~ 9 мин

Некоторые соци­а­ли­сты начали в послед­нее время насто­я­щий кре­сто­вый поход про­тив того, что они назы­вают прин­ци­пом авто­ри­тета. Достаточно им заявить, что тот или иной акт авто­ри­та­рен, чтобы осу­дить его. Этим упро­щён­ным при­ё­мом стали зло­упо­треб­лять до такой сте­пени, что необ­хо­димо рас­смот­реть вопрос несколько подроб­нее. Авторитет в том смысле, о кото­ром здесь идёт речь, озна­чает навя­зы­ва­ние нам чужой воли; с дру­гой сто­роны, авто­ри­тет пред­по­ла­гает под­чи­не­ние. Но поскольку оба эти выра­же­ния зву­чат непри­ятно и выра­жа­е­мое ими отно­ше­ние тягостно для под­чи­нён­ной сто­роны, спра­ши­ва­ется, нельзя ли обой­тись без этого отно­ше­ния, не можем ли мы — при суще­ству­ю­щих в совре­мен­ном обще­стве усло­виях — создать иной обще­ствен­ный строй, при кото­ром этот авто­ри­тет ока­жется бес­пред­мет­ным и, сле­до­ва­тельно, дол­жен будет исчез­нуть. Рассматривая эко­но­ми­че­ские, про­мыш­лен­ные и аграр­ные отно­ше­ния, лежа­щие в основе совре­мен­ного бур­жу­аз­ного обще­ства, мы обна­ру­жи­ваем, что они имеют тен­ден­цию всё больше заме­нять раз­роз­нен­ные дей­ствия ком­би­ни­ро­ван­ной дея­тель­но­стью людей. Вместо неболь­ших мастер­ских раз­роз­нен­ных про­из­во­ди­те­лей появи­лась совре­мен­ная про­мыш­лен­ность с её огром­ными фаб­ри­ками и заво­дами, в кото­рых сотни рабо­чих управ­ляют слож­ными маши­нами, при­во­ди­мыми в дви­же­ние паром; дили­жансы и повозки на боль­ших доро­гах вытес­нены желез­но­до­рож­ными поез­дами, так же как малень­кие парус­ные шхуны и фелюги — паро­хо­дами. Даже в зем­ле­де­лии всё больше начи­нают гос­под­ство­вать машина и пар, мед­ленно, но неуклонно заме­ня­ю­щие мел­ких соб­ствен­ни­ков круп­ными капи­та­ли­стами, кото­рые обра­ба­ты­вают с помо­щью наём­ных рабо­чих боль­шие пло­щади земли. Таким обра­зом, ком­би­ни­ро­ван­ная дея­тель­ность, услож­не­ние про­цес­сов, зави­ся­щих друг от друга, ста­но­вятся на место неза­ви­си­мой дея­тель­но­сти отдель­ных лиц. Но ком­би­ни­ро­ван­ная дея­тель­ность озна­чает орга­ни­за­цию, а воз­можна ли орга­ни­за­ция без авторитета?

Предположим, что соци­аль­ная рево­лю­ция свергла капи­та­ли­стов, авто­ри­тету кото­рых под­чи­ня­ются в насто­я­щее время про­из­вод­ство и обра­ще­ние богатств. Предположим, ста­но­вясь вполне на точку зре­ния антиав­то­ри­та­ри­стов, что земля и ору­дия труда стали кол­лек­тив­ной соб­ствен­но­стью тех рабо­чих, кото­рые их исполь­зуют. Исчезнет ли авто­ри­тет или же он только изме­нит свою форму? Посмотрим.

Возьмём в каче­стве при­мера бума­го­пря­дильню. Хлопок дол­жен под­верг­нуться по край­ней мере шести после­до­ва­тель­ным опе­ра­циям, прежде чем он пре­вра­тится в нить, и эти опе­ра­ции про­из­во­дятся по боль­шей части в раз­ных поме­ще­ниях. Далее, для бес­пе­ре­бой­ного функ­ци­о­ни­ро­ва­ния машин нужен инже­нер, наблю­да­ю­щий за паро­вой маши­ной, нужны меха­ники для еже­днев­ного ремонта и много дру­гих рабо­чих для пере­носки про­дук­тов из одного поме­ще­ния в дру­гое и так далее. Все эти рабо­чие — муж­чины, жен­щины и дети — вынуж­дены начи­нать и кон­чать работу в часы, опре­де­ля­е­мые авто­ри­те­том пара, кото­рому дела нет до лич­ной авто­но­мии. Итак, рабо­чие прежде всего должны усло­виться отно­си­тельно часов труда; а как только эти часы уста­нов­лены, они уж обя­за­тельны для всех без исклю­че­ния. Затем в каж­дом поме­ще­нии еже­ми­нутно воз­ни­кают част­ные вопросы, каса­ю­щи­еся про­цесса про­из­вод­ства, рас­пре­де­ле­ния мате­ри­а­лов и т. д., кото­рые тре­бу­ется раз­ре­шать сей­час же, во избе­жа­ние немед­лен­ного пре­кра­ще­ния всего про­из­вод­ства. И как бы ни раз­ре­ша­лись эти вопросы, реше­нием ли деле­гата, постав­лен­ного во главе каж­дой отрасли труда, или, если это воз­можно, боль­шин­ством голо­сов, воля отдель­ных лиц все­гда должна под­чи­няться, а это озна­чает, что вопросы будут раз­ре­шаться авто­ри­тарно. Механический авто­мат боль­шой фаб­рики ока­зы­ва­ется гораздо более дес­по­тич­ным, чем были когда-​либо мел­кие капи­та­ли­сты, на кото­рых рабо­тают рабо­чие. По край­ней мере, что каса­ется часов труда, то над воро­тами этих фаб­рик можно напи­сать: Оставьте вся­кую авто­но­мию, вы, вхо­дя­щие сюда! Если чело­век нау­кой и твор­че­ским гением под­чи­нил себе силы при­роды, то они ему мстят, под­чи­няя его самого, поскольку он поль­зу­ется ими, насто­я­щему дес­по­тизму, неза­ви­симо от какой-​либо соци­аль­ной орга­ни­за­ции. Желать уни­что­же­ния авто­ри­тета в круп­ной про­мыш­лен­но­сти зна­чит желать уни­что­же­ния самой про­мыш­лен­но­сти — уни­что­же­ния паро­вой пря­диль­ной машины, чтобы вер­нуться к прялке.

Возьмём дру­гой при­мер — желез­ную дорогу. Здесь также сотруд­ни­че­ство бес­чис­лен­ного мно­же­ства лиц без­условно необ­хо­димо; это сотруд­ни­че­ство должно осу­ществ­ляться в точно уста­нов­лен­ные часы во избе­жа­ние несчаст­ных слу­чаев. И здесь пер­вым усло­вием дела явля­ется гос­под­ству­ю­щая воля, реша­ю­щая вся­кий под­чи­нён­ный вопрос, — пред­став­лена ли эта воля одним деле­га­том или целым коми­те­том, кото­рому пору­чено выпол­нять поста­нов­ле­ния боль­шин­ства заин­те­ре­со­ван­ных лиц. И в том и в дру­гом слу­чае налицо резко выра­жен­ный авто­ри­тет. Мало того: что стало бы с пер­вым же отправ­ля­е­мым поез­дом, если бы был уни­что­жен авто­ри­тет желез­но­до­рож­ных слу­жа­щих по отно­ше­нию к гос­по­дам пассажирам?

Но как нельзя более оче­видна необ­хо­ди­мость авто­ри­тета — и при­том авто­ри­тета самого власт­ного — на судне в откры­том море. Там в момент опас­но­сти жизнь всех зави­сит от немед­лен­ного и бес­пре­ко­слов­ного под­чи­не­ния всех воле одного.

Если я выдви­гаю эти аргу­менты про­тив самых отча­ян­ных антиав­то­ри­та­ри­стов, то они могут дать мне лишь сле­ду­ю­щий ответ: «Да! это правда, но дело идёт здесь не об авто­ри­тете, кото­рым мы наде­ляем наших деле­га­тов, а об извест­ном пору­че­нии». Эти люди думают, что мы можем изме­нить извест­ную вещь, если мы изме­ним её имя. Эти глу­бо­кие мыс­ли­тели просто-​напросто сме­ются над нами.

Итак, мы видели, что, с одной сто­роны, извест­ный авто­ри­тет, каким бы обра­зом он ни был создан, а с дру­гой сто­роны, извест­ное под­чи­не­ние, неза­ви­симо от какой бы то ни было обще­ствен­ной орга­ни­за­ции, обя­за­тельны для нас при тех мате­ри­аль­ных усло­виях, в кото­рых про­ис­хо­дит про­из­вод­ство и обра­ще­ние продуктов.

С дру­гой сто­роны, мы видели, что с раз­ви­тием круп­ной про­мыш­лен­но­сти и круп­ного зем­ле­де­лия мате­ри­аль­ные усло­вия про­из­вод­ства и обра­ще­ния неиз­бежно услож­ня­ются и стре­мятся ко всё боль­шему рас­ши­ре­нию сферы этого авто­ри­тета. Нелепо поэтому изоб­ра­жать прин­цип авто­ри­тета абсо­лютно пло­хим, а прин­цип авто­но­мии — абсо­лютно хоро­шим. Авторитет и авто­но­мия вещи отно­си­тель­ные, и область их при­ме­не­ния меня­ется вме­сте с раз­лич­ными фазами обще­ствен­ного раз­ви­тия. Если бы авто­но­ми­сты хотели ска­зать только, что соци­аль­ная орга­ни­за­ция буду­щего будет допус­кать авто­ри­тет лишь в тех гра­ни­цах, кото­рые с неиз­беж­но­стью пред­пи­сы­ва­ются усло­ви­ями про­из­вод­ства, тогда с ними можно было бы стол­ко­ваться. Но они слепы по отно­ше­нию ко всем фак­там, кото­рые делают необ­хо­ди­мым авто­ри­тет, и они борются страстно про­тив слова.

Почему антиав­то­ри­та­ри­сты не огра­ни­чи­ва­ются тем, чтобы кри­чать про­тив поли­ти­че­ского авто­ри­тета, про­тив госу­дар­ства? Все соци­а­ли­сты согласны в том, что поли­ти­че­ское госу­дар­ство, а вме­сте с ним и поли­ти­че­ский авто­ри­тет исчез­нут вслед­ствие буду­щей соци­аль­ной рево­лю­ции, то есть что обще­ствен­ные функ­ции поте­ряют свой поли­ти­че­ский харак­тер и пре­вра­тятся в про­стые адми­ни­стра­тив­ные функ­ции, наблю­да­ю­щие за соци­аль­ными инте­ре­сами. Но антиав­то­ри­та­ри­сты тре­буют, чтобы авто­ри­тар­ное поли­ти­че­ское госу­дар­ство было отме­нено одним уда­ром, ещё раньше, чем будут отме­нены те соци­аль­ные отно­ше­ния, кото­рые поро­дили его. Они тре­буют, чтобы пер­вым актом соци­аль­ной рево­лю­ции была отмена авто­ри­тета. Видали ли они когда-​нибудь рево­лю­цию, эти гос­пода? Революция есть, несо­мненно, самая авто­ри­тар­ная вещь, какая только воз­можна. Революция есть акт, в кото­ром часть насе­ле­ния навя­зы­вает свою волю дру­гой части посред­ством ружей, шты­ков и пушек, то есть средств чрез­вы­чайно авто­ри­тар­ных. И если побе­див­шая пар­тия не хочет поте­рять плоды своих уси­лий, она должна удер­жи­вать своё гос­под­ство посред­ством того страха, кото­рый вну­шает реак­ци­о­не­рам её ору­жие. Если бы Парижская Коммуна не опи­ра­лась на авто­ри­тет воору­жён­ного народа про­тив бур­жу­а­зии, то разве она про­дер­жа­лась бы дольше одного дня? Не вправе ли мы, наобо­рот, пори­цать Коммуну за то, что она слиш­ком мало поль­зо­ва­лась этим авторитетом?

Итак: или — или. Или антиав­то­ри­та­ри­сты сами не знают, что они гово­рят, и в этом слу­чае они сеют лишь пута­ницу. Или они это знают, и в этом слу­чае они изме­няют дви­же­нию про­ле­та­ри­ата. В обоих слу­чаях они слу­жат только реакции.