Предисловие
26 мая 1992 года открылось первое заседание Конституционного суда по «Делу КПСС». Журналисты тех лет тут же окрестили дело «процессом века». Люди, читающие этот текст в наши дни, скорее всего в недоумении: «А такое вообще было?» Впрочем, внимание к историческому событию не является абсолютным мерилом его значимости.
Этот процесс, несмотря на забвение, имеет важное историческое значение. Решения по этому делу и события, происходившие с полуживой партией, во многом определят лицо коммунистического движения на последующие десятилетия.
Именно в 1992 году происходит окончательная смерть КПСС и начало формирования так называемой «коммунистической многопартийности». Эта раздробленность не преодолена даже теперь, когда стали очевидными провал постсоветских левых и необходимость кружковой работы. Сегодняшние коммунисты живут в обстановке, сформированной в то время, даже если они никогда и не задумывались об этих событиях. Если бы «Дело КПСС» развернулось под несколько иным углом, вполне возможно, что ряд организаций, которым многие коммунисты отдали долгие годы, просто не существовали бы или выглядели совсем по-другому.
Кто-то уже здесь может весьма справедливо заметить, что процесс формирования «коммунистической многопартийности» начался ещё раньше, с различных левых платформ в рамках КПСС: Марксистской платформы, Большевистской платформы, Движения коммунистической инициативы и т. д. Бесспорно, это так. Тот же Алексей Пригарин, член ЦК и один из организаторов Марксистской платформы в КПСС, уверял в одном из своих интервью, что доживи КПСС до запланированного на декабрь 1991 года съезда, и она спокойно распалась бы на две партии. Потом он подумал и поправился, что скорее всего на три или четыре части. Может быть, это так. А может быть и нет. Может быть, вообще бы не распалась, а так бы и продолжила существовать как нечто аморфное, но формально единое, пусть и обременённое различными крыльями. А если бы распалась, то совсем иначе.
Пока факты таковы, что непосредственным поводом для центробежных тенденций стали именно президентские указы о запрете деятельности КПСС и КП РСФСР. От исхода этого судебного дела также зависело, выживут ли эти отвалившиеся куски.
По крайней мере, такая цель президентской стороной осознанно ставилась. Анатолий Собчак в своих мемуарах одним из главных достижений «Суда над КПСС» считал как раз этот результат:
«Таким образом, решение Конституционного суда, хоть и признало право на существование территориальных первичных организаций компартии, фактически узаконило прекращение деятельности подавляющего большинства основных и наиболее дееспособных организационных структур компартии. Надежды коммунистов на быструю реанимацию своей партии были окончательно похоронены, а создать новую монолитную партию они были уже не способны из-за противоречий во взглядах, борьбы амбиций и отсутствия лидеров, способных объединить и повести за собой тех, кто ещё окончательно не разуверился в коммунистических теориях»1 .
Выкидышем судебного решения по этому делу стал II Съезд КП РСФСР, прошедший 13 февраля 1993 года. Именно тогда данная партия получила своё новое имя — КПРФ. Как вы понимаете, рождение этой структуры определило положение дел на левом фланге российской политики надолго и прочно.
Слишком надолго и слишком прочно. Если всё это не значимость темы, то я не знаю, что такое значимость. Что касается темы декоммунизации, люстраций и прочего подобного, то для этой статьи, как ни парадоксально, она не является основной. Просто потому, что эти проблемы связаны более с юридической стороной вопроса, а я совсем не юрист. Хотя один из судей спустя двадцать лет и сам признал, что решение по делу родилось скорее из политической, а не из юридической логики.
Да и весьма наивно это — воспринимать современные поползновения на декоммунизацию как нечто, направленное сугубо против левых. Люди, которые так думают, слишком льстят нашему движению. Оно не представляет сегодня столь сильной угрозы, чтобы в Кремле только и носились с мыслью, как запретить все карликовые компартии разом. Хотя спору нет, недавние политические процессы против левых уже складываются в опасную тенденцию. Но есть разница между тем, растёт ли неуверенность власти или же наша сила.
Либеральная оппозиция выдвигает лозунги антикоммунизма, пытаясь кольнуть политическую элиту за её далекое прошлое, а следом же — обосновать, почему её проект построения в России «нормального» капиталистического государства западноевропейского типа не сработал. В репертуаре не только «совок» — тут и Византия, и монгольское иго, и «народ не тот». Всё сгодится. Но годы советской власти вне конкуренции. Тяжёлое наследие социализма — универсальное объяснение всех противоречий и недостатков современного капитализма.
Факт того, что «нормальное» капиталистическое общество не состоялось на большей части земного шара — не в счёт. Но эти темы мы обычно разбираем через призму политэкономии. К этому курсу и рекомендую обратиться.
Власти одновременно паразитируют на растущей в обществе ностальгии по СССР и стремятся дискредитировать лежавшие в основе СССР коммунистические принципы. Нынешнему режиму выгодно использовать победу в Великой Отечественной войне и прочие достижения СССР для «сплочения народа», однако для него вредны другие стороны советского наследия. Ведь запрос на социальную справедливость в обществе растёт, и нынешний принцип «государство вам ничего не должно» вступает в противоречие с этим наследием. Оказавшись в этом противоречии, власти ограниченно допускают антисоветскую риторику. Но увязывать эту риторику с борьбой против современных коммунистов — преждевременно
В случае сопредельных стран оголтелый антикоммунизм — ещё и замечательный внешнеполитический инструмент против России. А в целом — прекрасный способ выкинуть за борт политиков старого поколения. Быть может, даже перераспределить собственность.
Последнее, как я предполагаю, — основная причина декоммунизации в Восточной Европе. Конечно же, с одной стороны это всё выглядит как оперативная мера по упреждению «левого реванша». Особенно на фоне катастрофических последствий рыночных реформ. С другой же — как-то слабо верится в то, что бывшие компартии восточного блока были столь опасны и могли представлять хоть какую бы то ни было угрозу. Вполне возможно, что истинная подоплёка этих решений — отодвинуть от власти и собственности функционеров бывшей правящей партии, которые имели куда лучшие стартовые позиции. В СССР такое было невозможно в силу однопартийности, но в многопартийных «народных демократиях» существовали иные, достаточно оформленные политические силы.
Что касается коммунистов (коммунистов ли?) по убеждениям, то тот факт, что им разрешили возобновить деятельность под новыми вывесками и даже допустили их реинтеграцию в политическую систему, косвенно свидетельствует в пользу этой версии.
Тем не менее, это только предположения, к тому же о зарубежье. У нас, в России, коммунистические партии и движения представляют скорее объект политики, чем её субъект. Если декоммунизации по восточноевропейскому образцу в России и суждено случиться, то она пройдёт в совсем иных формах, к которым данные изыскания не подгонишь.
Но наше движение претерпевает существенные изменения, которые могут дать о себе знать уже в следующем десятилетии. Сулят ли они нам скорый рост и превращение в полноценный «субъект» на политической арене — покажет время. В одном мы можем быть уверены точно: если подобное случится, то как и встарь, все силы объединятся для «священной травли этого призрака». И все годами отточенные аргументы полетят точно в цель. Разом и со всех сторон.
Потому нужно заранее вооружиться и просчитать основные линии атаки на коммунистическую идею. Да, они не блещут разнообразием. Но «экстремальная» обстановка наверняка расставит акценты по-новому. Возможно, чисто утилитарную ценность будет представлять информация о конкретных организационных шагах по защите компартии и выработке политической линии.
Буржуазные свободы всегда рассматривались нами лишь как средство для пропагандистской и агитационной деятельности. Они никогда не были ни самоцелью, ни обязательным условием работы. Но отдать их — непозволительная роскошь.
Обзор литературных мнений
Для начала необходимо соблюсти некоторые формальности. Если вам не терпится перейти к делу, то данный раздел можно пропустить. Но я бы не советовал — в конце разберём современные мнения относительно процесса.
Имейте в виду, что «Суд над КПСС» — это ярлык, приклеенный журналистами. Он не очень точно отражает юридическую суть процесса, поскольку дело рассматривалось в Конституционном суде, где стороны выступали с равноправными ходатайствами. С формальной точки зрения здесь не было ни обвинителей, ни подсудимых, а потому «суд над…» — некорректный оборот. «Дело КПСС» в этом плане звучит более точно. Но в данном материале и тот и другой вариант будут использоваться на равных.
В том числе и потому, что оба выражения куда лучше, чем полное название этого судебного дела:
«Дело о проверке конституционности Указов Президента Российской Федерации от 23 августа 1991 г. „О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР“, от 25 августа 1991 г. „Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР“ и от 6 ноября 1991 г. „О деятельности КПСС и КП РСФСР», а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР».
Именно такое обозначение данного процесса является наиболее правильным и юридически верным. Хотя встречается оно чрезвычайно редко даже в литературе, посвящённой данному событию.
Последняя, к слову, весьма немногочисленна. Но я практически уверен, что в каких-то общих работах по конституционному праву данное судебное разбирательство наверняка затрагивается. Вряд ли оно забыто и для такой дисциплины, как история юриспруденции. Не могу сказать точно, я слабо ориентируюсь в столь узкоспециализированной литературе. Возьмусь перечислять только те издания, которые целиком посвящены процессу либо являются наиболее распространёнными. Собственно, они и легли в основу данного материала. Прошу обратить внимание, что здесь я не разделяю источниковую базу и историографию, так как оба раздела вышли бы слишком небольшими, да к тому же и непропорциональными по отношению друг к другу.
Наиболее раннее издание, посвящённое делу КПСС, вышло, что называется, «по горячим следам», то есть уже в 1992 году. Это книга доктора юридических наук С. А. Боголюбова «КПСС вне закона?! Конституционный суд в Москве». Она представляет собой сборник различных материалов, так или иначе касающихся хода процесса. По сути, это скорее сборник исторических источников под редакцией Боголюбова, нежели исследование. Сам составитель выразил своё мнение только в предисловии. С. А. Боголюбов, к слову, участвовал в процессе со стороны представителей КПСС и КП РСФСР. Он же в следующем году выпустил сборник документов под названием «КПСС. Хроника суда».
В 1996 году один из экспертов Конституционного суда РФ, бывший диссидент Владимир Константинович Буковский, опубликовал книгу «Московский процесс». Однако её использование при изучении хода дела весьма сомнительно. Не в силу моих политических пристрастий, а в силу самого характера книги. Она, по большей части, посвящена диссидентскому прошлому Буковского. О самом процессе там слишком мало и ничего уникального в сравнении с другими источниками, а я не любитель раздувать источниковую базу работы для придания ей большей значимости любыми средствами.
Книга В. А. Буковского — это, по сути, мемуары о «тревожной молодости», через которые красной линией проходит мысль о том, что к суду над КПСС он шёл всю свою жизнь и вся жизнь его — сама по себе доказательство виновности КПСС. Правда, на самом процессе он в общей сложности пробыл всего 30 минут.
В любом случае, дабы не быть обвинённым в ангажированности, я предупредил вас о существовании данной работы. Впрочем, я даже могу посоветовать её к прочтению на досуге. Мемуары диссидентов это всегда интересно. Упреждая возникающий в связи с этим вопрос об источниках с президентской стороны в целом, я вынужден констатировать, что они немногочисленны. Компенсировал я этот изъян привлечением материалов прессы, а именно: «Российская газета», «Известия», «Независимая газета» и «Московские новости». Как вы понимаете уже по названию изданий, сочувствия к КПСС на их страницах мне точно не найти. Они проводили откровенно пропрезидентскую линию. Помог мне также и ряд интервью наших дней.
Наиболее важная вещь, составляющая фундамент изучения процесса для всякого, кто за него возьмётся, вышла всё в том же 1996 году. Именно тогда издательство «СПАРК» начало публикацию многотомника «Материалы о проверке конституционности Указов Президента РФ, касающихся деятельности КПСС и КП РСФСР, а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР». Это издание материалов суда, основанное на официальных протоколах заседаний. Шесть томов (первые пять — стенограммы процесса и один том приложений), в среднем по 500-600 страниц каждый. Выпуск был закончен лишь в 1999 году. Практически всё разбирательство как оно есть. Увы, в данном материале не будет задействован пятый том, в связи с тем, что мне не удалось его найти ни в электронном, ни в печатном виде.
Но в целом, казалось бы, остаётся только порадоваться тому, что нет смысла искать что-то ещё относительно хода процесса. Ведь в наличии стенограммы заседаний — основа основ. Можно сосредоточиться на изучении контекста, охватить то, что происходило параллельно разбирательству… К сожалению, это не так.
Ошибки в многотомнике видны невооружённым взглядом всякому, кто более-менее подробно изучал данный процесс. Например, в преамбуле В. А. Ивашко как участник процесса не упомянут вовсе, хотя он был представителем от КПСС2 . А уже в протоколе от 7 июля 1992 — всё на своих местах3 . В I томе начисто отсутствует стенограмма заседания от 26 мая 1992 года. Процесс, согласно данному изданию, начинается только 7 июля, хотя это, конечно же, не так. У меня есть версия, почему именно этой стенограммы в печатном издании нет, но озвучу я её позже.
Рудинский отмечал, что, после того как данное издание попало к нему в руки, он попытался сравнить его с материалами из своего личного архива и обнаружил серьёзные цензурные изъятия. Вплоть до исчезновения отдельных высказываний и ряда заключений экспертов4 .
Лично я склонен связывать такое весьма сомнительное по качеству издание с ходом президентской кампании 1996 года, но вот этому у меня уже нет прямых доказательств. Из всего этого следует, что проверять данный многотомник нужно всякий раз, когда это только возможно.
Наиболее детальный разбор процесса на сегодняшний день дан Феликсом Михайловичем Рудинским в книге «„Дело КПСС“ в Конституционном Суде». Вышла книга в 1999 или 1998 году. Датировать сложно, так как выходные данные книги указывают на 1998, а подписана она в печать в апреле 1999. Это последняя крупная работа, целиком посвящённая «Делу КПСС». Более поздней литературы по теме мне обнаружить не удалось.
Нет, безусловно, можно указать на солидный пласт воспоминаний, так или иначе затрагивающий события тех лет, но я здесь затрудняюсь привести полный список. Да и обработать весь этот массив мемуаристики непросто.
Увы, у перечисленных работ мизерное «историографическое влияние» на восприятие темы. По крайней мере, в массовом сознании. Вряд ли та же самая книга Рудинского, выпущенная тиражом в 2000 экземпляров, кому-то из вас была известна ранее.
Если уж разбирать какие-то позиции относительно данного дела, то браться лучше за то, что может быть более-менее известно. А это в основном статьи интернет-СМИ, которые в большом количестве выходили в канун 20-летия процесса, и мемуары Собчака, к которым так или иначе восходят многие оценки.
Данные позиции я приведу здесь тезисно, в виде своеобразной памятки, чтобы читатель лучше понимал основные узлы рассмотрения. Оставлю я эти мнения безо всяких комментариев, поскольку их развенчание и будет одной из основных задач моей работы. В большинстве случаев эти тезисы являются откровенными мифами, реже — весьма спорными утверждениями, с которыми если и можно согласиться, то лишь частично.
- Никто не запрещал коммунистам создать другую коммунистическую партию под новой вывеской. С точки зрения организационного воссоздания процесс не имел смысла, коммунисты «ломились в открытую дверь»
Накануне
Почему современные коммунисты так мало внимания уделяют своей постсоветской истории, которая, между прочим, насчитывает уже более четверти века — это разговор отдельный. Пока что мы можем констатировать лишь то, что период перестройки и начала 1990-х является в своём роде «тёмными временами» российского комдвижения. Известно об этом времени немного, на уровне чуть ли не легенд вроде «мне один ветеран движения рассказывал…» Сложно здесь кого-то всерьёз упрекать в незнании, потому что при всём желании собирать информацию и вправду тяжело. Я в этом разделе также не претендую на создание чёткой и ясной картины. Это скорее отдельные «штрихи к портрету», призванные дать понимание контекста.
Так что же собой представляла КПСС в канун её официального запрета? Принято считать, что она фактически прекратила своё существование ещё до событий августа 1991 года и ничего особо интересного с её структурами не происходило. Партия находилась в ступоре, работа была полностью парализована процессами Перестройки и никаких активных действий она не предпринимала. Упала и упала. Зато потом пришли отцы-основатели, которые ударили дефибриллятором районные отделения, и каждый стал держать вотчину свою.
На самом деле реальное положение дел в КПСС накануне её запрета несколько расходится с образом, укоренившимся в массовом сознании. Да, парализована. Но ещё жива. Например, мало кому известно, что коммунистическая партия предпринимала некоторые попытки подготовиться к будущим ударам. А стало быть, более-менее адекватно оценивала обстановку.
Наиболее подтверждённым свидетельством тому является заблаговременная попытка уничтожения документов, связанных с партийным учётом. 29 марта 1991 года вышло Постановление Секретариата ЦК КПСС «О некоторых вопросах обеспечения сохранности документов Архивного фонда КПСС». Начиналось Постановление следующими словами:
«В последнее время усиливается опасность захвата партийных архивов антикоммунистическими и антисоветскими силами и использования документов КПСС в деструктивных целях. В этой связи уже сейчас приняты меры по усилению охраны партийных архивов в ЦК компартий Латвии и Литвы, в обкомах партии областей Западной Украины. Однако возникает необходимость более масштабных действий, позволяющих обезопасить архивы КПСС»5 .
Предлагалось «для улучшения условий хранения, обеспечения сохранности, учёта и использования документов провести экспертизу научной и практической ценности документов Архивного фонда КПСС периода 1946 — 1985 годов, выделив из него документы… не подлежащие постоянному хранению», а именно «дела по приёму в члены КПСС, по учёту руководящих кадров, персональные дела коммунистов»6 .
Полный текст Постановления мне в сети найти не удалось. Походы в бывший архив оренбургского обкома партии тоже ничего не дали — конкретно этого документа в соответствующем деле нет. Но за пределами фондов обкома, в фондах самого архива, удалось найти инструкцию по выполнению Постановления от 29 марта 1991 года7 . Уничтожению подлежали персональные дела (не все, на усмотрение экспертизы самого архива), документы по приёму и учёту членов партии, а также дела с информацией о деятельности хозяйственных и государственных учреждений, которые так или иначе оказались в партархиве. Вещи, относящиеся к ведомственным делам, нужно было сдать в архивы соответствующих ведомств. Дела исключённых из КПСС, — в том числе и репрессированных, — не трогать. Сроки, конечно же, убийственные — выполнить с 1 августа по 1 сентября 1991 года. Но даже столько времени у КПСС не будет… Нашёл я и переписку с Институтом марксизма-ленинизма (тогда уже переименован в Институт теории и истории социализма), касающуюся данного документа8 . Обратите внимание на даты.
Честно говоря, я не склонен демонизировать данное мероприятие. Чтобы дать ему должную оценку, нужно больше знать о характере внутреннего делооборота КПСС. Возможно, это не было рядовой процедурой. На это указывают и доступные цитаты самого Постановления Секретариата, и то, что новые власти достаточно оперативно все эти действия приостановили9 .
Но опять же — согласно документам из другого партархива, Пермского, ничего чрезвычайного не происходило. Все основные персональные дела были по сути сохранены под предлогом того, что они «представительные»10 . Это действительно больше похоже на вполне рядовое уничтожение неактуальных дел, которое часто проводят в ведомственных архивах, ориентированных не на историка, а на практическое использование данной организацией.
Возможно, на многие мои вопросы смогли бы ответить дела из секретного сектора обкома КПСС (а был и такой) за 1991 год, но в читальный зал их мне не выдали. Впрочем, вряд ли данное Постановление Секретариата было выполнено хотя бы частично. В Оренбургском архиве меня уверили, что все персональные дела на месте.
Российский историк и бывший руководитель Госархива Рудольф Пихоя утверждает, что согласно Постановлению Секретариата ЦК КПСС от 29 марта 1991 года местными партархивами было выделено к уничтожению 6 569 062 архивных дела, а фактически успели уничтожить 2 324 213 дел11 . Короче говоря, проблема чистки партийных архивов ещё ждет своего исследователя. Я склонен трактовать данную меру всё же как способ защиты рядовых членов партии от возможных преследований. Если отбросить «послезнание», то никто в 1991 году не знал, что же будет дальше. А возможный захват документов партархивов (что, кстати, и произошло после поражения ГКЧП) открывал гигантские перспективы перед новыми хозяевами страны. Начиная со списков «коммунистов и сочувствующих» и заканчивая секретными внутрипартийными делами, способными дискредитировать организацию.
Сознательные люди находились и в чрезвычайной обстановке. Например, по этому поводу негодовал руководитель следственной бригады, которая занималась уголовным делом «О финансах КПСС» №18/6214. При обследовании помещений группы парттехники при международном отделе ЦК КПСС было обнаружено, что она в дни путча была основательно вычищена ото всей секретной документации12 . Данная структура вела деятельность, связанную с международным коммунистическим движением.
История партии в те годы вообще таит в себе много неожиданностей. Например, та же следственная группа выяснила, что с 1981 по 1991 год ЦК КПСС продолжал спонсировать зарубежные коммунистические партии. Согласно сведениям руководителя группы, Сергея Аистова, КПСС спонсировала 109 партий и движений в более чем 70 странах мира на всех континентах. Потратили на это только за данное десятилетие более 200 миллионов долларов13 . Это может показаться удивительным, но да, это делалось даже в годы «нового мышления».
Отмечу, что это нам с вами сегодня интересно кого, почему и когда КПСС спонсировала. Сам этот факт. А в те годы этот вопрос интересовал новые российские власти с чисто утилитарной точки зрения. Что в данном уголовном деле, что в «Деле КПСС» речь шла о государственных хищениях со стороны партии, безотносительно того, куда они шли дальше. Демократы стремились доказать, что коммунистическая партия жила не только на свои финансы, но и регулярно запускала руку в государственный карман. Данный вопрос был частью более большой претензии, которая составляла чуть ли не основу всего процесса, — КПСС никогда не была партией в привычном смысле слова, она срослась с государством и представляла собой особый механизм власти. А потому Ельцин своими указами запретил не просто обычную, рядовую партию, каких уже было много, а этот самый «особый механизм власти».
Оспорить подобную претензию на всём протяжении советской истории крайне сложно. Каждый рядовой гражданин даже на бытовом уровне понимал, что все ключевые решения в стране принимаются в ЦК и Политбюро, а партийные деньги от государственных отделить было почти невозможно. Изюминка того процесса была в том, что после отмены 6-й статьи Конституции все эти утверждения стали не такими бесспорными. Тем более, что сама же КПСС эти перемены и инициировала.
Нам все эти дрязги спустя годы малоинтересны, потому что это сфера юридических дефиниций. А её мы затронем весьма поверхностно. А вот вещи вроде сведений о международном отделе ЦК постараемся разобрать обстоятельно.
Если уж мы ушли в финансовую тему, то тут нельзя не упомянуть о пресловутом вопросе «денег КПСС». Бал здесь правит конспирология, а потому спекуляций вокруг данной проблемы много. Особенно в связи с тем, что люди, отвечавшие за финансы партии, очень «вовремя» ушли из жизни.
Как упоминалось выше, в 1991 году из «Дела ГКЧП» в отдельное производство было выделено уголовное дело о финансах компартии. Развития оно не получило и было спущено на тормозах уже в 1993 году14 . Мне не приходилось встречать достаточно авторитетных публикаций по этому вопросу, да и быть их не может, поскольку материалы этого расследования по сей день засекречены. Всё, что у меня есть — несколько интервью руководителя следственной бригады Сергея Аистова, одно из которых я уже цитировал.
Вопреки предубеждению, что имущество КПСС растаскивалось партийными бонзами сугубо по собственной инициативе и в узкокорыстных целях, Аистов утверждал — данный процесс как минимум отчасти был инициирован и самим ЦК. Пока дело ещё не ушло под гриф «секретно», следователь смог выбросить в прессу лишь малозначительные кусочки информации по делу. Вот отрывок из некоего партийного аналитического документа, попавшего в прессу:
«По предварительным оценкам подлежит конфискации 80–90 процентов собственности КПСС. При принятии же соответствующих мер можно снизить конфискационный процент до 40–50»15 .
Датирован текст 1990 годом. Или вот ещё:
«Там, где партийное руководство одновременно возглавляет исполком Советов народных депутатов, следует пойти на срочную регистрацию новых МП (малых предприятий. — Известия), — читаем мы в одной из цековских аналитических записок, — финансирование которых обезличено провести за счёт партийного бюджета… Гостиницы, дома отдыха, пансионаты сдать в аренду, а материальные интересы партии предусмотреть в закрытых (читай — секретных. — Известия) соглашениях…»16
Приводится даже образец подобного соглашения, разработанный в партии:
«Я, член КПСС с… года, партийный билет № … настоящим подтверждаю сознательно и добровольно стать доверенным лицом партии и готов выполнять любое задание партии, не раскрывая своей принадлежности к институту доверенных лиц.
Обязуюсь хранить и бережно использовать в интересах партии доверенные мне финансовые и материальные средства, возврат которых гарантирую по первому её требованию.
Все заработанные мной в результате экономической деятельности на фонды партии средства признаю её собственностью, гарантирую их передачу в любое время и в любом месте.
Обязуюсь соблюдать строгую конфиденциальность доверенных мне сведений и выполнять поручения партии, передаваемые мне через уполномоченных на то лиц.
„…“ июля 1991 г.»
В целом же, по данным следствия, КПСС своим происхождением в той или иной степени обязаны от 600 до 1000 фирм на территории СНГ и 300-500 фирм за рубежом. В том числе ряд банков того времени.
Конечно же, это всё вилами на воде писано, поскольку если эти документы — не журналистский вымысел, то видел их очень ограниченный круг лиц. Нельзя даже точно сказать, сколько именно из этих фирм обязаны уводу имущества партии на сторону по инициативе ряда ушлых лиц, а сколько созданы «директивно» и, так сказать, по плану. И дошёл ли этот план вообще до реализации. А потому, пока материалы дела не рассекречены, рассуждать практически не о чем.
Хотя вот, например, опус со старой версии сайта «Ельцин Центра» за авторством Олега Мороза. Он упрекает КПСС в том, что она это имущество своровала у народа, так как всё конфискованное у партии по президентским указам должно было пойти «на нужды народные».
«В соответствии с указами президента и постановлением правительства, эти деньги должны быть направлены на оказание помощи детям-сиротам и инвалидам, детям из семей, пострадавших от чернобыльской катастрофы, многодетных и малообеспеченных семей. Однако на пути этого благодеяния встал всё тот же зорькинский Конституционный суд…»
Ни на секунду не сомневаясь в том, что Борис Николаевич всегда был не только гарантом конституции, но и гарантом социальной справедливости, внесём ряд корректив.
Прежде всего, реальное решение суда по этому вопросу было весьма половинчатым. По нему за КПСС и КП РСФСР осталось право требовать имущество, приобретённое только на партийные деньги. Именно его изъятие было признано незаконным. Всё то, к чему приложило руку государство, у государства и осталось. Так что автор просто спекулирует тем, что читатель не полезет читать источники. Причём не только в этом моменте. Мороз смешивает вопросы об, условно говоря, «чёрном» и «белом» имуществе партии. «Белое» имущество — то, что принадлежало партии официально на момент публикации указов президента об аресте активов КПСС и КП РСФСР.
Касательно его судьбы надо сказать, что во время «Суда над КПСС» представители партии сами отказались от претензий на любое движимое и недвижимое партийное имущество, если оно после ареста было использовано для удовлетворения социальных нужд населения17 . Даже если характер его происхождения был чисто партийным, то есть «приобретённое только на взносы и издательскую деятельность».
Речь шла о возвращении того, что было приобретено на средства самой партии и при этом отдано местной исполнительной властью различным ИП, коммерческим структурам, а то и вовсе присвоено себе. И чтобы победить решение «неправедного зорькинского суда» достаточно было перекинуть все активы партии в социальную сферу. И сироты не обижены, и партия посрамлена. Тем не менее, такого не произошло.
Ведь на самом деле компартия не получила возможности возвратить даже то, что отходило ей по решению суда. Угрозы не было. Об этом пишет не кто иной, как Анатолий Собчак:
«Конституционный суд по-разному определил своё отношение к двум видам имущества:
имуществу, собственником которого являлось государство, но которое на момент издания указа Президента фактически находилось во владении, пользовании и распоряжении компартии;
имуществу, собственником которого являлась компартия либо она владела и пользовалась таким имуществом, собственник которого не был определён на момент издания указа Президента.
Первое в соответствии с указом Президента законно должно быть возвращено государству; второе принадлежит компартии, и указ Президента о его изъятии является неконституционным и исполнению не подлежит.
Вроде бы всё логично и юридически точно. Но если вспомнить, что тем же решением подтверждена законность роспуска руководящих организационных структур компартии и никто не был признан правопреемником КПСС, то возникает неразрешимая ситуация: некому предъявлять иски о возврате имущества компартии и некому отвечать по этим искам.
В точном соответствии с известным анекдотом. Советский человек приходит к юристу и спрашивает:
„Имею ли я право?“
Тот, не дослушав, отвечает:
„Да имеете!“
Этот диалог повторяется несколько раз, пока проситель не меняет форму вопроса и спрашивает:
„Могу ли я?..“
Юрист отвечает ему мгновенно:
„Нет, не можете!!!“
Право на возврат имущества, принадлежавшего компартии, суд признал, но осуществлять его некому! Следовательно, всё имущество КПСС, отошедшее по указу Президента к государству, остаётся за ним и истребовано быть не может. Но есть в этом решении определённый подвох, оставляющий коммунистам шанс на будущее, — а вдруг всё повернется обратно: Советский Союз и КПСС будут восстановлены — вот тогда это решение Конституционного суда станет юридической основой для возврата компартии её имущества!
Но это, как говорится, бабушка надвое сказала (будет или нет?!), а сейчас имущество компартии стало „выморочным“, обрело новых хозяев, а коммунисты потеряли материальную базу для своей организационной и пропагандистской деятельности. Уже немало!»18
Как мы видим, дети-инвалиды и «чернобыльцы» партией обделены никак не были, но и в планы российских властей не входили. Прогуляйтесь по родному городу и выясните, кому ныне принадлежат бывшие партийные здания.
Ну а теперь о «чёрном» имуществе. Решение Конституционного суда и не способствовало, и не препятствовало возврату собственности, формально выведенной из под юрисдикции партии до её запрета. Просто потому, что суд не рассматривал этот вопрос. Да это и излишне, ведь было уголовное дело, уже упомянутое выше.
Власти имели информацию о судьбе партийных денег как минимум внутри страны. Что они с ней сделали — неизвестно. Имела ли КПРФ, как наиболее крупный кусок некогда единой компартии, отношение к этой «теневой экономике» — тоже неясно.
Партия в последние годы жизни
Как видите, совсем не скучный период. Но самое интересное лежит всё же в сфере внутрипартийной жизни. А она, несмотря на общий упадок, кипела как никогда. И самое значимое в ней связано с формированием той самой КП РСФСР в составе КПСС.
Как известно, РСФСР была единственной республикой, у которой не было национальной компартии и своего ЦК. Территория России всегда управлялась целиком из Центра. В 1990 году российские коммунисты решили исправить эту «ошибку».
Для несведущих заранее обозначу, что часто употребляемая и в литературе, и в газетных публикациях аббревиатура РКП (Российская коммунистическая партия) является синонимом КП РСФСР. Для краткости. И не нужно путать её с РПК (Российской партией коммунистов), основанной одним из лидеров марксистской платформы А. В. Крючковым и впоследствии объединившейся с РКРП.
КП РСФСР не была проектом какой-либо из платформ, существовавшей в КПСС. Напротив, как мы убедимся ниже, все расколы прошли в том числе и через неё. Причина этому — организационная, а не идеологическая, природа её обособления. РКП была концентрацией всех антигорбачёвски настроенных сил в рамках нового, российского, ЦК. Юрий Прокофьев в своей книге «Как убивали партию» свидетельствует, что в ЦК КП РСФСР «избирали в основном людей, настроенных против политики Горбачёва»19 . О том же пишет и Иван Павлович Осадчий:
«Исходными характеристиками во всех случаях были выступления делегатов на XXVIII Съезде КПСС и на учредительных форумах КП РСФСР»20 .
Ближайшая задача новой организации стояла в замыкании на себе всех реальных партийных структур, работающих, что называется, «на земле»21 . И именно поэтому данная затея столь затянулась, что оформление РКП закончилось только к концу 1990 года.
Инициатива здравая, на первый взгляд — оторвать массы недовольных коммунистов от подконтрольных реформистам центральных структур. Ошибка была в том, что под единое знамя собирались кто попало.
В создании зародыша КПРФ засветился В. А. Тюлькин и его «ДКИ», а также ленинградский профессор-обществовед и нынешний «специалист по фашизму на экспорт» М. В. Попов22 . Присутствовал на Учредительном съезде и Анпилов, тогда ещё член марксистской платформы в КПСС и одновременно ДКИ23 . Были люди из ЦК КПСС, которые уже вполне чётко определились в своей антигорбачёвской позиции и весьма откровенно встали на сторону «раскольников», хотя в платформах не участвовали. Родителями со стороны ЦК КПСС для новой организации, помимо «платформистов», стали В. А. Купцов (он и ныне считается одним из отцов-основателей КПРФ), Ю. А. Манаенков и О. С. Шенин24 . Последний и вовсе входил в состав Политбюро. Впрочем, как и первый лидер КП РСФСР И. К. Полозков.
Так как марксистская платформа КПСС активно содействовала данному процессу, сюда можно записать и члена ЦК Алексея Пригарина, её лидера. Все они сохраняли за собой должности в партии «большой», но приложили руку и к формированию ЦК партии «малой». Любопытно, что один из «ветеранов партии», обеспечивающий ей преемственность с прежними структурами в глазах рядовых членов, Егор Лигачёв, вступил в КПРФ только в 1993 году. По крайней мере, упоминаний о его роли в процессах создания организации я не нашёл.
Узнаёте хоть кого-нибудь? Я уверен, что очень немногие имена знакомы сегодня читателю. Мне, честно говоря, тоже было довольно тяжело. Первый состав ЦК КП РСФСР насчитывал более 150 человек, так что вопрос «кто все эти люди?» для меня во время подготовки материала был не менее актуален. Впрочем, нет возможности остановиться на этом подробнее. Тем более, что это «просто» ЦК. Куда интереснее Секретариат и Политбюро новой партии. Там знакомых вам имён куда больше.
Это секретари ЦК КПСС А. Г. Мельников (не путать с И. И. Мельниковым, хотя он тоже был в ЦК КПСС и тоже приложил руку к созданию новой КП) и В. И. Кашин25 . В Политбюро и Секретариат нового ЦК также вошёл не нуждающийся в представлении Г. А. Зюганов26 . Если верить воспоминаниям старых членов КПРФ, особую известность он получил уже после принятия большого поста, благодаря своей статье «Архитектор у развалин», направленной против Яковлева.
Руководящие органы в целом достались тем, кого в будущем назовут сторонниками «зюгановской» линии. А тогда, на фоне горбачёвского ЦК, это были «лютые ортодоксы».
Первым секретарём избрали уже упомянутого Ивана Кузьмича Полозкова, известного своей ярой антиперестроечной позицией члена Политбюро ЦК КПСС. Но он пробыл на своём посту недолго, вскоре отойдя от дел по состоянию здоровья. После его отставки и смерти Ильина (второго секретаря) руководителем партии стал В. А. Купцов, который оказывал на неё сильное влияние и некоторое время после избрания на этот пост Г. А. Зюганова. К слову, после отставки И. К. Полозкова пост первого секретаря изначально предлагали Г. А. Зюганову. Виктор Тюлькин даже признался в том, что ДКИ тогда поддержало эту кандидатуру, но Геннадий Андреевич взял самоотвод и победа досталась Купцову.
Хотя в ЦК новой партии были и радикалы, но про них И. П. Осадчий, как один из основателей, отзывается с пренебрежением:
«В той сложнейшей обстановке, в которой проходила работа Учредительного съезда Компартии РСФСР, невозможно было избрать центральные органы партии из одних убеждённых коммунистов-ленинцев. Пришлось пойти на выделение квоты для „демократической“ и „марксистской“ платформ»27 .
Но ничего страшного, в руководящие органы они не прошли. По крайней мере, я не выделил для себя известных фамилий, связанных с платформами, в Секретариате и Политбюро. А вообще, в ЦК из левых точно вошли Тюлькин, Крючков, Долгов и Пригарин28 . И да, в официальной партийной истории КПРФ что «демократическая», что марксистская платформы берутся в кавычки на равных. А себя они гордо именуют «коммунистами-ленинцами». При этом Осадчий ничуть не врёт в своих мемуарах — будущие «зюгановцы» никогда не оформлялись в отдельную платформу, но выступали на удивление согласованно, сразу составив мощное течение «умеренных».
Причём долго делить своё положение с кем-либо они не собирались уже тогда. Вот статья того же Ивана Осадчего, написанная им буквально за несколько дней до событий августа 1991 года. Она так и не была опубликована в те дни, но текст неплохо отражает настроения времени. Догадайтесь, кто мешал победить КПРФ ещё в 1991 году.
«О каком укреплении единства, прочности, боевитости Компартии РСФСР при этом может идти речь, если внутри самого ЦК и во главе ЦКК Компартии РСФСР оказались лица, открыто и прямо ведущие дело к её развалу, устранению с политической арены, к созданию новой, „демократической“ партии коммунистов России, безропотного придатка президентской власти в РСФСР.
Если к этим многоликим носителям болезнетворных бактерий добавить ещё и „прокоммунистические“ внутрипартийные платформы и движения [выделение моё — В. П.], да ещё собственные промахи, ошибки и „грехи“, то станет сполна очевидной та смертельная опасность, в которой сегодня оказалась и Компартия РСФСР, и в целом КПСС»29 .
Вот она, смертельная опасность для компартии! В августе 1991 года. А вы думали, что это дела лишь наших дней? Нет, всё же есть у КПРФ идеалы, которые она пронесла через всю свою политическую жизнь. А вот и Первый секретарь Полозков с песенкой, которая поётся в КПРФ и по сей день:
«Компартии РСФСР надо решительно избавляться от идейной и организационной эрозии, от неуверенности и бездействия, быстрее преодолеть зацикленность на внутрипартийных проблемах, сконцентрировать усилия на конкретных делах в интересах людей труда, в интересах возрождения России…
<…>
Должны уйти в прошлое недоверие и непонимание между коммунистами и верующими. Но важно отметить и другое: некоторые вновь народившиеся в республике политические силы активно внедряются в церковные структуры, ищут там для себя опору и поддержку. Политизация религиозной сферы может привести к тяжёлым социальным конфликтам на национально-религиозной почве. Мы призываем политические партии воздержаться от использования нравственного авторитета религии в своих интересах»30 .
Вы в это только вдумайтесь. Глава компартии просто не понимает происхождения религии, её сущности и роли в обществе с марксистской точки зрения! И его выбрали. Уже тогда, причём «ортодоксы». Для людей, которые ещё верят в перевод КПРФ на радикальные рельсы изнутри, есть повод задуматься. Может ли эта партия стать чем-то другим, если фатальные ошибки были заложены уже в самом её основании?
На этом фоне много выгоднее смотрится выступление на учредительном съезде В. А. Тюлькина:
«Вчера на совещании представителей делегаций проводилась мысль, что на сегодняшнем этапе партия излишне увлеклась теоретизированием и что она не даёт установок и рекомендаций по оценке сложившейся ситуации и в обществе, и в партии. Думаю, можно согласиться только с последней частью этого положения. Действительно, на выходе партия ничего не даёт. Но согласиться с тем, что она излишне занимается вопросами теории, нельзя. Если во что и удалось втянуть партию, то это никак не в дискуссию по теории, а — извините, я может быть грубо выражусь, — во внутрипартийные дрязги, которые большинству народа глубоко безразличны.
Теоретическая работа в партии находится в забвении. И именно потому, что не решаются общие вопросы, при решении частных тактических вопросов мы то и дело спотыкаемся и у нас наблюдаются разброд и шатание»31 .
Но за ним и его людьми партия не пошла. По крайней мере, вся. Как, почему, были ли варианты — отдельный вопрос. Здесь я ставлю своей задачей просто обрисовать вам общее состояние этой структуры перед запретом.
Лучше всего все эти вещи характеризует атмосфера обсуждения программных документов нового объединения:
«Острейшие, подчас непримиримые споры по многим положениям проекта „Программы действий КП РСФСР“ возникали, как правило, не между юридическими членами Подготовительного комитета, а между Подготовительным комитетом и приглашёнными к участию в его работе представителями право- и леворадикальных оппонентов в лице „Демократической платформы в КПСС“ (В. С. Липицким) — с одной стороны, и представителями „Марксистской платформы“ А. А. Пригариным и А. В. Колгановым, а также движения „Коммунистическая инициатива“ — А. А. Сергеевым и Г. К. Ребровым. И те, и другие, и третьи были крайне неуступчивыми и бескомпромиссными.
Когда я убеждался, что достичь согласия или хотя бы компромисса не удаётся, вносил предложение (как единственно возможный „якорь спасения“): записать в проекте „Программы действий“ альтернативные предложения платформ. Это позволило продолжить и завершить работу над документом, а затем и опубликовать его.
Под окончательным вариантом согласованного проекта „Программы действий КП РСФСР“, опубликованном в печати и разосланном всем региональным организациям КП РСФСР, стояли подписи: И. П. Осадчего — от Подготовительного Комитета; В. С. Липицкого — от „Демократической платформы в КПСС“; А. А. Сергеева — от движения „Коммунистическая инициатива“; А. А. Пригарина — от „Марксистской платформы в КПСС“»32 .
Может возникнуть логичный вопрос — зачем? Зачем эта партия вообще была нужна? Ну, как я уже указал выше, она представляла собой антигорбачёвский штаб. «Свалить» Михаила Сергеевича было самой ближайшей политической целью равно для всех. И своим появлением она ловко вышибла реальную власть из рук ЦК КПСС. Потому что последний и так уже фактически не управлял союзными партиями, а теперь он не управлял и ячейками на территории РСФСР. Возможно, всё это даже имело бы смысл, свершись оно на пару лет раньше. Но момент был упущен. Партия потеряла всё, что могла, и тому же Горбачёву уже была не нужна. Тем более, что в ней он всегда видел противницу своих начинаний.
А чем же тогда управляла сама российская компартия? К моменту своего окончательного формирования в 1991 году это рыхлое объединение, по недоразумению названное партией, управляло… почти ничем. Всё в той же статье «У роковой черты» И. П. Осадчий так описывает состояние партии:
«…по-прежнему многочисленный состав членов ЦК КП РСФСР используется крайне редко и пассивно; его роль в основном сведена к обсуждению и принятию постановлений на Пленумах ЦК. Необходимо безотлагательно перестроить работу так, чтобы члены ЦК были причастны к выработке, определению всей политики и тактики, всех программных документов Компартии РСФСР и стали организаторами их проведения в жизнь.
И последний вопрос, который хочу затронуть в этих заметках, — о путях оздоровления и выздоровления Компартии РСФСР. Не буду касаться всех возможных „рецептов“. Обозначу лишь один, по моему убеждению, самый радикальный и самый безотлагательный.
Как-то в одной из бесед В. И. Ленин говорил: политическая тактика — то же, что и тактика военная. И чтобы выиграть политическую кампанию, как и военное сражение, необходимо, прежде всего, знать, каковы наличные силы, на которые мы можем рассчитывать, опираться, начиная политическую кампанию. Сегодня же никто не может сказать, каков численный состав партии: 10 или 5 миллионов? или 100 тысяч? Соответственно наличным силам можно готовить и политическую кампанию, рассчитывать на её успех.
Сотни первичных партийных организаций уже многие месяцы ничем не заявляют о себе, своей деятельности, даже партийные собрания не проводят и членские взносы не собирают. Многие тысячи ещё состоят в членах КПСС, не решаясь ни выйти из её состава, ни проявить заметную активность, способность и готовность бороться за дело партии, за социализм, за интересы трудового народа.
Высокий удельный вес членов КПСС и среди депутатов Советов всех уровней — союзного, российского, краевых, областных, местных. Но они распылены, рассыпаны в различных депутатских группах или колеблются, как маятник, из одной крайности в другую, ведут себя политически непредсказуемо, сторонятся партийных комитетов.
Разве при таком положении можно рассчитывать на успешное проведение намечаемой политической линии, на победу в политических баталиях?
Рецепт здесь один: перерегистрация членов партии.
В руководящих кругах Компартии РСФСР и сегодня кое-кто считает перерегистрацию нежелательной и несвоевременной кампанией; тревожится, как бы она не ускорила уход из партии сомневающихся, колеблющихся, не причаливших к определённому берегу.
По моему убеждению, эта позиция сегодня не выдерживает никакой критики. Необходимость перерегистрации назрела и перезрела. Больше того, мы уже здорово опоздали с её проведением»33 .
Возможно, иные источники заставят взглянуть на ситуацию по-новому, но пока думается, что ребёнок был мертворождённым. Хотя не спорю, данную структуру можно исторически оправдать на дальней дистанции. Новая КП была бы безусловно полезна в аппаратных играх на высшем уровне, так как совершенно меняла порядок формирования следующего состава ЦК КПСС. В пользу «консерваторов». В случае неуспеха это всё ещё была база для более осязаемой организации. Только вот не было уже её, этой дистанции. Но основатели этого ещё не знали.
Однако же находились голоса и против создания новой партии, и нельзя сказать, что их опасения были лишены всякого смысла. Например, Юрий Прокофьев, тоже член Политбюро ЦК КПСС и не последний человек в партийной иерархии, был решительно против. И в принципе, его опасения сбылись почти полностью:
«По вопросу создания КП РСФСР шла жёсткая борьба между её сторонниками и противниками. Я был и остаюсь противником.
Создание КП Российской Федерации — это конец КПСС, поскольку из единой организации Коммунистическая партия Советского Союза становится конфедерацией компартий союзных республик. И таким образом централизованное влияние прекращается. Я уже тогда понимал: то, что связывало Союз в единый, живой организм, будет разорвано, так как руководители компартий под влиянием националистических настроений, стремясь поправить ошибки Центра, обращая основное внимание на местнические интересы, будут всё больше и больше занимать националистическую позицию [выделение моё — В. П.].
Уже тогда пошёл разговор о создании своих программ и уставов КП союзных республик — шло разрушение единой партийной структуры, а значит и разрушение единого союзного государства. Я об этом говорил, спорил, доказывал. К сожалению, безрезультатно.
Были и голоса „за“ (и их немало), которые, выступая за создание КП РСФСР, мотивировали это тем, что Российская Федерация оказалась в самом сложном положении. Она не имеет своей партийной организации, что ставит её в подчинённое положение.
Но тут выдвигался противовес других: если в России будет партийная организация, а это 9 млн коммунистов, то есть более половины численности КПСС, тогда явно на любом съезде российская компартия станет играть главную роль.
Но, возражали им, надо будет придумать какие-то пропорции для выборов, какую-то систему для голосования, чтобы и маленькая компартия имела свой голос. И эта проблема, уверяли они, решаемая.
В общем, шла борьба. Основным доводом было следующее: надо поднимать престиж России, защищать национальные интересы страны, укреплять государственность, а для этого нужна российская коммунистическая партия… КП РСФСР была создана. Но нет худа без добра. При всех издержках, её образование сослужило службу, которую не предполагали её создатели: после событий августа 1991 года, когда на Конституционном суде ей удалось дистанцироваться от КПСС, КПРФ легализировали в масштабах всей России»34 .
Кстати, за эту позицию ему «отомстил» в своих мемуарах Иван Осадчий, записав I секретаря МГК в «демократы»:
«Немало трудностей на пути образования Компартии РСФСР исходило от руководства Московской организации КПСС, основательно поражённой социал-демократическими настроениями, тон в которых задавали всё те же псевдодемократические элементы, буйно проросшие в её рядах и в огромной мере определявшие её политику»35 .
Причём Осадчего не смущает даже то, что буквально через несколько глав он позволяет себе цитировать отрывок, указывающий на совершенно противоположные факты:
«Руководитель Украинской парторганизации С. И. Гуренко потребовал вновь законодательно закрепить за КПСС статус правящей партии, восстановить прежнюю систему расстановки руководящих кадров, контроль партии над средствами массовой информации. Его поддержали руководители Московской городской парторганизации Прокофьев [выделение моё — В. П.], Ленинградской областной — Гидаспов, белорусской республиканской — Малофеев»36 .
Да и мемуарные писания Прокофьева не оставляют сомнения, что его взгляды безусловно где-то в стороне «национал-коммунизма», причём во вполне себе зюгановском духе. Однако Юрий Прокофьев с КП РСФСР порвал уже в 1993 году и ушёл делать бизнес. Причём он даже не скрывает, что свою фирму специально организовал из бывших функционеров37 .
Выделение КП РСФСР в отдельную партию и сосредоточение полномочий в руках В. А. Купцова и его соратников ещё сыграет в судьбе компартии роковую роль. И речь не об отдалённом будущем. Ситуация в партии, вслед за общей ситуацией в стране, уже в 1991 году круто изменится. Горбачёв и его сторонники окончательно покинут ряды КПСС, и с этими коррективами противостояние двух ЦК приобретёт совершенно иной смысл.
КПСС вне закона
Если смотреть в корне, то правовую базу для всех последующих указов, касающихся запрета КПСС и КП РСФСР, дал закон от 14 марта 1990 года «Об учреждении поста Президента СССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию СССР». Это тот самый момент, когда официально была отменена 6-я статья Конституции СССР:
«Статья 6. Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу.
Вооружённая марксистско-ленинским учением, Коммунистическая партия определяет генеральную перспективу развития общества, линию внутренней и внешней политики СССР, руководит великой созидательной деятельностью советского народа, придаёт планомерный, научно обоснованный характер его борьбе за победу коммунизма.
Все партийные организации действуют в рамках Конституции СССР»38 .
В ретроспективе решение было неоднозначным, хотя и назревшим. В 1990 году КПСС уже точно не была «руководящей и направляющей», так что юридические поправки просто отразили изменения в действительности. Но вместе с тем именно этот шаг, продублированный и российскими государственными структурами, создал основу для последующих указов Б. Н. Ельцина. Сложно было бы объявить неконституционной партию, роль которой была закреплена в Конституции. Формально-юридическое обоснование запрета было бы точно куда более слабым. А с другой стороны, это был отличный аргумент для само́й же компартии в ходе судебного процесса — к моменту запрета она уже более года превратилась в одну из многих политических сил. По крайней мере, с юридической точки зрения.
Это был законодательный акт общесоюзного значения, который механически повторили республики. Но нельзя забывать, что данный период — время законодательной войны между двумя Центрами, общесоветским и российским. И если М. С. Горбачёв на данном шаге остановился, то Б. Н. Ельцин вполне резонно решил, что такие изменения надо подкрепить более конкретными действиями. 20 июля 1991 года издан Указ Президента РСФСР № 14 «О прекращении деятельности организационных структур политических партий и массовых общественных движений в государственных органах, учреждениях и организациях РСФСР».
В Указе напрямую говорилось о компартии лишь в моментах, связанных с совместной деятельностью ЦК и Совета министров. Однако не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, против кого именно направлены и остальные пункты этого документа. Прежде чем отрезать КПСС голову, ей отрезали ноги, поскольку производственная структура комплектования партии была всё ещё актуальна. А перестройка организации в тех условиях грозила ещё больше вогнать компартию в ступор и переключить основное внимание актива с политики на внутренние дела.
Парадокс этого указа состоял в том, что он бил не только по коммунистам (хотя преимущественно по ним, спору нет), но и по всем остальным политическим партиям. На тот момент в нашей стране любая партия могла создавать свои первичные организации на любых предприятиях. Согласно Закону РСФСР «О предприятиях и предпринимательской деятельности в РСФСР» в первой его редакции от 25 декабря 1990 года. Благодаря же данному Указу они такое право потеряли, не успев к нему даже привыкнуть. Указ Президента РСФСР, который был по рангу ниже Закона РСФСР, его перекрыл. Это при том, что глава республики на тот момент вообще не имел прав к установлению или конкретизации законов, затрагивающих право граждан на объединение. Ещё одна забавная черта этой ситуации — проведение Закона РСФСР «О предприятиях…», где трудовому коллективу было дано право «заниматься политикой», и данный документ Ельцин проталкивал в равной степени. Только с интервалами в полгода39 . Феликс Рудинский добавляет, что ещё было противоречие этого Указа и Закона СССР от 1983 г. «О трудовых коллективах и повышении их роли в управлении предприятиями, учреждениями, организациями»40 .
В книге Ивана Осадчего достаточно много стенаний на тему того, как всё это было незаконно, и ворох подкрепляющих это дело ссылок. То, что считалось для них неоспоримым относительно истории Октября, почему-то никак не укладывалось в голове относительно современности. А именно, что социальные катастрофы исторического масштаба, а крах социализма в СССР был именно таким событием, редко умещаются в правовые рамки.
Право — удел сильного и зиждется лишь на силе принуждения. Потому его нормы диктует только правящий класс. И если есть сила к принуждению, то норма будет претворяться в жизнь. Нет её — и она мертва, сметена самой действительностью, сколь бы изящно ни была написана на бумаге.
В 1991 году было нечто подобное, а потому оставим в стороне эти весьма наивные рассуждения «легитимистов» о том, что нечто должно жить или умереть, потому что иное незаконно: распад СССР, разгон Верховного совета в 1993… Да, может и незаконно. Тем не менее, они это сделали, это совершившийся факт, а вы ничего сделать не можете.
Говоря проще: может найтись суд, который своим волевым решением лишит родителей не только родительских прав, но и отменит биологическое родство. В последнем случае природе нет никакого дела до юридических формальностей. С историей то же самое.
Так что тут я бы хотел обратить внимание на то, что вот этот «директивный» характер управления государством посредством Указов президента, с которым мы столкнёмся ещё не раз, — далеко не чрезвычайная мера переходного периода. Современность подтверждает, что это имманентная черта всей новой российской государственности. Она не связана с «предательством идеалов 1990-х» или с тем, что кто-то — «бывший чекист». Сверхсильная президентская власть в России — это даже не «ошибка, которую никто не хотел»!
Если посмотреть на Конституцию РФ, принятую в 1993 году, и сравнить с прежней Конституцией РСФСР, с проектом Верховного совета, то можно увидеть, как либералы тех лет стремились к закреплению в России авторитаризма.
У нас президент может одними только указами создать федеральные округа на манер генерал-губернаторств царской России, вообще не предусмотренные Конституцией РФ, посадить туда своих уполномоченных, которых никто не выбирает, и усечь без того чахлый российский федерализм ещё сильнее. И это закономерный итог развития института президентства в РФ, каким видели это его архитекторы.
В отличие от пустого трёпа о законности, вот это на самом деле важно. Потому что подобные тезисы, подкреплённые фактами из нашей недавней истории, — самое мощное оружие против тех, кто надеется на харизматичного кандидата от оппозиции, которому власть просто так возьмут и отдадут. Оружие против тех, кто считает, что борьба за места в парламенте нашей страны может хоть что-нибудь изменить к лучшему. Потому что если они не провокаторы, то их беда в полном непонимании того, как вообще устроен государственный механизм РФ.
КПРФ пыталась оспорить закон о департизации, но не в рамках «Дела КПСС», а чуть позже. Накануне II Съезда, основавшего партию заново, было подано ходатайство в Конституционный суд о признании неконституционным и «департизации». Но дело рассмотреть так и не успели, ибо после октября 1993 года Б. Н. Ельцин «переформатировал» Конституционный суд, привязав его на короткий поводок. Здесь уже сама возможность оспаривания Указов президента кем-либо вовсе исчезла41 .
Если быть вполне откровенным, то это, возможно, и к лучшему. Мне слабо верится, что коммунисты могли бы извлечь из его отмены некую пользу, а вот для деятельности «Единой России» в наши дни это был бы внушительных размеров простор. Они и сейчас вовсю пользуются своим положением, но если бы присутствие «партии власти» на всех предприятиях и в учреждениях было ещё и формально узаконено, то контроль был бы ещё дотошнее, чем сегодня. Но очень примечателен факт, что КПРФ хотела избавиться от территориального построения своих первичек и вернуться к производственному.
Всё это было только прологом к казни. Основные удары пришлись на вторую половину 1991 года, когда ГКЧП потерпел сокрушительный провал. На волне общей антикоммунистической истерии Ельцин издал три основных указа, которые и стали поводом для последующего судебного разбирательства. Они-то и отрезали партии голову.
Первый — это Указ Президента РСФСР от 23 августа 1991 года № 79 «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР». Затрагивал этот документ только КП РСФСР, так как, по-видимому, судьба союзной компартии ставилась в зависимость от того, что будет с общесоюзным центром в ближайшие дни. Полномочия относительно КПСС в целом Б. Н. Ельцин присваивать себе пока что не решался.
Оставим за скобками то, что Президент РСФСР вообще не имел на тот момент никаких прав своим единоличным указом запрещать какие-либо партии и движения. Что по факту? КП РСФСР вменялось отсутствие официальной регистрации (это в ходе судебного разбирательства скорее выручит компартию, нежели помешает ей), поддержка ГКЧП и препятствование осуществлению закона о департизации.
Как итог, на КП РСФСР необходимо было наложить ряд санкций. Министерству внутренних дел и Прокуратуре поручено провести расследование антиконституционной деятельности РКП и приостановить деятельность всех органов и организаций КП РСФСР (в том числе и первичных, оговорка о их статусе появится только после судебного решения). МВД должно было взять на себя охрану имущества партии, а Центробанку было поручено заморозить все её счета. Надзор за всем этим возлагался на прокуратуру.
Всё это были временные меры «до решения суда», о чём говорится в самом Указе. Но не подумали же вы, что в действительности состоится суд? Нет и ещё раз нет.
Согласно Указу от 25 августа 1991 года № 90 «Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР» все её активы были конфискованы, то есть переданы в собственность государства. Буржуазного государства. В основном они достались местной исполнительной власти. В этом указе Борис Николаевич уже не боится решать и судьбу КПСС. Да, то что Горбачёв — политический труп, стало понятно уже спустя несколько дней после путча.
А 6 ноября 1991 года — финальный акт. Указом Президента РСФСР Б. Н. Ельцина № 169 «О деятельности КПСС и КП РСФСР» коммунистическая партия в России была запрещена. И не стали ждать никакого суда. Честно говоря, не могу объяснить тот досадный промах властей, что они его вообще пообещали в Указе №79.
Понимая, что попадает в неловкую ситуацию с точки зрения права (у президента нет полномочий запрещать отдельные партии по своему желанию), Б. Н. Ельцин предпринимает интересный ход. Указ открывается следующей преамбулой:
«События 19−21 августа высветили со всей очевидностью тот факт, что КПСС никогда не была партией. Это был особый механизм формирования и реализации политической власти…»
Короче говоря, если не партия — то можно.
Также партии («партии», не-партии?) вменялось в вину то, что имущественную основу своей деятельности она формировала за государственный счёт, а следовательно — незаконно. Учитывая те дотации, которые государство платит сегодня политическим партиям, прошедшим в Государственную думу, «законны» в России лишь те политические силы, которые не входят в парламент.
На руководящих структурах КПСС и КП РСФСР также «лежит ответственность за исторический тупик, в который загнаны народы Советского Союза, и тот развал, к которому мы пришли». Это только лишь 1991 год, а потому не удивляйтесь — Ельцин, переживающий за развал державы, пока что является нормой. Но потом СНГ не получится, Беловежская пуща «не выстрелит» и этот мотив как-то уйдёт из официальной риторики.
Ещё одним пунктом обвинения было разжигание «среди народов страны религиозной, социальной и национальной розни, посягательство на основополагающие, признанные всем международным сообществом права и свободы человека и гражданина». Чувствуете? Всё это что-то напоминает и вызывает мощное чувство дежавю. Правда, направленное в будущее, уже в наши дни…
Указывалось, что деятельности своей КПСС и КП РСФСР, несмотря на принятые ранее правовые акты (даже тут просчёт — первый указ никак не задевал КПСС, только её республиканское отделение), не приостановили, а само их существование угрожает новым путчем. А значит, организации эти нужно запретить и распустить, имущество передать государству, а органам исполнительной власти обеспечить исполнение данного решения.
Ну и ещё, КП РСФСР по-прежнему не имеет регистрации. А регистрация КПСС не соответствует российскому законодательству (регистрация КПСС не соответствует законодательству 1991 года, вы только вдумайтесь…). Это тоже вменялось в вину структуре, которая была даже лишена возможности исправить данный огрех.
В Указе отдельно оговаривалось, что в преамбуле, что во втором пункте, о недопустимости преследования людей за принадлежность к КП РСФСР или КПСС. Это закрывало вопрос о люстрации. По крайней мере, на ближайший период.
Не нужно обладать блестящим юридическим образованием, чтобы понять — эти Указы имели шаткое правовое основание. Впрочем, вот весьма развёрнутое мнение Феликса Михайловича Рудинского — доктора юридических наук, профессора, одного из юридических представителей компартии на процессе:
«На 11 страницах машинописного текста я дал правовой анализ статей Указов. Политические суждения и идеологические выпады, содержащиеся в преамбулах, я не оценивал. Смысл заключения сводился к тому, что они противоречат ст. 7, 10, 49, 163, 1 Конституции РСФСР, ст. 1 Закона СССР „Об общественных объединениях“, ст. 2, 17 Закона РСФСР „О собственности в РСФСР“, ст. 12, 13 Декларации о государственном суверенитете РСФСР. Они нарушают ст. 17, 20 Всеобщей Декларации прав человека, ст. 14, 22 Международного пакта о гражданских и политических правах, п. 10.3 Документа Копенгагенского Совещания конференции по человеческому измерению СБСЕ 1990 г. Приведу лишь некоторые выводы из моего заключения:
„Ни законодательство СССР, ни законодательство РСФСР не предоставляют Президенту РСФСР право распускать партии и объявлять государственным их имущество“.
„В результате роспуска партии права миллионов граждан-членов первичных партийных организаций оказались неосновательно нарушенными“.
По поводу обвинительных формулировок: партийная деятельность „носила явно антинародный, антиконституционный характер“, ГКЧП было „поддержано руководством КПСС“ я написал:
„В данном случае глава исполнительной власти присваивает себе функции судебной власти, нарушая принцип разделения властей. Нарушена ст. 163 Конституции РСФСР, где сказано:
‚Правосудие в РСФСР осуществляется только судом‘“.
По поводу положения Указа от 6 ноября 1991 г.: „КПСС никогда не была партией“ я написал следующее:
„Утверждая это, Президент ссылается как на юридическое основание Указа на ст. 7 Конституции РСФСР, посвящённую политическим партиям. Логическая несостоятельность подобной ссылки заключается в следующем: если КПСС не партия, то ссылка на ст. 7 Конституции неуместна; если же ссылаются на эту статью, то тем самым рассматривают КПСС и КП РСФСР как политические партии“»42 .
Можно, конечно же, поиронизировать над этим заключением. Мол, коммунисты, для которых всегда на первом месте была революционная целесообразность, побежали в суд! Особенно в свете того, что я писал о роли права выше. Для чего же я тогда занимаюсь тут пересказом то Ельцина, то Рудинского? Из чисто прагматических, утилитарных целей: «ваши нарушения закона — нарушения, а наши — лишь небольшие огрехи»? Отнюдь.
Просто если бы речь шла, например, о Прибалтике, подобный разбор был бы бессмысленным и пустым. Там компартии запретили и всё. Законно или незаконно — никто в подробности не стал вдаваться. Контрреволюционная целесообразность, вот почему. Но Россия всё-таки не Прибалтика. Там активность местных Народных фронтов обеспечила десоветизации полную поддержку. В России подобное было невозможно. Августовский переворот всколыхнул население только в двух столицах, а потому подобному мероприятию нельзя было обеспечить единогласную поддержку на всей территории государства.
Нельзя сбрасывать со счетов и то, что антикоммунистическая риторика постепенно эволюционировала в антироссийскую и превращалась в оружие для выставления счетов «старшему брату» в качестве «прародителя» советского режима. От этих обвинений можно было либо отбиваться, либо принять их, посыпав голову пеплом. Но в последнем случае пришлось бы платить валютой и терять политические очки на международной арене. В частности, было бы поставлено под сомнение само существование ялтинской системы международных отношений. Если СССР был преступным государством, то итоги Второй мировой надо бы пересмотреть… А это уже было дороже, чем все советские долги. Это до сих пор сдерживает антикоммунистический настрой властей.
В конце концов, реализация мер по «окончательному решению коммунистического вопроса» натыкалась на банальное отсутствие кадров43 . Если проводить люстрации, то в каких пределах? Сам Борис Николаевич Ельцин, на минуточку, кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС! Ещё неизвестно как бы всё повернулось, сложись обстановка внутри партии иначе. Но предположим, что «политическое харакири» со стороны Ельцина совершилось — а кем восполнять кадры? Даже не на высшем уровне, а хотя бы в городских хозяйствах? Советы в начале 1990-х — это вполне стандартные парламенты, республиканские или региональные, тянущие за собой ряд побочных функций предыдущего периода и амбиции на всевластие. Именно поэтому, когда Алексею Пригарину задали вопрос о люстрации, он иронично заметил:
«Люстрация в России? На это было бы забавно посмотреть, особенно на тех, кто бы её стал проводить, ведь все были в партии».
Против мер антикоммунистического характера играло и само время — чем дальше шли реформы, тем хуже чувствовало себя население. Посмотрите на дату инициации процесса — май 1992. Начало этого года и по сей день является самым тяжёлым периодом в истории «новой России». Тотальное обнищание населения44 . Резкий скачок цен при куда более медленном, чем ожидалось, наполнении рынка товарной массой. И всё это накладывается на начало приватизации, которая была рассчитана на формирование класса крупных капиталистов, а не широких слоёв мелких собственников. Эта обстановка раскалывает общество, раскалывает парламент (начало затяжного конфликта Верховного Совета с Б. Н. Ельциным тоже приходится на этот период), и появляется первый, пока ещё не совсем внятно сформулированный запрос на красный реванш45 .
Вот именно в этот момент мы можем говорить о том, что расстановка социальных, а следовательно и политических, сил в обществе меняется. И меняется не в пользу правительства Гайдара, не в пользу президентской команды. Потому-то все эти юридические тонкости, которые кажутся малозначительными и надуманными, становятся значимыми. Потому что теперь они — оружие в политической борьбе. Из разряда юридического казуса, существующего лишь на бумаге, они переходят в статус реальной проблемы. И благодаря чему? Именно. Благодаря движению живой действительности, но не потому, что они всегда были значимы на бумаге, сами по себе и «вообще».
А от оружия в политической борьбе просто так не отказываются. И будь на месте компартии «Демократический союз» — они бы точно не отказались от такой возможности.
Но остается ещё один вопрос — а какова общая роль этих указов для истории России в целом? Если смотреть глобальнее? Не думаю, что смогу вам ответить на этот вопрос с точки зрения ближайшего окружения Ельцина, где всё это принималось. Требуется поднимать значительный массив источников, причём личного происхождения. Могу лишь констатировать ту объективную роль, которую они в итоге сыграли.
Во-первых, они вплоть до 1993 года устранили какую бы то ни было реальную оппозицию курсу реформаторов. Политических партий в России было много, политическим прожектёрством относительно вопроса «Как нам обустроить Россию?» страдало огромное количество народа. Но только КПСС, даже в её самом ослабленном виде, имела за собой политическую историю, материальные ресурсы, численность и чёткую, пусть и раскалиброванную, организацию во всех регионах страны. И только она, уйдя в оппозицию, могла стать реальным политическим конкурентом для президента. У последнего, к слову, тогда не было своей партии, и опора шла только на конкретные группы в Верховном совете. В этих условиях очень важно было добиться, чтобы политический вакуум продержался как можно дольше. Куски компартии, которые начали отваливаться от неё после запрета, ситуацией овладеть не смогли. И судя по уже цитировавшимся мемуарам Собчака, власти это предвидели.
Во-вторых, подобное торможение деятельности способствовало тому, что компартия упустила раунд противостояния, связанный с проведением «шоковой терапии». С самым болезненным её этапом. Безусловно, коммунисты смогли бы сыграть на всех промахах правительства Е. Гайдара. Хорошо или плохо, мы уже не узнаем, потому что не сыграли.
В-третьих, данные указы помогли лично Борису Николаевичу упрочить своё положение. Тогда ещё никто не знал, что он станет незаменимым, пока сам не уйдёт. После того как эйфория «победы над ГКЧП» схлынет, многие смогли бы заметить: «король-то голый!» Знамя и дело Андрея Сахарова перехватил не какой-нибудь всеми гонимый диссидент, либеральный интеллектуал, а простой секретарь Свердловского обкома с повадками провинциального чиновника!
Благодаря перестройке, сумев вовремя понравиться нужным людям, Ельцин возглавил московскую партийную организацию и практически выбился на Олимп политической жизни тех лет. Безусловно, он обладал недюжинной харизмой и определённой управленческой жилкой, а атмосфера поздней КПСС помогла ему открыть в себе талант к политическим интригам.
Но партийная карьера не срослась. И вот уже бывший кандидат в Политбюро скорбит над гробом «совести нашей эпохи», становясь первым лицом возглавляемой Сахаровым «Межрегиональной депутатской группы». С точки зрения тех лет, в этой биографии плохо всё, что до участия в МДГ. Потому образ антикоммуниста, борца за демократию и противника любого державничества (в первую половину правления) был важной частью политического имиджа Бориса Ельцина. Такой же, как и образ борца с привилегиями и «человека из народа» в начале перестройки.
Я не встречал источников, которые бы прямо свидетельствовали о том, что такая «имиджевая» цель намеренно преследовалась.
Тем не менее, подобные «меры против красных» объективно играли на построение этого мифа. Мифа о либеральном реформаторе и декоммунизаторе… чуть было не ставшем членом Политбюро.
Благо, компартия оказалась достаточно вменяема для того, чтобы воспользоваться ситуацией и дать бой на чужой территории. Или уже «компартии»?
Продолжение следует…
Примечания
- Собчак А. А. Жила-была КПСС. / Глава 5. Суд над КПСС // Анатолий Собчак. Официальный сайт. ↩
- Материалы дела о проверке конституционности Указов Президента РФ, касающихся деятельности КПСС и КП РСФСР, а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР. Том 1. М.: Спарк, 1996. С. 3-5. ↩
- Материалы дела о проверке конституционности Указов Президента РФ, касающихся деятельности КПСС и КП РСФСР, а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР. Том 1. М.: Спарк, 1996. С. 7. ↩
- Рудинский Ф. М. «Дело КПСС» в Конституционном Суде. М.: Былина, 1998. С. 10. ↩
- Пихоя Р. Не попасть в историю // Огонёк. 30.11.2003. №43 (4822). ↩
- Шевырин С. А. Хранители истории. Пермский партархив на рубеже веков // Пермский государственный архив социально-политической истории. Официальный сайт. ↩
- ОГАСПИ. Ф. 8021 Оп.1 Д. 551 Л. 20-22. ↩
- ОГАСПИ. Ф. 8021 Оп. 1 Д. 551 Л. 25. ↩
- ОГАСПИ. Ф. 8021 Оп. 1 Д. 551 Л. 24. ↩
- ПермГАНИ. Ф. 8055 Оп. 1 Д. 920 Л. 1-2. ↩
- Пихоя Р. Не попасть в историю // Огонёк. 30.11.2003. №43 (4822). ↩
- Жданкин Андрей. Поиск денег КПСС: много вернуть не удастся // Известия. 25 мая 1992. №118 (454). ↩
- Жданкин Андрей. Поиск денег КПСС: много вернуть не удастся // Известия. 25 мая 1992. №118 (454). ↩
- Руднев В. Дело о финансах КПСС // Известия. 19 ноября 1993. №222 (24077). ↩
- Иллеш А., Руднев В. Поиски денег КПСС: пессимистический конец // Известия. 1 апреля 1993. №60 (23915). ↩
- Иллеш А., Руднев В. Поиски денег КПСС: пессимистический конец // Известия. 1 апреля 1993. №60 (23915). ↩
- Заседание Конституционного суда Российской Федерации 7 июля 1992 года // Материалы дела о проверке конституционности Указов Президента РФ, касающихся деятельности КПСС и КП РСФСР, а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР. Том 1. М.: Спарк, 1996. С. 35-36. ↩
- Собчак А. А. Жила-была КПСС. / Глава 5. Суд над КПСС // Анатолий Собчак. Официальный сайт. ↩
- Прокофьев Ю. А. Как убивали партию / Последние съезды партии // e-reading.club. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Кадровые вопросы КП РСФСР // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Первый этап (19−23 июня 1990 года) // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Подготовка Российской партийной конференции // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Второй этап Учредительного съезда Компартии РСФСР (4–6 сентября 1990 года) // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Второй этап Учредительного съезда Компартии РСФСР (4−6 сентября 1990 года) // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Кадровые вопросы КП РСФСР // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Кадровые вопросы КП РСФСР // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Второй этап Учредительного съезда Компартии РСФСР (4–6 сентября 1990 года) // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Второй этап Учредительного съезда Компартии РСФСР (4–6 сентября 1990 года) // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / У роковой черты // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Второй этап Учредительного съезда Компартии РСФСР (4−6 сентября 1990 года) // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Первый этап (19–23 июня 1990 года) // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Сверить курс на перепутье // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / У роковой черты // Wikireading.ru. ↩
- Прокофьев Ю. А. Как убивали партию / Последние съезды партии // e-reading.club. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / XXVIII Съезд КПСС // Wikireading.ru. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / XXVIII Съезд КПСС // Wikireading.ru. ↩
- Прокофьев Ю. А. До и после запрета КПСС. Первый секретарь МГК КПСС вспоминает… / Харакири не ожидается // Сетевой литературно-исторический журнал Великороссъ. ↩
- Конституция (Основной закон) Союза Советских Социалистических Республик. М.: Правда, 1977. С. 8. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Июнь — август 1991-го // Wikireading.ru. ↩
- Рудинский Ф. М. «Дело КПСС» в Конституционном Суде. М.: Былина, 1998. С. 26. ↩
- Осадчий И. П. Как это было… К истории Компартии РСФСР — КПРФ / Июнь−август 1991-го // Wikireading.ru. ↩
- Рудинский Ф. М. «Дело КПСС» в Конституционном Суде. М.: Былина, 1998. С. 28. ↩
- Попцов О. М. Хроника времён «царя Бориса». Edition Q Verlags-GmbH: Совершенно секретно, 1995. С. 76. ↩
- Коткин С. Предотвращённый Армагеддон. Распад Советского Союза, 1970-2000. М.: Новое литературное обозрение, 2018. С. 121. ↩
- Попцов О. М. Хроника времен «царя Бориса». Edition Q Verlags-GmbH: Совершенно секретно, 1995. С. 85. ↩