Детская болезнь «левизны» в коммунизме

Детская болезнь «левизны» в коммунизме
~ 188 мин

Посвящение

Посвящаю эту ста­тью высо­ко­по­чтен­ному мистеру Ллойду-​Джорджу в изъ­яв­ле­ние при­зна­тель­но­сти за его почти марк­сист­скую и во вся­ком слу­чае чрез­вы­чайно полез­ную для ком­му­ни­стов и боль­ше­ви­ков всего мира речь 18. III. 1920.

Автор.

В каком смысле можно говорить о международном значении русской революции?

Первые месяцы после заво­е­ва­ния про­ле­та­ри­а­том поли­ти­че­ской вла­сти в России (25.Х- 7.XI 1917) могло казаться, что гро­мад­ные отли­чия отста­лой России от пере­до­вых западно-​европейских стран сде­лают рево­лю­цию про­ле­та­ри­ата в этих послед­них очень мало похо­жей на нашу. Теперь мы имеем уже перед собой очень поря­доч­ный меж­ду­на­род­ный опыт, кото­рый гово­рит с пол­ней­шей опре­де­лен­но­стью, что неко­то­рые основ­ные черты нашей рево­лю­ции имеют не мест­ное, не национально-​особенное, не рус­ское только, а меж­ду­на­род­ное зна­че­ние. И я говорю здесь о меж­дyнapoд­нoм зна­че­нии не в широ­ком смысле слова: не неко­то­рые, а все основ­ные и мно­гие вто­ро­сте­пен­ные черты нашей рево­лю­ции имеют меж­ду­на­род­ное зна­че­ние в смысле воз­дей­ствия ее на все страны. Нет, в самом узком смысле слова, т.е. пони­мая под меж­ду­на­род­ным зна­че­нием меж­ду­на­род­ную зна­чи­мость или исто­ри­че­скую неиз­беж­ность повто­ре­ния в меж­ду­на­род­ном мас­штабе того, что было у нас, при­хо­дится при­знать такое зна­че­ние за неко­то­рыми основ­ными чер­тами нашей революции.

Конечно, было бы вели­чай­шей ошиб­кой пре­уве­ли­чить эту истину, рас­про­стра­нить ее не только на неко­то­рые из основ­ных черт нашей рево­лю­ции. Точно так же было бы оши­бочно упу­стить из виду, что после победы про­ле­тар­ской рево­лю­ции хотя бы в одной из пере­до­вых стран насту­пит, по всей веро­ят­но­сти, кру­той пере­лом, именно Россия сде­ла­ется вскоре после этого не образ­цо­вой, а опять отста­лой (в «совет­ском» и в соци­а­ли­сти­че­ском смысле) страной.

Но в дан­ный исто­ри­че­ский момент дело обстоит именно так, что рус­ский обра­зец пока­зы­вает всем стра­нам кое-​что, и весьма суще­ствен­ное, из их неиз­беж­ного и неда­ле­кого буду­щего. Передовые рабо­чие во всех стра­нах давно поняли это, – а еще чаще не столько поняли, сколько инстинк­том рево­лю­ци­он­ного класса схва­тили, почу­яли это. Отсюда меж­ду­на­род­ное «зна­че­ние» (в узком смысле слова) совет­ской вла­сти, а также основ боль­ше­вист­ской тео­рии и так­тики. Этого не поняли «рево­лю­ци­он­ные» вожди II Интернационала, вроде Каутского в Германии, Отто Бауэра и Фридриха Адлера в Австрии, кото­рые и ока­за­лись поэтому реак­ци­о­не­рами, защит­ни­ками худ­шего оппор­ту­низма и социал-​предательства. Между про­чим, ано­ним­ная бро­шюра «Всемирная рево­лю­ция» «Weltrevolution», вышед­шая в 1919 году в Вене (Sozialistische Bucherei, Heft 11; Ignaz B and, пока­зы­вает осо­бенно наглядно весь ход мысли и весь круг мысли, вер­нее, всю без­дну недо­мыс­лия, педант­ства, под­ло­сти и пре­да­тель­ства инте­ре­сов рабо­чего класса – и при­том под соусом «защиты» идеи «все­мир­ной революции».

Но оста­но­виться подроб­нее на этой бро­шюре при­дется когда-​либо дру­гой раз. Здесь же отме­тим только еще одно: в давно-​давно про­шед­шие вре­мена, когда Каутский был еще марк­си­стом, а не рене­га­том, он, под­ходя к вопросу, как исто­рик, пред­ви­дел воз­мож­ность наступ­ле­ния такой ситу­а­ции, при кото­рой рево­лю­ци­он­ность рус­ского про­ле­та­ри­ата ста­нет образ­цом для Западной Европы. Это было в 1902 году, когда Каутский писал в рево­лю­ци­он­ной «Искре» ста­тью: «Славяне и рево­лю­ция». Вот что он писал в этой статье:

«В насто­я­щее же время (в про­ти­во­по­лож­ность 1848 году) можно думать, что не только сла­вяне всту­пили в ряды рево­лю­ци­он­ных наро­дов, но что и центр тяже­сти рево­лю­ци­он­ной мысли и рево­лю­ци­он­ного дела все более и более пере­дви­га­ется к сла­вя­нам. Революционный центр пере­дви­га­ется с запада на восток. В пер­вой поло­вине XIX века он лежал во Франции, вре­ме­нами в Англии. В 1848 г. и Германия всту­пила в ряды рево­лю­ци­он­ных наций… Новое сто­ле­тие начи­на­ется такими собы­ти­ями, кото­рые наво­дят на мысль, что мы идем навстречу даль­ней­шему пере­дви­же­нию рево­лю­ци­он­ного цен­тра, именно: пере­дви­же­нию его в Россию… Россия, вос­при­няв­шая столько рево­лю­ци­он­ной ини­ци­а­тивы с Запада, теперь, быть может, сама готова послу­жить для него источ­ни­ком рево­лю­ци­он­ной энер­гии. Разгорающееся рус­ское рево­лю­ци­он­ное дви­же­ние ока­жется, быть может, самым могу­чим сред­ством для того, чтобы вытра­вить тот дух дряб­лого фили­стер­ства и трез­вен­ного поли­ти­кан­ства, кото­рый начи­нает рас­про­стра­няться в наших рядах, и заста­вит снова вспых­нуть ярким пла­ме­нем жажду борьбы и страст­ную пре­дан­ность нашим вели­ким иде­а­лам. Россия давно уже пере­стала быть для Западной Европы про­стым опло­том реак­ции и абсо­лю­тизма. Дело обстоит теперь, пожа­луй, как раз наобо­рот. Западная Европа ста­но­вится опло­том реак­ции и абсо­лю­тизма в России… С царем рус­ские рево­лю­ци­о­неры, быть может, давно уже спра­ви­лись бы, если бы им не при­хо­ди­лось одно­вре­менно вести борьбу и про­тив его союзника,-европейского капи­тала. Будем наде­яться, что на этот раз им удастся спра­виться с обо­ими вра­гами, и что новый «свя­щен­ный союз» рух­нет ско­рее, нежели его пред­ше­ствен­ники. Но, как бы ни окон­чи­лась тепе­реш­няя борьба в России, кровь и сча­стье муче­ни­ков, кото­рых она поро­дит, к сожа­ле­нию, более чем доста­точно, не про­па­дут даром. Они опло­до­тво­рят всходы соци­аль­ного пере­во­рота во всем циви­ли­зо­ван­ном мире, заста­вят их расти пыш­нее и быст­рее. В 1848 г. сла­вяне были трес­ку­чим моро­зом, кото­рый побил цветы народ­ной весны. Быть может, теперь им суж­дено быть той бурей, кото­рая взло­мает лед реак­ции и неудер­жимо при­не­сет с собою новую, счаст­ли­вую весну для наро­дов». (Д.Каутский. «Славяне и рево­лю­ция». «Искра» ? 18, 10 марта 1902 г.) Хорошо писал 18 лет тому назад Карл Каутский!

Одно из основных условий успеха большевиков

Наверное, теперь уже почти вся­кий видит, что боль­ше­вики не про­дер­жа­лись бы у вла­сти не то, что 2 1/2 года, но и 2 1/2 месяца без стро­жай­шей, поис­тине желез­ной дис­ци­плины в нашей пар­тии, без самой пол­ной и без­за­вет­ной под­держки её всей мас­сой рабо­чего класса, т.е. всем, что есть в нем мыс­ля­щего, чест­ного, само­от­вер­жен­ного, вли­я­тель­ного, спо­соб­ного вести за собой или увле­кать отста­лые слои.

Диктатура про­ле­та­ри­ата есть самая сви­ре­пая, самая ост­рая, самая бес­по­щад­ная война нового класса про­тив более могу­ще­ствен­ного врага, про­тив бур­жу­а­зии, сопро­тив­ле­ние кото­рой уде­ся­те­рено ее свер­же­нием (хотя бы в одной стране) и могу­ще­ство кото­рой состоит не только в силе меж­ду­на­род­ного капи­тала, в силе и проч­но­сти меж­ду­на­род­ных свя­зей бур­жу­а­зии, но и в силе при­вычки, в силе мел­кого про­из­вод­ства. Ибо мел­кого про­из­вод­ства оста­лось еще на свете, к сожа­ле­нию, очень и очень много, а мел­кое про­из­вод­ство рож­дает капи­та­лизм и бур­жу­а­зию посто­янно, еже­дневно, еже­часно, сти­хийно и в мас­со­вом мас­штабе. По всем этим при­чи­нам дик­та­тура про­ле­та­ри­ата необ­хо­дима, и победа над бур­жу­а­зией невоз­можна без дол­гой, упор­ной, отча­ян­ной, войны не на живот, а на смерть, – войны, тре­бу­ю­щей выдержки, дис­ци­плины, твер­до­сти, непре­клон­но­сти и един­ства воли.

Повторяю, опыт побе­до­нос­ной дик­та­туры про­ле­та­ри­ата в России пока­зал наглядно тем, кто не умеет думать или кому не при­хо­ди­лось раз­мыш­лять о дан­ном вопросе, что без­услов­ная цен­тра­ли­за­ция и стро­жай­шая дис­ци­плина про­ле­та­ри­ата явля­ются одним из основ­ных усло­вий для победы над буржуазией.

На этом часто оста­нав­ли­ва­ются. Но далеко недо­ста­точно раз­мыш­ляют о том, что это зна­чит, при каких усло­виях это воз­можно? Не сле­дует ли воз­гласы при­вет­ствия по адресу совет­ской вла­сти и боль­ше­ви­ков почаще сопро­вож­дать серьез­ней­шим ана­ли­зом при­чин того, почему боль­ше­вики могли выра­бо­тать необ­хо­ди­мую для рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата дисциплину?

Большевизм суще­ствует, как тече­ние поли­ти­че­ской мысли и как поли­ти­че­ская пар­тия, с 1903 года. Только исто­рия боль­ше­визма за весь период его суще­ство­ва­ния может удо­вле­тво­ри­тельно объ­яс­нить, почему он мог выра­бо­тать и удер­жать при самых труд­ных усло­виях желез­ную дис­ци­плину, необ­хо­ди­мую для победы пролетариата.

И, прежде всего, явля­ется вопрос: чем дер­жится дис­ци­плина рево­лю­ци­он­ной пар­тии про­ле­та­ри­ата? чем она про­ве­ря­ется? чем под­креп­ля­ется? Во-​первых, созна­тель­но­стью про­ле­тар­ского аван­гарда и его пре­дан­но­стью рево­лю­ции, его выдерж­кой, само­по­жерт­во­ва­нием, геро­из­мом. Во-​вторых его уме­ньем свя­заться, сбли­зиться, до извест­ной сте­пени, если хотите слиться с самой широ­кой мас­сой тру­дя­щихся, в первую голову про­ле­тар­ской, но также и с не про­ле­тар­ской тру­дя­щейся мас­сой. В-​третьих, пра­виль­но­стью поли­ти­че­ского руко­вод­ства, осу­ществ­ля­е­мого этим аван­гар­дом, пра­виль­но­стью его поли­ти­че­ской стра­те­гии и так­тики, при усло­вии, чтобы самые широ­кие массы соб­ствен­ным опы­том убе­ди­лись в этой пра­виль­но­сти. Без этих усло­вий дис­ци­плина в рево­лю­ци­он­ной пар­тии, дей­стви­тельно спо­соб­ной быть пар­тией пере­до­вого класса, име­ю­щего сверг­нуть бур­жу­а­зию и пре­об­ра­зо­вать все обще­ство, не осу­ще­ствима. Без этих усло­вий попытки создать дис­ци­плину неми­ну­емо пре­вра­ща­ются в пустышку, во фразу, в крив­ля­нье. А эти усло­вия, с дру­гой сто­роны, не могут воз­ник­нуть сразу. Они выра­ба­ты­ва­ются лишь дол­гим тру­дом, тяже­лым опы­том; их выра­ботка облег­ча­ется лишь пра­виль­ной рево­лю­ци­он­ной тео­рией, кото­рая, в свою оче­редь, не явля­ется дог­мой, а окон­ча­тельно скла­ды­ва­ется лишь в тес­ной связи с прак­ти­кой дей­стви­тельно мас­со­вого и дей­стви­тельно рево­лю­ци­он­ного движения.

Если боль­ше­визм мог выра­бо­тать и успешно осу­ще­ствить в 1917-1920 годах, при неви­данно тяже­лых усло­виях, самую стро­гую цен­тра­ли­за­цию и желез­ную дис­ци­плину, то при­чина тому заклю­ча­ется просто-​на-​просто в ряде исто­ри­че­ских осо­бен­но­стей России.

С одной сто­роны, боль­ше­визм воз­ник в 1903 году на самой проч­ной базе тео­рии марк­сизма. А пра­виль­ность этой – и только этой – рево­лю­ци­он­ной тео­рии дока­зал не только все­мир­ный опыт всего XIX века, но и в осо­бен­но­сти опыт блуж­да­ний и шата­ний, оши­бок и разо­ча­ро­ва­ний рево­лю­ци­он­ной мысли в России. В тече­ние около полу­века, при­мерно с 40-​х и до 90-​х годов про­шлого века, пере­до­вая мысль в России, под гне­том неви­данно дикого и реак­ци­он­ного царизма» жадно искала пра­виль­ной рево­лю­ци­он­ной тео­рии, следя с уди­ви­тель­ным усер­дием и тща­тель­но­стью за вся­ким и каж­дым «послед­ним сло­вом» Европы и Америки в этой обла­сти. Марксизм, как един­ственно пра­виль­ную рево­лю­ци­он­ную тео­рию, Россия поис­тине выстра­дала полу­ве­ко­вой исто­рией неслы­хан­ных мук и жертв, неви­дан­ного рево­лю­ци­он­ного геро­изма, неве­ро­ят­ной энер­гии и без­за­вет­но­сти иска­ний, обу­че­ния, испы­та­ния на прак­тике, разо­ча­ро­ва­ний, про­верки, сопо­став­ле­ния опыта Европы. Благодаря вынуж­ден­ной цариз­мом эми­грант­щине, рево­лю­ци­он­ная Россия обла­дала во вто­рой поло­вине XIX века таким богат­ством интер­на­ци­о­наль­ных свя­зей, такой пре­вос­ход­ной осве­дом­лен­но­стью насчет все­мир­ных форм и тео­рий рево­лю­ци­он­ного дви­же­ния, как ни одна страна в мире.

С дру­гой сто­роны, воз­ник­ший на этой гра­нит­ной тео­ре­ти­че­ской базе боль­ше­визм про­де­лал пят­на­дца­ти­лет­нюю (1903-1917) прак­ти­че­скую исто­рию, кото­рая по богат­ству опыта не имеет себе рав­ной в свете. Ибо ни в одной стране за эти 15 лет не было пере­жито даже при­бли­зи­тельно так много в смысле рево­лю­ци­он­ного опыта, быст­роты и раз­но­об­ра­зия смены раз­лич­ных форм дви­же­ния, легаль­ного и неле­галь­ного, мир­ного и бур­ного, под­поль­ного и откры­того, круж­ко­вого и мас­со­вого, пар­ла­мент­ского и тер­ро­ри­сти­че­ского. Ни в одной стране не было скон­цен­три­ро­вано на таком корот­ком про­ме­жутке вре­мени такого богат­ства форм, оттен­ков, мето­дов борьбы всех клас­сов совре­мен­ного обще­ства, при­том борьбы, кото­рая, в силу отста­ло­сти страны и тяже­сти гнета царизма, осо­бенно быстро созре­вала, осо­бенно жадно и успешно усва­и­вала себе соот­вет­ству­ю­щее «послед­нее слово» аме­ри­кан­ского и евро­пей­ского поли­ти­че­ского опыта.

Главные этапы в истории большевизма

Годы под­го­товки рево­лю­ции (1903-1905). Везде чув­ству­ется при­бли­же­ние вели­кой бури. Во всех клас­сах бро­же­ние и под­го­товка. За гра­ни­цей эми­грант­ская пресса ста­вит тео­ре­ти­че­ски все основ­ные вопросы рево­лю­ции. Представители трех основ­ных клас­сов, трех глав­ных поли­ти­че­ских тече­ний, либерально-​буржуазного, мелкобуржуазно-​демократического (при­кры­того вывес­ками «социал-​демократического» и «социал-​революционного» направ­ле­ний) и пролетарски-​революционного оже­сто­чен­ней­шей борь­бой про­грамм­ных и так­ти­че­ских взгля­дов пред­вос­хи­щают – и под­го­тов­ляют – гря­ду­щие откры­тую борьбу клас­сов. Всевопросы, из-​за кото­рых шла воору­жен­ная борьба масс в 1905-7 и в 1917-1920 годах, можно (и должно) про­сле­дить, в заро­ды­ше­вой форме, по тогдаш­ней печати. А между тремя глав­ными направ­ле­ни­ями, разу­ме­ется, есть сколько угодно про­ме­жу­точ­ных, пере­ход­ных, поло­вин­ча­тых обра­зо­ва­ний. Вернее: в борьбе орга­нов печати, пар­тий, фрак­ций, групп выкри­стал­ли­зо­вы­ва­ются те идейно-​политические направ­ле­ния, кото­рые явля­ются дей­стви­тельно клас­со­выми; классы выко­вы­вают себе над­ле­жа­щее идейно-​политическое ору­жие для гря­ду­щих битв.

Годы рево­лю­ции (1905 – 1907). Все классы высту­пают открыто. Все про­грамм­ные и так­ти­че­ские взгляды про­ве­ря­ются дей­ствием масс. Невиданная в мире широта и острота ста­чеч­ной борьбы. Перерастание эко­но­ми­че­ской стачки в поли­ти­че­скую и поли­ти­че­ской в вос­ста­ние. Практическая про­верка соот­но­ше­ний между руко­во­дя­щим про­ле­та­ри­а­том и руко­во­ди­мым, колеб­лю­щимся, шат­ким, кре­стьян­ством. Рождение, в сти­хий­ном раз­ви­тии борьбы, совет­ской формы орга­ни­за­ции. Тогдашние споры о зна­че­нии Советов пред­вос­хи­щают вели­кую борьбу 1917-1920 годов. Смена пар­ла­мент­ских форм борьбы и непар­ла­мент­ских, так­тики бой­кота пар­ла­мен­та­ризма с так­ти­кой уча­стия в пар­ла­мен­та­ризме, легаль­ных форм борьбы и неле­галь­ных, а равно их вза­и­мо­от­но­ше­ния и связи – все это отли­ча­ется уди­ви­тель­ным богат­ством содер­жа­ния. Каждый месяц этого пери­ода рав­нялся, в смысле обу­че­ния осно­вам поли­ти­че­ской науки – и масс и вождей, и клас­сов и пар­тий, – году «мир­ного» «кон­сти­ту­ци­он­ного» раз­ви­тия. Без гене­раль­ной репе­ти­ции» 1905 года победа октябрь­ской рево­лю­ции 1917 года была бы невозможна.

Годы реак­ции (1907-1910). Царизм побе­дил. Все рево­лю­ци­он­ные и оппо­зи­ци­он­ные пар­тии раз­биты. Упадок, демо­ра­ли­за­ция, рас­колы, раз­брод, рене­гат­ство, пор­но­гра­фия на место поли­тики [В печат­ном тек­сте дальше добав­лено: «Усиление тяги к фило­соф­скому иде­а­лизму; мисти­цизм, как обла­че­ние контр-​революционных настро­е­ний.» Ред.]. Но в то же время именно вели­кое пора­же­ние дает рево­лю­ци­он­ным пар­тиям и рево­лю­ци­он­ному классу насто­я­щий и полез­ней­ший урок, урок исто­ри­че­ской диа­лек­тики, урок пони­ма­ния, уме­нья и искус­ства вести поли­ти­че­ские борьбу. Друзья позна­ются в несча­стии. Разбитые армии хорошо учатся.

Победивший царизм вынуж­ден уско­ренно раз­ру­шать остатки добур­жу­аз­ного, пат­ри­ар­халь­ного быта в России. Буржуазное раз­ви­тие ее шагает впе­ред заме­ча­тельно быстро. Внеклассовые, над­клас­со­вые иллю­зии, иллю­зии насчет воз­мож­но­сти избег­нуть капи­та­лизм раз­ле­та­ются пра­хом. Классовая борьба высту­пает совсем по новому и тем более отчетливо.

Революционные пар­тии должны доучи­ваться. Они учи­лись насту­пать. Теперь при­хо­дится понять, что эту науку необ­хо­димо допол­нить нау­кой, как пра­виль­нее отсту­пать. Приходится понять, – и рево­лю­ци­он­ный класс на соб­ствен­ном горь­ком опыте учится пони­мать, – что нельзя побе­дить, не научив­шись пра­виль­ному наступ­ле­нию и пра­виль­ному отступ­ле­нию. Из всех раз­би­тых оппо­зи­ци­он­ных и рево­лю­ци­он­ных пар­тий боль­ше­вики отсту­пили в наи­боль­шем порядке, с наи­мень­шим ущер­бом для их «армии», с наи­боль­шим сохра­не­нием ядра ее, с наи­мень­шими (по глу­бине и неиз­ле­чи­мо­сти) рас­ко­лами, с наи­мень­шей демо­ра­ли­за­цией, с наи­боль­шей спо­соб­но­стью воз­об­но­вить работу наи­бо­лее широко, пра­вильно и энер­гично. И достигли этого боль­ше­вики только потому, что бес­по­щадно раз­об­ла­чили и выгнали вон рево­лю­ци­о­не­ров фразы, кото­рые не хотели понять, что надо отсту­пить, что надо уметь отсту­пить, что надо обя­за­тельно научиться легально рабо­тать в самых реак­ци­он­ных пар­ла­мен­тах, в самых реак­ци­он­ных про­фес­си­о­наль­ных, коопе­ра­тив­ных, стра­хо­вых и подоб­ных организациях.

Годы подъ­ема (1910-1914). Сначала подъем был неве­ро­ятно мед­лен­ный, потом, после лен­ских собы­тий 1912 года, несколько более быст­рый. Преодолевая неслы­хан­ные труд­но­сти, боль­ше­вики оттес­нили мень­ше­ви­ков, роль кото­рых, как бур­жу­аз­ных аген­тов в рабо­чем дви­же­нии, пре­вос­ходно была попята всей бур­жу­а­зией после 1905 года и кото­рых поэтому на тысячи ладов под­дер­жи­вала про­тив боль­ше­ви­ков вся бур­жу­а­зия. Но боль­ше­ви­кам нико­гда не уда­лось бы достичь этого, если бы они не про­вели пра­виль­ной так­тики соеди­не­ния неле­галь­ной работы с обя­за­тель­ным исполь­зо­ва­нием «легаль­ных воз­мож­но­стей». В реак­ци­он­ней­шей Думе боль­ше­вики заво­е­вали себе всю рабо­чую курию.

Первая все­мир­ная импе­ри­а­лист­ская война (1914-1917). Легальный пар­ла­мен­та­ризм, при усло­виях край­ней реак­ци­он­но­сти «пар­ла­мента», слу­жит полез­ней­шую службу пар­тии рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата, боль­ше­ви­кам. Большевики депу­таты идут на каторгу. В эми­грант­ской прессе все оттенки взгля­дов социал-​империализма, социал-​шовинизма, социал-​патриотизма, непо­сле­до­ва­тель­ного и после­до­ва­тель­ного интер­на­ци­о­на­лизма, паци­физма и рево­лю­ци­он­ного Отрицания паци­фист­ских иллю­зий нахо­дят у нас свое пол­ное выра­же­ние. Ученые дураки и ста­рые бабы II Интернационала, кото­рые пре­не­бре­жи­тельно и высоко мерно мор­щили нос по поводу оби­лия «фрак­ций» в рус­ском соци­а­лизме и оже­сто­чен­но­сти борьбы между ними, не сумели, когда война отняла хва­ле­ную «легаль­ность» во всех пере­до­вых стра­нах, орга­ни­зо­вать даже при­бли­зи­тельно такого сво­бод­ного (неле­галь­ного) обмена взгля­дов и такой сво­бод­ной (неле­галь­ной) выра­ботки пра­виль­ных взгля­дов, какие орга­ни­зо­вали рус­ские рево­лю­ци­о­неры в Швейцарии и в ряде дру­гих стран. Именно поэтому и пря­мые социал-​патриоты и «каут­ски­анцы» всех стран ока­за­лись худ­шими пре­да­те­лями про­ле­та­ри­ата. А если боль­ше­визм сумел побе­дить в 1917-20 годах, то одной из основ­ных при­чин этой победы явля­ется то, что боль­ше­визм еще с конца 1914 года бес­по­щадно раз­об­ла­чал гнус­ность, мер­зость п под­лость социал-​шовинизма и «каут­ски­ан­ства» (кото­рому соот­вет­ствует лон­ге­тизм во Франции, взгляды вождей Нез. раб. пар­тии п фаби­ан­цев в Англии, Турати в Италии и т. д.), массы же потом на соб­ствен­ном опыте убеж­да­лись все более и более в пра­виль­но­сти взгля­дов большевиков.

Вторая рево­лю­ция в России (с фев­раля по октябрь 1917 г.). Невероятная заста­ре­лость и уста­ре­лость царизма создала (при помощи уда­ров и тяже­стей мучи­тель­ней­шей войны) неве­ро­ят­ную силу раз­ру­ше­ния, направ­лен­ную про­тив него. В несколько дней Россия пре­вра­ти­лась в демо­кра­ти­че­скую бур­жу­аз­ную рес­пуб­лику, более сво­бод­ную – в обста­новке войны, – чем любая страна в мире. Правительство стали созда­вать вожди оппо­зи­ци­он­ных и рево­лю­ци­он­ных пар­тий – как в наи­бо­лее «строго-​парламентарных» рес­пуб­лик IX, при чем зва­ние вождя оппо­зи­ци­он­ной пар­тии в пар­ла­менте, хотя и самом что ни на есть реакционном,облегчало после­ду­ю­щую роль такого вождя в революции.

Меньшевики и «социалисты-​революционеры» в несколько недель вели­ко­лепно усво­или себе все при­емы и манеры, доводы и софизмы евро­пей­ских героев II Интернационала, мини­сте­ри­а­ли­стов п про­чей оппор­ту­ни­сти­че­ской швали. Все, что мы читаем теперь о Шейдеманах и Носке, Каутском и Крнспипе [В печат­ном тек­сте: Гильфердинге Ред., о Реннере и Аустерлице, Отто Бауэре и Фрицс Адлере, о Турати и Лонгэ, о фаби­ан­цах и вождях «Незав. рабоч. пар­тии» в Англии, все это кажется нам (и на деле явля­ется) скуч­ным повто­ре­нием, пере­пе­вом зна­ко­мого и ста­рого мотива. Все это у мень­ше­ви­ков мы уже видали. История сыг­рала шутку и заста­вила оппор­ту­ни­стов отста­лой страны пред­вос­хи­тить оппор­ту­ни­стов ряда пере­до­вых стран.

Если все герои II Интернационала потер­пели банк­рот­ство, осра­ми­лись на вопросе о зна­че­нии и роли сове­тов и совет­ской вла­сти, если осо­бенно «ярко» осра­ми­лись и запу­та­лись па этом вопросе вожди вышед­ших ныне из II Интернационала трех очень важ­ных пар­тий (именно немец­кой неза­ви­си­мой с.-д. пар­тии фран­цуз­ской лон­ге­тист­ской п англий­ской неза­ви­си­мой рабо­чей пар­тии), если все они ока­за­лись рабами пред­рас­суд­ков мелко-​буржуазной демо­кра­тии (совсем в духе мел­ких бур­жуа 1848 года, звав­ших себя «социал-​демократами»), то мы уже на при­мере мень­ше­ви­ков видели все это. История сыг­рала такую шутку, что в России в 1905 году роди­лись Советы, что их фаль­си­фи­ци­ро­вали в феврале-​октябре 1917 года мень­ше­вики, обанк­ро­тив­ши­еся вслед­ствие неуме­нья понять их роль и зна­че­ние, и что теперь во всем мире роди­лась идея совет­ской вла­сти, с неви­дан­ной быст­ро­той рас­про­стра­ня­ю­ща­яся среди про­ле­та­ри­ата всех стран, при чем ста­рые герои II Интернационала повсюду так же банк­ро­тятся бла­го­даря их неуме­нью понять роль и зна­че­ние Советов, как наши мень­ше­вики. Опыт дока­зал, что, в неко­то­рых весьма суще­ствен­ных вопро­сах про­ле­тар­ской рево­лю­ции, всем стра­нам неиз­бежно пред­стоит про­де­лать то, что про­де­лала Россия.

Свою побе­до­нос­ную борьбу про­тив пар­ла­мен­тар­ной (фак­ти­че­ски) бур­жу­аз­ной рес­пуб­лики и про­тив мень­ше­ви­ков боль­ше­вики начали очень осто­рожно и под­го­тов­ляли вовсе не просто-​вопреки тем взгля­дам, кото­рые нередко встре­ча­ются теперь в Европе и Америке. Мы не при­зы­вали в начале ука­зан­ного пери­ода к свер­же­нию пра­ви­тель­ства, а разъ­яс­няли невоз­мож­ность его свер­же­ния без пред­ва­ри­тель­ных изме­не­ний в составе и настро­е­нии Советов. Мы не про­воз­гла­шали бой­кота бур­жу­аз­ного пар­ла­мента, учре­дилки, а говорили- с апрель­ской (1917) кон­фе­рен­ции нашей пар­тии гово­рили офи­ци­ально от имени пар­тии, что бур­жу­аз­ная рес­пуб­лика с учре­дил­кой лучше такой же рес­пуб­лики без учре­дилки, а «рабоче-​крестьянская», совет­ская, рес­пуб­лика лучше вся­кой буржуазно-​демократической, пар­ла­мен­тар­ной, рес­пуб­лики. Без такой осто­рож­ной, обсто­я­тель­ной, осмот­ри­тель­ной и дли­тель­ной под­го­товки мы не могли бы ни одер­жать победы в октябре 1917 года, ни удер­жать этой победы.

В борьбе с какими врагами внутри рабочего движения вырос, окреп и закалился большевизм?

Во-​первых и глав­ным обра­зом в борьбе про­тив оппор­ту­низма, кото­рый в 1914 году окон­ча­тельно пере­рос в социал-​шовинизм, окон­ча­тельно пере­шел на сто­рону бур­жу­а­зии про­тив про­ле­та­ри­ата. Это был, есте­ственно, глав­ный враг боль­ше­визма внутри рабо­чего дви­же­ния. Этот враг и оста­ется глав­ным в меж­ду­на­род­ном мас­штабе. Этому врагу боль­ше­визм уде­лял и уде­ляет больше всего вни­ма­ния. Эта сто­рона дея­тель­но­сти боль­ше­ви­ков теперь уже довольно хорошо известна и за границей.

Иное при­хо­дится ска­зать о дру­гом враге боль­ше­визма внутри рабо­чего дви­же­ния. За гра­ни­цей еще слиш­ком недо­ста­точно знают, что боль­ше­визм вырос, сло­жился и зака­лился в дол­го­лет­ней борьбе про­тив мел­ко­бур­жу­аз­ной рево­лю­ци­он­но­сти кото­рая сма­хи­вает на анар­хизм или кое-​что от него заим­ствует, кото­рая отсту­пает в чем бы то ни было суще­ствен­ном от усло­вий и потреб­но­стей выдер­жан­ной про­ле­тар­ской клас­со­вой борьбы. Теоретически для марк­си­стов вполне уста­нов­лено, – и опы­том всех евро­пей­ских рево­лю­ций и рево­лю­ци­он­ных дви­же­ний вполне под­твер­ждено, – что мел­кий соб­ствен­ник, мел­кий хозяй­чик (соци­аль­ный тип, во мно­гих евро­пей­ских стра­нах име­ю­щий очень широ­кое, мас­со­вое пред­ста­ви­тель­ство), испы­ты­вая при капи­та­лизме посто­янно угне­те­ние и очень часто неве­ро­ятно рез­кое и быст­рое ухуд­ше­ние жизни и разо­ре­ние, легко пере­хо­дит к край­ней рево­лю­ци­он­но­сти, но не спо­со­бен про­явить выдержки, орга­ни­зо­ван­но­сти, дис­ци­плины, стой­ко­сти. «Взбесившийся» от ужа­сов капи­та­лизма мел­кий бур­жуа, это – соци­аль­ное явле­ние, свой­ствен­ное, как и анар­хизм, всем капи­та­ли­сти­че­ским стра­нам. Неустойчивость такой рево­лю­ци­он­но­сти, бес­плод­ность ее, свой­ство быстро пре­вра­щаться в покор­ность, апа­тию, фан­та­стику, даже в «беше­ное» увле­че­ние тем или иным бур­жу­аз­ным «мод­ным» тече­нием, – все это обще­из­вестно. Но тео­ре­ти­че­ское, абстракт­ное, при­зна­ние этих истин нисколько еще не избав­ляет рево­лю­ци­он­ных пар­тий от ста­рых оши­бок, кото­рые высту­пают все­гда по неожи­дан­ному поводу, в немножко новой форме, в неви­дан­ном раньше обла­че­нии пли окру­же­нии, в ори­ги­наль­ной – более или менее оригинальной-обстановке.

Анархизм нередко являлся сво­его рода нака­за­нием за оппор­ту­ни­сти­че­ские грехи рабо­чего дви­же­ния. Обе урод­ли­во­сти вза­имно попол­няли друг друга. И если в России, несмотря на более мел­ко­бур­жу­аз­ный состав ее насе­ле­ния по срав­не­нию с евро­пей­скими стра­нами, анар­хизм поль­зо­вался в период обеих рево­лю­ций (1905 и 1917) и во время под­го­товки к ним срав­ни­тельно ничтож­ным вли­я­нием, то это, несо­мненно, сле­дует поста­вить отча­сти в заслугу боль­ше­визму, кото­рый вел все­гда самую бес­по­щад­ную и непри­ми­ри­мую борьбу про­тив оппор­ту­низма. Говорю: «отча­сти», ибо еще более важ­ную роль в деле ослаб­ле­ния анар­хизма в России сыг­рало то, что он имел воз­мож­ность в про­шлом (70-​ые годы XIX века) раз­виться необык­но­венно пышно и обна­ру­жить до конца свою непри­год­ность, как руко­во­дя­щей тео­рии для рево­лю­ци­он­ного класса.

Большевизм вос­при­нял при своем воз­ник­но­ве­нии в 1903 году тра­ди­цию бес­по­щад­ной борьбы с мел­ко­бур­жу­аз­ной, полу­а­нар­хи­че­ской (или спо­соб­ной заиг­ры­вать с анар­хиз­мом) рево­лю­ци­он­но­стью, како­вая тра­ди­ция име­лась все­гда у рево­лю­ци­он­ной социал-​демократии и осо­бенно упро­чи­лась у нас в 1900-1903 годах, когда закла­ды­ва­лись основы мас­со­вой пар­тии рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата в России. Большевизм вос­при­нял и про­дол­жал борьбу с пар­тией, всего более выра­жав­шей тен­ден­ции мел­ко­бур­жу­аз­ной рево­лю­ци­он­но­сти, именно с пар­тией «социалистов-​революционеров», по трем глав­ным пунк­там. Во-​первых, эта пар­тия, отри­цав­шая марк­сизм, упорно не хотела (вер­нее, пожа­луй, будет ска­зать: не могла) понять необ­хо­ди­мость строго объ­ек­тив­ного учета клас­со­вых сил и их вза­и­мо­от­но­ше­ния перед вся­ким поли­ти­че­ским дей­ствием. Во-​вторых, эта пар­тия видела свою осо­бую «рево­лю­ци­он­ность» или «левизну» в при­зна­нии ею инди­ви­ду­аль­ного тер­рора, поку­ше­ний, что мы, марк­си­сты, реши­тельно отвер­гали. Разумеется, мы отвер­гали инди­ви­ду­аль­ный тер­рор только по при­чи­нам целе­со­об­раз­но­сти, а людей, кото­рые спо­собны были бы «прин­ци­пи­ально» осу ждать тер­рор вели­кой фран­цуз­ской рево­лю­ции или вообще тер­рор со сто­роны побе­див­шей рево­лю­ци­он­ной пар­тии, оса­жда­е­мой бур­жу­аз­ною всего мира, таких людей еще Плеханов в 1900 – 3 году, когда Плеханов был марк­си­стом и рево­лю­ци­о­не­ром, под­вер­гал осме­я­нию и опле­ва­нию. В-​третьих, «социалисты-​революционеры» видели «левизну» в том, чтобы хихи­кать над наболь­шими срав­ни­тельно оппор­ту­ни­сти­че­скими гре­хами немец­кой социал-​демократии на-​ряду с под­ра­жа­нием край­ним оппор­ту­ни­стам этой же пар­тии в вопросе, напр., аграр­ном или в вопросе о дик­та­туре пролетариата.

История, мимо­хо­дом ска­зать, дала теперь в круп­ном, всемирно-​историческом мас­штабе под­твер­жде­ние того мне­ния, кото­рое мы все­гда отста­и­вали, именно, что рево­лю­ци­он­ная немец­кая социал-​демократия (заметьте, что еще Плеханов в 1900 годах тре­бо­вал исклю­че­ния Бернштейна из пар­тии, а боль­ше­вики, про­дол­жая все­гда эту тра­ди­цию, в 1913 году раз­об­ла­чали всю низость, под­лость и пре­да­тель­ство Легипа, – что рево­лю­ци­он­ная немец­кая социал-​демократия ближе всего была к такой пар­тии, кото­рая нужна рево­лю­ци­он­ному про­ле­та­ри­ату, чтобы он мог побе­дить. Теперь, в 1920 году, после всех позор­ных кра­хов и кри­зи­сов эпохи войны и пер­вых лет после войны, видно ясно, что из всех запад­ных пар­тий именно немец­кая рево­лю­ци­он­ная социал-​демократия дала луч­ших вождей, а также опра­ви­лась, выле­чи­лась, окрепла вновь раньше дру­гих. Это видно и на пар­тии спар­та­ков­цев и на левом, про­ле­тар­ском крыле «Независимой с.-д. пар­тии Германии», кото­рое ведет неуклон­ную борьбу с оппор­ту­низ­мом и бес­ха­рак­тер­но­стью Каутских, Гидьфердингов, Ледебуров, Криспипов. Если бро­сить теперь общий взгляд на вполне закон­чен­ный исто­ри­че­ский период, именно: от Парижской Коммуны до пер­вой соци­а­ли­сти­че­ской Советской рес­пуб­лики, то совер­шенно опре­де­лен­ный и бес­спор­ный абрис при­ни­мает вообще отно­ше­ние марк­сизма к анар­хизму. Марксизм ока­зался пра­вым в конце кон­цов, и если анар­хи­сты спра­вед­ливо ука­зы­вали на оппор­туннстнч­ность гос­под­ству­ю­щих среди боль­шин­ства соци­а­ли­сти­че­ских пар­тий взгля­дов на госу­дар­ство, то, во-​первых, эта оппор­ту­ни­стич­ность была свя­зана с иска­же­нием и даже пря­мым сокры­тием взгля­дов Маркса на госу­дар­ство (в своей книге «Государство и рево­лю­ция» я отме­тил, что Бебель 36 лет, с 1875 до 1911, дер­жал под спу­дом письмо Энгельса, осо­бенно рельефно, резко, прямо, ясно раз­об­ла­чив­шее оппор­ту­низм ходя­чих социал-​демократических воз­зре­ний на госу­дар­ство); во-​вторых, исправ­ле­ние этих оппор­ту­ни­сти­че­ских взгля­дов, при­зна­ние совет­ской вла­сти и ее пре­вос­ход­ства над бур­жу­аз­ной пар­ла­мен­тар­ной демо­кра­тией, все это шло наи­бо­лее быстро и широко именно из недр наи­бо­лее марк­сист­ских тече­ний в среде евро­пей­ских и аме­ри­кан­ских соци­а­ли­сти­че­ских партий.

В двух слу­чаях борьба боль­ше­визма с укло­не­ни­ями «влево» его соб­ствен­ной пар­тии при­няла осо­бенно боль­шие раз­меры: в 1908 году из-​за вопроса об уча­стии в реак­ци­он­ней­шем «пар­ла­менте» и в обстав­лен­ных реак­ци­он­ней­шими зако­нами легаль­ных рабо­чих обще­ствах и в 1918 году (Брестский мир) из-​за вопроса о допу­сти­мо­сти того или иного «ком­про­мисса».

В 1908 году «левые» боль­ше­вики были исклю­чены из нашей пар­тии за упор­ное неже­ла­ние понять необ­хо­ди­мость уча­стия в реак­ци­он­ней­шем «пар­ла­менте». «Левые» – из числа кото­рых было много пре­вос­ход­ных рево­лю­ци­о­не­ров, кото­рые впо­след­ствии с честью были (и про­дол­жают быть) чле­нами ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии – опи­ра­лись осо­бенно на удач­ный опыт с бой­ко­том в 1905 году. Когда царь в авгу­сте 1905 года объ­явил созыв сове­ща­тель­ного «пар­ла­мента», боль­ше­вики объ­явили бой­кот его – про­тив всех оппо­зи­ци­он­ных пар­тий и про­тив мень­ше­ви­ков – и октябрь­ская рево­лю­ция 1905 года дей­стви­тельно смела его. Тогда бой­кот ока­зался пра­виль­ным не потому, что пра­вильно вообще неуча­стие в реак­ци­он­ных пар­ла­мен­тах, а потому, что верно было учтено объ­ек­тив­ное поло­же­ние, вед­шее к быст­рому пре­вра­ще­нию мас­со­вых ста­чек в поли­ти­че­скую, затем в рево­лю­ци­он­ную стачку и затем в вос­ста­ние. Притом борьба шла тогда из-​за того, оста­вить ли в руках царя созыв пер­вого пред­ста­ви­тель­ного учре­жде­ния пли попы­таться вырвать этот созыв из рук ста­рой вла­сти. Поскольку не было и не могло быть уве­рен­но­сти в налич­но­сти ана­ло­гич­ного объ­ек­тив­ного поло­же­ния, а равно в оди­на­ко­вом направ­ле­нии и темпе его раз­ви­тия, постольку бой­кот пере­ста­вал быть правильным.

Большевистский бой­кот «пар­ла­мента» в 1905 году обо­га­тил рево­лю­ци­он­ный про­ле­та­риат чрез­вы­чайно цен­ным поли­ти­че­ским опы­том, пока­зав, что при соче­та­нии легаль­ных и неле­галь­ных, пар­ла­мент­ских и вне­пар­ла­мент­ских форм борьбы ино­гда полезно и даже обя­за­тельно уметь отка­заться от пар­ла­мент­ских. По сле­пое, под­ра­жа­тель­ное, некри­ти­че­ское пере­не­се­ние этого опыта на иные усло­вия, в иную обста­новку явля­ется вели­чай­шей ошиб­кой. Ошибкой, хотя и неболь­шой легко попра­ви­мой, [К поли­тике и пар­тиям при­ме­нимо – с соот­вет­ствен­ными изме­не­ни­ями – то, что отно­сится к отдель­ным людям. Умен не тот, кто не делает оши­бок. Таких людей нет и быть не может. Умен тот, кто делает ошибки не очень суще­ствен­ные, и кто умеет легко и быстро исправ­лять их.] был уже бой­кот боль­ше­ви­ками «Думы» в 1906 году. Ошибкой серьез­ней­шей и трудно попра­ви­мой был бой­кот в 1907, 8 и сле­ду­ю­щих годах, когда, с одной сто­роны, нельзя было ждать очень быст­рого подъ­ема рево­лю­ци­он­ной волны и пере­хода ее в вос­ста­ние, и когда, с дру­гой сто­роны, необ­хо­ди­мость соче­та­ния легаль­ной и неле­галь­ной работы выте­кала из всей исто­ри­че­ской обста­новки обнов­ля­е­мой бур­жу­аз­ной монар­хии. Теперь, когда гля­дишь назад на вполне закон­чен­ный исто­ри­че­ский период, связь кото­рого с после­ду­ю­щими пери­о­дами вполне уже обнаружилась,-становится осо­бенно ясным, что боль­ше­вики не могли бы удер­жать (не говорю уже: укре­пить, раз­вить, уси­лить) проч­ного ядра рево­лю­ци­он­ной пар­тии про­ле­та­ри­ата в 1908-1914 годах, если бы они не отсто­яли в самой суро­вой борь­бе­обя­за­тель­но­сти соеди­не­ния с неле­галь­ными фор­мами борьбы форм легаль­ных, с обя­за­тель­ным уча­стием в реак­ци­он­ней­шем пар­ла­менте и в ряде дру­гих, обстав­лен­ных реак­ци­он­ными зако­нами, учре­жде­ний (стра­хо­вые кассы и проч.).

В 1918 году дело не дошло до рас­кола. «Левые» ком­му­ни­сты обра­зо­вали тогда только осо­бую группу или «фрак­цию» внутри нашей пар­тии и при­том не надолго. В том же 1918 году вид­ней­шие пред­ста­ви­тели «левого ком­му­низма», напр., тт. Радек и Бухарин, открыто при­знали свою ошибку. Им каза­лось, что Брестский мир был недо­пу­сти­мым прин­ци­пи­ально и вред­ным для пар­тии рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата ком­про­мис­сом с импе­ри­а­ли­стами. Это был дей­стви­тельно ком­про­мисс с импе­ри­а­ли­стами, но как раз такой и в такой обста­новке, кото­рый был обязателен.

В насто­я­щее время, когда я слышу нападки на нашу так­тику при под­пи­са­нии Брестского мира со сто­роны, напр., «социалистов-​революционеров», пли когда я слышу заме­ча­ние това­рища Лэнсбери, сде­лан­ное им в раз­го­воре со мной: «наши англий­ские вожди трэд-​юнионов гово­рят, что ком­про­миссы допу­стимы и для них, если они были допу­стимы для боль­ше­визма», я отве­чаю обык­но­венно прежде всего про­стым и «попу­ляр­ным» сравнением:

Представьте себе, что ваш авто­мо­биль оста­но­вили воору­жен­ные бан­диты. Вы даете им деньги, пас­порт, револь­вер, авто­мо­биль. Вы полу­ча­ете избав­ле­ние от при­ят­ного сосед­ства с бан­ди­тами. Компромисс налицо, несо­мненно. «Do ut des» («даю» тебе деньги, ору­жие, авто­мо­биль, «чтобы ты дал» мне воз­мож­ность уйти подобру поздо­рову). Но трудно найти не сошед­шего с ума чело­века, кото­рый объ­явил бы подоб­ный ком­про­мисс «прин­ци­пи­ально недо­пу­сти­мым» или объ­явил лицо, заклю­чив­шее такой ком­про­мисс, соучаст­ни­ком бан­ди­тов (хотя бан­диты, сев на авто­мо­биль, могли исполь­зо­вать его и ору­жие для новых раз­боев, а в слу­чае, кото­рый был со мной лично, дей­стви­тельно так и посту­пили, но потом были пой­маны и рас­стре­ляны). Наш ком­про­мисс с бан­ди­тами гер­ман­ского импе­ри­а­лизма был подо­бен такому компромиссу.

А вот когда мень­ше­вики и эс-​эры в России, шейдсма­новцы (и в зна­чи­тель­ной мере каут­ски­анцы) в Германии, Отто Бауэр и Фридрих Адлер (не говоря уже о гг. Реннерах и К°) в Австрии, Ренодели и Лонгэ с К° во Франции, фаби­анцы, «неза­ви­симцы» и «тру­до­вики» («лабу­ри­сты» в Англии заклю­чали в 1914- 1918 и в 1918-1920 годах ком­про­миссы с бан­ди­гами своей соб­ствен­ной, а ино­гда также «союз­ной» бур­жу­а­зии про­тив рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата своей страны, вот тогда все эти гос­пода посту­пали как соучаст­ники бандитизма.

Вывод ясен: отри­цать ком­про­миссы «прин­ци­пи­ально», отри­цать вся­кую допу­сти­мость ком­про­мис­сов вообще, каких бы то ни было, есть ребя­че­ство, кото­рое трудно даже взять все­рьез. Политик, жела­ю­щий быть полез­ным рево­лю­ци­он­ному про­ле­та­ри­ату, дол­жен уметь выде­лить кон­крет­ные слу­чаи именно таких ком­про­мис­сов, кото­рые недо­пу­стимы, в кото­рых выра­жа­ется оппор­ту­низм и пре­да­тель­ство и напра­вить всю силу кри­тики, все острие бес­по­щад­ного раз­об­ла­че­ния и непри­ми­ри­мой войны про­тив этих кон­крет­ных ком­про­мис­сов, не поз­во­ляя мер­зав­цам, жули­кам, адво­ка­тиш­кам и пар­ла­мент­ским иезу­и­там увер­ты­ваться и уви­ли­вать от ответ­ствен­но­сти посред­ством рас­суж­де­нии о «ком­про­мис­сах вообще». Господа англий­ские «вожди тред-​юнионов, а равно фаби­ан­ского обще­ства и «неза­ви­си­мой» рабоч. пар­тии именно так увер­ты­ва­ются от ответ­ствен­но­сти за совер­шен­ное ими пре­да­тель­ство, за совер­шен­ный ими такой ком­про­мисс, кото­рый дей­стви­тельно озна­чает наи­худ­ший оппор­ту­низм, измену и предательство.

Есть ком­про­миссы и ком­про­миссы. Надо уметь ана­ли­зи­ро­вать обста­новку и кон­крет­ные дан­ные каж­дого ком­про­мисса или каж­дой раз­но­вид­но­сти ком­про­мис­сов. Надо учиться отли­чать чело­века, кото­рый дал бан­ди­там деньги и ору­жие, чтобы умень­шить при­но­си­мое бан­ди­тами зло и облег­чить дело поимки и рас­стрела бан­ди­тов, от чело­века, кото­рый дает бан­ди­там деньги и ору­жие, чтобы участ­во­вать в дележе бан­дит­ской добычи. В поли­тике это далеко не все­гда так легко, как в детски-​простом при­мер­чике. По тот, кто взду­мал бы выду­мать для рабо­чих такой рецепт, кото­рый бы давал зара­нее гото­вые реше­ния на все слу­чаи жизни, или кото­рый обе­щал бы, что в поли­тике рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата не будет ника­ких труд­но­стей и ника­ких запу­тан­ных поло­же­ний, тот был бы про­сто шарлатаном.

Чтобы не остав­лять места кри­во­тол­кам, попы­та­юсь наме­тить, хотя бы совсем кратко, несколько основ­ных поло­же­ний для ана­лиза кон­крет­ных компромиссов.

Партия, заклю­чив­шая ком­про­мисс с гер­ман­ским импе­ри­а­лиз­мом, кото­рый состоял в под­пи­са­нии Брестского мира, выра­ба­ты­вала свой интер­на­ци­о­на­лизм па деле с конца 1914 года. Она не боя­лась про­воз­гла­сить пора­же­ние цар­ской монар­хии и клей­мить «защиту оте­че­ства» в войне между двумя импе­ри­а­лист­скими хищ­ни­ками. Депутаты-​парламентарии этой пар­тии пошли на каторгу, вме­сто дорожки, веду­щей к мини­стер­ским порт­фе­лям в бур­жу­аз­ном пра­ви­тель­стве. Революция, сверг­шая царизм и создав­шая демо­кра­ти­че­скую рес­пуб­лику, дала новую и вели­чай­шую про­верку этой пар­тии: она не пошла ни на какие согла­ше­ния со «сво­ими» импе­ри­а­ли­стами, а под­го­то­вила свер­же­ние их и свергла их. Взяв поли­ти­че­скую власть, эта пар­тия не оста­вила камня на камне ни из поме­щи­чьей, ни из капи­та­ли­сти­че­ской соб­ствен­но­сти. Опубликовав и рас­торг­нув тай­ные дого­воры импе­ри­а­ли­стов, эта пар­тия пред­ло­жила мир всем наро­дам и под­чи­ни­лась наси­лию брест­ских хищ­ни­ков лишь после того, как англо-​французские импе­ри­а­ли­сты мир сорвали, а боль­ше­ви­ками было сде­лано все чело­ве­че­ски воз­мож­ное для уско­ре­ния рево­лю­ции в Германии и в иных стра­нах. Полнейшая пра­виль­ность такого ком­про­мисса, заклю­чен­ного такой пар­тией при такой обста­новке, с каж­дым днем ста­но­вится яснее и оче­вид­нее для всех.

Меньшевики и эс-​эры в России (как и все вожди II Интернационала во всем мире в 1914-1920 годах) начали с пре­да­тель­ства, оправ­ды­вая прямо или кос­венно «защиту оте­че­ства», т.-е. защиту своей гра­би­тель­ской бур­жу­а­зии. Они про­дол­жили пре­да­тель­ство, всту­пая в коа­ли­цию с бур­жу­а­зией своей страны и борясь вме­сте со своей бур­жу­а­зией про­тив рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата своей страны. Их блок сна­чала с Керенским и каде­тами, потом с Колчаком и Деникиным в России, как и блок их загра­нич­ных еди­но­мыш­лен­ни­ков с бур­жу­а­зией их стран, был пере­хо­дом на сто­рону бур­жу­а­зии про­тив про­ле­та­ри­ата. Их ком­про­мисс с бан­ди­тами импе­ри­а­лизма состоял от начала до конца в том, что они делали себя соучаст­ни­ками импе­ри­а­лист­ского бандитизма.

«Левый» коммунизм в германии. Вожди — партия — класс — масса

Германские ком­му­ни­сты, о кото­рых мы должны гово­рить теперь, назы­вают себя не «левыми», а – если я не оши­ба­юсь – «прин­ци­пи­аль­ной оппо­зи­цией» (grundsatzliche Opposition). Но что они вполне под­хо­дят под при­знаки «дет­ской болезни левизны», это видно будет из даль­ней­шего изложения.

Стоящая на точке зре­ния этой оппо­зи­ции бро­шюрка «Раскол Ком. Партии Германии (союза спар­та­ков­цев)» («Die Spaltung der K.P.D. Spartacus-​Bund»), издан­ная «мест­ной груп­пой в Франкфурте на Майне», в выс­шей сте­пени рельефно, точно, ясно, кратко изла­гает сущ­ность взгля­дов этой оппо­зи­ции. Несколько цитат будет доста­точно для озна­ком­ле­ния чита­те­лей с этой сущностью:

«Коммунистическая пар­тия есть пар­тия самой реши­тель­ной клас­со­вой борьбы…

… «Политически это пере­ход­ное время» (между капи­та­лиз­мом и соци­а­лиз­мом) «явля­ется пери­о­дом про­ле­тар­ской диктатуры…

… «Возникает вопрос: кто дол­жен быть носи­те­лем дик­та­туры: ком­му­ни­сти­че­ская пар­тия или про­ле­тар­ский класс?.. Принципиально сле­дует стре­миться к дик­та­туре ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии или к дик­та­туре про­ле­тар­ского класса?!!».

Далее «центр» («die Zentrale») Ком. пар­тии Германии обви­ня­ется авто­ром бро­шюры в том, что этот «центр» ищет пути к коа­ли­ции с Незав. с.-д. пар­тией Германии, что «сопрос о прин­ци­пи­аль­ном при­зна­нии всех поли­ти­че­ских средств» борьбы, в том числе пар­ла­мен­та­ризма, выдви­нут этим «цен­тром» лишь для при­кры­тия его насто­я­щих и глав­ных стрем­ле­ний к коа­ли­ции с неза­ви­сим­цами. И бро­шюра продолжает:

«Оппозиция выбрала иной путь. Она дер­жится того мне­ния, что вопрос о гос­под­стве комм. пар­тии и о дик­та­туре пар­тии есть лишь вопрос так­тики. Во вся­ком слу­чае гос­под­ство комм. пар­тии есть послед­няя форма вся­кого гос­под­ства пар­тии. Принципиально надо стре­миться к дик­та­туре про­ле­тар­ского класса. И все меро­при­я­тия пар­тии, ее орга­ни­за­ции, ее форма борьбы, ее стра­те­гия и так­тика должны быть при­уро­чены к этому. Сообразно этому со всей реши­тель­но­стью сле­дует отверг­нуть вся­кий ком­про­мисс с дру­гими пар­ти­ями, вся­кое воз­вра­ще­ние к исто­ри­че­ски и поли­ти­че­ски изжи­тым фор­мам борьбы пар­ла­мен­та­ризма, вся­кую поли­тику, лави­ро­ва­ния и согла­ша­тель­ства». (В ори­ги­нале «Praktiers», видимо опе­чатка вме­сто Ракtierens.) «Специфически про­ле­тар­ские методы рево­лю­ци­он­ной борьбы должны быть уси­ленно под­черк­нуты. А для вклю­че­ния самых широ­ких про­ле­тар­ских кру­гов и слоев, кото­рые должны высту­пать в рево­лю­ци­он­ной борьбе под руко­вод­ством (unter Flihrung) комм. пар­тии, должны быть созданы (sind zu treffen) новые орга­ни­за­ци­он­ные формы на самой широ­кой основе и с самыми широ­кими рам­ками. Это место соеди­не­ния» (или сбора, Sammelbecken) «всех рево­лю­ци­он­ных эле­мен­тов есть рабо­чий союз, постро­ен­ный на базе фаб­рич­ных (Betriebs-) орга­ни­за­ций. В нем должны соеди­ниться все рабо­чие, кото­рые после­до­вали лозунгу: вон из проф­со­ю­зов! Здесь фор­ми­ру­ется борю­щийся про­ле­та­риат в самых широ­ких бое­вых рядах. Признание клас­со­вой борьбы, совет­ской системы и дик­та­туры доста­точно для вступ­ле­ния. Все даль­ней­шее, поли­ти­че­ское вос­пи­та­ние борю­щихся масс и поли­ти­че­ская ори­ен­ти­ровка в борьбе есть задача комм. пар­тии, кото­рая стоит вне рабо­чего союза»…

…«Две комм. пар­тии стоят теперь, след., друг про­тив друга: одна – пар­тия вождей, кото­рая стре­мится орга­ни­зо­вать рево­лю­ци­он­ную борьбу и управ­лять ею сверху, идя на ком­про­миссы и на пар­ла­мен­та­ризм, чтобы создать такие ситу­а­ции, кото­рые поз­во­лили бы им всту­пить в коа­ли­ци­он­ное пра­ви­тель­ство, в руках кото­рого (deien?) нахо­ди­лась бы диктатура.

«Другая – мас­со­вая пар­тия, кото­рая ожи­дает подъ­ема (Emporschlagen) рево­лю­ци­он­ной борьбы снизу, зная и при­ме­няя для этой борьбы лишь один ясно веду­щий к цели (zielklare) метод, откло­няя вся­кие пар­ла­мен­тар­ные и оппор­ту­ни­сти­че­ские методы; этот един­ствен­ный метод есть метод без­ого­во­роч­ного (или без­за­вет­ного? riicksichtlos) свер­же­ния бур­жу­а­зии, чтобы затем учре­дить про­ле­тар­скую клас­со­вую дик­та­туру для осу­ществ­ле­ния социализма»…

…«Там дик­та­тура вождей – здесь дик­та­тура масс! таков наш лозунг».

Таковы наи­бо­лее суще­ствен­ные поло­же­ния, харак­те­ри­зу­ю­щие взгляды оппо­зи­ции в немец­кой ком­мун, партии.

Всякий боль­ше­вик, кото­рый созна­тельно про­де­лал или близко наблю­дал раз­ви­тие боль­ше­визма с 1903 года, ска­жет сразу, про­чи­тав эти рас­суж­де­ния: «какой это ста­рый, давно зна­ко­мый хлам! какое это «левое» ребя­че­ство!» Но при­смот­римся к при­ве­ден­ным рас­суж­де­ниям поближе. Одна уже поста­новка вопроса: «дик­та­тура пар­тии или дик­та­тура класса? дик­та­тура (пар­тия) вождей или дик­та­тура (пар­тия) масс?» сви­де­тель­ствует о самой неве­ро­ят­ной и безыс­ход­ной пута­нице мысли. Люди тщатся при­ду­мать нечто совсем осо­бен­ное и в своем усер­дии мудр­ство­ва­ния ста­но­вятся смеш­ными. Всем известно, что массы делятся на классы; – что про­ти­во­по­ла­гать массы и классы можно, лишь про­ти­во­по­ла­гая гро­мад­ное боль­шин­ство вообще, не рас­чле­нен­ное по поло­же­нию в обще­ствен­ном строе про­из­вод­ства, кате­го­риям, зани­ма­ю­щим осо­бое поло­же­ние в обще­ствен­ном строе производства;-что клас­сами руко­во­дят обычно и в боль­шин­стве слу­чаев, по край­ней мере в совре­мен­ных циви­ли­зо­ван­ных стра­нах, поли­ти­че­ские партии;-что поли­ти­че­ские пар­тии в виде общего пра­вила руко­во­дятся более пли менее устой­чи­выми груп­пами наи­бо­лее авто­ри­тет­ных, вли­я­тель­ных, опыт­ных, выби­ра­е­мых на самые ответ­ствен­ные долж­но­сти лиц, назы­ва­е­мых вождями. Все это азбука. Все это про­сто и ясно. К чему пона­до­би­лась вме­сто этого какая-​то тара­бар­щина? какой-​то новый вола­пюк? С одной сто­роны, пови­ди­мому, люди запу­та­лись, попав в тяже­лое поло­же­ние, когда быст­рая смена легаль­ного и неле­галь­ного поло­же­ния пар­тии нару­шает обыч­ное, нор­маль­ное, про­стое отно­ше­ние между вождями, пар­ти­ями и клас­сами. В Германии, как и в дру­гих евро­пей­ских стра­нах, черес­чур при­выкли к легаль­но­сти, к сво­бод­ному и пра­виль­ному выбору «вождей» регу­ляр­ными съез­дами пар­тий, к удоб­ной про­верке клас­со­вого состава пар­тий выбо­рами в пар­ла­мент, митин­гами, прес­сой, настро­е­ни­ями проф­со­ю­зов и дру­гих сою­зов и т. п. Когда от этого обыч­ного, при­шлось, в силу бур­ного хода рево­лю­ции и раз­ви­тия граж­дан­ской войны, пере­хо­дить быстро к смене легаль­но­сти и неле­галь­но­сти, к соеди­не­нию их, к «неудоб­ным», «неде­мо­кра­тич­ным» при­е­мам выде­ле­ния или обра­зо­ва­ния или сохра­не­ния «групп вожа­ков», – люди рас­те­ря­лись и начали выду­мы­вать сверхъ­есте­ствен­ный вздор. Вероятно, гол­ланд­ские «три­бу­ни­сты», кото­рые имели несча­стье родиться в малень­кой стране, с тра­ди­цией и усло­ви­ями осо­бенно при­ви­ле­ги­ро­ван­ного и осо­бенно устой­чи­вого легаль­ного поло­же­ния, люди, совсем не видав­шие смены легаль­ного и неле­галь­ного поло­же­ния, запу­та­лись и рас­те­ря­лись сами, помогли неле­пым выдумкам.

С дру­гой сто­роны, заметно про­сто непро­ду­ман­ное, бес­связ­ное упо­треб­ле­ние «мод­ных», по нашему вре­мени, сло­ве­чек о «массе» и о «вождях». Люди много слы­хали и твердо заучили нападки на «вождей», про­ти­во­по­став­ле­ние их «массе», но поду­мать, что к чему. выяс­нить себе дело не сумели.

Расхождение «вождей» и «масс» осо­бенно ясно и резко ска­за­лось в конце импе­ри­а­лист­ской войны и после нее, во всех стра­нах. Основную при­чину этого явле­ния разъ­яс­няли много раз Маркс и Энгельс в 1852-1892 годах на при­мере Англии. Монопольное поло­же­ние Англии выде­ляло «рабо­чую ари­сто­кра­тию», полу­ме­щан­скую, оппор­ту­ни­сти­че­скую, из «массы». Вожди этой рабо­чей ари­сто­кра­тии пере­хо­дили посто­янно на сто­рону бур­жу­а­зии, были – прямо или кос­венно – на содер­жа­нии у нее. Маркс заво­е­вал себе почет­ную нена­висть этой сво­лочи за то, что открыто клей­мил их пре­да­те­лями. Новейший (XX века) импе­ри­а­лизм создал монопольно-​привилегированное поло­же­ние для несколь­ких пере­до­вых стран, и на этой почве везде во II Интернационале обри­со­вался тип вождей-​предателей, оппор­ту­ни­стов, социал-​шовинистов, отста­и­ва­ю­щих инте­ресы сво­его цеха, своей про­слойки рабо­чей ари­сто­кра­тии. Создалась ото­рван­ность оппор­ту­ни­сти­че­ских пар­тий от «масс», т.-е. от наи­бо­лее широ­ких слоев тру­дя­щихся, от боль­шин­ства их, от наи­худше опла­чи­ва­е­мых рабо­чих. Победа рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата невоз­можна без борьбы с этим злом, без раз­об­ла­че­ния, опо­зо­ре­ния и изгна­ния оппор­ту­ни­сти­че­ских, социал-​предательских вождей; такую поли­тику и повел III Интернационал.

Договориться по этому поводу до про­ти­во­по­ло­же­ния вообще дик­та­туры масс дик­та­туре вождей есть сме­хо­твор­ная неле­пость и глу­пость. Особенно забавно, что на деле-​то вме­сто ста­рых вождей, кото­рые дер­жатся обще­че­ло­ве­че­ских взгля­дов на про­стые вещи, взгля­дов всех циви­ли­зо­ван­ных людей, на деле выдви­гают (под при­кры­тием лозунга: «долой вождей») новых вождей кото­рые гово­рят сверхъ­есте­ствен­ную чепуху и пута­ницу. Таковы в Германии Лауфенберг, Вольфгейм, Хорнер (Horner), Карл Шредер (Kari Schroder), Фридрих Вендель (Friedrich Wendell), Карл Эрлер 1 (Erier).. Попытки этого послед­него «углу­бить» (по-​немецки: verballhornen) вопрос и объ­явить вообще нена­доб­ность и «бур-​жуазность» поли­ти­че­ских пар­тий есть уже такие гер­ку­ле­совы столпы неле­по­сти, что оста­ется только руками раз­ве­сти. Вот уже поис­тине: из малень­кой ошибки все­гда можно сде­лать чудовищно-​большую, если на ошибке наста­и­вать, если ее углуб­ленно обос­но­вы­вать, если ее «дово­дить до конца»!

Отрицание пар­тий­но­сти и пар­тий­ной дисциплины-​вот что полу­чи­лось у оппо­зи­ции. А это рав­но­сильно пол­ному разору­же­нию про­ле­та­ри­ата в пользу бур­жу­а­зии. Это рав­но­сильно именно той мел­ко­бур­жу­аз­ной рас­пы­лен­но­сти, неустой­чи­во­сти, неспо­соб­но­сти к выдержке, к объ­еди­не­нию, к строй­ному дей­ствию, кото­рая неми­ну­емо вся­кое про­ле­тар­ское рево­лю­ци­он­ное дви­же­ние погу­бит, если дать ей потачку. Отрицать пар­тий­ность с точки зре­ния ком­му­низма зна­чит делать пры­жок от кануна краха капи­та­лизма (в Германии) не к низ­шей и не к сред­ней, а к выс­шей фазе ком­му­низма. Мы в России пере­жи­ваем (тре­тий год после свер­же­ния бур­жу­а­зии) пер­вые шаги пере­хода от капи­та­лизма к соци­а­лизму или к низ­шей ста­дии ком­му­низма. Классы оста­лись и оста­нутся годами повсюду после­за­во­е­ва­ния вла­сти про­ле­та­ри­а­том. Разве, может быть, в Англии, где нет кре­стьян (но все же есть мел­кие хозяй­чики!), срок этот будет меньше. Уничтожить классы зна­чит не только про­гнать поме­щи­ков и капиталистов-​это мы срав­ни­тельно легко сделали-​это зна­чит также уни­что­жить мел­ких това­ро­про­из­во­ди­те­лей, а ихнельзя про­гнать, их нельзя пода­вить, с ними надо ужиться, их можно (и должно) пере­де­лать, пере­вос­пи­тать только очень дли­тель­ной, мед­лен­ной, осто­рож­ной орга­ни­за­тор­ской рабо­той. Они окру­жают про­ле­та­риат со всех сто­рон мел­ко­бур­жу­аз­ной сти­хией, про­пи­ты­вают его ею, раз­вра­щают его ею, вызы­вают посто­янно внутри про­ле­та­ри­ата реци­дивы мел­ко­бур­жу­аз­ной бес­ха­рак­тер­но­сти, раз­дроб­лен­но­сти, инди­ви­ду­а­лизма, пере­хо­дов от увле­че­ния к уны­нию. Нужна стро­жай­шая цен­тра­ли­а­ция и дис­ци­плина внутри поли­ти­че­ской пар­тии про­ле­та­ри­ата, чтобы этому про­ти­во­сто­ять, чтобы орга­ни­за­тор­скую роль про­ле­та­ри­ата (а это его глав­ная роль) про­во­дить пра­вильно, успешно, побе­до­носно. Диктатура про­ле­та­ри­ата есть упор­ная борьба, кро­ва­вая и бес­кров­ная, насиль­ствен­ная и мир­ная, воен­ная и хозяй­ствен­ная, педа­го­ги­че­ская и адми­ни­стра­тор­ская, про­тив сил и тра­ди­ций ста­рого обще­ства. Сила при­вычки мил­ли­о­нов и десят­ков мил­ли­о­нов – самая страш­ная сила. Без пар­тии, желез­ной и зака­лен­ной в борьбе, без пар­тии, поль­зу­ю­щейся дове­рием всего чест­ного в дан­ном классе, без пар­тии, уме­ю­щей сле­дить за настро­е­нием массы и вли­ять на него, вести успешно такую борьбу невоз­можно. Победить круп­ную цен­тра­ли­зо­ван­ную бур­жу­а­зию в тысячу раз легче, чем «побе­дить» мил­ли­оны и мил­ли­оны мел­ких хозяй­чи­ков, а они своей повсе­днев­ной, буд­нич­ной, невид­ной, неуло­ви­мой. раз­ла­га­ю­щей дея­тель­но­стью осу­ществ­ля­ютте самые резуль­таты, кото­рые нужны бур­жу­а­зии, кото­рые реста­ври­руют бур­жу­а­зию. Кто хоть сколько-​нибудь ослаб­ляет желез­ную дис­ци­плину пар­тии про­ле­та­ри­ата (осо­бенно во время его дик­та­туры), тот фак­ти­че­ски помо­гает бур­жу­а­зии про­тив пролетариата.

Рядом с вопро­сом о вождях – пар­тии – классе – массе сле­дует поста­вить вопрос о «реак­ци­он­ных» проф­со­ю­зах. Но сна­чала я поз­волю себе еще пару заклю­чи­тель­ных заме­ча­ний на осно­ва­нии опыта нашей пар­тии. Нападки на «дик­та­туру вождей» в нашей пар­тии были все­гда: пер­вый раз я вспо­ми­наю такие нападки в 1895 году, когда фор­мально еще не было пар­тии, но цен­траль­ная группа в Питере начала скла­ды­ваться и должна была брать на себя руко­вод­ство рай­он­ными груп­пами. На IX съезде нашей пар­тии (IV. 1920) была неболь­шая оппо­зи­ция, тоже гово­рив­шая про­тив «дик­та­туры вождей», «оли­гар­хии» и т. п. Ничего уди­ви­тель­ного поэтому, ничего нового, ничего страш­ного в «дет­ской болезни» «левого ком­му­низма» у нем­цев нет. Эта болезнь про­хо­дит без­опасно, и орга­низм после нее ста­но­вится даже крепче. С дру­гой сто­роны, быст­рая смена легаль­ной и неле­галь­ной работы, свя­зан­ная с необ­хо­ди­мо­стью осо­бенно «пря­тать», осо­бенно кон­спи­ри­ро­вать именно глав­ный штаб, именно вождей, при­во­дила у нас ино­гда к глу­боко опас­ным явле­ниям. Худшим было то, что в 1912 году в Ц. К. боль­ше­ви­ков вошел про­во­ка­тор, Малиновский 2 . Он про­ва­лил десятки и десятки луч­ших и пре­дан­ней­ших това­ри­щей, под­ведя их под каторгу и уско­рив смерть мно­гих из них. Если он не при­чи­нил еще боль­шего зла, то потому, что у нас было пра­вильно постав­лено соот­но­ше­ние легаль­ной и неле­галь­ной работы. Чтобы снис­кать дове­рие у нас, Малиновский, как член Цека пар­тии и депу­тат Думы, дол­жен был помо­гать нам ста­вить легаль­ные еже­днев­ные газеты, кото­рые умели и при царизме вести борьбу про­тив оппор­ту­низма мень­ше­ви­ков, про­по­ве­ды­вать основы боль­ше­визма в над­ле­жа­щим обра­зом при­кры­той форме. Одной рукой отправ­ляя па каторгу и на смерть десятки и десятки луч­ших дея­те­лей боль­ше­визма, Малиновский дол­жен был дру­гой рукой помо­гать вос­пи­та­нию десят­ков и десят­ков тысяч новых боль­ше­ви­ков через легаль­ную прессу. Над этим фак­том не мешает хоро­ше­нечко поду­мать тем немец­ким (а также англий­ским и аме­ри­кан­ским, фран­цуз­ским и ита­льян­ским) това­ри­щам, кото­рые стоят перед зада­чей научиться вести рево­лю­ци­он­ную работу в реак­ци­он­ных профсоюзах.

Следует ли революционерам работать в реакционных профсоюзах?

Немецкие «левые» счи­тают для себя решен­ным без­условно отри­ца­тель­ный ответ на этот вопрос. По их мне­нию, декла­ма­ции и гнев­ных вос­кли­ца­ний про­тив «реак­ци­он­ных» и «контр-​революционных» проф­со­ю­зов доста­точно (осо­бенно «солидно» и осо­бенно глупо выхо­дит это у К. Хорнера), чтобы «дока­зать» нена­доб­ность и даже непоз­во­ли­тель­ность работы рево­лю­ци­о­не­ров, ком­му­ни­стов в жел­тых, социал-​шовинистских, согла­ша­тель­ских, Легиновских, контр-​революционных профсоюзах.

Но, как ни уве­рены немец­кие «левые» в рево­лю­ци­он­но­сти такой так­тики, на самом деле она в корне оши­бочна и ничего кроме пустых фраз в себе не содержит.

Чтобы пояс­нить это, я начну с нашего опыта-​сообразно общему плану насто­я­щей ста­тьи, име­ю­щей целью при­ме­нить к Западной Европе то, что есть обще­при­ме­ни­мого, общезна­чи­мого, обще­обя­за­тель­ного в исто­рии и совре­мен­ной так­тике большевизма.

Соотношение вождей – пар­тии – класса – масс, а вме­сте с тем отно­ше­ние дик­та­туры про­ле­та­ри­ата и его пар­тии к проф­со­ю­зам пред­став­ля­ется у нас теперь кон­кретно в сле­ду­ю­щем виде. Диктатуру про­ле­та­ри­ата осу­ществ­ляет ком­му­ни­сти­че­ская пар­тия боль­ше­ви­ков, име­ю­щая по дан­ным послед­него пар­тий­ного съезда (IV. 1920) 611 тыс. чле­нов. Число чле­нов коле­ба­лось и до октябрь­ской рево­лю­ции и после нее очень сильно и прежде было зна­чи­тельно меньше, даже в 1918 и 1919 годах. Мы боимся чрез­мер­ного рас­ши­ре­ния пар­тии, ибо к пра­ви­тель­ствен­ной пар­тии неми­ну­емо стре­мятся при­ма­заться карье­ри­сты и про­хо­димцы, кото­рые заслу­жи­вают только того, чтобы их рас­стре­ли­вать. Последний раз мы широко открыли двери партии-​только для рабо­чих и крестьян- в те дни (зима 1919 г.), когда Юденич был в несколь­ких вер­стах от Питера, а Деникин в Орле (ок. 350 верст от Москвы), т.-е. когда Советской рес­пуб­лике угро­жала отча­ян­ная, смер­тель­ная опас­ность и когда аван­тю­ри­сты, карье­ри­сты, про­хо­димцы и вообще не стой­кие люди никоим обра­зом не могли рас­счи­ты­вать на выгод­ную карьеру (а ско­рее могли ожи­дать висе­лицы и пыток) от при­со­еди­не­ния к ком­му­ни­стам. Партией, соби­ра­ю­щей еже­год­ные съезды (послед­ний: 1 деле­гат от 1000 чле­нов), руко­во­дит выбор­ный на съезде Центр. Комитет из 19 чело­век, при чем теку­щую работу в Москве при­хо­дится вести еще более узким кол­ле­гиям, именно так назы­ва­е­мым «Оргбюро» (Организационному бюро) и «Политбюро» (Политическому бюро), кото­рые изби­ра­ются на пле­нар­ных засе­да­ниях Цека в составе пяти чле­нов Цека в каж­дое бюро. Выходит, сле­до­ва­тельно, самая насто­я­щая «оли­гар­хия». Ни один важ­ный поли­ти­че­ский или орга­ни­за­ци­он­ный вопрос не реша­ется ни одним госу­дар­ствен­ным учре­жде­нием в нашей рес­пуб­лике без руко­во­дя­щих ука­за­ний Цека партии.

Партия непо­сред­ственно опи­ра­ется в своей работе на про­фес­си­о­наль­ные союзы, кото­рые насчи­ты­вают теперь, по дан­ным послед­него (IV. 1920) съезда, свыше 4 мил­ли­о­нов чле­нов, будучи фор­мально бес­пар­тий­ными. Фактически все руко­во­дя­щие учре­жде­ния гро­мад­ного боль­шин­ства сою­зов и в первую голову, конечно, обще­про­фес­си­о­наль­ного все­рос­сий­ского цен­тра или бюро (В. Ц. С. П. С. – Всероссийский цен­траль­ный совет про­фес­си­о­наль­ных сою­зов) состоят из ком­му­ни­стов и про­во­дят все дирек­тивы пар­тии. Получается, в общем и целом, фор­мально не ком­му­ни­сти­че­ский, гиб­кий и срав­ни­тельно широ­кий, весьма могу­чий, про­ле­тар­ский, аппа­рат, посред­ством кото­рого пар­тия свя­зана тесно с клас­сом и с мас­сой и посред­ством кото­рого, при руко­вод­стве пар­тии, осу­ществ­ля­ется дик­та­тура класса.Управлять стра­ной и осу­ществ­лять дик­та­туру без тес­ной связи с проф­со­ю­зами, без горя­чей под­держки их, без само­от­вер­жен­ней­шей работы их не только в хозяй­ствен­ном, но и в воен­ном, стро­и­тель­стве мы, разу­ме­ется, не смогли бы не только в тече­ние 2 1/2 лет, но и 2 1/2 меся­цев. Понятно, что эта тес­ней­шая связь на прак­тике озна­чает очень слож­ную и раз­но­об­раз­ную работу про­па­ганды, аги­та­ции, свое­вре­мен­ных и частых сове­ща­ний не только с руко­во­дя­щими, но и вообще вли­я­тель­ными дея­те­лями проф­со­ю­зов, реши­тель­ной борьбы с мень­ше­ви­ками, кото­рые до сих пор имеют извест­ное, хотя и совсем неболь­шое, число при­вер­жен­цев, кото­рых и учат все­воз­мож­ным контр-​революционным про­дел­кам, начи­ная от идей­ной защиты (бур­жу­аз­ной) демо­кра­тии, от про­по­веди «неза­ви­си­мо­сти» проф­со­ю­зов (неза­ви­си­мость – от про­ле­тар­ской госу­дар­ствен­ной вла­сти!), до сабо­тажа про­ле­тар­ской дис­ци­плины и т. д. и т. п.

Связь с «мас­сами» через проф­со­юзы мы при­знаем недо­ста­точ­ной. Практика создала у нас, в ходе рево­лю­ции, и мы ста­ра­емся все­цело под­дер­жать, раз­вить, рас­ши­рить такое учре­жде­ние, как бес­пар­тий­ные рабо­чие и кре­стьян­ские кон­фе­рен­ции, чтобы сле­дить за настро­е­нием масс, сбли­жаться с ними, отве­чать на их запросы, выдви­гать из них луч­ших работ­ни­ков на госу­дар­ствен­ные долж­но­сти и т. д. В одном из послед­них декре­тов о пре­об­ра­зо­ва­нии Народного Комиссариата Государственного Контроля в «Рабоче-​Крестьянскую Инспекцию» бес­пар­тий­ным кон­фе­рен­циям этого рода предо­став­лено выби­рать чле­нов Государственного кон­троля для раз­ного рода реви­зий и т. д.

Затем, разу­ме­ется, вся работа пар­тии идет через Советы, кото­рые объ­еди­няют тру­дя­щи­еся массы без раз­ли­чия про­фес­сий. Уездные съезды Советов явля­ются таким демо­кра­ти­че­ским учре­жде­нием, кото­рого еще не виды­вали самые луч­шие из демо­кра­ти­че­ских рес­пуб­лик бур­жу­аз­ного мира, и через эти съезды (за кото­рыми пар­тия ста­ра­ется сле­дить как можно вни­ма­тель­нее), а равно и через посто­ян­ные коман­ди­ровки созна­тель­ных рабо­чих на вся­кие долж­но­сти в деревне, осу­ществ­ля­ется руко­во­дя­щая роль про­ле­та­ри­ата по отно­ше­нию к кре­стьян­ству, осу­ществ­ля­ется дик­та­тура город­ского про­ле­та­ри­ата, систе­ма­ти­че­ская борьба с бога­тым, бур­жу­аз­ным, экс­плу­а­та­тор­ским и спе­ку­ли­ру­ю­щим кре­стьян­ством и т. д.

Таков общий меха­низм про­ле­тар­ской госу­дар­ствен­ной вла­сти, рас­смот­рен­ный «сверху», с точки зре­ния прак­тики осу­ществ­ле­ния дик­та­туры. Читатель пой­мет, можно наде­яться, почему рус­скому боль­ше­вику, зна­ко­мому с этим меха­низ­мом и наблю­дав­шему, как вырас­тал этот меха­низм из малень­ких, неле­галь­ных, под­поль­ных круж­ков в тече­ние 25 лет, все раз­го­воры о том, «сверху» или «снизу», дик­та­тура вождей или дик­та­тура массы и т. п., не могут не казаться смеш­ным ребя­че­ским вздо­ром, чем-​то вроде спора о том, полез­нее ли чело­веку левая нога или пра­вая рука.

Таким же смеш­ным ребя­че­ским вздо­ром не могут не казаться нам и важ­ные (wichtig vun?) совсем уче­ные и ужасно рево­лю­ци­он­ные раз­го­воры немец­ких левых на тему о том, что ком­му­ни­сты не могут и не должны рабо­тать в реак­ци­он­ных проф­со­ю­зах, что поз­во­ли­тельно отка­зы­ваться от этой работы, что надо выхо­дить из проф­со­ю­зов и созда­вать обя­за­тельно совсем новень­кий, совсем чистень­кий, весьма милыми (и боль­шей частью, веро­ятно, весьма юными) ком­му­ни­стами при­ду­ман­ный «рабо­чий союз» и т. д. и т. п.

Капитализм неиз­бежно остав­ляет в наслед­ство соци­а­лизму, с одной сто­роны, ста­рые, веками сло­жив­ши­еся, про­фес­си­о­наль­ные и ремес­лен­ные раз­ли­чия между рабо­чими, с дру­гой сто­роны, проф­со­юзы, кото­рые лишь очень мед­ленно, годами и годами, могут раз­ви­ваться и будут раз­ви­ваться в более широ­кие, менее цехо­вые, про­из­вод­ствен­ные союзы (охва­ты­ва­ю­щие целые про­из­вод­ства, а не только цехи, ремесла и про­фес­сии) и затем, через эти про­из­вод­ствен­ные союзы, пере­хо­дить к уни­что­же­нию раз­де­ле­ния труда между людьми, к вос­пи­та­нию, обу­че­нию и под­го­товке все­сто­ронне раз­ви­тых и все­сто­ронне под­го­тов­лен­ных людей, людей, кото­рые умеют все делать. К этому ком­му­низм идет, дол­жен идти и при­дет, но только через дол­гий ряд лет. Пытаться сего­дня прак­ти­че­ски пред­вос­хи­тить этот гря­ду­щий резуль­тат вполне раз­ви­того, вполне упро­чив­ше­гося и сло­жив­ше­гося, вполне раз­вер­ну­того и созрев­шего ком­му­низма, это все равно, что четы­рех­лет­нюю девочку пытаться сде­лать мате­рью. В луч­шем слу­чае это глу­пая шутка или глу­пая дет­ская шалость, в худ­шем – гадость и преступление.

Мы можем (и должны) начать стро­ить соци­а­лизм не из фан­та­сти­че­ского и не из спе­ци­ально нами создан­ного чело­ве­че­ского мате­ри­ала, а из того, кото­рый остав­лен нам в наслед­ство капи­та­лиз­мом. Это очень «трудно», слов нет, но вся­кий иной под­ход к задаче так не Серьезен, что о нем не стоит и говорить.

Профсоюзы были гигант­ским про­грес­сом рабо­чего класса в начале раз­ви­тия капи­та­лизма, как пере­ход от рас­пы­лен­но­сти и бес­по­мощ­но­сти рабо­чих кна­чат­кам клас­со­вого объ­еди­не­ния. Когда стала вырас­тать выс­шая форма клас­со­вого объ­еди­не­ния про­ле­та­риев, рево­лю­ци­он­ная пар­тия про­ле­та­ри­ата (кото­рая не будет заслу­жи­вать сво­его назва­ния, пока не научится свя­зы­вать вождей с клас­сом и с мас­сами в одно целое, в нечто нераз­рыв­ное), тогда проф­со­юзы стали неми­ну­емо обна­ру­жи­вать неко­то­рые реак­ци­он­ные черты, неко­то­рую цехо­вую узость, неко­то­рую склон­ность к апо­ли­ти­цизму, неко­то­рую кос­ность и т. д. Но иначе как через проф­со­юзы, через вза­и­мо­дей­ствие их с пар­тией рабо­чего класса нигде в мире раз­ви­тие про­ле­та­ри­ата не шло и идти не могло. Завоевание поли­ти­че­ской вла­сти про­ле­та­ри­а­том есть гигант­ский шаг впе­ред про­ле­та­ри­ата, как класса, и пар­тии при­хо­дится еще более и по новому, а не только по ста­рому, вос­пи­ты­вать проф­со­юзы, руко­во­дить ими, вме­сте с тем однако не забы­вая, что они оста­ются и долго оста­нутся необ­хо­ди­мой «шко­лой ком­му­низма» и под­го­то­ви­тель­ной шко­лой для осу­ществ­ле­ния про­ле­та­ри­ями их дик­та­туры, необ­хо­ди­мым объ­еди­не­нием рабо­чих для посте­пен­ного пере­хода в руки рабо­чего класса (а не отдель­ных про­фес­сий), и затем всех тру­дя­щихся, управ­ле­ния всем хозяй­ством страны.

Некоторая «реак­ци­он­ность» проф­со­ю­зов, в ука­зан­ном смысле, неиз­бежна при дик­та­туре про­ле­та­ри­ата. Непонимание этого есть пол­ное непо­ни­ма­ние основ­ных усло­вий пере­хода от капи­та­лизма к соци­а­лизму. Бояться этой «реак­ци­он­но­сти», пытаться обой­тись без нее, пере­прыг­нуть через нее есть вели­чай­шая глу­пость, ибо это зна­чит бояться той роли про­ле­тар­ского аван­гарда, кото­рая состоит в обу­че­нии, про­све­ще­нии, вос­пи­та­нии, вовле­че­нии в новую жизнь наи­бо­лее отста­лых слоев и масс рабо­чего класса и кре­стьян­ства. С дру­гой сто­роны, откла­ды­вать осу­ществ­ле­ние дик­та­туры про­ле­та­ри­ата до тех пор, когда не оста­нется ни одного про­фес­си­о­на­лист­ски узкого рабо­чего, рабо­чего, в кото­ром не было бы цехо­вых и трэд-​юнионистских пред­рас­суд­ков, было бы ошиб­кой еще более глу­бо­кой. Искусство поли­тика (и пра­виль­ное пони­ма­ние ком­му­ни­стом своих задач) в том и состоит, чтобы верно учесть усло­вия и момент, когда аван­гард про­ле­та­ри­ата может успешно взять власть, когда он сумеет при этом и после этого полу­чить доста­точ­ную под­держку доста­точно широ­ких слоев рабо­чего класса и непро­ле­тар­ских тру­дя­щихся масс, когда он сумеет после этого под­дер­жи­вать, укреп­лять, рас­ши­рять свое гос­под­ство, вос­пи­ты­вая, обу­чая, при­вле­кая все более и более широ­кие массы трудящихся.

Далее. В более пере­до­вых стра­нах, чем Россия, неко­то­рая реак­ци­он­ность проф­со­ю­зов ска­за­лась и должна была ска­заться, несо­мненно, гораздо силь­нее, чем у нас. У нас мень­ше­вики имели (частью в очень немно­гих проф­со­ю­зах и сей­час имеют) опору в проф­со­ю­зах именно бла­го­даря цехо­вой узо­сти, про­фес­си­о­наль­ному эго­изму и оппор­ту­низму. На Западе тамош­ние мень­ше­вики гораздо проч­нее «засели» в проф­со­ю­зах, там выде­лился гораздо более силь­ный слой­про­фес­си­о­на­лист­ской, узкой, себя­лю­би­вой, черст­вой, корыст­ной, мещан­ской, импе­ри­а­лист­ски настро­ен­ной и импе­ри­а­лиз­мом под­куп­лен­ной, импе­ра­лиз­мом раз­вра­щен­ной «рабо­чей ари­сто­кра­тии», чем у нас. Это бес­спорно. Борьба с Гомперсами, Хендсрсонами, гос­по­дами Жуо, Мерргеймамп, Легинами и К° в Западной Европе гораздо труд­нее, чем борьба с нашими мень­ше­ви­ками, кото­рые пред­став­ляют совер­шенно одно­род­ный, соци­аль­ный Аполитический, тип. Эту борьбу надо вести бес­по­щадно и обя­за­тельно дове­сти ее, как довели ее мы, до пол­ного опо­зо­ре­ния и изгна­ния из проф­со­ю­зов всех неис­пра­ви­мых вождей оппор­ту­низма и социал-​шовинизма. Нельзя заво­е­вать поли­ти­че­скую власть (и не сле­дует Пробовать брать поли­ти­че­скую власть), пока эта борьба не дове­дена до извест­ной­сте­пени, при чем в раз­ных стра­нах и при раз­лич­ных усло­виях эта «извест­ная сте­пень» не оди­на­кова, и пра­вильно учесть ее могут лишь вдум­чи­вые, опыт­ные и све­ду­щие поли­ти­че­ские руко­во­ди­тели про­ле­та­ри­ата в каж­дой отдель­ной стране. (У нас мери­лом успеха в этой борьбе яви­лись, между про­чим, выборы в Учредительное собра­ние в ноябре 1917 года, несколько дней спу­стя после про­ле­тар­ского пере­во­рота 25. X. 1917, при чем на этих выбо­рах мень­ше­вики были раз­биты на-​голову, полу­чив 0,7 милл. голо­сов – 1,4 милл. с добав­ле­нием Закавказья – про­тив 9 милл. голо­сов, собран­ных боль­ше­ви­ками: см. мою ста­тью «Выборы в Учредительное собра­ние и дик­та­тура про­ле­та­ри­ата» в No 7-8 «Коммун. Интернационала».)

Но борьбу с «рабо­чей ари­сто­кра­тией» мы ведем от имени рабо­чей массы и для при­вле­че­ния ее на свою сто­рону; борьбу с оппор­ту­ни­сти­че­скими и социал-​шовинистскими вождями мы ведем для при­вле­че­ния рабо­чего класса на свою сто­рону. Забывать эту эле­мен­тар­ней­шую и само­оче­вид­ней­шую истину было бы глупо. И именно такую глу­пость делают «левые» немец­кие ком­му­ни­сты, кото­рые от реак­ци­он­но­сти и контр-​революционности вер­хушки проф­со­ю­зов умо­за­клю­чают к… выходу из проф­со­ю­зов!! к отказу от работы в них!! к созда­нию новых, выду­ман­ных, форм рабо­чей орга­ни­за­ции!! Это-​такая непро­сти­тель­ная глу­пость, кото­рая рав­но­сильна наи­боль­шей услуге, ока­зы­ва­е­мой ком­му­ни­стами бур­жу­а­зии. k Ибо наши мень­ше­вики, как и все оппор­ту­ни­сти­че­ские, социал-​шовинистские, каут­ски­ан­ские вожди проф­со­ю­зов, суть не что иное как «агенты бур­жу­а­зии в рабо­чем дви­же­нии» (как гово­рили мы все­гда про­тив мень­ше­ви­ков) или «рабо­чие при­каз­чики класса капи­та­ли­стов» (labor lieutenants of the capitalist-​class, по пре­крас­ному и глу­бо­ко­вер­ному выра­же­нию после­до­ва­те­лей Даниеля де-​Лиона в Америке). Не рабо­тать внутри реак­ци­он­ных проф­со­ю­зов, I это зна­чит оста­вить недо­ста­точно раз­ви­тые или отста­лые рабо­чие массы под вли­я­нием реак­ци­он­ных вождей, аген­тов бур­жу­а­зии, рабо­чих ари­сто­кра­тов или «обур­жу­а­зив­шихся рабо­чих» (ср. Энгельс в 1852 г. в письме к Марксу об англий­ских рабочих).

Как раз неле­пая «тео­рия» неуча­стия ком­му­ни­стов в реак­ци­он­ных проф­со­ю­зах пока­зы­вает наи­бо­лее наглядно, как лег­ко­мыс­ленно эти «левые» ком­му­ни­сты отно­сятся к вопросу о вли­я­нии на «массы», как зло­упо­треб­ляют они сво­ими выкри­ками насчет «массы». Чтобы уметь помочь «массе» и заво­е­вать сим­па­тии, сочув­ствие, под­держку «массы», надо не бояться труд­но­стей, не бояться при­ди­рок, под­но­жек, оскорб­ле­ний, пре­сле­до­ва­ний со сто­роны «вождей» (кото­рые, будучи оппор­ту­ни­стами и социал-​шовинистами, в боль­шин­стве слу­чаев прямо или кос­венно свя­заны с бур­жу­а­зией и с поли­цией) и обя­за­тельно рабо­тать там, где есть масса. Надо уметь при­но­сить вся­кие жертвы, пре­одо­ле­вать вели­чай­шие пре­пят­ствия, чтобы систе­ма­ти­че­ски, упорно, настой­чиво, тер­пе­ливо про­па­ган­ди­ро­вать и аги­ти­ро­вать как раз в тех учре­жде­ниях, обще­ствах, сою­зах, хотя бы самых что ни на есть реак­ци­он­ных, где только есть про­ле­тар­ская пли полу­про­ле­тар­ская масса. А проф­со­юзы и рабо­чие коопе­ра­тивы (эти послед­ние ино­гда, по край­ней мере), это именно такие орга­ни­за­ции, где есть масса. В Англии, по дан­ным швед­ской газеты «Folkets Dagblad Politeken» (от 10. III. 1920), число чле­нов трэд-​юнионов с конца 1917 года до конца 1918 под­ня­лось с 5,5 милл. до 6,6 милл., т.-е. уве­ли­чи­лось на 19%. К концу 1919 года счи­тают до 7 1/2 милл. У меня нет под рукой соот­вет­ству­ю­щих дан­ных о Франции и Германии, но совер­шенно бес­спорны и обще­из­вестны факты, сви­де­тель­ству­ю­щие о боль­шом росте числа чле­нов проф­со­ю­зов и в этих странах.

Эти факты яснее ясного гово­рят о том, что под­твер­жда­ется также тыся­чами иных ука­за­ний: рост созна­тель­но­сти и стрем­ле­ния в орга­ни­за­ции именно в про­ле­тар­ских мас­сах, в «низах», среди отста­лых. Миллионы рабо­чих в Англии, Франции, Германии впер­вые пере­хо­дят от пол­ной неор­га­ни­зо­ван­но­сти к эле­мен­тар­ной, низ­шей, про­стей­шей, наи­бо­лее доступ­ной (для тех, кто еще насквозь про­пи­тан буржуазно-​демократическими пред­рас­суд­ками) форме орга­ни­за­ции, именно к проф­со­ю­зам, – а рево­лю­ци­он­ные, но нера­зум­ные, левые ком­му­ни­сты стоят рядом, кри­чат «масса», «масса»! – и отка­зы­ва­ются рабо­тать внутри проф­со­ю­зов!! отка­зы­ва­ются под пред­ло­гом их «реак­ци­он­но­сти»!! выду­мы­вают новень­кий, чистень­кий, непо­вин­ный в буржуазно-​демократических пред­рас­суд­ках, негреш­ный цехо­выми и узко-​профессионалистскими гре­хами «Рабочий Союз», кото­рый будто бы будет (будет!) широ­ким и для уча­стия в кото­ром тре­бу­ется только (только!) «при­зна­ние совет­ской системы и дик­та­туры» (смотри цитату выше)!!

Большего нера­зу­мия, боль­шего вреда для рево­лю­ции, при­но­си­мого «левыми» рево­лю­ци­о­не­рами, нельзя себе и представить!

Да если бы мы сей­час в России, после 2 1/2 лет неви­дан­ных побед над бур­жу­а­зией России и Антанты, поста­вили для проф­со­ю­зов усло­вием вступ­ле­ния «при­зна­ние дик­та­туры), мы бы сде­лали глу­пость, испор­тили бы свое вли­я­ние на массы, помогли мень­ше­ви­кам. Ибо вся задача коммунистов- умегь убе­дитьот­ста­лых, уметь рабо­тать среди них, а не отго­ра­жи­ваться от них выду­ман­ными ребячески-«левыми» лозунгами.

Нет сомне­ния, гос­пода Гомпсрсы, Хепдерсопы, Жуо, Лепты очень бла­го­дарны таким «левым» рево­лю­ци­о­не­рам, кото­рые, подобно немец­кой «прин­ци­пи­аль­ной» оппо­зи­ции (упаси нас боже от эта­кой «прин­ци­пи­аль­но­сти»!) или неко­то­рым рево­лю­ци­о­не­рам из числа аме­ри­кан­ских «про­мыш­лен­ных рабо­чих мира», про­по­ве­дуют выход из реак­ци­он­ных проф­со­ю­зов и отказ от работы в них. Нет сомне­ния, гос­пода «вожди» оппор­ту­низма при­бег­нут ко вся­че­ским про­дел­ками бур­жу­аз­ной дипло­ма­тии, к помощи бур­жу­аз­ных пра­ви­тельств, попов, поли­ции, судов, чтобы не допу­стить ком­му­ни­стов в проф­со­юзы, вся­че­ски вытес­нить их оттуда, сде­лать им работу внутри проф­со­ю­зов воз­можно более непри­ят­ной, оскорб­лять, тра­вить, пре­сле­до­вать их. Надо уметь про­ти­во­сто­ять всему этому, пойти на все и вся­кие жертвы, даже-​в слу­чае надобности-​пойти на вся­че­ские уловки, хит­ро­сти, неле­галь­ные при­емы, умол­ча­ния, сокры­тие правды, лишь бы про­ник­нуть в проф­со­юзы, остаться в них, вести в них во что бы то ни стало ком­му­ни­сти­че­скую работу. При царизме до 1905 года у нас не было ника­ких «легаль­ных воз­мож­но­стей», но когда Зубатов, охран­ник, устра­и­вал чер­но­со­тен­ные рабо­чие собра­ния и рабо­чие обще­ства для ловли рево­лю­ци­о­не­ров и для борьбы с ними, мы посы­лали на эти собра­ния и в эти обще­ства чле­нов нашей пар­тии (я лично помню из числа их тов. Бабушкина, выда­ю­ще­гося питер­ского рабо­чего, рас­стре­лян­ного цар­скими гене­ра­лами в 1906 году), кото­рые уста­нав­ли­вали связь с мас­сой, излов­ча­лись вести свою аги­та­цию и выры­вали рабо­чих из-​под вли­я­ния зуба­тов­цев 3 . Конечно, в Западной Европе, осо­бенно про­пи­тан­ной осо­бенно зако­ре­не­лыми лега­лист­скими, кон­сти­ту­ци­он­ными, буржуазно-​демократическими пред­рас­суд­ками, такую вещь про­де­лать труд­нее. Но ее можно и должно про­де­лать и про­де­лы­вать систематически.

Исполком III Интернационала дол­жен, на мой лично взгляд, прямо осу­дить и пред­ло­жить сле­ду­ю­щему съезду Комм. Интернационала осу­дить как вообще поли­тику неуча­стия в реак­ци­он­ных проф­со­ю­зах (с подроб­ной моти­ви­ров­кой нера­зум­но­сти такого неуча­стия и край­ней вред­но­сти его для дела про­ле­тар­ской рево­лю­ции), так и в част­но­сти линию пове­де­ния гол­ланд­ских три­бу­ни­стов, которые-​все равно, прямо или кос­венно, открыто или при­крыто, цели­ком или отчасти-​эту непра­виль­ную поли­тику под­дер­жи­вали. III Интернационал дол­жен порвать с так­ти­кой II-​го и боль­ных вопро­сов не обхо­дить, не зату­ше­вы­вать, а ста­вить их реб­ром. Всю правду в лицо ска­зали «неза­ви­сим­цам» (Независимой с.-д. пар­тии Германии), всю правду в лицо надо ска­зать и «левым» коммунистам.

Участвовать ли в буржуазных парламентах?

Немецкие «левые» ком­му­ни­сты с вели­чай­шим пре­не­бре­же­нием – и с вели­чай­шим лег­ко­мыс­лием – отве­чают на этот вопрос отри­ца­тельно. Их доводы? В при­ве­ден­ной выше цитате мы видели:

…«со всей реши­тель­но­стью откло­нить вся­кое воз­вра­ще­ние к исто­ри­че­ски и поли­ти­че­ски изжи­тым Формам борьбы парламентаризма»…

Это ска­зано пре­тен­ци­озно до смеш­ного и явно неверно. «Возвращение» к пар­ла­мен­та­ризму! Может быть, в Германии уже суще­ствует Советская рес­пуб­лика? Как будто бы нет! Как же можно гово­рить тогда о «воз­вра­ще­нии»? Разве это не пустая фраза?

«Исторически изжит» пар­ла­мен­та­ризм. Это верно в смысле про­па­ганды. Но вся­кий знает, что от этого до прак­ти­че­ского пре­одо­ле­ния еще очень далеко. Капитализм уже много деся­ти­ле­тий тому назад можно было, и с пол­ным пра­вом, объ­явить «исто­ри­че­ски изжи­тым», но это нисколько не устра­няет необ­хо­ди­мо­сти очень дол­гой и очень упор­ной борьбы т почве капи­та­лизма. «Исторически изжит» пар­ла­мен­та­ризм в смысле всемирно-​историческом, т.-е. эпоха бур­жу­аз­ного пар­ла­мен­та­ризма кон­чена, эпоха дик­та­туры про­ле­та­ри­ата нача­лась. Это бес­спорно. Но всемирно-​исторический мас­штаб счи­тает деся­ти­ле­ти­ями. На 10-20 лет раньше или позже, это с точки зре­ния всемирно-​исторического мас­штаба без­раз­лично, это-​с точки зре­ния все­мир­ной истории-​мелочь, кото­рую нельзя даже при­бли­зи­тельно учесть. Но именно поэтому в вопросе прак­ти­че­ской поли­тики ссы­латься на всемирно-​исторический мас­штаб есть тео­ре­ти­че­ская невер­ность самая вопиющая.

«Политически изжит» пар­ла­мен­та­ризм? Вот это дру­гое дело. Если бы это было верно, пози­ция у «левых» была бы проч­ная. Но это надо дока­зать серьез­ней­шим ана­ли­зом, а «левые» не умеют даже и под­сту­питься к нему. В «тези­сах о пар­ла­мен­та­ризме», напе­ча­тан­ных в No 1 «Бюллетеня Временного Амстердамского Бюро Коммунистического Интернационала» («Bulletin of the Provisional Bureau in Amsterdam of the Communist International». February 1920)112) и явно выра­жа­ю­щих голландски-​левое или лево-​голландское устрем­ле­ние, ана­лиз тоже, как уви­дим, из рук вон плох.

Во-​первых. Немецкие «левые», как известно, еще в январе 1919 года счи­тали пар­ла­мен­та­ризм «поли­ти­че­ски изжи­тым», вопреки мне­нию таких выда­ю­щихся поли­ти­че­ских руко­во­ди­те­лей, как Роза Люксембург и Карл Либкнехт. Известно, что «левые» ошиб­лись. Одно уж это сразу и в корень раз­ру­шает поло­же­ние, будто пар­ла­мен­та­ризм «поли­ти­че­ски изжит». Па «левых» падает обя­зан­ность дока­зать, почему их тогдаш­няя бес­спор­ная ошибка теперь пере­стала быть ошиб­кой. Ни тени дока­за­тель­ства они не при­во­дят и при­ве­сти не могут. Отношение поли­ти­че­ской пар­тии к ее ошиб­кам есть один из важ­ней­ших и вер­ней­ших кри­те­риев серьез­но­сти пар­тии и испол­не­ния ею на деле ее обя­зан­но­стей к сво­ему классу и к тру­дя­щимся мас­сам. Открыто при­знать ошибку, вскрыть ее при­чины, про­ана­ли­зи­ро­вать обста­новку, се поро­див­шую, обсу­дить вни­ма­тельно сред­ства испра­вить ошибку-​вот это при­знак серьез­ной пар­тии, вот это испол­не­ние ею своих обя­зан­но­стей, вот это – вос­пи­та­ние и обу­че­ние класса, а затем и массы. Не выпол­няя этой своей обя­зан­но­сти, не отно­сясь с чрез­вы­чай­ным вни­ма­нием, тща­тель­но­стью, осто­рож­но­стью к изу­че­нию своей явной ошибки, «левые» в Германии (и в Голландии) как раз этим дока­зы­вают, что они не пар­тия класса, а кру­жок, не пар­тия масс, а группа интел­ли­ген­тов и повто­ря­ю­щих худ­шие сто­роны интел­ли­гент­щины немно­го­чис­лен­ных рабочих.

Во-​вторых. В той же бро­шюре франк­фурт­ской группы «левых», из кото­рой мы при­вели подроб­ные цитаты выше, мы читаем:

…«Миллионы рабо­чих, иду­щих еще за поли­ти­кой цен­тра» (като­ли­че­ской пар­тии «цен­тра»), «контр-​революционны. Сельские про­ле­та­рии выстав­ляют леги­оны контр-​революционных войск» (стран. 3 выше­на­зван­ной брошюрки).

По всему видно, что это ска­зано черес­чур раз­ма­ши­сто и пре­уве­ли­чено. Но основ­ной факт, изло­жен­ный здесь, бес­спо­рен, и при­зна­ние его «левыми» осо­бенно наглядно сви­де­тель­ствует об их ошибке. Как же это можно гово­рить, будто «пар­ла­мен­та­ризм изжит поли­ти­че­ски», если «мил­ли­оны» и «леги­оны» про­ле­та­ри­ев­стоят еще не только за пар­ла­мен­та­ризм вообще, но и прямо «контр-​революционны»!? Явно, что пар­ла­мен­та­ризм в Германии еще не изжит поли­ти­че­ски. Явно, что «левые» в Германии при­няли свое поже­ла­ние, свое идейно – поли­ти­че­ское отно­ше­ние за объ­ек­тив­ную дей­стви­тель­ность. Это – самая опас­ная ошибка для рево­лю­ци­о­не­ров. В России, где сугубо дикий и сви­ре­пый гнет царизма осо­бенно долго и в осо­бенно раз­но­об­раз­ных фор­мах порож­дал рево­лю­ци­о­не­ров раз­ных тол­ков, рево­лю­ци­о­не­ров уди­ви­тель­ной пре­дан­но­сти, энту­зи­азма, геро­изма, силы воли, в России эту ошибку рево­лю­ци­о­не­ров мы осо­бенно близко наблю­дали, осо­бенно вни­ма­тельно изу­чали, осо­бенно хорошо знаем, и потому нам она осо­бенно ясно видна и на дру­гих. Для ком­му­ни­стов в Германии пар­ла­мен­та­ризм, конечно, «изжит поли­ти­че­ски», по дело как раз в том, чтобы не при­нять изжи­того для нас за изжи­тое для класса, за изжи­тое для масс. Как раз тут мы опять видим, что «левые» не умеют рас­суж­дать, не умеют вести себя как пар­тия класса, как пар­тия масс. Вы обя­заны не опус­каться до уровня масс, до уровня отста­лых слоев класса. Это бес­спорно. Вы обя­заны гово­рить им горь­кую правду. Вы обя­заны назы­вать их буржуазно-​демократические и пар­ла­мен­тар­ные пред­рас­судки пред­рас­суд­ками. Но вме­сте с тем вы обя­заны трезво сле­дить за дей­стви­тель­ным состо­я­нием созна­тель­но­сти и под­го­тов­лен­но­сти именно всего класса (а не только его ком­му­ни­сти­че­ского аван­гарда), именно всей тру­дя­щейся массы (а не только ее пере­до­вых людей).

Если не только «мил­ли­оны» и «леги­оны», но хотя бы про­сто довольно зна­чи­тель­ное мень­шин­ство про­мыш­лен­ных рабо­чих идет за като­ли­че­скими попами, – сель­ских рабо­чих за поме­щи­ками и кула­ками (Grossbauern), – то отсюда уже с несо­мнен­но­стью выте­кает, что пар­ла­мен­та­ризм в Германии еще не изжит поли­ти­че­ски, что уча­стие в пар­ла­мент­ских выбо­рах и в борьбе на пар­ла­мент­ской три­буне обя­за­тельно для пар­тии рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата именно в целях вос­пи­та­ния отста­лых слоев сво­его класса, именно в целях про­буж­де­ния и про­све­ще­ния нераз­ви­той, заби­той, тем­ной дере­вен­ской массы. Пока вы не в силах разо­гнать бур­жу­аз­ного пар­ла­мента и каких угодно реак­ци­он­ных учре­жде­ний иного типа, вы обя­заны рабо­тать внутри них именно потому, что там есть еще рабо­чие, оду­ра­чен­ные попами и дере­вен­скими захо­лу­стьями, иначе вы рис­ку­ете стать про­сто болтунами.

В-​третьих. «Левые» ком­му­ни­сты очень много хоро­шего гово­рят про нас, боль­ше­ви­ков. Иногда хочется ска­зать: поменьше бы нас хва­лили, побольше бы вни­кали в так­тику боль­ше­ви­ков, побольше бы зна­ко­ми­лись с ней! Мы участ­во­вали в выбо­рах в рос­сий­ский бур­жу­аз­ный пар­ла­мент, в Учредительное собра­ние, в сентябре-​ноябре 1917 года. Верна была наша так­тика или нет? Если нет, надо ясно ска­зать и дока­зать это: это необ­хо­димо для выра­ботки пра­виль­ной так­тики меж­ду­на­род­ным ком­му­низ­мом. Если да, надо сде­лать отсюда извест­ные выводы. Разумеется, о при­рав­ни­ва­нии усло­вий России к усло­виям Зал. Европы не может быть и речи. Но по вопросу спе­ци­ально о том, что зна­чит поня­тие: «пар­ла­мен­та­ризм поли­ти­че­ски изжит», обя­за­тельно точно учесть наш опыт, ибо без учета кон­крет­ного опыта подоб­ные поня­тия слиш­ком легко пре­вра­ща­ются в пустые фразы. Не имели ли мы, рус­ские боль­ше­вики, в сен­тябре – ноябре 1917 года, больше, чем какие угодно запад­ные ком­му­ни­сты, права счи­тать, что в России пар­ла­мен­та­ризм поли­ти­че­ски изжит? Конечно, имели, ибо не в том, ведь, дело, давно или недавно суще­ствуют бур­жу­аз­ные пар­ла­менты, а в том, насколько готовы (идейно, поли­ти­че­ски, прак­ти­че­ски широ­кие массы тру­дя­щихся при­нять совет­ский строй и разо­гнать (или допу­стить раз­гон) буржуазно-​демократического пар­ла­мента. Что в России в сен­тябре – ноябре 1917 года рабо­чий класс горо­дов, сол­даты и кре­стьяне были, в силу ряда спе­ци­аль­ных усло­вий, на ред­кость под­го­тов­лены к при­ня­тию совет­ского строя и к раз­гону самого демо­кра­тич­ного бур­жу­аз­ного пар­ла­мента, это совер­шенно бес­спор­ный и вполне уста­нов­лен­ный исто­ри­че­ский факт. И тем не менее боль­ше­вики не бой­ко­ти­ро­вали Учредительного собра­ния, а участ­во­вали в выбо­рах и до и после заво­е­ва­ния про­ле­та­ри­а­том поли­ти­че­ской вла­сти. Что эти выборы дали чрез­вы­чайно цен­ные (и для про­ле­та­ри­ата в высо­кой сте­пени полез­ные) поли­ти­че­ские резуль­таты, это я, смею наде­яться, дока­зал в назван­ной выше ста­тье, подробно разо­брав­шей дан­ные о выбо­рах в Учредительное собра­ние в России.

Вывод отсюда совер­шенно бес­спор­ный: дока­зано, что даже за несколько недель до победы Советской рес­пуб­лики, даже после такой победы, уча­стие в буржуазно-​демократическом пар­ла­менте не только не вре­дит рево­лю­ци­он­ному про­ле­та­ри­ату, а облег­чает ему воз­мож­ность дока­зать отста­лым мас­сам, почему такие пар­ла­менты заслу­жи­вают раз­гона, облег­чают успех их раз­гона, облег­чают «поли­ти­че­ское изжи­ва­ние» бур­жу­аз­ного пар­ла­мен­та­ризма. Не счи­таться с этим опы­том и пре­тен­до­вать в то же время на при­над­леж­ность к Коммунистическому Интернационалу, кото­рый дол­жен интер­на­ци­о­нально выра­ба­ты­вать свою так­тику (не как узко или одно­сто­ронне наци­о­наль­ную, а именно как интер­на­ци­о­наль­ную так­тику), зна­чит делать глу­бо­чай­шую ошибку и как раз отсту­пать от интер­на­ци­о­на­лизма на деле, при при­зна­нии его на словах.

Взглянем теперь на «голландски-​левые» доводы в пользу неуча­стия в пар­ла­мен­тах. Вот пере­вод (с англий­ского) важ­ней­шего из назван­ных выше «гол­ланд­ских» тези­сов, тезиса 4-го:

«Когда капи­та­ли­сти­че­ская система про­из­вод­ства слом­лена (над­лом­лена? has broken down) и обще­ство нахо­дится в состо­я­нии рево­лю­ции, пар­ла­мент­ская дея­тель­ность посте­пенно теряет зна­че­ние по срав­не­нию с дей­стви­ями самих масс. Когда, при таких усло­виях (when, then), пар­ла­мент ста­но­вится цен­тром и орга­ном контр-​революции, а, с дру­гой сто­роны, рабо­чий класс строит ору­дия своей вла­сти в виде Советов, – может ока­заться даже необ­хо­ди­мым отка­заться от вся­кого и какого бы то ни было уча­стия в пар­ла­мент­ской деятельности».

Первая фраза явно неверна, ибо дей­ствие масс – напр., круп­ная стачка-​важнее пар­ла­мент­ской дея­тель­но­сти все­гда, а вовсе не только во время рево­лю­ции или при рево­лю­ци­он­ной ситу­а­ции. Этот явно несо­сто­я­тель­ный, исто­ри­че­ски и поли­ти­че­ски невер­ный, довод пока­зы­вает только с осо­бен­ной нагляд­но­стью, что авторы абсо­лютно не учи­ты­вают ни обще­ев­ро­пей­ского (фран­цуз­ского перед рево­лю­ци­ями 1848, 1870 годов; гер­ман­ского 1878-1890 годов и т. п.), ни рус­ского (см. выше) опыта отно­си­тельно важ­но­сти соеди­не­ния легаль­ной и неле­галь­ной борьбы. Этот вопрос имеет гро­мад­ней­шее зна­че­ние как вообще, так и спе­ци­ально потому, что во всех циви­ли­зо­ван­ных и пере­до­вых стра­нах быстро при­бли­жа­ется время, когда такое соеди­не­ние все более и более становится-​частью уже стало-​обязательным для пар­тии рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата в силу нарас­та­ния и при­бли­же­ния граж­дан­ской войны про­ле­та­ри­ата с бур­жу­а­зией, в силу беше­ных пре­сле­до­ва­ний ком­му­ни­стов рес­пуб­ли­кан­скими и вообще бур­жу­аз­ными пра­ви­тель­ствами, иду­щими на вся­че­ские нару­ше­ния легаль­но­сти (чего стоит один при­мер Америки) и т. д. Этот важ­ней­ший вопрос гол­ланд­цами и левыми вообще совер­шенно не понят. Вторая фраза, во-​первых, неверна исто­ри­че­ски. Мы, боль­ше­вики, участ­во­вали в самых контр-​революционных пар­ла­мен­тах, и опыт пока­зал, что такое уча­стие было не только полезно, но и необ­хо­димо для пар­тии рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата как раз после 1-​ой бур­жу­аз­ной рево­лю­ции в России (1905) для под­го­товки 2-​ой бур­жу­аз­ной (II. 1917) и затем соци­а­ли­сти­че­ской (X. 1917) рево­лю­ции. Во-​вторых, эта фраза пора­зи­тельно нело­гична. Из того, что пар­ла­мент .ста­но­вится орга­ном и «цен­тром» (на деле «цен­тром» он нико­гда не бывал и быть не может, но это мимо­хо­дом) контр-​революции, а рабо­чие создают ору­дия своей вла­сти в виде Советов, из этого выте­кает то, что рабо­чим надо подготовляться-​подготовляться идейно, поли­ти­че­ски, тех­ни­че­ски - к борьбе Советов про­тив пар­ла­мента, к раз­гону пар­ла­мента Советами. Но из этого вовсе не выте­кает, что такой раз­гон затруд­ня­ется или не облег­ча­ется при­сут­ствием совет­ской оппо­зи­ции внутри контр-​революционного пар­ла­мента. Мы ни разу не заме­чали во время своей побе­до­нос­ной борьбы с Деникиным и Колчаком, чтобы суще­ство­ва­ние у них совет­ской, про­ле­тар­ской, оппо­зи­ции было без­раз­лично для наших побед. Мы пре­красно знаем, что раз­гон нами учре­дилки 5. 1. 1918 был не затруд­нен, а облег­чен тем, что внутри раз­го­ня­е­мой контр-​реводю-​ционной учре­дилки была как после­до­ва­тель­ная, боль­ше­вист­ская, так и непо­сле­до­ва­тель­ная, лево-​эс-​эрская, совет­ская оппо­зи­ция. Авторы тезиса совер­шенно запу­та­лись и забыли опыт целого ряда, если не всех, рево­лю­ций, сви­де­тель­ству­ю­щий о том, как осо­бенно полезно во время рево­лю­ций соеди­не­ние мас­со­вого дей­ствия извне .реак­ци­он­ного пар­ла­мента с сочув­ству­ю­щей рево­лю­ции (а еще лучше: прямо под­дер­жи­ва­ю­щей рево­лю­цию) оппо­зи­цией внутри этого пар­ла­мента. Голландцы и «левые» вообще рас­суж­дают здесь как док­три­неры рево­лю­ции, нико­гда в насто­я­щей рево­лю­ции не участ­во­вав­шие или в исто­рию рево­лю­ций не вду­мав­ши­еся или наивно при­ни­ма­ю­щие субъ­ек­тив­ное «отри­ца­ние» извест­ного реак­ци­он­ного учре­жде­ния за дей­стви­тель­ное его раз­ру­ше­ние сов­мест­ными силами целого ряда обък­тив­ных факторов.

Самое вер­ное сред­ство дис­кре­ди­ти­ро­вать новую поли­ти­че­скую (и не только поли­ти­че­скую) идею и повре­дить ей состоит в том, чтобы, во имя защиты ее, дове­сти ее до абсурда. Ибо вся­кую истину, если ее сде­лать «чрез­мер­ной» (как гово­рил Дицген-​отец), если ее пре­уве­ли­чить, если ее рас­про­стра­нить за пре­делы ее дей­стви­тель­ной при­ме­ни­мо­сти, можно дове­сти до абсурда, и она даже неиз­бежно, при ука­зан­ных усло­виях, пре­вра­ща­ется в абсурд. Именно такую мед­ве­жью услугу ока­зы­вают гол­ланд­ские и немец­кие левые новой детине о пре­вос­ход­стве совет­ской вла­сти над буржуазно-​демократическими пар­ла­мен­тами. Разумеется, кто стал бы гово­рить по-​старому и вообще, что отказ от уча­стия в бур­жу­аз­ных пар­ла­мен­тах ни при каких усло­виях не допу­стим, тот был бы не прав. Пытаться дать здесь фор­му­ли­ровку усло­вий, при кото­рых бой­кот поле­зен, я не могу, ибо задача этой ста­тьи гораздо более скром­ная: учесть рус­ский опыт в связи с неко­то­рыми зло­бо­днев­ными вопро­сами интер­на­ци­о­наль­ной ком­му­ни­сти­че­ской так­тики. Русский опыт дал нам одно удач­ное и пра­виль­ное (1905), дру­гое оши­боч­ное (1906) при­ме­не­ние бой­кота боль­ше­ви­ками. Анализируя пер­вый слу­чай, мы видим: уда­лось не допу­стить созыва реак­ци­он­ной вла­стью реак­ци­он­ного пар­ла­мента в обста­новке, когда с исклю­чи­тель­ной быст­ро­той нарас­тало вне­пар­ла­мент­ское (в част­но­сти ста­чеч­ное) рево­лю­ци­он­ное дей­ствие масс, когда ника­кой под­держки ни еди­ный слой про­ле­та­ри­ата и кре­стьян­ства реак­ци­он­ной вла­сти ока­зы­вать не мог, когда вли­я­ние на широ­кие, отста­лые массы рево­лю­ци­он­ный про­ле­та­риат обес­пе­чи­вал себе ста­чеч­ной борь­бой и аграр­ным дви­же­нием. Совершенно оче­видно, что к евро­пей­ским совре­мен­ным усло­виям этот опыт не при­ме­ним. Совершенно оче­видно также, – на осно­ва­нии изло­жен­ных выше дово­дов, -что защита, хотя бы услов­ная, отказа от уча­стия в пар­ла­мен­тах гол­ланд­цами и «левыми» в корне непра­вильна и вредна для дела рево­лю­ци­он­ного пролетариата.

В Западной Европе и Америке пар­ла­мент сде­лался осо­бенно нена­вист­ным передовикам-​революционерам из рабо­чего класса. Это бес­спорно. Это вполне понятно, ибо трудно себе пред­ста­вить нечто более гнус­ное, под­лое, измен­ни­че­ское, чем пове­де­ние гигант­ского боль­шин­ства соци­а­ли­сти­че­ских и соц.-дем. депу­та­тов в пар­ла­менте за время войны и после нее. Но было бы не только нера­зумно, а прямо пре­ступно под­да­ваться этому настро­е­нию при реше­нии вопроса, как­сле­дует бороться с обще­при­знан­ным злом. Во мно­гих стра­нах Зап. Европы рево­лю­ци­он­ное настро­е­ние явля­ется теперь, можно ска­зать, «новин­кой» или «ред­ко­стью», кото­рой слиш­ком долго, тщетно, нетер­пе­ливо ждали, и может быть поэтому так легко усту­пают настро­е­нию. Конечно, без рево­лю­ци­он­ного настро­е­ния в мас­сах, без усло­вий, спо­соб­ству­ю­щих росту такого настро­е­ния, рево­лю­ци­он­ной так­тике не пре­тво­риться в дей­ствие, но мы в России слиш­ком дол­гим, тяже­лым, кро­ва­вым опы­том убе­ди­лись в той истине, что на одном рево­лю­ци­он­ном настро­е­нии стро­ить рево­лю­ци­он­ной так­тики нельзя. Тактика должна быть постро­ена на трез­вом, строго-​объективном учете всех клас­со­вых сил дан­ного госу­дар­ства (и окру­жа­ю­щих его госу­дарств, в миро­вом мас­штабе), а также на учете опыта рево­лю­ци­он­ных дви­же­ний. Проявить свою «рево­лю­ци­он­ность» одной только бра­нью по адресу пар­ла­мент­ского оппор­ту­низма, одним только отри­ца­нием уча­стия в пар­ла­мен­тах очень легко, но именно потому, что это слиш­ком легко, это-​не реше­ние труд­ной и труд­ней­шей задачи. Создать дей­стви­тельно рево­лю­ци­он­ную пар­ла­мент­скую фрак­цию в евро­пей­ских парламентах-​гораздо труд­нее, чем в России. Конечно. Но это есть лишь част­ное выра­же­ние той общей истины, что России в кон­крет­ной, исто­ри­че­ски чрез­вы­чайно ори­ги­наль­ной ситу­а­ции 1917 года было легко начать соци­а­ли­сти­че­скую рево­лю­цию, тогда как про­дол­жать ее и дове­сти ее до конца России будет труд­нее, чем евро­пей­ским стра­нам. Мне еще в начале 1918 года при­шлось ука­зы­вать на это обсто­я­тель­ство, и двух­лет­ний опыт после того вполне под­твер­дил пра­виль­ность такого сооб­ра­же­ния. Таких спе­ци­фи­че­ских усло­вий, как 1) воз­мож­ность соеди­нить совет­ский пере­во­рот с окон­ча­нием, бла­го­даря ему, импе­ри­а­лист­ской войны, неве­ро­ятно изму­чив­шей рабо­чих и кре­стьян; 2) воз­мож­ность исполь­зо­вать на извест­ное время смер­тель­ную борьбу двух все­мирно могу­ще­ствен­ных групп импе­ри­а­лист­ских хищ­ни­ков, како­вые группы не могли соеди­ниться про­тив совет­ского врага; 3) воз­мож­ность выдер­жать срав­ни­тельно дол­гую граж­дан­скую войну, отча­сти бла­го­даря гигант­ским раз­ме­рам страны и худым сред­ствам сооб­ще­ния; 4) налич­ность такого глу­бо­кого буржуазно-​демократического рево­лю­ци­он­ного дви­же­ния в кре­стьян­стве, что пар­тия про­ле­та­ри­ата взяла рево­лю­ци­он­ные тре­бо­ва­ния у пар­тии кре­стьян (эс-​эр, пар­тии, резко враж­деб­ной, в боль­шин­стве своем, боль­ше­визму) и сразу осу­ще­ствила их бла­го­даря заво­е­ва­нию поли­ти­че­ской вла­сти пролетариатом;-таких спе­ци­фи­че­ских усло­вий в Зап. Европе теперь нет и повто­ре­ние таких или подоб­ных усло­вий не слиш­ком легко. Вот почему, между прочим,-помимо ряда дру­гих при­чин, – начать соци­а­ли­сти­че­скую рево­лю­цию Западной Европе труд­нее, чем нам. Пытаться «обойти» эту труд­ность, «пере­ско­чив» через труд­ное дело исполь­зо­ва­ния в рево­лю­ци­он­ных целях реак­ци­он­ные пар­ла­мен­тов, есть чистей­шее ребя­че­ство. Вы хотите создать новое обще­ство? и вы бои­тесь труд­но­стей при созда­нии хоро­шей пар­ла­мент­ской фрак­ции из убеж­ден­ных, пре­дан­ных, геро­и­че­ских ком­му­ни­стов в реак­ци­он­ном пар­ла­менте! Разве же это не ребя­че­ство? Если К. Либкнехт в Германии и 3. Хеглунд в Швеции умели даже без мас­со­вой под­держки снизу дать образцы дей­стви­тельно рево­лю­ци­он­ного исполь­зо­ва­ния реак­ци­он­ных пар­ла­мен­тов, то как же это быстро рас­ту­щая мас­со­вая рево­лю­ци­он­ная пар­тия, в обста­новке после­во­ен­ного разо­ча­ро­ва­ния и озлоб­ле­ния масс, не в силах выко­вать себе ком­му­ни­сти­че­ской фрак­ции в худ­ших пар­ла­мен­тах? Именно потому, что отста­лые массы рабо­чих и еще больше 4 мел­ких кре­стьян в Западной Европе гораздо силь­нее, чем в России, про­пи­таны буржуазно-​демократическими и пар­ла­мент­скими пред­рас­суд­ками, именно поэто­му­только изнутри таких учре­жде­ний, как бур­жу­аз­ные пар­ла­менты, могут (и должны) ком­му­ни­сты вести дли­тель­ную, упор­ную, ни перед какими труд­но­стями не оста­нав­ли­ва­ю­щу­юся борьбу раз­об­ла­че­ния, рас­се­я­ния, пре­одо­ле­ния этих предрассудков.

Немецкие «левые» жалу­ются на пло­хих «вождей» их пар­тии и впа­дают в отча­я­ние, дого­ва­ри­ва­ясь до смеш­ного «отри­ца­ния» «вождей». Но в усло­виях, когда часто при­хо­дится пря­тать «вождей» в под­по­лье, выра­ботка хоро­ших, надеж­ных, испы­тан­ных, авто­ри­тет­ных «вождей» дело осо­бенно труд­ное, и успешно пре­одо­леть эти труд­но­сти нельзя без соеди­не­ния легаль­ной и неле­галь­ной работы, без испы­та­ния «вождей», между про­чим, и на пар­ла­мент­ской арене. Критику-​и самую рез­кую, бес­по­щад­ную, непри­ми­ри­мую кри­тику – сле­дует направ­лять не про­тив пар­ла­мен­та­ризма или пар­ла­мент­ской дея­тель­но­сти, а про­тив тех вождей, кото­рые не умеют – и еще более тех, кои не хотят, – исполь­зо­вать пар­ла­мент­ских выбо­ров и пар­ла­мент­ской три­буны но рево­лю­ци­он­ному, по ком­му­ни­сти­че­ски. Только такая критика-​соединенная, конечно, с изгна­нием вождей негод­ных и с заме­ной их при­год­ными – будет полез­ной и пло­до­твор­ной рево­лю­ци­он­ной рабо­той, вос­пи­ты­ва­ю­щей одно­вре­менно и «вождей», чтобы они были достойны рабо­чего класса и тру­дя­щихся масс, и массы, чтобы они научи­лись раз­би­раться пра­вильно в поли­ти­че­ском поло­же­нии и пони­мать нередко очень слож­ные и запу­тан­ные задачи, кото­рые из этого поло­же­ния вытекают.

«Никаких компромиссов»?

Мы видели, в цитате из франк­фурт­ской бро­шюры, с какой реши­тель­но­стью выдви­гают «левые» этот лозунг. Печально видеть, как люди, несо­мненно счи­та­ю­щие себя марк­си­стами и жела­ю­щие быть марк­си­стами, забыли основ­ные истины марк­сизма. Вот что писал в 1874 году про­тив мани­фе­ста 33-​х коммунаров-​бланкистов Энгельс, при­над­ле­жа­щий, подобно Марксу, к тем ред­ким и ред­чай­шим писа­те­лям, у кото­рых в каж­дой фразе каж­дой круп­ной их работы есть заме­ча­тель­ная глу­бина содержания:

…«Мы-​коммунисты» (писали в своем мани­фе­сте коммунары-​бланкисты) «потому, что хотим достиг­нуть своей цели, не оста­нав­ли­ва­ясь на про­ме­жу­точ­ных стан­циях, не идя на ком­про­миссы, кото­рые только отда­ляют день победы и удли­няют период рабства.»

«Немецкие ком­му­ни­сты явля­ются ком­му­ни­стами потому, что они через все про­ме­жу­точ­ные стан­ции и ком­про­миссы, создан­ные не ими, а ходом исто­ри­че­ского раз­ви­тия, ясно видят и посто­янно пре­сле­дуют конеч­ную цель: уни­что­же­ние клас­сов и созда­ние такого обще­ствен­ного строя, при кото­ром не будет более места част­ной соб­ствен­но­сти на землю и на все сред­ства про­из­вод­ства. 33 блан­ки­ста явля­ются ком­му­ни­стами потому, что они вооб­ра­жают, что раз они хотят пере­ско­чить через про­ме­жу­точ­ные стан­ции и ком­про­миссы, то и дело в шляпе, и что если-​в чем они твердо уве­рены, -на этих днях «нач­нется», и власть очу­тится в их руках, то после­зав­тра «ком­му­низм будет вве­ден». Следовательно, если этого нельзя сде­лать сей­час же, то и они не коммунисты.»

«Что за дет­ская наив­ность – выстав­лять соб­ствен­ное нетер­пе­ние в каче­стве тео­ре­ти­че­ского аргу­мента!» (Фр. Энгельс: «Программа коммунаров-​бланкистов», из немец­кой с.-д. газеты «Volksstaat», 1874, ? 73, в сбор­нике: «Статьи 1871-1875 г.г.», рус. пер., Петр. 1919, стр. 52-3).

Энгельс в той же ста­тье выра­жает свое глу­бо­кое ува­же­ние к Вальяну il гово­рит о «неоспо­ри­мой заслуге» Вальяна (кото­рый был, подобно Гэду, круп­ней­шим вождем меж­ду­на­род­ного соци­а­лизма, до их измены соци­а­лизму в авгу­сте 1914 года). Но явную ошибку Энгельс не остав­ляет без подроб­ного раз­бора. Конечно, рево­лю­ци­о­не­рам очень моло­дым и неопыт­ным, а равно мел­ко­бур­жу­аз­ным рево­лю­ци­о­не­рам даже очень почтен­ного воз­раста и очень опыт­ным, кажется чрез­вы­чайно «опас­ным», непо­нят­ным, непра­виль­ным «раз­ре­шать ком­про­миссы». И мно­гие софи­сты рас­суж­даю г (будучи сверх или черес­чур «опыт­ными» поли­ти­ка­нами) именно так, как упо­мя­ну­тые т-​щем Лэнсбери англий­ские вожди оппор­ту­низма: «если боль­ше­ви­кам раз­ре­ша­ется такой-​то ком­про­мисс, то почему же нам не раз­ре­шить любые ком­про­миссы?». Но про­ле­та­рии, вос­пи­тан­ные па мно­го­крат­ных стач­ках [чтобы взять одно только это про­яв­ле­ние клас­со­вой борьбы), пре­красно усва­и­вают обык­но­венно глу­бо­чай­шую (фило­соф­скую, исто­ри­че­скую, поли­ти­че­скую, пси­хо­ло­ги­че­скую) истину, изло­жен­ную Энгельсом. Каждый про­ле­та­рий пере­жи­вал стачку, пере­жи­вал «ком­про­миссы» с нена­вист­ными угне­та­те­лями и экс­плу­а­та­то­рами, когда рабо­чим при­хо­ди­лось браться за работу, либо ничего не достиг­нув, либо согла­ша­ясь на частич­ное удо­вле­тво­ре­ние их тре­бо­ва­ний. Каждый про­ле­та­рий, бла­го­даря той обста­новке мас­со­вой борьбы н рез­кого обостре­ния клас­со­вых про­ти­во­по­лож­но­стей, в кото­рой он живет, наблю­дает раз­ницу между ком­про­мис­сом, вынуж­ден­ным объ­ек­тив­ными усло­ви­ями (у ста­чеч­ни­ков бедна касса, нет под­держки со сто­роны, они изго­ло­да­лись и изму­чи­лись до невозможности),-компромиссом, нисколько не умень­ша­ю­щим рево­лю­ци­он­ной пре­дан­но­сти и готов­но­сти к даль­ней­шей борьбе рабо­чих, заклю­чав­ших такой ком­про­мисс, – и, с дру­гой сто­роны, ком­про­мис­сом пре­да­те­лей, кото­рые сва­ли­вают на объ­ек­тив­ные при­чины свое шкур­ни­че­ство (штрейк­бре­херы тоже заклю­чают «ком­про­мисс»!), свою тру­сость, свое жела­ние под­слу­житься капи­та­ли­стам, свою подат­ли­вость запу­ги­ва­ниям, ино­гда уго­во­рам, ино­гда подач­кам, ино­гда лести со сто­роны капи­та­ли­стов (таких ком­про­мис­сов пре­да­те­лей осо­бенно много дает исто­рия англий­ского рабо­чего дви­же­ния со сто­роны вождей англий­ских тред-​юнионов, по в той пли иной форме почти все рабо­чие во всех стра­нах наблю­дали ана­ло­гич­ное явление).

Разумеется, бывают еди­нич­ные слу­чаи исклю­чи­тельно труд­ные и слож­ные, когда лишь с вели­чай­шими уси­ли­ями уда­ется пра­вильно опре­де­лить дей­стви­тель­ный харак­тер того пли иного ком­про­мисса, – как бывают слу­чаи убий­ства, когда очень нелегко решить, было ли это вполне спра­вед­ли­вое и даже обя­за­тель­ное убий­ство (напр., необ­хо­ди­мая обо­рона) или непро­сти­тель­ная небреж­ность или даже тонко про­ве­ден­ный ковар­ный план. Разумеется, в поли­тике, где дело идет ино­гда о крайне слож­ных – наци­о­наль­ных и интернациональных-​взаимоотношениях между клас­сами и пар­ти­ями, очень много слу­чаев будет гораздо более труд­ных, чем вопрос о закон­ном ком­про­миссе при стачке или о пре­да­тель­ском ком­про­миссе штрейк­бре­хера, измен­ника вождя и т. п. Сочинить такой рецепт или такое общее пра­вило («ника­ких ком­про­мис­сов)!), кото­рое бы годи­лось на все слу­чаи, есть неле­пость. Надо иметь соб­ствен­ную голову на пле­чах, чтобы в каж­дом отдель­ном слу­чае уметь разо­браться. В том-​то и состоит, между про­чим, зна­че­ние пар­тий­ной орга­ни­за­ции и пар­тий­ных вождей, заслу­жи­ва­ю­щих этого зва­ния, чтобы дли­тель­ной, упор­ной, раз­но­об­раз­ной, все­сто­рон­ней рабо­той всех мыс­ля­щих пред­ста­ви­те­лей дан­ного класса выра­ба­ты­вать необ­хо­ди­мые зна­ния, необ­хо­ди­мый опыт, необ­хо­ди­мое – кроме зна­ния и опыта – поли­ти­че­ское чутье, для быст­рого и пра­виль­ного реше­ния слож­ных поли­ти­че­ских вопросов.

Наивные и совсем неопыт­ные люди вооб­ра­жают, что доста­точно при­знать допу­сти­мость ком­про­мис­сов вообще, – и будет стерта вся­кая грань между оппор­ту­низ­мом, с кото­рым мы ведем и должны вести непри­ми­ри­мую борьбу, – и рево­лю­ци­он­ным марк­сиз­мом или ком­му­низ­мом. Но таким людям, если они еще не знают, что все грани и в при­роде и в обще­стве подвижны и до извест­ной сте­пени условны, нельзя ничем помочь, кроме дли­тель­ного обу­че­ния, вос­пи­та­ния, про­све­ще­ния, поли­ти­че­ского и житей­ского опыта. В прак­ти­че­ских вопро­сах поли­тики каж­дого отдель­ного или спе­ци­фи­че­ского исто­ри­че­ского момента важно уметь выде­лить те, в кото­рых про­яв­ля­ется глав­ней­ший вид недо­пу­сти­мых, пре­да­тель­ских, вопло­ща­ю­щих губи­тель­ный для рево­лю­ци­он­ного класса оппор­ту­низм, ком­про­мис­сов и на разъ­яс­не­ние их, па борьбу с ними напра­вить все уси­лия. Во время импе­ри­а­лист­ской войны 1914-1918 годов между двумя груп­пами оди­на­ково раз­бой­ни­че­ских и хищ­ни­че­ских стран таким глав­ней­шим, основ­ным видом оппор­ту­низма был социал-​шовинизм, т.-е. под­держка «защиты оте­че­ства», кото­рая на деле рав­ня­лась в такой войне защите гра­би­тель­ских инте­ре­сов «своей» бур­жу­а­зии. После войны-​защита гра­би­тель­ской «Лиги наций»; защита пря­мых пли кос­вен­ных сою­зов с бур­жу­а­зией своей страны про­тив рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата и «совет­ского» дви­же­ния; защита бур­жу­аз­ной демо­кра­тии и бур­жу­аз­ного пар­ла­мен­та­ризма про­тив «совет­ской власти»;-таковы были глав­ней­шие про­яв­ле­ния тех недо­пу­сти­мых и пре­да­тель­ских ком­про­мис­сов, кото­рые, в сумме своей, давали губи­тель­ный для рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата и для его дела оппортунизм.

…«Со всей реши­тель­но­стью откло­нить вся­кий ком­про­мисс с дру­гими пар­ти­ями… вся­кою поли­тику лави­ро­ва­ния и согла­ша­тель­ства» – пишут гер­ман­ские левые в франк­фурт­ской брошюре.

Удивительно, что при таких взгля­дах эти левые не выно­сят реши­тель­ного осуж­де­ния боль­ше­визму! Не может же быть, чтобы гер­ман­ские левые не знали, что вся исто­рия боль­ше­визма, и до и после октябрь­ской рево­лю­ции, полна слу­ча­ями лави­ро­ва­ния, согла­ша­тель­ства, ком­про­мис­сов с дру­гими п в том числе с бур­жу­аз­ными партиями!

Вести войну за свер­же­ние меж­ду­на­род­ной бур­жу­а­зии, воину во сто раз более труд­ную, дли­тель­ную, слож­ную, чем самая упор­ная ил обык­но­вен­ных войн между госу­дар­ствами, и напе­ред отка­зы­ваться, при этом от лави­ро­ва­ния, от исполь­зо­ва­ния про­ти­во­ре­чия инте­ре­сов (хотя бы вре­мен­ного) между вра­гами, от согла­ша­тель­ства и ком­про­мис­сов с воз­мож­ными (хотя бы вре­мен­ными, непроч­ными, шат­кими, услов­ными) союз­ни­ками, разве это не без­гра­нично смеш­ная вещь? Разве это не похоже на то, как если бы при труд­ном вос­хож­де­нии на неис­сле­до­ван­ную еще и непри­ступ­ную доныне гору мы зара­нее отка­за­лись от того, чтобы идти ино­гда зиг­за­гом, воз­вра­щаться ино­гда назад, отка­зы­ваться от выбран­ного раз направ­ле­ния и про­бо­вать раз­лич­ные направ­ле­ния? И людей, кото­рые до такой сте­пени мало­со­зна­тельны и неопытны (хорошо еще, если это объ­яс­ня­ется их моло­до­стью: моло­дежи сам бог велел гово­рить в тече­ние извест­ного вре­мени подоб­ные глу­по­сти), могли под­дер­жи­вать – все равно, прямо или кос­венно, открыто или при­крыто, цели­ком или отча­сти – гол­ланд­ские трибунисты!!

После пер­вой соци­а­ли­сти­че­ской рево­лю­ции про­ле­та­ри­ата, после свер­же­ния бур­жу­а­зии в одной стране, про­ле­та­риат этой страны надолго оста­ется сла­бее, чем бур­жу­а­зия, про­сто уже в силу ее гро­мад­ных интер­на­ци­о­наль­ных свя­зей, а затем в силу сти­хий­ного и посто­ян­ного вос­ста­нов­ле­ния, воз­рож­де­ния капи­та­лизма и бур­жу­а­зии мел­кими това­ро­про­из­во­ди­те­лями сверг­нув­шей бур­жу­а­зию страны. Победить более могу­ще­ствен­ного про­тив­ника можно только при вели­чай­шем напря­же­нии сил и при обя­за­тель­ном, самом тща­тель­ном, забот­ли­вом, осто­рож­ном, уме­лом исполь­зо­ва­нии как вся­кой, хотя бы малей­шей, «тре­щины» между вра­гами, вся­кой про­ти­во­по­лож­но­сти инте­ре­сов между бур­жу­а­зией раз­ных стран, между раз­ными груп­пами или видами бур­жу­а­зии внутри отдель­ных стран, – так и вся­кой, хотя бы малей­шей, воз­мож­но­сти полу­чить себе союз­ника, пусть даже вре­мен­ного, шат­кого, непроч­ного, нена­деж­ного, услов­ного. Кто этого не понял, тот не понял ни грана в марк­сизме и в науч­ном, совре­мен­ном, «циви­ли­зо­ван­ном» 5 ) соци­а­лизме вообще. Кто не дока­зал прак­ти­че­ски, на довольно зна­чи­тель­ном про­ме­жутке вре­мени и в довольно раз­но­об­раз­ных поли­ти­че­ских поло­же­ниях, сво­его уме­нья при­ме­нять эту истину на деле, тот не научился еще помо­гать рево­лю­ци­он­ному классу в его борьбе за осво­бож­де­ние всего тру­дя­ще­гося чело­ве­че­ства от экс­плу­а­та­то­ров. И ска­зан­ное отно­сится оди­на­ково к пери­оду до и после­за­во­е­ва­ния поли­ти­че­ской вла­сти пролетариатом.

Наша тео­рия не догма, а руко­вод­ство к дей­ствию – гово­рили Маркс и Энгельс, и вели­чай­шей ошиб­кой, вели­чай­шим пре­ступ­ле­нием таких «патен­то­ван­ных» марк­си­стов, как Карл Каутский, Отто Бауэр и т. п., явля­ется то, что они этого не поняли, не сумели при­ме­нить в самые важ­ные моменты рево­лю­ции про­ле­та­ри­ата. «Политическая деятельность-​не тро­туар Невского про­спекта» (чистый, широ­кий, ров­ный тро­туар совер­шенно пря­мой глав­ной улицы Петрограда), гова­ри­вал еще рус­ский вели­кий соци­а­лист до-​марксова пери­ода Н. Г. Чернышевский. Русские рево­лю­ци­о­неры, со вре­мен Чернышевского, неис­чис­ли­мыми жерт­вами запла­тили за игно­ри­ро­ва­ние или забве­ние этой истины. Надо добиться во что бы то ни стало, чтобы левые ком­му­ни­сты и пре­дан­ные рабо­чему классу рево­лю­ци­о­неры Зап. Европы и Америки не так дорого запла­тили за усво­е­ние этой истины, как отста­лые россияне.

Русские рево­лю­ци­он­ные социал-​демократы до паде­ния царизма неод­но­кратно поль­зо­ва­лись услу­гами бур­жу­аз­ных либе­ра­лов, т.-е. заклю­чали с ними массу прак­ти­че­ских ком­про­мис­сов, а в 1901-2 годах, еще до воз­ник­но­ве­ния боль­ше­визма, ста­рая редак­ция «Искры» (в эту редак­цию вхо­дили Плеханов, Аксельрод, Засулич, Мартов, Потресов и я) заклю­чила (правда, не надолго) фор­маль­ный поли­ти­че­ский союз со Струве, поли­ти­че­ским вождем бур­жу­аз­ного либе­ра­лизма, умея в то же время вести, не пре­кра­щая, самую бес­по­щад­ную идей­ную и поли­ти­че­скую борьбу про­тив бур­жу­аз­ного либе­ра­лизма и про­тив малей­ших про­яв­ле­ний его вли­я­ния изнутри рабо­чего дви­же­ния. Большевики про­дол­жали все­гда ту же поли­тику. С 1905 года они систе­ма­ти­че­ски отста­и­вали союз рабо­чего класса с кре­стьян­ством про­тив либе­раль­ной бур­жу­а­зии и царизма, нико­гда не отка­зы­ва­ясь в то же время от под­держки бур­жу­а­зии про­тив царизма (напр., на 2-​ой ста­дии выбо­ров или на пере­бал­ло­ти­ров­ках) и не пре­кра­щая самой непри­ми­ри­мой идей­ной и поли­ти­че­ской борьбы про­тив бур­жу­азно рево­лю­ци­он­ной кре­стьян­ской пар­тии, «социалистов-​революционеров», раз­об­ла­чая их, как мел­ко­бур­жу­аз­ных демо­кра­тов, фаль­шиво при­чис­ля­ю­щих себя к соци­а­ли­стам. В 1907 году боль­ше­вики заклю­чили, на корот­кое время, фор­маль­ный поли­ти­че­ский блок на выбо­рах в Думу с «соц.-революционерами». С мень­ше­ви­ками мы в 1903-1912 годах бывали по нескольку лет фор­мально в еди­ной с.-д. пар­тии, нико­гда не пре­вра­щая идей­ной и поли­ти­че­ской борьбы с ними, как с про­вод­ни­ками бур­жу­аз­ного вли­я­ния на про­ле­та­риат и оппор­ту­ни­стами. Во время войны мы заклю­чали неко­то­рый ком­про­мисс с «каут­ски­ан­цами», левыми мень­ше­ви­ками (Мартов) и частью «соц.-революционеров» (Чернов, Натансон), засе­дая вме­сте с ними в Циммервальде и Кинтале и выпус­кая общие мани­фе­ста, но мы не пре­кра­щали и не ослаб­ляли нико­гда идейно-​политической борьбы с «каут­ски­ан­цами», Мартовым и Черновым (Натансон умер в 1919 г., будучи вполне близ­ким к нам, почти соли­дар­ным с нами «рево­лю­ци­он­ным коммунистом»-народником). В самый цемент октябрь­ского пере­во­рота мы заклю­чили не фор­маль­ный, но очень важ­ный (и очень успеш­ный) поли­ти­че­ский блок с мел­ко­бур­жу­аз­ным кре­стьян­ством, при­няв цели­ком, без еди­ного изме­не­ния, эсе­ров­скую аграр­ную про­грамму, т.-е. заклю­чили несо­мнен­ный ком­про­мисс, чтобы дока­зать кре­стья­нам, что мы хотим не май­о­ри­зи­ро­ва­ния их, а согла­ше­ния с ними. Одновременно мы пред­ло­жили (и вскоре осу­ще­ствили) фор­маль­ный поли­ти­че­ский блок, с уча­стием в пра­ви­тель­стве, «левым эс-​эрам», кото­рые рас­торгли этот блок после заклю­че­ния Брестского мира с нами и затем дошли до воору­жен­ного вос­ста­ния про­тив нас в июле 1918 года и впо­след­ствии до воору­жен­ной борьбы про­тив нас.

Понятно поэтому, что нападки немец­ких левых на Цека пар­тии ком­му­ни­стов в Германии за допу­ще­ние им мысли о блоке с «неза­ви­сим­цами» («Незав. с.-д. пар­тия Германии», каут­ски­анцы) кажутся лам совер­шенно несе­рьез­ными и наглядно дока­зы­ва­ю­щими неправоту «левых». У нас в России тоже были мень­ше­вики пра­вые (вхо­див­шие в пра­ви­тель­ство Керенского), соот­вет­ству­ю­щие немец­ким Шейдеманам, и мень­ше­вики левые (Мартов), быв­шие в оппо­зи­ции к пра­вым мень­ше­ви­кам и соот­вет­ству­ю­щие немец­ким каут­ски­ан­цам. Постепенный пере­ход рабо­чих масс от мень­ше­ви­ков к боль­ше­ви­кам мы наблю­дали ясно в 1917 году: на 1-​ом Всероссийском Съезде Советов, в июне 1917 г. мы имели всего 13%. Большинство было у эс-​эров и мень­ше­ви­ков. На вто­ром Съезде Советов (25. X. 1917 ст. ст.) мы имели 51% голо­сов. Почему в Германии такая же, вполне одно­род­ная тяга рабо­чих справа налево при­вела к уси­ле­нию не сразу ком­му­ни­стов, а сна­чала про­ме­жу­точ­ной пар­тии «неза­ви­сим­цев», хотя ника­ких само­сто­я­тель­ных поли­ти­че­ских идей, ника­кой само­сто­я­тель­ной поли­тики эта пар­тия нико­гда не имела, а только коле­ба­лась между Шейдеманами и коммунистами?

Очевидно, одной из при­чин была оши­боч­ная так­тика немец­ких ком­му­ни­стов, кото­рые должны без­бо­яз­ненно и честно эту ошибку при­знать и научиться се испра­вить. Ошибка состо­яла в отри­ца­нии уча­стия в реак­ци­он­ном, бур­жу­аз­ном, пар­ла­менте и в реак­ци­он­ных проф­со­ю­зах, ошибка состо­яла в мно­го­чис­лен­ных про­яв­ле­ниях той «левой» дет­ской болезни, кото­рая теперь вышла наружу и тем лучше, тем ско­рее, с тем боль­шей поль­зой для орга­низма будет изле­чена. Немецкая «неза­ви­си­мая с.-д. пар­тия» явно неод­но­родна внутри: на-​ряду со ста­рыми оппор­ту­ни­сти­че­скими вождями (Каутский, Гильфердинг, в зна­чи­тель­ной мере, видимо, Криспин, Ледебур и др.), кото­рые дока­зали свою неспо­соб­ность понять зна­че­ние совет­ской вла­сти и дик­та­туры про­ле­та­ри­ата, свою неспо­соб­ность руко­во­дить его рево­лю­ци­он­ной борь­бой, в этой пар­тии обра­зо­ва­лось и заме­ча­тельно быстро рас­тет левое, про­ле­тар­ское крыло. Сотни тысяч чле­нов этой пар­тии (име­ю­щей, кажется, до % мил­ли­она чле­нов)- про­ле­та­рии, ухо­дя­щие от Шейдемана и быстро иду­щие к ком­му­низму. Это про­ле­тар­ское крыло уже пред­ла­гало на Лейпцигском (1919) съезде неза­ви­сим­цев немед­лен­ное и без­услов­ное при­со­еди­не­ние к III Интернационалу. Бояться «ком­про­мисса» с этим кры­лом пар­тии – прямо смешно. Напротив, обя­за­тельно для ком­му­ни­стов искать и найти под­хо­дя­щую форму ком­про­мисса с ними, такого ком­про­мисса, кото­рый бы, с одной сто­роны, облег­чал и уско­рял необ­хо­ди­мое пол­ное сли­я­ние с этим кры­лом, а с дру­гой сто­роны ни в чем не стес­нял ком­му­ни­стов в их идейно-​политической борьбе про­тив оппор­ту­ни­сти­че­ского пра­вого крыла «неза­ви­сим­цев». Вероятно, выра­бо­тать под­хо­дя­щую форму ком­про­мисса будет нелегко, но только шар­ла­тан мог бы обе­щать немец­ким рабо­чим и немец­ким ком­му­ни­стам «лег­кий» путь к победе.

Капитализм не был бы капи­та­лиз­мом, если бы «чистый» про­ле­та­риат не рыл окру­жен мас­сой чрез­вы­чайно пест­рых пере­ход­ных типов от про­ле­та­рия к полу­про­ле­та­рию (тому, кто на поло­вину снис­ки­вает себе сред­ства к жизни про­да­жей рабо­чей силы), от полу­про­ле­та­рия к мел­кому кре­стья­нину (и мел­кому ремес­лен­нику, кустарю, хозяй­чику вообще), от мел­кого кре­стья­нина к сред­нему и т. д.;-если бы внутри самого про­ле­та­ри­ата не было деле­ний на более и менее раз­ви­тые слои, деле­ний зем­ля­че­ских, про­фес­си­о­наль­ных, ино­гда рели­ги­оз­ных и т. п. А из всего этого необходимость-​и без­услов­ная необ­хо­ди­мость для аван­гарда про­ле­та­ри­ата, для его созна­тель­ной части, для ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии при­бе­гать к лави­ро­ва­нию, согла­ша­тель­ству, ком­про­мис­сам с раз­ными груп­пами про­ле­та­риев, с раз­ными пар­ти­ями рабо­чих и мел­ких хозяй­чи­ков выте­кает с абсо­лют­ной необ­хо­ди­мо­стью. Все дело в том, чтобы уметь при­ме­нять эту так­тику в целях повы­ше­ния, а не пони­же­ния, общего уровня про­ле­тар­ской созна­тель­но­сти, рево­лю­ци­он­но­сти, спо­соб­но­сти к борьбе и к лебеде. Надо заме­тить, между про­чим, что победа боль­ше­ви­ков над мень­ше­ви­ками тре­бо­вала не только до октябрь­ской рево­лю­ции 1917 года, но и после нее при­ме­не­ния так­тики лави­ро­ва­ния, согла­ша­тель­ства, ком­про­мис­сов, разу­ме­ется, такого и таких, кото­рое облег­чало, уско­ряло, упро­чи­вало, уси­ли­вало боль­ше­ви­ков на счет мень­ше­ви­ков. Мелкобуржуазные демо­краты (а в том числе и мень­ше­вики) неиз­бежно колеб­лются между бур­жу­а­зией и про­ле­та­ри­а­том, между бур­жу­аз­ной демо­кра­тией и совет­ским строем, между рефор­миз­мом и рево­лю­ци­он­но­стью, между рабо­че­лю­бием и бояз­нью про­ле­тар­ской дик­та­туры и т. д. Правильная так­тика ком­му­ни­стов должна состо­ять в исполь­зо­ва­нии этих коле­ба­ний, отнюдь не в игно­ри­ро­ва­нии их; исполь­зо­ва­ние тре­бует усту­пок тем эле­мен­там, тогда и постольку, какие, когда и поскольку пово­ра­чи­вают к пролетариату- на-​ряду с борь­бой про­тив тех, кои пово­ра­чи­вают к бур­жу­а­зии. В резуль­тате при­ме­не­ния пра­виль­ной так­тики мень­ше­визм все более рас­па­дался и рас­па­да­ется у пас, изо­ли­руя упорно оппор­ту­ни­сти­че­ских вождей и пере­водя в наш лагерь луч­ших рабо­чих, луч­шие эле­менты от мел­ко­бур­жу­аз­ной демо­кра­тии. Это-​длительный про­цесс, и ско­ро­па­ли­тель­ным «реше­нием»: «ника­ких ком­про­мис­сов, ника­кого лави­ро­ва­ния» можно только повре­дить делу уси­ле­ния вли­я­ния рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата и уве­ли­че­ния его сил.

Наконец, одной из несо­мнен­ных оши­бок «левых» в Германии явля­ется их пря­мо­ли­ней­ное наста­и­ва­ние на непри­зна­нии Версальского мира. Чем «солид­нее» и «важ­нее», чем «реши­тель­нее» и без­апел­ля­ци­он­нее фор­му­ли­рует этот взгляд, напр., К. Хорнер, тем менее умно это выхо­дит. Недостаточно отречься от вопи­ю­щих неле­по­стей «наци­о­наль­ного боль­ше­визма» (Лауфенберга и др.), кото­рый дого­во­рился до блока с немец­кой бур­жу­а­зией для войны про­тив Антанты, при совре­мен­ных усло­виях меж­ду­на­род­ной про­ле­тар­ской рево­лю­ции. Надо понять, что в корне оши­бочна так­тика, не допус­ка­ю­щая обя­за­тель­но­сти для совет­ской Германии (если бы вскоре воз­никла совет­ская гер­ман­ская рес­пуб­лика) при­знать на извест­ное время Версальский мир и под­чи­ниться ему. Из этого не сле­дует, что «неза­ви­симцы» были правы, выдви­гая, когда в пра­ви­тель­стве сидели Шейдеманы, когда еще не была сверг­нута совет­ская власть в Венгрии, когда еще не исклю­чена была воз­мож­ность помощи со сто­роны совет­ской рево­лю­ции в Вене для под­держки совет­ской Венгрии,-выдвигая при тогдаш­них усло­виях тре­бо­ва­ние под­пи­сать Версальский мир. Тогда «неза­ви­симцы» лави­ро­вали и манев­ри­ро­вали очень плохо, ибо брали на себя боль­шую или мень­шую ответ­ствен­ность за пре­да­те­лей Шейдеманов, ска­ты­ва­лись более или менее с точки зре­ния бес­по­щад­ной (и хлад­но­кров­ней­шей) клас­со­вой войны с Шейдеманами на точку зре­ния «бес­клас­со­вую» или «над­клас­со­вую».

Но теперь поло­же­ние явно такое, что ком­му­ни­сты Германии не должны свя­зы­вать себе рук и обе­щать обя­за­тель­ное и непре­мен­ное отвер­же­ние Версальского мира в слу­чае победы ком­му­низма. Это глупо. Надо ска­зать: Шейдеманы и каут­ски­анцы совер­шили ряд пре­да­тельств, затруд­нив­ших (частью: прямо погу­бив­ших) дело союза с Советской Рос-​спей, с Советской Венгрией. Мы, ком­му­ни­сты, будем всеми сред­ствами облег­чать и под­го­тов­лять такой союз, при чем Версальского мира мы вовсе не обя­заны непре­менно отвер­гать и при­том немед­ленно. Возможность успешно отверг­нуть его зави­сит не только от немец­ких, но и от меж­ду­на­род­ных успе­хов совет­ского дви­же­ния. Этому дви­же­нию Шейдеманы и каут­ски­анцы мешали, мы ему помо­гаем. Вот в чем суть дела, вот в чем корен­ная раз­ница. И если наши клас­со­вые враги, экс­плу­а­та­торы, их лакеи, Шейдеманы и каут­ски­анцы, упу­стили целый ряд воз­мож­но­стей уси­лить и гер­ман­ское и меж­ду­на­род­ное совет­ское дви­же­ние, уси­лить и гер­ман­скую и меж­ду­на­род­ную совет­скую рево­лю­цию, то вина падает па них. Советская рево­лю­ция в Германии уси­лит меж­ду­на­род­ное совет­ское дви­же­ние, кото­рое есть силь­ней­ший оплот (и един­ствен­ный надеж­ный, непо­бе­ди­мый, всемирно-​могучий оплот) про­тив Версальского мира, про­тив меж­ду­на­род­ного импе­ри­а­лизма вообще. Ставить осво­бож­де­ние от Версальского мира обя­за­тельно и непре­менно и немед­ленно на пер­вое место перед вопро­сом об осво­бож­де­нии дру­гих угне­тен­ных импе­ри­а­лиз­мом стран от гнета импе­ри­а­лизма есть мещан­ский наци­о­на­лизм (достой­ный Каутских, Гильфердингов, Отто Бауэров и Ко), а не рево­лю­ци­он­ный интер­на­ци­о­на­лизм. Свержение бур­жу­а­зии в любой из круп­ных евро­пей­ских стран, в том числе и в Германии, есть такой плюс меж­ду­на­род­ной рево­лю­ции, что ради пего можно и – должно пойти – если это будет нужно – на более про­дол­жи­тель­ное суще­ство­ва­ние Версальского мира. Если Россия одна могла, с поль­зой для рево­лю­ции, выне­сти несколько меся­цев Брестского мира, то нет ничего невоз­мож­ного в том, что совет­ская Германия, в союзе с совет­ской Россией, выне­сет с поль­зой для рево­лю­ции более дол­гое суще­ство­ва­ние Версальского мира.

Империалисты Франции, Англии и т. д. про­во­ци­руют немец­ких ком­му­ни­стов, ста­вят им ловушку: «ска­жите, что вы не под­пи­шете Версальского мира». А левые ком­му­ни­сты, как дети, попа­дают в рас­став­лен­ную им ловушку вме­сто того, чтобы умело манев­ри­ро­вать про­тив ковар­ного и в дан­ный момент более силь­ного врага, вме­сто того, чтобы ска­зать ему: «теперь мы Версальский мир под­пи­шем». Связывать себе напе­ред руки, гово­рить открыто врагу, кото­рый сей­час воору­жен лучше нас, будем ли мы вое­вать с ним и когда, есть глу­пость, а не рево­лю­ци­он­ность. Принимать бой, когда это заве­домо выгодно непри­я­телю, а не нам, есть пре­ступ­ле­ние, и никуда не годны такие поли­тики рево­лю­ци­он­ного класса, кото­рые ни сумеют про­де­лать «лави­ро­ва­ние, согла­ша­тель­ство, ком­про­миссы>, чтобы укло­няться от заве­домо невы­год­ного сражения.

«Левый» коммунизм в Англии

В Англии нет еще ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии, но есть све­жее, широ­кое, могу­чее, быстро рас­ту­щее, даю­щее право питать самые радуж­ные надежды ком­му­ни­сти­че­ское дви­же­ние среди рабо­чих; есть несколько поли­ти­че­ских пар­тий и орга­ни­за­ций («Британская соци­а­ли­сти­че­ская пар­тия», «Социалистическая рабо­чая пар­тия», «Южно-​Уэлльское соци­а­ли­сти­че­ское обще­ство», «Рабочая соци­а­ли­сти­че­ская феде­ра­ция»), жела­ю­щих создать ком­му­ни­сти­че­скую пар­тию ц веду­щих уже между собой пере­го­воры об этом. В газете «дред­ноут Рабочих» (том VI, X» 48, от 21. П. 1920), еже­не­дель­ном органе послед­ней из назван­ных орга­ни­за­ций, редак­ти­ру­е­мом тов. Сильвией Панкхерст, поме­щена ее ста­тья: «К ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии». Статья изла­гает ход пере­го­во­ров между четырьмя назван­ными орга­ни­за­ци­ями об обра­зо­ва­нии еди­ной ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии, на основе при­со­еди­не­ния к III Интернационалу, при­зна­ния совет­ской системы, вме­сто пар­ла­мен­та­ризма, и дик­та­туры про­ле­та­ри­ата. Оказывается, одним из глав­ных пре­пят­ствий к немед­лен­ному созда­нию еди­ной ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии явля­ются раз­но­гла­сия по вопросу об уча­стии в пар­ла­менте и о при­со­еди­не­нии новой ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии к ста­рой, про­фес­си­о­на­лист­ской, состав­лен­ной из трэ­дю­ни­о­нов, оппор­ту­ни­сти­че­ской и социал-​шовинисткой «Рабочей пар­тии». «Рабочая соци­а­ли­сти­че­ская феде­ра­ция» – равно как и «Социалистическая рабо­чая пар­тия» [Кажется, эта пар­тия про­тив при­со­еди­не­ния к Раб. пар­тии», но но вся про­тив уча­стия в пар­ла­менте.] – выска­зы­ва­ются про­тив уча­стия в пар­ла­мент­ских выбо­рах и в пар­ла­менте, про­тив при­со­еди­не­ния к «Рабочей пар­тии», рас­хо­дясь в этом отно­ше­нии со всеми или с боль­шин­ством чле­нов Брит. соц. пар­тии, кото­рая, в их гла­зах, явля­ется «пра­вым кры­лом ком­му­ни­сти­че­ских пар­тий» в Англии (стр. 5, назв. ста­тья Сильвии Панкхерст).

Итак, основ­ное деле­ние полу­ча­ется то же, как и в Германии, – несмотря на гро­мад­ные раз­ли­чия по форме про­яв­ле­ния раз­но­гла­сий (в Германии эта форма гораздо более близка к «рус­ской», чем в Англии) и по целом} ряду дру­гих обсто­я­тельств. Посмотрим же па доводы «левых».

По вопросу об уча­стии в пар­ла­менте т. Сильвия Панкхерст ссы­ла­ется на поме­щен­ную в том же номере ста­тью т-​ща В. Галлакера (W. Gallichcr), кото­рый пишет от имени «Шотландского Рабочего Совета» в Глазго.

«Этот совет-​пишет он-​определенно анти-​парламентаристский, и за ним стоит левое крыло раз­лич­ных поли­ти­че­ских орга­ни­за­ции. Мы пред­став­ляем рево­лю­ци­он­ное дви­же­ние в Шотландии, стре­мя­ще­еся к созда­нию рево­лю­ци­он­ной орга­ни­за­ции внутри проф­со­ю­зов (within the industries) и ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии, осно­ван­ной на соци­аль­ных коми­те­тах, во всей стране. Долгое время мы цере­мо­ни­лись (дели­кат­ни­чали? мири­лись? we have been spin ing) c офи­ци­аль­ными пар­ла­мен­та­ри­ями. Мы не счи­тали необ­хо­ди­мым объ­явить откры­тую войну им. а они боятся открыть атаку на нас.

«Но такое поло­же­ние вещей не может про­дол­жаться долго. Мы побеж­даем по всей линии.

«Массовые члены (the rank & file) Независимой рабо­чей пар­тии в Шотландии все больше и больше полу­чают отвра­ще­ние (is becoming disgusted) при мысли о пар­ла­менте, и почти все мест­ные группы стоят за Советы» (упо­треб­лено рус­ское слово в англий­ской тран­скрип­ции) «или рабо­чие Советы. Разумеется, это имеет весьма серьез­ное зна­че­ние для тех гос­под, кото­рые смот­рят на поли­тику, как на сред­ство зара­ботка (как на про­фес­сию), и они пус­кают в ход все и вся­кие сред­ства, чтобы убе­дить свопу чле­нов вер­нуться назад к пар­ла­мент­скому корыту (into the Parliamentai у fold). Революционные това­рищи не должны (кур­сив везде автора) под­дер­жи­вать этой банды (this gang) "". Наша борьба здесь будет очень труд­ной. Одной из худ­ших ее черт будет измена тех, для кого лич­ные инте­ресы (или лич­ное често­лю­бие, personal ambition) явля­ются побу­ди­те­лем более силь­ным, чем их инте­рес к рево­лю­ции. Всякая под­держка пар­ла­мен­та­ризм а есть про­сто помощь тому, чтобы власть попала в руки наших бри­тан­ских Шейдеманов и Носке. Хендерсон, Кляйнс (Clynes) и К0 без­на­дежно реак­ци­онны. Официальная Независ. раб. пар­тия все больше под­па­дает под власть бур­жу­аз­ных либе­ра­лов (middle class liberals), кото­рые нашли себе «духов­ный приют» в лагере гос­под Макдональда, Сноудсна и К°. Официальная Незав. рабоч. пар­тия жестоко враж­дебна III Интернационалу, а масса (the rank & file) за него. Поддерживать каким бы то ни было спо­со­бом пар­ла­мен­та­риев оппор­ту­ни­стов зна­чит про­сто играть на руку выше­на­зван­ным гос­по­дам. Брит. соц. пар­тия здесь не имеет ника­кого зна­че­ния… Здесь нужна здо­ро­вая рево­лю­ци­он­ная про­из­вод­ствен­ная (инду­стри­аль­ная, industrial) орга­ни­за­ция и ком­му­ни­сти­че­ская пар­тия, дей­ству­ю­щая согласно ясным, точно опре­де­лен­ным, науч­ным осно­ва­ниям. Если паши това­рищи могут помочь нам в созда­нии той и дру­гой, мы охотно при­мем их помощь; если не могут, – пусть, бога ради, вовсе не вме­ши­ва­ются, если они не хотят пре­дать Революцию посред­ством ока­за­ния под­держки реак­ци­о­не­рам, кото­рые так усердно доби­ва­ются пар­ла­мент­ского «почет­ного» (?-знак вопроса автора) зва­ния, И кото­рые горят жела­нием дока­зать, что они могут управ­лять так же успешно, как и сами «над­смотр­щики» («boss») клас­со­вые поли­тики» (class politicians) ".

Это письмо в редак­цию выра­жает, на мой взгляд, вели­ко­лепно настро­е­ния и точку зре­ния моло­дых ком­му­ни­стов или массовиков-​рабочих, кото­рые только-​только начали при­хо­дить к ком­му­низму. Настроение это в высо­чай­шей сте­пени отрад­ное и цен­ное; его надо уметь ценить и под­дер­жи­вать, ибо без него победа рево­лю­ции про­ле­та­ри­ата В Англии – да и во вся­кой дру­гой стране – была бы без­на­дежна. Людей, кото­рые умеют выра­жать такое настро­е­ние масс, умеют вызы­вать у масс (очень часто дрем­лю­щее, не осо­знан­ное, не про­буж­ден­ное) подоб­ное настро­е­ние, надо беречь и забот­ливо ока­зы­вать им вся­че­скую помощь. Но в то же время надо прямо, открыто гово­рить им, что одного настро­е­ния не доста­точно для рисо­вод­ства мас­сами в вели­кой рево­лю­ци­он­ной борьбе, и что такие-​то и такие-​то ошибки, кото­рые готовы сде­лать или делают пре­дан­ней­шие делу рево­лю­ции люди, суть ошибки, спо­соб­ные при­не­сти вред делу рево­лю­ции. Письмо в редак­цию т-​ща Галлакера пока­зы­вает с несо­мнен­но­стью заро­дыши всех тех оши­бок, кото­рые делают немец­кие «левые» ком­му­ни­сты и кото­рые были дела­емы рус­скими «левыми» боль­ше­ви­ками в 1908 и 1918 годах.

Автор письма полон бла­го­род­ней­шей про­ле­тар­ской (понят­ной и близ­кой, однако, не только для про­ле­та­риев, но и для всех тру­дя­щихся, для всех «малень­ких людей», если упо­тре­бить немец­кое выра­же­ние нена­ви­сти к бур­жу­аз­ным «клас­со­вым поли­ти­кам». Эта нена­висть пред­ста­ви­теля угне­тен­ных и экс­плу­а­ти­ру­е­мых масс есть по-​истине «начало вся­кой пре­муд­ро­сти», основа вся­кого соци­а­ли­сти­че­ского и ком­му­ни­сти­че­ского дви­же­ния и его успе­хов. Но автор, видимо, не учи­ты­вает того, что поли­тика есть наука и искус­ство, кото­рое с неба не сва­ли­ва­ется, даром не дается, п что про­ле­та­риат, если он хочет побе­дить бур­жу­а­зию, дол­жен выра­бо­тать себе своих, про­ле­тар­ских, «клас­со­вых поли­ти­ков», и таких, чтобы они были не хуже поли­ти­ков буржуазных.

Автор письма пре­вос­ходно понял, что не пар­ла­мент, а только рабо­чие Советы могут быть ору­дием дости­же­ния целей про­ле­та­ри­ата, и, конечно, те, кто не понял этого до сих пор, суть злей­шие реак­ци­о­неры, будь то самый уче­ный чело­век, самый опыт­ный поли­тик, самый искрен­ний соци­а­лист, самый начи­тан­ный марк­сист, самый чест­ный граж­да­нин п семья­нин. Но автор письма не ста­вит даже вопроса, по помыш­ляет о необ­хо­ди­мо­сти поста­вить вопрос о том, можно ли при­ве­сти Советы к победе над пар­ла­мен­том, не вводя «совет­ских» поли­ти­ков внутрь пар­ла­мента? не раз­ла­гая пар­ла­мен­та­ризма изнутри? не под­го­тов­ляя изнутри пар­ла­мента успеха Советов в пред­сто­я­щей им задаче разо­гнать пар­ла­мент? А между тем автор письма выска­зы­вает совер­шенно пра­виль­ную мысль, что ком­му­ни­сти­че­ская пар­тия в Англии должна дей­ство­вать на науч­ных осно­ва­ниях. Наука тре­бует, во-​первых, у чета опыта дру­гих стран, осо­бенно, если дру­гие, тоже капи­та­ли­сти­че­ские, страны пере­жи­вают или недавно пере­жи­вали весьма сход­ный опыт; во-​вторых, учета всех сил, групп, пар­тий, клас­сов, масс, дей­ству­ю­щих внутри дан­ной страны, отнюдь не опре­де­ле­ния поли­тики на осно­ва­нии только жела­ний и взгля­дов, сте­пени созна­тель­но­сти п готов­но­сти к борьбе одной только группы или партии.

Что Хендерсоны, Кляйнсы, Макдональды, Сноудены без­на­дежно реак­ци­онны, это верно. Так же верно то, что они хотят взять власть в своп руки (пред­по­чи­тая, впро­чем, коа­ли­цию с бур­жу­а­зией), что они хотят «управ­лять» по тем же ста­ро­дав­ним бур­жу­аз­ным пра­ви­лам, что они неми­ну­емо будут вести себя, когда буди' у вла­сти, подобно Шейдеманам и Воске. Все это так. Но отсюда выте­кает вовсе не то, что под­держка их есть измена рево­лю­ции, а то, что в инте­ре­сах рево­лю­ции рево­лю­ци­о­неры рабо­чего класса должны ока­зать этим гос­по­дам извест­ную пар­ла­мент­скую под­держку. Для пояс­не­ния этой мысли возьму два совре­мен­ных англий­ских поли­ти­че­ских доку­мента: 1) речь пре­мьера Ллойд-​Джорджа 18. III. 1920 по изло­же­нию в «The Manchester Guardian» от 19. HI. 1920) и 2) рас­суж­де­ния «левой» ком­му­нистки, тов. Сильвии Панкхерст в выше­ука­зан­ной ее статье.

Ллойд-​Джордж в своей речи поле­ми­зи­ро­вал с Асквитом (кото­рый был спе­ци­ально при­гла­шен на собра­ние, но отка­зался придти) и темп либе­ра­лами, кото­рые хотят не коа­ли­ции с кон­сер­ва­то­рами, а сбли­же­ния с рабо­чей пар­тией. (Из письма в редак­цию тов. Галлакера мы видели тоже ука­за­ние на факт пере­хода либе­ра­лов в Нез. рабоч. пар­тию.) Ллойд-​Джордж дока­зы­вал, что необ­хо­дима коа­ли­ция либе­ра­лов с кон­сер­ва­то­рами и тес­ная, ибо иначе может побе­дить Рабочая пар­тия, кото­рую Ллойд-​Джордж «пред­по­чи­тает назы­вать» соци­а­ли­сти­че­ской и кото­рая стре­мится к «кол­лек­тив­ной соб­ствен­но­сти» средств про­из­вод­ства. «Во Франции это назы­ва­лось ком­му­низ­мом» – попу­лярно пояс­нял вождь англий­ской бур­жу­а­зии своим слу­ша­те­лям, чле­нам пар­ла­мент­ской либе­раль­ной пар­тии, кото­рые, веро­ятно, до сих пор этого не знали, – «в Германии это назы­ва­лось социализмом,в России это назы­ва­ется боль­ше­виз­мом». Для либе­ра­лен это Принципиально непри­ем­лемо, разъ­яс­нял Ллойд-​Джордж, ибо либе­ралы прин­ци­пи­ально за частую соб­ствен­ность. «Цивилизация в опас­но­сти», заяв­лял ора­тор, ц потому либе­ралы и кон­сер­ва­торы должны объединиться…

«…Если вы пой­дете в зем­ле­дель­че­ские округа, – гово­рил Ллойд Джордж, – я согла­сен, что вы уви­дите там ста­рые пар­тий­ные деле­ния, сохра­нив­ши­еся но преж­нему. Там опас­ность далека. Там опас­но­сти нет. Но, когда дело дой­дет до сель­ских окру­гов, опас­ность будет там также велика, как она велика теперь в неко­то­рых про­мыш­лен­ных окру­гах. Четыре пятых нашей страны заняты про­мыш­лен­но­стью и тор­гов­лей; едва ли одна пятая-​земледелием. Это-​одно из обсто­я­тельств, кото­рое я посто­янно имею в виду, когда. я раз­мыш­ляю об опас­но­стях, кото­рые несет нам буду­щее. Во Франции насе­ле­ние зем­ле­дель­че­ское, и вы име­ете солид­ную базу опре­де­лен­ных взгля­дов, кото­рая не дви­га­ется очень-​то быстро и кото­рую не очень-​то легко воз­бу­дить рево­лю­ци­он­ным дви­же­нием. В нашей стране дело обстоит иначе. Нашу страну легче опро­ки­нуть (is more top-​heavy), чем какую-​бы то ни бы то дру­гую страну в свете, и если она нач­нет шататься (тре­щать, to rock), то крах будет здесь по ука­зан­ным при­чи­нам более силь­ным, чем в дру­гих странах».

Читатель видит отсюда, что г. Ллойд-​Джордж не только чело­век очень умный, но и мно­гому научив­шийся от марк­си­стов. Не грех и нам поучиться у Ллойд-Джорджа.

Интересно еще отме­тить сле­ду­ю­щий эпи­зод из дис­кус­сии, кото­рая состо­я­лась после речи Ллойд-Джорджа:

«Г. Воллэс (Wallace): Я бы хотел спро­сить, как смот­рит премьер-​министр на резуль­таты его поли­тики в про­мыш­лен­ных окру­гах по отно­ше­нию к про­мыш­лен­ным рабо­чим, из кото­рых очень мно­гие явля­ются либе­ра­лами в насто­я­щее время и от кото­рых мы полу­чаем так много под­держки. Не будет ли воз­мож­ный резуль­тат тот, что вызо­вет гро­мад­ное уве­ли­че­ние силы Рабочей пар­тии со сто­роны рабо­чих, кото­рые в насто­я­щее время явля­ются нашими искрен­ними помощниками?

Премьер-​министр: Я дер­жусь совер­шенно иного взгляда. Тот Факт, что либе­ралы между собою борются, несо­мненно, тол­кает очень зна­чи­тель­ное число либе­ра­лов, с отча­я­ния, к Рабочей пар­тии, где вы име­ете уже зна­чи­тель­ное число либе­ра­лов, очень спо­соб­ных людей, заня­тых теперь дис­кре­ди­ти­ро­ва­нием пра­ви­тель­ства. Результат, несо­мненно, тот, что зна­чи­тельно укреп­ля­ется обще­ствен­ное настро­е­ние в пользу Рабочей пар­тии. Общественное мне­ние пово­ра­чи­вает не к либе­ра­лам, сто­я­щим вне Рабочей пар­тии, а к Рабочей пар­тии, это пока­зы­вают частич­ные пере­вы­боры» (by-​eleclions)

Мимоходом ска­зать, это рас­суж­де­ние пока­зы­вает осо­бенно, как умней­шие люди бур­жу­а­зии запу­та­лись ц не могут не делать непо­пра­ви­мых глу­по­стей. На этом бур­жу­а­зия п погиб­нет. А наши люди могут даже делать глу­по­сти (правда, при усло­вии, что это Глупости не очень боль­шие, и что они будут свое­вре­менно исправ­лены) и тем не менее ока­жутся в конце кон­цов победителями.

Другой поли­ти­че­ский документ-​следующие рас­суж­де­ния «левой» ком­му­нистки, тов. Сильвии Панкхерст:

«…Тов. Инкпин (сек­ре­тарь Брит. соц. пар­тии) назы­вает Раб. пар­тию «глав­ной орга­ни­за­цией (body) дви­же­ния рабо­чего класса». Другой това­рищ из Британской соци­а­ли­сти­че­ской пар­тии на кон­фе­рен­ции III Интернационала выра­зил взгляд Британск. соц. пар­тии еще рельеф­нее. Он сказал:

«Мы смот­рим на Рабочую пар­тию, как на орга­ни­зо­ван­ный рабо­чий класс».

«Мы не раз­де­ляем этого взгляда на Рабоч. пар­тию. Рабоч. пар­тия очень велика чис­ленно, хотя члены ее в очень зна­чи­тель­ной доле без­де­я­тельнм (quiescent) и апа­тичны; это-​рабочие и работ­ницы, всту­пив­шие в тред-​юнион, потому что их това­рищи по мастер­ской трэд-​юнионисты и потому что они хотят полу­чать пособия.

«Но мы при­знаем, что мно­го­чис­лен­ность Рабоч. пар­тии вызвана также тем Фактом, что она есть созда­ние той школы мысли, за пре­делы кото­рой боль­шин­ство бри­тан­ского рабо­чего класса еще не пошло, хотя вели­кие изме­не­ния под­го­тов­ля­ются в умах народа, кото­рый скоро изме­нит это положение»…

«…Британская Рабоч. пар­тия, подобно социал-​патриотическим орга­ни­за­циям дру­гих стран, неиз­бежно, в ходе есте­ствен­ного раз­ви­тия обще­ства, при­дет к вла­сти. Дело коммунистов-​строить силы, кото­рые низ­верг­нут социал-​патриотов, и мы не должны в нашей стране ни затя­ги­вать (delay) этой дея­тель­но­сти, ни коле­баться (falter).

«Мы не должны раз­бра­сы­вать нашу энер­гию, уве­ли­чи­вая силу Рабоч. пар­тии; ее подъем к вла­сти неиз­бе­жен. Мы должны сосре­до­то­чить свои силы на созда­нии ком­му­ни­сти­че­ского дви­же­ния, кото­рое побе­дит ее. Рабоч. пар­тия скоро соста­вит пра­ви­тель­ство; рево­лю­ци­он­ная оппо­зи­ция должна быть готова, чтобы напасть на него»…

Итак, либе­раль­ная бур­жу­а­зия отка­зы­ва­ется от исто­ри­че­ски освя­щен­ной веко­вым опы­том – и необы­чайно выгод­ной для эксплуататоров-​системы «двух пар­тий» (экс­плу­а­та­то­ров), счи­тая необ­хо­ди­мым объ­еди­не­ние их сил для борьбы с Рабоч. пар­тией. Часть либе­ра­лов, как крысы с тону­щего корабля, пере­бе­гают к Рабоч. пар­тии. Левые ком­му­ни­сты счи­тают пере­ход вла­сти к Рабоч. пар­тии неиз­беж­ным и при­знают, что сей­час за ней боль­шин­ство рабо­чих. Они делают отсюда тот стран­ный вывод, кото­рый т. Сильвия Панкхерст фор­му­ли­рует так:

«Коммунистическая пар­тия не должна заклю­чать ком­про­мис­сов… Она должна сохра­нить (дер­жать keep) свою док­трину чистой, свою неза­ви­си­мость от рефор­мизма неза­пят­нан­ной; ее миссия-​идти впе­ред, не оста­нав­ли­ва­ясь и не сво­ра­чи­вая с пути, идти пря­мой доро­гой к ком­му­ни­сти­че­ской революции».

Напротив, из того, что боль­шин­ство рабо­чих в Англии еще идет за англий­скими Керенскими или Шейдеманами, что оно еще не про­де­лало опыта с пра­ви­тель­ством из этих людей, како­вой опыт пона­до­бился и России и Германии для мас­со­вого пере­хода рабо­чих к ком­му­низму, из этого выте­кает с несо­мнен­но­стью, что англий­ские ком­му­ни­сты должны участ­во­вать в пар­ла­мен­та­ризме, должны изнутри пар­ла­мента помочь рабо­чей массе уви­дать на деле резуль­таты Хендерсоновского и Сноудеповского пра­ви­тель­ства, должны помочь Хепдерсонам и Споудснам побе­дить объ­еди­нен­ных Ллойд-​Джорджа и Черчилля. Поступить иначе, зна­чит затруд­нить дело рево­лю­ции, ибо без пере­мены взгля­дов боль­шин­ства рабо­чего класса рево­лю­ция невоз­можна, а эта пере­мена созда­ется поли­ти­че­ским опы­том масс, нико­гда не одной только про­па­ган­дой. «Без ком­про­мис­сов впе­ред, не сво­ра­чи­вая с пути», если это гово­рит заве­домо бес­силь­ное мень­шин­ство рабо­чих, кото­рое знает (или во вся­ком слу­чае должно знать), что боль­шин­ство через корот­кий про­ме­жу­ток вре­мени, при усло­вии победы Хендерсона и Сноудепа над Ллойд-​Джорджем и Черчиллем, разо­ча­ру­ется в своих вождях и перей­дет к под­держке ком­му­низма (или во вся­ком слу­чае к ней­тра­ли­тету и боль­шей частью бла­го­же­ла­тель­ному ней­тра­ли­тету по отно­ше­нию к ком­му­ни­стам), – такой лозунг явно оши­бо­чен. Это все равно, как если бы 10.000 сол­дат бро­си­лись в бой про­тив 50.000 непри­я­теля, когда сле­дует «оста­но­виться», «свер­нуть с дороги», даже заклю­чить «ком­про­мисс», лишь бы дождаться име­ю­щих подойти 100.000 под­креп­ле­ния, кото­рые сразу высту­пить не в состо­я­нии. Это-​интеллигентское ребя­че­ство, а не серьез­ная так­тика рево­лю­ци­он­ного класса.

Основной закон рево­лю­ции, под­твер­жден­ный всеми рево­лю­ци­ями В в част­но­сти всеми тремя рус­скими рево­лю­ци­ями в XX иске, состоит вот в чем: для рево­лю­ции недо­ста­точно, чтобы экс­плу­а­ти­ру­е­мые и угне­тен­ные массы сознали невоз­мож­ность жить по ста­рому и потре­бо­вали изме­не­ния; для рево­лю­ции необ­хо­димо, чтобы экс­плу­а­та­торы не могли жить и управ­лять по ста­рому. Лишь тогда, когда «тазы» не хотят ста­рого и когда «верхи» не могут по ста­рому, лишь тогда рево­лю­ция может побе­дить. Иначе эта истина выра­жа­ется сло­вами: рево­лю­ция невоз­можна без обще­на­ци­о­наль­ного (и экс­плу­а­ти­ру­е­мых и экс­плу­а­та­то­ров затра­ги­ва­ю­щего) кри­зиса. Значит, для рево­лю­ции надо, во-​1-​х, добиться, чтобы боль­шин­ство рабо­чих (или во вся­ком слу­чае боль­шин­ство созна­тель­ных, мыс­ля­щих, поли­ти­че­ски актив­ных рабо­чих) вполне поняло необ­хо­ди­мость пере­во­рота и готово было идти на смерть ради него; во-​2-​х, чтобы пра­вя­щие классы пере­жи­вали пра­ви­тель­ствен­ный кри­зис, кото­рый втя­ги­вает в поли­тику даже самые отста­лые массы (при­знак вся­кой насто­я­щей рево­лю­ции: быст­рое уде­ся­те­ре­нье или даже уве­ли­че­ние во сто раз коли­че­ства спо­соб­ных на поли­ти­че­скую борьбу пред­ста­ви­те­лей тру­дя­щейся и угне­тен­ной массы, доселе апа­тич­ной), обес­си­ли­вает пра­ви­тель­ство и делает воз­мож­ным для рево­лю­ци­о­не­ров быст­рое свер­же­ние его.

В Англии, как видно, между про­чим, именно из речи Ллойд-​Джорджа, явно нарас­тают оба усло­вия успеш­ной про­ле­тар­ской рево­лю­ции. И ошибки со сто­роны левых ком­му­ни­стов опасны теперь сугубо именно потому, что у неко­то­рых рево­лю­ци­о­не­ров наблю­да­ется недо­ста­точно вдум­чи­вое, недо­ста­точно вни­ма­тель­ное, недо­ста­точно созна­тель­ное, недо­ста­точно рас­чет­ли­вое отно­ше­ние к каж­дому из этих усло­вий. Если мы-​не рево­лю­ци­он­ная группа, а пар­тия рево­лю­ци­он­ного класса, если мы хотим увлечь за собой массы (а без этого мы рис­куем остаться про­сто гово­ру­нами), мы должны, во-​1-​х, помочь Хендерсону или Сноудену побить Ллойд-​Джорджа и Черчилля (вер­нее даже: заста­вить пер­вых побить вто­рых, ибо пер­вые боятся своей победы!); во-​2-​х, помочь боль­шин­ству рабо­чего класса на своем опыте убе­диться в нашей правоте, т.-е. в пол­ной негод­но­сти Хендерсонов "и Сноуденов, в их мел­ко­бур­жу­аз­ной и пре­да­тель­ской натуре, в неиз­беж­но­сти их банк­рот­ства; в-​3-​х, при­бли­зить момент, когда не почве разо­ча­ро­ва­ния Хендерсонамп боль­шин­ства рабо­чих можно будет с серьез­ными шан­сами на успех сразу ски­нуть пра­ви­тель­ство Хендерсонов, кото­рое будет еще более рас­те­рянно метаться, если даже умней­ший и солид­ней­ший, не мел­ко­бур­жу­аз­ный, а круп­но­бур­жу­аз­ный, Ллойд-​Джордж про­яв­ляет пол­ную рас­те­рян­ность и обес­си­ли­вает себя (и всю бур­жу­а­зию) все больше и больше, вчера сво­ими «тре­ни­ями» с Черчиллем, сего­дня сво­ими «тре­ни­ями» с Асквитом.

Буду гово­рить кон­крет­нее. Английские ком­му­ни­сты должны, на мой взгляд, соеди­нить все свои четыре (все очень сла­бые, некоторые-​совсем и совсем сла­бые) пар­тии и группы в одну Коммунистическую пар­тию на почве прин­ци­пов III Интернационала и обя­за­тель­ного уча­стия в пар­ла­менте. Коммунистическая пар­тия пред­ла­гает Хендерсонам и Сноуденам «ком­про­мисс», изби­ра­тель­ное согла­ше­ние: идем вме­сте про­тив союза Ллойд-​Джорджа и Черчилля, делим пар­ла­мент­ские места по числу голо­сов, подан­ных рабо­чими за Рабоч. пар­тию или за ком­му­ни­стов (не на выбо­рах, а по осо­бому голо­со­ва­нию), сохра­няем пол­ней­шую сво­боду аги­та­ции, про­па­ганды, поли­ти­че­ской дея­тель­но­сти. Без этого послед­него усло­вия, конечно, на блок идти нельзя, ибо это будет изме­ной: пол­ней­шую сво­боду раз­об­ла­че­ния Хендерсонов и Сноуденов англий­ские ком­му­ни­сты так же абсо­лютно должны отста­и­вать и отсто­ять, как отста­и­вали ее (пят­на­дцать лет, 1903-1917) ц отсто­яли рус­ские боль­ше­вики по отно­ше­нию к рус­ским Хендерсонам и Сноуденам, т.-е. меньшевикам.

Если Хендерсоны и Сноудены при­мут блок на этих усло­виях, мы выиг­рали, ибо нам вовсе не важно число мест в пар­ла­менте, мы за этим не гонимся, мы по этому пункту будем уступ­чивы (а Хендерсоны и осо­бенно их новые дру­зья – или их новые гос­пода? – либе­ралы, пере­шед­шие в Нез. рабоч. пар­тию, за этим дольше всего гонятся). Мы выиг­рали, ибо поне­сем свою аги­та­цию в массы в такой момент, когда их «раз­за­до­рил» сам Ллойд-​Джордж, и помо­жем не только Рабочей пар­тии ско­рее соста­вить свое пра­ви­тель­ство, но и мас­сам ско­рее понять всю нашу ком­му­ни­сти­че­скую про­па­ганда, кото­рую мы будем вести про­тив Хендерсонов без вся­ких уре­зок, без вся­ких умолчаний.

Если Хендерсопы и Сноудены отверг­нут блок с нами на этих усло­виях, мы еще больше выиг­рали. Ибо мы сразу пока­зали мас­сам (заметьте, что даже внутри чисто мень­ше­вист­ской, вполне оппор­ту­ни­сти­че­ской Нез. раб. пар­тии масса за Советы), что Хендерсоны пред­по­чи­тают свою бли­зость капи­та­ли­стам объ­еди­не­нию всех рабо­чих. Мы сразу выиг­рали перед мас­сой, кото­рая осо­бенно после бле­стя­щих и высо­ко­пра­виль­ных, высо­ко­по­лез­ных (для ком­му­низма) разъ­яс­не­нии Ллойд-​Джорджа будет сочув­ство­вать объ­еди­не­нию всех рабо­чих про­тив союза Ллойд-​Джорджа с Черчиллем. Мы сразу выиг­рали, ибо демон­стри­ро­вали перед мас­сами, что Хендерсоны и Сноудены боятся побе­дить Ллойд-​Джорджа, боятся взять власть одни, стре­мятся тайно полу­чить под­держку Ллойд-​Джорджа, кото­рый открыто про­тя­ги­вает руку Черчиллю про­тив Рабоч, пар­тии. Надо заме­тить, что у нас в России после рево­лю­ции 27. II. 1917 (ст. ст.) про­па­ганда боль­ше­ви­ков про­тив мень­ше­ви­ков и эс-​эров (т.-е. рус­ских Хендерсонов и Сноуденов) выиг­ры­вала именно в силу такого же обсто­я­тель­ства. Мы гово­рили мень­ше­ви­кам и эс-​эрам: берите всю власть без бур­жу­а­зии, ибо у вас боль­шин­ство в Советах (на 1-​ом Всероссийском Съезде Советов боль­ше­вики имели в июне 1917 г. всего 13% голо­сов). Но рус­ские Хендерсоны и Сноудены боя­лись взять власть без бур­жу­а­зии, и когда бур­жу­а­зия оття­ги­вала выборы в Учр. собра­ние, пре­красно зная, что оно даст боль­шин­ство эс-​эрам и мень­ше­ви­кам 6 (те и дру­гие шли в тес­ней­шем поли­ти­че­ском блоке, пред­став­ляли на деле одну мел­ко­бур­жу­аз­ную демо­кра­тию), то эс-​эры и мень­ше­вики были не в силах энер­гично и до конца бороться про­тив этих оттяжек.

При отказе Хендерсонов и Сноуденов от блока с ком­му­ни­стами, ком­му­ни­сты выиг­рали бы сразу в деле заво­е­ва­ния сим­па­тий масс и дис­кре­ди­ти­ро­ва­ния Хендерсонов и Сноуденов, а если бы мы от этого поте­ряли несколько пар­ла­мент­ских мест, так это нам совсем не важно. Мы выста­вили бы своих кан­ди­да­тов только в самом ничтож­ном числе абсо­лютно надеж­ных окру­гов, т.-е. где выстав­ле­ние наших кан­ди­да­тов но про­вело бы либе­рала про­тив лабу­ри­ста (члена Рабочей пар­тии). Мы вели бы изби­ра­тель­ную аги­та­цию, рас­про­стра­няя листки в пользу ком­му­низма и пред­ла­гая во всех окру­гах, где нет нашего кандидата,голосовать за лабу­ри­ста про­пив бур­жуа. Ошибаются тт. Сильвия Панкхерст и Галлакер, если видят в этом измену ком­му­низму или отказ от борьбы с социал-​предателями. Напротив, от этого дело ком­му­ни­сти­че­ской рево­лю­ции, несо­мненно, выиг­рало бы.

Английским ком­му­ни­стам очень часто трудно бывает теперь даже подойти к массе, даже заста­вить себя выслу­шать. Если я высту­паю, как ком­му­нист, и заяв­ляю, что при­гла­шаю голо­со­вать за Хендерсона про­тив Ллойд-​Джорджа, меня навер­ное будут слу­шать. И я смогу попу­лярно объ­яс­нить, не только почему Советы лучше пар­ла­мента и дик­та­тура про­ле­та­ри­ата лучше дик­та­туры Черчилля (при­кры­ва­е­мой вывес­кой бур­жу­аз­ной «демо­кра­тии»), но также и то, что я хотел бы под­дер­жать Хендерсона своим голо­со­ва­нием точно так же, как веревка под­дер­жи­вает пове­шен­ного; – что при­бли­же­ние Хендерсонов к их соб­ствен­ному пра­ви­тель­ству так же дока­жет мою правоту, так же при­вле­чет массы на мою сто­рону, так же уско­рит поли­ти­че­скую смерть Хендерсонов и Сноуденов, как это было с их еди­но­мыш­лен­ни­ками в России и в Германии.

И если мне воз­ра­зят: это слиш­ком «хит­рая» или слож­ная так­тика, ее не пой­мут массы, она раз­бро­сает, раз­дро­бит наши силы, поме­шает сосре­до­то­чить их на совет­ской рево­лю­ции и т. п., то я отвечу «левым» возражателям:-не сва­ли­вайте сво­его док­три­нер­ства на массы! Наверное, в России массы не более, а менее куль­турны, чем в Англии. И однако массы поняли боль­ше­ви­ков; и боль­ше­ви­кам не поме­шало, а помогло то обсто­я­тель­ство, что они­на­ка­нуне совет­ской рево­лю­ции, в сен­тябре 1917 года, состав­ляли списки своих кан­ди­да­тов в бур­жу­аз­ный пар­ла­мент (Учр. собра­ние), а на дру­гой день после­со­вет­ской рево­лю­ции, в ноябре 1917 года, выби­рали в то самое Учр. собра­ние, кото­рое 5. I. 1918 было ими разогнано.

Я не могу здесь оста­нав­ли­ваться на вто­ром раз­но­гла­сии между англий­скими ком­му­ни­стами, состо­я­щем в том, при­со­еди­няться ли к Рабочей пар­тии или нет. У меня слиш­ком мало мате­ри­а­лов по этому вопросу, кото­рый явля­ется осо­бенно слож­ным ввиду чрез­вы­чай­ной ори­ги­наль­но­сти бри­тан­ской «Рабочей пар­тии», слиш­ком не похо­жей на обыч­ные на кон­ти­ненте Европы поли­ти­че­ские пар­тии по самому сво­ему стро­е­нию. Несомненно только, во-​первых, что и по этому вопросу неиз­бежно впа­дет в ошибку тот, кто взду­мает выво­дить так­тику рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата из прин­ци­пов, вроде: «комм. пар­тия должна сохра­нять свою док­трину в чистоте и свою неза­ви­си­мость от рефор­мизма неза­пят­нан­ной; ее при­зва­ние – идти впе­реди, не оста­нав­ли­ва­ясь и не сво­ра­чи­вая с дороги, идти пря­мым путем к комм. рево­лю­ции». Ибо подоб­ные прин­ципы лишь повто­ряют ошибку фран­цуз­ских коммунаров-​бланкистов, про­воз­гла­шав­ших в 1874 году «отри­ца­ние» вся­ких ком­про­мис­сов и вся­ких про­ме­жу­точ­ных стан­ций. Во-​вторых, несо­мненно, что задача состоит и здесь, как все­гда, в том, чтобы уметь при­ло­жить общие и основ­ные прин­ципы ком­му­низма к тому свое­об­ра­зию отно­ше­ний между клас­сами и пар­ти­ями, к тому­свое­об­ра­зию в объ­ек­тив­ном раз­ви­тии к ком­му­низму, кото­рое свой­ственно каж­дой отдель­ной стране и кото­рое надо уметь изу­чить, найти, угадать.

Но об этом при­хо­дится гово­рить в связи не с одним только англий­ским ком­му­низ­мом, а с общими выво­дами, каса­ю­щи­мися раз­ви­тия ком­му­низма во всех капи­та­ли­сти­че­ских стра­нах. К этой теме мы и переходим.

Некоторые выводы

Российская бур­жу­аз­ная рево­лю­ция 1905 года обна­ру­жила один чрез­вы­чайно ори­ги­наль­ный пово­рот все­мир­ной исто­рии: в одной из самых отста­лых капи­та­ли­сти­че­ских стран впер­вые в мире достиг­нута была неви­дан­ная шпрота и сила ста­чеч­ного дви­же­ния. За один пер­вый месяц 1905 года число ста­чеч­ни­ков вде­ся­теро пре­вы­сило сред­нее годо­вое число ста­чеч­ни­ков за преды­ду­щие 10 лет (1895-1904), а от января к октябрю 1905 года стачки росли непре­рывно и в огром­ных раз­ме­рах. Отсталая Россия, под вли­я­нием ряда совер­шенно свое­об­раз­ных исто­ри­че­ских усло­вий, пер­вая пока­зала миру не только скач­ко­об­раз­ный рост само­де­я­тель­но­сти угне­тен­ных масс во время рево­лю­ции (это бывало во всех вели­ких рево­лю­циях), но и зна­че­ние про­ле­та­ри­ата, бес­ко­нечно более высо­кое, чем его доля в насе­ле­нии, соче­та­ние эко­но­ми­че­ской и поли­ти­че­ской стачки, с пре­вра­ще­нием послед­ней в воору­жен­ное вос­ста­ние, рож­де­ние новой формы мас­со­вой борьбы и мас­со­вой орга­ни­за­ции угне­тен­ных капи­та­лиз­мом клас­сов, Советы.

Февральская и октябрь­ская рево­лю­ции 1917 года довели Советы до все­сто­рон­него раз­ви­тия в наци­о­наль­ном мас­штабе, затем до их победы в про­ле­тар­ском, соци­а­ли­сти­че­ском пере­во­роте. II менее чем через два года обна­ру­жился интер­на­ци­о­наль­ный харак­тер Советов, рас­про­стра­не­ние этой формы борьбы и орга­ни­за­ции на все­мир­ное рабо­чее дви­же­ние, исто­ри­че­ское при­зва­ние Советов быть могиль­щи­ком, наслед­ни­ком, пре­ем­ни­ком бур­жу­аз­ного пар­ла­мен­та­ризма, бур­жу­аз­ной демо­кра­тии вообще.

Мало того. История рабо­чего дви­же­ния пока­зы­вает теперь, что во всех стра­нах пред­стоит ему (и оно уже начало) пере­жить борьбу нарож­да­ю­ще­гося, креп­ну­щего, иду­щего к победе ком­му­низма прежде всего и глав­ным обра­зом со своим, (для каж­дой страны) «мень­ше­виз­мом», т.-е. оппор­ту­низ­мом и социал-​шовинизмом; во-​вторых – ив виде, так ска­зать, допол­не­ния – с «левым» ком­му­низ­мом. Первая борьба раз­вер­ну­лась во всех стра­нах без еди­ного, неви­ди­мому, изъ­я­тия, как борьба II-​го (ныне уже фак­ти­че­ски уби­того) и III Интернационала. Вторая борьба наблю­да­ется и в Германии, и в Англии, и в Италии, и в Америке (по край­ней мере, извест­ная часть «Промышленных рабо­чих мира» и анархо-​синдикалистских тече­ний отста­и­вает ошибки левого ком­му­низма на-​ряду с почти все­об­щим, почти без­раз­дель­ным при­зна­нием совет­ской системы), и во Франции (отно­ше­ние части быв­ших син­ди­ка­ли­стов к поли­ти­че­ской пар­тии и к пар­ла­мен­та­ризму, опять-​таки на-​ряду с при­зна­нием совет­ской системы), т.-е., несо­мненно, в мас­штабе не только интер­на­ци­о­наль­ном, но и всемирном.

Но, про­де­лы­вая везде одно­род­ную, по сути дела, под­го­то­ви­тель­ную школу к победе над бур­жу­а­зией, рабо­чее дви­же­ние каж­дой страны совер­шает это развитиепо-​своему. При том круп­ные, пере­до­вые капи­та­ли­сти­че­ские страны идут по этой дороге гораздо более быстро, чем боль­ше­визм, полу­чив­ший от исто­рии пят­на­дца­ти­лет­ний срок на под­го­товку его, как орга­ни­зо­ван­ного поли­ти­че­ского тече­ния, к победе. III Интернационал за такой корот­кий срок, как один год, уже одер­жал реши­тель­ную победу, раз­бил II, жел­тый, со-​циал-​шовинистский Интернационал. кото­рый всего несколько меся­цев тому назад был несрав­ненно силь­нее III-​го, казался проч­ным и могу­чим, поль­зо­вался всесторонней-​прямой и кос­вен­ной, мате­ри­аль­ной (мини­стер­ские местечки, пас­порта, пресса) и идей­ной помо­щью все­мир­ной буржуазии.

Все дело теперь в том, чтобы ком­му­ни­сты каж­дой страны вполне созна­тельно учли как основ­ные прин­ци­пи­аль­ные задачи борьбы с оппор­ту­низ­мом и «левым» док­три­нер­ством, так и кон­крет­ные осо­бен­но­сти, кото­рые эта борьба при­ни­мает и неиз­бежно должна при­ни­мать в каж­дой отдель­ной стране, сооб­разно ори­ги­наль­ным чер­там ее эко­но­мики, поли­тики, куль­туры, ее наци­о­наль­ного состава (Ирландия и т. п.), ее коло­ний, ее рели­ги­оз­ных деле­ний и т. д. и т. п. Повсеместно чув­ству­ется, ширится и рас­тет недо­воль­ство II Интернационалом и за его оппор­ту­низм и за его неуме­нье или неспо­соб­ность создать дей­стви­тельно цен­тра­ли­зо­ван­ный, дей­стви­тельно руко­во­дя­щий центр, спо­соб­ный направ­лять меж­ду­на­род­ную так­тику рево­лю­ци­он­ного про­ле­та­ри­ата в его борьбе за все­мир­ную совет­скую рес­пуб­лику. Необходимо дать себе ясный отчет в том, что такой руко­во­дя­щий центр ни в коем слу­чае нельзя постро­ить на шаб­ло­ни­зи­ро­ва­нии, на меха­ни­че­ском вырав­ни­ва­нии, отож­деств­ле­нии так­ти­че­ских пра­вил, пра­вил борьбы. Пока суще­ствуют наци­о­наль­ные и госу­дар­ствен­ные раз­ли­чия между наро­дами и стра­нами, – а эти раз­ли­чия будут дер­жаться еще очень и очень долго даже после осу­ществ­ле­ния дик­та­туры про­ле­та­ри­ата вовсе-​мирном мас­штабе, – един­ство интер­на­ци­о­наль­ной так­тики ком­му­ни­сти­че­ского рабо­чего дви­же­ния всех стран тре­бует не устра­не­ния раз­но­об­ра­зия, не уни­что­же­ния наци­о­наль­ных раз­ли­чий (это-​вздорная мечта для насто­я­щего момента), а такого при­ме­не­ния основ­ных прин­ци­пов ком­му­низма (совет­ская власть и дик­та­тура про­ле­та­ри­ата), кото­рое быпра­вильно видо­из­ме­няло эти прин­ципы в част­но­стях, пра­вильно при­спо­соб­ляло, при­ме­няло их к наци­о­наль­ным и национально-​государственным раз­ли­чиям. Исследовать, изу­чить, отыс­кать, уга­дать, схва­тить национально-​особенное, национально-​специфическое в кон­крет­ных под­хо­дах каж­дой страны к раз­ре­ше­ни­ю­е­ди­ной интер­на­ци­о­наль­ной задачи, к победе над оппор­ту­низ­мом и левым док­три­нер­ством внутри рабо­чего дви­же­ния, к свер­же­нию бур­жу­а­зии, к учре­жде­нию совет­ской рес­пуб­лики и про­ле­тар­ской диктатуры-​вот в чем глав­ная задача пере­жи­ва­е­мого всеми пере­до­выми (и не только пере­до­выми) стра­нами исто­ри­че­ского момента. Главное – конечно, еще далеко, далеко не все, но глав­ное – уже сде­лано в при­вле­че­нии аван­гарда рабо­чего класса, в пере­ходе его на сто­рону совет­ской вла­сти про­тив пар­ла­мен­та­ризма, на сто­рону дик­та­туры про­ле­та­ри­ата про­тив бур­жу­аз­ной демо­кра­тии. Теперь надо все силы, все вни­ма­ние сосре­до­то­чить на сле­ду­ю­щем шаге, кото­рый кажется – и, с извест­ной точки зре­ния, дей­стви­тельно явля­ется - менее основ­ным, но кото­рый зато более прак­ти­че­ски бли­зок к прак­ти­че­скому реше­нию задачи, именно: на отыс­ка­нии формы пере­хода или под­хода к про­ле­тар­ской революции.

Пролетарский аван­гард идейно заво­е­ван. Это глав­ное. Без этого нельзя сде­лать и пер­вого шага к победе. Но от этого еще довольно далеко до победы. С одним аван­гар­дом побе­дить нельзя. Бросить один только аван­гард в реши­тель­ный бой, пока весь класс, пока широ­кие массы не заняли пози­ции либо пря­мой под­держки аван­гарда, либо, по край­ней мере, бла­го­же­ла­тель­ного ней­тра­ли­тета по отно­ше­нию к нему и пол­ной неспо­соб­но­сти под­дер­жи­вать его про­тив­ника, было бы не только глу­по­стью, но и пре­ступ­ле­нием. А для того, чтобы дей­стви­тельно весь класс, чтобы дей­стви­тельно широ­кие массы тру­дя­щихся и угне­тен­ных капи­та­лом дошли до такой пози­ции, для этого одной про­па­ганды, одной аги­та­ции мало. Для этого нужен соб­ствен­ный поли­ти­че­ский опыт этих масс. Таков – основ­ной закон всех вели­ких рево­лю­ций, под­твер­жден­ный теперь с пора­зи­тель­ной силой и рельеф­но­стью не только Россией, но и Германией. Не только некуль­тур­ным, часто без­гра­мот­ным мас­сам России, но и высоко куль­тур­ным, пого­ловно гра­мот­ным мас­сам Германии потре­бо­ва­лось испы­тать на соб­ствен­ной шкуре все бес­си­лие, всю бес­ха­рак­тер­ность, всю бес­по­мощ­ность, все лакей­ство перед бур­жу­а­зией, всю под­лость пра­ви­тель­ства рыца­рей II Интернационала, всю неиз­беж­ность дик­та­туры край­них реак­ци­о­не­ров (Корнилов в России, Капп и К° в Германии), как един­ствен­ный аль­тер­на­тив по отно­ше­нию к дик­та­туре про­ле­та­ри­ата, чтобы реши­тельно повер­нуть к коммунизму.

Очередная задача созна­тель­ного аван­гарда в меж­ду­на­род­ном рабо­чем дви­же­нии, т.-е. ком­му­ни­сти­че­ских пар­тий, групп, тече­ний – уметь под­ве­сти широ­кие (теперь еще в боль­шин­стве слу­чаев спя­щие, апа­тич­ные, рутин­ные, кос­ные, не про­буж­ден­ные) массы к этому новому их поло­же­нию, или, вер­нее, уметь руко­во­дитьне только своей пар­тией, но и этими мас­сами в тече­ние их под­хода; пере­хода на новую пози­цию. Если пер­вой исто­ри­че­ской задачи (при­влечь созна­тель­ный аван­гард про­ле­та­ри­ата на сто­рону совет­ской вла­сти и дик­та­туры рабо­чего класса) нельзя было решить без пол­ной, идей­ной и поли­ти­че­ской победы над оппор­ту­низ­мом и социал-​шовинизмом, то вто­рой задачи, кото­рая ныне ста­но­вится оче­ред­ной, и кото­рая состоит в уме­ньи под­ве­сти массы, на новую пози­цию, спо­соб­ную обес­пе­чить победу аван­гарда в рево­лю­ции, этой оче­ред­ной задачи нельзя выпол­нить без лик­ви­да­ции левого док­три­нер­ства, без пол­ного пре­одо­ле­ния его оши­бок, без избав­ле­ния от них.

Пока речь шла (и поскольку речь еще идет) о при­вле­че­нии на сто­рону ком­му­низма аван­гарда про­ле­та­ри­ата, до тех пор и постольку на пер­вое место выдви­га­ется про­па­ганда; даже кружки, име­ю­щие все сла­бо­сти круж­ков­щины, тут полезны и дают пло­до­твор­ные резуль­таты. Когда речь идет о прак­ти­че­ском дей­ствии масс, о раз­ме­ще­нии – если поз­во­ли­тельно так выра­зиться – мил­ли­он­ных армий, о рас­ста­новке всех клас­со­вых сил дан­ного обще­ства для послед­него и реши­тель­ного боя, тут уже с одними только про­па­ган­дист­скими навы­ками, с одним только повто­ре­нием истин «чистого» ком­му­низма ничего не поде­ла­ешь. Тут надо счи­тать не до тысяч, как в сущ­но­сти счи­тает про­па­ган­дист, член малень­кой группы, не руко­во­див­шей еще мас­сами; тут надо счи­тать мил­ли­о­нами и десят­ками мил­ли­о­нов. Тут надо спро­сить себя не только о том, убе­дили ли мы аван­гард рево­лю­ци­он­ного класса, – а еще и о том, раз­ме­щены ли исто­ри­че­ски дей­ствен­ные силы всех клас­сов, обя­за­тельно всех без изъ­я­тия клас­сов дан­ного обще­ства, таким обра­зом, чтобы реши­тель­ное сра­же­ние было уже вполне назрев­шим, – таким обра­зом, чтобы (1) все враж­деб­ные нам клас­со­вые силы доста­точно запу­та­лись, доста­точно пере­дра­лись друг с дру­гом, доста­точно обес­си­лили себя борь­бой, кото­рая им по силам; чтобы (2) все колеб­лю­щи­еся, шат­кие, неустой­чи­вые, про­ме­жу­точ­ные эле­менты, т.-е. мел­кая бур­жу­а­зия, мел­ко­бур­жу­аз­ная демо­крати в отли­чие от бур­жу­а­зии, доста­точно раз­об­ла­чили себя перед наро­дом, доста­точно опо­зо­ри­лись своим прак­ти­че­ским банк­рот­ством; чтобы (3) в про­ле­та­ри­ате нача­лось и стало могуче под­ни­маться мас­со­вое настро­е­ние в пользу под­держки самых реши­тель­ных, без­за­ветно сме­лых, рево­лю­ци­он­ных дей­ствий про­тив бур­жу­а­зии. Вот тогда рево­лю­ция назрела, вот тогда наша победа, если мы верно учли все, наме­чен­ные выше, кратко обри­со­ван­ные выше, усло­вия и верно выбрали момент, наша победа обеспечена.

Расхождения между Черчиллями и Ллойд-​Джорджами – эти поли­ти­че­ские типы есть во всех стра­нах, с ничтож­ными наци­о­наль­ными раз­ли­чи­ями, – с одной сто­роны; затем, между Хендерсонами и Ллойд-​Джорджами, с дру­гой, совер­шенно неважны и мелки, с точки зре­ния чистого, то-​есть абстракт­ного, то-​есть недо­зрев­шего еще до прак­ти­че­ского, мас­со­вого, поли­ти­че­ского дей­ствия, ком­му­низма. Но, с точки зре­ния этого прак­ти­че­ского дей­ствия масс, эти раз­ли­чия крайне, крайне важны. В их учете, в опре­де­ле­нии момента пол­ного назре­ва­ния неиз­беж­ных между этими «дру­зьями» кон­флик­тов, кото­рые ослаб­ляют и обес­си­ли­вают всех «дру­зей», вме­сте взя­тых, – все дело, вся задача ком­му­ни­ста, жела­ю­щего быть не только Сознательным, убеж­ден­ным, идей­ным про­па­ган­ди­стом, но и прак­ти­че­ским руко­во­ди­те­лем масс в рево­лю­ции. Надо соеди­нить стро­жай­шую пре­дан­ность идеям ком­му­низма с уме­ньем пойти на все Необходимые прак­ти­че­ские ком­про­миссы, лави­ро­ва­ния, согла­ша­тель­ства, зиг­заги, отступ­ле­ния и тому подоб­ное, чтобы уско­рить осу­ществ­ле­ние и изжи­ва­ние поли­ти­че­ской вла­сти Хендерсонов (героев II Интернационала, если гово­рить не име­нами отдель­ных лиц, пред­ста­ви­те­лей мел­ко­бур­жу­аз­ной демо­кра­тии, назы­ва­ю­щих себя соци­а­ли­стами); уско­рить их неиз­беж­ное банк­рот­ство на прак­тике, про­све­ща­ю­щее массы именно в нашем духе, именно в направ­ле­нии к ком­му­низму; уско­рить неиз­беж­ные тре­ния, ссоры, кон­фликты, пол­ный рас­пад между Хендерсонами – Ллойд-​Джорджами – Черчиллями (мень­ше­ви­ками и эс-​эрами – каде­тами – монар­хи­стами; Шейдеманами – бур­жу­а­зией – кап­пов­цами и т.п.); а пра­вильно выбрать такой момент мак­си­маль­ного рас­пада между всеми этими «опо­рами свя­щен­ной част­ной соб­ствен­но­сти», чтобы реши­тель­ным наступ­ле­нием про­ле­та­ри­ата раз­бить всех их и заво­е­вать поли­ти­че­скую власть.

История вообще, исто­рия рево­лю­ций в част­но­сти, все­гда богаче содер­жа­нием, раз­но­об­раз­нее, раз­но­сто­рон­нее, живее, «хит­рее», чем вооб­ра­жают самые луч­шие пар­тии, самые созна­тель­ные аван­гарды наи­бо­лее пере­до­вых клас­сов. Это и понятно, ибо самые луч­шие аван­гарды выра­жают созна­ние, волю, страсть, фан­та­зию десят­ков тысяч, а рево­лю­цию осу­ществ­ляют, в моменты осо­бого подъ­ема и напря­же­ния всех чело­ве­че­ских спо­соб­но­стей, созна­ние, воля, страсть, фан­та­зия десят­ков мил­ли­о­нов, под­хле­сты­ва­е­мых самой острой борь­бой клас­сов. Отсюда выте­кают два очень важ­ных прак­ти­че­ских вывода: пер­вый, что рево­лю­ци­он­ный класс, для осу­ществ­ле­ния своей задачи, дол­жен уметь овла­деть всеми, без малей­шего изъ­я­тия, фор­мами или сто­ро­нами обще­ствен­ной дея­тель­но­сти (доде­лы­вая после заво­е­ва­ния поли­ти­че­ской вла­сти, ино­гда с боль­шим риском и огром­ной опас­но­стью, то, что он не доде­лал до этого заво­е­ва­ния); вто­рой, что рево­лю­ци­он­ный класс дол­жен быть готов к самой быст­рой и неожи­дан­ной смене одной формы другою.

Всякий согла­сится, что нера­зумно или даже пре­ступно будет пове­де­ние той армии, кото­рая не гото­вится овла­деть всеми видами ору­жия, всеми сред­ствами и при­е­мами борьбы, кото­рые есть или могут быть у непри­я­теля. Но к поли­тике это еще более отно­сится, чем к воен­ному деду. В поли­тике еще меньше можно знать напе­ред, какое сред­ство борьбы ока­жется при тех или иных буду­щих усло­виях при­ме­ни­мым и выгод­ным для нас. Не вла­дея всеми сред­ствами борьбы, мы можем потер­петь гро­мад­ное – ино­гда даже реша­ю­щее – пора­же­ние, если неза­ви­ся­щие от нашей воли пере­мены в поло­же­нии дру­гих клас­сов выдви­нут на оче­редь дня такую форму дея­тель­но­сти, в кото­рой мы осо­бенно слабы. Владея всеми сред­ствами борьбы, мы побеж­даем навер­няка, раз мы пред­став­ляем инте­ресы дей­стви­тельно пере­до­вого, дей­стви­тельно рево­лю­ци­он­ного класса, даже если обсто­я­тель­ства не поз­во­лят нам пустить в ход ору­жие наи­бо­лее для непри­я­теля опас­ное, ору­жие, всего быст­рее нано­ся­щее смер­тель­ные удары. Неопытные рево­лю­ци­о­неры часто думают, что легаль­ные сред­ства борьбы оппор­ту­ни­стичны, ибо бур­жу­а­зия на этом поприще осо­бенно часто (наи­паче в «мир­ные», не рево­лю­ци­он­ные вре­мена) обма­ны­вала и дура­чила рабо­чих; – неле­галь­ные же сред­ства борьбы рево­лю­ци­онны. Но это неверно. Верно то, что оппор­ту­ни­стами и пре­да­те­лями рабо­чего класса явля­ются пар­тии и вожди, не уме­ю­щие или не жела­ю­щие (не говори: не могу, говори: не хочу) (wer will, kann) при­ме­нять неле­галь­ные сред­ства борьбы в таких, напр., усло­виях, как во время импе­ри­а­лист­ской войны 1914 -1918 годов, когда бур­жу­а­зия самых сво­бод­ных демо­кра­ти­че­ских стран с неслы­хан­ной наг­ло­стью и сви­ре­по­стью обма­ны­вала рабо­чих, запре­щая гово­рить правду про гра­би­тель­ский харак­тер борьбы.

Но рево­лю­ци­о­неры, не уме­ю­щие соеди­нить неле­галь­ные формы борьбы со всеми легаль­ными, явля­ются весьма пло­хими рево­лю­ци­о­не­рами. Нетрудно быть рево­лю­ци­о­не­ром тогда, когда рево­лю­ция же вспых­нула и раз­го­ре­лась, когда при­мы­кают к рево­лю­ции все и вся­кие, из про­стого увле­че­ния, из моды, даже ино­гда из инте­ре­сов лич­ной карьеры. «Освобождение» от таких горе-​революционеров стоит про­ле­та­ри­ату потом, после его победы, тру­дов самых тяж­ких, муки, можно ска­зать, мучен­ской. Гораздо труд­нее – и гораздо цен­нее – уметь быть рево­лю­ци­о­не­ром, когда еще нет усло­вий для пря­мой, откры­той, дей­стви­тельно мас­со­вой, дей­стви­тельно рево­лю­ци­он­ной борьбы, уметь отста­и­вать инте­ресы рево­лю­ции (про­па­ган­дист­ски, аги­та­ци­онно, орга­ни­за­ци­онно) в нере­во­лю­ци­он­ных учре­жде­ниях, а зача­стую и прямо реак­ци­он­ных, в поре­во­лю­ци­он­ной обста­новке, среди массы, неспо­соб­ной немед­ленно понять необ­хо­ди­мость рево­лю­ци­он­ного метода дей­ствий. Уметь найти, нащу­пать, осу­ще­ствить кон­крет­ный план еще не вполне рево­лю­ци­он­ных меро­при­я­тий, спо­со­бов, при­е­мов, под­во­дя­щих массы к насто­я­щей, реши­тель­ной, послед­ней, вели­кой рево­лю­ци­он­ной борьбе, – в этом глав­ная задача совре­мен­ного ком­му­низма в Зап. Европе и Америке. Пример: Англия. Мы не можем знать – и никто не в состо­я­нии напе­ред определить-​как скоро раз­го­рится там насто­я­щая про­ле­тар­ская рево­лю­ция и какой повод более всего раз­бу­дит, разо­жжет, подви­нет на борьбу очень широ­кие, ныне еще спя­щие, массы. Мы обя­заны, поэтому, вести всю под­го­то­ви­тель­ную нашу работу так, чтобы быть под­ко­ван­ными (как любил гово­рить покой­ный Плеханов, когда он был марк­си­стом и рево­лю­ци­о­не­ром) на все четыре ноги. Возможно, что «про­рвет», что «сло­мает лед» пар­ла­мент­ский кри­зис; воз­можно, что-​кризис, выте­ка­ю­щий из без­на­дежно запу­тан­ных, все более и более болез­ненно скла­ды­ва­ю­щихся и обост­ря­ю­щихся коло­ни­аль­ных и импе­ри­а­лист­ских про­ти­во­ре­чий; воз­можно что-​либо тре­тье и т. п. Мы гово­рим не о том, какая борьба решит судьбу про­ле­тар­ской рево­лю­ции в Англии (этот вопрос ни в ком из ком­му­ни­стов сомне­ний не воз­буж­дает, этот вопрос для всех нас решен и решен твердо), мы гово­рим о том поводе, кото­рый побу­дит ныне еще спя­щие про­ле­тар­ские массы придти в дви­же­ние и под­ве­дет их вплот­ную ¦к рево­лю­ции. Не забу­дем, что, напр., в бур­жу­аз­ной фран­цуз­ской рес­пуб­лике, в обста­новке, кото­рая и со сто­роны меж­ду­на­род­ной, и со сто­роны внут­рен­ней во сто раз менее была рево­лю­ци­онна, чем теперь, доста­точно ока­за­лось такого «неожи­дан­ного» и такого «мел­кого» повода как одна из тысяч и тысяч бес­чест­ных про­де­лок реак­ци­он­ной воен­щины (дело Дрейфуса), чтобы вплот­ную под­ве­сти народ к граж­дан­ской войне!

Коммунисты должны в Англии исполь­зо­вать непре­рывно, неослабно, неуклонно и пар­ла­мент­ские выборы и все пери­пе­тии ирланд­ской, коло­ни­аль­ной, все­мирно импе­ри­а­лист­ской поли­тики бри­тан­ского пра­ви­тель­ства и все про­чие обла­сти, сферы, сто­роны обще­ствен­ной жизни, во всех рабо­тая по-​новому, по-​коммунистически, в духе не II, а III Интернационала. Я не имею здесь вре­мени и места для опи­са­ния при­е­мов «рус­ского», «боль­ше­вист­ского» уча­стия в пар­ла­мент­ских выбо­рах и в пар­ла­мент­ской борьбе, но могу уве­рить загра­нич­ных ком­му­ни­стов, что это было вовсе не похоже на обыч­ные западно-​европейские пар­ла­мент­ские кам­па­нии. Из этого часто делают вывод: «ну, то у вас, в России, а у нас пар­ла­мен­та­ризм иной». Вывод невер­ный. На то и суще­ствуют на свете ком­му­ни­сты, сто­рон­ники III Интернационала во всех стра­нах, чтобы пере­де­лать по всей линии, во всех обла­стях жизни, ста­рую соци­а­ли­сти­че­скую, тред-​юнионистскую, син­ди­ка­лист­скую, пар­ла­мент­скую работу в новую, ком­му­ни­сти­че­скую. Оппортунистического и чисто-​буржуазного, деля­че­ского, мошеннически-​капиталистического на наших выбо­рах тоже бывало все­гда очень и очень доста­точно. Коммунисты в Западной Европе и в Америке должны научиться создать новый, необыч­ный, неопор­ту­нистп­че­ский, нека­рье­рист­скпй пар­ла­мен­та­ризм: чтобы пар­тия ком­му­ни­стов давала свои лозунги, чтобы насто­я­щие про­ле­та­рии при помощи неор­га­ни­зо­ван­ной и совсем заби­той бед­ноты раз­бра­сы­вали и раз­но­сили листки, объ­ез­жали и обхо­дили квар­тиры рабо­чих, хижины сель­ских про­ле­та­риев и захо­луст­ных (в Европе, к сча­стью, во много раз меньше дере­вен­ских захо­лу­стий, чем у нас, а в Англии их совсем мало) кре­стьян, заби­ра­лись в самые про­сто­на­род­ные кабачки, вти­ра­лись в самые про­сто­на­род­ные союзы, обще­ства, слу­чай­ные собра­ния, гово­рили с наро­дом не по уче­ному (и не очень по-​парламентски), не гоня­лись ни капельки за «местеч­ком» в пар­ла­менте, а везде будили мысль, втя­ги­вали массу, ловили бур­жу­а­зию на слове, исполь­зо­вали ею создан­ный аппа­рат, ею назна­чен­ные выборы, ею сде­лан­ные при­зывы ко всему народу, зна­ко­мили народ с боль­ше­виз­мом так, как нико­гда не уда­ва­лось зна­ко­мить (при гос­под­стве бур­жу­а­зии) вне обста­новки выбо­ров (не счи­тая, конечно, момен­тов боль­ших ста­чек, когда такой же аппа­рат все­на­род­ной аги­та­ции рабо­тал у нас еще интен­сив­нее). Сделать это в Западной Европе и Америке очень трудно, очень и очень трудно, но это сде­лать можно и должно, ибо без труда задачи ком­му­низма вообще решить нельзя, а тру­диться надо над реше­нием прак­ти­че­ских задач, все более раз­но­об­раз­ных, все более свя­зан­ных со всеми отрас­лями обще­ствен­ной жизни, все более отво­е­вы­ва­ю­щих одну отрасль, одну область за дру­гой у буржуазии.

В той же Англии так же по новому (не по-​социалистически, а по-​коммунистически, не рефор­мист­ски, а рево­лю­ци­онно) надо поста­вить работу про­па­ганды, аги­та­ции, орга­ни­за­ции в вой­ске и среди угне­тен­ных и непол­но­прав­ных наци­о­наль­но­стей «сво­его» госу­дар­ства (Ирландия, коло­нии). Ибо все эти обла­сти обще­ствен­ной жизни в эпоху импе­ри­а­лизма вообще, а теперь после войны, изму­чив­шей народы и откры­ва­ю­щей быстро глаза на правду (именно: что десятки мил­ли­о­нов убиты и иска­ле­чены только ради реше­ния вопроса, англий­ские или немец­кие хищ­ники будут гра­бить больше стран), – все эти обла­сти обще­ствен­ной жизни осо­бенно напол­ня­ются горю­чим мате­ри­а­лом и создают осо­бенно много пово­дов к кон­флик­там, кри­зи­сам, обостре­нию клас­со­вой борьбы. Мы не знаем и не можем знать, какая искра – из той без­дны искр, кото­рые ото­всюду сыпятся теперь во всех стра­нах, под вли­я­нием эко­но­ми­че­ского и поли­ти­че­ского все­мир­ного кри­зиса, – ока­жется в состо­я­нии зажечь пожар, в смысле осо­бого про­буж­де­ния масс, и мы обя­заны поэтому с нашими новыми, ком­му­ни­сти­че­скими прин­ци­пами при­няться за «обра­ботку» всех и вся­ких, даже наи­бо­лее ста­рых, затх­лых и неви­ди­мому без­на­деж­ных поприщ, ибо иначе мы не будем на высоте задачи, не будем все­сто­ронни, не овла­деем всеми видами ору­жия, не под­го­то­вимся ни к победе над бур­жу­а­зией (кото­рая все сто­роны обще­ствен­ной жизни устро­ила, – а теперь и расстроила-​по бур­жу­аз­ному), ни к пред­сто­я­щей ком­му­ни­сти­че­ской реор­га­ни­за­ции всей жизни после этой победы.

После про­ле­тар­ской рево­лю­ции в России и неожи­дан­ных, для бур­жу­а­зии и фили­сте­ров, побед этой рево­лю­ции в меж­ду­на­род­ном мас­штабе, весь мир стал теперь иным, бур­жу­а­зия повсюду стала тоже иной. Она запу­гана «боль­ше­виз­мом», озлоб­лена на него почти до умо­по­мра­че­ния, и именно поэтому она, с одной сто­роны, уско­ряет раз­ви­тие собы­тий, а с дру­гой сто­роны – сосре­до­то­чи­вает вни­ма­ние на насиль­ствен­ном подав­ле­нии боль­ше­визма, ослаб­ляя этим свою пози­цию на целом ряде дру­гих поприщ. Оба эти обсто­я­тель­ства ком­му­ни­сты всех пере­до­вых стран должны учесть в своей тактике.

Когда рус­ские кадеты и Керенский под­няли беше­ную травлю про­тив боль­ше­ви­ков – осо­бенно с апреля 1917 года п еще более в июне и июле 1917 года, – они «пере­со­лили». Миллионы экзем­пля­ров бур­жу­аз­ных газет, на все лады кри­ча­щие про­тив боль­ше­ви­ков, помогли втя­нуть массы в оценку боль­ше­визма, а ведь кроме газет вся обще­ствен­ная жизнь именно бла­го­даря «усер­дию» бур­жу­а­зии про­пи­ты­ва­лась спо­рами о боль­ше­визме. Теперь в меж­ду­на­род­ном мас­штабе мил­ли­о­неры всех стран ведут себя так, что мы должны им быть от души бла­го­дарны. Они тра­вят боль­ше­визм с таким же усер­дием, с каким тра­вил его Керенский и К°; они так же «пере­са­ли­вают» при этом и так же помо­гают нам, как Керенский. Когда фран­цуз­ская бур­жу­а­зия делает из боль­ше­визма цен­траль­ный пункт выбор­ной аги­та­ции, ругая за боль­ше­визм срав­ни­тельно уме­рен­ных или колеб­лю­щихся соци­а­ли­стов; -когда аме­ри­кан­ская бур­жу­а­зия, совер­шенно поте­ряв голову, хва­тает тысяч и тысячи людей по подо­зре­нию в боль­ше­визме и создает атмо­сферу паники, раз­нося повсюду вести о боль­ше­вист­ских заговорах;-когда англий­ская «солид­ней­шая» в мире бур­жу­а­зия, при всем ее уме и опыт­но­сти, делает неве­ро­ят­ные глу­по­сти, осно­вы­вает бога­тей­шие «обще­ства для борьбы с боль­ше­виз­мом», создает спе­ци­аль­ную лите­ра­туру о боль­ше­визме, нани­мает для борьбы с боль­ше­виз­мом доба­воч­ное коли­че­ство уче­ных, аги­та­то­ров, попов;-мы должны кла­няться и бла­го­да­рить гос­под капи­та­ли­стов. Они рабо­тают на нас. Они помо­гают нам заин­те­ре­со­вать массы вопро­сом о сущ­но­сти и зна­че­нии боль­ше­визма. И они не могут посту­пать иначе, ибо «замол­чать», заду­шить боль­ше­визм им уже не удалось.

Но вме­сте с тем бур­жу­а­зия видит в боль­ше­визме почти только одну его сто­рону: вос­ста­ние, наси­лие, тер­рор; бур­жу­а­зия ста­ра­ется поэтому при­го­то­виться в осо­бен­но­сти к отпору и сопро­тив­ле­нию на этом поприще. Возможно, что в отдель­ных слу­чаях, в отдель­ных стра­нах, на те или иные корот­кие про­ме­жутки вре­мени, ей это удастся: с такой воз­мож­но­стью надо счи­таться, и ровно ничего страш­ного для нас нет в том, что это ей удастся. Коммунизм «вырас­тает» реши­тельно из всех сто­рон обще­ствен­ной жизни, ростки его есть реши­тельно повсюду, «зараза» (если упо­тре­бить излюб­лен­ное бур­жу­а­зией и бур­жу­аз­ной поли­цией и самое «при­ят­ное» для нее срав­не­ние) про­никла в орга­низм очень прочно и про­пи­тала собой весь орга­низм цели­ком. Если с осо­бым тща­нием «заткнуть» один из выхо­дов, – «зараза» най­дет себе дру­гой выход, ино­гда самый неожи­дан­ный. Жизнь возь­мет свое. Пусть бур­жу­а­зия мечется, злоб­ствует до умо­по­мра­че­ния, пере­са­ли­вает, делает глу­по­сти, зара­нее мстит боль­ше­ви­кам и ста­ра­ется пере­бить (в Индии, в Венгрии, в Германии и т. д.) лиш­ние сотни, тысячи, сотни тысяч зав­траш­них или вче­раш­них боль­ше­ви­ков: посту­пая так, бур­жу­а­зия посту­пает, как посту­пали все осуж­ден­ные исто­рией на гибель классы. Коммунисты должны знать, что буду­щее во вся­ком слу­чае при­над­ле­жит им, и потому мы можем (и должны) соеди­нять вели­чай­шую страст­ность в вели­кой рево­лю­ци­он­ной борьбе с наи­бо­лее хлад­но­кров­ным и трез­вым уче­том беше­ных мета­ний бур­жу­а­зии. Русскую рево­лю­цию раз­били жестоко в 1905 году; рус­ских боль­ше­ви­ков раз­били в июле 1917 года; немец­ких ком­му­ни­стов пере­били свыше 15.000 посред­ством искус­ной про­во­ка­ции и лов­ких манев­ров Шейдемана и Носке сов­местно с бур­жу­а­зией и монархистами-​генералами; в Финляндии и в Венгрии неистов­ствует белый тер­рор. Но во всех слу­чаях и во всех стра­нах ком­му­низм зака­ля­ется и рас­тет; корни его так глу­боки, что пре­сле­до­ва­ния не ослаб­ляют, не обес­си­ли­вают, а уси­ли­вают его. Недостает только одного, чтобы мы пошли к победе уве­рен­нее и тверже, именно: повсе­мест­ного и до конца про­ду­ман­ного созна­ния всеми ком­му­ни­стами всех стран необ­хо­ди­мо­сти быть мак­си­мально гиб­кими в своей так­тике. Великолепно рас­ту­щему ком­му­низму осо­бенно в пере­до­вых стра­нах недо­стает теперь этого созна­ния и уме­нья при­ме­нить созна­ние на практике.

Полезным уро­ком могло бы (и должно было бы) быть то, что про­изо­шло с такими высоко уче­ными марк­си­стами и пре­дан­ными соци­а­лизму вождями II Интернационала, как Каутский, Отто Бауэр и др. Они вполне созна­вали необ­хо­ди­мость гиб­кой так­тики, они учи­лись и дру­гих учили марк­сов­ской диа­лек­тике (и мно­гое из того, что ими было в этом отно­ше­нии сде­лано, оста­нется навсе­гда цен­ным при­об­ре­те­нием соци­а­ли­сти­че­ской лите­ра­туры), но они в при­ме­не­нии этой диа­лек­тики сде­лали такую ошибку или ока­за­лись на прак­тике такими не диа­лек­ти­ками, ока­за­лись людьми до того не сумев­шими учесть быст­рой пере­мены форм и быст­рого напол­не­ния ста­рых форм новым содер­жа­нием, что судьба их немно­гим завид­нее судьбы Гайндмана, Гэда и Плеханова. Основная при­чина их банк­рот­ства состо­яла в том, что они «загля­де­лись» на одну опре­де­лен­ную форму роста рабо­чего дви­же­ния и соци­а­лизма, забыли про ее одно­сто­рон­ность, побо­я­лись уви­деть ту кру­тую ломку, кото­рая в силу объ­ек­тив­ных усло­вий стала неиз­беж­ной, и про­дол­жали твер­дить про­стые, заучен­ные, на пер­вый взгляд бес­спор­ные истины: три больше двух. Но поли­тика больше похожа на алгебру, чем на ариф­ме­тику, и еще больше на выс­шую мате­ма­тику, чем на низ­шую. В дей­стви­тель­но­сти все ста­рые формы соци­а­ли­сти­че­ского дви­же­ния напол­ни­лись новым содер­жа­нием, перед циф­рами появился поэтому новый знак: «минус», а наши муд­рецы упрямо про­дол­жали (и про­дол­жают) уве­рять себя и дру­гих, что «минус три» больше «минус двух».

Надо поста­раться, чтобы с ком­му­ни­стами не повто­ри­лась та же ошибка, только с дру­гой сто­роны, или, вер­нее, – чтобы была поско­рее исправ­лена и быст­рее, без­бо­лез­нен­нее для орга­низма изжита та же ошибка, только с дру­гой сто­роны, дела­е­мая «левыми» ком­му­ни­стами. Левое док­три­нер­ство есть тоже ошибка, не только пра­вое док­три­нер­ство. Конечно, ошибка левого док­три­нер­ства в ком­му­низме явля­ется, в насто­я­щий момент, в тысячу раз менее опас­ной и менее зна­чи­тель­ной, чем ошибка пра­вого док­три­нер­ства (т.-е. социал-​шовинизма и каут­ски­ан­ства), но вер это только потому так, что левый ком­му­низм тече­ние совсем моло­дое, только-​только зарож­да­ю­ще­еся. Только поэтому болезнь, при извест­ных усло­виях, может быть легко изле­чена, и необ­хо­димо при­няться за ее изле­че­ние с мак­си­маль­ной энергией.

Старые формы лоп­нули, ибо ока­за­лось, что новое содер­жа­ние в них – содер­жа­ние анти­про­ле­тар­ское, реак­ци­он­ное – достигло непо­мер­ного раз­ви­тия. У нас есть теперь, с точки зре­ния раз­ви­тия меж­ду­на­род­ного ком­му­низма, такое проч­ное, такое силь­ное, такое могу­чее содер­жа­ние работы (за совет­скую власть, за дик­та­туру про­ле­та­ри­ата), что оно может и должно про­явить себя в любой форме, как новой и ста­рой, может и должно пере­ро­дить, побе­дить, под­чи­нить себе все формы, не только новые, но и ста­рые, – не для того, чтобы со ста­рым поми­риться, а для того, чтобы уметь все и вся­че­ские, новые ц ста­рые формы сде­лать ору­дием пол­ной и окон­ча­тель­ной, реши­тель­ной и бес­по­во­рот­ной победы коммунизма.

Коммунисты должны при­ло­жить все уси­лия, чтобы напра­вить рабо­чее дви­же­ние и обще­ствен­ное раз­ви­тие вообще самым пря­мым и самым быст­рым путем к все­мир­ной победе совет­ской вла­сти и дик­та­туре про­ле­та­ри­ата. Это бес­спор­ная истина. По стоит сде­лать малень­кий шаг дальше – каза­лось бы, шаг в том же направ­ле­нии – и истина пре­вра­тится в ошибку. Стоит ска­зать, как гово­рят немец­кие и англий­ские левые ком­му­ни­сты, что мы при­знаем только один, только пря­мой путь, что мы не допус­каем лави­ро­ва­ния, согла­ша­тель­ства, ком­про­мис­сов, и это уже будет ошиб­кой, кото­рая спо­собна при­не­сти, частью уже при­несла и при­но­сит, серьез­ней­ший вред ком­му­низму. Правое док­три­нер­ство упер­лось на при­зна­нии одних только ста­рых форм и обанк­ро­ти­лось до конца, не заме­тив нового содер­жа­ния. Левое док­три­нер­ство упи­ра­ется на без­услов­ном отри­ца­нии опре­де­лен­ных ста­рых форм, не видя, что новое содер­жа­ние про­би­вает себе дорогу через все и вся­че­ские формы, что наша обя­зан­ность, как ком­му­ни­стов, всеми фор­мами овла­деть, научиться с мак­си­маль­ной быст­ро­той допол­нять одну форму дру­гой, заме­нять одну дру­гой, при­спо­соб­лять свою так­тику ко вся­кой такой смене, вызы­ва­е­мой не нашими клас­сом или не нашими усилиями.

Всемирная рево­лю­ция так могуче под­толк­нута и уско­рена ужа­сами, гнус­но­стями, мер­зо­стями все­мир­ной импе­ри­а­лист­ской войны, без­вы­ход­но­стью создан­ного ею поло­же­ния, – эта рево­лю­ция раз­ви­ва­ется вширь и вглубь с такой пре­вос­ход­ной быст­ро­той, с таким вели­ко­леп­ным богат­ством сме­ня­ю­щихся форм, с таким нази­да­тель­ным прак­ти­че­ским опро­вер­же­нием вся­кого док­три­нер­ства, что име­ются все осно­ва­ния наде­яться на быст­рое и пол­ное изле­че­ние меж­ду­на­род­ного ком­му­ни­сти­че­ского дви­же­ния от дет­ской болезни «левого» коммунизма.

  1. IV. 1920.

Добавление

Пока изда­тель­ства в нашей стране, – кото­рую огра­били импе­ри­а­ли­сты всего мира, мстя за про­ле­тар­скую рево­лю­цию, и про­дол­жают гра­бить и бло­ки­ро­вать, несмотря не на какие обе­ща­ния своим рабо­чим, – пока наши изда­тель­ства сла­дили с зада­чей изда­ния моей бро­шюры, полу­чился из-​за гра­ницы допол­ни­тель­ный мате­рьял. Отнюдь не пре­тен­дуя в своей бро­шюре на что-​либо боль­шее, чем бег­лые заметки пуб­ли­ци­ста, я кос­нусь вкратце неко­то­рых пунктов.

Раскол германских коммунистов

Раскол ком­му­ни­стов в Германии стал фак­том. «Левые» или «прин­ци­пи­аль­ная оппо­зи­ция» обра­зо­вали осо­бую «Коммунистическую рабо­чую пар­тию» в отли­чие от «Коммунистической пар­тии». В Италии дело, неви­ди­мому, тоже идет к рас­колу – говорю, неви­ди­мому, ибо имею лишь доба­воч­ные номера (No No 7 и 8) левой газеты «Совет» («Il Soviet»), где обсуж­да­ется открыто воз­мож­ность и необ­хо­ди­мость рас­кола, при чем речь идет также о съезде фрак­ции «абстен­ци­о­ни­стов» (или бой­ко­ти­стов, т.-е. про­тив­ни­ков уча­стия в пар­ла­менте), како­вая фрак­ция до сих пор вхо­дит в Итальянскую соци­а­ли­сти­че­скую партию.

Можно опа­саться, что рас­кол с «левыми», анти-​парламентариями (частью также анти-​политиками, про­тив­ни­ками поли­ти­че­ской пар­тии и работы в проф­со­ю­зах) ста­нет явле­нием интер­на­ци­о­наль­ным, подобно рас­колу с «цен­тро­ви­ками» (иди каут­ски­ан­цами, лон­ге­ти­стами, «неза­ви­сим­цами» и т. п.). Пусть будет так. Раскол все же лучше, чем пута­ница, меша­ю­щая и идей­ному, тео­ре­ти­че­скому, рево­лю­ци­он­ному росту, созре­ва­нию пар­тии и ее Дружной, дей­стви­тельно орга­ни­зо­ван­ной, дей­стви­тельно под­го­тов­ля­ю­щей дик­та­туру про­ле­та­ри­ата, прак­ти­че­ской работе.

Пусть «левые» испы­тают себя на деле, в наци­о­наль­ном и интер­на­ци­о­наль­ном мас­штабе, пусть попро­буют под­го­тов­лягь (а затем и осу­ществ­лять) дик­та­тору про­ле­та­ри­ата без строго цен­тра­ли­зо­ван­ной, име­ю­щей желез­ную дис­ци­плину, пар­тии, без уме­нья овла­де­вать всеми попри­щами, отрас­лями, раз­но­вид­но­стями поли­ти­че­ской и куль­тур­ной работы. Практический опыт быстро обу­чит их. Надо при­ло­жить только все уси­лия к тому, чтобы рас­кол С «левыми» не затруд­нил иди воз­можно меньше затруд­нил неиз­бежно пред­сто­я­щее в неда­ле­ком буду­щем и необ­хо­ди­мое сли­я­ние в еди­ную пар­тию всех участ­ни­ков рабо­чего дви­же­ния, сто­я­щих искренно и доб­ро­со­вестно за совет­скую власть и за дик­та­туру про­ле­та­ри­ата. В России осо­бым сча­стием боль­ше­ви­ков было то, что они имели 15 лет для систе­ма­ти­че­ской и до конца дове­ден­ной борьбы как про­тив мень­ше­ви­ков (т.-е. оппор­ту­ни­стов и «цен­тро­ви­ков»), так и про­тив левых еще задолго до непо­сред­ствен­ной мас­со­вой борьбы за дик­та­туру про­ле­та­ри­ата. В Европе и Америке при­хо­дится теперь про­де­лы­вать эту же работу «фор­си­ро­ван­ными мар­шами». Отдельные лич­но­сти, осо­бенно из числа неудач­ных пре­тен­ден­тов в вожди, могут (если у них не хва­тит про­ле­тар­ской дис­ци­пли­ни­ро­ван­но­сти и «чест­но­сти с собой») надолго упе­реться в своих ошиб­ках, но рабо­чие массы легко и быстро, когда назреет момент, объ­еди­нятся сами и объ­еди­нят всех искрен­них ком­му­ни­стов в еди­ную пар­тию, спо­соб­ную осу­ще­ствить совет­ский строй и дик­та­туру про­ле­та­ри­ата 7 .

Коммунисты и независимцы в Германии

Я выска­зал в бро­шюре мне­ние, что ком­про­мисс между ком­му­ни­стами и левым кры­лом неза­ви­сим­цев необ­хо­дим и поле­зен для ком­му­низма, но что осу­ще­ствить его будет не легко. Полученные мною после того номера газет под­твер­дили и то и дру­гое. В ? 32 «Красного Знамени», органа Цека Комм. пар­тии Германии («Die Rote Fahne», Zentralorgan der Kommun. Partei Deutschlands, Spartacusbund, от 26. III. 1920), поме­щено «заяв­ле­ние» этого Цека по вопросу о воен­ном «путше» (заго­воре, аван­тюре) Каппа-​Дюттвица и о «соци­а­ли­сти­че­ском пра­ви­тель­стве». Это заяв­ле­ние совер­шенно пра­вильно и с точки зре­ния основ­ной посылки, и с точки зре­ния прак­ти­че­ского вывода. Основная посылка сво­дится к тому, что «объ­ек­тив­ной основы» для дик­та­туры про­ле­та­ри­ата в дан­ный момент нет, ибо «боль­шин­ство город­ских рабо­чих» сюит за неза­ви­сим­цев. Вывод: обе­ща­ние «лояль­ной оппо­зи­ции» (т.-е. отказ от под­го­товки к «насиль­ствен­ному свер­же­нию») пра­ви­тель­ству «соци­а­ли­сти­че­скому при исклю­че­нии буржуазно-​капиталистических партий».

Тактика, несо­мненно, в основе пра­виль­ная. Но если не сле­дует оста­нав­ли­ваться на мел­ких неточ­но­стях фор­му­ли­ровки, все же таки нельзя пройти мол­ча­нием, что нельзя назы­вать «соци­а­ли­сти­че­ским» (в офи­ци­аль­ном заяв­ле­нии комм. пар­тии) пра­ви­тель­ство социал-​предателей, что нельзя гово­рить об исклю­че­нии «буржуазно-​капиталистических пар­тий», когда пар­тии и Шейдеманов и гг. Каутских-​Криспипов явля­ются мелкобуржуазно-​демократическими, нельзя писать таких вещей, как пара­граф 4-​ый заяв­ле­ния, кото­рый гласит:

…«Для даль­ней­шего заво­е­ва­ния про­ле­тар­ских масс на сто­рону ком­му­низма гро­мад­ную важ­ность имеет, с точки зре­ния раз­ви­тия про­ле­тар­ской дик­та­туры, такое состо­я­ние, когда поли­ти­че­ская сво­бода могла бы быть исполь­зо­вана неогра­ни­ченно и когда бур­жу­аз­ная демо­кра­тия не могла бы высту­пать как дик­та­тура капитала»…

Такое состо­я­ние невоз­можно. Мелкобуржуазные вожди, немец­кие Хендерсоны (Шейдеманы) и Сноудены (Криспины), не выхо­дят и не могут выйти за рамки бур­жу­аз­ной демо­кра­тии, кото­рая, в свою оче­редь, не может не быть дик­та­ту­рой капи­тала. Этих прин­ци­пи­ально невер­ных и поли­ти­че­ски вред­ных вещей вовсе и не надо было писать с точки зре­ния дости­же­ния прак­ти­че­ского резуль­тата, кото­рого совер­шенно пра­вильно доби­вался Цека Комм. пар­тии. Для этого доста­точно была ска­зать (если хотеть быть пар­ла­мент­ски веж­ли­вым): пока боль­шин­ство город­ских рабо­чих идет за неза­ви­сим­цами, мы, ком­му­ни­сты, не можем мешать этим рабо­чим изжить свои послед­ние мещански-​демократические (т.-е. тоже «буржуазно-​капиталистические») иллю­зии на опыте «их» пра­ви­тель­ства. Этого довольно для обос­но­ва­ния ком­про­мисса, кото­рый дей­стви­тельно необ­хо­дим и кото­рый дол­жен состо­ять в отказе на извест­ное время от попы­ток насиль­ствен­ного свер­же­ния пра­ви­тель­ства, коему дове­ряет боль­шин­ство город­ских рабо­чих. А в повсе­днев­ной, мас­со­вой аги­та­ции, не свя­зан­ной рам­ками офи­ци­аль­ной, пар­ла­мент­ской веж­ли­во­сти, можно бы, конечно, доба­вить: пус­кай такие мещан­ские него­дяи и тупицы, как Шейдеманы и Каутские-​Криспины, раз­об­ла­чат на деле, насколько они оду­ра­чены сами и оду­ра­чи­вают рабо­чих; их «чистое» пра­ви­тель­ство «чище всего» сде­лает эту работу «очистки» авги­е­вых коню­шен соци­а­лизма, социал-​демократизма и про­чих видов социал-предательства.

Настоящая при­рода тепе­реш­них вождей «Независимой с.-д. пар­тии Германии» (тех вождей, о кото­рых гово­рят неправду, будто они уже поте­ряли вся­кое вли­я­ние и кото­рые на деле еще опас­нее для про­ле­та­ри­ата, чем вен­гер­ские социал-​демократы, назвав­шие себя ком­му­ни­стами и обе­щав­шие «под­держку» дик­та­туре про­ле­та­ри­ата) еще и еще раз обна­ру­жи­лась во время немец­кой кор­ни­лов­щины, т.-е. пере­во­рота гг. Каппа и Люттвица8 . Маленькую, но нагляд­ную иллю­стра­цию дают ста­тейки Карла Каутского: «Решающие минуты» («Entscheidende Stunden») в «Freiheit» " (орган неза­ви­сим­цев, «Свобода») от 30. III. 1920 и Артура Криспина: «К поли­ти­че­ской ситу­а­ции» (14. IV. 1920, там же). Эти гос­пода абсо­лютно не умеют мыс­лить и рас­суж­дать как рево­лю­ци­о­неры. Это-​плаксивые мещан­ские демо­краты, кото­рые в тысячу раз опас­нее для про­ле­та­ри­ата, если они объ­яв­ляют себя сто­рон­ни­ками совет­ской вла­сти и дик­та­туры про­ле­та­ри­ата, ибо на деле в каж­дую труд­ную и опас­ную минуту они неиз­бежно будут совер­шать пре­да­тель­ство… пре­бы­вая в «искрен­ней­шем» убеж­де­нии, что они помо­гают про­ле­та­ри­ату! Ведь и вен­гер­ские социал-​демократы, пере­кре­стив­ши­еся в ком­му­ни­стов, хотели «помочь» про­ле­та­ри­ату, когда по тру­со­сти и бес­ха­рак­тер­но­сти сочли поло­же­ние совет­ской вла­сти в Венгрии без­на­деж­ным и захны­кали перед аген­тами антан­тов­ских капи­та­ли­стов и антан­тов­ских палачей.

Турати и К° в Италии

Те номера ита­льян­ской газеты «Совет», кото­рые ука­заны выше, вполне под­твер­ждают ска­зан­ное мной в бро­шюре об ошибке ита­льян­ской соци­а­ли­сти­че­ской пар­тии, кото­рая тер­пит в своих рядах таких чле­нов и даже такую группу пар­ла­мен­та­риев. Еще более под­твер­ждает это такой сви­де­тель со сто­роны, как рим­ский кор­ре­спон­дент англий­ской буржуазно-​либеральной газеты «The Manchester Guardian», кото­рый в No от 12. III. 1920 поме­стил свое интер­вью с Турати.

…«Синьор Турати-​пишет этот корреспондент-​полагает, что рево­лю­ци­он­ная опас­ность не такова, чтобы вызы­вать неосно­ва­тель­ные опа­се­ния в Италии. Максималисты играют огнем совет­ских тео­рий только для того, чтобы дер­жать массы при­под­ня­тыми и воз­буж­ден­ными. Эти тео­рии, однако, явля­ются чисто леген­дар­ными поня­ти­ями, непре­лыми про­грам­мами, кото­рые непри­годны для прак­ти­че­ского упо­треб­ле­ния. Они годятся только на то, чтобы дер­жать рабо­та­ю­щие классы в состо­я­нии ожи­да­ния. Те самые люди, кото­рые упо­треб­ляют их как при­манку, чтобы ослеп­лять про­ле­тар­ские очи, видят себя вынуж­ден­ными вести повсе­днев­ную борьбу ради заво­е­ва­ния неко­то­рых, часто ничтож­ных эко­но­ми­че­ских улуч­ше­ний, так, чтобы оття­нуть момент, когда рабо­чие классы поте­ряют свои иллю­зии и веру в свои люби­мые мифы. Отсюда – длин­ная полоса ста­чек вся­че­ских раз­ме­ров и по вся­че­ским пово­дам вплоть до послед­них ста­чек в поч­то­вом и желез­но­до­рож­ном ведом­ствах, – ста­чек, кото­рые делают и без того тяже­лое поло­же­ние страны еще более тяже­лым. Страна раз­дра­жена вслед­ствие труд­но­стей, свя­зан­ных с ее адри­а­ти­че­ской про­бле­мой, подав­лена ее внеш­ним дол­гом, ее непо­мер­ным выпус­ком бумаж­ных денег, и все-​таки страна далеко не сознает еще необ­хо­ди­мо­сти усво­е­ния той «дис­ци­плины в труде, кото­рая одна может вос­ста­но­вить поря­док и благосостояние»…

Ясно, как день, что англий­ский кор­ре­спон­дент про­бол­тал правду, кото­рую, веро­ятно, при­кры­вает и при­кра­ши­вает и сам Турати, и его бур­жу­аз­ные защит­ники, пособ­ники, инспи­ра­торы в Италии. Правда эта та, что идеи и поли­ти­че­ская работа гос­под Турати, Тревеса, Модильяни, Дугони и К° дей­стви­тельно такова и именно такова, как ее рисует англий­ский кор­ре­спон­дент. Это-​сплошное социал-​предательство. Чего стоит одна защита порядка и дис­ци­плины для рабо­чих, состо­я­щих в наем­ном раб­стве, рабо­та­ю­щих для наживы капи­та­ли­стов! И как зна­комы нам, рус­ским, все эти мень­ше­вист­ские речи! Как ценно при­зна­ние, что массы за совет­скую власть! Как тупо­умно и пошло-​буржуазно непо­ни­ма­ние рево­лю­ци­он­ной роли сти­хийно раз­рас­та­ю­щихся ста­чек! Да, да, англий­ский кор­ре­спон­дент буржуазно-​либеральной газеты ока­зал мед­ве­жью услугу гос­по­дам Турати и К° и пре­вос­ходно под­твер­дил пра­виль­ность тре­бо­ва­ния това­рища Бордига и его дру­зей из газеты «Совет», тре­бу­ю­щих, чтобы Итальянская соци­а­ли­сти­че­ская пар­тия, если она хочет быть на деле за III Интернационал, с позо­ром выгнала из своих рядов гос­под Турати и К° и стада ком­му­ни­сти­че­ской пар­тией как по назва­нию, так и по делам своим.

Неправильные выводы из верных посылок

Но тов. Бордига и его «левые» дру­зья делают из своей пра­виль­ной кри­тики гос­под Турати и К" тот непра­виль­ный вывод, что вредно вообще уча­стие в пар­ла­менте. Ни тени серьез­ных дово­дов в защиту этого взгляда ита­льян­ские «левые» при­ве­сти не могут. Они про­сто не знают (или ста­ра­ются забыть) интер­на­ци­о­наль­ные образцы дей­стви­тельно рево­лю­ци­он­ного и ком­му­ни­сти­че­ского, бес­спорно полез­ного для под­го­товки про­ле­тар­ской рево­лю­ции исполь­зо­ва­ния бур­жу­аз­ных пар­ла­мен­тов. Они про­сто не пред­став­ляют себе «нового» и кри­чат, повто­ря­ясь бес­ко­нечно, о «ста­ром», неболь­ше­вист­ском, исполь­зо­ва­нии парламентаризма.

В этом-​то и состоит их корен­ная ошибка. Не только на пар­ла­мент­ском, но и на всех попри­щах дея­тель­но­сти ком­му­низм дол­жен вне­сти (и без дол­гого, настой­чи­вого, упор­ного труда он не сумеет вне­сти) прин­ци­пи­ально новое, корен­ным обра­зом поры­ва­ю­щее с тра­ди­ци­ями II Интернационала (при одно­вре­мен­ном сохра­не­нии и раз­ви­тии того, что он дал хорошего).

Возьмем хотя бы жур­на­лист­скую работу. Газеты, бро­шюры, про­кла­ма­ции выпол­няют необ­хо­ди­мую работу про­па­ганды, аги­та­ции, орга­ни­за­ции. Без жур­на­лист­ского аппа­рата ни одно мас­со­вое дви­же­ние обой­тись не может в сколько-​нибудь циви­ли­зо­ван­ной стране. И ника­кие вопли про­тив «вождей», ника­кие клят­вен­ные обе­ща­ния сохра­нить чистоту масс от вли­я­ния вождей не изба­вят от необ­хо­ди­мо­сти поль­зо­ваться для этой работы выход­цами из буржуазно-​интеллигентской среды, не изба­вят от буржуазно-​демократической, «соб­ствен­ни­че­ской» атмо­сферы и обста­новки, в кото­рой совер­ша­ется эта работа при капи­та­лизме. Даже два с поло­ви­ной года спу­стя после свер­же­ния бур­жу­а­зии, после заво­е­ва­ния поли­ти­че­ской вла­сти про­ле­та­ри­а­том, мы видим вокруг себя эту атмо­сферу, эту обста­новку мас­со­вых (кре­стьян­ских, ремес­лен­ных) буржуазно-​демократических, соб­ствен­ни­че­ских отношений.

Парламентаризм есть одна форма работы, журналистика- дру­гая. Содержание может быть ком­му­ни­сти­че­ским в обеих и должно быть ком­му­ни­сти­че­ским, если работ­ники той и дру­гой обла­сти явля­ются дей­стви­тель­ными ком­му­ни­стами, дей­стви­тельно чле­нами про­ле­тар­ской, мас­со­вой пар­тии. Но и в той и в дру­гой -из любой сфере работы, при капи­та­лизме и при пере­ходе от капи­та­лизма к соци­а­лизму – нельзя избег­нуть тех труд­но­стей, тех свое­об­раз­ных задач, кото­рые дол­жен пре­одо­леть и решить про­ле­та­риат для исполь­зо­ва­ния в своих целях выход­цев из бур­жу­аз­ной среды, для победы над буржуазно-​интеллигентскими пред­рас­суд­ками и вли­я­ни­ями, для ослаб­ле­ния сопро­тив­ле­ния (а в даль­ней­шем и для пол­ной пере­делки) мел­ко­бур­жу­аз­ной обстановки.

До войны 1914-1918 годов разве мы не видели во всех стра­нах чрез­вы­чай­ное оби­лие при­ме­ров, когда очень «левые» анар­хи­сты, син­ди­ка­ли­сты и про­чие гро­мили пар­ла­мен­та­ризм, изде­ва­лись над буржуазно-​опошлившимися парламентариями-​социалистами, биче­вали карье­ризм их и т. д. и т. п., – а сами через­жур­на­ли­стику, через работу в син­ди­ка­тах (проф­со­ю­зах) про­де­лы­вали такую же бур­жу­аз­ную карьеру? Разве при­меры гос­под Жуо и Мерргеймов, если огра­ни­читься Францией, не типичны?

В том-​то и состоит ребя­че­ство «отри­ца­ния» уча­стия в пар­ла­мен­та­ризме, что таким «про­стым», «лег­ким», якобы рево­лю­ци­он­ным спо­со­бом думают «решить» труд­ную задачу борьбы с буржуазно-​демократическими вли­я­ни­ями внутри рабо­чего дви­же­ния, а на деле только бегут от своей соб­ствен­ной тени, только закры­вают глаза па труд­ность, только сло­вами отде­лы­ва­ются от нее. Бесстыднейший карье­ризм, бур­жу­аз­ное исполь­зо­ва­ние пар­ла­мент­ских месте­чек, вопи­ю­щее рефор­мист­ское извра­ще­ние пар­ла­мент­ской работы, пошлая мещан­ская рутина – нет сомне­ния, что все это – обыч­ные и пре­об­ла­да­ю­щие харак­тер­ные черты, кото­рые порож­дают капи­та­лизм всюду и не только вне, по и внутри рабо­чего дви­же­ния. Но он, капи­та­лизм, и созда­ва­е­мая им бур­жу­аз­ная обста­новка (исче­за­ю­щая даже после свер­же­ния бур­жу­а­зии очень мед­ленно, ибо кре­стьян­ство посто­янно воз­рож­дает бур­жу­а­зию) реши­тельно во всех обла­стях работы и жизни порож­дают такой же по суще­ству, ничтож­ными вари­ан­тами отлич­ный по форме бур­жу­аз­ный карье­ризм, наци­о­наль­ный шови­низм, мещан­ское опош­ле­ние и т. д.

Вы каже­тесь себе самим «ужасно рево­лю­ци­он­ными», милые бой­ко­ти­сты и Ани-​парламентарии, но на самом деле вы испу­га­лись срав­ни­тельно неболь­ших труд­но­стей борьбы про­тив бур­жу­аз­ных вли­я­ний изнутри рабо­чего дви­же­ния, тогда как ваша победа, т.-е. свер­же­ние бур­жу­а­зии и заво­е­ва­ние поли­ти­че­ской вла­сти про­ле­та­ри­а­том, создаст эти самые труд­но­сти в еще боль­шем, в неиз­ме­римо боль­шем раз­мере. Вы по дет­ски испу­га­лись малень­кой труд­но­сти, кото­рая пред­стоит вам сего­дня, не пони­мая, что зав­тра и после­зав­тра вам при­дется все же научиться, доучиться пре­одо­ле­вать те же самые труд­но­сти в раз­ме­рах, неиз­ме­римо более значительных.

При совет­ский вла­сти в вашу и в нашу, про­ле­тар­скую, пар­тию поле­зет еще больше буржуазно-​интеллигентских выход­цев. Они про­ле­зут и в Советы, и в суды, и в адми­ни­стра­цию, ибо нельзя, не из чего, стро­ить ком­му­низм иначе, как из чело­ве­че­ского мате­ри­ала, создан­ного капи­та­лиз­мом, ибо нельзя изгнать и уни­что­жить бур­жу­аз­ную интел­ли­ген­цию, надо побе­дить, пере­де­лать, пере­ва­рить, пере­вос­пи­тать ее, – как пере­вос­пи­тать надо в дли­тель­ной борьбе, на почве дик­та­туры про­ле­та­ри­ата, и самих про­ле­та­риев, кото­рые от своих соб­ствен­ных мел­ко­бур­жу­аз­ных пред­рас­суд­ков избав­ля­ются не сразу, не чудом, не по веле­нию божией матери, не по веле­нию лозунга, резо­лю­ции, декрета, а лишь в дол­гой и труд­ной мас­со­вой борьбе с мас­со­выми мел­ко­бур­жу­аз­ными вли­я­ни­ями. При совет­ской вла­сти те самые задачи, кото­рые теперь так гор­де­ливо, так высо­ко­мерно, так лег­ко­мыс­ленно, так ребя­че­ски отбра­сы­вает от себя анти-​парламентарий одним дви­же­нием руки, – те самые задачи воз­рож­да­ются внутри Советов, внутри совет­ской адми­ни­стра­ции, внутри совет­ских «пра­во­за­ступ­ни­ков» (мы раз­ру­шили в России, и пра­вильно сде­лали, что раз­ру­шили, бур­жу­аз­ную адво­ка­туру, но она воз­рож­да­ется у нас под при­кры­тием «совет­ских» «правозаступников»130). Внутри совет­ских инже­не­ров, внутри совет­ских учи­те­лей, внутри при­ви­ле­ги­ро­ван­ных, т.-е. наи­бо­лее ква­ли­фи­ци­ро­ван­ных и наи­лучше постав­лен­ных, рабо­чих на совет­ских фаб­ри­ках мы видим посто­ян­ное воз­рож­де­ние реши­тельно всех тех отри­ца­тель­ных черт, кото­рые свой­ственны бур­жу­аз­ному пар­ла­мен­та­ризму, и только повтор­ной, неустан­ной, дли­тель­ней­шей, упор­ной борь­бой про­ле­тар­ской орга­ни­зо­ван­но­сти и дис­ци­плины мы побеж­даем - посте­пенно – это зло.

Конечно, при гос­под­стве бур­жу­а­зии очень «трудно» побе­дить бур­жу­аз­ные при­вычки в соб­ствен­ной, т.-е. рабо­чей, пар­тии: «трудно» выгнать из пар­тии при­выч­ных, без­на­дежно испор­чен­ных бур­жу­аз­ными пред­рас­суд­ками вождей-​парламентариев, «трудно» под­чи­нить абсо­лютно необ­хо­ди­мые (в извест­ном, хотя бы очень огра­ни­чен­ном, коли­че­стве) число выход­цев из бур­жу­а­зии про­ле­тар­ской дис­ци­плине, «трудно» создать вполне достой­ную рабо­чего класса ком­му­ни­сти­че­скую фрак­цию в бур­жу­аз­ном пар­ла­менте, «трудно» добиться, чтобы ком­му­ни­сти­че­ские пар­ла­мен­та­рии не играли в буржуазно-​парламентские бирюльки, а зани­ма­лись насущ­ней­шей рабо­той про­па­ганды, аги­та­ции, орга­ни­за­ции в мас­сах. Все это «трудно», слов нет, трудно было в России, еще несрав­ненно труд­нее в Западной Европе и Америке, где гораздо силь­нее бур­жу­а­зия, силь­нее буржуазно-​демократическая тра­ди­ция и прочее.

Но все эти «труд­но­сти» – прямо-​таки дет­ские труд­но­сти по срав­не­нию с зада­чами совер­шенно такого же рода, кото­рые все равно про­ле­та­ри­ату неиз­бежно при­дется решать и для своей победы и во время про­ле­тар­ской рево­лю­ции и после взя­тия вла­сти про­ле­та­ри­а­том. По срав­не­нию с этими, поис­тине гигант­скими, зада­чами, когда при­дется при дик­та­туре про­ле­та­ри­ата пере­вос­пи­ты­вать мил­ли­оны кре­стьян и мел­ких хозяй­чи­ков, сотни тысяч слу­жа­щих, чинов­ни­ков, бур­жу­аз­ных интел­ли­ген­тов, под­чи­нять их всех про­ле­тар­скому госу­дар­ству и про­ле­тар­скому руко­вод­ству, побеж­дать в них бур­жу­аз­ные при­вычки и тра­ди­ции, – по срав­не­нию с этими гигант­скими зада­чами явля­ется делом ребя­че­ски лег­ким создать при гос­под­стве бур­жу­а­зии, в бур­жу­аз­ном пар­ла­менте, дей­стви­тельно ком­му­ни­сти­че­скую фрак­цию насто­я­щей про­ле­тар­ской партии.

Если това­рищи «левые» и анти-​парламентарии не научатся пре­одо­ле­вать теперь даже такой малень­кой труд­но­сти, то можно ска­зать навер­няка, что они либо ока­жутся не в состо­я­нии осу­ще­ствить дик­та­туру про­ле­та­ри­ата, не смо­гут в широ­ком мас­штабе под­чи­нить себя и пере­де­лать бур­жу­аз­ных интел­ли­ген­тов и бур­жу­аз­ные учре­жде­ния, либо должны будут на спех доучи­ваться и такой спеш­кой при­не­сут гро­мад­ный вред делу про­ле­та­ри­ата, наде­лают оши­бок больше обыч­ного, про­явят сла­бо­сти и неуме­нья больше сред­него и так далее и тому подобное.

Пока бур­жу­а­зия не сверг­нута и затем пока не исчезло совер­шенно мел­кое хозяй­ство и мел­кое товар­ное про­из­вод­ство, до тех пор бур­жу­аз­ная обста­новка, соб­ствен­ни­че­ские при­вычки, мещан­ские тра­ди­ции будут пор­тить про­ле­тар­скую работу как извне, так и изнутри рабо­чего дви­же­ния, не в одной только сфере дея­тель­но­сти, пар­ла­мент­ской, а неиз­бежно во всех и вся­че­ских обла­стях обще­ствен­ной дея­тель­но­сти, па всех, без исклю­че­ния, куль­тур­ных и поли­ти­че­ских попри­щах. И глу­бо­чай­шей ошиб­кой, за кото­рую неми­ну­емо при­дется потом рас­пла­чи­ваться, явля­ется попытка отмах­нуться, отго­ро­диться от одной из «непри­ят­ных» задач или труд­но­стей в одной обла­сти работы. Надо учиться и научиться овла­де­вать всеми без изъ­я­тия обла­стями работы и дея­тель­но­сти, побеж­дать все труд­но­сти и все бур­жу­аз­ные навыки, тра­ди­ции, при­вычки везде и повсюду. Иная поста­новка вопроса про­сто несе­рьезна, про­сто ребячество.V. 1920.

Письмо Вайнкупа

В рус­ском изда­нии этой книги я несколько непра­вильно осве­тил пове­де­ние гол­ланд­ской ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии в целом в обла­сти меж­ду­на­род­ной рево­лю­ци­он­ной поли­тики. Поэтому я поль­зу­юсь насто­я­щим слу­чаем, чтобы опуб­ли­ко­вать при­во­ди­мое ниже письмо наших гол­ланд­ских това­ри­щей по этому вопросу, и затем испра­вить выра­же­ние «гол­ланд­ские три­бу­ни­сты», кото­рое я упо­тре­бил в рус­ском тек­сте, заме­нив его сло­вами «неко­то­рые члены гол­ланд­ской ком­му­ни­сти­че­ской партии».

Н. Ленин.

ПИСЬМО ВАЙНКУПА.

Москва, 30 июня 1920 г.

Дорогой това­рищ Ленин,

Благодаря Вашей любез­но­сти мы, члены гол­ланд­ской деле­га­ции на II Конгресс Коминтерна, имели воз­мож­ность про­смот­реть Вашу книгу: «Детская болезнь «левизны» в ком­му­низме» до ее опуб­ли­ко­ва­ния в пере­воде на западно-​европейские языки. В атой Вашей книге Вы несколько раз под­чер­ки­ва­ете свое неодоб­ре­ние по поводу той роли, кото­рую играли неко­то­рые члены Голландской ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии в меж­ду­на­род­ной политике.

Мы должны про­те­сто­вать про­тив того, что Вы воз­ла­га­ете на ком­му­ни­сти­че­скую пар­тию ответ­ствен­ность за их поступки. Это крайне не точно. Более того, это неспра­вед­ливо, гак как эти члены Голландской ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии очень мало или совсем не участ­вуют в теку­щей работе нашей пар­тии; они пыта­ются также прямо или кос­венно про­во­дить в ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии оппо­зи­ци­он­ные лозунги, про­тив кото­рых Голландская ком­пар­тия и все ее органы вели и ведут вплоть до сего­дняш­него дня самую энер­гич­ную борьбу.

С брат­ским при­ве­том (от имени гол­ланд­ской деле­га­ции) Д. И. Вайнкуп

Нашли ошибку? Выделите фраг­мент тек­ста и нажмите Ctrl+Enter.

Примечания

  1. «Комм. Раб. Газета» («Kommun. Arb.-Zeitung», Hamburg 7. II. 1920, No 32: «Die Auflosiing der Partei» «ста­тья». («Роспуск пар­тии» Карла Эрлери): «Раб. класс не может раз­ру­шить бур­жу­аз­ного госу­дар­ства без уни­что­же­ния бур­жу­аз­ной демо­кра­тии, и он не может уни­что­жить бур­жу­аз­ной демо­кра­тии без раз­ру­ше­ний пар­тии» («Die Arbeiterklasse kanud. burgerliclien Staat nichtzerlrum mern ohne Vernichtung der biirgeriichen Demokratie, u. sie kann die blir-​fferliche Demoknitie mcht vernichten ohne die Zei triimmerung der Parteien»)Наиболее пута­ные головы из роман­ских син­ди­ка­ли­стов и анар­хи­стов могут полу­чить «удо­вле­тво­ре­ние»: солид­ные немцы, видимо счи­та­ю­щие себя марк­си­стами (К. Эрлер и К. Хорнер сво­ими ста­тьями в назван­ной газете осо­бенно солидно дока­зы­вают, что они счи­тают себя солид­ными марк­си­стами, и осо­бенно смешно гово­рят неве­ро­ят­ный вздор, обна­ру­жи­вая непо­ни­ма­ние азбуки марк­сизма), дого­ва­ри­ва­ются до вещей совсем не под­хо­дя­щих. Одно при­зна­ние марк­сизма еще не избав­ляет от оши­бок. Русские это осо­бенно хорошо знают, ибо у нас марк­сизм осо­бенно часто бывал «модой».
  2. Малиновский был в плену в Германии. Когда он вер­нулся в Россию при вла­сти боль­ше­ви­ков, он был тот­час пре­дан суду и рас­стре­лян нашими рабо­чими. Меньшевики осо­бенно зло напа­дали на нас за нашу ошибку, состо­яв­шую в том, что про­во­ка­тор был в Цека нашей пар­тии. Но когда мы, при Керенском, тре­бо­вали аре­ста пред­се­да­теля Думы Родзянко и суда над ним, ибо Родзянко узнал еще до войны о про­во­ка­тор­стве Малиновского и не сооб­щил этого дум­ским тру­до­ви­кам и рабо­чим, то ни мень­ше­вики, ни эс-​эры, участ­во­вав­шие в пра­ви­тель­стве вме­сте с Керенским, не под­дер­жали нашего тре­бо­ва­ния, и Родзянко остался на сво­боде, сво­бодно ушел к Деникину.
  3. Гомперсы, Хендерсоны, Жуо, Легины – не что иное как Зубатовы, отли­ча­ю­щи­еся от нашего Зубатова евро­пей­ским костю­мом, лос­ком, циви­ли­зо­ванно, утон­ченно, демо­кра­ти­че­ски при­ли­зан­ными при­е­мами про­ве­де­ния их под­лой поли­тики.
  4. Я имел слиш­ком мало воз­мож­но­сти озна­ко­миться с «левым» ком­муннзмом в Италии. Несомненно, тов. Бордига и его фрак­ция коммунистов-​бойкотистов» (Comunista astensionista) неправ, защи­щая неуча­стие в пар­ла­менте. Но в одном пункте он, мне кажется, прав-​насколько можно судить по двум номе­рам его газеты «Совет» «il Soviet», NoNo 3 и 4. 18.1 и 1. II. 1920), по четы­рем книж­кам пре­крас­ного жур­нала т-​ща Серрати: «Коммунизму» «Comunismo», NoNo 1-4, 1. X.–30. XI. 1919) и но отры­воч­ным номе­рам ита­льян­ских бур­жу­аз­ных газет, с кото­рыми мне уда­лось озна­ко­миться. Именно, тов. Бордига и его Фракция правы в напад­ках на Турати и его еди­но­мыш­лен­ни­ков, кото­рые оста­ются в пар­тии, при­знав­шей совет­скую власть и дик­та­туру про­ле­та­ри­ата, оста­ются чле­нами пар­ла­мента и про­дол­жают свою вред­ней­шую, ста­рую оппор­ту­ни­сти­че­скую поли­тику. Конечно, терпя это, тов. Серрати и вся ита­льян­ская соци­а­ли­сти­че­ская пар­тия делают ошибку, кото­рая гро­зит таким же глу­бо­ким вре­дом и опас­но­стью, как в Венгрии, где вен­гер­ские гос­пода Турати сабо­ти­ро­вали изнутри и пар­тию, и совет­скую власть. Такое оши­боч­ное, непо­сле­до­ва­тель­ное или бес­ха­рак­тер­ное отно­ше­ние к оппортунистам-​парламентариям, с одной сто­роны, порож­дает «левый» ком­му­низм, с дру­гой сто­роны, до извест­ной сте­пени оправ­ды­вает его суще­ство­ва­ние. Тов. Серрати явно неправ, обви­няя в «непо­сле­до­ва­тель­но­сти» депу­тата Турати («Comunismo», ? 3), тогда как непо­сле­до­ва­тельна именно ита­льян­ская соц. пар­тия, терпя таких оппортунистов-​парламентариев, как Турати и К°
  5. В каж­дом классе, даже в усло­виях наи­бо­лее про­све­щен­ной страны, даже в самом пере­до­вом и обсто­я­тель­ствами момента постав­лен­ном в поло­же­ние исклю­чи­тельно высо­кого подъ­ема всех душев­ных сил, все­гда есть – и, пока суще­ствуют классы, пока пол­но­стью не укре­пи­лось, не упро­чи­лось, не раз­ви­лось на своей соб­ствен­ной основе бес­клас­со­вое обще­ство, неиз­бежно будут – пред­ста­ви­тели класса не мыс­ля­щие и мыс­лить не спо­соб­ные. Капитализм не был бы угне­та­ю­щим массы капи­та­лиз­мом, если бы это не было так.
  6. Выборы в Учр. собр. в России, в ноябре 1917 г., по све­де­ниям Охватывающим свыше 36 мил­ли­о­нов изби­ра­те­лей, дали 25% голо­сов боль­ше­ви­кам, 13% раз­ным пар­тиям поме­щи­ков и бур­жу­а­зии 62% мел­ко­бур­жу­аз­ной демо­кра­тии, т.-е. эс-​эрам и мень­ше­ви­кам вме­сте с неболь­шими род­ствен­ными им груп­пами.
  7. К вопросу о буду­щем сли­я­нии «левых» ком­му­ни­стов, анти-​парламентарнев, с ком­му­ни­стами вообще, отмечу еще сле­ду­ю­щее. Насколько мне уда­лось позна­ко­миться с газе­тами «левых» ком­му­ни­стов и ком­му­ни­стов вообще в Германии, у пер­вых есть то пре­иму­ще­ство, что они лучше умеют аги­ти­ро­вать в мас­сах, чем вто­рые. Нечто ана­ло­гич­ное я наблю­дал неод­но­кратно – только в мень­ших раз­ме­рах и в отдель­ных мест­ных орга­ни­за­циях, а не в обще­го­су­дар­ствен­ном масштабе-​в исто­рии боль­ше­вист­ской пар­тии. Например, в 1907 – 8 годах «левые» боль­ше­вики ино­гда и кое-​где успеш­нее, чем мы, аги­ти­ро­вали в мас­сах. Легче сорвать сливки, легче подойти к массе в рево­лю­ци­он­ный момент или при живых вос­по­ми­на­ниях о рево­лю­ции с так­ти­кой «про­стого» отри­ца­ния. Это однако еще не довод за пра­виль­ность такой так­тики. Во вся­ком слу­чае не под­ле­жит ни малей­шему сомне­нию, что ком­му­ни­сти­че­ская пар­тия, кото­рая хочет быть на деле аван­гар­дом, пере­до­вым отря­дом рево­лю­ци­он­ного класса, про­ле­та­ри­ата, и кото­рая, сверх того, хочет научиться руко­во­дить широ­кой мас­сой не только про­ле­тар­ской, но и непро­ле­тар­ской, мас­сой тру­дя­щихся и экс­плу­а­ти­ру­е­мых, обя­зана уметь и про­па­ган­ди­ро­вать и орга­ни­зо­вать и аги­ти­ро­вать наи­бо­лее доступно, наи­боле попятно, наи­бо­лее ясно и живо как для город­ской, Фабричной «улицы», так и для деревни.
  8. «Чрезвычайно ясно, кратко и точно, по-​марксистски, осве­щено это, между про­чим, в пре­вос­ход­ной газете австрий­ской комм. пар­тии «Красное Знамя» от 28 и 30 марта 1920 г. («Die role Fahne», Wien 1920. No No 266 и 267; L. L.: «Ein neuer Abschnitt tier deutschen Revolution») (- «Новый этап немец­кой рево­лю­ции». Ред.)