Фашизм вчера и сегодня

Фашизм вчера и сегодня
~ 54 мин

Происходящие на Украине собы­тия поста­вили перед ком­му­ни­стами ряд тре­бу­ю­щих реше­ния вопро­сов. Одним из таких вопро­сов, кото­рый, без сомне­ния, можно назвать клю­че­вым, явля­ется вопрос о фашизме и о так­тике ком­му­ни­стов, кото­рую они должны исполь­зо­вать, борясь про­тив фашизма.

Для выра­ботки пра­виль­ной так­тики нужно сперва выяс­нить для самих себя сущ­ность того явле­ния, с кото­рым идёт борьба, дать вер­ную оценку про­ис­хо­дя­щим собы­тиям, пра­вильно оце­нить рас­ста­новку клас­со­вых сил, и уже исходя из этого ана­лиза выстра­и­вать так­тику борьбы.

Попытки дать тео­ре­ти­че­ское опре­де­ле­ние фашизму, кото­рый впер­вые появился на исто­ри­че­ской арене в 20–30-х годах про­шлого сто­ле­тия, пред­при­ни­мают и сего­дняш­ние тео­ре­тики, но стоит отме­тить, что поло­жи­тель­ного резуль­тата в этом деле доби­ва­ются далеко не все.

Марксизм — это метод, даю­щий точ­ное пред­став­ле­ние об окру­жа­ю­щей дей­стви­тель­но­сти с целью её пре­об­ра­зо­ва­ния. То есть марк­сизм есть тео­рия, кото­рая пред­на­зна­чена осве­щать обще­ствен­ную прак­тику про­ле­та­ри­ата во главе со своим аван­гар­дом. Но, читая тео­ре­ти­че­ские работы по вполне кон­крет­ным исто­ри­че­ским явле­ниям, кото­рые появи­лись в кон­крет­ных усло­виях и явля­ются след­ствием опре­де­лён­ных при­чин, скла­ды­ва­ется ощу­ще­ние, что такие тео­ре­тики ста­вят себе целью не осве­ще­ние прак­тики тео­рией, а наобо­рот, пыта­ются сво­ими тео­ри­ями оправ­дать свои не совсем обду­ман­ные прак­ти­че­ские действия.

Очень ярким при­ме­ром такого поло­же­ния слу­жит пози­ция РКРП и так назы­ва­е­мого «Фонда Рабочей Академии» (ФРА), кото­рые при­ду­мали новый тер­мин «фашизм на экс­порт». В него они вло­жили про­яв­ле­ние импе­ри­а­ли­сти­че­ской гра­би­тель­ской поли­тики, кото­рую ведут США, уста­нав­ли­вая под­кон­троль­ные пра­ви­тель­ства в стра­те­ги­че­ски важ­ных реги­о­нах. Но верно ли назы­вать фашиз­мом кон­ку­рент­ную борьбу моно­по­лий за ресурсы, рынки и поли­ти­че­ское вли­я­ние, какой бы гнус­ной и агрес­сив­ной ни была эта поли­тика? Нет, не верно. Но почему-​то тео­ре­тики из РКРП и ФРА, кото­рые вроде бы в свою ста­тью вста­вили марк­сист­ское опре­де­ле­ние фашизма, дан­ное Георгием Димитровым, всё равно сде­лали совер­шенно оши­боч­ные выводы.

Профессор М. В. Попов и пред­се­да­тель ЦК РКРП В. А. Тюлькин, как и мно­гие совре­мен­ные «анти­фа­ши­сты», не поняли глав­ного в сущ­но­сти фашизма, а именно, того, что фашизм есть не дик­та­тура финан­со­вого капи­тала США про­тив своих кон­ку­рен­тов — финан­со­вого капи­тала любой дру­гой капи­та­ли­сти­че­ской страны, а что фашизм есть откры­тая тер­ро­ри­сти­че­ская дик­та­тура финан­со­вого капи­тала, наи­бо­лее реак­ци­он­ных и шови­ни­сти­че­ских его кру­гов, направ­лен­ная на уни­что­же­ние при­бли­жа­ю­щейся соци­а­ли­сти­че­ской рево­лю­ции и на раз­гром ком­му­ни­сти­че­ского рабо­чего дви­же­ния в целом и его аван­гарда — ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии — в част­но­сти, кото­рое наби­рает силу в период кри­зиса импе­ри­а­лизма, но ещё недо­ста­точно силь­ного для захвата вла­сти. Это глав­ная состав­ля­ю­щая фашизма. То есть фашизм — это не при­ход к вла­сти «реак­ци­он­ных олигархов-​диктаторов», кото­рые совер­шили поку­ше­ние на «нере­ак­ци­он­ных», «демо­кра­ти­че­ски власт­ву­ю­щих» оли­гар­хов, осу­ществ­ля­ю­щих рыноч­ную кон­ку­рен­цию сило­выми и тер­ро­ри­сти­че­скими мето­дами, фашизм есть дик­та­тура гос­под­ству­ю­щего, но испы­ты­ва­ю­щего неопи­су­е­мый страх перед поте­рей сво­его гос­под­ства, перед зака­том своей эпохи и при­бли­жа­ю­щейся эпо­хой ком­му­низма, класса капи­та­ли­стов, направ­лен­ная на раз­гром ком­му­ни­сти­че­ского дви­же­ния, ибо это един­ствен­ный и послед­ний спо­соб отсро­чить свою неми­ну­е­мую гибель. Фашизм — это все­гда реак­ци­он­ная дик­та­тура, но, в то же время, не вся­кая реак­ци­он­ная дик­та­тура явля­ется фашиз­мом.

Каждая без исклю­че­ния бур­жу­аз­ная груп­пи­ровка, пре­бы­ва­ю­щая у вла­сти в любой совре­мен­ной рыночно-​демократической стране, явля­ется потен­ци­ально фашист­ской. Однако ни при каких дру­гих обсто­я­тель­ствах ни в одной капи­та­ли­сти­че­ской стране бур­жу­а­зия не отбро­сит бур­жу­аз­ную демо­кра­тию как форму прав­ле­ния и не при­бег­нет к фашизму, пока бур­жу­а­зия этой страны не будет чув­ство­вать опас­ность ком­му­ни­сти­че­ской рево­лю­ции. Вот чего не поняли совре­мен­ные «анти­фа­ши­сты» в сущ­но­сти кон­крет­ного исто­ри­че­ского явле­ния, борь­бой с кото­рым, по их мне­нию, они зани­ма­ются на Юго–Востоке Украины, в дей­стви­тель­но­сти участ­вуя в импе­ри­а­ли­сти­че­ских раз­бор­ках, отда­вая жизни за одну из потен­ци­ально фашист­ских груп­пи­ро­вок, неважно — за российско-​донбасскую или американо-украинскую.

«Фашизм на экс­порт» — это по сути дела клеймо, кото­рое хотят пове­сить на самую силь­ную на дан­ный момент импе­ри­а­ли­сти­че­скую дер­жаву, осу­ществ­ля­ю­щую свою импе­ри­а­ли­сти­че­скую поли­тику теми мето­дами, для кото­рых у неё есть воз­мож­но­сти, — и эко­но­ми­че­ские, и поли­ти­че­ские, и воен­ные. И наве­ши­вать такой ярлык на США не только неверно с науч­ной точки зре­ния, но в совре­мен­ных усло­виях вредно даже в про­па­ган­дист­ских целях, ибо это только играет на руку рос­сий­ской офи­ци­аль­ной анти­аме­ри­кан­ской про­па­ганде, вызван­ной нарас­та­нием про­ти­во­ре­чий между рос­сий­ским и аме­ри­кан­ским капи­та­лом и направ­лен­ной рос­сий­ской вла­стью на дис­кре­ди­та­цию кон­ку­рента перед массами.

Фашизм появился в кон­крет­ных исто­ри­че­ских усло­виях, в кон­крет­ной эко­но­ми­че­ской и поли­ти­че­ской обста­новке в капи­та­ли­сти­че­ском мире, и для того, чтобы избе­жать оши­бок в опре­де­ле­нии дан­ного явле­ния, сле­дует уде­лять осо­бое вни­ма­ние изу­че­нию всех этих усло­вий, нахож­де­нию причинно-​следственных свя­зей, вызвав­ших появ­ле­ние фашизма на исто­ри­че­ской арене.

Главным ито­гом Первой миро­вой войны стала Великая Октябрьская соци­а­ли­сти­че­ская рево­лю­ция в России. Во мно­гих стра­нах Европы также шёл рево­лю­ци­он­ный подъём, но вслед­ствие сла­бо­сти ком­му­ни­сти­че­ских пар­тий и боль­шого вли­я­ния социал-​демократии в про­ле­тар­ской среде во всех осталь­ных стра­нах Европы, кроме России, соци­а­ли­сти­че­ские рево­лю­ции потер­пели пора­же­ние, несмотря на то, что в неко­то­рых из них были близки к успеху.

В силу этих обсто­я­тельств основ­ной поли­ти­че­ской целью всего миро­вого импе­ри­а­лизма после Первой миро­вой войны стало недо­пу­ще­ние рас­про­стра­не­ния боль­ше­визма в своих стра­нах, в основ­ном, в Европе, на что были бро­шены огром­ные уси­лия. Британский дирек­тор орга­ни­за­ции по ока­за­нию помощи в стра­нах Центральной Европы сэр Вильям Гуд писал в Англии в 1925 году о «евро­пей­ской рекон­струк­ции», цити­руя свой офи­ци­аль­ный доклад 1920 года:

«Продукты пита­ния были един­ствен­ной осно­вой, на кото­рой можно было удер­жать у вла­сти пра­ви­тель­ства поспешно создан­ных госу­дарств… Половина Европы нахо­ди­лась на грани боль­ше­визма… Если бы в 1919–20 гг. в Центральной и Восточной Европе не была предо­став­лена помощь кре­ди­тами на 137 млн фун­тов, то не было бы воз­мож­но­сти снаб­дить их про­до­воль­ствием и углём и орга­ни­зо­вать их доставку туда. Лишённые про­до­воль­ствия, угля и транс­порта, Австрия и веро­ятно ряд дру­гих стран пошли бы путём России. Два с поло­ви­ной года спу­стя хре­бет боль­ше­визма в Центральной Европе был слом­лен глав­ным обра­зом бла­го­даря этим кре­ди­там… Предоставление этих 137 млн было, пожа­луй, с финан­со­вой и поли­ти­че­ской точки зре­ния одним из луч­ших капи­та­ло­вло­же­ний, кото­рые когда-​либо знала исто­рия»1 .

Плюс ко всему, этому про­цессу сопут­ство­вал после­во­ен­ный подъём про­мыш­лен­но­сти и тор­говли, кото­рый длился до конца 1920-​х годов. Основным цен­тром капи­та­ли­сти­че­ского подъ­ёма в эти годы были США, кото­рые, во-​первых, ока­зы­вали огром­ную финан­со­вую помощь Европе, пыта­ясь вос­ста­но­вить поко­леб­лен­ные её страны, а во-​вторых, при­ме­ром своей ста­би­ли­за­ции финан­со­вой системы пытав­ши­еся создать идео­ло­ги­че­ское «опро­вер­же­ние марк­сизма». «Форд про­тив Маркса» — лозунг аме­ри­кан­ских капи­та­ли­стов тех вре­мён. Но чем проч­нее вся миро­вая бур­жу­а­зия пыта­лась создать иллю­зию вос­ста­нов­ле­ния капи­та­лизма и, таким обра­зом, «опро­верг­нуть марк­сизм», тем более запу­ты­ва­лись все капи­та­ли­сти­че­ские страны в своих соб­ствен­ных про­ти­во­ре­чиях, ибо пере­ход капи­та­лизма в моно­по­ли­сти­че­скую ста­дию про­шёл ещё до войны, и про­из­вод­ствен­ные мощ­но­сти выросли настолько, что для того, чтобы посто­янно обес­пе­чи­вать сбыт про­из­ве­дён­ных това­ров, уже тогда был нужен, по сути, «рези­но­вый рынок», кото­рый рос бы в той про­пор­ции, в какой рас­тёт производство.

Ещё одним фак­то­ром сдер­жи­ва­ния рас­про­стра­не­ния рево­лю­ции, если не гово­рить об интер­вен­циях и белом тер­роре, была социал-​демократия и поли­тика вре­мен­ных усту­пок рабо­чим. Социал-​демократы имели мас­со­вую базу, чем по-​максимуму сумела вос­поль­зо­ваться бур­жу­а­зия, при­ведя к вла­сти в неко­то­рых стра­нах социал-​демократические пра­ви­тель­ства, пре­зи­ден­тов и мини­стров, бла­го­даря чему бур­жу­а­зии уда­лось разыг­рать спек­такль пере­дачи вла­сти в руки рабо­чих, а в дей­стви­тель­но­сти оста­вив её в своих руках. Рабочим уве­ли­чи­вали зара­бот­ную плату, сокра­щали про­дол­жи­тель­ность рабо­чего дня, но всё это дела­лось, как, впро­чем, и все­гда, для того, чтобы успо­ко­ить про­ле­та­риев и заста­вить их дей­ство­вать в рам­ках капи­та­лизма, не пося­гая на его основы.

Но осе­нью 1929 года в Америке начался про­мыш­лен­ный кри­зис, кото­рый, пере­пле­та­ясь с аграр­ным кри­зи­сом в кре­стьян­ских стра­нах и с кри­зи­сом в коло­ниях, с огром­ной ско­ро­стью охва­тил весь капи­та­ли­сти­че­ский мир, что неиз­бежно отра­зи­лось на уровне жизни про­ле­та­ри­ата евро­пей­ских стран, кото­рый, пожив неко­то­рое время в усло­виях отно­си­тель­ной ста­биль­но­сти и сыто­сти, начал ощу­щать на себе и обни­ща­ние, и без­ра­бо­тицу, и дру­гие «побоч­ные эффекты», вызван­ные про­ти­во­ре­чи­ями капи­та­ли­сти­че­ского спо­соба производства.

Но капи­та­ли­сти­че­ские лидеры не сразу осо­знали, что столь недол­го­вре­мен­ный цикл отно­си­тель­ной ста­би­ли­за­ции и раз­ви­тия подо­шёл к концу и что капи­та­лизм пере­хо­дит от про­цве­та­ния к пере­про­из­вод­ству, кри­зису и застою. Осенний крах 1929 года пыта­лись объ­яс­нить спе­ку­ля­ци­ями на аме­ри­кан­ской бирже, утвер­ждали, что это никоим обра­зом не отра­зится на общем состо­я­нии эко­но­мики. Вплоть до 1932 года в докла­дах и выступ­ле­ниях мини­стров, пре­зи­ден­тов и бур­жу­аз­ных эко­но­ми­стов зву­чали опти­ми­стич­ные про­гнозы и заяв­ле­ния о том, что «эко­но­мика страны поко­ится на проч­ной и цве­ту­щей базе» (пре­зи­дент США Г. Гувер, 1929 год), а «паде­ние цен­ных бумаг не ока­зы­вает серьёз­ного вли­я­ния на поку­па­тель­ную спо­соб­ность насе­ле­ния… Промышленная и тор­го­вая струк­туры страны здо­ровы» (това­рищ мини­стра тор­говли Клейн) и т. д. и т. п.

Но совсем по-​другому заго­во­рил коми­тет, создан­ный пре­зи­ден­том Гувером «для иссле­до­ва­ния совре­мен­ных тен­ден­ций». В опуб­ли­ко­ван­ном им докладе 1932 года говорилось:

«В самые луч­шие годы мил­ли­оны семей обре­чены на жал­кое суще­ство­ва­ние. Если не будет уско­рен темп раз­ви­тия в обла­сти соци­аль­ных дости­же­ний или не замед­лится темп меха­ни­че­ских изоб­ре­те­ний, то несо­мненны опас­ные раз­рывы.
Американский уро­вень жизни дол­жен в бли­жай­шем буду­щем сни­зиться ввиду вызван­ного без­ра­бо­ти­цей сни­же­ния зар­платы»
.

Ситуация в эко­но­мике усу­губ­ля­лась. Рынки пере­пол­ня­лись това­рами, склады были забиты хле­бом до такой сте­пени, что им топили паро­возы, в моря сбра­сы­вали огром­ные пар­тии кофе.

Параллельно с этим импе­ри­а­ли­сти­че­ские дер­жавы начи­нают новое воору­же­ние, начи­нает расти коли­че­ство локаль­ных воен­ных конфликтов.

Таково было поло­же­ние в капи­та­ли­сти­че­ских стра­нах. Все иллю­зии насчёт вос­ста­нов­ле­ния капи­та­лизма и опро­вер­же­ния марк­сизма, кото­рые с такой надеж­дой выстра­и­вали бур­жу­аз­ные идео­логи, мед­ленно, но уве­ренно руши­лись, и уже тогда стало понятно, что это будет такой кри­зис, кото­рого ещё не видел капи­та­ли­сти­че­ский мир. Многим каза­лось, что из этой ямы капи­та­лизм уже не выбе­рется. Но исто­рия, как известно, не идёт по пря­мой линии, и эти мно­гие тогда ещё не знали, в какую исто­ри­че­скую «петлю» заки­нут чело­ве­че­ство гря­ду­щие события.

Тем вре­ме­нем СССР пока­зы­вал огром­ные темпы роста во всех отрас­лях про­мыш­лен­но­сти и сель­ского хозяй­ства: науч­ное пла­ни­ро­ва­ние про­из­вод­ства, поли­тика кол­лек­ти­ви­за­ции аграр­ной отрасли при обоб­ществ­лён­ных сред­ствах про­из­вод­ства пока­зы­вали резуль­таты, о кото­рых страны, нахо­дя­щи­еся в рыноч­ной анар­хии, не могли на тот момент даже мечтать.

Кроме того, СССР был эпи­цен­тром миро­вой рево­лю­ции, что делало его глав­ным вра­гом миро­вой импе­ри­а­ли­сти­че­ской бур­жу­а­зии, несмотря на внут­рен­ние про­ти­во­ре­чия в самом бур­жу­аз­ном лагере, свя­зан­ные с борь­бой за рынки. И уже тогда для ком­му­ни­стов было оче­вид­ным, что бур­жу­а­зия будет воору­жаться для орга­ни­за­ции кре­сто­вого похода про­тив Советского Союза. Уже тогда стало понятно, что ста­рыми мето­дами «бур­жу­аз­ной демо­кра­тии» импе­ри­а­ли­сти­че­ская бур­жу­а­зия больше не может осу­ществ­лять свою дик­та­туру: опора в лице социал-​демократии, руками кото­рой капи­та­ли­сты тушили рево­лю­ци­он­ный порыв про­ле­та­ри­ата, руши­лась бук­вально на гла­зах. Выборы в евро­пей­ских стра­нах пока­зы­вали, что рабо­чие с каж­дым годом всё более пере­стают под­дер­жи­вать социал-​демократов и пере­хо­дят на сто­рону коммунистов.

Буржуазная демо­кра­тия как форма прав­ле­ния была сво­его рода ору­жием рас­ту­щей бур­жу­а­зии про­тив ста­рых фео­даль­ных форм прав­ле­ния, кото­рым она в эпоху бур­жу­аз­ных рево­лю­ций при­вле­кала в свои ряды широ­кие массы про­ле­та­ри­ата и кре­стьян­ства. Но с пере­хо­дом капи­та­лизма в свою выс­шую и послед­нюю ста­дию импе­ри­а­лизма, цен­тра­ли­зо­ван­ного и моно­по­ли­сти­че­ского про­из­вод­ства, когда клас­со­вая борьба бур­жу­а­зии и фео­да­лов сме­ни­лась борь­бой про­ле­та­ри­ата с бур­жу­а­зией, изме­не­ние эко­но­ми­че­ских усло­вий нашло своё отра­же­ние и в поли­тике. Парламентаризм хоть и до сих пор исполь­зу­ется бур­жу­а­зией для созда­ния иллю­зии уча­стия масс в управ­ле­нии госу­дар­ством, но по своей сути давно пре­вра­тился в теат­ра­ли­зо­ван­ную фик­цию. Если даже закрыть глаза на то, что в пар­ла­менте любого уровня в любой рыночно-​демократической стране почти все депу­таты — это либо сами биз­не­смены, либо пред­ста­ви­тели того или иного оли­гарха, кото­рые попали в пар­ла­мент с целью лоб­би­ро­вать инте­ресы биз­неса сво­его спон­сора и гово­рить о роли пар­ла­мента в госу­дар­ствен­ной системе, то можно кон­ста­ти­ро­вать: в пар­ла­менте вообще не при­ни­ма­ются ника­кие реше­ния. Все реше­ния при­ни­ма­ются в закры­тых каби­не­тах, а в пар­ла­менте только пока­за­тельно под­ни­ма­ются руки кло­унов, пери­о­ди­че­ски разыг­ры­ва­ю­щих на три­бу­нах сцены «жар­ких дискуссий».

Парламентской демо­кра­тией бур­жу­а­зия поль­зу­ется лишь до тех пор, пока этого доста­точно для сдер­жи­ва­ния масс, пока капи­та­ли­сти­че­ская эко­но­мика нахо­дится в цикле подъ­ёма про­мыш­лен­но­сти и тор­говли, а клас­со­вая борьба при­туп­лена, и про­ле­та­рии согласны молча про­из­во­дить при­ба­воч­ный про­дукт, не ведя борьбу за ком­му­низм. Но при соче­та­нии таких усло­вий, как общий кри­зис капи­та­лизма, подъём рево­лю­ци­он­ного дви­же­ния и нали­чие силь­ной марк­сист­ской пар­тии, име­ю­щей суще­ствен­ное вли­я­ние и осу­ществ­ля­ю­щей руко­вод­ство борю­щимся про­ле­та­ри­а­том, когда бур­жу­аз­ной демо­кра­тией больше не уда­ётся обма­ны­вать массы, бур­жу­а­зия отбра­сы­вает демо­кра­ти­че­ские формы управ­ле­ния и осу­ществ­ляет свою дик­та­туру открыто, мак­си­мально исполь­зуя име­ю­щу­юся в её руках репрес­сив­ную машину — госу­дар­ство, — а также спус­кая с цепи своих вер­ных псов — наци­о­на­ли­сти­че­ские, фашист­ские орга­ни­за­ции, кото­рые взра­щи­ва­лись и кор­ми­лись с рук биз­не­сме­нов, но дер­жа­лись ими на цепи в ожи­да­нии команды «фас».

Фашистская форма прав­ле­ния не явля­ется чем-​то слу­чай­ным или неожи­дан­ным в форме гос­под­ства бур­жу­а­зии, фашизм совер­шенно созна­тельно взра­щи­ва­ется и под­го­тав­ли­ва­ется клас­сом капи­та­ли­стов в усло­виях бур­жу­аз­ной демо­кра­тии и, когда созре­вают усло­вия для его при­ме­не­ния, из одной формы прав­ле­ния плавно и зако­но­мерно выте­кает другая.

В тех усло­виях, когда у бур­жу­а­зии есть воз­мож­ность делать про­ле­та­риям подачки, когда основ­ная часть про­ле­та­ри­ата идёт за социал-​демократией, поли­ти­че­ская и кон­сти­ту­ци­он­ная система выстра­и­ва­ется таким обра­зом, чтобы социал-​демократия имела воз­мож­ность актив­ного уча­стия в поли­ти­че­ской жизни госу­дар­ства, для чего нужен пар­ла­мент. Буржуазия не отбра­сы­вает этот фор­маль­ный пар­ла­мент до тех пор, пока про­ле­та­риат поз­во­ляет социал-​демократии дер­жать себя в состо­я­нии рас­кола и обмана. Но в усло­виях глу­бо­кого кри­зиса, сопро­вож­да­ю­ще­гося паде­нием уровня жизни, без­ра­бо­ти­цей, и все­об­щего обни­ща­ния масс и в то же время кон­цен­тра­ции про­из­во­ди­тель­ных сил и денеж­ных ресур­сов в руках всё более узкого круга лиц, социал-​демократия всё более теряет своё вли­я­ние в мас­сах, кото­рые, разо­ча­ро­вав­шись в послед­них, ухо­дят к ком­му­ни­стам, и тогда бур­жу­а­зия посте­пенно сво­ра­чи­вает свою игру в демо­кра­тию и осу­ществ­ляет свою дик­та­туру открыто.

Английский ком­му­нист Р. Пальм Датт в своей книге «Фашизм и соци­а­ли­сти­че­ская рево­лю­ция» при­во­дит выдержки из сек­рет­ного бюл­ле­теня Федерации гер­ман­ских про­мыш­лен­ни­ков «Deutsche Führerbriefe», из его ста­тьей кри­ти­че­ского 1932 г. Эти «Письма вождям» пред­став­ляют собой «политико-​экономическую част­ную кор­ре­спон­ден­цию», вна­чале пред­на­зна­чав­шу­юся лишь для вождей финан­со­вого капи­тала, вхо­див­ших в эту феде­ра­цию. В № № 72 и 75 от 16 и 20 сен­тября 1932 года были поме­щены ста­тьи «о соци­аль­ной рекон­со­ли­да­ции капи­та­лизма», ярко отра­жав­шие взгляды гос­под­ству­ю­щих финан­со­вых групп того вре­мени. Вот какие выдержки из этой пере­писки при­во­дит Р. П. Датт:

«Необходимым усло­вием вся­кой соци­аль­ной рекон­со­ли­да­ции бур­жу­аз­ного режима, воз­мож­ной в Германии после войны, явля­ется рас­кол рабо­чего дви­же­ния. Единое рабо­чее дви­же­ние, раз­ви­ва­ю­ще­еся снизу, должно быть рево­лю­ци­он­ным, и бур­жу­аз­ный режим не может усто­ять про­тив него хотя бы даже с помо­щью воен­ной силы».

Заметим, что автор утвер­ждает о низо­вом дви­же­нии как апри­ори рево­лю­ци­он­ном постольку, поскольку оно нахо­дится не под кон­тро­лем бур­жу­а­зии, а под вли­я­нием ком­му­ни­стов. Само по себе, без вли­я­ния ком­пар­тии, низо­вое дви­же­ние рабо­чих рево­лю­ци­он­ным нико­гда не было и не будет. Также стоит заост­рить вни­ма­ние на том, какую опас­ность автор видит в раз­ви­ва­ю­щемся снизу рево­лю­ци­он­ном дви­же­нии, говоря, что бур­жу­аз­ный режим не смо­жет усто­ять про­тив него даже с помо­щью воен­ной силы.

«Проблема кон­со­ли­да­ции бур­жу­аз­ного режима в после­во­ен­ной Германии сво­дится, в общем, к тому, что руко­во­дя­щая бур­жу­а­зия, кон­тро­ли­ру­ю­щая наци­о­наль­ную эко­но­мику, стала слиш­ком мало­чис­лен­ной, чтобы соб­ствен­ными силами удер­жать свою власть. Если она не хочет пола­гаться на чрез­вы­чайно опас­ное ору­дие, како­вым явля­ется воен­ная сила, то она должна для этой цели всту­пить в союз со сло­ями, не при­над­ле­жа­щими к ней в соци­аль­ном отно­ше­нии, но кото­рые ока­зы­вают ей неза­ме­ни­мую услугу, укреп­ляя её гос­под­ство в народе и явля­ясь, таким обра­зом, фак­ти­че­ским и послед­ним опло­том режима. Этим послед­ним и „край­ним хра­ни­те­лем“ бур­жу­аз­ного режима в пер­вый период после­во­ен­ной кон­со­ли­да­ции явля­лась социал-​демократия».
<…>
«В пер­вый период рекон­струк­ции после­во­ен­ного бур­жу­аз­ного режима, с 1923–1924 по 1929–1930 годы, рас­кол рабо­чего класса осно­вы­вался на заво­е­ва­ниях в обла­сти зар­платы и соци­аль­ной поли­тики, кото­рых доби­лась социал-​демократия, исполь­зо­вав рево­лю­ци­он­ный подъём.
Благодаря сво­ему соци­аль­ному харак­теру, будучи с самого начала рабо­чей пар­тией, социал-​демократия при­влекла к делу рекон­струк­ции в этот период, помимо своей поли­ти­че­ской силы, нечто более цен­ное и устой­чи­вое, а именно орга­ни­зо­ван­ный рабо­чий класс. Парализовав его рево­лю­ци­он­ную энер­гию, она при­ко­вала его к бур­жу­аз­ному госу­дар­ству.
Правда, ноябрь­ский соци­а­лизм пред­став­лял собой также и идео­ло­ги­че­ское мас­со­вое дви­же­ние, но его сила была не только в этом, — за ним сто­яла мощь орга­ни­зо­ван­ного рабо­чего класса, соци­аль­ная мощь проф­со­ю­зов. Это дви­же­ние могло пойти на убыль, но проф­со­юзы оста­ва­лись, и вме­сте с ними или, вер­нее, бла­го­даря им оста­лась и социал-​демократическая пар­тия».
<…>
«Эти заво­е­ва­ния (в обла­сти зар­платы и соци­аль­ной поли­тики) были сво­его рода шлю­зо­вым меха­низ­мом, с помо­щью кото­рого в усло­виях сокра­ща­ю­ще­гося рынка труда заня­тые, прочно орга­ни­зо­ван­ные слои рабо­чего класса поль­зо­ва­лись нерав­но­мер­ными, но довольно зна­чи­тель­ными пре­иму­ще­ствами по срав­не­нию с без­ра­бот­ными и теку­чими мас­сами низ­ших кате­го­рий рабо­чих; они были в извест­ной сте­пени защи­щены от послед­ствий без­ра­бо­тицы и от вли­я­ния общего кри­зис­ного поло­же­ния на их уро­вень жизни.
Политическая гра­ница между социал-​демократией и ком­му­низ­мом почти пол­но­стью сов­па­дает с соци­аль­ной и эко­но­ми­че­ской линией этой шлю­зо­вой пло­тины, и все уси­лия ком­му­низма, кото­рые пока что были тщетны, направ­лены к тому, чтобы про­рвать эту защи­щён­ную сферу проф­со­ю­зов. Эта система рабо­тала доста­точно хорошо, пока миро­вой эко­но­ми­че­ский кри­зис не стал под­ры­вать устои ста­би­ли­за­ции. Экономический кри­зис заста­вил капи­та­лизм лик­ви­ди­ро­вать „заво­е­ва­ния“ в обла­сти зар­платы и соци­аль­ной поли­тики и тем самым подо­рвать базу социал-​демократии. Но это создало опас­ность пере­хода рабо­чих масс в лагерь ком­му­низма».
<…>
«Переходный период, кото­рый мы сей­час пере­жи­ваем вслед­ствие того, что эко­но­ми­че­ский кри­зис неиз­беж­ным обра­зом уни­что­жает эти заво­е­ва­ния, вызы­вает острую опас­ность, что с исчез­но­ве­нием этих заво­е­ва­ний пере­ста­нет рабо­тать осно­ван­ный на них меха­низм рас­кола рабо­чего класса, в резуль­тате чего рабо­чий класс повер­нётся в сто­рону ком­му­низма, и бур­жу­аз­ный режим ока­жется перед необ­хо­ди­мо­стью уста­но­вить воен­ную дик­та­туру. Это поло­жило бы начало фазе неиз­ле­чи­мой болезни бур­жу­аз­ного режима. Так как уже нет воз­мож­но­сти вос­ста­но­вить преж­ний шлю­зо­вой меха­низм, то един­ственно воз­мож­ное сред­ство спа­се­ния бур­жу­аз­ного режима от этой про­па­сти — это рас­ко­лоть рабо­чий класс и при­вя­зать его к госу­дар­ствен­ному аппа­рату при помощи дру­гих, более пря­мых спо­со­бов. В этом заклю­ча­ются пози­тив­ные воз­мож­но­сти и задачи национал-​социализма» [Выделено нами. — В. С., Д. Г.].
<…>
«Связь проф­со­юз­ной бюро­кра­тии с социал-​демократией воз­ни­кает и исче­зает вме­сте с пар­ла­мент­ской систе­мой. Возможность либерально-​социальной кон­сти­ту­ции моно­по­ли­сти­че­ского капи­та­лизма опре­де­ля­ется нали­чием авто­ма­ти­че­ского меха­низма, рас­ка­лы­ва­ю­щего рабо­чий класс. Буржуазный режим, осно­ван­ный на либерально-​буржуазной кон­сти­ту­ции, дол­жен быть не только пар­ла­мент­ским: он дол­жен опи­раться на под­держку социал-​демократии и предо­став­лять ей воз­мож­ность доби­ваться соот­вет­ству­ю­щих заво­е­ва­ний. Буржуазный режим, лик­ви­ди­ру­ю­щий эти заво­е­ва­ния, дол­жен пожерт­во­вать социал-​демократией и пар­ла­мен­та­риз­мом, дол­жен найти замену социал-​демократии и перейти к огра­ни­чен­ной соци­аль­ной кон­сти­ту­ции» [То есть к откры­той дик­та­туре финан­со­вого капи­тала по отно­ше­нию к про­ле­та­ри­ату. — В. С., Д. Г.].
<…>
«Этот парал­ле­лизм поис­тине рази­тель­ный. Тогдашняя социал-​демократия (с 1918 по 1930 год) и нынеш­ний национал-​социализм выпол­няют сход­ные функ­ции в том отно­ше­нии, что они оба были могиль­щи­ками пред­ше­ство­вав­шей системы, и, вме­сто того чтобы пове­сти массы к про­воз­гла­шён­ной ими рево­лю­ции, они их повели к новой форме бур­жу­аз­ного гос­под­ства [Выделено нами. — В. С., Д. Г]. Сравнение, кото­рое часто про­во­дили между Эбертом и Гитлером, явля­ется пра­виль­ным и в этом отно­ше­нии».
<…>
«Этот парал­ле­лизм пока­зы­вает, что национал-​социализм пере­нял от социал-​демократии задачу созда­ния мас­со­вой опоры для вла­сти бур­жу­а­зии в Германии» [Но уже в дру­гой форме, в форме откры­той воен­ной дик­та­туры, сме­нив­шей собой ста­рые пар­ла­мент­ские формы, при­су­щие дея­тель­но­сти социал-​демократии. — В. С., Д. Г.].

Но впер­вые фашизм в закон­чен­ном виде появился в Италии, несмотря на то, что зача­точ­ные формы его можно наблю­дать ещё раньше, в ходе подав­ле­ния попы­ток соци­а­ли­сти­че­ской рево­лю­ции в Финляндии, Польше, Венгрии. Можно ска­зать, что ита­льян­ский фашизм — это сво­его рода экс­пе­ри­мент бур­жу­а­зии, кото­рый про­во­дился в тот период, когда в осталь­ных евро­пей­ских стра­нах капи­та­лизму уда­ва­лось справ­ляться силами социал-​демократии, пар­ла­мен­та­ризма и поли­ти­кой вре­мен­ных соци­аль­ных усту­пок рабо­чим. Обусловлен этот экс­пе­ри­мент был осо­быми усло­ви­ями, сло­жив­ши­мися в Италии в начале 20-​х годов, кото­рые заклю­ча­лись в том, что в период мощ­ного рево­лю­ци­он­ного подъ­ема 1919–20 годов ита­льян­ская социал-​демократия, в отли­чие от немец­кой, уже поте­ряла кон­троль над мас­сами, и чтобы раз­бить рабо­чее дви­же­ние, кото­рое всё более пере­хо­дило под кон­троль ком­му­ни­стов, бур­жу­а­зии нужен был фашизм.

Количество чле­нов Итальянской соци­а­ли­сти­че­ской пар­тии до Первой миро­вой войны состав­ляло 27 тыс. в 1912 году и 40 тыс. в 1914 году. И если до войны руко­вод­ство пар­тии вклю­чало в себя шови­ни­стов и рефор­ми­стов, вслед­ствие чего пар­тия была слаба, то после исклю­че­ния из пар­тии Бономи и Биссолати, а затем и под­держки «цим­мер­вальд­ской» линии во время войны, число чле­нов пар­тии к концу войны выросло до 70 тыс., а вме­сте с этим вырос и её авто­ри­тет и вли­я­ние в мас­сах. В 1919 году Социалистическая пар­тия Италии всту­пила в Коминтерн. И в ноябре этого же года пар­тия высту­пила на выбо­рах с ком­му­ни­сти­че­ской про­грам­мой дик­та­туры про­ле­та­ри­ата, полу­чив 156 ман­да­тов из 508, при­том, что фашист­ская пар­тия Муссолини не полу­чила ни одного ман­дата. После этого число чле­нов пар­тии вырас­тает до 200 тыс., а число чле­нов свя­зан­ной с пар­тией Конфедерации труда — до 2 млн. На муни­ци­паль­ных выбо­рах в 1920 году пар­тия заво­е­вала более 2 тыс. муни­ци­па­ли­те­тов, то есть треть от общего их числа. В это же время был пик рево­лю­ци­он­ного подъ­ёма в Италии — рабо­чие захва­ты­вали фаб­рики, но пра­ви­тель­ство, кото­рое не могло уже рас­счи­ты­вать на под­держку армии, было бес­сильно про­ти­во­сто­ять этому натиску. Всё шло к соци­а­ли­сти­че­ской рево­лю­ции. Но к ней не созрел субъ­ек­тив­ный фак­тор — реши­тель­ное марк­сист­ское руко­вод­ство пар­тии отсут­ство­вало, а без него любая рево­лю­ци­он­ная волна масс все­гда будет захлё­бы­ваться и идти на спад. В октябре 1920 года Исполком Коммунистического интер­на­ци­о­нала (ИККИ) писал:

«Итальянская соци­а­ли­сти­че­ская пар­тия дей­ствует слиш­ком нере­ши­тельно. Не пар­тия руко­во­дит мас­сами, а массы тол­кают пар­тию… В Италии име­ются все усло­вия для побе­до­нос­ной рево­лю­ции, за исклю­че­нием одного — хоро­шей орга­ни­за­ции рабо­чего класса».

Несмотря на то, что пар­тия всту­пила в Интернационал, идей­ного един­ства в пар­тии не было. В её руко­вод­стве оста­ва­лись оппор­ту­ни­сти­че­ские эле­менты, такие, как рефор­мист Турати и под­дер­жав­ший его Серрати, кото­рый в авгу­сте 1920 года на II кон­грессе Коминтерна открыто высту­пил про­тив Ленина и всего меж­ду­на­род­ного руко­вод­ства, после чего увёл из Коммунистического интер­на­ци­о­нала основ­ную массу чле­нов партии.

Окончательный рас­кол в Итальянской соци­а­ли­сти­че­ской пар­тии, вызван­ный сосу­ще­ство­ва­нием в ней оппор­ту­ни­сти­че­ских эле­мен­тов, про­изо­шёл в январе 1921 года на съезде в Ливорно. За Серрати пошли 98 тыс. чело­век, за Турати — 14 тыс. чело­век, а за ком­му­ни­стами, во главе кото­рых встали Антонио Грамши и избран­ный гене­раль­ным сек­ре­та­рём Амадео Бордига, — 58 тыс. чело­век, кото­рые после этого создали Итальянскую ком­му­ни­сти­че­скую пар­тию. Как видим, налицо тот факт, что боль­шин­ство чле­нов пар­тии, в кото­рой не ведётся долж­ного идео­ло­ги­че­ского кон­троля за её кад­рами, далеко не все­гда выби­рает пра­виль­ный путь. Это осо­бенно опасно, когда пар­тия нахо­дится в гуще поли­ти­че­ских собы­тий, в кото­рых реша­ется судьба, не побо­имся такого пафоса, исто­рии всего человечества.

После рас­кола ком­му­ни­сты пред­ла­гали Серрати и его крылу, назвав­ше­муся «Коммунистическое един­ство», объ­еди­ниться в еди­ную ком­му­ни­сти­че­скую пар­тию, сохра­нив таким обра­зом около 90 % чле­нов рас­ко­лов­шейся ИСП, очи­стив­шись от рефор­ми­стов, воз­глав­ля­е­мых Турати, но Серрати отка­зался, пред­по­чтя союзу с ком­му­ни­стами един­ство с кры­лом Турати.

Тем вре­ме­нем, к сен­тябрю 1920 года рево­лю­ци­он­ная волна нахо­ди­лась в выс­шей точке сво­его раз­ви­тия. В конце авгу­ста, в ответ на все­об­щий лок­аут, кото­рый гро­зи­лись устро­ить пред­при­ни­ма­тели, рабо­чие Милана захва­тили целый ряд метал­лур­ги­че­ских пред­при­я­тий, после чего это дви­же­ние начало рас­про­стра­няться в дру­гих горо­дах, а к 3 сен­тября около полу­мил­ли­она рабо­чих дер­жали в своих руках почти все фаб­рики Италии. В сель­ско­хо­зяй­ствен­ных рай­о­нах страны раз­вер­ну­лась борьба за раз­дел поме­щи­чьих земель. Широкие раз­меры при­няло заба­сто­воч­ное дви­же­ние батра­ков. Почти в каж­дой деревне суще­ство­вали так назы­ва­е­мые «камеры труда» и «крас­ные лиги», кото­рые регу­ли­ро­вали зар­плату, про­дол­жи­тель­ность рабо­чего дня батра­ков, доби­ва­лись лик­ви­да­ции фео­даль­ных пере­жит­ков в отно­ше­ниях между поме­щи­ками и кре­стья­нами. Правительство Италии во главе с премьер-​министром Джиованни Джиолитти могло в тот момент только бес­по­мощно наблю­дать за про­ис­хо­дя­щими захва­тами фаб­рик и наде­яться на рефор­ми­стов, име­ю­щих вли­я­ние в про­ле­тар­ской среде. И эти надежды, конечно же, оправдались.

11 сен­тября на объ­еди­нён­ной кон­фе­рен­ции соци­а­ли­сти­че­ской пар­тии и Конфедерации труда боль­шин­ством голо­сов (591 245 про­тив 409 569) было при­нято реше­ние пере­дать руко­вод­ство дви­же­нием в руки Конфедерации труда, кото­рая немед­ленно всту­пила в пере­го­воры с пра­ви­тель­ством и ита­льян­ской бур­жу­а­зией, и уже 19 сен­тября между этими двумя сто­ро­нами было достиг­нуто согла­ше­ние, кото­рое заклю­ча­лось в том, что рабо­чие поки­дают захва­чен­ные фаб­рики вза­мен на два­дца­ти­про­цент­ное уве­ли­че­ние зара­бот­ной платы и неко­то­рый «кон­троль» за пред­при­я­ти­ями. То, чего не могли сде­лать ни поли­ция, ни армия, ни пра­ви­тель­ство, ни биз­не­смены, сде­лали проф­со­юзы. Они пред­ло­жили рабо­чим поки­нуть захва­чен­ные фаб­рики, и пред­при­ни­ма­тели полу­чили их обратно в свои руки. После этого позор­ного пре­да­тель­ства ита­льян­ского про­ле­та­ри­ата проф­со­юз­ными вождями и пар­тий­ными оппор­ту­ни­стами дви­же­ние пошло на спад, а про­ле­тар­ские массы, кото­рые столь реши­тельно были настро­ены, накрыло все­об­щее разо­ча­ро­ва­ние, кото­рое отра­зи­лось и на чис­лен­но­сти рабо­чих орга­ни­за­ций, и на чис­лен­но­сти ИСП, число чле­нов кото­рой с сен­тября 1920 года до январ­ской кон­фе­рен­ции 1921 года сокра­ти­лось с 216 тыс. чело­век до 170 тыс. человек.

Во время всех этих реша­ю­щих собы­тий фашист­ская пар­тия Муссолини, кото­рая офи­ци­ально была создана в 1919 году, пред­став­ляла собой бес­силь­ную горстку, кото­рой ничего не оста­ва­лось, кроме как сто­ять в сто­роне, никоим обра­зом не влияя на про­ис­хо­дя­щие собы­тия. Поддержку пар­тия Муссолини полу­чала разве что от пра­ви­тель­ства. Военные вла­сти в 1919 и 1920 годах бес­платно рас­про­стра­няли среди войск фашист­ский орган «Popolo d’Italia», но мас­со­вую под­держку пар­тии Муссолини обес­пе­чить в это время так и не удалось.

Но после того, как рабо­чее дви­же­ние было раз­бито, в ноябре 1920 года в Болонье нача­лись пер­вые кро­ва­вые рас­правы фаши­стов с рабо­чими орга­ни­за­ци­ями. Стремление моно­по­ли­стов к сохра­не­нию сво­его клас­со­вого гос­под­ства любой ценой ска­за­лось в том, что они поспе­шили забла­го­вре­менно орга­ни­зо­вать силы, кото­рые смогли бы не допу­стить новой вспышки рево­лю­ци­он­ной борьбы и осу­ще­ствить пре­вен­тив­ную контр­ре­во­лю­цию. Правительство Джиолитти всеми спо­со­бами под­дер­жи­вало и взра­щи­вало опору и защит­ни­ков финан­со­вого капи­тала в Италии. Известный аме­ри­кан­ский жур­на­лист Моурер писал:

«В этой атмо­сфере убийств, наси­лий и под­жо­гов поли­ция оста­ва­лась „ней­траль­ной“… Должностные лица пожи­мали пле­чами, в то время как воору­жён­ные банды под стра­хом смерти вынуж­дали соци­а­ли­стов ухо­дить в отставку или устра­и­вали фор­мен­ные суди­лища, при­го­ва­ри­вая своих вра­гов к телес­ным нака­за­ниям, изгна­нию или казни… Иногда кара­би­неры и коро­лев­ские гвар­дейцы открыто высту­пали вме­сте с фаши­стами, пара­ли­зуя сопро­тив­ле­ние кре­стьян. С одними фаши­стами кре­стьяне спра­ви­лись бы, но они были бес­по­мощны в борьбе с объ­еди­нив­ши­мися фаши­стами и поли­цией; а если они жало­ва­лись, вла­сти их аре­сто­вы­вали за то, что они пыта­лись обо­ро­няться. Социалистов осуж­дали за мни­мые пре­ступ­ле­ния, совер­шён­ные несколько меся­цев или лет назад. Фашистов, захва­чен­ных на месте пре­ступ­ле­ния, отпус­кали за недо­стат­ком улик».

«Армия сочув­ство­вала и помо­гала фаши­стам, снаб­жая их ору­жием. Офицеры в воен­ной форме при­ни­мали уча­стие в кара­тель­ных экс­пе­ди­циях. Фашистам раз­ре­шали пре­вра­щать наци­о­наль­ные казармы в свои арсе­налы»
2 .

Итальянский исто­рик Сальвемини также отме­чал един­ство фаши­стов с ита­льян­ской армией:

«Профессиональные воен­ные, постав­ляв­шие фашист­ским бан­дам ору­жие и офи­це­ров, внесли в фашист­ское дви­же­ние свои умо­на­стро­е­ния, а с ними и мето­ди­че­скую жесто­кость, не свой­ствен­ную поли­ти­че­ской борьбе в Италии до 1921 года. Именно воен­ные спе­ци­а­ли­сты пере­дали фаши­стам свой прин­цип стро­гой иерар­хии. Без их помощи нико­гда не могли бы быть созданы воору­жён­ные отряды фаши­стов, а орга­ни­за­ция фашист­ской пар­тии ничем бы не отли­ча­лась от орга­ни­за­ции любой дру­гой ита­льян­ской пар­тии»3 .

Таким обра­зом, в тече­ние двух лет шёл про­цесс фаши­за­ции Италии и посте­пен­ная пере­дача вла­сти в руки Муссолини.

В этой обста­новке тер­рора и наси­лия, под­дер­жи­ва­е­мого вла­стями, рефор­ми­сты и цен­три­сты, руко­во­дя­щие боль­шин­ством ита­льян­ского про­ле­та­ри­ата, про­дол­жали при­зы­вать массы дей­ство­вать исклю­чи­тельно закон­ными мето­дами и все надежды воз­ла­гать на пар­ла­мент­ские выборы.

Посчитав, что рабо­чие силы уже раз­биты и дез­ор­га­ни­зо­ваны, в мае 1921 года Джиолитти про­вёл выборы в пар­ла­мент, но в резуль­тате соци­а­ли­сты и ком­му­ни­сты полу­чили на них ещё больше голо­сов, чем в 1919 году (1 млн 861 тыс. про­тив 1 млн 840 тыс.). По ито­гам выбо­ров соци­а­ли­сты полу­чили 122 ман­дата, ком­му­ни­сты — 16, а фаши­сты всего 35. Рабочие наде­я­лись, что фашизм побеж­дён и пар­ла­мент защи­тит их, но фашист­ский тер­рор только усиливался.

Профсоюзы и оппор­ту­ни­сты не сде­лали ника­ких выво­дов и на этот раз, и сле­ду­ю­щим их шагом было заклю­че­ние 3 авгу­ста 1921 года дого­вора с фаши­стами о пре­кра­ще­нии всех актов наси­лия. Коммунисты отка­за­лись участ­во­вать в этой коме­дии и ока­за­лись правы — воору­жён­ные напа­де­ния на рабо­чие орга­ни­за­ции про­дол­жи­лись, а Муссолини объ­яс­нял это тем, что не может успо­ко­ить своих сторонников.

Последнее, перед окон­ча­тель­ным уста­нов­ле­нием фашизма, дей­ствие оппор­ту­ни­стов заклю­ча­лось в том, что в июле 1922 года, после отставки Факта, соци­а­ли­сты пред­при­няли попытку уча­стия в пар­ла­мент­ской ком­би­на­ции и пред­ло­жили королю создать коа­ли­ци­он­ное пра­ви­тель­ство. После про­вала пере­го­во­ров рефор­ми­сты заду­мали «нада­вить» вне­пар­ла­мент­скими мето­дами и, чтобы добиться созда­ния коа­ли­ци­он­ного пра­ви­тель­ства, что уже само по себе явля­лось оппор­ту­ни­сти­че­ским реше­нием рефор­ми­стов, про­ве­сти все­об­щую заба­стовку, кото­рая была назна­чена на 1 авгу­ста и кото­рая, по выра­же­нию всё того же Турати (кото­рый был лиде­ром соци­а­ли­сти­че­ской фрак­ции), должна была стать «стач­кой в защиту госу­дар­ства». Но эта стачка могла рас­счи­ты­вать только на часть чле­нов Конфедерации труда и в силу ряда фак­то­ров, самыми важ­ными из кото­рых явля­лись отсут­ствие долж­ной под­го­товки стачки и отсут­ствие бое­вого руко­вод­ства, она изна­чально должна была потер­петь пора­же­ние. После того, как оппор­ту­ни­сти­че­ским руко­вод­ством была пред­при­нята оче­ред­ная жал­кая попытка «дав­ле­ния на власть», кото­рая пока­зала, что рабо­чее дви­же­ние в дан­ный момент раз­дроб­лено и ослаб­лено, именно этот момент был вос­при­нят бур­жу­а­зией самым под­хо­дя­щим для пере­дачи вла­сти в руки Муссолини, для уста­нов­ле­ния откры­той тер­ро­ри­сти­че­ской дик­та­туры наи­бо­лее реак­ци­он­ных кру­гов финан­со­вого капи­тала, направ­лен­ной на окон­ча­тель­ный раз­гром рабо­чего дви­же­ния и предот­вра­ще­ния повтор­ного рево­лю­ци­он­ного подъ­ёма масс, кото­рый на этот раз мог про­хо­дить под руко­вод­ством ком­му­ни­стов.

Передача вла­сти состо­я­лась в октябре в виде теат­ра­ли­зо­ван­ного пред­став­ле­ния под назва­нием «поход на Рим», в глав­ных ролях кото­рого были король Италии Виктор Эммануил III, шесть гене­ра­лов армии, каби­нет Факта и сам Бенито Муссолини.

27 октября глав­но­ко­ман­ду­ю­щий армией высту­пил на фашист­ском собра­нии. Кабинет Факта объ­явил воен­ное поло­же­ние, в резуль­тате чего вся власть пере­хо­дила в руки воен­ных орга­нов, кото­рые немед­ленно раз­ре­шили фаши­стам занять все стра­те­ги­че­ски важ­ные город­ские цен­тры — вок­залы, теле­граф, почту и т. д. Когда это было сде­лано, утром 28 октября король объ­явил, что не ста­нет под­пи­сы­вать декрет о вве­де­нии воен­ного поло­же­ния, что авто­ма­ти­че­ски озна­чало его отмену, и после этого вла­сти заявили, что уже не могут защи­тить Рим от фаши­стов, кото­рым сами же фак­ти­че­ски пере­дали в руки весь город. Затем каби­нет Факта, кото­рый уже вёл пере­го­воры с фаши­стами, подал в отставку, а Муссолини полу­чил пред­ло­же­ние сфор­ми­ро­вать каби­нет. Апофеозом всего этого спек­такля стал при­езд Муссолини в Рим в спаль­ном вагоне, кото­рый состо­ялся 30 октября.

Но даже после при­хода к вла­сти Муссолини пер­вый фашист­ский экс­пе­ри­мент миро­вой бур­жу­а­зии не при­ни­мал закон­чен­ного вида — его окон­ча­тель­ные формы выра­ба­ты­ва­лись непо­сред­ственно в про­цессе прак­тики. Вплоть до 1926 года ита­льян­ский фашизм, исполь­зуя откры­тый тер­рор и репрес­сии в отно­ше­нии ком­му­ни­стов, остав­лял при этом види­мость пар­ла­мент­ских форм, а также не запре­щал суще­ство­ва­ние оппо­зи­ци­он­ных пар­тий и прессы. И только в 1926 году фашист­ская дик­та­тура была уста­нов­лена в своём закон­чен­ном виде — все оппо­зи­ци­он­ные пар­тии и газеты были запре­щены, а проф­со­юзы были офи­ци­ально вклю­чены в фашист­ские синдикаты.

Спустя один­на­дцать лет после собы­тий в Италии, в резуль­тате кото­рых к вла­сти в этой стране при­шел Муссолини, собы­тия в Германии раз­ви­ва­лись прак­ти­че­ски по тому же сценарию.

Таким обра­зом, изу­чив конкретно-​исторические усло­вия появ­ле­ния фашизма, ука­зав как на общее состо­я­ние капи­та­лизма в 20-​е — 30-​е годы про­шлого сто­ле­тия, так и рас­смот­рев кон­крет­ный при­мер его уста­нов­ле­ния в Италии, можно под­ве­сти неко­то­рые итоги.

Так, фашизм появился в 20-​е годы про­шлого сто­ле­тия в усло­виях общего кри­зиса капи­та­лизма, сопро­вож­да­ю­ще­гося мас­со­вым рево­лю­ци­он­ным подъ­ёмом, кото­рый про­хо­дил под суще­ствен­ным вли­я­нием в про­ле­тар­ских мас­сах социал-​демократии и рефор­ми­стов, кото­рые помо­гали бур­жу­а­зии удер­жи­вать про­ле­та­риат от взя­тия вла­сти, после чего обанк­ро­тив­ша­яся форма гос­под­ства класса капи­та­ли­стов — бур­жу­аз­ная демо­кра­тия — сме­ня­лась откры­той тер­ро­ри­сти­че­ской дик­та­ту­рой реак­ци­он­ных и шови­ни­сти­че­ских групп финан­со­вого капи­тала, направ­лен­ной на окон­ча­тель­ный раз­гром ослаб­лен­ного клас­со­вого врага, в осо­бен­но­сти, на раз­гром его аван­гарда — ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии и всего её кад­ро­вого состава, в целях предот­вра­ще­ния ком­му­ни­сти­че­ской революции.

Фашизм сегодня

Расстановка клас­со­вых сил на поли­ти­че­ской арене даёт неуте­ши­тель­ные про­гнозы для совре­мен­ных ком­му­ни­стов. После идей­ного пере­рож­де­ния и рас­пада ком­пар­тий, а вме­сте с ними — и кру­ше­ния соци­а­ли­сти­че­ских стран, ком­му­ни­сти­че­ское дви­же­ние только начи­нает нащу­пы­вать тро­пинки, кото­рые ведут нас к вос­ста­нов­ле­нию. Но состо­я­ние дел в ком­му­ни­сти­че­ском лагере по-​прежнему очень пла­чев­ное. Это отно­сится как к пост­со­вет­скому про­стран­ству, так и ко всем осталь­ным стра­нам зем­ного шара. На сего­дняш­ний день суще­ствует очень немного круп­ных ком­му­ни­сти­че­ских пар­тий, кото­рые про­во­дят наи­бо­лее вер­ную марк­сист­скую поли­тику, самая извест­ная из них — Коммунистическая пар­тия Греции (КПГ). В боль­шин­стве стран суще­ствует мно­же­ство пар­тий с ком­му­ни­сти­че­скими назва­ни­ями, но насколько каж­дая из них соот­вет­ствует назва­нию — вопрос отдельный.

Что бы ни думали о себе суще­ству­ю­щие левые пар­тии, как бы они себя ни назы­вали, но ком­му­ни­сти­че­ское дви­же­ние сего­дня нахо­дится на ста­дии созда­ния круж­ков (осо­бенно это спра­вед­ливо для стран быв­шего СССР). Но суще­ству­ю­щие кружки нахо­дятся только на ста­дии фор­ми­ро­ва­ния и, соот­вет­ственно, ника­кого зна­чи­тель­ного вли­я­ния на поли­тику пока не ока­зы­вают. В таком состо­я­нии и застали укра­ин­ские собы­тия совре­мен­ных марк­си­стов. Практически в таком же состо­я­нии эти собы­тия застали и укра­ин­ский рабо­чий класс в целом — в состо­я­нии неор­га­ни­зо­ван­но­сти, застоя и пол­ной зара­жён­но­сти бур­жу­аз­ной и наци­о­на­ли­сти­че­ской идео­ло­гией. Как видим, ника­кого пося­га­тель­ства на основы капи­та­лизма на Украине как не было, так и нет. Кругам финан­со­вого капи­тала нет надоб­но­сти в смене формы прав­ле­ния и уста­нов­ле­нии фашист­ской дик­та­туры по отно­ше­нию к про­ле­та­ри­ату, так как он и так не ведёт ника­кой борьбы про­тив уста­но­вив­ше­гося на Украине режима.

Но на сего­дняш­ний день можно кон­ста­ти­ро­вать, что уроки из исто­рии более доб­ро­со­вестно вынесли оли­гархи, нежели ком­му­ни­сты, и, несмотря на отсут­ствие силь­ного рабо­чего дви­же­ния, про­цесс фаши­за­ции на Украине идёт пол­ным ходом. Обусловлено это сово­куп­но­стью несколь­ких факторов.

Во-​первых, анар­хия капи­та­ли­сти­че­ского спо­соба про­из­вод­ства вновь заго­няет рыноч­ную эко­но­мику в оче­ред­ной глу­бо­чай­ший кри­зис, выхо­дов из кото­рого есть только два — либо новая импе­ри­а­ли­сти­че­ская война за пере­дел мира и фашист­ская форма прав­ле­ния, либо ком­му­ни­сти­че­ская рево­лю­ция. И пока наи­бо­лее веро­я­тен пер­вый сце­на­рий. По нему идёт Украина, на тер­ри­то­рии кото­рой раз­вер­ну­лась локаль­ная война аме­ри­кан­ского и рос­сий­ского импе­ри­а­лиз­мов руками новой киев­ской вла­сти и «Новороссии» соответственно.

Во-​вторых, в силу ряда исто­ри­че­ских и идео­ло­ги­че­ских обсто­я­тельств совре­мен­ное укра­ин­ское пра­ви­тель­ство про­воз­гла­шает «борьбу с ком­му­низ­мом», так как пони­мает под «ком­му­низ­мом» поли­тику рос­сий­ского импе­ри­а­лизма. Подобно рос­сий­ским левым пат­ри­о­там, их оппо­ненты — укра­ин­ские либе­ралы и наци­о­на­ли­сты видят в Путине «вос­ста­но­ви­теля СССР», а в ком­му­низме — в первую оче­редь, «рос­сий­ское гос­под­ство над Украиной». Однако КПУ — не ком­му­ни­сти­че­ская, а бур­жу­аз­ная пар­тия, насто­я­щих ком­му­ни­стов на Украине — еди­ницы, но киев­ские мини­стры и бое­вики «Правого сек­тора», борясь с силами, отра­жа­ю­щими инте­ресы рос­сий­ского импе­ри­а­лизма, счи­тают это «борь­бой с ком­му­низ­мом». Такова иро­ния исто­рии, кото­рая при­во­дит к тому, что в стране, где, по сути, нет ника­кой «ком­му­ни­сти­че­ской угрозы», раз­вя­зана огол­те­лая анти­ком­му­ни­сти­че­ская кампания.

В-​третьих, фаши­за­ции спо­соб­ствуют внут­рен­ние про­ти­во­ре­чия между бур­жу­аз­ными груп­пи­ров­ками внутри Украины. В усло­виях кри­зиса борьба за ресурсы и поли­ти­че­ское вли­я­ние между оли­гар­хами обост­ря­ется не только на меж­ду­на­род­ной арене, но и внутри страны. Это под­твер­ждают такие эпи­зоды, как, напри­мер, про­изо­шед­шая 11 июля теку­щего года пере­стрелка между «Правым сек­то­ром», мест­ными бизнес-​структурами и силовиками.

Наконец, раз­жи­га­ние воин­ству­ю­щего наци­о­на­лизма и анти­ком­му­низма — про­ве­рен­ное сред­ство бур­жу­а­зии для отвле­че­ния вни­ма­ния тру­дя­щихся масс от ухуд­ша­ю­ще­гося эко­но­ми­че­ского поло­же­ния. Война на Донбассе, будучи одной из глав­ных про­блем киев­ского режима, в то же время помо­гает укра­ин­ским оли­гар­хам обес­пе­чить лояль­ность насе­ле­ния в ходе нео­ли­бе­раль­ных реформ, уни­что­жа­ю­щих остатки системы соци­аль­ных гаран­тий. Ведь «надо спло­титься, когда Украина в опас­но­сти», а все соци­аль­ные про­те­сты можно объ­явить «про­ис­ками пре­да­те­лей нации — аген­тов Москвы».

Старт фаши­за­ции объ­яс­ня­ется тем, что бур­жу­а­зия, поло­же­ние дел кото­рой ста­но­вится всё более неопре­де­лён­ным, гото­вит капи­та­лизму «подушку без­опас­но­сти» на слу­чай рево­лю­ци­он­ного подъ­ёма, исклю­чать кото­рый в такой ситу­а­ции совсем нельзя.

Стоит отме­тить, что этот про­цесс про­ис­хо­дит не только на Украине. Несмотря на то, что про­ис­хо­дя­щие собы­тия застав­ляют нас гово­рить, в основ­ном, об этой стране, мы обя­заны ска­зать, что про­цесс фаши­за­ции про­ис­хо­дит также и в дру­гих стра­нах, напри­мер, в Турции или в той же России, пра­ви­тель­ство кото­рой, вопреки осуж­да­ю­щим заяв­ле­ниям по поводу мето­дов своих укра­ин­ских «кол­лег», пустив­ших в ход фашист­ские орга­ни­за­ции, под­дер­жало про­ве­де­ние форума евро­пей­ских фаши­стов в Санкт-​Петербурге. Кроме этого, в России начи­нают появ­ляться фашист­ские орга­ни­за­ции при под­держке в том числе и РПЦ, кото­рые уже успели пока­зать себя в деле в этом году, изби­вая акти­ви­стов, высту­па­ю­щих про­тив стро­и­тель­ства храма в Москве, и раз­гро­мив выставку в «Манеже». Именно с таких акций запус­ка­ется про­цесс фаши­за­ции, и в слу­чае обостре­ния обста­новки в России мы тоже уви­дим свой «Правый сек­тор», в лице, напри­мер, раз­ре­кла­ми­ро­ван­ного дви­же­ния «Антимайдан» или «пра­во­слав­ных дубо­ло­мов» из «Сорок Сороков».

Борьба с фашизмом сегодня

В резуль­тате все выше­пе­ре­чис­лен­ные при­чины дают повод «про­рос­сий­ским» левым гово­рить о фашист­ском режиме на Украине и под­дер­жи­вать поли­тику рос­сий­ского импе­ри­а­лизма и бур­жу­аз­ных ДНР/ЛНР, про­водя парал­лели то с граж­дан­ской вой­ной в Испании, то с «1941 годом». Хотя на самом деле мы имеем здесь под­мену поня­тий: про­яв­ле­ния фашизма, вызван­ные борь­бой между оли­гар­хи­че­скими груп­пи­ров­ками, пыта­ются при­рав­нять к опи­сан­ным в пер­вой части ста­тьи фашист­ским режи­мам, чьей целью было физи­че­ское уни­что­же­ние пред­став­ляв­шего на тот момент зна­чи­тель­ную силу ком­му­ни­сти­че­ского движения.

На Украине же оли­гархи поль­зу­ются наци­о­на­ли­сти­че­скими и фашист­скими иде­ями, потому что это наи­бо­лее удобно, такова доступ­ная мас­сам идео­ло­гия, соот­вет­ству­ю­щая реак­ци­он­ным устрем­ле­ниям бур­жу­а­зии. После 25 лет госу­дар­ствен­ной наци­о­на­ли­сти­че­ской про­па­ганды укра­ин­ский наци­о­на­лизм полу­чил широ­кую под­держку, в том числе в реги­о­нах с боль­шой долей рус­ско­языч­ного насе­ле­ния, за исклю­че­нием Крыма и Донбасса, что и обес­пе­чило появ­ле­ние в послед­них про­рос­сий­ского «Антимайдана». Хотя порой укра­ин­ские наци­о­на­ли­сты при­спо­саб­ли­вают под свои нужны и «совет­ские» мотивы, чего стоит хотя бы извест­ный ролик, где вете­ран Великой Отечественной войны, быв­ший крас­но­ар­меец, «бла­го­слов­ляет» сво­его внука-​солдата укра­ин­ской армии вое­вать про­тив сепа­ра­ти­стов, «путин­ского пра­во­слав­ного фашизма», по опре­де­ле­нию киев­ских бор­зо­пис­цев4 .

Однако экс­плу­а­та­ция памяти об СССР — пре­ро­га­тива в боль­шей сте­пени бур­жу­а­зии из про­ти­во­по­лож­ного лагеря. На тер­ри­то­рии, где сей­час суще­ствуют ДНР и ЛНР, среди масс широко рас­про­стра­нена совет­ская носталь­гия, как жела­ние «снова быть с Россией». А в России сего­дня оли­гархи активно исполь­зуют совет­ское насле­дие. Потому имеют место и крас­ные флаги опол­чен­цев, и защита совет­ских памятников.

Верхушка ДНР/ЛНР — анти­ком­му­ни­сты и защит­ники капи­та­лизма, не мень­шие, чем киев­ские вла­сти. Вся их дея­тель­ность сви­де­тель­ствует об этом. Но сло­жив­ша­яся ситу­а­ция вынуж­дает их исполь­зо­вать «про­со­вет­ский» про­па­ган­дист­ский ресурс — в силу спе­ци­фики реги­она, где они захва­тили власть, а также в силу сло­жив­шейся ситу­а­ции, в кото­рой они вынуж­дены про­ти­во­сто­ять своим оппо­нен­там не только на полях сра­же­ний, но и в инфор­ма­ци­он­ном про­стран­стве. Тем более, что в «Новороссии», как и на Украине, все сколько-​нибудь мно­го­чис­лен­ные левые орга­ни­за­ции — ана­логи КПУ, слу­жа­щие под­пор­кой бур­жу­аз­ной вла­сти. «Коммунисты» зюгановско-​симоненковского типа, абсо­лютно лояль­ные пра­вя­щей груп­пи­ровке «Новороссии», несу­щие бур­жу­аз­ную чушь про мно­го­уклад­ную эко­но­мику и «тра­ди­ции 1941 года в ДНР», игра­ю­щи­еся во вся­че­ских ряже­ных «пио­не­ров», укреп­ляют про­рос­сий­скую власть и, конечно, имеют неко­то­рый режим бла­го­при­ят­ство­ва­ния с её сто­роны. Но наивно пола­гать, что он будет рас­про­стра­няться на насто­я­щих ком­му­ни­стов, когда они заво­юют в «Новороссии» сколько-​нибудь замет­ное влияние.

Положение ком­му­ни­сти­че­ского дви­же­ния на сего­дня не даёт ника­ких осно­ва­ний гово­рить о суще­ствен­ной раз­нице между укра­ин­ским режи­мом и режи­мом «Новороссии». Украинская «деком­му­ни­за­ция», по сути, — ана­лог того, что сде­лано ещё лет 20–25 назад бур­жу­аз­ными (при­том не фашист­скими, а вполне демо­кра­ти­че­скими) режи­мами в стра­нах Прибалтики, Венгрии, Польше и т. д. В отли­чие от России и ДНР/ЛНР, капи­та­ли­стам этих стран неза­чем исполь­зо­вать носталь­гию по соци­а­лизму, она не может слу­жить им под­пор­кой в целях пат­ри­о­ти­че­ского обол­ва­ни­ва­ния масс и оправ­да­ния агрес­сив­ных внеш­не­по­ли­ти­че­ских устрем­ле­ний. Потому они откро­венно гово­рят о ком­му­низме то, что о нём думают оли­гархи всех стран, и тщетно пыта­ются попро­сту «зако­пать» всё, свя­зан­ное с соци­а­лиз­мом, как навсе­гда ушед­шее про­шлое. Особенность Украины только в том, что дан­ная ситу­а­ция отя­го­щена вой­ной и дея­тель­но­стью «наслед­ни­ков совет­ского строя» в пользу враж­деб­ного укра­ин­ским вла­стям рос­сий­ского импе­ри­а­лизма.

Россия же про­во­дит свою импе­ри­а­ли­сти­че­скую поли­тику, пыта­ясь создать себе образ «борца за осво­бож­де­ние мира от одно­сто­рон­него дик­тата злых сил», такой образ удобно исполь­зо­вать, борясь про­тив сво­его глав­ного кон­ку­рента, — Соединённых Штатов Америки и их доми­ни­ру­ю­щей поли­тики на миро­вой арене. Отсюда и «тер­пи­мое» отно­ше­ние к совет­ским сим­во­лам, и заиг­ры­ва­ние с (про­даж­ными и бес­прин­цип­ными) левыми орга­ни­за­ци­ями. Ярким при­ме­ром тому слу­жит наме­ре­ние рос­сий­ских вла­стей про­ве­сти в 2017 году, — в год 100-​летнего юби­лея Великой Октябрьской соци­а­ли­сти­че­ской рево­лю­ции, — Всемирный фести­валь моло­дёжи и сту­ден­тов (ВФМС) в России, финан­си­ро­ва­ние кото­рого будет про­во­диться из госу­дар­ствен­ного бюд­жета. Но, как гово­рится, зака­зы­вает музыку тот, кто за неё пла­тит, и рос­сий­ские вла­сти, по сло­вам Дарьи Митиной на «Форуме левых сил Сибири», кото­рый состо­ялся в авгу­сте этого года в Бийске, пыта­ются про­ве­сти этот фести­валь левых моло­дёж­ных орга­ни­за­ций под лозун­гом «Россия — лидер сво­бод­ного мира».

Кстати говоря, самая про­сти­ту­и­ро­ван­ная из «левых» пар­тий России, кото­рой явля­ется КПРФ, в созда­нии этого образа рос­сий­скому импе­ри­а­лизму вся­че­ски помо­гает, запу­ты­вая тем самым левых на меж­ду­на­род­ном уровне. Политиканы из бур­жу­аз­ной, социал-​шовинистической пар­тии с «ком­му­ни­сти­че­ским» назва­нием не зря едят свой крем­лёв­ский хлеб, отра­ба­ты­вают они его с пол­ной само­от­да­чей. Вот что гово­рит один из лиде­ров КПРФ Юрий Афонин:

«Сегодня именно левые силы ока­зы­вают России наи­бо­лее после­до­ва­тель­ную и широ­кую меж­ду­на­род­ную под­держку…
Всё это не слу­чайно. Огромный авто­ри­тет среди левых сил мира был нара­бо­тан нашей стра­ной во вре­мена СССР. А КПРФ уже в тече­ние более 20 лет про­во­дит на меж­ду­на­род­ной арене после­до­ва­тельно анти­им­пе­ри­а­ли­сти­че­скую поли­тику, чем снис­кала серьёз­ный авто­ри­тет среди левой обще­ствен­но­сти. Конечно, левые силы не могли под­дер­жи­вать внеш­не­по­ли­ти­че­ский курс РФ в те вре­мена, когда мы слепо шли в фар­ва­тере поли­тики США и НАТО. Но сего­дня Россия во мно­гих клю­че­вых вопро­сах объ­ек­тивно про­ти­во­стоит запад­ному импе­ри­а­лизму. Более того, в эпоху, когда в Западной Европе и на Украине под­ни­мает голову нео­на­цизм, именно Россия ока­за­лась на перед­нем крае борьбы с новой фашист­ской угро­зой.
Эти фак­торы поз­во­ляют нам мак­си­мально моби­ли­зо­вать на под­держку России широ­чай­ший спектр левых орга­ни­за­ций пла­неты. С това­ри­щами по ВФДМ мы наме­тили ряд новых меро­при­я­тий на этом направ­ле­нии. Нужно ясно пони­мать, что нынеш­няя широ­кая под­держка нашей страны со сто­роны левых сил мира — это часть того вели­кого насле­дия, кото­рое совре­мен­ная Россия полу­чила от Советского Союза, и след­ствие авто­ри­тета КПРФ в меж­ду­на­род­ной левой среде. С руко­вод­ством ВФДМ, с лиде­рами круп­ней­ших левых моло­дёж­ных орга­ни­за­ций раз­ных стран мы рабо­таем уже мно­гие годы, вме­сте участ­во­вали во мно­гих меж­ду­на­род­ных фору­мах левых сил. Сегодня это серьёзно помо­гает нам зару­читься их под­держ­кой для России»
.

По сути, Афонин этими «откро­ве­ни­ями» объ­яс­няет, какую нишу КПРФ зани­мает в созда­нии этого PR-​образа для импе­ри­а­ли­сти­че­ской РФ, кото­рую он пыта­ется выста­вить «про­ти­во­сто­я­щей запад­ному импе­ри­а­лизму». Единственное, о чём скромно умол­чал Афонин, это то, что Россия «про­ти­во­стоит запад­ному импе­ри­а­лизму» как импе­ри­а­лизм восточ­но­ев­ро­пей­ский, то есть исклю­чи­тельно, как про­ти­во­стоят друг другу кон­ку­ри­ру­ю­щие моно­по­лии, кото­рые делят между собой сферы вли­я­ния и рынки.

Поэтому суще­ству­ю­щим груп­пам марк­си­стов нет резона при­ни­мать сто­рону про­рос­сий­ских сепа­ра­ти­стов в кон­фликте, счи­тая это «анти­фа­шист­кой борь­бой». Блоки ком­му­ни­стов с бур­жу­аз­ными силами в борьбе про­тив фашизма в преж­нюю эпоху, в первую оче­редь, в Европе 1930–40-х годов, были порож­де­нием кон­крет­ной ситу­а­ции. А именно:

  1. Достаточно вли­я­тель­ных ком­му­ни­сти­че­ских пар­тий, за спи­ной кото­рых сто­яли рабо­чие массы и под­дер­жи­ва­ю­щий их всеми спо­со­бами Советский Союз;
  2. Стремление фашизма уни­что­жить ком­му­низм физи­че­ски как орга­ни­зо­ван­ную силу, угро­жа­ю­щую вла­сти капи­тала.

Сейчас у ком­му­ни­стов нет ни сил, ни вли­я­ния, ни авто­ри­тет­ного цен­тра, и оттого глав­ная цель нео­фа­ши­стов — вовсе не ком­му­ни­сты, а бур­жу­аз­ные ими­та­торы ком­му­низма. Повторять ман­тры про «Народный фронт» — не более, чем исто­ри­че­ская рекон­струк­ция, кото­рая для ком­му­ни­стов может обер­нуться только бес­смыс­лен­ными жертвами.

Сегодня наша борьба с фашиз­мом — это в первую оче­редь фун­да­мен­таль­ная про­па­ганда, стро­и­тель­ство дее­спо­соб­ной орга­ни­за­ции. Украинские левые 20 лет вме­сто этого «стро­или еди­ные фронты», «объ­еди­няли уси­лия», «пре­одо­ле­вали сек­тан­ское деле­ние на ста­ли­ни­стов и троц­ки­стов» и в резуль­тате при­шли к нынеш­нему печаль­ному резуль­тату. Небольшая группа марк­си­стов не может овла­деть ситу­а­цией, подоб­ной той, что сло­жи­лась на Украине вес­ной 2014 года, для этого необ­хо­димо нара­бо­тать вли­я­ние, создать орга­ни­за­ци­он­ные струк­туры ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии. Такова сего­дняш­няя задача. То есть, по сути в насто­я­щий момент нет ника­кой раз­ницы между анти­фа­шист­ской борь­бой и вообще ком­му­ни­сти­че­ской работой.

Украинским това­ри­щам, учи­ты­вая, что ата­кам под­вер­га­ются в первую оче­редь про­рос­сий­ские орга­ни­за­ции, за свою под­держку сепа­ра­тизма, сле­дует мак­си­мально отме­жё­вы­ваться от вся­че­ских «бор­цов за рус­ский мир». Запрещена совет­ская сим­во­лика, опасно про­во­дить улич­ные акции, однако сим­во­лика не может играть реша­ю­щего зна­че­ния, а улич­ные акции на круж­ко­вом этапе неак­ту­альны. На Украине не запре­щено читать клас­си­ков марксизма-​ленинизма и про­па­ган­ди­ро­вать их идей­ное насле­дие. Да, това­ри­щам при­хо­дится соблю­дать боль­шую осто­рож­ность в выска­зы­ва­ниях, нежели раньше, чтобы не под­пасть под пре­сло­ву­тое «оправ­да­ние пре­ступ­ле­ний тота­ли­тар­ного режима». Однако это не зна­чит, что нужно попа­дать в тюрьму или уми­рать в кон­ку­рент­ной борьбе бур­жу­аз­ных груп­пи­ро­вок. Чёткая пози­ция по дистан­ци­ро­ва­нию от обеих про­ти­во­бор­ству­ю­щих сил — наи­бо­лее целе­со­об­раз­ный спо­соб сохра­нить име­ю­щи­еся в нали­чии марк­сист­ские кадры для даль­ней­шей работы.

«Единый анти­фа­шист­ский фронт», как и вообще союзы с отно­си­тельно про­грес­сив­ными неком­му­ни­сти­че­скими силами, акту­альны тогда, когда у ком­му­ни­стов реально есть сила вли­ять на поли­ти­че­ские про­цессы, когда бур­жу­аз­ная система в кри­зисе и есть шанс лик­ви­ди­ро­вать либо зна­чи­тельно осла­бить её. Более того, всту­пать в союз ком­му­ни­сты должны только в тех слу­чаях, когда этот союз будет рабо­тать на ком­му­ни­стов, а не ком­му­ни­сты будут рабо­тать на своих вре­мен­ных союз­ни­ков, кото­рые, в сущ­но­сти, могут быть и клас­со­выми вра­гами пролетариата.

Таким обра­зом, сего­дняш­няя марк­сист­ская пози­ция по фашизму и борьбе с ним должна быть выра­жена сле­ду­ю­щими тезисами:

  1. Определение, дан­ное фашизму VII кон­грес­сом Коминтерна, нисколько не уста­рело и соот­вет­ствует реаль­но­сти и сей­час, но при этом прин­ци­пи­ально иной явля­ется обста­новка, в кото­рой при­хо­дится дей­ство­вать коммунистам;
  2. Капиталистический строй в любой стране может при­нять форму фашист­ского режима, но только в слу­чае реаль­ной угрозы соци­а­ли­сти­че­ской революции;
  3. Отдельные эле­менты фашизма могут воз­ни­кать и в стра­нах, где такой угрозы нет, в каче­стве мани­пу­ля­тив­ного момента, свя­зан­ного с теми или иными осо­бен­но­стями дан­ной страны;
  4. Коммунистам вовсе не надо ввя­зы­ваться в любой кон­фликт, осо­бенно воору­жён­ный, между раз­лич­ными груп­пи­ров­ками бур­жу­а­зии, где с одной сто­роны при­сут­ствуют фаши­зо­ид­ные эле­менты, а с дру­гой — люди, назы­ва­ю­щие себя «анти­фа­ши­стами». Каждый союз с бур­жу­аз­ными силами дол­жен пред­ва­ряться вопро­сом — есть ли у ком­му­ни­стов доста­точно воз­мож­но­стей, чтобы навя­зать свою поли­тику бур­жу­аз­ным союз­ни­кам, или же при­дётся фак­ти­че­ски про­во­дить поли­тику одной из бур­жу­аз­ных груп­пи­ро­вок? Во вто­ром слу­чае союз не имеет ника­кого смысла. А уж посы­лать немно­го­чис­лен­ные ком­му­ни­сти­че­ские кадры уми­рать и кале­читься в огне вну­т­ри­бур­жу­аз­ной граж­дан­ской войны — и вовсе преступление.
  5. Борьбу про­тив фашизма нужно начи­нать не тогда, когда фашизм в закон­чен­ном виде уста­но­вится в той или иной стране, а на ран­них ста­диях его зарож­де­ния в буржуазно-​демократической форме прав­ле­ния. На этом этапе нужно вести аги­та­цию и про­па­ганду про­тив любого реак­ци­он­ного про­яв­ле­ния, про­тив любых фашист­ских орга­ни­за­ций и про­во­ди­мых этими орга­ни­за­ци­ями акций.
  6. Самый вер­ный спо­соб не допу­стить уста­нов­ле­ния фашизма — это победа соци­а­ли­сти­че­ской рево­лю­ции до уста­нов­ле­ния фашист­ской дик­та­туры, но в дан­ный момент её пер­спек­тива выгля­дит пока более отдалённой.
  7. В усло­виях уста­нов­ле­ния фашист­ской дик­та­туры борьба ком­му­ни­стов должна выстра­и­ваться не за воз­вра­ще­ние к бур­жу­аз­ной демо­кра­тии, в кото­рой и зарож­да­ется фашизм, а за победу соци­а­ли­сти­че­ской рево­лю­ции, если у ком­му­ни­стов для этого доста­точно сил.
  8. На сего­дняш­нем этапе пер­во­оче­ред­ной зада­чей марк­си­стов явля­ется постро­е­ние тео­ре­ти­че­ски и орга­ни­за­ци­онно силь­ной ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии, и в этом направ­ле­нии нужно акти­ви­зи­ро­вать свою работу. События раз­ви­ва­ются стре­ми­тельно, и, судя по тому, что про­изо­шло на Украине, ком­му­ни­сты совсем не готовы к смене поли­ти­че­ской обста­новки. Этот недо­ста­ток нужно лик­ви­ди­ро­вать как можно ско­рее, чтобы не попасть в поло­же­ние бес­по­мощ­ных наблю­да­те­лей в тот момент, когда за окном будет решаться, по какой дороге пой­дёт чело­ве­че­ская история.

Таким обра­зом, в вопросе анти­фа­шист­ской борьбы необ­хо­димо учи­ты­вать конкретно-​исторические усло­вия каж­дой эпохи и рас­ста­новку клас­со­вых сил на арене поли­ти­че­ской борьбы. Иначе «борьба с фашиз­мом» пре­вра­ща­ется в оче­ред­ной пустой лозунг, спо­соб­ный лишь при­кры­вать крас­ным слов­цом бур­жу­аз­ную политику.

Нашли ошибку? Выделите фраг­мент тек­ста и нажмите Ctrl+Enter.

Примечания

  1. Сэр Вильям Гуд. «Times», 14/Х 1925.
  2. E. A. Mowrer, «Immortal Italy».
  3. G. Salvemini, «The Fascist Dictatorship».
  4. Украина. День Победы. Дед.