Статобзор: «Социализм» с китайской спецификой

Статобзор: «Социализм» с китайской спецификой
~ 20 мин

Размещаем оче­ред­ной ста­ти­сти­че­ский обзор, посвя­щён­ный на сей раз ситу­а­ции в совре­мен­ном Китае.

Вопрос о сущ­но­сти социально-​экономических отно­ше­ний в совре­мен­ном Китае будо­ра­жит умы не только в России, но и за рубе­жом. Исследователи-​марксисты рас­ко­ло­лись на два лагеря: тех, кто счи­тает, что в Китае сохра­ня­ются про­грес­сив­ные про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния, и тех, кто утвер­ждает, что в Китае про­изо­шел пол­ный откат к капи­та­лизму. Коллектив LC здесь раз­де­ляет точку зре­ния послед­них. Этот вопрос был частично затро­нут в одном из ста­ти­сти­че­ских обзо­ров1 , а также в руб­рике «Новости из „Сумеречной зоны“»2 .

Среди запад­ных марк­си­стов эту же точку зре­ния раз­де­ляют Тимоти Керсвелл (Timothy Kerswell) и Джейк Лин (Jake Lin), кото­рые в своей недав­ней ста­тье высту­пили с обсто­я­тель­ной кри­ти­кой извест­ного нео­марк­си­ста Самира Амина3 . Утверждая, что вопрос «Капиталистическим или соци­а­ли­сти­че­ским явля­ется Китай?» неверно постав­лен, Самир Амин дока­зы­вает, что Китай не явля­ется ни тем, ни дру­гим. Более того, он уве­рен, что китай­ская модель могла бы бро­сить вызов гло­баль­ному импе­ри­а­ли­сти­че­скому капи­та­лизму и подать при­мер для под­ра­жа­ния гло­баль­ному Югу4 . В этом ста­ти­сти­че­ском обо­зре­нии мы рас­смот­рим аргу­менты, кото­рые Керсвелл и Лин выдви­гают про­тив Самира Амина.

Вопрос о собственности

Большое зна­че­ние для пони­ма­ния гос­под­ству­ю­щих в совре­мен­ном Китае социально-​экономических отно­ше­ний имеет вопрос о соб­ствен­но­сти на землю. В нём Керсвелл и Лин поле­ми­зи­руют с Амином, кото­рый ука­зы­вает, что «китай­ская спе­ци­фика (то есть союз КПК с кре­стья­нами) абсо­лютно не поз­во­ляет харак­те­ри­зо­вать совре­мен­ный Китай как капи­та­ли­сти­че­ский, потому что капи­та­ли­сти­че­ский путь осно­ван на пре­вра­ще­нии земли в товар».

В про­ти­во­вес этому утвер­жде­нию Керсвелл и Лин ука­зы­вают: несмотря на то, что по кон­сти­ту­ции земля явля­ется народной/​государственной соб­ствен­но­стью, нынеш­няя система зем­ле­вла­де­ния явля­ется по сути глу­боко капи­та­ли­сти­че­ской. Они отме­чают, что исто­ри­че­ски система соб­ствен­но­сти на землю в Китае была опре­де­лена «дуа­лиз­мом между горо­дом и дерев­ней». До при­ня­тия закона о соб­ствен­но­сти в 2007 г. сель­ские земли явля­лись «кол­лек­тив­ной соб­ствен­но­стью», а город­ские земли — «госу­дар­ствен­ной соб­ствен­но­стью». После при­ня­тия этого закона граж­дане Китая де-​факто полу­чили право вла­деть соб­ствен­но­стью в горо­дах. Горожане могут сво­бодно про­да­вать, пере­да­вать, закла­ды­вать или сда­вать в суб­аренду недви­жи­мость несмотря на то, что госу­дар­ство по-​прежнему вла­деет всей зем­лей. Независимо от фор­маль­ного пра­во­вого ста­туса можно сде­лать вывод о том, что город­ская недви­жи­мость фак­ти­че­ски нахо­дится в част­ной собственности.

Аналогичную скры­тую при­ва­ти­за­цию пре­тер­пели сель­ско­хо­зяй­ствен­ные земли. В 1980-​е годы в сель­ском хозяй­стве про­изо­шёл пере­ход к «системе кон­трак­тов с ответ­ствен­но­стью домаш­них хозяйств» (household contract responsibility system), кото­рая предо­ста­вила ответ­ствен­ность за сель­ско­хо­зяй­ствен­ное про­из­вод­ство отдель­ным домо­хо­зяй­ствам. К 1984 г. 99 % про­из­вод­ствен­ных бри­гад (ком­мун) были рас­пу­щены и пере­шли на новую систему5 . Несмотря на заяв­ле­ния КПК, что новая система пред­став­ляет собой «соци­а­лизм с китай­ской спе­ци­фи­кой», поскольку земля оста­ется в кол­лек­тив­ной соб­ствен­но­сти и исполь­зу­ется более эффек­тивно — это не соот­вет­ствует дей­стви­тель­но­сти. Согласно новому зако­но­да­тель­ству, с домо­хо­зяй­ствами заклю­ча­ется кон­тракт, по кото­рому они про­из­во­дят на земле, нахо­дя­щейся в кол­лек­тив­ной соб­ствен­но­сти, при этом сохра­няя часть при­были. С этого момента их про­из­вод­ство осно­вы­ва­ется на капи­та­ли­сти­че­ской системе тру­до­вых дого­во­ров и ори­ен­ти­ро­вано на рынок. Фактически про­изо­шла при­ва­ти­за­ция сель­ского про­из­вод­ства без изме­не­ния кон­сти­ту­ци­он­ного опре­де­ле­ния собственности.

После 1990-​х гг. про­цесс пре­вра­ще­ния сель­ских земель в товар уско­рился. Урбанизация пре­вра­щает всё больше и больше сель­ских земель в город­ские (жилая соб­ствен­ность или про­мыш­лен­ное про­из­вод­ство). Всё больше и больше сель­ских земель в кол­лек­тив­ной соб­ствен­но­сти начи­нает «обра­щаться» на рынке. Например, к 2010 г. 35 % прав на управ­ле­ние земель­ными ресур­сами в сель­ских рай­о­нах, адми­ни­стри­ру­е­мых через «систему кон­трак­тов с ответ­ствен­но­стью домаш­них хозяйств» в Чунцине, обра­ща­лись на рынке6 .

Авторы ста­тьи ука­зы­вают, что неопре­де­лён­ность в праве на вла­де­ние сель­скими зем­лями при­во­дит к росту про­блем с захва­том земель. Это вызвано тем, что КПК не смогла чётко опре­де­лить, что явля­ется сель­ским «кол­лек­ти­вом» и кто может «вла­деть зем­лёй» в Китае. Во мно­гих отно­ше­ниях урба­ни­за­цию в Китае можно рас­смат­ри­вать как про­цесс изъ­я­тия земли мест­ными кор­рум­пи­ро­ван­ными орга­нами вла­сти7 .

Псевдо-​коллективная соб­ствен­ность на сель­ские земли всё чаще ста­но­вится при­кры­тием для без­удерж­ной кор­руп­ции и кумов­ства в про­цессе пере­дачи прав зем­ле­поль­зо­ва­ния в сель­ских рай­о­нах. Начиная с 2005 г., иссле­до­ва­ния сви­де­тель­ствуют о неуклон­ном уве­ли­че­нии числа при­ну­ди­тель­ных изъ­я­тий земли, и еже­годно около 4 млн фер­ме­ров теряют свои земли8 . В то время, как сред­няя ком­пен­са­ция фер­ме­рам за пере­дачу дого­вор­ных прав на землю состав­ляла $17 850 за акр, сред­няя цена про­дажи ком­мер­че­ским застрой­щи­кам состав­ляла $740 000 за акр9 . По неко­то­рым оцен­кам, 65 % из 180 000 еже­год­ных слу­чаев мас­со­вого граж­дан­ского непо­ви­но­ве­ния в Китае в 2010 г. были вызваны при­ну­ди­тель­ными рек­ви­зи­ци­ями земли10 .

Вышеприведённые дан­ные о нынеш­нем состо­я­нии земель­ной системы в Китае явно опро­вер­гают утвер­жде­ние Амина.

Второй клю­че­вой вопрос, по кото­рому Керсвелл и Лин поле­ми­зи­руют с Амином, каса­ется успеш­но­сти земель­ной реформы. Амин ока­зался в ком­па­нии нео­ли­бе­раль­ных эко­но­ми­стов, утвер­ждая, что реше­ние Дэн Сяопина рас­пу­стить ком­муны и предо­ста­вить сель­ским семьям права зем­ле­поль­зо­ва­ния было успеш­ным. По его мне­нию, оправ­да­нием рыноч­ной реформы явля­ется то, что Китай сохра­нил и укре­пил свой про­до­воль­ствен­ный суве­ре­ни­тет: он отме­чает, что «6 % пахот­ных земель в мире доста­точно хорошо кор­мят 22 % насе­ле­ния мира». В про­ти­во­вес Амину авторы ста­тьи ссы­ла­ются на иссле­до­ва­ние Чжунь Сюя (Zhun Xu), кото­рый ста­вит под сомне­ние досто­вер­ность офи­ци­аль­ной ста­ти­стики и пред­по­ла­гает, что про­из­вод­ство зерна в Китае умень­ша­лось с конца 1990-​х гг. Сюй с соав­то­рами утвер­ждает, что фак­ти­че­ский уро­вень про­из­вод­ства зерна в Китае может быть суще­ственно ниже офи­ци­аль­ной госу­дар­ствен­ной ста­ти­стики на целых 100 млн тонн11 . Авторы ста­тьи также при­во­дят дан­ные, что по состо­я­нию на 2014 г. более 40 % пахот­ных земель Китая стра­дают от дегра­да­ции, что сни­жает их спо­соб­ность про­из­во­дить про­дукты пита­ния. Загрязнение более чем 16 % китай­ских почв пре­вы­шает наци­о­наль­ные стан­дарты, и этот пока­за­тель для пахот­ных земель вырос в 2014 г. до 20 % . Всё это при­вело к тому, что Китай активно инве­сти­рует в про­из­вод­ство про­дук­тов пита­ния за рубежом.

Керсвелл и Лин отме­чают, что земель­ная реформа и свя­зан­ная с ней декол­лек­ти­ви­за­ция общин, пере­ход к «системе кон­трак­тов с ответ­ствен­но­стью домаш­них хозяйств» явля­ются одними из пер­вых шагов, пред­при­ня­тых КПК при пере­ходе на капи­та­ли­сти­че­ский путь раз­ви­тия. Сельская реформа лишила прав кре­стьян, сло­мала рабоче-​крестьянский союз и тем самым успешно под­го­то­вила почву для углуб­ле­ния рыноч­ных пре­об­ра­зо­ва­ний КПК. В свою оче­редь, земель­ная реформа про­ло­жила путь к город­ской реформе, ори­ен­ти­ро­ван­ной на китай­ский рабо­чий класс.

Рабочий вопрос

Если реформа в сель­ских рай­о­нах Китая явля­ется по сути капи­та­ли­сти­че­ской, но скры­ва­ю­щейся за шир­мой псевдо-​коллективной соб­ствен­но­сти на землю, то город­ская реформа, кото­рая при­вела к повтор­ной про­ле­та­ри­за­ции китай­ских рабо­чих, — это пол­но­цен­ное про­яв­ле­ние нео­ли­бе­раль­ного капи­та­лизма. Сельские реформы в соче­та­нии с при­вле­че­нием ино­стран­ного капи­тала при­вели к тому, что целое поко­ле­ние, а это мил­ли­оны китай­цев, стали город­скими жите­лями. Большой объём дешё­вого при­ба­воч­ного труда и при­ток ино­стран­ного капи­тала под­тал­ки­вали КПК к рефор­мам госу­дар­ствен­ных пред­при­я­тий (ГП).

Амин ука­зы­вает на необ­хо­ди­мость этих реформ: по его мне­нию, при­ва­ти­за­ция малых пред­при­я­тий в Китае с 1990 гг. пре­сле­до­вала цель избе­жать стаг­на­ции, кото­рая была фаталь­ной для СССР. Керсвелл и Лин в про­ти­во­вес утвер­ждают, что это не может слу­жить оправ­да­нием хищ­ни­че­скому харак­теру приватизации.

Они дают ретро­спек­тиву этих реформ, пре­сле­дуя цель пока­зать, что внед­ре­ние рыноч­ных эле­мен­тов в соци­а­ли­сти­че­скую эко­но­мику вызы­вает кас­кад­ные струк­тур­ные изме­не­ния. Это можно срав­нить с домино: стоит только под­толк­нуть, и вся система пол­но­стью транс­фор­ми­ру­ется. Началом рыноч­ной реформы в горо­дах Китая стало созда­ние в 1984 г. Особых эко­но­ми­че­ских зон (ОЭЗ), в кото­рых пред­по­чте­ние отда­ва­лось пря­мым ино­стран­ным инве­сти­циям (ПИИ). Эти инве­сти­ции уве­ли­чи­лись с 1,3 млрд долл. в 1984 г. до 33,9 млрд долл. в 1990 г. Быстрорастущие пред­при­я­тия, под­дер­жи­ва­е­мые ино­стран­ными инве­сти­ци­ями, поста­вили под сомне­ние эффек­тив­ность госу­дар­ствен­ных пред­при­я­тий. КПК сохра­нила горстку цен­траль­ных и стра­те­ги­че­ских ГП, кото­рые посте­пенно попали под управ­ле­ние пар­тий­ной элиты, и осла­била над­зор за боль­шим коли­че­ством мел­ких ГП, кото­рые фак­ти­че­ски пре­вра­ти­лись в част­ные, под­кон­троль­ные мест­ным чиновникам.

Приватизация и мар­ке­ти­за­ция тре­бо­вали боль­шого коли­че­ства дешё­вой рабо­чей силы, «либе­раль­ного» режима и гиб­кого рынка труда. В 1983 г. Министерство труда и соци­аль­ного обес­пе­че­ния про­воз­гла­сило прин­цип «каж­дому по труду» и поло­жило конец так назы­ва­е­мой прак­тике «желез­ной миски с рисом» — гаран­ти­ро­ван­ной пожиз­нен­ной тру­до­устро­ен­но­сти госу­дар­ствен­ных служащих.

В то же время начала поощ­ряться работа по кон­тракту. В 1987 году число рабо­та­ю­щих по кон­тракту достигло 6 млн, что состав­ляло немно­гим более 5 % от общей чис­лен­но­сти рабо­чей силы в про­мыш­лен­но­сти. Число кон­тракт­ни­ков в сек­торе ГП в 1990 г. воз­росло до 13,7 млн чело­век, или 13,3 % рабо­чей силы. В 1994 г. — уже 26,2 % и 52 % в 1997 г.12 .

Авторы ста­тьи ука­зы­вают на то, что реформа ГП в тан­деме с вве­де­нием на селе «системы кон­трак­тов», при­вед­шие к повтор­ной про­ле­та­ри­за­ции город­ского рабо­чего класса и мар­ке­ти­за­ции земли, выну­дили кре­стьян и избы­точ­ных рабо­чих пере­се­ляться в при­бреж­ные про­мыш­лен­ные цен­тры, где они попол­няли резерв­ную армию труда. Согласно офи­ци­аль­ным дан­ным, только в про­вин­ции Гуандун чис­лен­ность трудящихся-​мигрантов к 1993 г. состав­ляла около 10 млн чело­век. Общее число трудящихся-​мигрантов воз­росло с 84 млн в 2001 г. до 274 млн в начале 2015 г. Большинство из них были заняты в част­ном сек­торе и в тру­до­ём­ких отрас­лях, таких, как швей­ная про­мыш­лен­ность, обра­ба­ты­ва­ю­щая про­мыш­лен­ность и сфера услуг.

В целях инсти­ту­ци­о­на­ли­за­ции нового режима труда китай­ское пра­ви­тель­ство про­вело ряд пра­во­вых реформ. В 1986 г. в сек­торе гос­пред­при­я­тий был опро­бо­ван новый Закон о банк­рот­стве, кото­рый поз­во­лял лик­ви­ди­ро­вать убы­точ­ные ГП, в резуль­тате чего про­цент ГП начал сни­жаться. В период с 1990 по 1999 годы на ГП было сокра­щено 17,7 млн рабо­чих мест, а в город­ских кол­лек­тив­ных фир­мах (в основ­ном, сто­про­цент­ные дочер­ние пред­при­я­тия ГП) — еще 18,4 млн рабо­чих мест13 . Таким обра­зом, за 10 лет было уво­лено более 36 млн работников.

Керсвелл и Лин при­во­дят дан­ные из иссле­до­ва­ния секс-​бизнеса в Китае, согласно кото­рому 74 % опро­шен­ных жен­щин были уво­лены с пред­при­я­тий гос­сек­тора, а 92 % стали работ­ни­цами секс-​бизнеса после более чем 50 меся­цев без­ра­бо­тицы14 . До при­ня­тия Закона о банк­рот­стве госу­дар­ство в 1982 г. преду­смот­ри­тельно при­няло кон­сти­ту­ци­он­ную поправку, согласно кото­рой из кон­сти­ту­ции было изъ­ято право на «сво­боду заба­сто­вок». Совокупность этих пра­во­вых изме­не­ний спо­соб­ство­вали лик­ви­да­ции соци­а­ли­сти­че­ских эле­мен­тов в тру­до­вых отно­ше­ниях Китая.

В резуль­тате рыноч­ных реформ Китай ока­зался пол­но­стью встро­ен­ным в миро­вую систему капи­та­лизма. С 2003 г. он пре­взо­шёл США, став пер­вым госу­дар­ством по при­току ПИИ в мире, кото­рые в 2012 г. достигли уже 98.6 млрд долл. Экспорт Китая в про­цен­тах от ВВП под­ско­чил с 25 % в 2002 г. до 39 % в 2006 году, что сде­лало его так назы­ва­е­мой «Потогонной фаб­ри­кой мира». Китай стал круп­ней­шей тор­го­вой стра­ной в мире, обо­гнав США. Его годо­вой това­ро­обо­рот в 2013 г. пре­вы­сил отметку в 4 трлн долл. США. В 2010 г. Китай обго­няет США и ста­но­вится круп­ней­шим рын­ком капи­тала для пер­вич­ных пуб­лич­ных раз­ме­ще­ний (IPO). Всё это про­ис­хо­дит на фоне тоталь­ного уве­ли­че­ния коли­че­ства тру­до­вых мигран­тов и сокра­ще­ния числа работ­ни­ков, заня­тых на госпредприятиях.

Как кон­ста­ти­руют Керсвелл и Лин, к началу XXI века Китай завер­шил пере­ход от соци­а­ли­сти­че­ской системы к капи­та­ли­сти­че­ским тру­до­вым отно­ше­ниям. Городской Китай про­шёл путь от социально-​ориентированной системы, гаран­ти­ру­ю­щей посто­ян­ную работу госу­дар­ствен­ным слу­жа­щим и отно­си­тельно высо­кую сте­пень эко­но­ми­че­ского равен­ства, до опре­де­ля­е­мой рын­ком кон­тракт­ной системы заня­то­сти, с мас­сив­ными нефор­маль­ными и неза­щи­щён­ными сек­то­рами на периферии.

Маргинализация рабочего класса

Другим фун­да­мен­таль­ным вопро­сом, кото­рый затра­ги­вают Керсвелл и Лин и без кото­рого невоз­можно понять сущ­ность социально-​экономической системы совре­мен­ного Китая, явля­ется поли­ти­че­ский ста­тус рабо­чего класса. КПК офи­ци­ально заяв­ляет, что про­мыш­лен­ные рабо­чие явля­ются пра­вя­щим клас­сом. Однако после рыноч­ных реформ рабо­чий класс начал мар­ги­на­ли­зи­ро­ваться. Даже Амин вынуж­ден при­знать, что «в Китае суще­ствуют крайне жёст­кие формы экс­плу­а­та­ции тру­дя­щихся».

Авторы ста­тьи отме­чают, что пере­лом­ным момен­том здесь стал пере­ход КПК на про­ка­пи­та­ли­сти­че­ские пози­ции. В 2001 г. Цзян Цзэминь объ­явил, что КПК будет при­вет­ство­вать в своих рядах пред­при­ни­ма­те­лей, чего не было за всю исто­рию суще­ство­ва­ния пар­тии. В 2011 г. чистые активы 70 самых бога­тых деле­га­тов во Всекитайском собра­нии народ­ных пред­ста­ви­те­лей (ВСНП) выросли до 565,8 млрд юаней (89,8 млрд долл. США). Кроме того, чис­лен­ность рабо­чих и кре­стьян в ВСНП про­дол­жает сни­жаться: с 51,1 % в 1975 г. до менее 4 % в 2003 году15 . Это объ­яс­няет, почему голоса рабо­чих едва слышны, а про­блемы с пра­вами тру­дя­щихся вряд ли могут попасть в повестку дня законодателей.

Здесь авторы опять всту­пают в поле­мику с Амином, кото­рый выдви­гает несколько спор­ных утвер­жде­ний. Во-​первых, он ука­зы­вает, что несмотря на строго кон­тро­ли­ру­е­мую мигра­цию из села в город, город­ское насе­ле­ние имеет адек­ват­ную заня­тость и при­ем­ле­мые усло­вия жизни. В про­ти­во­вес Керсвелл и Лин ссы­ла­ются на слова Вэнь Цзябао, зани­мав­шего в 2010 г. пост пре­мьера Госсовета КНР, кото­рый заявил, что общая чис­лен­ность без­ра­бот­ных состав­ляет около 200 мил­ли­о­нов чело­век16 . Несмотря на чрез­вы­чайно быст­рый рост ВВП, в Китае сохра­ня­ется огром­ная резерв­ная армия труда, кото­рая спо­соб­ствует сни­же­нию цены рабо­чей силы ниже её стоимости.

Во-​вторых, Амин утвер­ждает, что, несмотря на стре­ми­тельно рас­ту­щее нера­вен­ство, рабо­чий класс тоже выиг­ры­вает от эко­но­ми­че­ского раз­ви­тия. Но как бы то ни было, коли­че­ство мас­со­вых про­те­стов в Китае уве­ли­чи­ва­ется. Число тру­до­вых спо­ров резко воз­росло с 8000 в год в 1993 г. до более 850 000 в 2012 г.17 По неко­то­рым оцен­кам, в 2014 г. про­изо­шло около 1378 заба­сто­вок, что в два раза пре­вы­шает пока­за­тель 2013 г.18

В-​третьих, Амин счи­тает дости­же­нием то, что Китаю уда­ется сохра­нить боль­шую часть про­из­ве­дён­ной там при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти, в отли­чие от дру­гих стран Глобального Юга, экс­плу­а­ти­ру­е­мых импе­ри­а­ли­сти­че­ской три­а­дой (США, Европа и Япония). На это Керсвелл и Лин отве­чают, что при­быль, частично удер­жи­ва­е­мая в Китае, рас­пре­де­ля­ется в сек­торе ГП, кото­рый на самом деле кон­тро­ли­ру­ется горст­кой бога­тых биз­не­сме­нов и управ­лен­цев, чле­нов КПК.

И, нако­нец, Амин поло­жи­тельно выска­зы­ва­ется по поводу китай­ской системы соци­аль­ного обес­пе­че­ния (здра­во­охра­не­ния, жилищ­ной поли­тики, пен­си­он­ной системы). По факту, отме­чают Керсвелл и Лин, боль­шин­ство китай­цев сей­час сами пла­тят за обра­зо­ва­ние и здра­во­охра­не­ние. Китай тра­тит скуд­ную часть своих нало­го­вых поступ­ле­ний на систему соци­аль­ного обес­пе­че­ния, и при рас­пре­де­ле­нии идёт пере­кос в сто­рону город­ского «сред­него класса», в резуль­тате чего сель­ская бед­нота и город­ской рабо­чий класс оста­ются неза­щи­щен­ными19 .

Как мы видим, Керсвелл и Лин в своей ста­тье доста­точно аргу­мен­ти­ро­ванно поле­ми­зи­руют с Самиром Амином, отста­и­вая точку зре­ния, что совре­мен­ный Китай после «успешно» про­ве­дён­ных рыноч­ных реформ окон­ча­тельно встро­ился в систему миро­вого капи­та­ли­сти­че­ского раз­де­ле­ния труда, при­чём занял в ней не послед­нее место. Естественно, это встра­и­ва­ние потре­бо­вало ради­каль­ной транс­фор­ма­ции всей социально-​экономической системы Китая, кото­рая про­ис­хо­дила при фор­маль­ном сохра­не­нии вла­сти ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии, в тече­ние двух десят­ков лет, начи­ная с 80-​х гг. Экономические успехи Китая, кото­рые выра­зи­лись в том числе и в росте ВВП, были достиг­нуты за счёт поли­ти­че­ской мар­ги­на­ли­за­ции и повтор­ной про­ле­та­ри­за­ции рабо­чего класса и кре­стьян­ства, дешё­вый труд кото­рых послу­жил «рогом изоби­лия» для новой китай­ской элиты из КПК.

Однако бене­фи­ци­а­рами от новой рас­ста­новки клас­со­вых сил в Китае стали не только ново­яв­лен­ные китай­ские пред­при­ни­ма­тели и пере­рож­денцы из КПК. Если рас­смат­ри­вать китай­ские рыноч­ные реформы сквозь призму миро­вой системы капи­та­лизма, то при­хо­дится кон­ста­ти­ро­вать, что повтор­ная про­ле­та­ри­за­ция огром­ного по чис­лен­но­сти рабо­чего класса Китая внесла реша­ю­щий вклад в сохра­не­ние и под­дер­жа­ние этой системы.

Включение мил­ли­о­нов китай­ских низ­ко­опла­чи­ва­е­мых рабо­чих, сов­местно с рабо­чими быв­шего Советского Союза и Восточной Европы, в гло­баль­ную рабо­чую силу обес­пе­чило новые вли­ва­ния при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти в миро­вую капи­та­ли­сти­че­скую эко­но­мику, что при­вело к сни­же­нию тем­пов роста орга­ни­че­ского состава капи­тала и, несо­мненно, повы­сило нормы при­были кор­по­ра­ций Первого мира.

Нашли ошибку? Выделите фраг­мент тек­ста и нажмите Ctrl+Enter.

Примечания

  1. Радайкин Е. Статистическое обо­зре­ние: Соотношение част­ной и обще­ствен­ной соб­ствен­но­сти в России и Китае // LC. 2017.
  2. Новости из «Сумеречной зоны» // Ревкульт. 2017. Вып. 3; Культ лич­но­сти Председателя Си // Ревкульт. 2018. Вып. 4; Культ лич­но­сти Председателя Си (про­дол­же­ние) // Ревкульт. 2018. Вып. 5.
  3. Kerswell T., Lin J. Capitalism Denied with Chinese Characteristics // Socialism and Democracy. 2017.
  4. Amin S. China 2013 // Monthly Review. 2013. 64 (10).
  5. Lin J.Y. Rural Reforms and Agricultural Growth in China // American Economic Review. 1992. P. 34–51.
  6. Young J. Toward an Integrated System of Rural–Urban Residency and Land Use in China // Modern China Studies, 2013. 20 (2), p. 252.
  7. Законы дают мест­ным орга­нам вла­сти широ­кую сво­боду экс­про­при­и­ро­вать землю у фер­ме­ров, часто втайне и с неболь­шой ком­пен­са­цией или без какой-​либо ком­пен­са­ции. См.: Pomfret J. Freedom Fizzles in China's Rebel Town // Reuters. 2013. February 28.
  8. Elizabeth C. A Land Grab Epidemic: China's Wonderful World of Wukans // Council on Foreign Relations. 2012. February 7.
  9. Pomfret, «Freedom Fizzles» (note 16).
  10. Taylor A. Rising Protests in China. 2012.
  11. Xu Z., Wei Z., Minqi L. China's Grain Production // Monthly Review. 2014 66 (1).
  12. Tomba L. Paradoxes of Labour Reform: Chinese Labour Theory and Practice From Socialism to Market. London: Routledge Curzon. 2014.
  13. Huang Y. Selling China: Foreign Direct Investment During the Reform Era. Cambridge: Cambridge University Press. 2003.
  14. Yinyin H., Wuanming P. Female SeхWorkers in the Labor Market of Northeastern China // Sociological Research [Shehuixue Yanjiu]. 2003. No. 3.
  15. Anonymous. Workers of the Communist Party of China and the Proportion of Workers in the NPC Deputies Continued to Decline. (In Chinese). 2015.
  16. Вэнь Цзябао: чис­лен­ность без­ра­бот­ных дости­гает 200 мил­ли­о­нов чело­век. 22 марта 2010.
  17. National Bureau of Statistics of China (NBS). 2014. National Rural Migrant Workers Study Report 2014 [in Chinese]. Beijing: China Statistics Press. NBS. (1989–2014). China Labour Statistical Yearbook (zhongguo laodong tongji nianjian). Beijing: China Statistical Publishing House. NBS. (1981–2015). China Statistical Yearbook (zhongguo tongji nianjian). Beijing: China Statistical Publishing House
  18. См.: China's new collective bargaining rule is too weak to ease labour conflicts(Halegua, 2015, Feb 25)
  19. Shen K., Lee S. H. Benefit Incidence of Public Transfers: Evidence from the People's Republic of China // Asian Development Bank Economics Working Paper Series (413). 2014.