Проданная целина. Часть 1

Проданная целина. Часть 1
~ 44 мин

Публикуем первую часть мате­ри­ала о соци­аль­ной ситу­а­ции в сель­ской мест­но­сти совре­мен­ной России.

Вспоминая «хождение в народ»

Данный репор­таж явля­ется свое­об­раз­ным про­дол­же­нием моего пер­вого очерка1 . Там я выдви­гал тезис, что совре­мен­ные рос­сий­ские левые отвра­ти­тельно ори­ен­ти­ру­ются в той ситу­а­ции, кото­рая сло­жи­лась в сель­ском хозяй­стве. Впрочем, подроб­нее об этом пого­во­рим в заклю­чи­тель­ной части.

Сейчас же про­сто отме­тим, что вопрос давно назрел, а ника­ких подви­жек к его раз­ре­ше­нию не видно ни у одной из активно дей­ству­ю­щих групп. Данный мате­риал тоже не без мину­сов, хотя бы потому, что мы вновь при­шли к чита­телю не с гото­вой моно­гра­фией, а с репор­та­жем, пусть даже и объ­ём­ным. Небольшая ана­ли­ти­че­ская часть в конце, без­условно, будет при­сут­ство­вать, но пол­но­цен­ного иссле­до­ва­ния она заме­нить не сможет.

В про­цессе сбора мате­ри­ала я и один из моих това­ри­щей, сочув­ству­ю­щих делу марк­сист­ского кружка в Оренбурге, объ­е­хали несколько рай­о­нов нашей обла­сти, бесе­до­вали с самыми раз­ными людьми, ста­ра­ясь зафик­си­ро­вать основ­ные моменты гене­зиса нового аграр­ного строя. Не все интер­вью вошли в дан­ный мате­риал, неко­то­рые раз­го­воры шли нефор­мально и коротко, без фиксации. 

Представлялись мы в каче­стве моло­дых исто­ри­ков, соби­ра­ю­щих мате­риал по либе­раль­ным рефор­мам 1990-​х на селе. В прин­ципе, в отно­ше­нии меня это даже правда, если не счи­тать того, что инте­рес мой выхо­дил далеко за пре­делы рас­смат­ри­ва­е­мого пери­ода. Никаких агитационно-​пропагандистских целей мы себе, конечно же, не ста­вили, хотя я почти уве­рен, что неко­то­рые шаль­ные головы могут поста­вить мне в упрёк, что поехал я «налегке», а не с целой газе­лью поли­ти­че­ской маку­ла­туры. Что же ска­зать? В сель­ской мест­но­сти и своих дурач­ков хва­тает, вы же, не пони­мая той массы, с кото­рой при­дётся вза­и­мо­дей­ство­вать, не зная всей спе­ци­фики и основ­ных нужд, в гла­зах мест­ных про­сто попол­ните их число. О какой работе на селе вообще может идти речь, напри­мер, у РРП, когда у неё вообще аграр­ной про­граммы нет?2 Даже самой пло­хой, напи­сан­ной кем-​то без отрыва от каби­нета с кон­ди­ци­о­не­ром. Что вообще можно про­па­ган­ди­ро­вать на селе, не пред­ла­гая ника­кой аль­тер­на­тивы суще­ству­ю­щему? Хотя о чём я, когда это наших «ком­му­ни­стов» оста­нав­ли­вало незна­ние страны, в кото­рой при­хо­дится рабо­тать, незна­ние соци­аль­ной базы, кото­рой надо овладеть…

Мне как-​то дово­ди­лось участ­во­вать в тех ред­ких и спо­ра­ди­че­ских кон­так­тах, кото­рые про­ис­хо­дили между нашими левыми и селом. Ничего нового не про­ис­хо­дит — при­ез­жа­ешь, раз­бра­сы­ва­ешь маку­ла­туру по ящи­кам, а потом какой-​нибудь митинг перед уце­лев­шим памят­ни­ком Ильичу со всеми при­зна­ками типич­ной город­ской акции. Всё то же самое, но только люди не шара­ха­ются, а наобо­рот, стя­ги­ва­ются посмот­реть и посме­яться с этих чуд­ных «город­ских»…

Так что мы поехали рас­се­кать бес­край­ние степи налегке и пока больше с целью послу­шать, чем что-​либо ска­зать. Надеюсь, наш почин будет под­хва­чен и в иных реги­о­нах, так как несколько подоб­ных репор­та­жей с раз­ных кон­цов страны — уже хоро­шая источ­ни­ко­вая база и хоро­шее под­спо­рье тому, кто заду­мает напи­сать боль­шую работу. И только тогда, имея чёт­кую аль­тер­на­тиву, мы смо­жем вер­нуться сюда и бороться за пре­об­ра­же­ние жизни в соот­вет­ствии с её принципами.

О дивная «Новая Россия»

Новоалександровка нахо­дится при­бли­зи­тельно в 6–7 кило­мет­рах от города Бузулук и фак­ти­че­ски пре­вра­ти­лась в его спут­ник и конеч­ную оста­новку город­ского транс­порта. Данное село резко отли­ча­ется от образа глу­бинки, уко­ре­нив­ше­гося в созна­нии типич­ного город­ского рос­си­я­нина. Откровенно ста­рых и поко­сив­шихся домов немного, бро­шен­ных почти нет. Напротив, даже идёт стро­и­тель­ство. Основательные заборы, реклам­ные щиты, кафе, обши­тые сай­дин­гом домики (хотя бывает, что прямо за ним всё тот же дом вре­мён осво­е­ния). Всему виной про­цесс деур­ба­ни­за­ции, кото­рый очень мед­ленно, но верно затя­ги­вает этот насе­лён­ный пункт в еди­ную агломерацию.

Речь идёт не о той деур­ба­ни­за­ции, о кото­рой так вос­хи­щённо пишут в совре­мен­ных книж­ках: зажи­точ­ные семьи, обес­пе­чен­ные транс­пор­том, могут себе поз­во­лить жить в луч­ших эко­ло­ги­че­ских усло­виях, а бла­го­даря совре­мен­ным сред­ствам обмена информации…

Здесь дело обстоит совсем наоборот.

Тут жить банально дешевле, чем в городе. Плохая соци­аль­ная инфра­струк­тура и уда­лён­ность от работы ком­пен­си­ру­ются довольно скром­ными ценами на покупку и аренду жилья, что посте­пенно пре­вра­щает село в спаль­ный район. Собственно, по опи­са­нию это он уже и есть. В срав­не­нии со спаль­ными рай­о­нами Оренбурга, на мой взгляд, всё весьма печально. Но в срав­не­нии с сёлами — весьма и весьма недурно. Есть и дет­ский сад, и школа, и рабо­та­ю­щий дом куль­туры, и фельдшерско-​акушерский пункт. Аптека, правда, только по будням.

Немногие мест­ные, с кем уда­лось пооб­щаться, факт всё более креп­кой «сцепки города с дерев­ней» под­твер­ждают. На 500 дво­ров (при­бли­зи­тельно, конечно же) ско­тину дер­жат менее десятка. Более мел­кую жив­ность, вроде кур или гусей — чуть больше. Все в основ­ном в городе тру­дятся или вах­то­вики по кон­тракту, в сель­хоз­про­из­вод­стве мало кто.

Да это всё видно и нево­ору­жён­ным взгля­дом. Достаточно прой­тись по селу и загля­нуть во дворы, где это поз­во­ляет забор: хозяй­ствен­ные постройки бро­шены, ника­ких шумов кроме соба­чьего лая не слышно, в коров­ни­ках же в луч­шем слу­чае стоит авто­мо­биль или ста­рый хлам. Разве только птица какая…

Возвращение мест­ного стада с выпаса удру­чает ещё больше — десятка два голов, не более. А ведь я помню, как в начале 2000-​х здесь только одна семья могла дер­жать у себя сви­ней, двух коров, козу, мно­го­чис­лен­ных кур… Всё забили, стало невыгодно.

Впрочем, я здесь не ради сан­ти­мен­тов, а для того, чтобы при­бли­зиться к истине о про­цес­сах, когда-​то сокру­шив­ших кол­хоз­ный строй в этих краях и гото­вя­щих дан­ному месту новую участь город­ской окра­ины. А худ­шую ли, в срав­не­нии с иными вариантами?..

К. Геннадий


1955 г. р. Закончил отде­ле­ние агро­но­мии Оренбургского СХИ. В 1977–1984 рабо­тал агро­но­мом в кол­хозе «Заветы Ильича», затем бри­га­ди­ром рас­те­ние­вод­ства в сов­хозе «Ключевой». С 1988 до сере­дины 90-​х тру­дился в Южнооренбургском управ­ле­нии тех­ни­че­ского транс­порта, после чего снова вер­нулся в кол­хоз «Заветы Ильича». Точнее, в ту струк­туру, что воз­никла на его месте. Проработал там до 2004 года, после чего стал закон­трак­ти­ро­ван­ным рабо­чим в неф­тя­ной отрасли, рабо­тает вах­то­вым мето­дом. К сожа­ле­нию, я запа­мя­то­вал запи­сать его спе­ци­аль­ность, но нынеш­нее место работы свя­зано с обес­пе­че­нием работы электрооборудования.


— Я уве­рен, что кол­хозы раз­ва­лили спе­ци­ально. В начале 90-​х сель­ское хозяй­ство очень ужали. Цены заку­поч­ные со сто­роны госу­дар­ства оста­лись те же, а на тех­нику и ГСМ взле­тели вверх. Да и не только на неё, вообще на про­мыш­лен­ные товары. Спички сто­или 200 руб­лей, водка около 3000 руб­лей. Всё пошло вверх. Через дис­па­ри­тет начался посте­пен­ный раз­вал. В совет­ское время было ещё как-​то… Год-​два был хоро­ший между неуро­жа­ями и колхозы/​совхозы могли гасить свои долги. Ну, кото­рые силь­ные кол­хозы и сов­хозы. Съезд пар­тии вообще все­гда был ожи­да­е­мым собы­тием, это озна­чало спи­са­ние дол­гов госу­дар­ством в одно­сто­рон­нем порядке. Вообще, я думаю, что дис­па­ри­тет был все­гда искус­ствен­ным, власть из кре­стьян­ства всё выжи­мала в сто­рону города. Я слы­шал, что Андропов хотел ещё в сель­ском хозяй­стве цены отпу­стить, но не смог. Затянули с этим. Это бы всё решило.

— Так почему же дис­па­ри­тет тогда сохра­нился в рыноч­ных усло­виях? И при­том он только растёт!

(Собеседник ока­зался несколько рас­те­рян, но тут же нашёл объ­яс­не­ние в том, что госу­дар­ство у нас вообще кре­стьян­ство не любит и ныне дис­па­ри­тет тоже искус­ствен­ный, но про­сто инспи­ри­ро­ван­ный вла­стями через рыноч­ные механизмы.)

— Мне при­хо­ди­лось встре­чаться со мно­гими сви­де­тель­ствами, что кол­хоз­ное кре­стьян­ство крайне нега­тивно вос­при­няло нарож­да­ю­ще­еся фер­мер­ство. Вы помните нечто подобное?

— Это зави­село от силы кол­хоза. Чем мощ­нее — тем хуже отно­ше­ние к фер­ме­рам. У нас фер­меры появи­лись только во вто­рой поло­вине 90-​х, когда окон­ча­тельно про­из­вод­ство раз­ва­ли­лось, потому немного могу ска­зать по этому поводу. Колхозы в рыноч­ных усло­виях брали много дол­гов, так как за один только уро­жай даже ГСМ не купишь, какая уж амор­ти­за­ция. И в этом они глу­боко увязли. Создавались спе­ци­аль­ные комис­сии, кото­рые опи­сы­вали за долги хлеб, скот, обо­ру­до­ва­ние и про­да­вали за бес­це­нок. Бралась ссуда, всё это ску­па­лось, пока дёшево. Так начи­на­лась вто­рая волна фер­мер­ства. Первые были как бы рядом с кол­хо­зами, можно ска­зать, пара­зи­ти­ро­вали на них, а это… Тут уже не было осо­бого выбора. А тогда, в самом начале, уход в фер­меры был ослаб­ле­нием кол­хоза, а на кол­хозе все тяготы по обя­за­тель­ным постав­кам в пользу госу­дар­ства, на кой чёрт он нам, этот нахлебник?

— Замечали ли вы какую-​нибудь серьёз­ную раз­ницу между кол­хо­зом и сов­хо­зом как фор­мами соци­а­ли­сти­че­ской собственности?

— Никакой суще­ствен­ной раз­ницы не было на деле. Я знаю, что она заду­мы­ва­лась, но на прак­тике не видно было. В сов­хо­зах чехарды кад­ро­вой не было, больше ничего существенного.

— Известны ли вам те или иные махи­на­ции с пла­но­выми зада­ни­ями? Приписки, например?

— Приписки? Нет, мы по-​другому делали. Решали про­блемы с пла­ном за счёт запашки сено­кос­ных уго­дий в обход доку­мен­тов. Это схо­дило с рук, это нор­мально было.

— Говорят о том, что кол­хозы начали рас­тас­ки­вать ещё в допе­ре­стро­еч­ное время, что были боль­шие мас­штабы воров­ства. Сравнимы ли они с 90-ми?

— Воровство было мизер­ным. Дроблёнка, семечки… Нас район больше обкра­ды­вал, если так можно ска­зать. Себе брали всё луч­шее, нам остав­ляли вто­рого сорта. Неправда это всё.

— Какова была роль ЛПХ и кол­хоз­ного рынка? Есть мне­ние, что кол­хоз­ники больше ста­ра­лись рабо­тать на своё хозяй­ство, в то время как работа в кол­хозе виде­лась чем-​то вторичным.

— Да нет, ерунда. Роль кол­хоз­ного рынка была неве­лика. ЛПХ давали какую-​то избы­точ­ную про­дук­цию, кото­рую ста­ра­лись чаще всего про­дать с рук на руки, вообще в обход боль­шой тор­говли. Но тут тоже всё по обсто­я­тель­ствам, смот­рели, где денег можно было больше получить.

— Были ли в допе­ре­стро­еч­ное время кон­фликты в кол­хозе? Между кол­хоз­ни­ками и пред­се­да­те­лем, какова была роль низо­вых струк­тур — пар­тий­ных пер­ви­чек, профсоюзов?

— Я сам был парт­орг какое-​то время. Конфликтов не было, но дове­рие к нам со сто­роны кол­хоз­ни­ков было весьма поверхностное.

— Возникали ли у вас или у кого-​то из ваших зна­ко­мых, до пере­стройки, идеи о выде­ле­нии из кол­хоза, о веде­нии еди­но­лич­ного хозяй­ства? Быть может, под вли­я­нием исто­ри­че­ской памяти?

— Идея выде­ле­ния из кол­хоза нико­гда не была попу­лярна, до пере­стройки такого никто не выска­зы­вал даже в част­ных раз­го­во­рах. Ничего подоб­ного не слышал.

— Как изме­ни­лась жизнь с при­хо­дом рыноч­ных отношений?

— Колхоз пере­име­но­вы­вали часто. Мы были ООО «Уран», ООО «Ильича», ООО «Пригородный». Ну, ухо­дили от нало­гов так…

— Извините, я вас пере­бью. ООО… «Ильича»? Кто-​то из прав­ле­ния или тот самый…

— Ну да. Заветы Ильича, ООО «Ильича»… Логично в принципе.

(Как и в слу­чае с отцом, кото­рый рас­ска­зы­вал мне о пере­име­но­ва­нии кол­хоза «Счастливая жизнь» в кол­хоз «Россия», я так и не смог объ­яс­нить, почему так сильно смеялся.)

— Что ещё ска­зать? Да ни в чём отли­чий не было. Дали земель­ные и иму­ще­ствен­ные паи, а никто из кол­хоза ухо­дить не хотел. На собра­нии сло­жили их снова и про­сто пере­име­но­ва­лись. Я лично не при­сут­ство­вал, я в дру­гом месте рабо­тал тогда. Только в 1995 вер­нулся, когда УТТ развалилось.

— Ну как это «ни в чём»? Например, пред­се­да­теля кол­хоза в боль­шин­стве слу­чаев «реко­мен­до­вали» из рай­кома пар­тии, собра­ние фак­ти­че­ски только утвер­ждало. Теперь же вы, по сути, сами себе выби­рали председателя.

— Ха! А теперь вме­сто рай­кома нам его добровольно-​принудительно реко­мен­до­вало мест­ное управ­ле­ние сель­ского хозяйства.

— Но они же меня­лись, вы назы­вали несколько фамилий.

— Они меня­лись, когда пере­ста­вали устра­и­вать управ­ле­ние сель­ского хозяй­ства по тем или иным причинам.

— М-​да, дела… Вернёмся нена­долго к дея­тель­но­сти «спе­ци­аль­ных комис­сий», кото­рые вы упо­мя­нули. Что это за комис­сии были? По опи­са­нию похоже на судеб­ных приставов.

— Итак, кол­хоз накап­ли­вал долги вслед­ствие попы­ток под­дер­жать про­из­вод­ство. Банк давал деньги, напри­мер, на ГСМ. Дотаций от госу­дар­ства уже не дождёшься, настал рынок, все должны были сами выжи­вать. Наступила засуха, уро­жая нет. Что с ГСМ? А его сожгли в посев­ную и в попытке спа­сти уро­жай. Прибывала комис­сия, заби­рала за долги зерно и скот. Технику они, кстати, не брали. Технику заби­рали дру­гие люди, с бри­тыми голо­вами. Председатель и прав­ле­ние имели с этого про­цент, я точно знаю. Я был в КРК, люди выдви­нули. Собственно, меня потому ещё до окон­ча­тель­ной лик­ви­да­ции кол­хоза и уво­лили — каж­дое собра­ние зада­вал два боль­ных вопроса: «Где земля?» и «Где деньги»? Почти десять лет зада­вал, ответа не полу­чил. Кстати, тех­ни­кой ино­гда ещё выпла­чи­вали долги по зарплате.

— А почему, если было так много тех­ники на руках, она так дорого сто­ила? По идее, это должно сби­вать цену.

— Техника, выво­див­ша­яся из про­из­вод­ства, как пра­вило, кон­вер­ти­ро­ва­лась в метал­ло­лом, метал­ло­лом в деньги, а деньги вкла­ды­ва­лись как можно дальше от сель­ско­хо­зяй­ствен­ного про­из­вод­ства. Техники было мало, сколько бы её ни распродавалось.

— Почему кол­хоз­ники не пре­пят­ство­вали этому раз­валу? Ведь когда ввели эти земель­ные паи, иму­ще­ствен­ные паи, они не стали раз­бе­гаться — они доб­ро­вольно сло­жили их и выра­зили жела­ние жить как прежде.

— Да, это было доб­ро­вольно, что хотели… Но надо пони­мать, что адми­ни­стра­ция была под­сад­ная и у неё в руках был мощ­ный рычаг в виде зар­платы. А зар­плата была нату­раль­ной тогда, мы будто бы снова за тру­до­дни рабо­тали. Денег никто не видел, давали зер­ном, ещё чем… Подсобные хозяй­ства в этот период, кстати, боль­шую роль стали играть. Что вырас­тишь, то и про­дашь. С этим свя­зано и воз­рас­та­ние низо­вого воров­ства — сколько ута­щишь, столько ско­тину и смо­жешь кор­мить. Администрация могла задер­жи­вать зар­плату, уре­зать, а то и прямо запу­ги­вать. Люди хотели выжить, не до борьбы, никого было не поднять.

— Что сей­час с этими людьми? Из прав­ле­ния, с председателями…

— Они пре­иму­ще­ственно «ран­тье» (с пре­не­бре­же­нием), вла­деют зем­лёй, но сами на ней не рабо­тают. Сдают, имеют доход. Тем же фер­ме­рам, например.

— А в целом, что стало с зем­лями колхоза?

— Было у нас… Так, чтобы не соврать… 9 тыс. га. Сейчас обра­ба­ты­ва­ется 3 тыс. га. Ещё одну тысячу отдали городу. Остальное зарас­тает дикой травой.

— Как про­фес­си­о­наль­ный агро­ном, можете ли вы оце­нить, насколько каче­ственно обра­ба­ты­ва­ются эти 3 тысячи гек­та­ров, кото­рые сей­час в соб­ствен­но­сти фермеров?

— Отвратительно обра­ба­ты­ва­ются. Укороченный сево­обо­рот, исто­ще­ние земли. Подсолнечником много балу­ются, рыноч­ный спрос на него есть. Но в таких мас­шта­бах и так часто сажать его нельзя, что с землёй-​то будет…

— А что с тех­ни­че­ским оснащением?

— У наших, вроде бы, ста­рая тех­ника. У тех, кто начи­нал с самых ран­них вре­мён, с послед­них совет­ских лет и пер­вые годы после — новый парк. Ранние вообще рабо­тают ста­бильно и с прибылью.

— Можете больше рас­ска­зать о земель­ных паях? Что это и как распределялось?

— Аналог ваучера на селе. Имущественные паи ещё были, но я о земель­ных. Выдавались они всем рабо­та­ю­щим в кол­хозе и пен­си­о­не­рам кол­хоза. Пай был боль­шим, только если рабо­та­ю­щих мало или кол­хоз круп­ный. Размер же иму­ще­ствен­ного пая зави­сел от успеш­но­сти кол­хоза вообще. Смотря по пло­щади, в неко­то­рых хозяй­ствах паи были по 8 га на чело­века, в дру­гих по 17, а то и 19 гек­та­ров. В нашем кол­хозе по 11 га на чело­века вышло. Раньше их можно было про­да­вать, сей­час, вроде бы, уже нельзя. Или наобо­рот… Они ещё бывают… Вот как ведь, забыл… Короче говоря, есть кон­крет­ный квад­рат земли, о кото­ром ты точно можешь ска­зать, что он твой, а есть поле, цели­ком, кото­рое при­над­ле­жит одно­вре­менно в рав­ных долях десятку-​другому людей. Я по земель­ным паям не особо, я ведь не в кол­хозе рабо­тал в тот момент, я не полу­чил, род­ствен­ники полу­чили. В прин­ципе, в сель­ско­хо­зяй­ствен­ном про­из­вод­стве сей­час всё на этом дер­жится. Редко кто пашет непо­сред­ственно свою землю. Всякая круп­ная кон­тора с пра­во­вой точки зре­ния пашет землю доб­рого десятка чело­век, а то и более. Есть фер­меры, кото­рые имеют по тысяче гек­та­ров, из кото­рых непо­сред­ственно им при­над­ле­жит всего ничего — свой стар­то­вый и то, что сумели ску­пить. Например, агро­хол­динги так живут.

— Можете вспом­нить что-​то из поли­ти­че­ских собы­тий тех лет? Выборы, путч, раз­гон Верховного Совета? 

— Я никого не под­дер­жи­вал и ни за кого не голо­со­вал. На селе настро­е­ния были раз­ные, но к ста­рому, к совет­ским вре­ме­нам, все­гда тяго­тели больше. Ельцин если и имел под­держку, то только на фоне Горбачева.

И дым отечества всё больше от пожарищ

Село Погромное Тоцкого рай­она, пред­став­ляет собой, на мой взгляд, луч­ший вари­ант того, как глу­хая про­вин­ция могла выйти из эпохи либе­раль­ных реформ с наи­мень­шим ущер­бом. Сельсовет в целом, конечно же, понёс потери (одно село вымерло пол­но­стью, но его тра­ге­дия мало свя­зана с 90-​ми и нача­лась ещё в застой­ное время), однако в целом ситу­а­ция стабильная.

В селе с насе­ле­нием в 700 чело­век есть школа, амбу­ла­то­рия, поч­то­вое отде­ле­ние, мага­зины и даже одно кафе. Правда, больше я ничего не заме­тил, но и это уже неплохо. По внеш­нему виду улиц всё несколько хуже, чем в Новоалександровке, но, соб­ственно говоря, кто ждёт от рос­сий­ской глу­бинки акку­рат­ных немец­ких фах­вер­ков среди газо­нов? Брошенное зарас­тает, сго­рев­шее тоже… Но в целом духа запу­сте­ния нет, те кто ещё живут — живут цивильно.

В отли­чие от сосед­ней Воробьёвки, Погромное не соби­ра­ется выми­рать со дня на день, а зна­чит хотя бы одно моё «родо­вое» село ещё будет живо. Но и его черёд наста­нет, пусть и не так скоро. Пугает коли­че­ство бро­шен­ных домов, неко­то­рые из кото­рых я помню в своем дет­стве ещё жилыми. Весьма про­зрачно наме­кает на буду­щее посе­ле­ния и струк­тура заня­то­сти — по уве­ре­ниям мест­ных, порядка 60 % насе­ле­ния в самом Погромном бывают только «наез­дами». Либо шабаш­ники, либо закон­трак­то­ван­ные вах­то­вики. Где? Да в основ­ном «на нефти». Остальные либо пьют, либо на мест­ном сель­хоз­про­из­вод­стве. Вымирание сёл на самом деле начи­на­ется не с закры­тия соци­аль­ных объ­ек­тов, а вот с этого. Когда в Воробьёвке люди про­сы­па­лись, чтобы идти на работу в Погромное или ещё куда дальше, то это и было начало конца. Состояние Тоцкого как рай­цен­тра тоже не вну­шает лиш­них надежд. Он не потя­нет сель­со­веты — ничто не потя­нет. А он уже никого никуда не потянет…

Впрочем, пока что село более-​менее бла­го­по­луч­ное. Это, как ни странно, свя­зы­вают, в том числе, и с дея­тель­но­стью одного из мест­ных фер­ме­ров. Фермер N, по сути, заме­нил собой кол­хоз в плане под­держки соци­аль­ной инфра­струк­туры. Не в пол­ном объ­ёме конечно, но хотя бы частично. Всё же нужно пони­мать, что даже если этим чело­ве­ком дви­жут самые искрен­ние побуж­де­ния, для него чисто объ­ек­тивно подоб­ные рас­ходы — соци­аль­ные издержки, а не одна из основ­ных функ­ций, как это было с совет­скими сель­скими предприятиями.

Отзывы о нём среди мест­ных исклю­чи­тельно поло­жи­тель­ные (хотя нужно пони­мать, что и выборка у меня была неве­лика): пла­тит всем, пла­тит вовремя, даёт сено для под­соб­ных хозяйств, помо­гает с поезд­ками в рай­центр, обра­ща­ются даже работ­ники с сосед­них хозяйств… Только один слу­чай бро­сает на этого фер­мера тень: у него есть земель­ный спор с одной житель­ни­цей. Я не имел воз­мож­но­сти вник­нуть в него цели­ком, заслу­шать сто­роны, но суть заклю­ча­лась в про­даже этой жен­щи­ной земель­ного пая в то время, как там были обна­ру­жены неф­тя­ные место­рож­де­ния. Не зря всё-​таки пер­со­нажи фильма «Окраина» тоже были с Урала…

Вообще отзывы зву­чат зача­стую весьма странно. По типу: «Он наво­ро­вал, но он моло­дец». При более подроб­ном рас­спросе ока­зы­ва­ется, что поку­ше­ние на быв­шую соци­а­ли­сти­че­скую соб­ствен­ность апри­ори рас­смат­ри­ва­ется жите­лями как воров­ство неза­ви­симо от обсто­я­тельств, но никто не смог как-​то весомо упрек­нуть N за это. Не построил себе хором, живёт скромно…

Конечно же, я захо­тел пооб­щаться с этим чело­ве­ком, но, увы, не вышло: N за несколько дней до моего при­езда отбыл в рай­центр, и я не имел воз­мож­но­сти ждать его воз­вра­ще­ния. Однако мне уда­лось взять интер­вью у одного из местных.

Я дол­жен сразу пре­ду­пре­дить, что этот мой респон­дент был тяжело болен. Я счёл неэтич­ным спра­ши­вать у род­ствен­ни­ков, чем именно, но судя по всему — серьёз­ные послед­ствия инсульта. Александр Б. уже около десяти лет почти не встаёт с кро­вати, гово­рит с боль­шим тру­дом, однако сохра­няет ясность ума.

В связи с тем, что ему было тяжело гово­рить, я не смог выстро­ить беседу в чёт­кой вопросно-​ответной форме, лишь изредка направ­ляя моно­лог опра­ши­ва­е­мого в нуж­ное русло. Впрочем, пару важ­ных ком­мен­та­риев мне дали его родственники.

Б. Александр. Бывший работник погроминского отделения Ремтехники


Фермер N в позд­не­со­вет­ское время был управ­ля­ю­щим мест­ным отде­ле­нием Ремтехники. Я рабо­тал непо­сред­ственно под его руко­вод­ством. Предприятие бази­ро­ва­лось на мощ­но­стях быв­шей МТС и спе­ци­а­ли­зи­ро­ва­лось на ремонте тех­ники, при­над­ле­жав­шей мест­ным сель­хоз­пред­при­я­тиям. Воровство было, но угро­зой про­из­вод­ству нико­гда не было, в основ­ном тащили мел­кие и рас­про­стра­нён­ные запчасти.

Когда тоц­кий филиал, стар­ший в иерар­хии по отно­ше­нию к погро­мин­скому, пере­стал функ­ци­о­ни­ро­вать, N решил взять ответ­ствен­ность на себя. Почин под­дер­жали кол­хоз­ники, даже скла­ды­ва­лись ему, после чего пред­при­я­тие было пре­об­ра­зо­вано в КФХ, кото­рое, имея на руках непло­хой тех­ни­че­ский парк, погло­тило то, что оста­лось от мест­ных кол­хо­зов и… само, по сути, заме­нило кол­хоз. Во мно­гом такая форма соб­ствен­но­сти была выбрана для того, чтобы избе­жать дав­ле­ния со сто­роны управ­ле­ния сель­ского хозяй­ства, да и у еди­но­лич­ного управ­ле­ния есть пре­иму­ще­ства.

Стремления стать еди­но­лич­ни­ками ни у кого не отме­ча­лось, пар­тий­ным струк­ту­рам и руко­во­ди­те­лям дове­рие было, потому и реши­лись. Техника стала мощ­нее и совре­мен­нее, хотя машин стало меньше. Земли обра­ба­ты­ваем почти столько же, сколько в совет­ское время, не мест­ных тоже при­вле­каем. За пай также нату­раль­ная плата, но это как и везде. В любом слу­чае вышло лучше, чем в сосед­них сёлах, где бан­диты отни­мали землю.

Подсобные хозяй­ства в совет­ское время боль­шой роли не играли, я такого не помню. Только пока раз­вал шёл, на них опи­ра­лись, сей­час их роль снова упала. Вообще, что каса­ется про­шлого, то рас­пад кол­хоз­ного про­из­вод­ства вызы­вает сожа­ле­ние, хотя сам я голо­со­вал за Ельцина. На кон­тра­сте с Горбачёвым он выгля­дел лучше, тем более, что при нём хоть что-​то появи­лось на пол­ках. Но уже в 1993 году сочув­ство­вал Руцкому. Руцкой, как кури­ру­ю­щий сель­ское хозяй­ство, вызы­вал сим­па­тии у сельчан.


Как видите, запи­сать уда­лось немного. В каком-​то смысле я даже потер­пел фиа­ско, так как опра­ши­вать кого-​то ещё не было вре­мени, а дан­ный раз­го­вор дал не так много, как хоте­лось бы. Александр Б. гово­рил весьма путано, часто пере­ска­ки­вал с темы на тему, в резуль­тате чего даже струк­ту­ри­ро­вать его рас­сказ уда­лось с боль­шим тру­дом. Попрощавшись с ним и его близ­кими, я, бла­го­даря за уде­лён­ное мне время, попро­сил ука­зать, где нахо­дится дом N, дабы взгля­нуть на его жильё. Сельский дом может куда больше ска­зать о вла­дельце, чем город­ская квар­тира. В прин­ципе, кем бы на самом деле ни был N, живёт он наравне с осталь­ными жите­лями села. Единственный «шик» его жилища — сай­дин­го­вая отделка. В осталь­ном же это весьма баналь­ный сель­ский домик с двумя окнами. Я бы даже ска­зал, что не самый боль­шой в этом насе­лён­ном пункте и вряд ли бы я нашёл его среди про­чих без посто­рон­ней помощи. Пока все факты ука­зы­вают на то, что в дан­ном насе­лен­ном пункте «раз­вод» с колхозно-​совхозной систе­мой про­изо­шёл отно­си­тельно полю­бовно, а доб­ро­со­вест­ный совет­ский чинов­ник про­сто про­дол­жил выпол­нять свои обязанности.

Впрочем, я про­жжён­ный «комми» и не ведусь на сказки о доб­рых сель­ских хозя­е­вах. И уже сле­ду­ю­щий мой собе­сед­ник меня не «разо­ча­ро­вал»…

Возродим кулачество как класс…

Вот и дру­гой сель­ский район. Здесь должна состо­яться пер­вая моя встреча с пред­ста­ви­те­лем фер­мер­ства, а точ­нее с Владимиром К. Среди анга­ров и про­из­вод­ствен­ных построек, между рядов сель­ско­хо­зяй­ствен­ной тех­ники я заме­чаю чело­века, больше похо­жего на раз­но­ра­бо­чего или мест­ного сто­рожа, чем на одного из воро­тил района.

В заса­лен­ной рубашке, гряз­ных тре­ни­ках и тап­ках, в сопро­вож­де­нии игри­вой двор­няги он больше напо­ми­нает своих батра­ков, чем серьёз­ного биз­не­смена, кото­рого я видел на облож­ках мест­ных изда­ний в окру­же­нии полей. Но нет, это он и есть – один из вете­ра­нов фер­мер­ского дви­же­ния наших краёв.

Я думаю, что за всё время моей поездки К. был самым рас­по­ла­га­ю­щим к себе собе­сед­ни­ком. Ему уже за пять­де­сят, но лицо его неожи­данно молодо, его оза­ряет не исче­за­ю­щая улыбка, а голос необы­чайно живой… Создается такое ощу­ще­ние, будто для него два­дцать лет так никуда и не ушли.

Владимир К. про­явил боль­шой инте­рес к моему «иссле­до­ва­нию», отве­чал на все вопросы охотно и обсто­я­тельно, но глав­ное — сохра­нил в своей памяти много подроб­но­стей «лихих 90-​х», о кото­рых гово­рил ничуть не таясь.

К. Владимир. Фермер с 1992 года, окончил 10 классов

— Разрешите нескром­ный вопрос — как вам уда­лось под­нять про­из­вод­ство, не обла­дая ника­кими агро­но­ми­че­скими познаниями?

— Да, позна­ний у меня ника­ких не было. Чего уж там, 10 клас­сов, но мето­дом проб и оши­бок, советы какие-​то брал… Вот как-​то так, своим трудом.

— В раз­лич­ных источ­ни­ках я часто встре­чал упо­ми­на­ния о крайне враж­деб­ном отно­ше­нии кол­хоз­ни­ков к фер­ме­рам. Ощутили ли вы это на себе, когда попы­та­лись стать единоличником?

— Нас двое ушло из кол­хоза. Имущественный пай не дали вовсе, земель­ные же дали самые даль­ние. Смотрели на нас как на вра­гов народа. Сейчас к нам, впро­чем, тоже пло­хое отно­ше­ние от кол­хоз­ни­ков, но и колхоза-​то их уже нет! (сме­ётся)

— Состояли ли вы в АККОР (Ассоциация кре­стьян­ских (фер­мер­ских) хозяйств и сель­ско­хо­зяй­ствен­ных коопе­ра­ти­вов России)?

— Да. Эта орга­ни­за­ция помо­гала нам с кре­ди­тами, высту­пала гаран­том и вообще отста­и­вала наши интересы.

— В «Независимой газете» за 1992 год я встре­чал упо­ми­на­ние о том, что АККОР выда­вала фер­ме­рам Оренбуржья ору­жие. Помните ли вы что-​то об этом?

— Да, было такое. Я не полу­чал, но знаю тех, кто получил.

(Должен отме­тить, что из моих запи­сей одно­значно не ясно — не доста­лось ли К. ружьё в прин­ципе или же он сам отка­зался от его полу­че­ния. Сам я эту деталь уже не помню. Весьма любо­пытно, что осталь­ные «ста­рые» фер­меры вообще заявили, что дан­ного собы­тия не помнят.)

А почему не пред­при­няли мер к получению?

— А я охо­той не инте­ре­су­юсь, это не моё.

(Тут я дол­жен сде­лать пояс­не­ние. Есть сомне­ния в том, что Оренбургское отде­ле­ние АККОР заку­пило в 1992 году 3000 ружей на 25,5 мил­ли­о­нов руб­лей3 только для того, чтобы устро­ить мас­со­вую охоту на лис с хорошо накры­той «поля­ной». Особенно на фоне сооб­ще­ний о под­жо­гах и сабо­таже в отно­ше­нии фер­ме­ров, кото­рые про­ска­ки­вали в цен­траль­ной прессе тех лет. Что весьма странно, ника­ких серьёз­ных аграр­ных вол­не­ний в нашей обла­сти, кото­рые дохо­дили бы до таких край­но­стей, я, по вос­по­ми­на­ниям, не зафик­си­ро­вал, то есть пря­мых пово­дов для такого шага не было).

— Сталкивались ли вы с сабо­та­жем со сто­роны кол­хоз­ни­ков? Порча посе­вов, быть может, воровство?

— Нет, не стал­ки­вался. Имущественный пай не дали только. По округе тоже не знаю, чтобы у кого-​то что-​то подоб­ное было. Один, помню, агро­ном что ли или ещё кто, гово­рил как-​то: «Не дам я вам хозяй­ство­вать, так и знайте». Но так это всё, несерьёзно…

— После 1991 года новые вла­сти про­дол­жали обла­гать сель­хоз­про­из­во­ди­те­лей обя­за­тель­ными постав­ками хлеба госу­дар­ству по фик­си­ро­ван­ной цене, в то время как цены на про­мыш­лен­ные товары были отпу­щены. В усло­виях резко воз­рос­шего дис­па­ри­тета про­из­во­ди­тели не стре­ми­лись сда­вать хлеб госу­дар­ству. Помните ли вы что-​то об этом?

— Диспаритет был дей­стви­тельно боль­шой. Обязательные закупки охва­тили в том числе и фер­мер­ство, обла­га­лись хозяй­ства в про­цент­ном отно­ше­нии к общему коли­че­ству уро­жая. Но было ли отли­чие в про­цент­ном отно­ше­нии между обло­же­нием фер­ме­ров и кол­хо­зов, я не помню. Да и сей­час дис­па­ри­тет только рас­тёт и растёт.

— Откуда вы взяли тех­нику для начала сво­его дела? Я читал о том, что фер­меры часто всту­пали с кол­хо­зом в аренд­ные отношения.

— Нет, тех­нику я купил сам в кре­дит. Тогда, в самом начале, новая власть всё это очень поддерживала.

(Почти все фер­меры и далее будут гово­рить, что начи­нали чисто с нуля, и «стар­том» для них стал кре­дит, взя­тый под залог буду­щего уро­жая. В прин­ципе, это воз­можно, т. к. зна­чи­тель­ная часть кре­ди­тов в то время не была при­вя­зана к курсу валюты и раз­го­ня­ю­ща­яся инфля­ция пре­вра­щала выплаты в фор­маль­ность. Тому под­твер­жде­ние и то, что боль­шин­ство фер­ме­ров были, до окон­ча­тель­ного кру­ше­ния СССР, рядо­выми кол­хоз­ни­ками. Бывшие пред­се­да­тели встре­ча­ются среди них неча­сто. В прин­ципе, в вер­сию о целе­на­прав­лен­ной поли­тике по раз­ру­ше­нию колхозно-​совхозного строя такие теп­лич­ные усло­вия впи­сы­ва­ются. Однако же меня тер­зают смут­ные сомнения…)

— А как скоро вы стали исполь­зо­вать наём­ную рабо­чую силу?

— Найм? Сейчас вспомню… Года с 1996 или 1998, навер­ное, но только из мест­ных. До того семьёй работали.

— Что, кстати, стало с кол­хо­зом, из кото­рого вы вышли? Я так пони­маю, что как раз к тому вре­мени, когда вы стали исполь­зо­вать найм, его уже и не стало.

— Ну как, управ­ле­ние сель­ского хозяй­ства обла­сти назна­чало пред­се­да­теля. Новый пред­се­да­тель раз­ре­шил воро­вать за откаты, деньги потом вло­жил где-​то в Оренбурге. На место кол­хоза пыта­лось прийти ОАО, кото­рое зани­ма­лось про­из­вод­ством из сель­ско­хо­зяй­ствен­ного сырья. Они на село при­шли, чтобы заи­меть себе пол­ный цикл про­из­вод­ства, т. к. постав­щи­ков ста­биль­ных не было. Организовывали, конечно, свое­об­разно. По-​видимому, боль­шие связи у них были. В каче­стве работ­ни­ков на полях они исполь­зо­вали зэков с мест­ного ИТЛ. На бес­плат­ной рабо­чей силе были, ну мест­ных тоже при­вле­кали потом… Это, быть может, было выгодно по день­гам, но, на мой взгляд, не очень эффек­тивно. Ну как зэк будет рабо­тать? У него ни навы­ков, ни жела­ния осо­бого. Ему там до осво­бож­де­ния ещё сидеть и сидеть, а тут его на при­роду вывели, ему бы покай­фо­вать, рабо­тать он не заин­те­ре­со­ван. ОАО свер­ну­лось отно­си­тельно быстро, по-​видимому, деньги выво­дили в дру­гие сферы. У них были долги, но неболь­шие. Собрали бы метал­ло­лом от кол­хоза по округе и пога­сили бы легко, но не стали, будто бы доб­ро­вольно «сда­лись».

— Были ли какие-​то земель­ные кон­фликты в округе? При пере­деле земли?

— Ну, я в округе из земель­ных кон­флик­тов знаю только исто­рию, когда неф­тя­ная ком­па­ния взяла себе земли пай­щи­ков одного из сов­хо­зов и смогла офор­мить их в част­ную собственность.

(И всё-​таки сце­на­ри­сты фильма «Окраина» неплохо рас­крыли тему…)

— Какова рыноч­ная цена земель­ного пая? Их вообще выкупают?

— Порядка 15 тысяч руб­лей, но никто не поку­пает, неза­чем. Аренда выгод­нее. У меня сей­час более 1,5 тысячи гек­та­ров (начи­нал я, кстати, со 128 гек­та­ров) и всего 27 паёв купил (напомню, что в сред­нем по 10 га один земель­ный пай, плюс-​минус 3 га).

— Сталкивались ли вы в 90-​е с дея­тель­но­стью ОПГ?

— Сталкивался, но воро­шить не стоит (ухмы­ля­ется).

— Ну хорошо, не будем. А можете ли вы по опыту кого-​то из зна­ко­мых ска­зать о том, какова вообще была функ­ция ОПГ на селе? Мне при­хо­ди­лось читать о том, что ОПГ в прин­ципе выпол­няли роль посред­ни­ков в иму­ще­ствен­ных спо­рах. Естественное порож­де­ние усло­вий, когда госу­дар­ство на это было не спо­собно. В этом, ска­жем так, их суть.

— Отчасти верно. ОПГ дей­ство­вали через посред­ни­ков, о пря­мом рэкете я не в курсе, по край­ней мере, в нашем рай­оне. Эти посред­ники, пере­куп­щики про­дук­ции, могли предо­ста­вить кре­дит на усло­виях куда более выгод­ных, чем в банке. И делали это охот­нее чем банки, кстати. Вот они давали деньги под залог уро­жая, без оформ­ле­ния каких-​либо бумаг, а бан­диты высту­пали гаран­тами сделки.

— Что вас, про­стого кол­хоз­ника, вообще побу­дило стать фер­ме­ром? Ведь, по сути, стар­то­вые усло­вия были не только у вас, но, как вы ска­зали, ушло вас из кол­хоза только двое.

— Я… Я даже не знаю как ска­зать. Чёрт, ведь и в самом деле вроде как чув­ствую, а слов не нахо­дится, чтобы отве­тить… (сме­ясь, широко раз­во­дит руками) Не знаю, в общем. Чувство того, что могу стать хозя­и­ном, что моя жизнь будет в моих руках что ли.

— Как вообще воз­никла эта мысль? Вы до пере­стройки думали о том, чтобы стать единоличником?

— Нет, не думал… Я даже не помню, как эта мысль воз­никла. В 80-​х я точно об этом не думал. Наверное, свою роль сыг­рала про­па­ганда фер­мер­ства, что это поощ­ря­лось, что это нечто передовое.

— Кстати, о вза­и­мо­от­но­ше­ниях с вла­стью. Помните что-​то из поли­ти­че­ских собы­тий тех лет? К при­меру, выборы…

— Ой, выборы 1991 года мне запом­ни­лись, когда Ельцина ещё Президентом РСФСР выби­рали. В сёлах все были за ком­му­ни­стов, пого­ловно. Рыжков, кан­ди­дат от КПСС, люби­мец был их… Хотя аги­та­ции тогда ника­кой не было (с раз­дра­же­нием). Я был за Ельцина, чуть ли не един­ствен­ный. Люди даже жало­ва­лись, пред­став­ля­ешь себе: «Он же, — то есть я, — про­тив КПСС! Как его в изби­ра­тель­ную комис­сию пустили?» А я тогда дей­стви­тельно в изби­ра­тель­ной комис­сии сидел. Представляешь, какое созна­ние было у людей?

— Да, я видел ста­ти­стику тех выбо­ров. В нашей обла­сти победу Ельцину дали круп­ные города, в то время как в сёлах был пол­ный про­вал. Там у него голоса в рай­оне ста­ти­сти­че­ской погрешности.

— Я в 1991 году голо­со­вал за Ельцина, в 1996 тоже за Ельцина был. Лишь бы не ком­му­ни­сты. Никогда не голо­со­вал и не про­го­ло­сую за ком­му­ни­стов, чтобы они не гово­рили ни тогда, ни сей­час. Воры. Помню, ещё в пере­стройку мне один ска­зал: «Вот я ворую, я пар­тий­ный, стало быть, если меня пой­мают, то про­сто из пар­тии выго­нят. А тебя, как бес­пар­тий­ного, сразу в тюрьму».

— Что после рас­пада кол­хоза стало с соци­аль­ной инфра­струк­ту­рой? Больницы, дороги, школы, клубы…

— По идее, всё это на себя взял сель­со­вет, но ему на самом деле до лам­почки. Даже чистка дорог зимой — что я на трак­торе почищу, то и вообще почи­щено. Так, беру на себя мало-помалу.

— В 90-​е фер­ме­ров в про­ти­во­вес кол­хо­зам активно под­дер­жи­вало госу­дар­ство. Сейчас есть помощь?

— Ничего нам не пере­па­дает теперь. Я вот на ком­байн кре­дит брал под 15–16 %, разве дело? Возмещают эти кре­диты так себе. Тяжеловато. Перераспределение бюд­жет­ных средств сей­час идёт в пользу круп­ных агро­хол­дин­гов. Вот смотри, ввели общую для всех погек­тар­ную дота­цию. Вроде бы, все в сред­нем полу­чали по 700 руб­лей за гек­тар. Сейчас её при­вя­зали к при­ме­не­нию удоб­ре­ний, нали­чию живот­но­вод­ства в хозяй­стве, нали­чию ози­мых и так далее… Все эти усло­вия разом может выпол­нить только круп­ное хозяй­ство, никак не фер­мер­ское. А за отсут­ствие одного из них — минус из дота­ции, дру­гого — тоже минус из дота­ции и так далее. По итогу у меня сей­час дота­ция состав­ляет 70 руб­лей за гек­тар. Остальные 630 в бюд­жете разве оста­лись? Нет, ушли в агрохолдинги.

— Вот об агро­хол­дин­гах… Что они собой пред­став­ляют? «Иволга», напри­мер. Они про­сто соби­рают в своих руках землю и раз­дают её кому-​то или это «реаль­ное производство»?

— Есть ряд во всём раз­но­об­раз­ных сель­ско­хо­зяй­ствен­ных пред­при­я­тий (ИП, уце­лев­шие колхозы/​совхозы, КФХ), кото­рые втя­ги­ва­ются в еди­ную систему про­из­вод­ства. Они про­дол­жают исполь­зо­вать паи насе­ле­ния, так же хозяй­ствуют, но лиша­ются само­сто­я­тель­но­сти. Техника, ГСМ, семена, всё это теперь рас­пре­де­ля­ется цен­тра­ли­зо­ванно, и про­из­вод­ство идёт по плану, кото­рый при­хо­дит из цен­тра. Ну, тех­нику ту же взять. Там всё устро­ено, как на МТС в своё время — тех­ника сосре­до­то­чи­ва­ется в несколь­ких точ­ках и пере­бра­сы­ва­ется по мере надоб­но­сти на раз­ные участки, она при­над­ле­жит «цен­тру» цели­ком и пол­но­стью. Предприятиям в составе этой струк­туры оста­ётся только труд — ни сред­ствами, ни резуль­та­тами они не распоряжаются.

— И как, успешно раз­ви­ва­ется такое производство?

— Загибается. Не пони­маю, чего им вообще дота­ции дают. Понаберут пьянь вся­кую, они им все ком­байны и бьют. По трид­цать машин… Куда им столько, тут на весь район больше не надо. Даже не пыта­ются ремон­ти­ро­вать, избав­ля­ются и всё. Мне кажется, что через них про­сто кто-​то деньги отмывает…

(Хочу доба­вить, что мне­ния об успеш­но­сти и роли хол­дин­гов сильно раз­нятся, от ана­ло­гич­ного «они нам не сопер­ники», до «это серьёз­ная угроза в будущем».)

— Вы упо­ми­нали о том, что дис­па­ри­тет между ценами на сель­ско­хо­зяй­ствен­ные товары и товары про­мыш­лен­но­сти только рас­тёт. Можно конкретнее?

— А куда кон­крет­нее? Сейчас заку­поч­ная цена на пше­ницу 5 тысяч руб­лей за тонну, топ­ливо 49 тысяч руб­лей за тонну. О тех­нике умолчу.

— Как вы вообще выхо­дите в плюс при таком диспаритете?

— За счёт пло­ща­дей. Ну и при­хо­дится землю губить семеч­кой, на неё спрос есть. Выгоднее, чем зерно, цена выше, но сево­обо­рот летит ко всем чер­тям. Нет, управ­ле­ние сель­ского хозяй­ства нам, конечно, веж­ливо реко­мен­дует так не делать, но куда ему с реко­мен­да­ци­ями, когда конъ­юнк­тура такая…

— Все ли пло­щади быв­шего кол­хоза ныне задей­ство­ваны в производстве?

— Почти все, два-​три поля пустует.


Подводя итог раз­го­вору с Владимиром К. не могу не заме­тить два любо­пыт­ных слу­чая. Первый каса­ется вне­зап­ного теле­фон­ного звонка — фер­мер жало­вался, что мужики бухают, ленивы, и несильно торо­пятся заго­тав­ли­вать сено для ско­тины. «Передай мужи­кам, что в сле­ду­ю­щем году я только 3 дня дам на заго­товку сена, больше пусть не про­сят!» Не знаю точно, в чём суть да дело, но воис­тину — время идёт впе­рёд, но стрелки ходят по кругу…

Второй же слу­чай свя­зан с мне­нием об иных окрест­ных фер­ме­рах. Произошёл этот раз­го­вор во время обсуж­де­ния агро­хол­дин­гов, когда мой собе­сед­ник рас­пи­сы­вал пре­иму­ще­ство фер­мер­ского хозяй­ства и упо­мя­нул зна­ко­мую мне фами­лию. Используя реаль­ные факты, я мак­си­мально кор­ректно выра­зил некор­рект­ную мысль о том, что усло­вия работы там крайне сквер­ные, и люди от него бегут, свер­кая пятками.

К., не уби­рая своей пре­ис­пол­нен­ной дру­же­лю­бия улыбки, пояс­нил мне, что граж­да­нин Y про­сто под­нялся высоко, немного воз­гор­дился, и поста­рался пере­ве­сти тему раз­го­вора. Я всё же про­дол­жал дони­мать его рас­спро­сами на эту тему, полу­чая весьма вялые ответы, пока на одном из них К. не замол­чал окон­ча­тельно. Глядя на него испод­ло­бья и для вида водя руч­кой по тет­ради, я заме­тил, что его улыбка стала ещё хит­рее и вме­сте с при­щу­ром при­няла даже какой-​то зло­ве­щий отте­нок. Так мы смот­рели друг на друга несколько секунд — соци­аль­ный пото­мок кулака и выучив­шийся сын селян. Скорее всего, в этот момент моя легенда была раз­ру­шена, что повли­яло на ско­ро­теч­ность после­ду­ю­щего раз­го­вора и его искрен­ность. Не берусь пред­по­ло­жить, что именно он поду­мал, но вряд ли ему при­шло в голову, что я здесь ради «поли­тики».

В любом слу­чае это был очень корот­кий момент, после кото­рого я сам ушёл в дру­гую тему, и интер­вью закон­чи­лось в преж­нем режиме. Попрощались со мной также мак­си­мально дру­же­любно, а моему другу даже раз­ре­шили сде­лать фотографии.

Спустя день мне уда­лось узнать, что К. вме­сте с дру­гими фер­ме­рами рай­она, ока­зы­ва­ется, давно уже заклю­чил нефор­маль­ный «пакт» про­тив мест­ных батра­ков: если кто-​то начи­нает жало­ваться, искать правды или про­сто решает сме­нить место работы, то послед­ней он не най­дёт не только у того, от кого ушёл, но и по всему рай­ону в принципе.

Так в наши сёла вер­ну­лись эти заме­ча­тель­ные экс­по­наты про­шлого: ряже­ные в про­стые одежды, но с той же иде­аль­ной улыб­кой врага.


Продолжение сле­дует…

Нашли ошибку? Выделите фраг­мент тек­ста и нажмите Ctrl+Enter.

Примечания

  1. Сельское хозяй­ство в СССР и в «Новой России» // Lenin Crew. Марксистский интернет-​журнал.
  2. Программа РРП // РРП. Официальный сайт.
  3. Фермеры воору­жа­ются // Независимая газета. 1992. 15 авгу­ста. С. 6.