Ни для кого не секрет, что наука история в стране сейчас под ударом реакционных сил. И дело не только в простом перекраивании истории по буржуазным лекалам. Дело в самом процессе организации обучения на историческом факультете. В некоторых случаях (наш случай как раз такой) не приходится говорить об историческом факультете в принципе — он давно преобразован в зааббревиатурную шарагу, где смешались под одной крышей все совместимые и несовместимые направления подготовки бакалавров и не только. Советская система преподавания в ВУЗе, ещё кое-где работающая до середины 2000-х, ныне подвергается решительному демонтажу. Поэтому в небольшом эссе нет ни малейшего смысла писать о том, насколько это пагубно и каковы механизмы таковых процессов развала системы отечественного образования в высшей школе — подробный анализ займет не одну страницу. Раз эссе посвящено лишь пропаганде/возможности такой пропаганды марксистских идей, причём где бы то ни было, предлагаем остановиться на тех, кто может потенциально служить объектами и субъектами такой пропаганды. Это люди. Преподаватели и студенты, условия труда и обучения, которых мы и рассмотрим в данном тексте.
Часть первая. Распятая Клио
При всей публичности и небывалой яркости лекций на бывшем истфаке, определить общественно-политические взгляды преподавателя довольно сложно. Некоторые намеренно избегают политических и иных «проблемных» тем, ссылаясь на запрет политической пропаганды в ВУЗе (впрочем, то, что студентов-историков сгоняют слушать «лекции» депутата госдумы Никонова, их не смущает, об этом подробнее будет сказано ниже). В среде преподавателей всегда было и будет популярно критическое отношение к руководству университета. Естественно, что основное недовольство исходит от преподавателей старой закалки. Недовольство не носит какой-то системный характер (дальше слов критики и возражений пару лет назад, когда решалась судьба факультета, дело так и не пошло), это скорее индивидуальная гражданская позиция, в тех или иных моментах всплывающая на лекциях и при личном общении. Многие открыто говорят, что зарплата в ВУЗе оставляет желать лучшего, многие не согласны с образовательной политикой ВУЗа, сокращением кафедр, бюджетных учебных мест
Только один преподаватель состоит в политической организации и ведёт там активную деятельность, впрочем, организация эта больше патриотическая, чем коммунистическая, и распространению коммунистических идей не способствует, хотя преподаватель всячески стремится рассказать о ней студентам, распространяет газеты
Каких-то особых попыток повлиять на политику администрации ВУЗа преподаватели-марксисты не предпринимают. Часть преподавателей выступила против уничтожения исторического факультета, но массового характера этот протест не получил — во многом, из-за аморфности студентов, которая станет предметом отдельного разговора далее. Упомянутая встреча с депутатом-пропагандистом Никоновым характерна тем, что помимо бреда про избранность великой русской цивилизации, этот человек с историческим образованием (по крайней мере, так громогласно «объявили», нам с трибуны), заявил, что последний раз Москву крымские татары сожгли при Екатерине II. Для гражданина, мало-мальски знакомого с историей нашей страны, очевидно, что это не так. Однако ни один преподаватель (а на встрече присутствовало большинство) не возразил Никонову — в зале раздались лишь смешки, а наиболее пассивная часть пришедших даже не слушала депутата, понимая, что ничего хорошего, ценного и здравого этот фрик не выдаст. Подобная пассивность обусловлена, прежде всего, административным фактором — попробуй возрази, когда рядом сидят ректор университета и директор структурного подразделения.
По понятным причинам, не все сотрудники разделяют ностальгическую идиллию по советскому университету. Есть преподаватели, которые не скрывают своих антикоммунистических убеждений. Так, один, например, восхваляет на странице в социальных сетях испанских фалангистов и защищал в своё время установку доски Маннергейму. Причём аргументация просто замечательная, по праву достойная кандидата исторических наук, — «Доска установлена не союзнику Гитлера, а генералу русской императорской армии». Право, ощущаешь себя не на странице учёного-историка, а в каком-нибудь унылом правацком ЖЖ. Другой «корифей», объясняя нам методологию исторической науки, мягко намекнул, что сторонникам марксизма надо бы «настучать по голове» и что «нас этим пичкали столько лет, и, слава Богу, всё это закончилось». Впрочем, пичкали не всех — среди наиболее антисоветски настроенных сотрудников университета преобладают всё-таки относительно молодые преподаватели, не заставшие «марксистско-ленинского догматизма, не дающего свободно развиваться исторической науке». Доразвивались до того, что средняя зарплата в ВУЗе у преподавателей немногим больше учительской — ставка в некоторых случаях опускается до прямо-таки смешных сумм в несколько тысяч рублей. С каждым годом преподавательский состав редеет. Преподаватели уходят в школы со словами «Надоело смотреть, как всё это разрушается». Впрочем, жалуются не все. Существуют определённые системы грантов, на которые некоторые преподаватели и существуют. В личных беседах звучала такая фраза: «Выиграл грант — хорошо, не выиграл — бедствуешь». Впрочем, надо отметить, что озвученный пример с грантами, скорее, исключение, и интересен тем, что грант преподаватели выиграли за рубежом — родной буржуазной РФ историки-антиковеды, видимо, не нужны.
Чуть лучше дело обстоит с теми, кто занимается отечественной историей. Однако и тут существуют определённые рамки. Есть, например, тучное поле краеведения, и — здесь всегда можно получить неплохие деньги — выпуск книг достаточно щедро оплачивается местной городской администрацией. Впрочем, сам стиль изложения в таких публикациях, обычно красиво оформленных и в хорошем переплёте, скорее публицистический или научно-популярный и не может не вызывать справедливой критики у исследователей-некраеведов. А введения и заключения к таким изданиям очень редко чужды тенденциозной патриотической риторике. Что и логично: историк, покуда ему платят деньги, — верный слуга государства и, как следствие, правящего класса.
В итоге карьерные перспективы историка в одном из якобы ведущих национальных университетов страны не так уж и разнообразны — либо молчаливое прозябание, либо поиск наживы в грантах и откровенно заказных публикациях, а порой и принуждение историков-марксистов идти на сделку с собственной совестью. Есть ещё один путь — штурмовать недосягаемые должности в администрации университета, но в этом случае сотрудник, как правило, и вовсе прекращает и научную, и преподавательскую деятельность, полностью утопая в бюрократическом океане. Понятно, что уйти в эту сферу удается не всем, а лишь избранным.
Часть вторая. Шуты, безумцы и вся королевская рать
В этой части, как несложно догадаться, речь пойдёт о студентах. Тут автор знает намного больше и наблюдает всё непосредственно «изнутри». Читающий эти строки? наверное, прекрасно представляет себе, что сейчас собой представляет российское студенчество как социальная группа — экономическая зависимость от родителей, гражданская пассивность и соответствующее мировоззрение, почти всегда состоящее из идеалистического хлама, а ещё чаще представляющее чистый лист. Да даже если и не представляет — выявить усреднённый типаж российского студента можно и на примере студента-историка. Представления о студентах-историках как о молодых людях, активно увлечённых политикой и общественной жизнью, сильно приукрашены и надуманы. Конечно, в университетских коридорах и столовых ведутся разговоры о политике, многие даже выражают своё недовольство, однако лишь у некоторых есть чёткая и оформившаяся позиция по какому-то вопросу, а более-менее сложившаяся система политических взглядов — лишь у единиц. Максимум, что может привлечь публику — это модные нынче митинги гражданина Навального, хотя и тут, как мы видим, ничего уникального именно для этой группы студенчества, увы, нет.
Отдельно следует поговорить о студенческих организациях. Существующий студенческий совет нашего структурного подразделения (института) ни в коей мере не занимается защитой, да что там, хотя бы представлением интересов студентов. Не занимаются этой деятельностью и студенческий совет на уровне университета, а также профсоюзная организация студентов (функции последней вообще сведены к формальным, бюрократическим, да и заняты там явно граждане не студенческого возраста). Деятельность же всех студсоветов на деле сводится к организации культурно-массовых и прочих мероприятий, а со всеми возникшими вопросами, консультациями и просьбами студенты вынуждены обращаться в деканат и высшие инстанции сами, без какого-либо посредничества органов студенческого самоуправления. Ну и, само собой, студсовет, при активной поддержке университетской администрации, занят пропагандой. И контрпропагандой. Известно, что засланный из студсовета человек присутствовал на митинге оппозиции 12 июля в нашем городе и вычислял пришедших туда студентов института (версия о его участии по собственной воле, «не по заданию», отметается, так как он — член исполкома местной ячейки ЕдРа). С отдельными студентами были проведены беседы, впрочем, административные последствия этих рейдов по выявлению политически неблагонадежных пока неясны — видимо, в конце учебного года не до «репрессий».
Да, студенты-единороссы не редкость. Не редкость и наивненькие новоиспечённые сторонники антикоррупционного кича, которых эти самые единороссы выслеживают. И, конечно, везде есть махровые монархисты и охранители, свято верующие в экономическое развитие Российской Империи. Якобы это развитие шло до революции семимильными шагами и так бы продолжалось и дальше, если бы не мифическое задание немецкого генштаба, данное лично тов. Ульянову. Смех смехом, а подобные персонажи действительно учатся на историков. Приведём ещё парочку примеров. Так, студентка на лекции по современной политической истории России выдала умопомрачительный вопрос преподавателю: «Но ведь в СССР запрещались национальные костюмы?» Преподаватель просто не нашёл, что ответить на такое, а некоторые слушатели просто засмеялись. И таких примеров очень много.
И дело даже не в том, что упущены какие-то элементарные знания фактов, событий и личностей. Всё намного хуже. Отсутствует внятно сформированный категориальный аппарат, смешиваются совершенно различные понятия, предмет дискуссии часто «выпадает» из разговора, дискуссия теряет всякий смысл, когда спорящий с одной темы перескакивает на другую. Вполне в порядке вещей услышать следующий диалог:
— Российская Империя по всем экономическим показателям опережала страны Западной Европы!
— Доказательства?
— А какие ещё нужны доказательства, если совок только и производил, что ракеты и танки, а для простого народа не было ничего, кроме расстрелов!
И так далее. Примеров — множество, но этих немногих вполне достаточно, чтобы понять, в каком состоянии пребывают умы тех, на кого потом можно было бы сослаться как на историков, и тех, кто потом пойдёт работать в школы.
Впрочем, было бы ошибочно обвинять абсолютно всех студентов в невежестве и инфантильности. Ряд студентов интересуются марксизмом, разделяют некоторые его положения, но, безусловно, их знания отрывочны и не организованы. Пишущий эти строки и сам причисляет себя к подобной группе студентов, только начавшей изучать марксизм. Существует гипотетическая возможность организации в среде таких студентов заседаний кружка, но основная проблема, конечно, во времени и в месте (а университет под марксистский кружок аудиторию не выделит). В целом же почва для ведения марксисткой просветительной деятельности есть, однако шанс выйти на относительно широкую аудиторию мал, и рассчитывать приходится на небольшое количество единомышленников.
Выводы
Несмотря на всероссийскую гражданскую и политическую стагнацию российского студенчества (из последних немногочисленных исключений, конечно, СПб ИПТ1 ) студенты всё-таки остаются той социальной группой, которая — хоть и опосредованно — увлечена политикой и общественной жизнью. К оппозиционности, порой стихийной и наивной, плоды которой мы наблюдаем с весны 2017 года, подталкивают молодёжь естественные экономические причины — отсутствие работы по специальности, как следствие — низкие зарплаты, недоступность жилья
- Развёртывание кружковой деятельности. В университетах пока не запрещают обсуждать марксизм в промежутках между парами и искать единомышленников, что может стать основой для будущего кружка.
- В кружке — изучение истории коммунистических партий и движений, главным образом, истории РСДРП — РКП (б) — ВКП (б) — КПСС, и оформление единого взгляда на события, до сих пор получающие неоднозначную трактовку в среде отечественных левых. Задача сложная (да что там — практически невыполнимая), но для кружка необходимая, иначе кружок так и останется кружком навсегда, а то и выродится просто в тусовку по интересам.
- Критика консервативной и либеральной моделей исторического развития. Развёрнутая и аргументированная. Если оппоненты обладают несколько большим интеллектуальным потенциалом, нежели просто возгласами о том, что в СССР было всё плохо, а до 1917 года — хорошо, возможны даже открытые дебаты в рамках того же кружка, где оппонент будет выступать как приглашённый гость, однако тут важно не съехать на рельсы противника, а, напротив, как можно скорее и эффективнее подтолкнуть оппонента к своей позиции. В рамках адекватного ведения дискуссии, конечно.
Эти базовые установки, на наш взгляд, могут способствовать марксистской пропаганде в вузе. Кому, как не историкам, понимать, по каким законам развивается человеческое общество, и кому, как не историкам, донести до человечества то, что законы рано или поздно приведут к общественной собственности на средства производства. Осталось только научиться пользоваться историей, как завещает латинская поговорка «Historia est magistra vitae»,