~ 50 мин

Полтора года назад я напи­сал ста­тью под назва­нием «Основной вопрос совет­ской фило­со­фии». В ней я наме­тил кон­туры, по кото­рым дви­га­лась фило­соф­ская мысль в СССР, и опре­де­лил место Эвальда Ильенкова в этом про­цессе. Статья не явля­ется исчер­пы­ва­ю­щим иссле­до­ва­нием, мно­гое в ней изло­жено сжато и одно­сто­ронне. Её цен­ность в том, что она ста­вит под сомне­ние штампы ста­лин­ских про­па­ган­ди­стов и мифо­ло­гию потом­ков шести­де­сят­ни­ков. Кроме того, в ней акту­а­ли­зи­ро­вана дис­кус­сия онто­ло­гов и гно­сео­ло­гов. Пришло время допол­нить и обоб­щить исход­ные тезисы, а также про­ана­ли­зи­ро­вать реак­цию ильен­ков­цев на статью.

Фальсификация советской философии

У ильен­ков­ской школы есть две круп­ных работы по исто­рии совет­ской фило­со­фии. Начнём с книги Мареева и его лжи о дебо­рин­ской школе.

Плеханов — великий теоретик, Ленин — великий практик

«А. М. Деборин счи­тал Ленина только прак­ти­ком, а вели­ким тео­ре­ти­ком у Деборина, есте­ственно, был его учи­тель Г. В. Плеханов» (С. Мареев).

«В конеч­ном счёте, уже после смерти Ленина, вос­тор­же­ствует фор­мула Деборина: Ленин — гени­аль­ный прак­тик, Плеханов — гени­аль­ный тео­ре­тик. И только Сталин будет наста­и­вать на том, что Ленин не только гени­аль­ный прак­тик, но и гени­аль­ный тео­ре­тик. На этом и столк­нутся дебо­ринцы и „боль­ше­вики“ в 1931 году» (С. Мареев).

«Здесь стоит ещё раз напом­нить, что автор „Диалектического мате­ри­а­лизма“ до 1931 года Ленина ори­ги­наль­ным фило­со­фом не счи­тал, и только после извест­ного поста­нов­ле­ния ЦК КПСС „О жур­нале ‘Под зна­ме­нем марк­сизма’“ при­знал нали­чие „ленин­ского этапа“ в раз­ви­тии марк­сизма и марк­сист­ской фило­со­фии. До того Деборин счи­тал Ленина-​философа „уче­ни­ком Плеханова“. „Als Philosoph, — писал он, — ist Lenin allerdigs der Schüler Plechanovs, was er selbst wiederholt erklärt“. До ука­зан­ного поста­нов­ле­ния он стре­мился к тому, чтобы при­ми­рить Ленина и Плеханова на основе свое­об­раз­ного „прин­ципа допол­ни­тель­но­сти“. Деборин писал: „Плеханов в первую оче­редь тео­ре­тик, Ленин, напро­тив, прежде всего прак­тик, поли­тик, вождь“» (С. Мареев).

Это идео­ло­ги­че­ский штамп ста­лин­ских аппа­рат­чи­ков, кото­рый легко опро­вер­га­ется доступ­ными нам источ­ни­ками. Начнём с Деборина:

«Ленин — самый круп­ный мыс­ли­тель совре­мен­ной эпохи, ибо мыс­ли­те­лем с нашей точки зре­ния явля­ется тот, кто в дан­ную исто­ри­че­скую эпоху выра­жает её суще­ствен­ные „черты“, её дви­же­ние, её потреб­но­сти, кто под­ни­мает созна­ние на выс­шую сту­пень, кто ведёт за собой массы к луч­шему буду­щему, кто раз­вя­зы­вает назрев­шие рево­лю­ци­он­ные силы и кто осу­ществ­ляет ту дей­стви­тель­ность, кото­рая уже реальна, но кото­рая ещё должна быть осво­бож­дена от ста­рой обо­лочки, её оку­ты­ва­ю­щей и свя­зы­ва­ю­щей» (Деборин А. Ленин как мыс­ли­тель, 1925 год).

«Ленин делает упрёк Плеханову в том, что он, как и Энгельс, берёт тож­де­ство про­ти­во­по­лож­но­стей как сумму при­ме­ров, а не как общий закон мира и позна­ния. Мы уже видели, как надо пони­мать этот закон тож­де­ства или един­ства про­ти­во­по­лож­но­стей. Второй урок, кото­рый Ленин делает Плеханову, сво­дится к тому, что послед­ний рас­смат­ри­вает тео­рию позна­ния как само­сто­я­тель­ную дис­ци­плину и неко­то­рым обра­зом про­ти­во­по­став­ляет её диа­лек­тике. Между тем, как „диа­лек­тика и есть тео­рия позна­ния (Гегеля и) марк­сизма“» (Деборин А. Ленин о сущ­но­сти диа­лек­тики, 1925 год).

Любой жела­ю­щий может найти мно­же­ство ана­ло­гич­ных цитат в дру­гих рабо­тах после­ок­тябрь­ского пери­ода. Цитата, при­во­ди­мая Мареевым, отно­сится не к Деборину, а к Рязанову.

Что насчёт осталь­ных деборинцев?

«[…] эти тре­бо­ва­ния диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма Ленин гени­ально вопло­щал на прак­тике, выра­ба­ты­вая стра­те­гию и так­тику клас­со­вой борьбы про­ле­та­ри­ата. Ленин насквозь диа­лек­ти­чен. Он — живое вопло­ще­ние един­ства тео­рии и прак­тики» (Стэн Я. Наша пар­тия и вопросы тео­рии. 1924.)

«Гегель, Маркс и Ленин явля­ются тремя гигант­скими фигу­рами, отме­ча­ю­щими три этапа в исто­рии рево­лю­ци­он­ной мето­до­ло­гии» (Вайнштейн И. Гегель, Маркс, Ленин. 1928.)

«Совершенно несо­мненно, что отныне никто более не смо­жет изу­чать Гегеля и тео­рию диа­лек­тики, не руко­вод­ству­ясь кон­спек­том Ленина в своей работе» (Карев Н. Ленин и тео­рия диа­лек­тики. 1929.).

Фраза о том, что Сталин — един­ствен­ный, кто наста­и­вал на том, что Ленин был не только прак­ти­ком, но и тео­ре­ти­ком, заслу­женно вой­дёт в кол­лек­цию исто­ри­че­ских перлов.

Диалектическая логика

«„Законы” диа­лек­тики в отрыве от содер­жа­ния — по суще­ству не законы, а только неко­то­рые схемы. Ведь по суще­ству закон есть необ­хо­ди­мая связь. А необ­хо­ди­мость она все­гда кон­кретна. Но это не зна­чит, что законы нельзя пред­ста­вить и выра­зить во все­об­щей форме. Всеобщая необ­хо­ди­мость диа­лек­тики, как она пред­став­лена Гегелем, это необ­хо­ди­мость диа­лек­тики как Логики, как тео­рии мыш­ле­ния. Но дебо­ринцы, подобно диа­мат­чи­кам, этого боя­лись, потому что счи­тали, что диа­лек­тика как Логика — это обя­за­тельно иде­а­лизм геге­лев­ского типа» (С. Мареев).

Из вос­по­ми­на­ний Т. Ойзермана о пре­по­да­ва­тель­ской дея­тель­но­сти Деборина:

«О том, как всё это про­ис­хо­дило, мне подробно рас­ска­зы­вал М. Б. Митин. Вместе с П. Ф. Юдиным он учился в Институте крас­ной про­фес­суры у А. М. Деборина, кото­рый в ту пору счи­тался лиде­ром оте­че­ствен­ной фило­со­фии. Причём П. Ф. Юдин был сек­ре­та­рем пар­тий­ного бюро инсти­тута — фигу­рой по тем вре­ме­нам серьёз­ной и ответ­ствен­ной. Вскоре, однако, они при­шли к выводу, что масти­стый про­фес­сор слиш­ком ака­де­мично пони­мает свои обя­зан­но­сти. По какой-​то, не иначе как ста­ро­ре­жим­ной интел­ли­гент­ской при­вычке, он, напри­мер, наста­и­вал, чтобы сту­денты детально про­шту­ди­ро­вали, ска­жем, „Логику“ Гегеля, при­чём так, чтобы знать содер­жа­ние отдель­ных пара­гра­фов и формулировок».

О диа­лек­ти­че­ской логике есть такие работы, как «Гегель и диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм» А. Деборина, «Гегель, Маркс, Ленин» И. Вайнштейна и т. д.

Отдельно стоит отме­тить работы Исаака Рубина. Он не был дебо­рин­цем, но именно он сво­ими рабо­тами зало­жил фун­да­мент для иссле­до­ва­ния диа­лек­ти­че­ской логики в «Капитале». Мареев упо­ми­нает его имя вскользь и гово­рит о нём исклю­чи­тельно как о тео­ре­тике товар­ного фетишизма.

Немецкая классическая философия

«Деборин, без­условно, пре­уве­ли­чи­вает роль фран­цуз­ского мате­ри­а­лизма и Фейербаха в фор­ми­ро­ва­нии фило­со­фии Маркса. „Французский мате­ри­а­лизм, — пишет он, — вошёл состав­ной частью в миро­воз­зре­ние науч­ного соци­а­лизма Маркса-​Энгельса“. Однако, если вспом­нить „Три источ­ника и три состав­ные части марк­сизма“ у Ленина, то там нет такой „состав­ной части“ как фран­цуз­ский мате­ри­а­лизм, а в каче­стве фило­соф­ского источ­ника марк­сизма ука­зана немец­кая клас­си­че­ская фило­со­фия» (С. Мареев).

«Выходит, что вся немец­кая клас­си­че­ская фило­со­фия от Канта и до Гегеля, к „диа­лек­ти­че­скому мате­ри­а­лизму“ не имела ника­кого отно­ше­ния. Но как раз в этом и состоит суть той кри­тики, кото­рую мы нахо­дим у Ленина в адрес Плеханова и Деборина» (С. Мареев).

Мареев цити­рует то, что укла­ды­ва­ется в его схему и избе­гает цити­ро­ва­ние работ, опро­вер­га­ю­щих его. Например, цикл ста­тей Деборина «Диалектика в клас­си­че­ской немец­кой философии»:

«Великие иде­а­ли­сти­че­ские системы Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля свя­заны друг с дру­гом тес­ной логи­че­ской свя­зью. Они не только сле­дуют друг за дру­гом, но каж­дая после­ду­ю­щая фило­соф­ская система пред­став­ляет собою даль­ней­шее раз­ви­тие и углуб­ле­ние пред­ше­ству­ю­щей системы. Система Гегеля явля­ется лишь „заклю­чи­тель­ным фази­сом фило­соф­ского дви­же­ния со вре­мени Канта“, как пра­вильно заме­чает Энгельс. Таким обра­зом, Маркс явля­ется наслед­ни­ком немец­кой иде­а­ли­сти­че­ской фило­со­фии в целом, так как пре­одо­ле­ние системы Гегеля озна­чает пре­одо­ле­ние клас­си­че­ской фило­со­фии вообще» (Деборин А. Диалектика у Канта).

Преувеличение роли фран­цуз­ского мате­ри­а­лизма Мареев вывел из одной вырван­ной цитаты. Если бы он читал источ­ники, на кото­рые ссы­ла­ется, то понял бы, что метод Деборина — это акку­му­ля­ция всех дости­же­ний фило­со­фии в после­до­ва­тельно сня­том виде. Платон и Аристотель в этом смысле — такие же источ­ники марк­сизма, как Шеллинг или Фейербах. Ничего подоб­ного нет у аппа­рат­чи­ков, шель­мо­вав­ших фило­со­фов про­шлых эпох за непро­ле­тар­ское про­ис­хож­де­ние¹ .

Естествознание

«Здесь легко впасть в две край­но­сти. Одна край­ность — под­чи­нить науку фило­со­фии, а по сути идео­ло­ги­че­скому дик­тату, как это и пыта­лись сде­лать дебо­ринцы, но, тем самым только оттолк­нули от себя есте­ство­ис­пы­та­те­лей» (С. Мареев).

Во-​первых, ника­кого дик­тата на фило­соф­ском фронте в 20-​е годы про­шлого века не суще­ство­вало. Печатался С. Минин² , при­зы­вав­ший сбро­сить фило­со­фию за борт, печа­тался глав­ный оппо­нент Ленина — А. Богданов³ , воз­во­див­ший все­об­щую орга­ни­за­ци­он­ную науку в про­ти­во­вес «отжив­шей фило­со­фии», печа­та­лись такие «фрей­ди­сты», как А. Залкинд⁴ , бес­пре­пят­ственно печа­та­лись и глав­ные про­тив­ники дебо­рин­цев — меха­ни­сты⁵ .

Во-​вторых, и среди дебо­рин­цев, и среди меха­ни­стов были как «чистые» фило­софы, так и есте­ствен­ники. Мареев не гово­рит о том, какие пози­ции зани­мали по отно­ше­нию к совре­мен­ному есте­ство­зна­нию участ­ники собы­тий, а сле­до­вало бы. Процитирую доклад С. Корсакова⁶ :

«Диалектики, сто­рон­ники дебо­рин­ской школы, не только при­ни­мали новей­шие дости­же­ния есте­ство­зна­ния, но и активно зани­ма­лись их мето­до­ло­ги­че­ским осмыс­ле­нием, прежде всего в физике (Б. М. Гессен, М. Л. Ширвиндт) и био­ло­гии (И. И. Агол, М. Л. Левин, С. Г. Левит, В. Н. Слепков). Многие из них участ­во­вали в непо­сред­ствен­ной научно-​исследовательской работе одно­вре­менно с фило­соф­скими заня­ти­ями. И. И. Агол, напри­мер, участ­во­вал в гене­ти­че­ских иссле­до­ва­ниях, про­во­ди­мых в работе лабо­ра­то­рии А. С. Серебровского, ста­жи­ро­вался у Г. Дж. Мёллера и одно­вре­менно являлся одним из веду­щих спе­ци­а­ли­стов сек­ции диа­лек­тики есте­ство­зна­ния Института фило­со­фии, авто­ром несколь­ких книг по фило­соф­ским про­бле­мам био­ло­гии. Это был совер­шенно новый для России фено­мен, когда фило­софы рабо­тают на пере­до­вых участ­ках кон­крет­ных наук и парал­лельно под­вер­гают полу­чен­ные резуль­таты фило­соф­скому осмыс­ле­нию. Наиболее ярким собы­тием, сви­де­тель­ство­вав­шим о вли­я­нии совет­ской фило­со­фии науки, стал доклад Б. М. Гессена о социально-​экономических кор­нях меха­ники Ньютона на Международном кон­грессе по исто­рии науки в Лондоне в 1931 г. Ныне Б. М. Гессен при­знан в мире как осно­во­по­лож­ник соци­аль­ной исто­рии науки, его книга пере­во­ди­лась в Австралии, Великобритании, Испании, США, на Кубе. В России она не пере­из­да­ва­лась ни разу. Б. М. Гессен не вклю­чён ни в Философскую энцик­ло­пе­дию (как ста­рую, так и новую), ни в „Энциклопедию эпи­сте­мо­ло­гии и фило­со­фии науки“. В России о нём не напи­сано ни одной книги — за рубе­жом поток пуб­ли­ка­ций о Гессене только нарас­тает».

Чем зани­ма­лись есте­ство­ис­пы­та­тели со сто­роны меха­ни­стов? Громили тео­рию отно­си­тель­но­сти Эйнштейна, кван­то­вую меха­нику и гене­тику. Больше всех поста­рался на этом поприще А. Тимирязев. Со сто­роны дебо­рин­цев про­ти­во­сто­яли ему физик Борис Гессен и био­лог Израиль Агол.

Тимирязев был награж­ден орде­ном «Знак Почёта». Гессен и Агол были рас­стре­ляны по сфаб­ри­ко­ван­ным обвинениям.

Диалектика кипящего чайника

«Но, надо ска­зать, что Деборин и дебо­ринцы были ещё далеки от такого пони­ма­ния союза фило­со­фии и науки. Они пони­мали диа­лек­тику как „царицу наук“, кото­рая должна царить над нау­кой и поучать её, как иссле­до­вать тот или иной пред­мет» (С. Мареев).

В ста­тье «Проблема фило­со­фии в марк­сизме» 1925 года Николай Карев выде­лил 5 оши­боч­ных пози­ций отно­си­тельно философии:

1. Философия — это смесь науки, веры и рели­гии. Философию за борт!
2. Философия — это один из видов идео­ло­гии, а вся­кая идео­ло­гия дает извра­щён­ное зна­ние о мире.
3. Наука и есте­ство­зна­ние — сами себе фило­со­фия.
4. Философия — это наука наук (царица наук).
5. Философия — это тео­рия позна­ния, зани­ма­ю­ща­яся выяс­не­нием гра­ниц и усло­вий познания.

Каждую из этих пози­ций Карев доста­точно убе­ди­тельно раскритиковал.

А вот пози­ция Деборина, выра­жен­ная в ста­тье «Предмет фило­со­фии и диа­лек­тика» 1926 года:

«Ленин знал „Анти-​Дюринг“, но нико­гда не счи­тал, что диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм есть наука об абстракт­ной неисто­ри­че­ской при­роде. И он отме­чает ошибку А. Деборина, когда тот опре­де­ляет диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм как уче­ние о стро­е­нии мате­рии, мира. В своей ста­тье „Диалектический мате­ри­а­лизм“ (1909) Деборин писал: „Как миро­воз­зре­ние, диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм даёт ответ, — не абсо­лют­ный, разу­ме­ется — на вопрос о стро­е­нии мате­рии, мира“. Ленин, выпи­сав это место, заме­чает на полях: „неточно“. Трудно опре­де­лённо уста­но­вить, что именно имел в виду Ленин. Но, если вспом­нить его иро­ни­че­ские заме­ча­ния в „Материализме и эмпи­рио­кри­ти­цизме“ по поводу попы­ток открыть „уни­вер­саль­ные законы“ бытия и вспом­нить кри­тику Энгельса в адрес „миро­вой схе­ма­тики“ Дюринга, то понятно, что Ленин не счи­тал, будто какая-​либо фило­со­фия может, минуя кон­крет­ные науки о при­роде, дать ответ на вопрос о стро­е­нии мате­рии. О стро­е­нии мате­рии учит физика, а не фило­со­фия» (С. Мареев).

Трудно не согла­ситься с тем, что фор­му­ли­ровка Деборина из его ран­ней работы неудачна. Однако слово «стро­е­ние» под­ра­зу­ме­вает мно­же­ство трак­то­вок, вклю­чая энгель­сов­скую клас­си­фи­ка­цию форм дви­же­ния мате­рии. В дру­гих рабо­тах Деборина нет ника­ких попы­ток выве­сти непо­сред­ственно с помо­щью фило­со­фии новые частно-​научные зна­ния. Кроме того, в редак­ци­он­ной ста­тье жур­нала «Под зна­ме­нем марк­сизма», посвя­щён­ной ито­гам работы фило­со­фов за 1920-​е годы, его кол­лек­ти­вом был постав­лен чёт­кий курс на естественно-​научную под­го­товку фило­соф­ских кад­ров. Для тех, кто про­воз­гла­шает спо­соб­ность фило­со­фии давать частно-​научное зна­ние, изу­че­ние физики, био­ло­гии и дру­гих наук ока­зы­ва­ется лиш­ней тра­той времени:

«Необходимо уста­но­вить ныне, что не должно быть больше фило­со­фов, кото­рые не зани­ма­лись бы хотя бы какой-​либо кон­крет­ной нау­кой, диа­лек­ти­кой её кате­го­рий и зако­нов. Глубокомысленному пусто­сло­вию должна быть объ­яв­лена реши­тель­ная борьба. Покажите, что вы зна­ете диа­лек­тику, при­ме­не­нием её к кон­крет­ному пред­мету — вот что должно неуклонно тре­бо­вать у вся­кого, кля­ну­ще­гося име­нем диа­лек­тики. Такова оче­ред­ная задача».

О Лукаче

«А дея­тель­ную сто­рону диа­лек­тики под­хва­тили „нео­марк­си­сты“, в осо­бен­но­сти Г. Лукач, обви­нен­ный, кстати, не кем иным, как Дебориным, в „реви­зи­о­низме“, при­чём именно за то, что диа­лек­тика им была понята как метод, а не как „онто­ло­гия“…» (С. Мареев)

Чтобы разо­брать ход дис­кус­сии вокруг книги «История и клас­со­вое созна­ние» необ­хо­дима отдель­ная книга, поэтому я оста­нов­люсь на момен­тах, о кото­рых Мареев умалчивает.

Во-​первых, Деборин отста­и­вал совер­шен­ную иную пози­цию⁷ . Он пони­мал фило­со­фию марк­сизма как един­ство онто­ло­гии и гно­сео­ло­гии, ради­кально не про­ти­во­по­став­ляя их и не выби­рая между ними что-​то одно. Он ука­зы­вает на то, что метод в отрыве от резуль­та­тов иссле­до­ва­ния, про­ве­ря­ю­щихся прак­ти­кой, пере­стаёт быть мате­ри­а­ли­сти­че­ским. Мареев же пред­став­ляет дело так, будто Деборин был за онто­ло­гию, а Лукач был за гносеологию.

Во-​вторых, Мареев умал­чи­вает о пози­ции Ленина отно­си­тельно Лукача. Сама по себе харак­те­ри­стика, дан­ная Ильичом, ни под­твер­ждает и ни опро­вер­гает Лукача, но раз уж он выяс­няет в своей книге, кто был после­до­ва­те­лем Ленина, а кто нет, то спра­вед­ливо было бы при­ве­сти его отзыв на его ста­тью «К вопросу о парламентаризме»:

«Статья Г. Л. очень левая и очень пло­хая. Марксизм в ней чисто словесный…»

В-​третьих, Лукач свою ответ­ную ста­тью начал с обви­не­ния Деборина в мень­ше­визме. Это типич­ная для того вре­мени ругань, и акцен­ти­ро­вать на этом вни­ма­ние может только тот, кто не зани­мался хоть сколько-​нибудь серьезно этим периодом.

Философские тетради

«Надо ещё раз под­черк­нуть, что в период дик­тата в фило­со­фии дебо­рин­цев работы Ленина, в том числе опуб­ли­ко­ван­ные в 20-​х годах „Философские тет­ради“ суще­ство­вали, так ска­зать, для „внут­рен­него поль­зо­ва­ния“ — как допол­ни­тель­ный мате­риал и иллю­стра­ция к пле­ха­нов­скому „диа­мату“» (С. Мареев).

«Философские тет­ради» — это не целост­ное про­из­ве­де­ние, а 9 тетрадей-​рукописей Ленина. Сначала они пуб­ли­ко­ва­лись по частям, а только потом были собраны под одной облож­кой. Причём их содер­жа­ние неод­но­кратно меня­лось⁸ .

В 1925 году в круп­ней­шем жур­нале «Под зна­ме­нем марк­сизма» появился кон­спект пер­вой книги Гегеля «Науки логики» со всту­пи­тель­ной ста­тьёй А. Деборина, в кото­рой тот наста­и­вает на необ­хо­ди­мо­сти изу­чать ленин­ские кон­спекты. В том же году был опуб­ли­ко­ван⁹ ленин­ский фраг­мент «К вопросу о диа­лек­тике». Вот что Деборин напи­сал в связи с этим отно­си­тельно Плеханова:

«Ленин делает упрёк Плеханову в том, что он, как и Энгельс, берет тож­де­ство про­ти­во­по­лож­но­стей как сумму при­ме­ров, а не как общий закон мира и позна­ния […] Второй урок, кото­рый Ленин делает Плеханову, сво­дится к тому, что послед­ний рас­смат­ри­вает тео­рию позна­ния как само­сто­я­тель­ную дис­ци­плину и неко­то­рым обра­зом про­ти­во­по­став­ляет диа­лек­тике» (Деборин А. Ленин о сущ­но­сти диа­лек­тики. 1925.).

В одном пред­ло­же­нии у Мареева, как видим, сразу две фаль­си­фи­ка­ции. Идём дальше.

Общая безграмотность

«Деборин назы­вает метод Маркса „диа­лек­ти­че­ским мате­ри­а­лиз­мом“, — назва­ние, в зна­чи­тель­ной мере, как уже гово­ри­лось ранее, им самим при­ду­ман­ное» (С. Мареев).

На самом деле тер­мин «диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм» встре­ча­ется уже в рабо­тах И. Дицгена¹⁰ , Г. Плеханова¹¹ и В. Ленина ¹² .

«А. В. Потёмкин, друг и еди­но­мыш­лен­ник Ильенкова, кото­рый и теперь живет в г. Ростове-​на-​Дону, осо­знанно высту­пил про­тив диа­т­ри­би­че­ской тра­ди­ции в фило­со­фии, пока­зы­вая, что все учеб­ники фило­со­фии в совет­ское время пишутся в духе именно этой тра­ди­ции. И начало этой тра­ди­ции в совет­ской фило­со­фии было поло­жено кни­гой „Диалектический мате­ри­а­лизм“ А. М. Деборина, кото­рая по сути явля­лась учеб­ни­ком. „Диалектический мате­ри­а­лизм“ А. М. Деборина — это соб­ственно и было попу­ляр­ным изло­же­нием „марк­сист­ской фило­со­фии“» (С. Мареев). 

В одном месте Мареев назы­вает «Диалектический мате­ри­а­лизм» ста­тьёй, а в дру­гом — учеб­ни­ком. Видимо, он пере­пу­тал её с широко извест­ной рабо­той «Введение в фило­со­фию диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма», кото­рая явля­ется ори­ги­наль­ным историко-​философским иссле­до­ва­нием Деборина. Книга не явля­ется типич­ным совет­ским учеб­ни­ком, в ней даже нет намёка на это, а кон­кретно, глав­ного, что есть в любом учеб­нике — мето­ди­че­ской части. Для того, чтобы понять её, необ­хо­димо, как мини­мум, хорошо раз­би­раться в исто­рии евро­пей­ской фило­со­фии. Популярное изло­же­ние и харак­тер­ную струк­туру учеб­ника можно встре­тить у Митина, Александрова, Спиркина, Шептулина и др., но никак не у Деборина.

«Деборин, оче­видно, чтобы при­дать вес сво­ему „Диалектическому мате­ри­а­лизму“, поме­стил в изда­нии 1922 года пре­ди­сло­вие, напи­сан­ное Плехановым. Но при чте­нии этого пре­ди­сло­вия созда­ётся стран­ное впе­чат­ле­ние, что оно писа­лось неза­ви­симо от тек­ста книги Деборина. В пре­ди­сло­вии не упо­ми­на­ется даже имя послед­него. Плеханов здесь пишет про­сто про своё» (С. Мареев).

Странное впе­чат­ле­ние созда­ётся ско­рее от чте­ния совре­мен­ных мифо­твор­цев. Деборин в пре­ди­сло­вии упо­ми­на­ется. Плеханов же там пишет не про своё, а пока­зы­вает на кон­крет­ных при­ме­рах связь между раз­ными эта­пами в раз­ви­тии фило­со­фии (это и было одной из глав­ных задач книги Деборина — дока­зать на кон­крет­ном мате­ри­але то, что диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм явля­ется резуль­та­том раз­ви­тия всей фило­соф­ской мысли, а не изо­ли­ро­ван­ным, слу­чай­ным тече­нием в исто­рии фило­со­фии). Тот же самый Плеханов, кстати, в ста­тье «Об изу­че­нии фило­со­фии», отве­чая на вопрос рабо­чего «что почи­тать по фило­со­фии?», реко­мен­дует книгу «Введение в фило­со­фию диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма» и сетует на то, что её никак не полу­ча­ется издать.

Более того, в опуб­ли­ко­ван­ном сбор­нике работ Плеханова под назва­нием «Философско-​литературное насле­дие в трёх томах» (1973) нахо­дится руко­пись под назва­нием «Подготовительная работа к «Предисловию» к книге А. Деборина „Введение в фило­со­фию диа­лек­ти­че­ского материализма“».

«Последователи Г. В. Плеханова рас­ко­ло­лись на две группы. Во-​первых, это был Абрам Моисеевич Деборин и так назы­ва­е­мые „дебо­ринцы“ — Жан Эрнестович Стэн…» (С. Мареев)

«Но оста­лись и ещё долго жили его уче­ники и после­до­ва­тели. Это Людмила Исааковна Аксельрод…» (С. Мареев)

Разумеется, Стэн вовсе не Жан, а Ян. Аксельрод Любовь, а не Людмила.

«Причём диалектико-​материалистический метод в его ленин­ском пони­ма­нии, в смысле „Капитала“ Маркса, на кото­рый Ленин ука­зы­вает как на обра­зец при­ме­не­ния этого метода. А не в смысле Плеханова и Деборина, для кото­рых „Капитал“ про­шёл как-​то сто­ро­ной» (С. Мареев).

Действительно, «про­шёл как-​то стороной»:

«Потребность в тео­рии мате­ри­а­ли­сти­че­ской диа­лек­тики, во вся­ком слу­чае, давно назрела. Гегелевская логика вполне удо­вле­тво­рить этой потреб­но­сти не может, но она должна слу­жить исход­ным пунк­том и для мате­ри­а­ли­сти­че­ской диа­лек­тики. С дру­гой сто­роны, „рас­шиф­ровка“ марк­сова „Капитала“ с точки зре­ния его логи­че­ского состава даст надёж­ный ком­пас в деле мате­ри­а­ли­сти­че­ской пере­ра­ботки геге­лев­ской логики» (Деборин А. Гегель и диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм. 1929.).

И под­сек­ция¹³ , создан­ная при Деборине по изу­че­нию логики «Капитала», тоже явля­ется «чистым совпадением».

Я оста­вил без вни­ма­ния много дру­гих неле­пиц, но того, что я при­вёл, доста­точно для пони­ма­ния мас­шта­бов лжи и без­гра­мот­но­сти Мареева.

Теперь перей­дём к циклу ста­тей В. Пихоровича «Основное про­ти­во­ре­чие совет­ской философии»:

Механисты, диалектики и Ленин

«Заслуга совет­ской фило­со­фии состоит в том, что, несмотря на то, что эта линия стала офи­ци­аль­ной и вся­че­ски под­дер­жи­ва­лась госу­дар­ством и пра­вя­щей пар­тией, совет­ская фило­со­фия сумела поро­дить силы, кото­рые этой линии про­ти­во­сто­яли и борьба фак­ти­че­ски не пре­кра­ща­лась: начи­ная с уже упо­ми­нав­шейся поле­мики между меха­ни­стами и дебо­рин­цами, в кото­рой сто­роны были отнюдь не оди­на­ково неправы, как пишет С. Мареев, а даже если и обе были неправы, то очень по-​разному. Ведь одно дело — неправота есте­ство­ис­пы­та­те­лей, кото­рые пыта­ются исполь­зо­вать в своей работе прин­ципы, выра­бо­тан­ные марк­сист­ской фило­со­фией (разу­ме­ется, по своей фило­соф­ской негра­мот­но­сти или „полу­гра­мот­но­сти“ они будут оши­баться), и совсем дру­гое — неправота фило­со­фов, кото­рые под видом марк­сист­ских прин­ци­пов пыта­ются навя­зать есте­ство­ис­пы­та­те­лям фило­соф­ские идеи весьма сомни­тель­ного каче­ства, в общем-​то, иде­а­ли­сти­че­ские» (В. Пихорович).

О каких кон­кретно есте­ство­ис­пы­та­те­лях идет речь?

Какие кон­кретно иде­а­ли­сти­че­ские идеи навя­зы­ва­лись естествоиспытателям?

Мы уже выяс­нили ранее, что в поле­мике дебо­рин­цев и меха­ни­стов участ­во­вали с обеих сто­рон как фило­софы, так и есте­ствен­ники. Деборинцы защи­щали новей­шее есте­ство­зна­ние, меха­ни­сты стре­ми­лись от него избавиться.

«Но вряд ли в том, что сло­жи­лось именно такое поло­же­ние вещей, нужно искать чью-​то злую волю. Ведь именно Ленин насто­я­тельно реко­мен­до­вал при­влечь к пре­по­да­ва­нию фило­со­фии и даже фор­ми­ро­ва­нию изда­тель­ской про­граммы по фило­со­фии А. М. Деборина и Л. И. Аксельрод, кото­рые были близ­кими сорат­ни­ками Г. В. Плеханова и очень жёстко кри­ти­ко­вали Ленина. Например, оба напи­сали остро кри­ти­че­ские заметки на его книгу „Материализм и эмпи­рио­кри­ти­цизм“» (В. Пихорович).

«[…] в резуль­тате дис­кус­сии между меха­ни­ци­стами и дебо­рин­цами были изгнаны из фило­со­фии именно те люди, к фило­соф­ским пози­циям кото­рых Ленин отно­сился с сим­па­тией, и команд­ные высоты на „фило­соф­ском фронте“ заняли именно те, кото­рые в своё время высту­пали про­тив „Материализма и эмпи­рио­кри­ти­цизма“» (В. Пихорович).

У Деборина не было ста­тей с кри­ти­кой «Материализма и эмпи­рио­кри­ти­цизма». Более того, он один из немно­гих рус­ских социал-​демократов, кто высту­пил про­тив фило­соф­ских взгля­дов Богданова и дру­гих эмпириокритиков.

«Но А. М. Деборин и ком­па­ния поста­вили дело таким обра­зом, что сна­чала они сами, а потом их уче­ники (кото­рые лучше всего усво­или у своих учи­те­лей науку захва­ты­вать команд­ные высоты, и поэтому быстро оттуда этих учи­те­лей спих­нули)…» (В. Пихорович)

Давайте оста­но­вимся на этой инте­рес­ной инси­ну­а­ции, ска­зан­ной как бы между делом. Травля дебо­рин­ской школы нача­лась после того, как Деборин отка­зался печа­тать в жур­нале «Под зна­ме­нем марк­сизма» ста­тьи, про­слав­ля­ю­щие фило­соф­ский гений Сталина. У Стэна в 1929 г. был пуб­лич­ный кон­фликт со Сталиным после пуб­ли­ка­ции ста­тьи «Выше ком­му­ни­сти­че­ское знамя марксизма-​ленинизма» на стра­ни­цах газеты «Комсомольская правда». В ней Стэн высту­пил про­тив чинов­ни­чьего «служ­бизма» и сво­ра­чи­ва­ния низо­вой ини­ци­а­тивы¹⁴ . Согласитесь, довольно стран­ный спо­соб «заво­е­ва­ния команд­ных высот». Ещё более стран­ный «спо­соб» — это под­дер­жи­вать левую оппо­зи­цию, как это делал Тер-​Ваганян, рас­стре­лян­ный в 37-​м году. Доносов дебо­ринцы не писали, воров­ством чужих работ не зани­ма­лись. Некоторые из них отка­за­лись про­хо­дить позор­ный ритуал само­би­че­ва­ния, за что их также рас­стре­ли­вали и гно­или в лагерях.

Реакция ильенковцев

Страсти по Деборину

Марина Бурик поде­ли­лась своим опы­том про­чте­ния ста­тьи Деборина:

Никакого ответа на кри­тику фаль­си­фи­ка­ции исто­рии совет­ской фило­со­фии Пихоровичем — Мареевым не после­до­вало. Деборин же не при­зна­вал тож­де­ства мыш­ле­ния и бытия, зна­чит, можно врать про его школу. Хотя, есть мне­ние, что признавал:

Рауф Фаткуллин напи­сал жёлч­ную заметку про «шко­ло­марк­си­стов», кото­рые лезут писать что-​то в интер­нет, не разо­брав­шись в вопросе. Я знаю лично Марину Леонидовну, и она не про­из­во­дит впе­чат­ле­ние гор­мо­наль­ного «шко­ло­марк­си­ста» с низ­кой самооценкой.

Нет, конечно же, заметка была посвя­щена мне, а не Бурик, но сама ситу­а­ция полу­чи­лась довольно комич­ной. Фаткуллин захо­тел уни­зить меня, а втоп­тал в грязь Марину.

Это не зна­чит, что у раз­лич­ных групп не может быть раз­ных мне­ний по тем или иным вопро­сам, но когда они выска­зы­ва­ются в таком мен­тор­ском тоне с язви­тель­ными оскорб­ле­ни­ями, то надо сле­дить хотя бы за тем, что думают свои же единомышленники.

Впрочем, нач­нём с самого начала и вос­ста­но­вим хро­но­ло­гию событий.

Аксельрод спешит на помощь

Спустя неделю после пуб­ли­ка­ции ОВСФ, в Engels'е появ­ля­ется «Ответ на „Наши раз­но­гла­сия“» меха­нистки Л. Аксельрод с кри­ти­кой дебо­рин­ской школы.

Казус в том, что, кри­ти­куя дебо­рин­цев, Ортодокс выска­зы­вает те идеи, с кото­рыми Ильенков боролся всю свою жизнь.

Мышление, несво­ди­мое к физи­че­ским (меха­ни­че­ским) вза­и­мо­дей­ствиям, согласно Аксельрод, есть вита­лизм, а зна­чит, явля­ется лженаукой.

Ильенковцы демон­стри­руют весьма цинич­ное отно­ше­ние к вуль­гар­ному мате­ри­а­лизму. Враг моего врага мой друг?

Марина Бурик о Деборине

Проходит 9 меся­цев, и Марина отве­чает круж­ков­цам по поводу сво­его отно­ше­ния к Деборину. Понятно, что необ­хо­ди­мость в этом появи­лась не на пустом месте. Помимо ОВСФ в паб­лике LC пуб­ли­ко­ва­лись ста­тья «Гегель и диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм» и сбор­ник по клас­си­че­ской немец­кой фило­со­фии, а также работы Яна Стэна.

Итак, что мы имеем?

1. Деборин упре­кает Гегеля в том, что в его тео­рии име­ются противоречия

Какие про­ти­во­ре­чия в геге­лев­ской фило­со­фии кри­ти­кует Деборин? Противоречия вообще? «Странно» в таком слу­чае кри­ти­ко­вать бур­жу­аз­ную фило­со­фию за этот недуг:

«Современная бур­жу­аз­ная фило­соф­ская мысль „под­ня­лась“ до при­зна­ния прин­ципа про­ти­во­по­лож­но­сти, но в общем далека от при­зна­ния прин­ципа про­ти­во­ре­чия, сни­ма­ю­щего и раз­ру­ша­ю­щего про­ти­во­по­лож­но­сти. Принцип про­ти­во­по­лож­но­сти про­ни­кает всё совре­мен­ное есте­ство­зна­ние и в первую оче­редь — физику. Но уже при­зна­ние прин­ципа про­ти­во­по­лож­но­сти фак­ти­че­ски ведёт к пре­одо­ле­нию фор­маль­ной логики в ста­ром школь­ном её понимании».

Так за какие же такие про­ти­во­ре­чия Деборин так опол­чился на Гегеля? Да за те же самые, что кри­ти­ко­вали клас­сики — про­ти­во­ре­чие между иде­а­ли­сти­че­ской систе­мой и диа­лек­ти­че­ским методом:

«В этом смысле логика Гегеля пред­став­ляет замкну­тую систему, замкну­тый круг, не допус­ка­ю­щий даль­ней­шего раз­ви­тия. Абсолютно замкну­тый круг поня­тий обра­зует, так ска­зать, желез­ный обруч, опо­я­сы­ва­ю­щий весь мир и не даю­щий ему воз­мож­но­сти выйти за его пре­делы, про­рвать его гра­ницы. Весь мир вынуж­ден вра­щаться только в опре­де­лён­ном кру­го­во­роте поня­тий. Стало быть, если миру при­суще раз­ви­тие, то только в опре­де­лён­ных, зара­нее уста­нов­лен­ных абсо­лют­ной идеей гра­ни­цах».

2. Деборин упус­кает метод Маркса вос­хож­де­ния от абстракт­ного к конкретному

Действительно упус­кает? Да вроде бы нет. Он прямо пишет о нём:

«Поэтому вся­кая система науки пред­став­ляет собою вос­про­из­ве­де­ние про­цесса раз­ви­тия соот­вет­ству­ю­щей обла­сти путем вос­хож­де­ния от самых про­стых и абстракт­ных кате­го­рий к более слож­ным и конкретным».

«Правильным в науч­ном отно­ше­нии мето­дом, как гово­рит Маркс, явля­ется вос­хож­де­ние от абстракт­ного к конкретному».

«Поэтому вся­кий про­цесс раз­ви­тия есть вос­хож­де­ние от низ­ших форм или сту­пе­ней к выс­шим, от абстракт­ных, более бед­ных опре­де­ле­ний к опре­де­ле­ниям более бога­тым, содер­жа­тель­ным, конкретным».

«Гегель пола­гает, что метод вос­хож­де­ния от абстракт­ного к кон­крет­ному есть про­цесс воз­ник­но­ве­ния самого кон­крет­ного. Согласно же Марксу, этот метод есть лишь „спо­соб, при помощи кото­рого мыш­ле­ние усва­и­вает себе кон­крет­ное, вос­про­из­во­дит его духовно как конкретное“».

«Теперь воз­ни­кает перед нами новый вопрос, име­ю­щий огром­ное тео­ре­ти­че­ское и мето­до­ло­ги­че­ское зна­че­ние. Это — вопрос о вза­и­мо­от­но­ше­нии между логи­че­ским про­цес­сом и про­цес­сом исто­ри­че­ским. Логический про­цесс вос­хож­де­ния от про­стого к слож­ному может быть понят в то же время как гене­ти­че­ский про­цесс. Маркс, как и Гегель, не счи­тал пра­виль­ным метод нис­хож­де­ния от слож­ного к про­стому, т. е. метод ана­ли­ти­че­ский по пре­иму­ще­ству. Метод вос­хож­де­ния от про­стого к слож­ному явля­ется по замыслу Маркса вос­про­из­ве­де­нием реаль­ного про­цесса при­роды и исто­рии. Это — про­цесс раз­ви­тия, гене­зиса форм, в про­ти­во­по­лож­ность методу ана­лиза дан­ных, исто­ри­че­ски раз­вив­шихся форм на их элементы».

3. Деборин тол­кует кон­крет­ное как чувственно-наглядное

Метод вос­хож­де­ния от абстракт­ного к кон­крет­ному вообще-​то начи­на­ется с чувственно-​наглядного. Но не закан­чи­ва­ется на нём.

К — А — К+

От чувственно-​наглядного (К) путем абстра­ги­ро­ва­ния мы пере­хо­дим к логи­че­ской абстрак­ции (А), чтобы затем вер­нуться к обо­га­щён­ному кон­крет­ному (К+). Где из этого метода Деборин выбра­сы­вает К+?

У ильен­ков­цев какой-​то свой отдель­ный метод вос­хож­де­ния от абстракт­ного к конкретному?

4. Деборин не при­зна­вал тож­де­ства мыш­ле­ния и бытия

Мы подо­шли к самому инте­рес­ному. Разберём его в пункте 2.5.

Рауф Фаткуллин об онтологии и гносеологии

12 фев­раля 2018 года в паб­лике LC (ныне Ревкульт) я напи­сал пост, в кото­ром отве­тил на вопрос читателя:

«Что читать по диа­лек­тике? Я начал „Диалектическую логику. Очерки исто­рии и тео­рии“ Ильенкова, пока­за­лось очень инте­рес­ным. Но вы Ильенкова руга­ете, назы­ва­ете алка­шом и иде­а­ли­стом. Кого тогда? Деборина? Может посве­жее кто-​то есть? Мне нра­вится под­ход Ильенкова из при­ве­дён­ной книги: рас­смот­ре­ние диа­лек­тики в её ста­нов­ле­нии. Т. е. хоте­лось бы не про­сто изло­же­ние догм, а чтобы понятно было, что откуда берётся и почему. Спасибо боль­шое зара­нее».

Вот мой ответ:

«Давайте без пере­дёр­ги­ва­ний. У нас есть вполне кон­крет­ные пре­тен­зии к идеям Ильенкова и, если брать шире — к гно­сео­ло­ги­че­скому направ­ле­нию в совет­ской фило­со­фии. Основная пре­тен­зия состоит в том, что Ильенков выбро­сил из марк­сист­ской фило­со­фии онто­ло­гию под пред­ло­гом того, что вся­кая онто­ло­гия явля­ется раз­но­вид­но­стью натур­фи­ло­со­фии. Это оши­бочно хотя бы потому, что исто­ри­че­ски воз­никло, как мини­мум, четыре раз­ных вари­анта онто­ло­гии — натур­фи­ло­соф­ская, пози­ти­вист­ская, анти­ин­терак­ци­о­нист­ская и диалектико-​материалистическая и между ними име­ются реаль­ные раз­ли­чия.
Объявляя онто­ло­гию уста­рев­шим пере­жит­ком, Ильенков создаёт свою „Космологию Духа“, кото­рая явля­ется той же самой онто­ло­гией. Её отли­чие от раз­лич­ных вари­ан­тов онто­ло­гий „офи­ци­оз­ного диа­мата“ лишь в том, что она поко­ится на более древ­них идеях — демо­кри­тов­ских ато­мах и теп­ло­вой смерти Вселенной Клаузиуса. Будь он более после­до­ва­тель­ным, то вслед за О. Контом ему сле­до­вало бы при­знать непо­зна­ва­е­мость мира, либо же пойти по пути эмпи­рио­кри­ти­ков и объ­явить един­ствен­ной реаль­но­стью чув­ствен­ный опыт. Да, именно осно­ва­тель клас­си­че­ского пози­ти­визма за 100 лет до Ильенкова пред­ло­жил убрать онто­ло­гию и оста­вить только гно­сео­ло­гию, вот такой зани­ма­тель­ный факт.
Как видите, ни алко­го­лизм, ни порт­рет Солженицына, ни само­убий­ство, ни поли­ти­че­ская конъ­юнк­тур­ность, ни даже про­ры­ноч­ные взгляды здесь ни при чём. И если бы вы вни­ма­тельно читали ста­тью „Основной вопрос совет­ской фило­со­фии“, то поняли бы, что все эти нели­це­при­ят­ные факты из био­гра­фии Ильенкова затро­нуты лишь для опро­вер­же­ния той мифо­ло­гии отно­си­тельно лич­но­сти Эвальда Васильевича, кото­рую воз­двигли его уче­ники и после­до­ва­тели — С. Мареев, А. Майданский, В. Пихорович, Г. Лобастов и др.
А изу­чать диа­лек­тику надо в рам­ках изу­че­ния исто­рии фило­со­фии — от антич­но­сти до Маркса. Из отно­си­тельно совре­мен­ных авто­ров мы сове­туем читать работы В. Орлова, Ю. Семенова и того же Э. Ильенкова. Не для созда­ния новых идо­лов, а для кри­ти­че­ского пере­осмыс­ле­ния».

Рауф Фаткуллин не смог пройти мимо моего ответа и напи­сал заметку под назва­нием «Уровень кри­тики: ЛК». Вот что он пишет:

«Ильенков гово­рит о том, что само деле­ние тео­рии позна­ния на гно­сео­ло­гию и онто­ло­гию — это след­ствие кан­ти­ан­ского пони­ма­ния отно­ше­ния мыш­ле­ния и мате­рии. Естественно, что Ильенков к нео­кан­ти­ан­цам себя не при­чис­лял. Поэтому и не мог пред­ло­жить „оста­вить только гно­сео­ло­гию“, как ему при­пи­сы­вают вру­нишки из ЛК. Ильенков высту­пает про­тив и онто­ло­гии, и гно­сео­ло­гии, как про­тив спе­ци­фи­че­ски кан­ти­ан­ских кон­цеп­тов. Как бы это не было сложно понять нашим одно­бит­ным дру­зьям.
Само собой разу­ме­ется, что эта заметка не пере­убе­дит людей, кото­рые Ильенкова изу­чают по Голобиани, Маркса — по Попперу, а тео­рию эво­лю­ции — по Кенту Ховинду. Beati possidentes!»

Деление тео­рии позна­ния на гно­сео­ло­гию и онто­ло­гию? Да, дей­стви­тельно абсурд. Деление гно­сео­ло­гии на гно­сео­ло­гию и онто­ло­гию — это что-​то новень­кое. Но я пишу, что Ильенков выбро­сил из марк­сист­ской фило­со­фии онто­ло­гию, а не из гно­сео­ло­гии онтологию:

«Основная пре­тен­зия состоит в том, что Ильенков выбро­сил из марк­сист­ской фило­со­фии онтологию…»

Рауф также при­во­дит цитату самого Ильенкова:

«Конституирование гно­сео­ло­гии в осо­бую науку и исто­ри­че­ски, и по суще­ству свя­зано с широ­ким рас­про­стра­не­нием нео­кан­ти­ан­ства, кото­рое на про­тя­же­нии послед­ней трети XIX сто­ле­тия ста­но­вится наи­бо­лее вли­я­тель­ным направ­ле­нием фило­соф­ской мысли бур­жу­аз­ной Европы и пре­вра­ща­ется в офи­ци­ально при­знан­ную школу профессорско-​университетской фило­со­фии сна­чала в Германии, а затем во всех тех рай­о­нах мира, откуда по тра­ди­ции ездили в гер­ман­ские уни­вер­си­теты люди, наде­яв­ши­еся обу­читься там серьёз­ной про­фес­си­о­наль­ной фило­со­фии. Своим рас­про­стра­не­нием нео­кан­ти­ан­ство обя­зано было не в послед­нюю оче­редь тра­ди­ци­он­ной славе своей страны как родины Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля.
Своеобразной чер­той нео­кан­ти­ан­ства было, разу­ме­ется, вовсе не откры­тие позна­ния как цен­траль­ной фило­соф­ской про­блемы, а та спе­ци­фи­че­ская форма её поста­новки, кото­рая, несмотря на все раз­но­гла­сия между раз­лич­ными ответв­ле­ни­ями школы, сво­дится к сле­ду­ю­щему: „…уче­ние о зна­нии, выяс­ня­ю­щее усло­вия, бла­го­даря кото­рым ста­но­вится воз­мож­ным бес­спорно суще­ству­ю­щее зна­ние, и в зави­си­мо­сти от этих усло­вий уста­нав­ли­ва­ю­щее гра­ницы, до кото­рых может про­сти­раться какое бы то ни было зна­ние и за кото­рыми откры­ва­ется область оди­на­ково недо­ка­зу­е­мых мне­ний, при­нято назы­вать ‘тео­рией позна­ния’ или ‘гно­сео­ло­гией’… Конечно, тео­рия позна­ния наряду с только что ука­зан­ной зада­чей вправе поста­вить себе ещё и дру­гие — допол­ни­тель­ные. Но, если она хочет быть нау­кой, име­ю­щей смысл, то прежде всего она должна зани­маться выяс­не­нием вопроса о суще­ство­ва­нии или несу­ще­ство­ва­нии гра­ниц зна­ния…“
Русский кан­ти­а­нец А. Введенский, кото­рому при­над­ле­жит при­ве­дён­ное опре­де­ле­ние, очень точно и чётко ука­зы­вает осо­бен­но­сти науки, кото­рую „при­нято назы­вать“ гно­сео­ло­гией в лите­ра­туре нео­кан­ти­ан­ского направ­ле­ния и всех тех школ, кото­рые воз­никли под его пре­об­ла­да­ю­щим вли­я­нием. Можно при­ве­сти десятки ана­ло­гич­ных фор­му­ли­ро­вок, при­над­ле­жа­щих клас­си­кам нео­кан­ти­ан­ства: Риккерту, Вундту, Кассиреру, Виндельбанду, а также пред­ста­ви­те­лям его „дочер­них“ ответв­ле­ний (напри­мер, Шуппе, Файхингеру и т. п.).
Задача тео­рии позна­ния, сле­до­ва­тельно, усмат­ри­ва­ется в уста­нов­ле­нии „гра­ниц позна­ния“, тех рубе­жей, через кото­рые позна­ние пере­шаг­нуть не в силах ни при каких усло­виях, ни при каком сколь угодно высо­ком раз­ви­тии позна­ва­тель­ных спо­соб­но­стей чело­века и чело­ве­че­ства, тех­ники науч­ного иссле­до­ва­ния и экс­пе­ри­мента. Эти „гра­ницы“ отде­ляют сферу прин­ци­пи­ально позна­ва­е­мого от сферы прин­ци­пи­ально непо­зна­ва­е­мого, запре­дель­ного, „транс­цен­дент­ного“, т. е. в пере­воде на рус­ский язык — поту­сто­рон­него. Эти гра­ницы пола­га­ются вовсе не огра­ни­чен­но­стью чело­ве­че­ского опыта в про­стран­стве и вре­мени (в таком слу­чае рас­ши­ре­ние „сферы опыта“ посто­янно рас­ши­ряло бы эти гра­ницы, и вопрос сво­дился бы про­сто к раз­ли­че­нию между уже познан­ным и ещё не познан­ным, но в прин­ципе позна­ва­е­мым), а веч­ной и неиз­мен­ной при­ро­дой тех пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ских осо­бен­но­стей чело­века, через кото­рые — как сквозь призму — до неузна­ва­е­мо­сти пре­лом­ля­ются все внеш­ние воз­дей­ствия. Вот эти-​то „спе­ци­фи­че­ские меха­низмы“, посред­ством кото­рых чело­веку только и дан внеш­ний мир, как раз и состав­ляют „гра­ницу“, за кото­рой лежит прин­ци­пи­ально непо­зна­ва­е­мое. И этим прин­ци­пи­ально непо­зна­ва­е­мым ока­зы­ва­ется не что иное, как вне созна­ния чело­века нахо­дя­щийся реаль­ный мир, каким он явля­ется „до его вступ­ле­ния в созна­ние“. Другими сло­вами, „гно­сео­ло­гия“ выде­ля­ется этой тра­ди­цией в осо­бую науку только на том осно­ва­нии, что апри­ори допус­ка­ется тезис, согласно кото­рому чело­ве­че­ское позна­ние не есть позна­ние внеш­него (вне созна­ния суще­ству­ю­щего) мира, а есть лишь про­цесс упо­ря­до­чи­ва­ния, орга­ни­за­ции, систе­ма­ти­за­ции фак­тов „внут­рен­него опыта“, т. е., в конце кон­цов, пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ских состо­я­ний чело­ве­че­ского орга­низма, совер­шенно непо­хо­жих на состо­я­ния и собы­тия внеш­него мира.
Это озна­чает, что любая наука, будь то физика или поли­ти­че­ская эко­но­мия, мате­ма­тика или исто­рия, ровно ничего не гово­рит и не может нам гово­рить о том, как именно обстоят дела во внеш­нем мире, ибо на самом деле они опи­сы­вают исклю­чи­тельно те ряды фак­тов, кото­рые воз­ни­кают внутри нас самих, ряды пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ских фено­ме­нов, лишь иллю­зорно вос­при­ни­ма­е­мых нами как ряды внеш­них фак­тов.
Ради спе­ци­аль­ного дока­за­тель­ства этого тезиса и была создана осо­бая наука — „гно­сео­ло­гия“, зани­ма­ю­ща­яся исклю­чи­тельно „внут­рен­ними усло­ви­ями“ позна­ния и тща­тельно очи­ща­ю­щая их от какой бы то ни было зави­си­мо­сти от вли­я­ния „внеш­них усло­вий“, и прежде всего от такого „усло­вия“, как нали­чие внеш­него мира с его объ­ек­тив­ными зако­но­мер­но­стями.
„Гносеология“, таким обра­зом, выде­ли­лась в осо­бую науку, про­ти­во­по­став­лен­ную „онто­ло­гии“ (или „мета­фи­зике“), вовсе не как дис­ци­плина, иссле­ду­ю­щая реаль­ный ход чело­ве­че­ского позна­ния окру­жа­ю­щего мира, — как раз наобо­рот, — она роди­лась как док­трина, посту­ли­ру­ю­щая, что все без исклю­че­ния формы позна­ния не есть формы позна­ния окру­жа­ю­щего мира, а есть лишь спе­ци­фи­че­ские схемы устрой­ства „субъ­екта позна­ния“.
С точки зре­ния этой „тео­рии позна­ния“ любая попытка тол­ко­вать налич­ное зна­ние как зна­ние (пони­ма­ние) окру­жа­ю­щего мира это и есть недо­пу­сти­мая „мета­фи­зика“, „онто­ло­ги­за­ция“ чисто субъ­ек­тив­ных форм дея­тель­но­сти, иллю­зор­ное отне­се­ние опре­де­ле­ний субъ­екта к „вещам в себе“, к миру вне сознания».

Ильенков кри­ти­кует нео­кан­ти­ан­цев за то, что они создали непро­хо­ди­мую про­пасть между миром субъ­ек­тив­ным и миром объ­ек­тив­ным и исходя из этого жёстко про­ти­во­по­ста­вили онто­ло­гию и гно­сео­ло­гию. Ильенков в про­ти­во­вес им соеди­няет мир объ­ек­тив­ный и субъ­ек­тив­ный на основе тож­де­ства мыш­ле­ния и бытия.

Тождество мышления и бытия

Итак, мы подо­шли к узло­вому вопросу.

Процитирую ОВСФ:

«Коренная ошибка Ильенкова и гно­сео­ло­гов в том, что вме­сто един­ства мыш­ле­ния и бытия они пола­гают тож­де­ство мыш­ле­ния и бытия (хотя декла­ри­ро­вали они зача­стую обрат­ное, что можно уви­деть в рабо­тах того же Ильенкова и про­чих гно­сео­ло­гов)».

Рауф Фаткуллин решил ори­ги­наль­ным обра­зом оспо­рить мой тезис, напи­сав заметку «Школомарксизм. Проблема тож­де­ства отваги и сла­бо­умия в марк­сизме». Полюбуемся этим заме­ча­тель­ным иллю­стри­ро­ван­ным творением:

Что можно ска­зать о дан­ном «про­из­ве­де­нии»? Рауфу сле­до­вало бы выбрать фор­мат не ста­тьи, а мини­а­тюры. Тут как раз при­го­дился бы его опыт игры в КВН, да и про­смот­ров на PornHub собрал бы. А там гля­дишь и кру­жок сфор­ми­ру­ется из его посто­ян­ных посетителей.

Я доста­точно долго наблю­даю за «левой сре­дой» и подоб­ную реак­цию на ста­тью по фило­со­фии видел только у ста­ли­ни­стов из Рупора рабо­чей борьбы.

Перейдём к аргу­мен­там Рауфа.

1. Голобиани про­чи­тал у Ильенкова про тож­де­ство мыш­ле­ния и бытия, после чего побе­жал писать раз­об­ла­чи­тель­ную ста­тью, не разо­брав­шись в раз­нице между абстракт­ным и кон­крет­ным тождеством.

Процитирую ещё раз отры­вок из ОВСФ:

«Коренная ошибка Ильенкова и гно­сео­ло­гов в том, что вме­сто един­ства мыш­ле­ния и бытия они пола­гают тож­де­ство мыш­ле­ния и бытия (хотя декла­ри­ро­вали они зача­стую обрат­ное, что можно уви­деть в рабо­тах того же Ильенкова и про­чих гно­сео­ло­гов)».

В скоб­ках я дал ясно понять, что читал те места у Ильенкова, кото­рые при­во­дит Рауф, и отве­тил на них тем, что Ильенков декла­ри­рует одно, а из его тео­рии сле­дует ровно про­ти­во­по­лож­ное. Я даже объ­яс­нил, почему Ильенков так делает:

«Отправным пунк­том иссле­до­ва­ния тео­ре­ти­че­ского насле­дия Ильенкова должны являться те работы, кото­рые при его жизни не были опуб­ли­ко­ваны. Только так мы смо­жем в даль­ней­шем отли­чить его под­лин­ные идеи от цен­зуры. Роль цен­зора в появ­ле­нии на свет науч­ных пуб­ли­ка­ций, равно как и в кине­ма­то­графе, лите­ра­туре и музыке, как известно, была колос­саль­ной. В слу­чае Ильенкова это место при­об­ре­тает осо­бую зна­чи­мость, поскольку его клю­че­вые работы были опуб­ли­ко­ваны намного позже извест­ного кон­фликта в МГУ, а зна­чит, его науч­ная дея­тель­ность при­влекла к себе самое при­сталь­ное вни­ма­ние со сто­роны госу­дар­ства. Взять, напри­мер, руко­пись под назва­нием „Диалектика абстракт­ного и кон­крет­ного в научно-​теоретическом мыш­ле­нии“. Усилиями редак­то­ров она была сокра­щена на чет­верть и вышла совсем под дру­гим назва­нием — „Диалектика абстракт­ного и кон­крет­ного в ‘Капитале’ К. Маркса“».

Никакого ответа на эту гипо­тезу у Рауфа нет.

2. Голобиани про­ти­во­по­став­ляет Деборина и Ильенкова, хотя они оба гово­рят о тож­де­стве мыш­ле­ния и бытия. Голобиани про­сто недо­чи­тал Деборина, кото­рый гово­рит о том, что един­ство и кон­крет­ное тож­де­ство — это синонимы.

Дочитал и сей­час объ­ясню раз­ницу между пози­цией Деборина и Ильенкова.

Ильенков пишет о том, что мыш­ле­ние — это атри­бут мате­рии. Деборин гово­рит о том, что мыш­ле­ние — это атри­бут соци­аль­ной формы мате­рии. Самое смеш­ное, что я уже отве­тил и на этот упрёк в ОВСФ:

«Данная ошибка ведёт к тому, что все свой­ства бытия ока­зы­ва­ются свой­ствами мыш­ле­ния. Именно поэтому атри­бу­тив­ность мыш­ле­ния Ильенков трак­тует в иде­а­ли­сти­че­ском ключе („без объ­екта нет субъ­екта, без субъ­екта нет объ­екта“), а не в мате­ри­а­ли­сти­че­ском, как „диа­лек­тики“, то есть как внут­рен­нюю воз­мож­ность, кото­рая про­яв­ляет себя на опре­де­лён­ной сту­пени раз­ви­тия мате­рии. Именно поэтому для „обос­но­ва­ния“ суб­стан­ци­о­наль­но­сти мыш­ле­ния Ильенков создаёт теле­о­ло­ги­че­скую кар­тину мира, поко­я­щу­юся на мно­го­чис­лен­ных ошиб­ках и допу­ще­ниях. Тождественность мыш­ле­ния и бытия, в отли­чие от един­ства, абсо­лю­ти­зи­рует одни функ­ции фило­со­фии (в дан­ном слу­чае гно­сео­ло­ги­че­ские) и вычёр­ки­вает дру­гие (онто­ло­ги­че­ские)».

По следам Мареева

8 авгу­ста 2018 года Рауф решил пора­до­вать интер­нет сво­ими рас­суж­де­ни­ями о совет­ских пози­ти­ви­стах и цитатничестве.

«Апологеты пишут ста­тьи о том, как заня­тие фило­софа пай­кой повли­яло на его пози­цию по про­блеме мыш­ле­ния, про­тив­ники — о том, как порт­рет Солженицина якобы дока­зы­вает несо­сто­я­тель­ность пози­ции Ильенкова по вопросу о пред­мете философии».

Что это за про­тив­ники такие? Рауф не при­во­дит ника­ких ссы­лок. Просто есть абстракт­ные про­тив­ники Ильенкова и они абстрактно кри­ти­куют его фило­со­фию, тыкая паль­цем в абстракт­ный порт­рет Солженицына, кото­рый Ильенков абстрактно хра­нил в своём шкафу.

Понятно, что он под­ра­зу­ме­вает мою ста­тью. Но давайте раз­бе­рёмся и с этим моментом.

Откуда пер­во­на­чально взя­лась ссылка на этот порт­рет? Читаем ОВСФ:

«…Легенда о доб­лест­ном герое, кото­рый в оди­ночку боролся с догматиками-​бюрократами, отлично впи­сы­ва­ется в обы­ва­тель­ское, при­ми­тив­ное миро­воз­зре­ние. Как вы уже дога­да­лись, речь сей­час пой­дёт о ста­тье из жур­нала „Вестник Бури“ (далее — ВБ).
Статья под назва­нием ‘Пару слов об „апо­ли­тич­но­сти’ Э. В. Ильенкова“, опуб­ли­ко­ван­ная не так давно на ВБ, явля­ется отве­том на интер­вью А. Тарасова, в кото­ром послед­ний назвал Ильенкова тру­сом.
„Марксизм Ильенкова был в штыки при­нят офи­ци­оз­ной про­фес­су­рой, сто­яв­шей на страже госу­дар­ствен­ной идео­ло­гии. Для пра­вя­щего слоя Ильенков был более опас­ным вра­гом, чем про­за­пад­ные дис­си­денты, потому что он давал бой в тылу, на соб­ствен­ной идео­ло­ги­че­ской тер­ри­то­рии ком­пар­тии, демон­стри­руя ей и окру­жа­ю­щим, как она далеко отсту­пила от того миро­воз­зре­ния, кото­рое отста­и­вали Маркс, Энгельс и Ленин“.
Итак, перед нами пред­стаёт пла­мен­ный рево­лю­ци­о­нер, кото­рый честно боролся с офи­ци­оз­ной про­фес­су­рой. Так ли это? На самом деле взгляды Ильенкова на даль­ней­шую борьбу за ком­му­низм уди­ви­тель­ным обра­зом сов­па­дали с пози­цией обур­жу­а­зив­шейся КПСС. Во-​первых, Ильенков, как и его кол­леги, осу­дил ста­лин­скую поли­тику. С этим же свя­зан его непод­дель­ный инте­рес к твор­че­ству Солженицына, порт­рет кото­рого Ильенков бережно хра­нил в шкафу. Во-​вторых, Ильенков счи­тал, что раз пере­житки капи­та­ли­сти­че­ской эко­но­мики сохра­ня­ются при соци­а­лизме, то необ­хо­димо лега­ли­зо­вать их и закре­пить их право сво­бодно раз­ви­ваться. В-​третьих, Ильенков не чурался конъ­юнк­туры и выпол­нял идео­ло­ги­че­ские заказы точно так же, как и все осталь­ные. Так, напри­мер, в своей кан­ди­дат­ской дис­сер­та­ции он поло­жи­тельно отзы­вался о тео­ре­ти­че­ских тру­дах Мао Цзэдуна, а уже после советско-​китайского рас­кола стал писать обли­чи­тель­ные ста­тьи на тему мао­изма. Так что Ильенков не был ника­ким вра­гом совет­ского руко­вод­ства и уж тем более рево­лю­ци­о­не­ром. Где у Ильенкова хоть одна серьёз­ная работа на поли­ти­че­скую тему? Он обо­шёл вни­ма­нием новую волну рево­лю­ци­он­ного подъ­ёма 1960-​х годов, дер­жал фигу в кар­мане и писал конъ­юнк­тур­ные вещи для пар­тии и, самое глав­ное, — не сумел раз­гля­деть опас­ность рестав­ра­ции капи­та­лизма и дать хотя бы тео­ре­ти­че­ское обос­но­ва­ние того, как её можно было избе­жать. Действительно, зачем, если фило­со­фия — это наука о мыш­ле­нии, а не об окру­жа­ю­щем тебя мире?»

Портрет Солженицына, алко­го­лизм, поли­ти­че­ская конъ­юнк­тур­ность и т. д. при­во­дятся в ответ на иде­а­ли­за­цию лич­но­сти Ильенкова, кото­рой зани­ма­ются Мареев, Пихорович, Майданский, Лобастов, Бурик и другие.

Разбор оши­боч­но­сти гно­сео­ло­ги­че­ской линии при­ве­дён во вто­рой части ОВСФ, кото­рая так и назы­ва­ется: «Гносеологизм».

Напоследок хоте­лось бы отме­тить одну важ­ную вещь. Вероятно, что ответ­ная сто­рона про­игно­ри­рует содер­жа­ние и уце­пится за форму. Мол, вся ста­тья состоит из цитат на «свя­щен­ные писа­ния». Ну, доро­гие мисти­фи­ка­торы, на этом лежит исклю­чи­тельно ваша вина. Считаете, что фило­со­фия должна зани­маться исклю­чи­тельно мето­дом, а содер­жа­ние дают лишь част­ные науки — дело ваше. Зачем при­пи­сы­вать эту пози­цию клас­си­кам? Неисчерпаемость элек­трона — это что мыш­ле­ние о мыш­ле­нии? Если для вас, как и для Маха элек­трон – это всего лишь удоб­ная мыс­ли­тель­ная абстрак­ция, то ука­зы­вайте пра­виль­ные пер­во­ис­точ­ники. Далее. Если мыш­ле­ние — это атри­бут всей мате­рии, то ОВФ теряет одну из своих сто­рон, а именно — что суще­ствует пер­вым — мыш­ле­ние или бытие. Считаете, что это поло­же­ние больше неак­ту­ально, а клас­сики оши­ба­лись — так прямо и напи­шите. Уже после этого можно о чём-​то дис­ку­ти­ро­вать. А при­пи­сы­вать клас­си­кам свои соб­ствен­ные взгляды, чтобы затем пря­таться за авто­ри­те­тами Энгельса или Ленина — это трус­ли­вая и жал­кая позиция.

Не согласны с тем, что Мареев и Пихорович — лжецы? Опровергайте.

Заключение

Жив ли Ильенков? Да, через своих эпи­го­нов он живее, чем когда-​либо. Но живы ли его эпи­гоны? Нет, это ими­та­ция мыш­ле­ния, ими­та­ция дея­тель­но­сти, а зна­чит, и ими­та­ция жизни. И дол­жен при­знать, что поле­ми­зи­ро­вать с мёрт­выми гораздо инте­рес­нее и про­дук­тив­нее, чем с их при­зрач­ными тенями.

Неисследованных вопро­сов в исто­рии рус­ской, совет­ской и запад­ной фило­со­фии довольно много. Если вы дума­ете, что дебо­ринцы — это един­ствен­ное тече­ние, кото­рое до сих пор оста­ётся под плот­ной тка­нью мисти­фи­ка­ций, а ильен­ковцы ори­ги­нальны в своих необос­но­ван­ных пре­тен­зиях на марк­сизм, то вы оши­ба­е­тесь. Причём мифы могут быть и «свет­лыми» и «тём­ными» — все они, однако, оди­на­ково вредны.

И до тех пор, пока исто­рия марк­сизма не будет долж­ным обра­зом изу­чена, мы и дальше будем наблю­дать появ­ле­ние раз­лич­ных школ, пре­тен­ду­ю­щих на уни­каль­ность, обособ­лен­ность и вер­ность един­ственно вер­ному уче­нию Маркса — Энгельса — Ленина — (…). «Гносеологи» здесь явля­ются лишь част­ным слу­чаем, кото­рый не тре­бо­вал бы осо­бен­ного вни­ма­ния, если бы не гипе­р­ак­тив­ность пред­ста­ви­те­лей этого тече­ния на ниве фальсификации.