пере­ход к гон­чар­ному про­из­вод­ству и, соот­вет­ственно с этим, раз­ви­тие ремесла, отде­ле­ние ремесла от зем­ле­де­лия, раз­ви­тие само­сто­я­тель­ного ремес­лен­ного и потом ману­фак­тур­ного про­из­вод­ства; пере­ход от ремес­лен­ных ору­дий про­из­вод­ства к машине и пре­вра­ще­ние ремесленно-​мануфактурного про­из­вод­ства в машин­ную про­мыш­лен­ность; пере­ход к системе машин и появ­ле­ние совре­мен­ной круп­ной маши­ни­зи­ро­ван­ной про­мыш­лен­но­сти – такова общая, далеко не пол­ная кар­тина раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил обще­ства на про­тя­же­нии исто­рии чело­ве­че­ства. При этом понятно, что раз­ви­тие и улуч­ше­ние ору­дий про­из­вод­ства осу­ществ­ля­лось людьми, име­ю­щими отно­ше­ние к про­из­вод­ству, а не неза­ви­симо от людей, – сле­до­ва­тельно, вме­сте с изме­не­нием и раз­ви­тием ору­дий про­из­вод­ства изме­ня­лись и раз­ви­ва­лись люди как важ­ней­ший эле­мент про­из­во­ди­тель­ных сил, изме­ня­лись и раз­ви­ва­лись их про­из­вод­ствен­ный опыт, их навыки к труду, их уме­ние поль­зо­ваться ору­ди­ями производства.

В соот­вет­ствии с изме­не­нием и раз­ви­тием про­из­во­ди­тель­ных сил обще­ства на про­тя­же­нии исто­рии изме­ня­лись и раз­ви­ва­лись про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния людей, их эко­но­ми­че­ские отношения.

Истории известны пять основ­ных типов про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний: первобытно-​общинный, рабо­вла­дель­че­ский, фео­даль­ный, капи­та­ли­сти­че­ский, социалистический.

При первобытно-​общинном строе осно­вой про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний явля­ется обще­ствен­ная соб­ствен­ность на сред­ства про­из­вод­ства. Это в основ­ном соот­вет­ствует харак­теру про­из­во­ди­тель­ных сил в этот период. Каменные ору­дия и появив­ши­еся потом лук и стрелы исклю­чали воз­мож­ность борьбы с силами при­роды и хищ­ными живот­ными в оди­ночку. Чтобы собрать плоды в лесу, нало­вить рыбу в воде, постро­ить какое-​либо жилище, люди вынуж­дены рабо­тать сообща, если они не хотят стать жерт­вой голод­ной смерти, хищ­ных живот­ных или сосед­них обществ. Общий труд ведет к общей соб­ствен­но­сти на сред­ства про­из­вод­ства, равно как на про­дукты про­из­вод­ства. Здесь не имеют еще поня­тия о част­ной соб­ствен­но­сти на сред­ства про­из­вод­ства, если не счи­тать лич­ной соб­ствен­но­сти на неко­то­рые ору­дия про­из­вод­ства, явля­ю­щи­еся вме­сте с тем ору­ди­ями защиты от хищ­ных зве­рей. Здесь нет экс­плу­а­та­ции, нет классов.

При рабо­вла­дель­че­ском строе осно­вой про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний явля­ется соб­ствен­ность рабо­вла­дельца на сред­ства про­из­вод­ства, а также на работ­ника про­из­вод­ства – раба, кото­рого может рабо­вла­де­лец про­дать, купить, убить, как ско­тину. Такие про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния в основ­ном соот­вет­ствуют состо­я­нию про­из­во­ди­тель­ных сил в этот период. Вместо камен­ных ору­дий теперь люди имели в своем рас­по­ря­же­нии метал­ли­че­ские ору­дия, вме­сто нищен­ского и при­ми­тив­ного охот­ни­чьего хозяй­ства, не знав­шего ни ско­то­вод­ства, ни зем­ле­де­лия, появи­лись ско­то­вод­ство, зем­ле­де­лие, ремесла, раз­де­ле­ние труда между этими отрас­лями про­из­вод­ства, появи­лась воз­мож­ность обмена про­дук­тов между отдель­ными лицами и обще­ствами, воз­мож­ность накоп­ле­ния богат­ства в руках немно­гих, дей­стви­тель­ное накоп­ле­ние средств про­из­вод­ства в руках мень­шин­ства, воз­мож­ность под­чи­не­ния боль­шин­ства мень­шин­ством и пре­вра­ще­ния чле­нов боль­шин­ства в рабов. Здесь нет уже общего и сво­бод­ного труда всех чле­нов обще­ства в про­цессе про­из­вод­ства, – здесь гос­под­ствует при­ну­ди­тель­ный труд рабов, экс­плу­а­ти­ру­е­мых нетру­дя­щи­мися рабо­вла­дель­цами. Нет поэтому и общей соб­ствен­но­сти на сред­ства про­из­вод­ства, равно как на про­дукты про­из­вод­ства. Ее заме­няет част­ная соб­ствен­ность. Здесь рабо­вла­де­лец явля­ется пер­вым и основ­ным пол­но­цен­ным собственником.

Богатые и бед­ные, экс­плу­а­та­торы и экс­плу­а­ти­ру­е­мые, пол­но­прав­ные и бес­прав­ные, жесто­кая клас­со­вая борьба между ними – такова кар­тина рабо­вла­дель­че­ского строя.

При фео­даль­ном осно­вой про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний явля­ется соб­ствен­ность фео­дала на сред­ства про­из­вод­ства и непол­ная соб­ствен­ность на работ­ника про­из­вод­ства – кре­пост­ного, кото­рого фео­дал уже не может убить, но кото­рого он может про­дать, купить. Наряду с фео­даль­ной соб­ствен­но­стью суще­ствует еди­но­лич­ная соб­ствен­ность кре­стья­нина и ремес­лен­ника на ору­дия про­из­вод­ства и на свое част­ное хозяй­ство, осно­ван­ная на лич­ном труде. Такие про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния в основ­ном соот­вет­ствуют состо­я­нию про­из­во­ди­тель­ные сил в этот период. Дальнейшее улуч­ше­ние плавки и обра­ботки железа; рас­про­стра­не­ние желез­ного плуга и ткац­кого станка; даль­ней­шее раз­ви­тие зем­ле­де­лия, ого­род­ни­че­ства, вино­де­лия, мас­ло­де­лия; появ­ле­ние наряду с ремес­лен­ными мастер­скими ману­фак­тур­ных пред­при­я­тий – таковы харак­тер­ные черты состо­я­ния про­из­во­ди­тель­ных сил.

Новые про­из­во­ди­тель­ные силы тре­буют, чтобы у работ­ника была какая-​нибудь ини­ци­а­тива в про­из­вод­стве и наклон­ность к труду, заин­те­ре­со­ван­ность в труде. Поэтому фео­дал поки­дает раба как не заин­те­ре­со­ван­ного в труде и совер­шенно неи­ни­ци­а­тив­ного работ­ника и пред­по­чи­тает иметь дело с кре­пост­ным, у кото­рого есть свое хозяй­ство, свои ору­дия про­из­вод­ства и кото­рый имеет неко­то­рую заин­те­ре­со­ван­ность в труде, необ­хо­ди­мую для того, чтобы обра­ба­ты­вать землю и выпла­чи­вать фео­далу нату­рой из сво­его урожая.
Частная соб­ствен­ность полу­чает здесь даль­ней­шее раз­ви­тие. Эксплуатация почти такая же жесто­кая, как при раб­стве, – она только несколько смяг­чена. Классовая борьба между экс­плу­а­та­то­рами и экс­плу­а­ти­ру­е­мыми состав­ляет основ­ную черту фео­даль­ного строя.

При капи­та­ли­сти­че­ском строе осно­вой про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний явля­ется капи­та­ли­сти­че­ская соб­ствен­ность на сред­ства про­из­вод­ства при отсут­ствии соб­ствен­но­сти на работ­ни­ков про­из­вод­ства – наем­ных рабо­чих, кото­рых капи­та­лист не может ни убить, ни про­дать, ибо они сво­бодны от лич­ной зави­си­мо­сти, но кото­рые лишены средств про­из­вод­ства и, чтобы не уме­реть с голоду, вынуж­дены про­да­вать свою рабо­чую силу капи­та­ли­сту и нести на шее ярмо экс­плу­а­та­ции. Наряду с капи­та­ли­сти­че­ской соб­ствен­но­стью на сред­ства про­из­вод­ства суще­ствует и имеет на пер­вое время широ­кое рас­про­стра­не­ние част­ная соб­ствен­ность осво­бож­ден­ных от кре­пост­ной зави­си­мо­сти кре­стья­нина и ремес­лен­ника на сред­ства про­из­вод­ства, осно­ван­ная на лич­ном труде. Вместо ремес­лен­ных мастер­ских и ману­фак­тур­ных пред­при­я­тий появи­лись гро­мад­ные фаб­рики и заводы, воору­жен­ные маши­нами. Вместо дво­рян­ских поме­стий, обра­ба­ты­ва­е­мых при­ми­тив­ными кре­стьян­скими ору­ди­ями про­из­вод­ства, появи­лись круп­ные капи­та­ли­сти­че­ские эко­но­мии, веду­щи­еся на основе агро­тех­ники и снаб­жен­ные сель­ско­хо­зяй­ствен­ными машинами.

Новые про­из­во­ди­тель­ные силы тре­буют, чтобы работ­ники про­из­вод­ства были более куль­тур­ными и понят­ли­выми, чем заби­тые и тем­ные кре­пост­ные, спо­соб­ными понять машину и пра­вильно обра­щаться с ней. Поэтому капи­та­ли­сты пред­по­чи­тают иметь дело со сво­бод­ными от кре­пост­ных уз наем­ными рабо­чими, доста­точно куль­тур­ными для того, чтобы пра­вильно обра­щаться с машинами.

Но, раз­вив до колос­саль­ных раз­ме­ров про­из­во­ди­тель­ные силы, капи­та­лизм запу­тался в нераз­ре­ши­мых для него про­ти­во­ре­чиях. Производя все больше и больше това­ров и сни­жая цены на товары, капи­та­лизм обост­ряет кон­ку­рен­цию, разо­ряет массу мел­ких и сред­них част­ных соб­ствен­ни­ков, обра­щает их в про­ле­та­риев и пони­жает их поку­па­тель­ную спо­соб­ность, ввиду чего сбыт про­из­ве­ден­ных това­ров ста­но­вится невоз­мож­ным. Расширяя же про­из­вод­ство и соби­рая на гро­мад­ных фаб­ри­ках и заво­дах мил­ли­оны рабо­чих, капи­та­лизм при­дает про­цессу про­из­вод­ства обще­ствен­ный харак­тер и под­ры­вает тем самым свою соб­ствен­ную базу, так как обще­ствен­ный харак­тер про­цесса про­из­вод­ства тре­бует обще­ствен­ной соб­ствен­но­сти на сред­ства про­из­вод­ства, между тем как соб­ствен­ность на сред­ства про­из­вод­ства оста­ется част­но­ка­пи­та­ли­сти­че­ской, несов­ме­сти­мой с обще­ствен­ным харак­те­ром про­цесса производства.

Эти непри­ми­ри­мые про­ти­во­ре­чия между харак­те­ром про­из­во­ди­тель­ных сил и про­из­вод­ствен­ными отно­ше­ни­ями дают знать о себе в пери­о­ди­че­ских кри­зи­сах пере­про­из­вод­ства, когда капи­та­ли­сты, не находя пла­те­же­спо­соб­ного спроса ввиду ими же учи­нен­ного разо­ре­ния массы насе­ле­ния, вынуж­дены сжи­гать про­дукты, уни­что­жать гото­вые товары, при­оста­нав­ли­вать про­из­вод­ство, раз­ру­шать про­из­во­ди­тель­ные силы, когда мил­ли­оны насе­ле­ния вынуж­дены тер­петь без­ра­бо­тицу и голод не из-​за того, что това­ров не хва­тает, а из-​за того, что това­ров про­из­ве­дено слиш­ком много.

Это зна­чит, что капи­та­ли­сти­че­ские про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния пере­стали соот­вет­ство­вать состо­я­нию про­из­во­ди­тель­ных сил обще­ства и стали в непри­ми­ри­мое про­ти­во­ре­чие с ними.
Это зна­чит, что капи­та­лизм чре­ват рево­лю­цией, при­зван­ной заме­нить нынеш­нюю капи­та­ли­сти­че­скую соб­ствен­ность на сред­ства про­из­вод­ства соци­а­ли­сти­че­ской собственностью.

Это зна­чит, что ост­рей­шая клас­со­вая борьба между экс­плу­а­та­то­рами и экс­плу­а­ти­ру­е­мыми состав­ляет основ­ную черту капи­та­ли­сти­че­ского строя.

При соци­а­ли­сти­че­ском строе, кото­рый осу­ществ­лен пока что только в СССР, осно­вой про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний явля­ется обще­ствен­ная соб­ствен­ность на сред­ства про­из­вод­ства. Здесь уже нет ни экс­плу­а­та­то­ров, ни экс­плу­а­ти­ру­е­мых. Произведенные про­дукты рас­пре­де­ля­ются по труду согласно прин­ципу: «кто не рабо­тает, тот не ест». Взаимные отно­ше­ния людей в про­цессе про­из­вод­ства харак­те­ри­зу­ются здесь как отно­ше­ния това­ри­ще­ского сотруд­ни­че­ства и соци­а­ли­сти­че­ской вза­и­мо­по­мощи сво­бод­ных от экс­плу­а­та­ции работ­ни­ков. Здесь про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния нахо­дятся в пол­ном соот­вет­ствии с состо­я­нием про­из­во­ди­тель­ных сил, ибо обще­ствен­ный харак­тер про­цесса про­из­вод­ства под­креп­ля­ется обще­ствен­ной соб­ствен­но­стью на сред­ства производства.

Поэтому соци­а­ли­сти­че­ское про­из­вод­ство в СССР не знает пери­о­ди­че­ских кри­зи­сов пере­про­из­вод­ства и свя­зан­ных с ними нелепостей.

Поэтому про­из­во­ди­тель­ные силы раз­ви­ва­ются здесь уско­рен­ным тем­пом, так как соот­вет­ству­ю­щие им про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния дают им пол­ный про­стор для такого развития.

Такова кар­тина раз­ви­тия про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний людей на про­тя­же­нии исто­рии человечества.

Такова зави­си­мость раз­ви­тия про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний от раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил обще­ства, прежде всего от раз­ви­тия ору­дий про­из­вод­ства, в силу кото­рой изме­не­ния и раз­ви­тие про­из­во­ди­тель­ных сил при­во­дят рано или поздно к соот­вет­ству­ю­щим изме­не­ниям и раз­ви­тию про­из­вод­ствен­ных отношений.

«Употребление и созда­ние средств труда, – гово­рит Маркс (под «сред­ствами труда» Маркс пони­мает глав­ным обра­зом ору­дия про­из­вод­ства. – И. Ст.), – хотя и свой­ствен­ные в заро­ды­ше­вой форме неко­то­рым видам живот­ных, состав­ляют спе­ци­фи­че­ски харак­тер­ную черту чело­ве­че­ского про­цесса труда, и потому Франклин опре­де­ляет чело­века, как живот­ное, дела­ю­щее ору­дия. Такую же важ­ность, как стро­е­ние остан­ков костей имеет для изу­че­ния орга­ни­за­ции исчез­нув­ших живот­ных видов, останки средств труда имеют для изу­че­ния исчез­нув­ших общественно-​экономических фор­ма­ций. Экономические эпохи раз­ли­ча­ются не тем, что про­из­во­дится, а тем, как про­из­во­дится… Средства труда не только мерило раз­ви­тия чело­ве­че­ской рабо­чей силы, но и пока­за­тель тех обще­ствен­ных отно­ше­ний, при кото­рых совер­ша­ется труд» (К. Маркс, »Капитал», т. I, стр. 121, изда­ние 1935 года).

И дальше:

– «Общественные отно­ше­ния тесно свя­заны с про­из­во­ди­тель­ными силами. Приобретая новые про­из­во­ди­тель­ные силы, люди изме­няют свой спо­соб про­из­вод­ства, а с изме­не­нием спо­соба про­из­вод­ства, спо­соб обес­пе­че­ния своей жизни, – они изме­няют все свои обще­ствен­ные отно­ше­ния. Ручная мель­ница дает вам обще­ство с сюзе­ре­ном (фео­да­лом. – И. Ст.) во главе, паро­вая мель­ница – обще­ство с про­мыш­лен­ным капи­та­ли­стом» (К. Маркс и Ф. Энгельс, т. V, стр. 364).

– «Непрерывно совер­ша­ется дви­же­ние роста про­из­во­ди­тель­ных сил, раз­ру­ше­ние обще­ствен­ных отно­ше­ний, воз­ник­но­ве­ние идей, непо­движна лишь абстрак­ция дви­же­ния» (там же, стр. 364).

Характеризуя исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм, фор­му­ли­ро­ван­ный в «Манифесте Коммунистической пар­тии», Энгельс говорит:

«Экономическое про­из­вод­ство и неиз­бежно выте­ка­ю­щее из него стро­е­ние обще­ства любой исто­ри­че­ской эпохи обра­зуют основу ее поли­ти­че­ской и умствен­ной исто­рии… В соот­вет­ствии с этим, со вре­мени раз­ло­же­ния пер­во­быт­ного общин­ного зем­ле­вла­де­ния вся исто­рия была исто­рией клас­со­вой борьбы, борьбы между экс­плу­а­ти­ру­е­мыми и экс­плу­а­ти­ру­ю­щими, под­чи­нен­ными и гос­под­ству­ю­щими клас­сами на раз­лич­ных сту­пе­нях обще­ствен­ного раз­ви­тия… Теперь эта борьба достигла сту­пени, на кото­рой экс­плу­а­ти­ру­е­мый и угне­тен­ный класс (про­ле­та­риат) не может уже осво­бо­дить от экс­плу­а­ти­ру­ю­щего и угне­та­ю­щего его класса (бур­жу­а­зии), не осво­бож­дая в то же время всего обще­ства навсе­гда от экс­плу­а­та­ции, угне­те­ния и клас­со­вой борьбы…» (Предисловие Энгельса к немец­кому изда­нию «Манифеста»).

г) Третья осо­бен­ность про­из­вод­ства состоит в том, что воз­ник­но­ве­ние новых про­из­во­ди­тель­ных сил и соот­вет­ству­ю­щих им про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний про­ис­хо­дит не отдельно от ста­рого строя, не после исчез­но­ве­ния ста­рого строя, а в нед­рах ста­рого строя, про­ис­хо­дит не в резуль­тате пред­на­ме­рен­ной, созна­тель­ной дея­тель­но­сти людей, а сти­хийно, бес­со­зна­тельно, неза­ви­симо от воли людей. Оно про­ис­хо­дит сти­хийно и неза­ви­симо от воли людей по двум причинам.

Во-​первых, потому, что люди не сво­бодны в выборе того или иного спо­соба про­из­вод­ства, ибо каж­дое новое поко­ле­ние, всту­пая в жизнь, застает уже гото­вые про­из­во­ди­тель­ные силы и про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния как резуль­тат работы про­шлых поко­ле­ний, ввиду чего оно должно при­нять на пер­вое время все то, что застает в гото­вом виде в обла­сти про­из­вод­ства, и при­ла­диться к ним, чтобы полу­чить воз­мож­ность про­из­во­дить мате­ри­аль­ные блага.

Во-​вторых, потому, что, улуч­шая то или иное ору­дие про­из­вод­ства, тот или иной эле­мент про­из­во­ди­тель­ных сил, люди не сознают, не пони­мают и не заду­мы­ва­ются над тем, к каким обще­ствен­ным резуль­та­там должны при­ве­сти эти улуч­ше­ния, а думают лишь о своих буд­нич­ных инте­ре­сах, о том, чтобы облег­чить свой труд и добиться какой-​либо непо­сред­ствен­ной, ося­за­тель­ной выгоды для себя.

Когда неко­то­рые члены первобытно-​общинного обще­ства посте­пенно и ощу­пью пере­хо­дили от камен­ных ору­дий к желез­ным ору­диям, они, конечно, не знали и не заду­мы­ва­лись над тем, к каким обще­ствен­ным резуль­та­там при­ве­дет это нов­ше­ство, они не пони­мали и не созна­вали того, что пере­ход к метал­ли­че­ским ору­диям озна­чает пере­во­рот в про­из­вод­стве, что он при­ве­дет в конце кон­цов к рабо­вла­дель­че­скому строю, – они про­сто хотели облег­чить свой труд и добиться бли­жай­шей, ощу­ти­мой выгоды, их созна­тель­ная дея­тель­ность огра­ни­чи­ва­лась узкими рам­ками этой буд­нич­ной лич­ной выгоды.

Когда в период фео­даль­ного строя моло­дая бур­жу­а­зия Европы рядом с мел­кими цехо­выми мастер­скими стала стро­ить круп­ные ману­фак­тур­ные пред­при­я­тия, и дви­гала, таким обра­зом, впе­ред про­из­во­ди­тель­ные силы обще­ства, она, конечно, не знала и не заду­мы­ва­лась над тем, к каким обще­ствен­ным послед­ствиям при­ве­дет это нов­ше­ство, она не созна­вала и не пони­мала, что это «малень­кое» нов­ше­ство при­ве­дет к такой пере­груп­пи­ровке обще­ствен­ных сил, кото­рая должна кон­читься рево­лю­цией и про­тив коро­лев­ской вла­сти, мило­сти кото­рой она так высоко ценила, и про­тив дво­рян, в ряды кото­рых нередко меч­тали попасть ее луч­шие пред­ста­ви­тели, – она про­сто хотела уде­ше­вить про­из­вод­ство това­ров, выбро­сить побольше това­ров на рынки Азии и только что откры­той Америки и полу­чить побольше при­были, ее созна­тель­ная дея­тель­ность огра­ни­чи­ва­лась узкими рам­ками этой буд­нич­ной практики.

Когда рус­ские капи­та­ли­сты сов­местно с ино­стран­ными капи­та­ли­стами уси­ленно насаж­дали в России совре­мен­ную круп­ную маши­ни­зи­ро­ван­ную про­мыш­лен­ность, остав­ляя царизм нетро­ну­тым и отда­вая кре­стьян на съе­де­ние поме­щи­кам, они, конечно, не знали и не заду­мы­ва­лись над тем, к каким обще­ствен­ным послед­ствиям при­ве­дет этот серьез­ный рост про­из­во­ди­тель­ных сил, они не созна­вали и не пони­мали, что этот серьез­ный ска­чок в обла­сти про­из­во­ди­тель­ных сил обще­ства при­ве­дет к такой пере­груп­пи­ровке обще­ствен­ных сил, кото­рая даст воз­мож­ность про­ле­та­ри­ату соеди­нить с собой кре­стьян­ство и совер­шить побе­до­нос­ную соци­а­ли­сти­че­скую рево­лю­цию, – они про­сто хотели рас­ши­рить до край­но­сти про­мыш­лен­ное про­из­вод­ство, овла­деть колос­саль­ным внут­рен­ним рын­ком, стать моно­по­ли­стами и выка­чать из народ­ного хозяй­ства при­были, их созна­тель­ная дея­тель­ность не шла дальше их буд­нич­ных узко­прак­ти­че­ских интересов.

В соот­вет­ствии с этим Маркс говорит:

«В обще­ствен­ном про­из­вод­стве своей жизни (то есть в про­из­вод­стве мате­ри­аль­ных благ, необ­хо­ди­мых для жизни людей. – И. Ст.) люди всту­пают в опре­де­лен­ные, необ­хо­ди­мые, от их воли не зави­ся­щие (кур­сив мой. – И. Ст.) отно­ше­ния – про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния, кото­рые соот­вет­ствуют опре­де­лен­ной сту­пени раз­ви­тия их мате­ри­аль­ных про­из­во­ди­тель­ных сил» (К. Маркс, Избранные про­из­ве­де­ния, т. I, стр. 269).

Это, однако, не зна­чит, что изме­не­ния про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний и пере­ход от ста­рых про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний к новым про­те­кает гладко, без кон­флик­тов, без потря­се­ний. Наоборот, такой пере­ход про­ис­хо­дит обычно путем рево­лю­ци­он­ного свер­же­ния ста­рых про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний и утвер­жде­ния новых. До извест­ного пери­ода раз­ви­тие про­из­во­ди­тель­ных сил и изме­не­ния в обла­сти про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний про­те­кают сти­хийно, неза­ви­симо от воли людей. Но это только до извест­ного момента – до момента, пока воз­ник­шие и раз­ви­ва­ю­щи­еся про­из­во­ди­тель­ные силы успеют как сле­дует созреть. После того, как новые про­из­во­ди­тель­ные силы созрели, суще­ству­ю­щие про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния и их носи­тели – гос­под­ству­ю­щие классы пре­вра­ща­ются в ту «непре­одо­ли­мую» пре­граду, кото­рую можно снять с дороги лишь путем созна­тель­ной дея­тель­но­сти новых клас­сов, путем насиль­ствен­ных дей­ствий этих клас­сов, путем рево­лю­ции. Здесь осо­бенно ярко высту­пает гро­мад­ная роль новых обще­ствен­ных идей, новых поли­ти­че­ских учре­жде­ний, новой поли­ти­че­ской вла­сти, при­зван­ных упразд­нить силой ста­рые про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния. На основе кон­фликта между новыми про­из­во­ди­тель­ными силами и ста­рыми про­из­вод­ствен­ными отно­ше­ни­ями, на основе новых эко­но­ми­че­ских потреб­но­стей обще­ства воз­ни­кают новые обще­ствен­ные идеи, новые идеи орга­ни­зуют и моби­ли­зуют массы, массы спла­чи­ва­ются в новую поли­ти­че­скую армию, создают новую рево­лю­ци­он­ную власть и исполь­зуют ее для того, чтобы упразд­нить силой ста­рые порядки в обла­сти про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний и утвер­дить новые порядки. Стихийный про­цесс раз­ви­тия усту­пает место созна­тель­ной дея­тель­но­сти людей, мир­ное раз­ви­тие – насиль­ствен­ному пере­во­роту, эво­лю­ция – революции.

«Пролетариат, – гово­рит Маркс, – в борьбе про­тив бур­жу­а­зии непре­менно объ­еди­ня­ется в класс… путем рево­лю­ции он пре­вра­щает себя в гос­под­ству­ю­щий класс и в каче­стве гос­под­ству­ю­щего класса силой упразд­няет ста­рые про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния» («Манифест Коммунистической пар­тии», изда­ние 1938 года, стр. 52).

И дальше:

– «Пролетариат исполь­зует свое поли­ти­че­ское гос­под­ство для того, чтобы вырвать у бур­жу­а­зии шаг за шагом весь капи­тал, цен­тра­ли­зо­вать все ору­дия про­из­вод­ства в руках госу­дар­ства, т. е. про­ле­та­ри­ата, орга­ни­зо­ван­ного как гос­под­ству­ю­щий класс, и воз­можно более быстро уве­ли­чить сумму про­из­во­ди­тель­ных сил» (там же, стр. 50).

– «Насилие явля­ется пови­валь­ной баб­кой вся­кого ста­рого обще­ства, когда оно бере­менно новым» (К. Маркс, «Капитал», т. I, стр. 603, 1935 год).

Вот гени­аль­ная фор­му­ли­ровка суще­ства исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма, дан­ная Марксом в 1859 году в исто­ри­че­ском «пре­ди­сло­вии» к его зна­ме­ни­той книге «К кри­тике поли­ти­че­ской экономии»:

«В обще­ствен­ном про­из­вод­стве своей жизни люди всту­пают в опре­де­лен­ные, необ­хо­ди­мые, от их воли не зави­ся­щие отно­ше­ния – про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния, кото­рые соот­вет­ствуют опре­де­лен­ной сту­пени раз­ви­тия их мате­ри­аль­ных про­из­во­ди­тель­ных сил. Совокупность этих про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний состав­ляет эко­но­ми­че­скую струк­туру обще­ства, реаль­ный базис, на кото­ром воз­вы­ша­ется юри­ди­че­ская и поли­ти­че­ская над­стройка и кото­рому соот­вет­ствуют опре­де­лен­ные формы обще­ствен­ного созна­ния. Способ про­из­вод­ства мате­ри­аль­ной жизни обу­слов­ли­вает соци­аль­ный, поли­ти­че­ский и духов­ный про­цессы жизни вообще. Не созна­ние людей опре­де­ляет их бытие, а, наобо­рот, их обще­ствен­ное бытие опре­де­ляет их созна­ние. На извест­ной сту­пени сво­его раз­ви­тия мате­ри­аль­ные про­из­во­ди­тель­ные силы обще­ства при­хо­дят в про­ти­во­ре­чие с суще­ству­ю­щими про­из­вод­ствен­ными отно­ше­ни­ями, или – что явля­ется только юри­ди­че­ским выра­же­нием этого – с отно­ше­ни­ями соб­ствен­но­сти, внутри кото­рых они до сих пор раз­ви­ва­лись. Из форм раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил эти отно­ше­ния пре­вра­ща­ются в их оковы. Тогда насту­пает эпоха соци­аль­ной рево­лю­ции. С изме­не­нием эко­но­ми­че­ской основы более или менее быстро про­ис­хо­дит пере­во­рот во всей гро­мад­ной над­стройке. При рас­смот­ре­нии таких Переворотов необ­хо­димо все­гда отли­чать мате­ри­аль­ный, с есте­ствен­но­на­уч­ной точ­но­стью кон­ста­ти­ру­е­мый пере­во­рот в эко­но­ми­че­ских усло­виях про­из­вод­ства от юри­ди­че­ских, поли­ти­че­ских, рели­ги­оз­ных, худо­же­ствен­ных или фило­соф­ских, короче: от идео­ло­ги­че­ских форм, в кото­рых люди сознают этот кон­фликт и борются с ним. Как об отдель­ном чело­веке нельзя судить на осно­ва­нии того, что сам он о себе думает, точно так же нельзя судить о подоб­ной эпохе пере­во­рота по ее созна­нию. Наоборот, это созна­ние надо объ­яс­нить из про­ти­во­ре­чий мате­ри­аль­ной жизни, из суще­ству­ю­щего кон­фликта между обще­ствен­ными про­из­во­ди­тель­ными силами и про­из­вод­ствен­ными отно­ше­ни­ями. Ни одна обще­ствен­ная фор­ма­ция не поги­бает раньше, чем разо­вьются про­из­во­ди­тель­ные силы, для кото­рых она дает доста­точно про­стора, и новые, выс­шие про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния нико­гда не появ­ля­ются раньше, чем созреют мате­ри­аль­ные усло­вия их суще­ство­ва­ния в лоне самого ста­рого обще­ства. Поэтому чело­ве­че­ство ста­вит себе все­гда только такие задачи, кото­рые оно может раз­ре­шить, так как при бли­жай­шем рас­смот­ре­нии все­гда ока­зы­ва­ется, что сама задача воз­ни­кает лишь тогда, когда мате­ри­аль­ные усло­вия ее реше­ния уже суще­ствуют или, по край­ней мере, нахо­дятся в про­цессе ста­нов­ле­ния» (К. Маркс, Избранные про­из­ве­де­ния, т. I, стр. 269–270).

Так обстоит дело с марк­сист­ским мате­ри­а­лиз­мом, если взять его в при­ме­не­нии к обще­ствен­ной жизни, в при­ме­не­нии к исто­рии общества.

Таковы основ­ные черты диа­лек­ти­че­ского и исто­ри­че­ского материализма.

1938

Нашли ошибку? Выделите фраг­мент тек­ста и нажмите Ctrl+Enter.