~ 20 мин

Введение

В жизни каж­дого насту­пает момент, когда он зада­ётся вопро­сом: «В чём смысл моей жизни?» 

Бо́льшую часть исто­рии чело­ве­че­ства на этот вопрос отве­чала рели­гия. Христианские бого­словы учили нас, что смысл зем­ного суще­ство­ва­ния в под­го­товке к после­ду­ю­щей веч­ной жизни — и этого было доста­точно. Было, пока своё не стали брать наука и техника.

Яростное сопро­тив­ле­ние слу­жи­те­лей культа и про­чих кон­сер­ва­то­ров не смогло оста­но­вить науч­ную рево­лю­цию, кото­рая пере­вер­нула пред­став­ле­ние людей о мире. Проникая в суть при­род­ных и обще­ствен­ных про­цес­сов, наука открыла нам уди­ви­тель­ные факты о том, как устроен мир. Используя науч­ные дости­же­ния, мы научи­лись изме­нять при­роду и обще­ство, как поже­лаем, делать мир лучше и дальше рас­ши­рять гра­ницы неизведанного. 

При этом, несмотря на про­гресс науки и тех­но­ло­гий, жизнь боль­шин­ства не стала легче. Голод, эпи­де­мии и анти­са­ни­та­рия в Европе и Америке ушли в далё­кое про­шлое, но на их место при­шли «болезни офис­ного работ­ника»: нев­розы и болезни на нерв­ной почве, ожи­ре­ние и депрес­сия. Повсюду авто­ма­тика, но работы не ста­но­вится меньше, а стресс от пере­ра­бо­ток люди сни­мают таба­ком, алко­го­лем и нар­ко­ти­ками. На всё это накла­ды­ва­ется страх поте­рять работу и вообще неуве­рен­ность в зав­траш­нем дне. 

Да, люди полу­чили более совер­шен­ный инстру­мент для позна­ния мира. Но этот инстру­мент не дал им нового ответа на вопрос о смысле их жиз­ней. А раз ответа нет, а рутина лишь убеж­дает нас в бес­смыс­лен­но­сти про­ис­хо­дя­щего, люди начи­нают искать его хоть где-нибудь. 

И снова мы слы­шим голоса слу­жи­те­лей культа. Подчёркивая всю абсурд­ность совре­мен­ной жизни и вред, при­не­сён­ный тех­ни­че­ским про­грес­сом, совре­мен­ные тео­логи заяв­ляют, что беды чело­ве­че­ства наука побе­дить не в состо­я­нии, а истин­ное реше­ние про­блем — в вере. Они гово­рят: наука даёт нам лишь телес­ные насла­жде­ния, а душа при этом уми­рает, отда­ля­ясь от бога. Они гово­рят: наука не может дать ответа на самые важ­ные вопросы. Они гово­рят: лишь искрен­няя вера даёт нам шанс изба­виться от невзгод и найти успо­ко­е­ние для наших брен­ных душ. И огром­ная часть рабо­чего класса попа­дает под вли­я­ние такой пропаганды.

Действие рож­дает про­ти­во­дей­ствие: появ­ля­ются про­екты, направ­лен­ные на попу­ля­ри­за­цию науки и борьбу с рели­ги­оз­но­стью. Это само по себе хорошо, но все они стра­дают одним серьёз­ным неду­гом: никто сего­дня не рас­ска­жет ауди­то­рии, что глав­ная при­чина кле­ри­ка­ли­за­ции — капи­та­лизм. Можно тысячу раз про­чи­тать лек­цию о чёр­ных дырах, дока­зы­вать с пеной у рта суще­ство­ва­ние эво­лю­ции, пуб­ли­ко­вать мемы, где срав­ни­ва­ются дости­же­ния науки и дости­же­ния рели­гии. Но услы­шат тебя лишь пре­сы­щен­ные интел­ли­генты: чело­веку, кото­рый живёт от зар­платы до зар­платы, рабо­тает по десять часов в сутки и едва оси­ли­вает выплату взя­тых кре­ди­тов, нужна не высо­кая наука — ему нужно объ­яс­не­ние, для чего он всё это делает и, шире, ответ на веч­ный вопрос: «В чём смысл моей жизни?» 

Религия, увы, пока справ­ля­ется с этой зада­чей на поря­док лучше. Популяризаторы же здесь и не пыта­ются что-​либо делать: гос­под­ству­ю­щий в науке пози­ти­визм как бы под­ска­зы­вает им, что смысла жизни вообще нет, и каж­дый волен сам решать, для чего он живёт, при­да­вать своей жизни тот или иной смысл. Подобные дея­тели науки сами не подо­зре­вают, в какой иде­а­лизм и субъ­ек­ти­визм впа­дают, тем самым созда­вая пре­крас­ную лазейку для клерикалов!

А что марксизм?

Может ли он отве­тить, в чём смысл жизни, не при­бе­гая к мисти­цизму, тео­ло­гии и субъективизму? 

Да и нужен ли ответ на этот вопрос? 

Попробуем разо­браться.

Как отыскать смысл?

Чтобы что-​то найти, нужно сна­чала знать, что искать. Итак, что же такое смысл?

Смысл — это сущ­ность фено­мена или вещи. 

Незнакомая вещь кажется нам совер­шенно бес­смыс­лен­ной. Какой смысл смо­жет уви­деть дикарь в сим­во­лах из забы­той в лагере путе­ше­ствен­ни­ков книги? Что смо­гут ска­зать хими­че­ские фор­мулы чело­веку, кото­рый нико­гда не изу­чал химию? Это же для них всего лишь стран­ные буковки, чёр­точки и кружочки! 

Конечно, необ­ра­зо­ван­ный чело­век может вооб­ра­зить о себе, что он «и так всё знает», и, немного пораз­мыс­лив, при­ду­мать зна­че­ние дан­ным фор­му­лам — к при­меру, он может решить, что эти кра­си­вые рисунки таят в себе инструк­цию по созда­нию фило­соф­ского камня. Это тоже будет смысл — субъ­ек­тив­ный смысл. Но даже если он создаст секту поклон­ни­ков необыч­ных сим­во­лов, этот субъ­ек­тив­ный смысл не ста­нет реаль­ной сущ­но­стью хими­че­ских фор­мул. Другой при­мер: наши предки, не зная, что такое кометы, счи­тали их пред­вест­ни­ками войны, голода или смерти.

Этот прин­цип уни­вер­са­лен: чело­век может при­да­вать пред­мету или явле­нию любой субъ­ек­тив­ный смысл, но это ни на толику не рас­кроет сущ­но­сти этого пред­мета или явле­ния. Для рас­кры­тия же объ­ек­тив­ной сущ­но­сти, то есть объ­ек­тив­ного смысла, нам необ­хо­дима наука. 

На этом оста­но­вимся подробнее.

Можно выде­лить три этапа науч­ного иссле­до­ва­ния. Покажем это на при­мере изу­че­ния мито­хон­дрий¹ : 

1. Исследование опре­де­лён­ной части дан­ного целого, иначе говоря, — пред­мета изу­ча­е­мого объ­екта. Например, иссле­до­ва­тель мито­хон­дрий изу­чает белки, вхо­дя­щие в состав дыха­тель­ной цепи. Он опре­де­ляет моле­ку­ляр­ную массу, кон­фор­ма­цию² и функ­цию этих бел­ков. Другой иссле­до­ва­тель изу­чает струк­туру и орга­ни­за­цию фос­фо­ли­пи­дов мем­бран мито­хон­дрий, тре­тий — их ДНК, чет­вёр­тый — белки из их мем­бран и т. д. Идёт как бы рас­чле­не­ние целого,митохондрии, на раз­лич­ные части, а затем эти части при­цельно изучаются. 
2. Синтез зна­ний для полу­че­ния пред­став­ле­ния о целом объ­екте, в нашем при­мере — о мито­хон­дрии. Здесь мы пыта­емся понять, как раз­лич­ные эле­менты объ­екта вза­и­мо­дей­ствуют друг с дру­гом. Но и на этом дело не заканчивается. 
3. Даже зная всё о мито­хон­дриях, мы не пой­мём их сущ­но­сти и увяз­нем в мета­фи­зи­че­ском спо­собе мыш­ле­ния, пока не перей­дём к изу­че­нию более слож­ной системы — клетки. Здесь мы объ­еди­няем зна­ния о работе и стро­е­нии несколь­ких объ­ек­тов, чтобы полу­чить образ целого — не объ­ек­тов самих по себе, а кар­тину слож­ной вза­и­мо­связи раз­ных объ­ек­тов, состав­ля­ю­щих систему. Только теперь нам ста­но­вятся понятны функ­ции раз­лич­ных бел­ков на мем­бране мито­хон­дрии, био­ло­ги­че­ский смысл цикла пере­носа элек­тро­нов и т.д. Митохондрия пере­стаёт быть про­сто набо­ром ато­мов, бел­ков и мем­бран. Мы начи­наем пони­мать, как она важна для внут­ри­кле­точ­ного дыха­ния, регу­ля­ции апо­птоза³ и так далее. Вне клетки же суще­ство­ва­ние мито­хон­дрии попро­сту не имеет смысла.

Пока не про­де­ланы все эти шаги, познать объ­ек­тив­ный смысл нельзя, можно лишь, подобно дикарю, при­ду­мать субъ­ек­тив­ный. Может, мито­хон­дрия нужна для хра­не­ния каких-​то веществ? Может, это вообще внут­ри­кле­точ­ный паразит? 

Пока не иссле­дуем, не узнаем. Главное — не оста­нав­ли­ваться на пер­вых двух шагах. Они лишь под­го­тав­ли­вают нас к тре­тьему, самому слож­ному шагу, на кото­ром и рас­кры­ва­ется сущ­ность объ­екта. Никакой объ­ект не имеет смысла изо­ли­ро­ванно, как неиз­мен­ная вещь в себе. Смысл обре­та­ется лишь в системе вза­и­мо­свя­зан­ных элементов.

Целое для личностей

Условия капи­та­ли­сти­че­ского века сде­лали людей воин­ству­ю­щими инди­ви­ду­а­ли­стами, кото­рые хотят только лич­ного бла­го­по­лу­чия. Пропаганда охотно под­пи­ты­вает это жела­ние: нам заяв­ляют, что все мы — непо­вто­ри­мые лич­но­сти, а нашу жизнь опре­де­ляет только то, как мы мыс­лим — «думай и бога­тей!» Нам твер­дят, что необ­хо­димо быть осо­бен­ным, ничем не похо­жим на дру­гих, что нужно не про­ги­баться под мир, а ждать, пока он сам про­гнётся под нас. 

Если по-​человечески, нам гово­рят: живи хорошо, живи для себя, а до дру­гих тебе не должно быть ника­кого дела! И люди внемлют.

В таком отно­ше­нии к жизни есть уди­ви­тель­ный пара­докс. Воинствующий инди­ви­ду­а­лист не может изме­нить ника­ких обще­ствен­ных отно­ше­ний, даже если и будет рис­ко­вать собой ради дру­гих, что бывает не так уж и часто. Историю делают массы, но вли­ваться в массу ради дости­же­ния кол­лек­тив­ных инте­ре­сов инди­ви­ду­а­лист, ско­рее всего, не будет… Выходит, в любом мало-​мальски зна­чи­мом вопросе он в итоге «про­ги­ба­ется под измен­чи­вый мир»!

Разумеется, чело­век, не при­да­ю­щий зна­че­ния обще­ству, нико­гда не смо­жет понять, в чём смысл его жизни. Ведь как суще­ство­ва­ние мито­хон­дрии не имеет смысла без клетки, так и суще­ство­ва­ние чело­века не может иметь смысла вне общества. 

Значит, чтобы этот смысл постичь, нужно прежде всего разо­браться, как обще­ство рабо­тает. Для этого тре­бу­ется изу­чить гума­ни­тар­ные науки.

Снобы от тех­ни­че­ских и есте­ствен­ных наук могут сколько угодно брыз­гать спин­ным моз­гом, пыта­ясь убе­дить всех вокруг, что гума­ни­та­рий — не чело­век, а исто­рия и социо­ло­гия — не науки. Но это не изме­нит сути: как клетка — целое для орга­нелл, так и обще­ство — целое для лич­но­стей, и тот, кто отка­зы­ва­ется изу­чать целое, нико­гда не смо­жет понять, для чего суще­ствуют его состав­ля­ю­щие. Ведь только гума­ни­тар­ные науки дают нам осо­знать слож­ней­шие вза­и­мо­связи между людьми, понять роль отдель­ных лич­но­стей в исто­рии и их вли­я­ние на после­ду­ю­щие поколения. 

Это из-​за таких горе-​редукционистов слу­жи­тели культа могут заяв­лять, что наука, несмотря на все декла­ри­ру­е­мые дости­же­ния, не спо­собна открыть чело­веку смысл его жизни и помочь ему успо­ко­ить душу.

Их неже­ла­ние посмот­реть на уро­вень выше отдель­ного орга­низма даёт кле­ри­ка­лам повод гово­рить, что, отри­цая веч­ную жизнь, мате­ри­а­ли­сты якобы низ­во­дят всё суще­ство­ва­ние чело­века до его телес­ной обо­лочки. Упуская обще­ство из виду, мы дей­стви­тельно при­хо­дим к тому, что всё содер­жа­ние жизни чело­века после смерти как бы ста­но­вится бес­смыс­лен­ным. Все стра­сти, вол­не­ния души, любые хоро­шие и пло­хие поступки урав­ни­ва­ются, и нет отли­чий между греш­ни­ками и пра­вед­ни­ками. «Ешь, пей, весе­лись, всё равно зав­тра умрёшь, один раз живёшь!» — таким деви­зом, с точки зре­ния веру­ю­щих, должны руко­вод­ство­ваться материалисты. 

Редукционисты воз­ра­жают им: «Если нет смысла в этой жизни, в чём тогда смысл жизни веч­ной? Не бес­смыс­ленно ли веч­ное лич­ное суще­ство­ва­ние, учи­ты­вая, что нет ника­ких дока­за­тельств, что есть загроб­ная жизнь?» Но нельзя забы­вать пер­вое пра­вило про­па­ган­ди­ста: кри­ти­ку­ешь — пред­ла­гай! А что тут можно пред­ло­жить, не пони­мая зако­нов общества?

Смыслы наших жизней

Тот, кто доволь­ству­ется поверх­ност­ным взгля­дом на обще­ство, обычно счи­тает, что исто­рию тво­рят люди, имена кото­рых впи­саны в учеб­ники — гении, силой разума созда­ю­щие шедевры и изоб­ре­те­ния, и герои, непре­одо­ли­мой волей направ­ля­ю­щие массы на путь вели­ких идей. Эта иллю­зия на руку бур­жу­а­зии: веру­ю­щий в неё про­ле­та­рий не видит, что и его поступки каж­дый раз имеют обще­ствен­ные послед­ствия, и потому во всём пола­га­ется на волю пра­ви­тель­ства, бога, слу­чая или злого рока. 

На деле всё сложнее.

Первое, что бро­са­ется в глаза, когда изу­ча­ешь гума­ни­тар­ные дис­ци­плины все­рьёз — то, насколько сильно вза­и­мо­свя­заны поступки и судьбы людей, и то, что каж­дое собы­тие про­шлого опре­де­ляет мно­же­ство гра­ней насто­я­щего. Редактируя руко­пись тре­тьего тома Капитала, Энгельс напи­сал довольно глу­бо­кие строки:

«Повышение про­из­во­ди­тель­но­сти труда заклю­ча­ется именно в том, что доля живого труда умень­ша­ется, а доля про­шлого труда уве­ли­чи­ва­ется…»⁴

Не вда­ва­ясь сей­час глу­боко в полит­эко­но­мию, доба­вим, что раз­ви­тие чело­ве­че­ства все­гда идёт на основе его про­шлого. И чем дальше идёт исто­рия, тем больше накап­ли­ва­ется чело­ве­че­ский труд, на основе кото­рого мы дви­га­емся в буду­щее. К сожа­ле­нию, эта нераз­рыв­ная связь поко­ле­ний не совсем оче­видна взору чело­века. Лишь тот, кто изу­чает науку об исто­ри­че­ском раз­ви­тии обще­ства и полит­эко­но­мию, посте­пенно раз­ве­и­вает иллю­зии и пред­рас­судки бур­жу­аз­ной про­па­ганды и лучше пони­мает своё место в мире.

Даже гени­аль­ный поли­тик без нуж­ных пред­по­сы­лок не смо­жет ни рефор­ми­ро­вать зако­но­да­тель­ство, ни орга­ни­зо­вать рево­лю­цию. Никакой Эйнштейн не создаст новую тео­рию без труда сотен и тысяч иссле­до­ва­те­лей про­шлого, кото­рые вно­сили кир­пи­чик за кир­пи­чи­ком в фун­да­мент назре­вав­шей про­рыв­ной тео­рии. Никакой Леонардо не нари­сует свои пре­крас­ные кар­тины, если не будет заказ­чи­ков, кото­рые эти про­из­ве­де­ния будут поку­пать, чтобы даро­ва­нию было на что жить, если он не смо­жет обу­читься искус­ству у луч­ших масте­ров про­шлого — как уче­ник или как иссле­до­ва­тель их твор­че­ства. Ни один писа­тель не создаст шедевра без изу­че­ния чужих тру­дов, кото­рые вдох­но­вят его и пода­дут при­мер. Даже чело­ве­че­ский язык не живёт изо­ли­ро­ванно от эко­но­мики и исто­рии: стоит начать зани­маться линг­ви­сти­кой и фило­ло­гией, как пони­ма­ешь, что отста­лые народы заим­ство­вали у более про­грес­сив­ных слова и обо­роты, изме­няя их под свою реальность.

Великие люди лишь раз­ре­шали — и то не в оди­ночку — про­ти­во­ре­чия, кото­рые накап­ли­ва­лись в обще­стве дол­гие деся­ти­ле­тия. Они лишь ста­но­ви­лись оли­це­тво­ре­нием пре­об­ра­зо­ва­ний в памяти дру­гих людей. Это не ума­ляет роли этих лич­но­стей в исто­рии, но рас­смат­ри­вать вели­ких людей и их дея­тель­ность вне кон­тек­ста вре­мени и эко­но­мики — боль­шая ошибка⁵ .

Но нельзя огра­ни­чи­вать своё виде­ние вели­ких свер­ше­ний и одним зна­нием, что тот-​то стал при­ме­ром для нашего героя, а такие-​то обще­ствен­ные обсто­я­тель­ства побу­дили его к дей­ствию. Кто изба­вил его от необ­хо­ди­мо­сти само­лично при­го­тав­ли­вать себе еду, стро­ить жилище? За счёт кого Пушкины и Энгельсы полу­чали сред­ства к жизни? Что бы они смогли, если бы не мил­ли­оны про­стых тру­же­ни­ков? Именно послед­ние и создают при­ба­воч­ный про­дукт, кото­рый поз­во­ляет обще­ству осво­бо­дить часть людей для про­из­вод­ства «интел­лек­ту­аль­ных» творений. 

Они не остав­ляют о себе памяти, но без них не было бы ни гени­аль­ных науч­ных тру­дов, ни шедев­ров искус­ства, и потому каж­дое из этих тво­ре­ний содер­жит в себе труд мил­ли­о­нов, а не только одного гения. 

Человечество, к тому же, живёт не только гени­аль­ными откры­ти­ями. Те, кто воз­во­дит дома и вво­дит в строй дороги, те, кто печёт для нас хлеб и учит наших детей — все они остав­ляют в веч­но­сти не только память о себе, но и свой труд. 

Иногда его плоды пере­жи­вают сто­ле­тия, как храмы и дворцы, ино­гда исче­зают сразу же, как сыг­ран­ная на базаре мело­дия или слова муд­рого учи­теля, — но иная мело­дия вдох­нов­ляет архи­тек­тора на созда­ние шедевра, а полу­чен­ные в инсти­туте зна­ния дают воз­мож­ность его спро­ек­ти­ро­вать. Измерять вели­чие труда отдель­ного чело­века лишь коли­че­ством вре­мени, за кото­рое исче­зает его тво­ре­ние, или по коли­че­ству пом­ня­щих его людей — есть вуль­га­ри­за­ция и пол­ное непо­ни­ма­ние жизни обще­ства. Каждый из нас — часть огром­ного меха­низма, и без любого из нас этот меха­низм стал бы рабо­тать иначе. 

Функция, кото­рую чело­век выпол­няет в этом меха­низме, и есть объ­ек­тив­ный смысл его жизни.

Тот, кто не видит своей нераз­рыв­ной связи с этим меха­низ­мом, счи­тая, что он пол­но­стью опре­де­ляет свою судьбу сам и никому ничего не дол­жен, разу­ме­ется, будет счи­тать, что он сам опре­де­ляет и смысл своей жизни. Но пусть люди счи­тают, что живут ради себя, ради детей или ради воз­люб­лен­ных — обще­ствен­ным зако­нам нет до этого дела. Подобно Мефистофелю Гёте, кото­рый «вечно хочет зла и вечно совер­шает благо», чело­век, пока он не научится видеть при­чины и след­ствия своих поступ­ков, будет зако­ван в цепи обсто­я­тельств, уво­дя­щих его от постав­лен­ной им цели. 

Сегодня капи­та­лист, желая сокра­тить издержки за счёт модер­ни­за­ции, уволь­няет рабо­чих, а зав­тра ока­зы­ва­ется, что норма при­были по отрасли в оче­ред­ной раз упала. 

Рабочий-​патриот гор­дится тем, что соби­рает новые машины для Росгвардии, но зав­тра эти же машины бро­сают на подав­ле­ние митинга про­тив невы­платы зар­плат на этом же заводе. 

Мать пыта­ется дать сво­ему ребёнку луч­шее, но в итоге делает из него инфан­тиль­ного эго­и­ста, кото­рый не может и шагу сту­пить без опеки.

Сердобольный веру­ю­щий отдаёт чет­верть зар­платы на пода­я­ние, а в итоге эти деньги ухо­дят в кар­ман главы мест­ной мафии. 

И так далее, и так далее…

Некоторые экзи­стен­ци­а­ли­сты решили, что чело­ве­че­ское суще­ство­ва­ние абсурдно, только потому что не заме­чали объ­ек­тив­ного смысла жизни за субъ­ек­тив­ными. С таким взгля­дом на мир этот путь неиз­бе­жен: огра­ни­чи­ва­ясь субъ­ек­тив­ными смыс­лами, чело­век посто­янно рис­кует впасть в глу­бо­кий экзи­стен­ци­аль­ный кри­зис. Все ответы, най­ден­ные им, не смо­гут его по-​настоящему удо­вле­тво­рить, и ещё хорошо, если он упрётся в само­об­ман о жизни только ради про­дол­же­ния рода, а не най­дёт успо­ко­е­ние в тота­ли­тар­ной секте и не сбро­сится с моста. 

Последние реше­ния кажутся абсурд­ными… Такими же абсурд­ными, какими пред­став­ля­ются учёному-​естественнику про­по­веди анти­при­ви­воч­ни­ков и кре­а­ци­о­ни­стов, экс­тра­сен­сов и зна­ха­рей, кото­рым, однако, вни­мают мил­ли­оны. Это не слу­чай­ность, ведь при­чина здесь одна: неве­же­ство, пре­не­бре­же­ние наукой. 

Итоги

«Свобода есть познан­ная необ­хо­ди­мость» — не пустые слова. Только глу­бо­кое зна­ние наук, в том числе и наук об обще­стве, даёт нам воз­мож­ность менять этот мир так, как мы замыс­лили, раз­ры­вать цепи необ­хо­ди­мо­сти и заво­ё­вы­вать сво­боду. Это отно­сится и к про­блеме смысла жизни: лишь честно и бес­при­страстно изу­чая зако­но­мер­но­сти раз­ви­тия обще­ства, под­ни­ма­ясь над сво­ими пред­рас­суд­ками, мы можем раз­ре­шить для себя этот «нераз­ре­ши­мый» вопрос. Как мито­хон­дрии выпол­няют свои функ­ции, не подо­зре­вая о них, так и люди неосо­знанно играют роли в исто­ри­че­ском раз­ви­тии чело­ве­че­ства. Конечно, субъ­ек­тивно и био­лог может счи­тать, что мито­хон­дрии — внут­ри­кле­точ­ные пара­зиты, но это никак не изме­нит сущ­ность мито­хон­дрий и их био­ло­ги­че­ский смысл.

Увы, мы не можем посмот­реть на свою жизнь со сто­роны и, тем более, отыс­кать все ниточки, свя­зы­ва­ю­щие нас с мил­ли­ар­дами людей. Нам при­хо­дится огра­ни­чи­ваться жиз­нен­ным опы­том и субъ­ек­тив­ным вос­при­я­тием, кото­рые не могут открыть нам всей кар­тины нашего бытия. Конечно, когда-​нибудь объ­ек­тив­ный смысл жизни луч­ших из нас, смысл про­изо­шед­ших с ними собы­тий най­дут исто­рики, у кото­рых будет гораздо больше инфор­ма­ции о нас, чем есть у нас самих.

Но это не зна­чит, что мы не можем при­бли­зиться к пони­ма­нию смысла своей жизни. Просто для этого нужно больше, чем жела­ние — нужно понять законы обще­ства, в кото­ром мы живём, и созна­тельно отбро­сить соб­ствен­ные суе­ве­рия и лиш­ние эмо­ции. И каким бы труд­ным ни казался этот путь, это лучше, чем жить в плену иллюзий. 

Только марк­сизм даёт наи­бо­лее науч­ное опи­са­ние обще­ствен­ных зако­нов. Как мик­ро­скоп в руках гисто­лога, он ста­но­вится для чело­века инстру­мен­том, кото­рый даёт ему уви­деть непре­рыв­ную цепочку чело­ве­че­ских вза­и­мо­дей­ствий и понять един­ство обще­ства как целого.

Чтобы понять смысл своей жизни, нужно стать марксистом.