О поражении прошлого и победах будущего

О поражении прошлого и победах будущего
~ 31 мин

Осмыслив опыт XX века, мы зако­но­мерно можем спро­сить себя: не гово­рят ли пора­же­ния про­шлого о несо­сто­я­тель­но­сти ком­му­низма в целом? Не гово­рит ли его печаль­ная судьба в ушед­шем веке об оши­боч­но­сти марк­сист­ского взгляда на исто­рию? К сожа­ле­нию, для мно­гих этого доста­точно, чтобы делать вывод. Совершенно недаль­но­вид­ный, говоря кратко.

Тенденции, остро выра­зив­ши­еся в про­шлом сто­ле­тии, были при­сущи чело­ве­че­ству на про­тя­же­нии всей его циви­ли­зо­ван­ной исто­рии, и поэтому глупо хоро­нить борьбу эко­но­ми­че­ских про­ти­во­по­лож­но­стей в страш­нень­кий гроб и пля­сать на могиле вальсы Шуберта. На деле же, пора­же­ния про­шлого ода­рили нас бес­цен­ным опы­том, кото­рый может при­ме­нить каж­дая из сто­рон кон­фликта. Да, это хлад­но­кровно и в неко­то­ром роде цинично, но рож­де­ние, жизнь и кру­ше­ние пер­вых соци­а­лиз­мов, под­час напол­нен­ных тра­гич­ным содер­жа­нием, для марк­си­стов (и их оппо­нен­тов) явля­ются, прежде всего, прак­ти­кой, с кото­рой необ­хо­димо рабо­тать для постро­е­ния пра­виль­ной линии даль­ней­шего сра­же­ния. Бессильные дог­ма­тики льют слёзы, не умея сло­мать соб­ствен­ные сте­рео­типы и при­ме­рить соци­а­ли­сти­че­ское стро­и­тель­ство на сего­дняш­ний и зав­траш­ний день. Недалёкие меч­та­тели пыта­ются выбро­сить про­шлое, видя в его ошиб­ках лишь соб­ствен­ное унижение.

На деле же, в рас­смот­рен­ной тут исто­рии Советского Союза и КНР — двух наи­бо­лее круп­ных стран, из тех, что в про­шлом веке стро­или соци­а­ли­сти­че­ское обще­ство, мы видим сво­его рода «краш-​тест», кото­рый даёт нам воз­мож­ность усо­вер­шен­ство­вать соб­ствен­ные методы и позиции.

Ирония исто­рии в том, что пер­вая в мире побе­див­шая соци­а­ли­сти­че­ская рево­лю­ция про­изо­шла в стране, где пред­по­сылки для соци­а­лизма были ещё в ста­дии созре­ва­ния: кре­стьян­ская страна с мно­го­чис­лен­ными фео­даль­ными пере­жит­ками, каза­лось, давала очень мало осно­ва­ний наде­яться на успеш­ное соци­а­ли­сти­че­ское стро­и­тель­ство, в усло­виях сохра­не­ния капи­та­лизма в осталь­ном мире. Тем не менее, совет­ский народ под руко­вод­ством боль­ше­ви­ков совер­шил это, вопреки всем скептикам.

Препятствие, кото­рого пре­одо­леть не уда­лось, воз­никло на сле­ду­ю­щем этапе, этапе пере­хода непо­сред­ственно к сози­да­нию пол­ного ком­му­низма. Здесь пере­житки кре­стьян­ской мел­ко­соб­ствен­ни­че­ской пси­хо­ло­гии дали себя знать в пол­ной мере. Ленин ещё в годы граж­дан­ской войны гово­рил о мел­ко­бур­жу­аз­ной сти­хии, кото­рая опас­нее всех бело­гвар­дей­ских гене­ра­лов, вме­сте взя­тых. Именно она и стала при­чи­ной краха СССР.

По сути, наряду с соци­а­ли­сти­че­ским стро­и­тель­ством, Советской вла­сти при­шлось делать работу капи­та­лизма: про­во­дить инду­стри­а­ли­за­цию, лик­ви­ди­ро­вать без­гра­мот­ность, орга­ни­зо­вы­вать круп­но­то­вар­ное сель­ское хозяй­ство. В резуль­тате были постро­ены основы соци­а­лизма, пер­вая фаза ком­му­низма состо­я­лась как реально суще­ству­ю­щий общественно-​политический строй в самой круп­ной стране мира. При этом в стра­нах Западной Европы, на кото­рые боль­ше­вики воз­ла­гали столько надежд, мест­ные ком­му­ни­сты ока­за­лись слиш­ком слабы, и про­иг­рали борьбу за вли­я­ние на рабо­чий класс социал-​демократам и фаши­стам. Империалистическое поло­же­ние этих бур­жу­аз­ных госу­дарств создало зна­чи­тель­ное поле для соци­аль­ного манёвра, созда­ния мно­го­чис­лен­ной высо­ко­опла­чи­ва­е­мой рабо­чей ари­сто­кра­тии и вообще т.н. «сред­него класса». Во вре­мена Ленина дан­ная тен­ден­ция только обо­зна­чи­лась, в даль­ней­шем, вплоть до краха СССР, она только наби­рала силу.

В СССР, тем вре­ме­нем, издерж­кой соци­а­лизма в одной стране, кото­рому посто­янно угро­жало капи­та­ли­сти­че­ское окру­же­ние и внут­рен­няя контр­ре­во­лю­ция, стало забве­ние марк­сист­ской тео­рии, даже в мас­сах чле­нов ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии. СССР и ВКП(б) воз­глав­ля­лись Иосифом Сталиным, круп­ным марк­сист­ским тео­ре­ти­ком, кото­рый, в целом, верно вёл страну ком­му­ни­сти­че­ским кур­сом, резуль­та­том чего стала победа соци­а­лизма над фашиз­мом и созда­ние блока соци­а­ли­сти­че­ских стран. Однако после смерти Сталина идео­ло­ги­че­ской пре­ем­ствен­но­сти не полу­чи­лось — СССР во главе с КПСС пошёл по пути вос­ста­нов­ле­ния рыноч­ных эле­мен­тов в эко­но­мике и через 30 лет пре­кра­тил суще­ство­ва­ние. Не оста­нав­ли­ва­ясь на понят­ных всем, кто зна­ком с марк­сиз­мом, фак­тах об идей­ной несо­сто­я­тель­но­сти Хрущёва и его окру­же­ния, об их аван­тюр­ной поли­тике и кле­вете на Сталина, необ­хо­димо задаться вопро­сом: почему же основ­ная масса и чле­нов пар­тии, и совет­ских людей с энту­зи­аз­мом под­дер­жала хру­щёв­цев или, по край­ней мере, попро­сту «не заме­тила» корен­ного анти­марк­сист­ского пово­рота в поли­тике пар­тии? Ответ коре­нится в тех усло­виях, в кото­рых при­шлось жить и бороться Советскому Союзу.

Хрущёв и его сто­рон­ники сде­лали ставку на совет­ское мещан­ство, на вполне понят­ное жела­ние «спо­койно пожить». Советские люди дей­стви­тельно, если можно так выра­зиться, устали от тру­до­вых и воен­ных подви­гов, кол­лек­ти­ви­за­ции, инду­стри­а­ли­за­ции, Великой Отечественной войны, после­во­ен­ного вос­ста­нов­ле­ния эко­но­мики. Поэтому ими ока­за­лось очень легко мани­пу­ли­ро­вать, обе­щая «догнать США по потреб­ле­нию мяса и молока».

В то же время КПСС была доста­точно слаба идео­ло­ги­че­ски. Среди её руко­во­ди­те­лей не ока­за­лось силь­ного тео­ре­тика, рав­ного И. В. Сталину. И это было след­ствием того, что идео­ло­ги­че­ской работе в КПСС уде­ля­лось недо­ста­точ­ное вни­ма­ние, ведь мно­гие годы было «не до неё». Экстремальные усло­вия, в кото­рых при­шлось суще­ство­вать Советскому госу­дар­ству три пер­вых десятка лет, выну­дили совет­ских людей, вклю­чая пар­тий­ных руко­во­ди­те­лей, думать только о про­из­вод­ствен­ных показателях.

Именно за про­из­вод­ствен­ные либо воен­ные успехи граж­дан СССР не только при­ни­мали в ВКП(б), но затем и вклю­чали в её руко­вод­ство. В крат­ко­сроч­ной пер­спек­тиве это было пра­вильно — пар­тия воз­глав­ля­лась наи­бо­лее гра­мот­ными управ­лен­цами. Однако ито­гом стало то, что марк­си­стов среди совет­ских лиде­ров почти не ока­за­лось. Даже самый луч­ший из совет­ских руко­во­ди­те­лей, при­шед­ших на смену Сталину, Вячеслав Михайлович Молотов, позже при­зна­вался, что идео­ло­ги­че­ски был очень слаб1 .

Как известно, в годы Великой Отечественной войны на фрон­тах погибло около 3 мил­ли­о­нов ком­му­ни­стов, но при этом число чле­нов пар­тии воз­росло на 2 мил­ли­она — с 3,8 до 5,8 мил­ли­о­нов чело­век. Это очень ярко пока­зы­вает, насколько низка была планка при­ёма в ВКП(б). Пользуясь заслу­жен­ным авто­ри­те­том пар­тии, руко­вод­ство сде­лало приём в ВКП(б) фор­мой поощ­ре­ния за подвиги как на фронте, так и в тылу. Это имело опре­де­лён­ный смысл, дей­стви­тельно, «стать ком­му­ни­стом» в ту пору было огром­ным сти­му­лом, и не по при­чи­нам мате­ри­аль­ного харак­тера, как порой в послед­ние годы СССР. Но одно­вре­менно это до край­но­сти раз­мыло пар­тию. За счёт людей, не имев­ших по сути ника­кого поня­тия о марк­сизме, именно такие и соста­вили основ­ную массу чле­нов ВКП(б) к концу 1940-​х гг. Они в боль­шин­стве своём были искрен­ними совет­скими пат­ри­о­тами, готовы были само­от­вер­женно рабо­тать на благо соци­а­лизма, как они его пони­мали, но в фун­да­мен­таль­ных вопро­сах ком­му­ни­сти­че­ского стро­и­тель­ства были спо­собны только выпол­нять ука­за­ния началь­ства, пони­мая ком­му­низм как «сытую, хоро­шую жизнь», не более того.

В итоге именно хру­щёв­ский курс, с его при­ми­ти­виз­мом, широ­кими обе­ща­ни­ями «ком­му­низма к 1980 году», утвер­жде­ни­ями, что клас­со­вой борьбы в СССР нет и дик­та­тура про­ле­та­ри­ата не нужна, ока­зался весьма бли­зок и чле­нам КПСС, и про­чим граж­да­нам СССР. Он соот­вет­ство­вал их пред­став­ле­нию о ком­му­ни­сти­че­ской поли­тике. А вслед за КПСС по этому же пути пошли и почти все осталь­ные ком­му­ни­сти­че­ские пар­тии соци­а­ли­сти­че­ских госу­дарств. Они во мно­гом зави­сели от совет­ских руко­во­ди­те­лей, как мате­ри­ально, так и идейно, а мел­ко­бур­жу­аз­ные силы и настро­е­ния в стра­нах Восточной Европы, только что всту­пив­ших на пусть соци­а­ли­сти­че­ского стро­и­тель­ства, были ещё силь­нее, нежели в СССР.

Следующие три десятка лет, до сере­дины 1980-​х гг., жизнь в СССР ста­но­ви­лась всё более бла­го­по­луч­ной в мате­ри­аль­ном плане — сохра­няв­ши­еся основы соци­а­лизма поз­во­лили в мир­ных усло­виях зна­чи­тельно под­нять жиз­нен­ный уро­вень масс, именно поэтому и сего­дня в стар­ших поко­ле­ниях так сильна носталь­гия по «бреж­нев­ским вре­ме­нам». Однако одно­вре­менно анти­марк­сист­ская поли­тика КПССных вождей, всё больше отхо­див­ших от пла­но­вой эко­но­мики, про­во­див­ших пре­об­ра­зо­ва­ния, рас­ши­ряв­шие сферу товарно-​денежных отно­ше­ний, поощ­ряв­ших груп­по­вой, завод­ской, отрас­ле­вой эго­изм (реформа Косыгина 1965 г.), при­вела к тому, что к 1985 г. созна­ние боль­шин­ства совет­ских людей уже было готово к рестав­ра­ции капи­та­лизма. Если глав­ное — «чтоб лучше жилось», то конечно, почему б не вве­сти рыноч­ную эко­но­мику, ведь «посмот­рите на Швецию». Одновременно все эти годы про­дол­жа­лась и идей­ная дегра­да­ция пар­тий­ных кад­ров — КПСС и ВЛКСМ активно раз­мы­ва­лись карье­ри­стами, людьми, при­хо­див­шими туда за мате­ри­аль­ными бла­гами. И даже субъ­ек­тивно при­вер­жен­ная соци­а­лизму часть совет­ских ком­му­ни­стов и ком­со­моль­цев спо­собна была бороться разве что с длин­ными воло­сами «нефор­маль­ной» моло­дежи и рок-​музыкой, при этом «на ура» при­няв гор­ба­чев­щину, а после 1991 г. — обра­зо­вав такого поли­ти­че­ского мутанта, как КПРФ.

Сущность соци­а­лизма как пер­вой фазы ком­му­низма состоит в том, что капи­та­ли­сти­че­ские и ком­му­ни­сти­че­ские эле­менты сосу­ще­ствуют и борются друг с дру­гом. Социализм не может сто­ять на месте — он либо дви­жется к ком­му­низму, либо дрей­фует назад, к капи­та­ли­сти­че­ской рестав­ра­ции. «Развитой соци­а­лизм», при­ду­ман­ный бреж­нев­скими идео­ло­гами, и являлся по сути фор­мой этого дрейфа.

Через 30 лет после Октябрьской рево­лю­ции в России, про­изо­шла рево­лю­ция в дру­гом сла­бом звене импе­ри­а­ли­сти­че­ских сил — Китае. Победившая ком­му­ни­сти­че­ская пар­тия, так же как и ВКП(б), столк­ну­лась с нераз­ре­шен­ным ком­ком про­ти­во­ре­чий: нужно было совер­шить соци­а­ли­сти­че­ские пре­об­ра­зо­ва­ния в отста­лой полу­ко­ло­ни­аль­ной стране, разо­рён­ной граж­дан­ской вой­ной и нося­щей в своей куль­туре тра­ди­ции, ухо­дя­щие в далё­кое сред­не­ве­ко­вье. В Китае суще­ство­вали обы­чаи, кото­рые даже в Российской Империи к 1917 году давно исчезли под пылью вре­мен, напри­мер, в созна­нии кре­стья­нина посев уро­жая или дру­гие сель­ско­хо­зяй­ствен­ные работы напря­мую зави­сели от бла­го­склон­но­сти духов; жен­щины не имели права на обра­зо­ва­ние, а также на свою част­ную жизнь: если бы вы роди­лись жен­щи­ной в китай­ской деревне, то у вас был бы высо­кий шанс выйти замуж в обмен на скот или уро­жай. В отно­ше­нии кара­тель­ных мер по пре­се­че­нию вол­не­ний Китай также дышал пылью тыся­че­лет­ней дав­но­сти. Когда в России цар­ские палачи рас­стре­ли­вали рабо­чие демон­стра­ции, в Китае кара­тели выре­зали целые деревни, а уши бун­та­рей или же фаланги паль­цев при­вя­зы­вали к седлу в знак назидания.

Примечательно, что до Октябрьской рево­лю­ции китайцы не слы­шали о марк­сизме, а если какие-​либо работы клас­си­ков и появ­ля­лись в Поднебесной, они не нахо­дили рас­про­стра­не­ния. Яркая вспышка Октябрьской рево­лю­ции донесла до Китая марксизм-​ленинизм. Октябрьская рево­лю­ция помогла пере­до­вым людям всего мира, в том числе и Китая, пере­смот­реть свои про­блемы, при­ме­няя про­ле­тар­ское созна­ние в каче­стве ору­дия для изу­че­ния судеб своей страны.

1 октября 1949 г. в Пекине было про­воз­гла­шено обра­зо­ва­ние Китайской Народной Республики. Нужно пони­мать, что победа Коммунистической пар­тии ещё не озна­чала дик­та­туры про­ле­та­ри­ата и пере­хода к соци­а­лизму. Этот факт очень важен для пони­ма­ния позд­ней­ших собы­тий, в осо­бен­но­сти — собы­тий Культурной рево­лю­ции. Можно ска­зать прямо, что вна­чале КПК при­шлось совер­шить бур­жу­аз­ную рево­лю­цию под крас­ным фла­гом, но чтобы не отда­вать победу бур­жу­а­зии, китай­ские ком­му­ни­сты на при­мере НЭПа создали «ново­де­мо­кра­ти­че­скую рес­пуб­лику», где 4 анти­им­пе­ри­а­ли­сти­че­ских класса (про­ле­та­риат, кре­стьян­ство, мел­кая бур­жу­а­зия, наци­о­наль­ная бур­жу­а­зия) под руко­вод­ством КПК должны были раз­ре­шить накоп­лен­ные про­ти­во­ре­чия фео­да­лизма, коих, к несча­стью, было слиш­ком много. В про­цессе реше­ния про­ти­во­ре­чий не могло не воз­ник­нуть анта­го­низма между рево­лю­ци­он­ными и реак­ци­он­ными клас­сами. Сторонники пра­вого уклона стали всё чаще и чаще про­яв­лять свою реак­ци­он­ную суть. Социалистические пре­об­ра­зо­ва­ния сабо­ти­ро­ва­лись пра­ви­тель­ствен­ными чинов­ни­ками и выс­шими эше­ло­нами пар­тии. При этом изме­не­ния и так шли доста­точно мягко, так как при­хо­ди­лось учи­ты­вать инте­ресы наци­о­наль­ной бур­жу­а­зии. Национализация пред­при­я­тий шла доста­точно мед­ленно и завер­ши­лась лишь в 1956 году.

Левое тече­ние в КПК, наце­лен­ное на стро­и­тель­ство соци­а­лизма, пред­став­лял сам Мао Цзэдун и ряд его сто­рон­ни­ков, в то время как пра­вый уклон под­дер­жи­вался боль­шин­ством чле­нов пар­тии. В духе борьбы с «куль­том лич­но­сти», посе­ян­ным ХХ съез­дом КПСС, фигура Мао Цзэдуна как друга Сталина стала уяз­ви­мой. Были попытки отпра­вить Мао на покой, при­своив ему зва­ние «Почётного Председателя». Данный про­цесс можно назвать столк­но­ве­нием двух линий про­ти­во­ре­чий: про­ти­во­ре­чия капи­та­ли­сти­че­ского и соци­а­ли­сти­че­ского спо­соба раз­ви­тия. В сло­жив­шейся ситу­а­ции левые в пар­тии пред­при­няли бес­пре­це­дент­ное, но вполне логич­ное дей­ствие — они опёр­лись на «пря­мую демо­кра­тию» тру­дя­щихся масс, на тех, кто был напря­мую заин­те­ре­со­ван в соци­а­ли­сти­че­ском курсе, и при­звали народ «уда­рить по штабам».

Культурная рево­лю­ция стала мощ­ней­шим шагом в борьбе с рестав­ра­цией капи­та­лизма, она была не про­сто тер­ро­ром про­тив реак­ци­о­не­ров, но яркой вспыш­кой твор­че­ства масс. На селе и заво­дах при­ни­ма­лись новые под­ходы к про­из­вод­ству, что дало свои резуль­таты. За период с 1966 по 1976 год вало­вой наци­о­наль­ный про­дукт вырос на 77,4 %. Среднегодовые темпы при­ро­ста про­из­вод­ства про­мыш­лен­ной про­дук­ции в 1966–1970 гг. состав­ляли 11,7 %, рост в тяжё­лой про­мыш­лен­но­сти был ещё выше, в 1966–70 гг. состав­лял 14,7 %, С 1965 по 1975 год добыча угля уве­ли­чи­лась в 2 раза, нефти — в 6,8 раза, газа — в 8 раз, стали — в 1,9 раза, цемента — 2,8 раза, метал­ло­ре­жу­щих стан­ков — в 4,4 раза, трак­то­ров мощ­но­стью более 20 лоша­ди­ных сил — в 8,1 раза, а мало­мощ­ных трак­то­ров — в 52,2 раза, мине­раль­ных удоб­ре­ний — в 3 раза, хлоп­ча­то­бу­маж­ных тка­ней — на 49,2 %. В сель­ской мест­но­сти Китая в 1973 г. было 50 000 малых гид­ро­элек­тро­стан­ций (для срав­не­ния: в 1949 г. — 26); снаб­же­ние сель­ских обла­стей элек­тро­энер­гией уве­ли­чи­лось в 1973 г. на 330 % в срав­не­нии с 1965 г2 . В армии каж­дый офи­цер дол­жен был раз в месяц при­ме­рять на себя роль рядо­вого. Художники и писа­тели доб­ро­вольно отправ­ля­лись в деревню, чтобы сбли­зиться с мас­сами, тем самым при­бли­жая искус­ство к народу. Самоорганизованные отряды сту­ден­тов и рабо­чих устро­или откры­тый тер­рор по отно­ше­нию к своим клас­со­вым вра­гам. Но хоть в про­цессе куль­тур­ной рево­лю­ции и были свои жертвы, в основ­ном реак­ци­он­ные эле­менты отправ­ля­лись на пере­вос­пи­та­ние в деревню или на производство.

К сожа­ле­нию, куль­тур­ная рево­лю­ция не смогла достиг­нуть своей глав­ной цели, и в авгу­сте 1973 года про­шёл Х съезд КПК, где пра­вые открыто высту­пили про­тив левого мень­шин­ства. Также в члены Политбюро не были вклю­чены левые лидеры, что закреп­ляло за пра­во­ук­ло­ни­стами право на про­дол­же­ние своей линии. Однако, бла­го­даря высо­кому авто­ри­тету Мао Цзэдуна в Народно-​освободительной армии Китая и среди широ­ких народ­ных масс, соци­а­ли­сти­че­ские пре­об­ра­зо­ва­ния куль­тур­ной рево­лю­ции про­дол­жают дей­ство­вать ещё на про­тя­же­нии трёх лет. 9 сен­тября 1976 года Мао уми­рает, а 6 октября начи­на­ется пра­вый тер­рор про­тив левых чле­нов КПК и лиде­ров куль­тур­ной рево­лю­ции. Китай начи­нает своё шествие в лапы капитализма.

Как и КПСС, КПК погу­било отсут­ствие марк­сист­ских кад­ров, кото­рые могли бы исполь­зо­вать куль­тур­ную рево­лю­цию для про­дви­же­ния Китая по пути соци­а­лизма. При всём геро­изме и энту­зи­азме, китай­ские тру­дя­щи­еся, так же как и совет­ские, в массе своей были далеки от марк­сизма. Поэтому после смерти Мао Цзэдуна верх довольно легко взяла пра­вая груп­пи­ровка Дэн Сяопина, пред­ло­жив­шая про­грамму раз­ви­тия Китая на рыноч­ном, капи­та­ли­сти­че­ском пути. Левое крыло не смогло про­ти­во­по­ста­вить этому что-​либо. А авто­ри­тет Мао в народ­ных мас­сах был успешно «при­ва­ти­зи­ро­ван» сто­рон­ни­ками капи­та­лизма: сего­дня Мао Цзэдун в Китае пре­вра­тился в фигуру кон­фу­ци­ан­ского муд­реца и госу­дар­ствен­ника, во мно­гом повто­рив судьбу образа Сталина в России. В итоге КПК про­дви­нула Китай по пути про­гресса, покон­чила с фео­да­лиз­мом, раз­дроб­лен­но­стью, полу­ко­ло­ни­аль­ным поло­же­нием, но к соци­а­лизму, в усло­виях раз­рыва с СССР и малого коли­че­ства под­го­тов­лен­ных марк­си­стов, про­ло­жить дорогу не смогла.

Но новый китай­ский капи­та­лизм в своём бур­ном раз­ви­тии гото­вит соб­ствен­ного могиль­щика. Всё чаще китай­ские рабо­чие под­ни­ма­ются на борьбу за свои права, про­тив без­жа­лост­ной экс­плу­а­та­ции, явля­ю­щейся нор­мой в Китае — резер­ву­аре дешё­вой рабо­чей силы для мест­ных и ино­стран­ных капи­та­ли­стов. Левые силы, пытав­ши­еся про­дол­жить линию Мао Цзэдуна, участ­во­вали и в зна­ме­ни­тых анти­пра­ви­тель­ствен­ных выступ­ле­ниях 1989 г.: на мно­гих фото­гра­фиях с пло­щади Тяньаньмэнь демон­странты несут соци­а­ли­сти­че­ские транс­па­ранты с лозун­гами «сохра­нить соци­а­ли­сти­че­ский курс страны». Перед насто­я­щими ком­му­ни­стами в Китае сего­дня стоит задача созда­ния орга­ни­за­ции (по необ­хо­ди­мо­сти под­поль­ной), и с учё­том как поло­жи­тель­ного, так и нега­тив­ного опыта КПК вре­мен Мао Цзэдуна, напра­вить про­тест китай­ских рабо­чих на путь борьбы про­тив капи­та­лизма. Сегодня, в усло­виях инду­стри­а­ли­зи­ро­ван­ного капи­та­ли­сти­че­ского Китая, пред­по­сы­лок для соци­а­лизма в этой стране гораздо больше, нежели было в 1949 году.

Опыт СССР и Китая пока­зал, что, несмотря на взя­тие вла­сти тру­дя­щи­мися во главе с ком­му­ни­сти­че­ской пар­тией, весь пере­ход­ный период, вплоть до пол­ного ком­му­низма, суще­ствует угроза рестав­ра­ции капи­та­лизма. Следовательно нам, буду­щим рево­лю­ци­о­не­рам, нужно опи­раться на поло­жи­тель­ный опыт соци­а­ли­сти­че­ских рево­лю­ций XX века и попы­таться не повто­рять тех оши­бок, кото­рые были совер­шены в прошлом.

Печальная судьба соци­а­лизма в XX веке пока­зы­вает нам важ­ность марк­сист­ской идео­ло­ги­че­ской под­го­товки ком­му­ни­стов, недо­пу­сти­мость забве­ния того факта, что ком­му­нист — это носи­тель науч­ного миро­воз­зре­ния, учёный-​революционер, а не про­сто «хоро­ший чело­век и доб­ро­со­вест­ный тру­же­ник». В буду­щей ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии выдача член­ского билета не может быть поощ­ре­нием за заслуги в част­ных обла­стях про­из­вод­ства, для этого есть ордена, гра­моты и т. д. Доступ в пар­тию дол­жен быть открыт только для тех, кто на деле пока­зал успехи в про­па­ганде марк­сизма, а не в чём-​то ином. Сегодняшняя тех­ника осво­бож­дает нас от мно­гих объ­ек­тив­ных огра­ни­че­ний, с кото­рыми столк­ну­лись боль­ше­вики 100 лет назад. У нас нет негра­мот­но­сти 75 % насе­ле­ния, нет ката­стро­фи­че­ской нехватки лите­ра­туры, кото­рая почти вся бла­го­по­лучно оциф­ро­вана и лежит в Интернете. Поэтому мы можем и должны под­нять планку для при­ёма в пар­тию, глав­ная задача кото­рой — зани­маться идео­ло­гией, вести соци­а­ли­сти­че­ское госу­дар­ство к ком­му­низму, не откло­ня­ясь от курса ни при каких изме­не­ниях ситу­а­ции, а не «повы­шать надои» и «обес­пе­чи­вать пере­вы­пол­не­ние плана». Особенно это каса­ется руко­во­дя­щего ядра ком­му­ни­стов, обя­зан­ного иметь высо­чай­ший тео­ре­ти­че­ский уро­вень, чтобы смерть одного чело­века ни в коем слу­чае не могла при­ве­сти к отходу пар­тии от марксизма.

Вопреки троц­ки­стам и близ­ким к ним «люби­те­лям рабо­чего само­управ­ле­ния», мы не счи­таем, что предот­вра­тить пере­рож­де­ние ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии могут какие-​то орга­ни­за­ци­он­ные формы устрой­ства соци­а­ли­сти­че­ского госу­дар­ства, пре­сло­ву­тый «рабо­чий кон­троль» либо «Советы, фор­ми­ру­е­мые обя­за­тельно по про­из­вод­ствен­ному прин­ципу». Пролетарская демо­кра­тия слу­жит ком­му­низму лишь при усло­вии каче­ствен­ного руко­вод­ства со сто­роны ком­му­ни­сти­че­ской пар­тии — аван­гарда рабо­чего класса. В дру­гих слу­чаях дей­ствия неком­пе­тент­ных рабо­чих масс, с помо­щью того же рабо­чего кон­троля и иных фор­маль­ных меха­низ­мов, послу­жат лишь даль­ней­шему ска­ты­ва­нию соци­а­ли­сти­че­ского госу­дар­ства к капитализму.

Если «мозг» дик­та­туры про­ле­та­ри­ата — ком­му­ни­сти­че­ская пар­тия, идео­ло­ги­че­ски сгнил, от рестав­ра­ции капи­та­лизма не спа­сёт ничего. Это один из глав­ных уро­ков соци­а­ли­сти­че­ских рево­лю­ций минув­шего века.

Что мы можем выде­лить в каче­стве основ­ных про­блем? Прежде всего, опас­ность идей­ного пере­рож­де­ния и бюро­кра­ти­за­ции аван­гарда и крепко свя­зан­ную с этим апа­тич­ность масс. Для СССР и Китая эти про­цессы про­шли «чёр­ным ходом», в то время как насущ­ной про­бле­мой для ком­му­ни­стов были дела более при­зем­лён­ного толка. Необходимость, увы, взяла своё, и пока мы доде­лы­вали работу капи­та­лизма в полу­фе­о­даль­ных стра­нах, он подо­брался и посте­лил свой базис прямо под ногами. Разумеется, эти про­блемы стре­ми­лись решить в обоих слу­чаях сверху-​вниз или, наобо­рот, дав про­стор низо­вой ини­ци­а­тиве — у Мао, однако, жела­е­мого резуль­тата из этого не полу­чи­лось — геро­изм уто­нул в массе невежества.

Наша рево­лю­ци­он­ная так­тика должна соот­вет­ство­вать совре­мен­ным усло­виям со всеми осо­бен­но­стями исто­ри­че­ского раз­ви­тия. Ждать или, тем более, пытаться вос­про­из­ве­сти те объ­ек­тив­ные усло­вия, при кото­рых боль­ше­вики смогли взять власть, не только невоз­можно, но и попро­сту глу­боко оши­бочно. Безусловно, край­няя сте­пень нищеты основ­ной массы насе­ле­ния и пого­лов­ная негра­мот­ность спо­соб­ство­вали рево­лю­ци­он­ным настро­е­ниям, но они вовсе не опре­де­ляют рево­лю­ци­он­ную ситу­а­цию в стране; и уж тем более оши­бочно пола­гать, что только пух­ну­щий от голода, неспо­соб­ный к письму и чте­нию чело­век скло­нен к рево­лю­ци­он­ному вос­ста­нию. Для Российской импе­рии путь к соци­а­лизму был един­ствен­ным из воз­мож­ных, учи­ты­вая то неве­ро­ят­ное сте­че­ние обсто­я­тельств — от откро­вен­ной сла­бо­сти цар­ской вла­сти и послед­ствий Первой миро­вой войны до нали­чия в России дей­стви­тельно рево­лю­ци­он­ной партии.

Грядущий же путь к соци­а­лизму вымо­щен уже не исто­ри­че­скими слу­чай­но­стями, а той желез­ной необ­хо­ди­мо­стью, о кото­рой писал Маркс, говоря о законе несо­от­вет­ствия про­из­во­ди­тель­ных сил и про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний. Кроме того, если в начале 20 века закон нерав­но­мер­но­сти раз­ви­тия капи­та­лизма обре­кал отдель­ные госу­дар­ства на «соци­а­лизм в отдельно взя­той стране», то пер­спек­тивы 21 века рисуют более опти­ми­стич­ную картину.

И каза­лось бы, всё хорошо. Мы про­ана­ли­зи­ро­вали опыт двух соци­а­ли­сти­че­ских режи­мов и выявили при­чины про­изо­шед­ших в них контр­ре­во­лю­ций. Хватает ли этого для нас, буду­щих стро­и­те­лей ком­му­низма? Однозначно нет. О пагуб­ных тен­ден­циях обе ком­пар­тии (когда они ещё были ком­пар­ти­ями) не про­сто дога­ды­ва­лись, но прямо ука­зы­вали на них. Но нетрудно дога­даться, что про­стая кон­ста­та­ция факта диа­гноза не изле­чи­вает боль­ного. Это необ­хо­ди­мый этап лече­ния, но недо­ста­точ­ный. Потому нам при­дётся исполь­зо­вать ору­жие в борьбе с опас­но­стью дегра­да­ции пар­тии, а вме­сте с тем — и пора­же­нием пере­ход­ного пери­ода. Этим ору­жием ста­нет науч­ный централизм.

Научный цен­тра­лизм — это кон­цеп­ция пар­тий­ного стро­и­тель­ства, гла­ся­щая, что дей­стви­тельно успеш­ная прак­тика осно­вы­ва­ется только на при­ме­не­нии науч­ного метода. Развивая этот тезис, необ­хо­димо при­знать, что науч­ный метод могут исполь­зо­вать только люди, изу­чив­шие мето­до­ло­гию марксизма-​ленинизма и уме­ю­щие при­ме­нять её на прак­тике. Истина все­гда едина и кон­кретна — ста­рое поло­же­ние марк­сизма, но отнюдь не поте­ряв­шее своей цен­но­сти для нас. Люди, исполь­зу­ю­щие науч­ный метод, делают ставку на объ­ек­тив­ную реаль­ность, на познан­ные законы при­роды и обще­ства. Они исполь­зуют эти зако­но­мер­но­сти в своих целях, осво­бож­дая себя от при­ня­тия выбора, то есть, осво­бож­дая себя от сти­хий­но­сти и слу­чай­но­сти. Конечно, в силу бес­ко­неч­но­сти бытия чело­век не в состо­я­нии познать всё, абсо­лютно все законы и пол­но­стью убе­речь себя от совер­ше­ния оши­боч­ных дей­ствий. Однако наука — это един­ствен­ный спо­соб при­бли­зиться к этому, в про­ти­во­вес иде­а­лизму, вос­пе­ва­ю­щему рели­ги­оз­ные, суе­вер­ные и дру­гие не менее неле­пые риту­алы, явля­ю­щи­еся про­тив­ни­ками прогресса.

У мно­гих людей в резуль­тате гос­под­ства бур­жу­аз­ной демо­кра­тии воз­ни­кает иллю­зия, что истина уста­нав­ли­ва­ется демо­кра­ти­че­ской про­це­ду­рой, то есть голо­со­ва­нием. Думать так — зна­чит вста­вать на пози­ции иде­а­лизма, поскольку истина не зави­сит от сию­ми­нут­ного воле­изъ­яв­ле­ния группы лиц. Открытие истины, а зна­чит, и после­ду­ю­щее при­ме­не­ние её в обще­ствен­ной жизни явля­ется резуль­та­том работы людей, овла­дев­ших мате­ри­а­ли­сти­че­ской диа­лек­ти­кой. Сообразно тому, как про­ис­хо­дят науч­ные откры­тия в мате­ма­тике, физике, химии, био­ло­гии и про­чих нау­ках, то есть бла­го­даря работе людей, познав­ших ту или иную область науки, так и дей­ствия пар­тии науч­ного типа должны под­чи­няться общим прин­ци­пам позна­ния, а не демо­кра­ти­че­ским процедурам.

Демократический цен­тра­лизм при­вле­кает людей, в первую оче­редь, своей про­сто­той и ясно­стью — ведь вовсе необя­за­тельно изу­чать фило­со­фию, полит­эко­но­мию, исто­рию и дру­гие науки для успеш­ного при­ня­тия реше­ния, если можно про­сто взять и про­го­ло­со­вать за какую-​либо точку зре­ния. Данный ритуал бли­зок к суе­ве­риям и мисти­цизму вроде гада­ния по кофей­ной гуще, поскольку бази­ру­ется на тех же лож­ных пред­став­ле­ниях об объ­ек­тив­ной реальности.

Надежды на сти­хий­ную созна­тель­ность масс раз­би­ва­ются вдре­безги о мно­го­чис­лен­ные при­меры того, как про­ле­та­риат дей­ство­вал, будучи обма­ну­тым бур­жу­аз­ной про­па­ган­дой, враз­рез со сво­ими объ­ек­тив­ными инте­ре­сами. На одну успеш­ную рево­лю­цию (бла­го­даря аван­гарду — пар­тии боль­ше­ви­ков) со вре­мён 1917 года при­хо­дятся уста­нов­ле­ния нацист­ских и фашист­ских режи­мов, избра­ние демо­кра­ти­че­ских экс­плу­а­та­то­ров на про­тя­же­нии сто­ле­тия в пле­яде раз­ви­тых стран, дикость и вар­вар­ство ислам­ских режи­мов… и, нако­нец, раз­ру­ше­ние пло­дов той самой Великой Октябрьской Социалистической Революции. Такова цена сти­хий­но­сти масс на дан­ном исто­ри­че­ском этапе и её «клас­со­вого созна­ния» без пар­тии ком­му­ни­стов, без её авангарда.

Ещё в боль­шем заблуж­де­нии нахо­дятся люди, при­ни­ма­ю­щие науч­ный цен­тра­лизм за отказ от само­сто­я­тель­ного мыш­ле­ния в угоду «зна­то­кам марк­сизма». И в демо­кра­ти­че­ском цен­тра­лизме, и в извра­щён­ной форме науч­ного цен­тра­лизма при­сут­ствует общее каче­ство — неже­ла­ние нести ответ­ствен­ность за свои реше­ния и пере­кла­ды­ва­ние их на зна­ю­щее большинство/​знающее меньшинство.

Научный цен­тра­лизм — это не пар­тия жре­цов от марк­сизма, не новая тео­рия элит, а эффек­тив­ный инстру­мент в борьбе с оппор­ту­низ­мом. И для успеш­ного функ­ци­о­ни­ро­ва­ния науч­ного цен­тра­лизма в пар­тии нового типа, как ни странно, необ­хо­дим посто­ян­ный при­ток новых кад­ров. А потому, чтобы одно­вре­менно попол­нять пар­тию и не сни­жать её тео­ре­ти­че­ского каче­ства, необ­хо­дима серьёз­ней­шая, глу­бо­чай­шая работа с мас­сами в пере­ход­ный период. Это одно из клю­че­вых усло­вий нашей победы3 .

Мы уви­дели, что репрес­сив­ная так­тика не может помочь нам в тот момент, когда необ­хо­ди­мость поз­во­ляет управ­ленцу «шан­та­жи­ро­вать» обще­ство и тол­кает его на потен­ци­аль­ное пре­да­тель­ство. И если в поли­ти­че­ском вопросе реше­ние состоит в креп­кой работе насто­я­щего аван­гарда класса с мас­сами, то в эко­но­ми­че­ском мы можем выска­зы­ваться за устра­не­ние или мини­ми­за­цию чело­ве­че­ского фак­тора вообще.

Плановая эко­но­мика, как мы должны при­знать, стра­дала от отсут­ствия гиб­ко­сти, сле­поты ко мно­гим потреб­но­стям, спе­ку­ля­ций тех же управ­лен­цев. Уже на дан­ный момент мы можем гово­рить о том, что эти про­блемы могут быть решены по-​другому, с исполь­зо­ва­нием мощ­ной вычис­ли­тель­ной тех­ники. Пресловутые системы ОГАС и Киберсин, назва­ния кото­рых про­дви­ну­тый левак уже знает как своё имя, демон­стри­ро­вали чудес­ные воз­мож­но­сти, но стра­дали от тех­но­ло­ги­че­ской убо­го­сти в срав­не­нии с мас­шта­бом постав­лен­ной задачи. Сегодня всё про­из­вод­ство может рас­счи­ты­ваться еже­дневно, полу­чая инфор­ма­цию напря­мую от потребителя.

Давайте пред­ста­вим ситу­а­цию: вы решили купить пальто. В вашем кар­мане есть смарт­фон, вы захо­дите на сайт ASOS и зака­зы­ва­ете выбран­ную модель нуж­ного цвета и раз­мера. Отличие от соци­а­лизма состоит только в том, что в насто­я­щем ваше пальто было сшито «с завя­зан­ными гла­зами» и ему повезло быть куп­лен­ным вами. Сколько мате­ри­ала и труда про­па­дает, когда осталь­ной товар не уда­ётся про­дать? Другое дело в том, что ваш заказ мог бы быть сиг­на­лом для целой цепи про­из­водств, кото­рые с помо­щью инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий сла­женно и без издер­жек при­го­то­вили вам необ­хо­ди­мый товар. Ах, да — и всё это без корм­ле­ния капиталиста.

Разумеется, ком­му­низм — это не рай на земле, а соци­а­лизм так ещё и носит в себе эле­менты капи­та­лизма. Революционная сила не ухо­дит в никуда. Однако ошибки стоит исправ­лять, и едва ли стоит вновь ров­нять крышу, если нужно пора­бо­тать над фундаментом.

Критикуя марк­си­стов, оппо­ненты поль­зу­ются самыми бли­зо­ру­кими аргу­мен­тами, поле­ми­че­скими фило­соф­скими тези­сами, всей пле­я­дой псев­до­на­уч­ных кон­цеп­ций. Они впа­дают в мисти­цизм, гово­рят поня­ти­ями, кото­рые не спо­собны осо­знать, пыта­ются оха­рак­те­ри­зо­вать мир мета­фи­зи­че­ским взгля­дом на кусочки реаль­но­сти. Для них празд­ность раз­ви­тых стран ото­рвана от ада суще­ство­ва­ния боль­шин­ства наро­дов, исто­рия рас­чле­нена и рас­смот­рена в пре­де­лах 20-100 лет, чело­век познан в пре­де­лах круга обще­ния. Они завле­кают людей на кра­си­вую ложь, а затем удив­ля­ются оби­лию соб­ствен­ных про­блем, спи­сы­вая всё на некую «сущ­ность вещей», ката­ясь на поро­хо­вой бочке по канат­ной переправе.

То, что для пер­вого мира теперь яви­лось назой­ли­вым жуж­жа­нием, для тре­тьего стало насто­я­щим тита­ном, кото­рый громко тре­бует соб­ствен­ного кру­ше­ния. Кажется, что «победа» капи­та­лизма укре­пила некую незыб­ле­мость пози­ций наших вра­гов, но в самом деле их корни начи­нают опу­ты­вать сами себя. Тут и там выпол­зают оче­вид­ные про­ти­во­ре­чия: пре­иму­ще­ства авто­ма­ти­за­ции и её несо­по­ста­ви­мость с капи­та­ли­сти­че­скими сти­му­лами про­из­вод­ства, воен­ная и тех­но­ло­ги­че­ская мощь «беше­ных собак» в лице государств-​гегемонов, потря­са­ю­щая раз­ма­хом нищета и злоба мил­ли­ар­дов… даже вор­ча­ние мел­кой бур­жу­а­зии на отшибе все­лен­ной — грыжа за гры­жей твер­дят нам о том, что у вело­си­педа пора менять колесо.

Тех, кто успел схва­тить нынеш­нюю жизнь за облез­лый хвост, должно пугать гря­ду­щее, отме­чен­ное, без вся­ких сомне­ний, боль­шими потря­се­ни­ями, но реаль­ность сего­дня может ска­зать об одном — либо ты вста­нешь на сто­рону буду­щего, либо отверг­нешь его. В любом слу­чае их борьба оста­нется неиз­беж­ной. Нам хоте­лось бы ска­зать, что каж­дый из нас меч­тает о своём и наши мечты часто выхо­дят за вся­кие рамки, а потому соци­а­лизм — худ­ший из вари­ан­тов нашего буду­щего, но вме­сте с тем, он совсем оди­нок. Единственной аль­тер­на­ти­вой может быть «нечто» апо­ка­лип­си­че­ского толка, однако, делая глу­бо­кий вдох, мы можем поло­житься на общую разум­ность чело­века, взгля­нув на гря­ду­щее с надеждой.

Сегодняшний выбор про­ле­гает не между про­ле­та­ри­а­том и бур­жу­а­зией, кото­рые оста­ются лишь дета­лью огром­ного обще­ствен­ного меха­низма и в рав­ной сте­пени под­ле­жат исчез­но­ве­нию при ком­му­низме. Сегодня мы стоим перед две­рью неве­ро­ят­ного буду­щего, кото­рое своей гран­ди­оз­ной тенью закроет всё былое и настоящее.

Нашли ошибку? Выделите фраг­мент тек­ста и нажмите Ctrl+Enter.

Примечания

  1. См. Ф. Чуев. «140 бесед с Молотовым».
  2. 40 лет КНР, М., 1989, с. 522; Энциклопедия нового Китая, М., 1989, с. 217.
  3. Подробнее — В. Сарматов. «Тезисы о боль­ше­вист­ской пар­тии XXI века».