Раз­ви­тие бур­жу­аз­ной фило­со­фии после рево­лю­ци­он­ных выво­дов клас­си­ков марк­сизма в извест­ной мере затор­мо­зи­лось. Можно заме­тить, как эти идео­логи пыта­лись самыми сомни­тель­ными мето­дами «раз­но­сить» мате­ри­а­ли­сти­че­скую диа­лек­тику в целом и основ­ной труд Маркса — «Капи­тал».

Веро­ятно, пер­во­про­ход­цами были раз­ного рода фило­софы вроде Евге­ния Дюринга, кото­рых было доста­точно много в сере­дине-конце XIX века. Маркс и Энгельс боро­лись с реак­ци­он­ными направ­ле­ни­ями, но силы чело­века не без­гра­ничны, и поэтому в конце кон­цов Энгельс сде­лал обоб­ще­ние в книге «Людвиг Фей­ер­бах и конец клас­си­че­ской немец­кой фило­со­фии», что речь идёт об эклек­ти­че­ской похлёбке, но в то же время идео­ло­гии капитализма.

В основ­ном, такая фило­со­фия отли­ча­лась тем, что пыта­лась реа­би­ли­ти­ро­вать идею о пре­вос­ход­стве созна­ния над бытием. Часто речь шла об апо­ло­ге­тике капи­та­лизма в том смысле, что капи­тал — нечто столь же есте­ствен­ное, как, ска­жем, законы гра­ви­та­ции и эволюция.

Ради­каль­ная транс­фор­ма­ция обще­ства про­изо­шла после окон­ча­ния Вто­рой миро­вой войны, когда в стра­нах Европы нача­лось стро­и­тель­ство «госу­дар­ства все­об­щего благоденствия».

Совер­шенно оче­видно, что свя­зано это не с тем, что капи­та­ли­сты вдруг отка­за­лись от экс­плу­а­та­ции чело­века чело­ве­ком, а с тем, что пред­ста­ви­тели бур­жу­а­зии пошли на пере­мены в связи со стра­хом перед соци­аль­ной рево­лю­цией, потому что идеи Маркса имели боль­шое рас­про­стра­не­ние, а герои «Сопро­тив­ле­ния» — в основ­ном именно марк­си­сты. Зато соб­ственно бур­жу­аз­ную фило­со­фию и её поли­ти­че­ские «иде­алы», как пра­вило, широ­кие массы про­сто игнорировали.

Нужно было жерт­во­вать чем-то, но в то же время сохра­нить свою власть. «Левые» в этом только помогли, потому что согла­си­лись реа­ли­зо­вы­вать рефор­мист­ские про­екты с сохра­не­нием ста­тус-кво капи­та­ли­стов. В Вели­ко­бри­та­нии, напри­мер, пра­ви­тель­ство лей­бо­ри­стов про­вело наци­о­на­ли­за­цию. А когда во время сле­ду­ю­щих выбо­ров побе­дили кон­сер­ва­торы, то они даже не наме­кали, что могут быть пере­смот­рены итоги наци­о­на­ли­за­ции и др. рефор­мист­ских проектов.

Конечно, блага дости­га­лись за счёт сверх­экс­плу­а­та­ции отста­лых стран, но это уже мало кого вол­но­вало. Людям нра­ви­лось жить в соци­аль­ном госу­дар­стве, и мно­гие на самом деле не заду­мы­ва­лись уже о соци­аль­ной революции.

Однако вре­мена меня­лись, и соци­аль­ное госу­дар­ство стало поти­хоньку раз­ру­шаться. Это всё обос­но­вы­вали идео­логи нео­ли­бе­ра­лизма, заяв­ляв­шие, что соци­аль­ное госу­дар­ство — атавизм.

В даль­ней­шем они даже отри­цали суще­ство­ва­ние обще­ства в целом. Та же Тэт­чер, к при­меру, могла ска­зать: «Нет ника­кого обще­ства, есть только отдель­ные муж­чины и жен­щины».

Капи­та­ли­сты в общем отка­зы­ва­лись от ком­про­мис­сов, хотя и не так после­до­ва­тельно, т. е. до реа­ли­за­ции всех про­ек­тов Мил­тона Фрид­мана было далеко. Нео­ли­бе­ралы счи­тали, что госу­дар­ство про­сто должно охра­нять част­ную соб­ствен­ность, а всё осталь­ное нужно приватизировать.

Несо­мненно, это нано­сит удар по при­выч­ной модели запад­ного обще­ства, где есть бес­плат­ное выс­шее обра­зо­ва­ние, меди­цина, соци­аль­ные выплаты и посо­бия. Нео­ли­бе­ралы были правы в том, что суще­ство­вало сво­его рода «пере­про­из­вод­ство» кад­ров. Однако выход видели один — отка­заться от бес­плат­ного обра­зо­ва­ния вообще.

Без­ра­бо­тица, голод и дру­гие воз­мож­ные бед­ствия осо­бенно не вол­но­вали пред­ста­ви­те­лей нео­клас­си­че­ской (или австрий­ской) школы. Самое глав­ное — защита част­ной соб­ствен­но­сти, отста­и­ва­ние инте­ре­сов гло­баль­ного бизнеса.

Какая же фило­со­фия лучше всего отра­жала эти про­цессы? Конечно, это пост­мо­дер­низм, а если смот­реть шире, то боль­шая часть т. н. кон­ти­нен­таль­ной фило­со­фии. В один момент как грибы после дождя начали появ­ляться раз­ного рода фило­соф­ские направ­ле­ния, как пра­вило, реакционные.

Инте­ресно, что среди наи­бо­лее ярких пред­ста­ви­те­лей было много быв­ших марк­си­стов, при­чём неко­то­рые даже не отка­зы­ва­лись от марк­сизма фор­мально, но в то же время посто­янно под­чёр­ки­вали, что ста­рый марк­сизм нужно «пре­одо­леть».

Заго­во­рили о пост­мо­дерне так же активно, как о пост­ин­ду­стри­аль­ном обще­стве. Якобы дей­стви­тельно есть некое пост­ин­ду­стри­аль­ное обще­ство, где всё решает «интел­лект», а не спо­соб про­из­вод­ства (как будто пере­нос про­из­вод­ства что-то ради­кально меняет). Интел­лек­ту­алы, впро­чем, дей­стви­тельно могли в это пове­рить, поскольку их было слиш­ком много в запад­ных стра­нах, как раз из-за доступа к обра­зо­ва­нию. А откуда берётся про­дук­ция, как под­дер­жи­ва­ется высо­кий уро­вень жизни на Западе, их особо не волновало.

В целом, идео­логи нового направ­ле­ния устро­и­лись неплохо, а поэтому их взгляд на миро­вые про­блемы был местеч­ко­вым. Если их почи­тать, то всё огра­ни­чи­ва­ется ана­ли­зом запад­ных стран. Часто игно­ри­ру­ется вза­и­мо­связь стран цен­тра и пери­фе­рии, игно­ри­ру­ется гра­бёж со сто­роны импе­ри­а­ли­стов. Ино­гда дохо­дит даже до того, что якобы клас­со­вого обще­ства в запад­ных стра­нах больше нет. При­чём такой вер­сии при­дер­жи­ва­лись не только пост­мо­дер­ни­сты, но и неко­то­рые пред­ста­ви­тели Франк­фурт­ской школы (Мар­кузе, к примеру).

Цель Маркса заклю­ча­лась в том, чтобы не объ­яс­нить мир, а изме­нить его. Фило­софы реак­ции отвергли это поло­же­ние. Также они отка­за­лись от «основ­ного вопроса философии».

Отдель­ные пост­струк­ту­ра­ли­сты, правда, были про­тив капи­та­лизма, но их «сопро­тив­ле­ние» неплохо впи­сы­ва­лось в капи­та­ли­сти­че­скую систему, и ника­кой опас­но­сти такие идео­логи на самом деле не пред­став­ляли. Наобо­рот, капи­та­ли­сты рады, когда идео­логи отка­зы­ва­ются от рево­лю­ции, отри­цают роль про­ле­та­ри­ата и заяв­ляют, что воз­можна только «культурная/​этическая критика».

Соб­ственно, пост­мо­дер­низм — про­сто реак­ция на нео­ли­бе­раль­ные реформы и деин­ду­стри­а­ли­за­цию в запад­ных стра­нах. При­чём не кри­тика, а при­ня­тие того, что это именно зако­но­мер­ный про­цесс. Деин­ду­стри­а­ли­за­ция, при­ва­ти­за­ция, явный спад в науке, с одной сто­роны, и дегра­да­ция мысли — с другой.

Пред­ста­ви­тели реак­ци­он­ной фило­со­фии отли­ча­лись тем, что напа­дали на науку, раци­о­наль­ное мыш­ле­ние, фило­со­фию до пост­мо­дерна. Исполь­зо­вали при этом в каче­стве аргу­мен­та­ции некий эклек­ти­че­ский сплав.

Чип Мор­нинг­стар при­вёл непло­хой при­мер типич­ного выска­зы­ва­ния пред­ста­ви­теля постмодернизма:

«Важ­ней­шая пара­дигма кибер­про­стран­ства создаёт частично ситу­а­ци­он­ные иден­тич­но­сти вне акту­аль­ной или потен­ци­аль­ной соци­аль­ной реаль­но­сти в тер­ми­нах кано­ни­че­ских форм чело­ве­че­ского пони­ма­ния, вновь нор­ма­ли­зуя фено­ме­но­ло­гию нар­ра­тив­ного про­стран­ства и тре­буя адап­та­ции меж­субъ­ект­ной когни­тив­ной стра­те­гии, раз­ре­шая таким обра­зом диа­лек­ти­че­ские про­ти­во­ре­чия мета­фо­ри­че­ского мыш­ле­ния, вза­имно пере­смат­ри­вая и ове­ществ­ляя прит­че­вую пара­дигму модели метафоры».

По суще­ству подоб­ное встре­ча­ется прак­ти­че­ски у всех пред­ста­ви­те­лей фило­со­фии реак­ции. И смысл очень прост: когда людям нечего ска­зать, они исполь­зуют тара­бар­щину, дабы про­слыть вели­кими философами.

Люди с подоб­ными «иде­ями» счи­та­ются авто­ри­тет­ными фило­со­фами на Западе, часто их даже вели­чают «живыми клас­си­ками». И гени­аль­ность заклю­ча­ется в том, что их про­сто прак­ти­че­ски никто не пони­мает. К слову, капи­та­лизм подоб­ные «мыс­ли­тели» кри­ти­куют в таком же стиле.

Пост­мо­дер­ни­сты отно­сятся к науч­ной тео­рии так же, как к худо­же­ствен­ной лите­ра­туре. Всё это — только текст, кото­рый нужно «разо­брать» на части и сде­лать нечто, кото­рое никто не пой­мёт. При­чём мно­гие пред­ста­ви­тели такой фило­со­фии при­знают открыто, что больше ничего нового уже нет и не будет в плане идей. Оста­ётся только зани­маться цити­ро­ва­нием и «раз­ра­бот­кой» нео­ло­гиз­мов. Раз истины нет, то есть про­сто много мне­ний. И прин­ци­пи­ально мне­ние учё­ного по тому или иному вопросу не важ­нее, чем мне­ние, ска­жем, ребёнка или сла­бо­ум­ного по тому же самому вопросу. Ком­пе­тент­ных людей вообще нет.

Каза­лось бы, с таким под­хо­дом можно было бы про­сто отка­заться от вся­кой дея­тель­но­сти, ведь в дей­стви­тель­но­сти они гово­рят то, что уже было ска­зано. Но нет, от «при­зна­ния» они отка­зы­ваться из-за таких пустя­ков не будут, а нео­ло­гиз­мов при­ду­мают доста­точно много и будут спо­рить с дру­гими пост­мо­дер­ни­стами о том, какой нео­ло­гизм лучше, назы­вая это «дис­кур­сом».

Брай­сон Валери утвер­ждает, что эта фило­со­фия «в прин­ципе отри­цает воз­мож­ность досто­вер­но­сти и объ­ек­тив­но­сти… такие поня­тия как „спра­вед­ли­вость“» или „правота“ утра­чи­вают свое апри­ор­ное значение…»

(Брай­сон В. Поли­ти­че­ская тео­рия феминизма) 

Люди с подоб­ными взгля­дами явля­ются авто­ри­тет­ными про­фес­со­рами в запад­ных уни­вер­си­те­тах, их пуб­ли­куют в фило­соф­ских жур­на­лах, ино­гда на деньги пра­ви­тель­ства даже откры­ва­ются инсти­туты, где эти дея­тели в даль­ней­шем могут зани­маться «раз­ра­бот­кой» своих, с поз­во­ле­ния ска­зать, идей.

Часто это назы­вают «нау­кой». Хотя и отри­ца­ется науч­ная пара­дигма, и в тек­сте можно встре­тить на одной стра­нице упо­ми­на­ние тео­рии отно­си­тель­но­сти, цити­ро­ва­ние бла­жен­ного Авгу­стина, пере­ра­ботку взгля­дов Хай­дег­гера и какую-нибудь пош­лую шутку. И всё это должно быть напи­сано так, чтобы мог разо­браться только пост­мо­дер­нист или литературовед.

В общем, реаль­ные про­блемы, клас­со­вый анта­го­низм, экс­плу­а­та­ция не осо­бенно вол­нуют пост­мо­дер­ни­стов. Глав­ное — бес­смыс­лен­ный ана­лиз тек­стов. Хоть ска­зок, хоть анек­до­тов, хоть фило­соф­ских трак­та­тов, хоть мифо­ло­гии, хоть науч­ных моно­гра­фий. Они все пред­став­ляют одну цен­ность. И самое инте­рес­ное, что именно эти люди наи­бо­лее инте­ресны как фило­софы для бур­жу­аз­ного общества.

В 90-е годы подоб­ное активно про­дви­га­лось в стра­нах быв­шего соц­ла­геря. Однако, что радует, осо­бой попу­ляр­но­сти тече­ние не имеет. Хотя люби­те­лей нео­ло­гиз­мов и «ана­лиза тек­ста», понятно, хоть отбавляй.

Ещё род­нит пост­мо­дер­ни­стов с нео­ли­бе­ра­лами и даже анар­хи­стами то, что они прак­ти­че­ски все с нена­ви­стью отно­сятся к госу­дар­ству. Госу­дар­ство столь же «репрес­сивно», как и науч­ный текст, как семья, цен­но­сти и мораль.

Выход прост — ато­ми­зи­ро­ван­ное обще­ство счи­та­ется бла­гом. Кол­лек­тив­ное сопро­тив­ле­ние — тоже зло. Всё ведет к репрес­сив­ному аппа­рату авто­ма­ти­че­ски. Хотя в догмы-то никто и не верит, но отно­ше­ние к госу­дар­ству обя­за­тельно должно быть таким.

К слову, если гово­рить о дог­мах, то абсо­лютно утвер­жде­ние: «Истины нет — вот истина!» Всё это воз­вра­щает нас к работе Ленина «Мате­ри­а­лизм и эмпи­рио­кри­ти­цизм», где в том числе кри­ти­ку­ются подоб­ные идеи. Важно отме­тить, что в плане субъ­ек­тив­ного иде­а­лизма сто­рон­ники пост­мо­дерна про­дви­ну­лись не так далеко. Это всё та же реля­ти­вист­ская, субъ­ек­тив­ная и ирра­ци­о­наль­ная традиция.

Несо­мненно, пост­мо­дер­ни­стов свя­зы­вает ещё осо­бое отно­ше­ние к куль­туре в целом. Напри­мер, если для «дог­ма­ти­ков» искус­ством явля­ется кра­си­вая кар­тина, то для мод­ного «левого» фило­софа искус­ством может счи­таться, напри­мер, пле­вок, нари­со­ван­ный член на зда­нии или «акции» Петра Павленского.

Кстати, в Рос­сии можно отме­тить арт-группу «Война». Они полу­чили пре­мию (400 тыс. руб­лей) «Инно­ва­ция» от госу­дар­ствен­ного цен­тра совре­мен­ного искус­ства (ГЦСИ) при под­держке Мини­стер­ства куль­туры Рос­сий­ской Феде­ра­ции. За что? За изоб­ра­же­ние фал­лоса на Литей­ном мосту.

Понятно, что в Рос­сии это ещё не так раз­вито, как на Западе, где подоб­ные «акции» — норма, а пост­мо­дер­ни­сты орга­ни­зуют выставки. Ведь искус­ством можно назвать вообще всё что угодно. Можно сло­мать вело­си­пед кувал­дой, и то, что оста­нется, про­дать за несколько сотен тысяч евро.

Сокал и Брикмон

Если речь захо­дит о серьёз­ной кри­тике пост­мо­дер­низма, то чаще всего вспо­ми­нают именно о Сокале и Брик­моне. Всё нача­лось с розыг­рыша, когда Сокал напи­сал ста­тью «Пре­сту­пая гра­ницы: К вопросу о транс­фор­ма­тив­ной гер­ме­нев­тике кван­то­вой гра­ви­та­ции», и её опуб­ли­ко­вали в авто­ри­тет­ном жур­нале пост­мо­дер­ни­стов (Social Text).

После пуб­ли­ка­ции Сокал при­знался, что его ста­тья была не «науч­ным откры­тием», как счи­тали редак­торы жур­нала и отдель­ные «левые» фило­софы, а про­сто набо­ром слов и пародией.

Затем учё­ные решили разо­брать неко­то­рые поло­же­ния пост­мо­дер­ни­стов. Их под­ход науч­ный, и поэтому они не стали «раз­би­вать» пост­мо­дер­низм в целом. Они лишь решили про­ве­рить досто­вер­ность тех или иных дан­ных, кото­рые свя­заны прежде всего с мате­ма­ти­кой и физи­кой, т. е. ана­ли­зи­ро­вали текст как эксперты.

В книге «Интел­лек­ту­аль­ные уловки» раз­об­ла­ча­ются именно «системы» отдель­ных попу­ляр­ных пред­ста­ви­те­лей кон­ти­нен­таль­ной фило­со­фии. Если ска­зать кратко, то речь идёт о том, что сами сто­рон­ники новой фило­со­фии часто про­сто не пони­мают того, что пишут. У них в одном месте могут ужи­ваться хоть 10 тео­рий, кото­рые про­ти­во­ре­чат друг другу, а интер­пре­та­ция порой поз­во­ляет сде­лать вывод, что «мыс­ли­тели» про­сто берут учеб­ник и копи­руют часть тек­ста, особо не раз­би­ра­ясь в смысле.

Авторы утвер­ждают:

«Более серьёз­ным, по нашему мне­нию, явля­ется пагуб­ное воз­дей­ствие отказа от ясного мыш­ле­ния на обра­зо­ва­ние и куль­туру. Сту­денты учатся повто­рять и выстра­и­вать рас­суж­де­ния, в кото­рых они мало что пони­мают… В конеч­ном счёте, обду­манно невра­зу­ми­тель­ные рас­суж­де­ния и сопут­ству­ю­щая им интел­лек­ту­аль­ная бес­чест­ность отрав­ляют часть интел­лек­ту­аль­ной жизни и уси­ли­вают и без того рас­про­стра­нён­ный среди насе­ле­ния при­ми­тив­ный антиинтеллектуализм».

Осо­бенно стоит отме­тить то, что Сокал и Брик­мон — сто­рон­ники левых взгля­дов. Сокал заявил:

«Поли­ти­че­ски я воз­му­щён тем, что боль­шей частью (хотя и не вся) эта глу­пость про­ис­хо­дит от само­про­воз­гла­шён­ных левых. Мы ока­зы­ва­емся сви­де­те­лями силь­ней­шего пере­во­рота. На про­тя­же­нии почти двух послед­них сто­ле­тий левые иден­ти­фи­ци­ро­вали себя с нау­кой и высту­пали про­тив мра­ко­бе­сия; мы счи­тали и счи­таем, что раци­о­наль­ное мыш­ле­ние и бес­страш­ный ана­лиз объ­ек­тив­ной реаль­но­сти (как при­роды, так и обще­ства) явля­ются ост­рым ору­дием в борьбе про­тив обмана со сто­роны власть иму­щих, не говоря уже о них как о желан­ной само­цели для чело­века. Недав­ний раз­во­рот мно­гих „про­грес­сив­ных“ и „левых“ ака­де­ми­че­ских гума­ни­та­риев и обще­ство­ве­дов навстречу той или иной раз­но­вид­но­сти гно­сео­ло­ги­че­ского реля­ти­визма пре­дает эту достой­ную тра­ди­цию и раз­мы­вает и без того туман­ные [fragile] кон­туры про­грес­сив­ной соци­аль­ной критики».

В общем-то, это именно при­зыв вер­нуться к мате­ри­а­лизму. Тут можно ещё вспом­нить слова Энгельса:

«Самое же реши­тель­ное опро­вер­же­ние этих, как и всех про­чих, фило­соф­ских вывер­тов заклю­ча­ется в прак­тике, именно в экс­пе­ри­менте и в промышленности».

(«Людвиг Фей­ер­бах и конец клас­си­че­ской немец­кой философии»)

И в этом «осо­бен­ность» пост­мо­дер­ни­стов. Для них прак­тика, как пра­вило, не явля­ется кри­те­рием истины. А марк­сизм — всего лишь «тота­ли­тар­ный мета­нар­ра­тив». В луч­шем слу­чае «дог­ма­тизм». Именно поэтому авторы книги заме­тили, что явля­ются «ста­рыми левыми», кото­рые про­сто не пони­мают, «как декон­струк­ция должна была помочь рабо­чему классу».

К слову, розыг­рыш Сокала вдох­но­вил про­грам­ми­ста Эндрю Булхака создать «Гене­ра­тор пост­мо­дер­низма». Нужно только зайти и нажать кнопку. После чего сге­не­ри­ру­ется текст в духе пост­мо­дер­низма. Если вни­ма­тельно изу­чить, то осо­бых отли­чий от тек­стов «авто­ри­тет­ных фило­со­фов» там не будет. При­чём, что важно, каж­дый раз будет появ­ляться новый текст со всеми ссыл­ками. Прямо сразу можно посы­лать в жур­нал, где пуб­ли­ку­ются постмодернисты.

В Рос­сии розыг­рыш подоб­ного толка тоже имел место. Это извест­ная ста­тья «Кор­че­ва­тель: алго­ритм типич­ной уни­фи­ка­ции точек доступа и избы­точ­но­сти», кото­рая была при­нята и опуб­ли­ко­вана на сайте жур­нала науч­ных пуб­ли­ка­ций аспи­ран­тов и док­то­ран­тов. Ее источ­ник — сге­не­ри­ро­ван­ный текст на паро­дий­ном сайте. Умельцы про­сто пере­вели текст. После пуб­ли­ка­ции раз­го­релся скан­дал, и жур­нал уда­лили из списка ВАК.

В этом, соб­ственно, клю­че­вое отли­чие нор­маль­ной фило­со­фии от пост­мо­дер­низма. Пост­мо­дер­ни­сты вообще не счи­тают, что есть истина, есть рамки, есть пара­дигма. Поэтому они изна­чально при­знают, что можно писать любой бред и назы­вать это фило­со­фией или даже «откры­тием». В фило­соф­ской среде настолько это при­жи­лось, что в дей­стви­тель­но­сти уже не нужно даже заду­мы­ваться о том, что пишешь. Можно выдать за фило­со­фию про­сто набор слов (глав­ное, чтобы было побольше сло­ве­чек из лек­си­кона какого-нибудь Лиотара).

Если вспом­нить исто­рию фило­со­фии, то в дей­стви­тель­но­сти пост­мо­дер­ни­сты напо­ми­нают софи­стов. Там тоже была свое­об­раз­ная «декон­струк­ция», цитаты, лишён­ные вся­кого смысла, и попытка заго­во­рить оппо­нен­тов, а уче­ние Ари­сто­теля можно было назвать «огра­ни­чен­ным» и «дог­ма­тич­ным».

Мно­гие люди оши­бочно пола­гают, что пост­мо­дер­ни­сты спо­собны «раз­вить» марк­сизм. Часто такое мне­ние осно­вы­ва­ется на том, что отдель­ные пред­ста­ви­тели дей­стви­тельно отно­сили себя к левым. У пост­мо­дер­ни­стов в этом плане ника­ких огра­ни­че­ний нет. Поли­ти­че­ски они могут быть немного анар­хи­стами, в какой-то мере уто­пи­че­скими соци­а­ли­стами, ино­гда марк­си­стами. Но редко только марк­си­стами. Ибо это уже похо­дит на «дог­ма­тизм».

При­чём тут важно заме­тить, что марк­сизм непре­менно нужно «раз­ви­вать». Кто же помо­жет раз­вить марк­сизм? Конечно, какие-нибудь фило­софы вроде Штир­нера и Ницше. Иначе «систему» не постро­ишь. А если «фило­соф­ская система» появ­ля­ется, то она не будет сильно отли­чаться от того, что в своё время выдал Евге­ний Дюринг.

Глав­ное — очи­стить марк­сизм от излиш­ней раци­о­наль­но­сти, от при­зна­ния, что есть инте­ресы того или иного класса, что спо­соб про­из­вод­ства — опре­де­ля­ю­щий фак­тор. Что же оста­ётся? То же самое, но про­сто пере­вёр­ну­тое с ног на голову.

Как Маркс пере­ра­бо­тал Гегеля, так и неко­то­рые пост­мо­дер­ни­сты пыта­ются «пере­ра­бо­тать» Маркса.

Ситу­а­ция, в общем-то, напо­ми­нает то, что про­ис­хо­дило в Рос­сии в период реак­ции, т. е. после рево­лю­ции 1905 года, когда мно­гие марк­си­сты стали «искать бога», кто-то засо­мне­вался в объ­ек­тив­ной реаль­но­сти. Появи­лась работа «Очерки по фило­со­фии марк­сизма», с кото­рой поле­ми­зи­ро­вал Ленин в книге «Мате­ри­а­лизм и эмпириокритицизм».

Реак­ци­он­ные фило­софы хоть XX, хоть XXI века пред­ла­гают отка­заться от утвер­жде­ний клас­си­че­ского марк­сизма об угне­те­нии чело­века чело­ве­ком, клас­со­вой борьбе, дик­та­туре про­ле­та­ри­ата, мето­до­ло­гии исто­рии, кото­рую Маркс взял на воору­же­ние от фран­цуз­ской исто­ри­че­ской школы вре­мён рестав­ра­ции (Гизо, Менье и проч.). В резуль­тате оста­ётся мел­кая тео­рия, кото­рая для прак­тики бес­по­лезна и, понятно, ника­кой опас­но­сти для капи­та­лизма не пред­став­ляет. Даже больше, эта «левая куль­тура» прямо-таки впи­сана в капи­та­ли­сти­че­ское общество.

Ленин по этому поводу говорит:

«С уче­нием Маркса про­ис­хо­дит теперь то, что не раз бывало в исто­рии с уче­ни­ями рево­лю­ци­он­ных мыс­ли­те­лей и вождей угне­тён­ных клас­сов в их борьбе за осво­бож­де­ние. Угне­та­ю­щие классы при жизни вели­ких рево­лю­ци­о­не­ров пла­тили им посто­ян­ными пре­сле­до­ва­ни­ями, встре­чали их уче­ние самой дикой зло­бой, самой беше­ной нена­ви­стью, самым бес­ша­баш­ным похо­дом лжи и кле­веты. После их смерти дела­ются попытки пре­вра­тить их в без­вред­ные иконы, так ска­зать, кано­ни­зи­ро­вать их, предо­ста­вить извест­ную славу их имени для „уте­ше­ния“ угне­тён­ных клас­сов и для оду­ра­че­ния их, выхо­ла­щи­вая содер­жа­ние рево­лю­ци­он­ного уче­ния, при­туп­ляя его рево­лю­ци­он­ное острие, опош­ляя его».

Именно этим и зани­ма­ются совре­мен­ные пост­мо­дер­ни­сты, кото­рые до сих пор назы­вают себя сто­рон­ни­ками марксизма.

Наи­бо­лее извест­ные представители:

Жан-Франсуа Лиотар

Лио­тар — гуру пост­мо­дер­низма. Именно он явля­ется осно­во­по­лож­ни­ком дан­ного тече­ния в фило­со­фии. В про­шлом Лио­тар был акти­ви­стом лево­ра­ди­каль­ной группы «Соци­а­лизм или вар­вар­ство». Нужно обра­тить вни­ма­ние на то, что группа в боль­шей мере кри­ти­ко­вала СССР, ста­ли­низм, чем соб­ственно капи­та­лизм. В конце кон­цов, ради­каль­ные дви­же­ния заста­вили мно­гих участ­ни­ков отвер­нуться от соци­а­лизма, поскольку они были сто­рон­ни­ками ради­ка­лизма только на словах.

Когда Лио­тар окон­ча­тельно отка­зался от соци­а­лизма, он сде­лал, как ему кажется, «науч­ное откры­тие». И это откры­тие гораздо важ­нее даже тео­рии эво­лю­ции и уж тем более всех преж­них фило­соф­ских идей.

Он ска­зал, что исто­рию чело­ве­че­ства можно раз­де­лить на три эпохи — пред­мо­дерн, модерн и, конечно, пост­мо­дерн. Ясное дело, что откры­тие уж очень напо­ми­нало тео­рию «пост­ин­ду­стри­аль­ного обще­ства» по Тоффлеру.

Бур­жу­аз­ные идео­логи, несмотря ни на что, в первую оче­редь, имели в виду пере­мены в эко­но­ми­че­ском плане. Поэтому, по их мне­нию, есть некое пост­ин­ду­стри­аль­ное обще­ство. Были аргу­менты, во вся­ком слу­чае. У Лио­тара всё не так. Он не свя­зы­вает начало эпохи пост­мо­дерна только с тем, что на Западе нача­лась деин­ду­стри­а­ли­за­ция. Лио­тар счи­тает, что эпоха нача­лась сразу же после того, как он её открыл!

Грубо говоря, ника­кой эпохи пост­мо­дерна до книжки «Состо­я­ние пост­мо­дерна» не было. Так что Лио­тар, по сво­ему соб­ствен­ному мне­нию, явля­ется вели­чай­шим мыс­ли­те­лем всех вре­мён и народов.

Что же он «открыл»? Всё про­сто: была циви­ли­за­ция, была фило­со­фия. Но резко про­изо­шел крах всего, и теперь в силу всту­пили иные законы. Теперь люди пони­мают всё не так, как 200 или 100 лет назад. Теперь любые книги — про­сто тек­сты, насту­пает эра язы­ко­вых игр.

Теперь больше не будет дове­рия ни про­грессу, ни науке, ни про­све­ще­нию. Это всего лишь рас­сказы (нар­ра­тивы). Язы­ко­вые игры — абсо­лют­ный плю­ра­лизм мне­ний, отсут­ствие истины, науч­ной пара­дигмы и т. д.

Мно­гие пред­ста­ви­тели новой фило­со­фии отри­цали, что явля­ются пост­мо­дер­ни­стами и что счи­тают Лио­тара боль­шим авто­ри­те­том. Однако мето­до­ло­гию они пере­няли у него пол­но­стью. А мно­гие гово­рили, что живут в эпоху пост­мо­дерна. Про­сто сама «тео­рия» настолько при­ми­тивна, что проще создать свою «школу», чем слепо сле­до­вать за гуру. И ещё важ­ное допол­не­ние. Мир суще­ствует и раз­ви­ва­ется лишь по про­из­волу интел­лек­ту­а­лов. Эта идея Лио­тара также полу­чила зна­чи­тель­ную поддержку.

К слову, помимо этого, идей у Лио­тара было очень много. Наи­бо­лее инте­рес­ная — при­ду­мать свой соб­ствен­ный язык и общаться только на нём, дабы, конечно, раз­ру­шить всё авто­ри­тар­ное и тота­ли­тар­ное, в том числе в своём сознании.

Ну а когда быв­ший соци­а­лист гово­рит об угне­те­нии, то тут всё про­сто. Рабо­чие — садо­ма­зо­хи­сты. Они про­сто полу­чают удо­воль­ствие от того, что их угне­тают — это, как счи­тает Лио­тар, исто­ри­че­ский факт.

Конечно, он не мог не ска­зать о пере­устрой­стве обще­ства. От поли­ти­че­ской эко­но­мии нужно отка­заться вообще, а вме­сто неё взять на воору­же­ние некую «либи­ди­ноз­ную эко­но­мию». Понятно, что ни о каком пре­об­ра­зо­ва­нии обще­ства в таком виде гово­рить не при­хо­дится, зато Лио­тар стал доста­точно попу­ляр­ным философом.

Жиль Делёз и Феликс Гваттари

Дан­ные мыс­ли­тели не поры­вали с марк­сиз­мом так ради­кально, как это сде­лал Лио­тар, однако, несо­мненно, они при­няли пра­вила игры «эпохи пост­мо­дерна». Жиль Делёз — извест­ный фило­соф. Пона­чалу он назы­вал себя ниц­ше­ан­цем, затем спи­но­зи­стом, под конец жизни стал гово­рить, что все­гда был марк­си­стом. Гват­тари — поли­ти­че­ский акти­вист, кото­рый при­дер­жи­вался анар­хист­ских взгля­дов и был психоаналитиком.

Если гово­рить о фило­со­фии, то они отно­си­лись к пост­струк­ту­ра­лизму. Основ­ные идеи, бла­го­даря кото­рым они стали извест­ными, конечно, прямо свя­заны именно с новой философией.

Они высту­пили про­тив «веч­ных истин» и цен­но­стей. Всё это можно было назвать про­сто тота­ли­тар­ными иде­фик­сами. В тео­рии они во мно­гом транс­ли­ро­вали анар­хист­ские пред­став­ле­ния о госу­дар­стве. Госу­дар­ство — абсо­лют­ное зло.

Более того, они, пожа­луй, стали играться со сло­вом фашизм ещё до того, как попу­ли­сты стали так назы­вать своих поли­ти­че­ских сопер­ни­ков (в Европе и США прежде всего). У «мыс­ли­те­лей» фашиз­мом назы­ва­ются и пси­хо­ана­лиз, и семья, и соци­аль­ная орга­ни­за­ция. Как это пре­одо­леть? Вопрос инте­рес­ный. Есть некий идеал — хао­с­мос. К нему нужно и стремиться.

А так в мире только два начала — шизо­ид­ное и пара­но­и­даль­ное. Выбор, надо ска­зать, удач­ный. И прин­ци­пи­аль­ное изме­не­ние мира тут не рабо­тает. Дик­та­тура про­ле­та­ри­ата — глу­пая затея, ибо ничего не решит, ведь всё дело в том, чтобы вер­нуть некое «пер­во­на­чаль­ное состо­я­ние чело­века», а не исполь­зо­вать про­кля­тый про­гресс, кото­рый отрав­лен «фашиз­мом».

Чтобы было пред­став­ле­ние о мыс­ли­те­лях, хоте­лось бы их процитировать:

«Здесь хорошо видно, что нет ника­кого дво­яко-одно­знач­ного соот­вет­ствия между линей­ными зна­ча­щими свя­зями, или архи­пись­мом, в зави­си­мо­сти от автора, и этим мно­го­ин­декс­ным, мно­го­мер­ным машин­ным ката­ли­зом. Мас­штаб­ная сим­мет­рия, транс­вер­саль­ность, недис­кур­сив­ный мани­а­каль­ный харак­тер их экс­пан­сии: все эти изме­ре­ния застав­ляют нас выйти из логики исклю­чён­ного сред­него и под­тал­ки­вают нас к тому, чтобы отка­заться от онто­ло­ги­че­ского бина­ризма, кото­рый мы уже критиковали».

(Гват­тари)

«Дис­крет­ное, отчуж­дён­ное, вытес­нён­ное — три слу­чая есте­ствен­ной бло­ки­ровки, соот­вет­ству­ю­щие номи­наль­ным кон­цеп­там, поня­тиям при­роды и сво­боды. Но во всех слу­чаях, чтобы объ­яс­нить повто­ре­ние, обра­ща­ются к форме тож­де­ствен­но­сти поня­тия, форме Оди­на­ко­вого в представлении».

(Делёз Ж. Раз­ли­чие и повторение)

Веро­ятно, тут же воз­ни­кает жела­ние про­чи­тать все работы муд­ре­цов, кото­рые «открыли» сотни (воз­можно, даже тысячи) раз­лич­ных зако­нов. Жон­гли­ро­ва­ние сло­вами пугать никого не должно — нужно учиться, дабы про­слыть интеллектуалом.

Ещё они, конечно, зани­ма­лись «пре­об­ра­зо­ва­нием обще­ства», ведь марк­сист­ские тео­рии были хотя и «во мно­гом вер­ными», но явно уста­рели для эпохи пост­мо­дерна. Делёз гово­рил о поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти сво­его соратника:

«Феликс ска­зал мне, что шля­ется с этими людьми, поскольку хочет отго­во­рить их от при­го­тов­ле­ния кок­тей­лей Моло­това и вме­сто этого запи­сать их на сеанс психоанализа».

(Фран­суа Досс. Жиль Делез и Феликс Гват­тари. Пере­крест­ная биография)

Кажется забав­ным, однако есть один инте­рес­ный при­мер из исто­рии. Так, когда пра­ви­тель­ство Ита­лии выпи­сало ордер на арест извест­ного лево­ра­ди­каль­ного дея­теля Анто­нио Негри, то он спря­тался от пра­ви­тель­ства в доме у Гваттари.

Тут инте­рес­ный момент. До этого Негри был про­сто лево­ра­ди­ка­лом. Зато после зна­ком­ства с «фило­со­фами» взгляды стали меняться. Сам он утверждал:

«Лек­ции Делёза как бы очи­щали мой мозг от предубеж­де­ний… После этого я стал спинозистом»..

В даль­ней­шем Негри отка­зался от ради­ка­лизма. Когда в Европе голо­со­вали за нео­ли­бе­раль­ную кон­сти­ту­цию, именно Негри при­зы­вал голо­со­вать за её при­ня­тие. Негри тогда пола­гал, что нео­ли­бе­ра­лизм спо­со­бен «укре­пить Европу», дабы она могла кон­ку­ри­ро­вать с США! Но граж­дане не под­дер­жали этот про­ект. А Негри огра­ни­чи­вался общими заяв­ле­ни­ями, что кри­тика капи­та­лизма — дело этики. Но аль­тер­на­тивы как будто бы и нет.

Неуди­ви­тельно, что мно­гие подоб­ные мыс­ли­тели под­дер­жали кон­цеп­цию «конца истории».

Можно вспом­нить ещё несколько инте­рес­ных момен­тов, как фило­софы пре­об­ра­зо­вы­вали обще­ство. Т. е. то, что они пред­ла­гали исполь­зо­вать вме­сто клас­со­вой борьбы.

Госу­дар­ство, по опре­де­ле­нию фило­со­фов, бастион фашизма, выде­лило зна­чи­тель­ную часть денег на «иссле­до­ва­тель­скую» орга­ни­за­цию CERFI. Фило­софы там зани­ма­лись, в основ­ном, тем, что пла­тили друг другу зарплату.

Инте­ресно там было всё устроено:

«Куча париж­ских левых при­шла с абсо­лютно липо­выми про­ек­тами. Феликс слепо их под­дер­жи­вал. Одному мы купили камеру, дру­гому — мото­цикл… Мы дали деньги чело­веку, кото­рый заявил нам: „Мне нужно 5 тысяч фран­ков зав­тра на аборт“».

(Фран­суа Досс. Жиль Делёз и Феликс Гват­тари. Пере­крест­ная биография)

Ему отве­тили:

«„Пере­шлите нам обратно деньги, когда смо­жете, хорошо, вот, дер­жите“. Денег никто не вер­нул».

(Фран­суа Досс. Жиль Делёз и Феликс Гват­тари. Пере­крест­ная биография) 

Ясно, что такие «ради­каль­ные мыс­ли­тели» для капи­та­лизма не могут в прин­ципе пред­став­лять опасность.

Жан Бодрийяр

Еще один «новый левый». Вна­чале обыч­ный мыс­ли­тель, иссле­ду­ю­щий клас­си­ков фило­со­фии, затем он стал играть по новым пра­ви­лам, т. е. при помощи язы­ко­вых игр состав­лять текст. Так же, как и мно­гие, испу­гался собы­тий 1968 года, после чего стал уже «уме­рен­ным левым» и всё дальше отхо­дил от марк­сизма, а затем и от реальности.

Уже в начале 70-х годов он открыто напа­дает на марк­сизм потому, что, мол, Маркс неверно отоб­ра­жает кар­тину «пред­мо­дерна». Да и странно, почему же это Маркс не исполь­зует нео­ло­гизмы, поня­тия язы­ко­вых игр? Какой-то он несо­вре­мен­ный, или, как гово­рят неко­то­рые поклон­ники Бодрий­яра, «непро­фес­си­о­наль­ный философ».

Глав­ное в раз­ви­тии любого обще­ства, как счи­тает новый гений, не спо­соб про­из­вод­ства и про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния, а «сим­во­ли­че­ский обмен». Нет ничего важ­нее для про­гресса, чем про­сто знаки:

«прин­цип симу­ля­ции пра­вит нами сего­дня вме­сто преж­него прин­ципа реальности».

И снова какой-то непо­нят­ный «золо­той век», когда всё было про­сто заме­ча­тельно, что отме­ча­ется в рабо­тах мно­гих пост­мо­дер­ни­стов. Но суть в том, что реаль­но­сти нет, оста­ётся только гипер­ре­аль­ность, и даже труд сего­дня — это всего лишь симуляция.

Как при таком рас­кладе раз­ви­ва­ются про­из­во­ди­тель­ные силы, наука, ска­зать сложно, если всё-таки рас­смат­ри­вать все про­цессы через призму свер­хо­боб­ще­ния Бодрий­яра. Воз­можно, про­сто симуляция.

Инте­ре­сен его ана­лиз неко­то­рых исто­ри­че­ских собы­тий. В част­но­сти, Войны в заливе. Вна­чале он пишет в газете «Liberation» ста­тью «Войны в заливе не будет», потом «Война в заливе на самом деле про­ис­хо­дит?», и в самом конце, конечно, «Войны в заливе не было». Почему не было? Потому что СМИ заме­няют реаль­ность, делая ненуж­ным само событие.

Можно ли себе пред­ста­вить ана­ло­гич­ный ана­лиз кон­крет­ного исто­ри­че­ского собы­тия, ска­жем, у Маркса? Вот «18 брю­мера Луи Бона­парта» срав­нить с тем же опу­сом «Войны в заливе не было» (была издана отдель­ная книга). Всё дело, по Бодрий­яру, не в кон­крет­ных инте­ре­сах той или иной группы (класса), а в «цен­но­стях».

Жак Деррида

Дер­рида в зна­чи­тель­ной мере «раз­вил» всю новую фило­со­фию. Именно он явля­ется авто­ром поня­тия «декон­струк­ция». Суть её заклю­ча­ется в том, что нужно взять любой текст и пере­ра­бо­тать его.

При­чём пере­ра­бо­тать его можно как угодно и сде­лать совер­шенно любые выводы. Это не очень важно. Тем более, что Дер­рида явно при­зы­вает своих сто­рон­ни­ков отка­заться от евро­пей­ской клас­си­че­ской фило­со­фии вообще. Вот только Ницше — «гений», кото­рый якобы осо­знал мно­гое, в том числе «бес­со­зна­тель­ную волю», что очень важно.

В ходе своих «иссле­до­ва­ний» Дер­рида при­шёл к про­стому выводу: пер­вично даже не созна­ние, а язык, при­чём обще­ствен­ное бытие вто­рично. Тут уж явно Маркс пере­вёр­нут с ног на голову.

Ещё Дер­рида изве­стен как основ­ной идео­лог кон­цеп­ции муль­ти­куль­ту­ра­лизма. Поскольку он был авто­ри­те­том, то к нему при­слу­ши­ва­лись на выс­шем уровне. Тем более, что нужно как-то встра­и­вать армию рабо­чих в общество.

Есте­ственно, Дер­рида кри­ти­ко­вали. Осо­бенно доста­ва­лось декон­струк­ции. Но он отве­чал очень про­сто: разум­ное мыш­ле­ние слиш­ком авто­ри­тарно. От него сле­дует отка­заться, и тогда все будет в порядке, тео­рия вполне может быть исполь­зо­вана по любому слу­чаю, в том числе при рас­смот­ре­нии науч­ных теорий.

Всё дело в том, что нор­маль­ная науч­ная тео­рия плоха сама по себе. Почему? Потому что нужно бороться с любой иерар­хией, с любой цель­ной тео­рией, извле­кать из неё излишне «репрес­сив­ные» элементы.

И неважно, если тео­рия сама по себе явля­ется логич­ной, что она рабо­тает на прак­тике. Её тоже можно менять, играть с ней, как захо­чется. И делать это может любой. Речь ведь идёт о тексте.

Однако что может полу­читься из этого? Дер­рида не ука­зы­вает, что полу­чится непре­менно что-то цель­ное. Про­сто глав­ное — борьба с иерар­хией, авто­ри­та­риз­мом, фашиз­мом и тота­ли­та­риз­мом, где бы это зло ему ни мере­щи­лось. И это важ­нее истины в принципе.

В заклю­че­ние хоте­лось бы вспом­нить слова Ленина:

«Люди все­гда были и все­гда будут глу­пень­кими жерт­вами обмана и само­об­мана в поли­тике, пока они не научатся за любыми нрав­ствен­ными, рели­ги­оз­ными, поли­ти­че­скими, соци­аль­ными фра­зами, заяв­ле­ни­ями, обе­ща­ни­ями разыс­ки­вать инте­ресы тех или иных классов».

Можно ли ска­зать, что пост­мо­дер­нист­ская фило­со­фия, а шире — кон­ти­нен­таль­ная, высту­пает в инте­ре­сах про­ле­та­ри­ата, класса угне­тён­ных? Даже «левые» пред­ста­ви­тели, по боль­шому счёту, аги­ти­руют за ато­ми­зи­ро­ван­ное обще­ство, разыс­ки­вают некий идеал в «изна­чаль­ном чело­веке» и отка­зы­ва­ются не только от дости­же­ний бур­жу­аз­ной эпохи, но и от про­гресса в целом.

Учи­ты­вая всё это, даже странно, что отдель­ные марк­си­сты в конеч­ном итоге всё же при­ни­мают аргу­менты эда­ких при­ми­ти­ви­стов, кото­рые отри­цают про­све­ще­ние. Свя­зано это, видимо, с тем, что поло­же­ние в обще­стве их вполне устра­и­вает, и что-то менять очень бы не хоте­лось. Тем более, что с такой мето­до­ло­гией что-то поме­нять и не получится.

Источ­ник