Партизанская война как метод

Партизанская война как метод
~ 40 мин

Партизанская война велась в миро­вой исто­рии мно­же­ство раз, в раз­ных усло­виях и с раз­ной целью. В послед­нее время к ней при­бе­гает аван­гард народа в народно-​освободительной войне, когда выби­ра­ется путь ирре­гу­ляр­ной воору­жён­ной борьбы с про­тив­ни­ком, обла­да­ю­щим воен­ным пре­вос­ход­ством. Так было в Азии, Африке и Латинской Америке в ходе борьбы за заво­е­ва­ние вла­сти и про­тив фео­даль­ной, нео­ко­ло­ни­аль­ной или коло­ни­аль­ной экс­плу­а­та­ции. В Европе к пар­ти­зан­ской войне при­бе­гали как к вспо­мо­га­тель­ному сред­ству при бое­вых дей­ствиях регу­ляр­ных войск — своих соб­ствен­ных или союзных.

В Латинской Америке к пар­ти­зан­ской войне обра­ща­лись при раз­ных обсто­я­тель­ствах. В каче­стве отно­си­тельно недав­него при­мера можно вспом­нить опыт Аугусто Сесара Сандино, сра­жав­ше­гося с экс­пе­ди­ци­он­ным кор­пу­сом янки в ника­ра­гу­ан­ской Сеговии. А позже — недав­нюю рево­лю­ци­он­ную войну на Кубе. С этого вре­мени про­блемы веде­ния пар­ти­зан­ской войны явля­ются пред­ме­том тео­ре­ти­че­ской дис­кус­сии про­грес­сив­ных пар­тий кон­ти­нента, при­чём пред­ме­том поле­мики стали и воз­мож­ность, и целе­со­об­раз­ность веде­ния пар­ти­зан­ской борьбы.

Данные заметки явля­ются попыт­кой изло­жить наши идеи отно­си­тельно пар­ти­зан­ской войны и вер­ных путей её применения.

Для начала ука­жем, что эта форма борьбы явля­ется всего лишь мето­дом — мето­дом дости­же­ния постав­лен­ной цели. А необ­хо­ди­мой, обя­за­тель­ной целью каж­дого рево­лю­ци­о­нера явля­ется заво­е­ва­ние поли­ти­че­ской власти.

Это зна­чит, что при ана­лизе ситу­а­ции в каж­дой отдельно взя­той лати­но­аме­ри­кан­ской стране мы должны исхо­дить из того, что пар­ти­зан­ская война — это всего лишь один из рядо­вых мето­дов заво­е­ва­ния поли­ти­че­ской власти.

Сразу же воз­ни­кает вопрос: может ли быть пар­ти­зан­ская война един­ствен­ным мето­дом заво­е­ва­ния поли­ти­че­ской вла­сти во всех стра­нах Латинской Америки? Или, как мини­мум, веду­щим мето­дом? Или же она будет не более, чем одним из мето­дов борьбы? И, в пре­деле: при­ме­ним ли опыт Кубинской рево­лю­ции к реа­лиям дру­гих стран континента?

В ходе раз­вер­нув­шейся поле­мики тех, кто наме­рен лично участ­во­вать в пар­ти­зан­ской борьбе, обычно кри­ти­куют за «пре­не­бре­же­ние» борь­бой масс — так, словно одно дру­гому про­ти­во­ре­чит. Мы отвер­гаем подоб­ные пред­став­ле­ния: пар­ти­зан­ская война — это народ­ная война, это борьба масс. Пытаться вести войну этого типа без под­держки мест­ного насе­ле­ния зна­чит зара­нее обречь себя на неиз­беж­ное пора­же­ние. Партизаны — это бое­вой аван­гард народа, опе­ри­ру­ю­щий на опре­де­лён­ной тер­ри­то­рии, аван­гард воору­жён­ный и гото­вый путём осу­ществ­ле­ния серии бое­вых опе­ра­ций вопло­тить в жизнь свою стра­те­ги­че­скую цель: заво­е­ва­ние вла­сти. Партизаны поль­зу­ются под­держ­кой кре­стьян и рабо­чих масс и в зоне своих опе­ра­ций, и в мас­шта­бах всей страны. Без этих пред­по­сы­лок идти на пар­ти­зан­скую войну нельзя.

Мы счи­таем, что из опыта кубин­ской рево­лю­ции сле­дует извлечь три основ­ных урока для рево­лю­ци­он­ного дви­же­ния на лати­но­аме­ри­кан­ском континенте:

  1. народ­ные силы могут побе­дить в войне про­тив регу­ляр­ной армии;
  2. не все­гда нужно ждать, пока созреют все усло­вия для рево­лю­ции: повстан­че­ский центр может сам их создать;
  3. в сла­бо­раз­ви­тых стра­нах аме­ри­кан­ского кон­ти­нента воору­жен­ную борьбу нужно вести глав­ным обра­зом в сель­ской местности.

Эти выводы отно­си­тельно пер­спек­тив раз­ви­тия рево­лю­ци­он­ной борьбы в Латинской Америке вполне при­ло­жимы к любой стране нашего кон­ти­нента, в кото­рой будет раз­во­ра­чи­ваться пар­ти­зан­ская борьба.

Вторая Гаванская декла­ра­ция гово­рит:

«В наших стра­нах сла­бо­раз­ви­тая про­мыш­лен­ность суще­ствует рядом с аграр­ными поряд­ками, нося­щими фео­даль­ный харак­тер. В силу этого в каких бы тяжё­лых усло­виях ни жили город­ские рабо­чие, сель­ское насе­ле­ние суще­ствует в усло­виях несрав­ненно более жесто­ких экс­плу­а­та­ции и угне­те­ния; при этом оно явля­ется, за ред­ким исклю­че­нием, абсо­лют­ным боль­шин­ством насе­ле­ния, во мно­гих лати­но­аме­ри­кан­ских стра­нах доля сель­ского насе­ле­ния пре­вы­шает 70 %.

— Исключая поме­щи­ков, часто живу­щих не в деревне, а в городе, сель­ско­хо­зяй­ствен­ное насе­ле­ние добы­вает сред­ства к суще­ство­ва­нию подён­ной рабо­той в поме­стьях, полу­чая нищен­скую плату и обра­ба­ты­вая землю в усло­виях экс­плу­а­та­ции, неот­ли­чи­мой от сред­не­ве­ко­вой. В силу этого бед­ней­шие сель­ско­хо­зяй­ствен­ные слои в Латинской Америке в потен­ции явля­ются гран­ди­оз­ной рево­лю­ци­он­ной силой.

— Правительственные армии, создан­ные и обу­чен­ные для того, чтобы вести „войну по пра­ви­лам“, и явля­ю­щи­еся силой, на кото­рую опи­ра­ется власть экс­плу­а­та­тор­ских клас­сов, ока­зы­ва­ются совер­шенно бес­по­мощ­ными, когда они стал­ки­ва­ются с ирре­гу­ляр­ной кре­стьян­ской вой­ной, веду­щейся в при­выч­ных для кре­стьян усло­виях; пра­ви­тель­ствен­ная армия теряет по 10 сол­дат на каж­дого уби­того рево­лю­ци­он­ного бойца, быстро утра­чи­вает при­сут­ствие духа и демо­ра­ли­зу­ется, будучи вынуж­ден­ной сра­жаться с про­тив­ни­ком неви­ди­мым и непо­бе­ди­мым, не даю­щим воз­мож­но­сти про­явить выучен­ные в ака­де­миях так­ти­че­ские при­ёмы и про­чие воен­ные пре­муд­ро­сти, столь впе­чат­ля­ю­щие при подав­ле­нии выступ­ле­ний рабо­чих и сту­ден­тов в горо­дах.

— Разрозненные вна­чале бое­вые группы посто­янно попол­ня­ются новыми бой­цами, дви­же­ние масс наби­рает обо­роты, ста­рый поря­док начи­нает рас­па­даться — и тогда исход борьбы реша­ется выступ­ле­нием рабо­чего класса и город­ских масс.

— Что же делает эти бое­вые группы изна­чально непо­бе­ди­мыми неза­ви­симо от чис­лен­но­сти, ресур­сов и огне­вой мощи их про­тив­ника? Поддержка народа — и именно бла­го­даря под­держке масс бое­вые группы доби­ва­ются всё боль­ших и боль­ших успе­хов.

— Однако кре­стьян­ство явля­ется клас­сом, кото­рый поме­щён в усло­вия поли­ти­че­ской изо­ля­ции и ото­рван­но­сти от куль­туры. Поэтому кре­стьян­ство нуж­да­ется в поли­ти­че­ском руко­вод­стве со сто­роны рабо­чего класса и рево­лю­ци­он­ной интел­ли­ген­ции, без них кре­стьян­ство не спо­собно раз­вер­нуть борьбу и добиться победы.

— В Латинской Америке в совре­мен­ных исто­ри­че­ских усло­виях наци­о­наль­ная бур­жу­а­зия не может воз­гла­вить анти­фе­о­даль­ную и анти­им­пе­ри­а­ли­сти­че­скую борьбу. Этот класс, класс бур­жу­а­зии, в наших стра­нах, как дока­зала прак­тика, даже в тех слу­чаях, когда его инте­ресы про­ти­во­ре­чат инте­ре­сам импе­ри­а­лизма янки, не спо­со­бен ему про­ти­во­сто­ять, будучи пара­ли­зо­ван стра­хом перед воз­мож­ной соци­аль­ной рево­лю­цией и боясь голоса гнева экс­плу­а­ти­ру­е­мых масс».

Развивая эти важ­ней­шие для лати­но­аме­ри­кан­ской рево­лю­ци­он­ной мысли поло­же­ния, Вторая Гаванская декла­ра­ция утвер­ждает далее:

«Внутри каж­дой отдель­ной страны субъ­ек­тив­ные усло­вия, то есть состо­я­ние созна­ния, орга­ни­за­ции, руко­вод­ства, могут в зави­си­мо­сти от сво­его раз­ви­тия замед­лять или уско­рять рево­лю­ци­он­ный про­цесс, но в конце кон­цов во всех исто­ри­че­ских эпо­хах после того, как воз­ни­кали объ­ек­тив­ные усло­вия для рево­лю­ции, скла­ды­ва­лось клас­со­вое созна­ние, созда­ва­лись орга­ни­за­ции и появ­ля­лось руко­вод­ство — и про­ис­хо­дила революция.

— Какой харак­тер будет носить рево­лю­ция — харак­тер мир­ного пере­хода или же новый мир родится в стра­да­ниях — зави­сит не от рево­лю­ци­о­не­ров; это зави­сит от реак­ци­он­ных сил, ока­зы­ва­ю­щих сопро­тив­ле­ние рож­де­нию нового обще­ства, кото­рое само — плод про­ти­во­ре­чий, созре­вав­ших внутри обще­ства ста­рого. В исто­рии рево­лю­ции играют ту же роль, что и врач, помо­га­ю­щий появ­ле­нию новой жизни. Революция не при­бе­гает без надоб­но­сти к исполь­зо­ва­нию силы, но делает это не колеб­лясь, если тре­бу­ется облег­чить роды. Роды, кото­рые несут угне­тён­ным и экс­плу­а­ти­ру­е­мым мас­сам надежду на луч­шую жизнь.

— Для мно­гих стран Латинской Америки сего­дня рево­лю­ция стала неиз­беж­ной. Это не зави­сит от воли отдель­ных лиц. Неизбежность рево­лю­ции явля­ется след­ствием ужа­са­ю­щей экс­плу­а­та­ции, кото­рой под­вер­га­ются лати­но­аме­ри­канцы, след­ствием роста рево­лю­ци­он­ного само­со­зна­ния масс, след­ствием миро­вого кри­зиса импе­ри­а­лизма и след­ствием раз­ви­тия борьбы угне­тен­ных наро­дов во всем мире».

На этих поло­же­ниях мы и будем бази­ро­ваться далее в нашем ана­лизе вопро­сов пар­ти­зан­ской борьбы в Латинской Америке.

Итак, мы уста­но­вили, что гери­лья — это всего лишь один из мето­дов дости­же­ния цели. Следовательно, для начала необ­хо­димо под­верг­нуть ана­лизу саму цель и уста­но­вить, можно ли в какой-​либо стране Латинской Америки заво­е­вать поли­ти­че­скую власть, не при­бе­гая к воору­жен­ной борьбе.

Мирные формы борьбы могут вылиться в мас­со­вое дви­же­ние, кото­рое заста­вит — исклю­чи­тельно в ситу­а­ции общего кри­зиса — пра­ви­тель­ство пере­дать, под неодо­ли­мым воз­дей­ствием собы­тий, власть народ­ным силам, кото­рые затем уста­но­вят дик­та­туру про­ле­та­ри­ата. Теоретически это воз­можно. Прилагая изло­жен­ные выше поло­же­ния к Латинской Америке, полу­чаем сле­ду­ю­щее: на кон­ти­ненте в целом нали­че­ствуют объ­ек­тив­ные усло­вия, кото­рые тол­кают массы к насиль­ствен­ным дей­ствиям про­тив пра­ви­тельств, выра­жа­ю­щих клас­со­вые инте­ресы бур­жу­а­зии и зем­ле­вла­дель­цев, а во мно­гих стра­нах налицо также кри­зис вла­сти и име­ются субъ­ек­тив­ные условия.

Очевидно, что в таких стра­нах, в кото­рых уже налицо все усло­вия — и объ­ек­тив­ные, и субъ­ек­тив­ные, — было бы пре­ступ­ле­нием не начи­нать борьбу за взя­тие вла­сти. Там же, где этого нет, воз­можны аль­тер­на­тивы, и опти­маль­ное для каж­дой кон­крет­ной страны реше­ние должно быть най­дено в ходе тео­ре­ти­че­ской дискуссии.

Единственное, чего исто­рия не при­ем­лет, — это тео­ре­ти­ков и прак­ти­ков поли­ти­че­ской борьбы про­ле­та­ри­ата, допус­ка­ю­щих ошибки. Никто не вправе тре­бо­вать, чтобы ему дали офи­ци­аль­ное зва­ние аван­гард­ной пар­тии, вроде того, как выда­ётся диплом об окон­ча­нии уни­вер­си­тета. Быть аван­гард­ной пар­тией зна­чит: сто­ять во главе борьбы рабо­чего класса, вести его к заво­е­ва­нию вла­сти, не исклю­чая и крат­чай­ший путь. Это и есть мис­сия наших рево­лю­ци­он­ных пар­тий, и чтобы избе­жать оши­бок, наш ана­лиз дол­жен быть глу­бо­ким и исчерпывающим.

На сего­дняш­ний день в Латинской Америке сло­жи­лась ситу­а­ция неустой­чи­вого рав­но­ве­сия между силами оли­гар­хи­че­ских дик­та­тур и дав­ле­нием народа. Определяя эти дик­та­туры как оли­гар­хи­че­ские, мы тем самым под­чёр­ки­ваем реак­ци­он­ный харак­тер аль­янса бур­жу­а­зии каж­дой из стран с клас­сом зем­ле­вла­дель­цев, в боль­шей или мень­шей сте­пени фео­даль­ным по своей сути. Эти дик­та­туры суще­ствуют в усло­виях «закон­но­сти», кото­рую они сами же и уста­но­вили, — с тем, чтобы создать опти­маль­ные усло­вия для сво­его неогра­ни­чен­ного клас­со­вого гос­под­ства на неопре­де­лён­ное время; однако в ситу­а­ции уси­ли­ва­ю­ще­гося дав­ле­ния народ­ных масс, апел­ли­ру­ю­щих к бур­жу­аз­ному зако­но­да­тель­ству, его твор­цам при­хо­дится при­бе­гать к нару­ше­ниям закона, дабы сдер­жать напор масс. Но наг­лые нару­ше­ния суще­ство­вав­ших — или вве­дён­ных позд­нее, чтобы зад­ним чис­лом оправ­дать соде­ян­ное, — зако­нов спо­собны лишь уве­ли­чить дав­ле­ние народ­ных сил. Это при­во­дит оли­гар­хи­че­ские дик­та­туры к попыт­кам вос­ста­нов­ле­ния ста­рых зако­но­да­тель­ных норм — с тем, чтобы изме­нить кон­сти­ту­ци­он­ное устрой­ство и успеш­нее подав­лять борьбу про­ле­та­ри­ата, избе­гая при этом фрон­таль­ного клас­со­вого столк­но­ве­ния. Однако же именно здесь воз­ни­кает одно про­ти­во­ре­чие. Народ не согла­сен тер­петь ста­рые формы при­нуж­де­ния — и ещё менее готов тер­петь новые, исполь­зу­е­мые дик­та­ту­рой. Давайте не забы­вать, что бур­жу­аз­ное госу­дар­ство имеет харак­тер клас­со­вый, авто­ри­тар­ный и охра­ни­тель­ный. Ленин так писал об этом:

«Государство есть про­дукт и про­яв­ле­ние непри­ми­ри­мо­сти клас­со­вых про­ти­во­ре­чий. Государство воз­ни­кает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку клас­со­вые про­ти­во­ре­чия объ­ек­тивно не могут быть при­ми­рены. И наобо­рот: суще­ство­ва­ние госу­дар­ства дока­зы­вает, что клас­со­вые про­ти­во­ре­чия непри­ми­римы» («Государство и революция»).

Мы не должны допус­кать того, чтобы поня­тие демо­кра­тии лиша­лось своей внут­рен­ней сути и исполь­зо­ва­лось для апо­ло­ге­тики клас­со­вой дик­та­туры экс­плу­а­та­то­ров, при­рав­ни­ва­ясь к набору несколь­ких сво­бод, даро­ван­ных граж­да­нам сверху. Борьба за вос­ста­нов­ле­ние бур­жу­аз­ной закон­но­сти, если она не сопря­жена с борь­бой за уста­нов­ле­ние рево­лю­ци­он­ной вла­сти, явля­ется всего лишь борь­бой за воз­рож­де­ние дик­та­тор­ских по сути поряд­ков, уста­нов­лен­ных в про­шлом гос­под­ству­ю­щими клас­сами, иначе говоря, борь­бой за то, чтобы каторж­ники оста­лись в цепях, но в цепях, при­ко­ван­ных к не столь тяжё­лому ядру, как сейчас.

В ситу­а­ции кон­фликта оли­гар­хия нару­шает взя­тые ею на себя обя­за­тель­ства, поры­вает с види­мо­стью «демо­кра­тии» — и прямо ата­кует народ, в то время как в обыч­ных усло­виях она пред­по­чи­тает при­бе­гать к над­стро­еч­ным инстру­мен­там, поз­во­ля­ю­щим мас­ки­ро­вать угне­те­ние. Здесь воз­ни­кает вопрос: что делать? Мы отве­чаем на этот вопрос так: наси­лие не явля­ется при­ви­ле­гией экс­плу­а­та­то­ров, экс­плу­а­ти­ру­е­мые имеют точно такое же право на него. Более того, в подоб­ные моменты исто­рии экс­плу­а­ти­ру­е­мые обя­заны при­бег­нуть к этому праву. Марти ска­зал:

«Преступник тот, кто раз­жи­гает войну, кото­рой можно избе­жать. И равно пре­ступ­ник тот, кто не содей­ствует началу войны неиз­беж­ной».

Ленин писал:

«Социал-​демократия нико­гда не смот­рела и не смот­рит на войну с сен­ти­мен­таль­ной точки зре­ния. Бесповоротно осуж­дая войну как звер­ские спо­собы реше­ния спо­ров чело­ве­че­ства, социал-​демократия знает, что войны неиз­бежны, пока обще­ство делится на классы, пока суще­ствует экс­плу­а­та­ция чело­века чело­ве­ком. А для уни­что­же­ния этой экс­плу­а­та­ции нам не обой­тись без войны, кото­рую начи­нают все­гда и повсюду сами экс­плу­а­ти­ру­ю­щие, гос­под­ству­ю­щие и угне­та­ю­щие классы».

Это было напи­сано в 1905 году; позд­нее, в ста­тье «Военная про­грамма про­ле­тар­ской рево­лю­ции», глу­бо­чай­шим обра­зом про­ана­ли­зи­ро­вав клас­со­вую борьбу, Ленин заявит:

«Кто при­знаёт борьбу клас­сов, тот не может не при­зна­вать граж­дан­ских войн, кото­рые во вся­ком клас­со­вом обще­стве пред­став­ляют есте­ствен­ное, при извест­ных обсто­я­тель­ствах неиз­беж­ное про­дол­же­ние, раз­ви­тие и обостре­ние клас­со­вой борьбы. Все вели­кие рево­лю­ции под­твер­ждают это. Отрицать граж­дан­ские войны или забы­вать о них — зна­чило бы впасть в край­ний оппор­ту­низм и отречься от соци­а­ли­сти­че­ской рево­лю­ции».

Говоря иначе, мы не должны бояться наси­лия — наси­лие явля­ется пови­валь­ной баб­кой нового обще­ства. Но к наси­лию сле­дует при­бе­гать только в такие моменты, когда силы, руко­во­дя­щие борь­бой народа, пой­мут, что для этого созрели наи­бо­лее бла­го­при­ят­ные условия.

Какие именно усло­вия? Субъективные — это два вза­и­мо­до­пол­ня­ю­щих и посто­янно углуб­ля­ю­щихся в ходе борьбы фак­тора: осо­зна­ние необ­хо­ди­мо­сти рево­лю­ци­он­ных пере­мен и вера в их осу­ще­стви­мость. При соеди­не­нии с объ­ек­тив­ными усло­ви­ями — кото­рые во всей Латинской Америке более чем бла­го­при­ятны для раз­ви­тия борьбы — эти фак­торы (при упор­стве в дости­же­нии постав­лен­ной цели и с учё­том нового соот­но­ше­ния сил на миро­вой арене) опре­де­ляют выбор спо­соба действия.

Как бы далеки ни были от нас соци­а­ли­сти­че­ские страны, они ока­зы­вают бла­го­при­ят­ное воз­дей­ствие на борю­щи­еся народы и явля­ются при­ме­ром для под­ра­жа­ния. В послед­нюю годов­щину дня 26 июля Фидель Кастро гово­рил:

«Долг рево­лю­ци­о­нера, осо­бенно сего­дня — осо­знать, почув­ство­вать, какие изме­не­ния в соот­но­ше­нии сил в мире про­изо­шли, и понять, насколько эти изме­не­ния облег­чили борьбу наро­дов. Долг рево­лю­ци­о­не­ров, лати­но­аме­ри­кан­ских рево­лю­ци­о­не­ров, не в том, чтобы ждать, когда изме­не­ние соот­но­ше­ния сил чудес­ным обра­зом поро­дит соци­аль­ные рево­лю­ции в Латинской Америке, а напро­тив, в том, чтобы исполь­зо­вать бла­го­при­ят­ные изме­не­ния в соот­но­ше­нии сил для созда­ния рево­лю­ци­он­ных дви­же­ний и осу­ществ­ле­ния революций!»

Некоторые гово­рят:

«Мы согласны, что рево­лю­ци­он­ная война явля­ется — при опре­де­лён­ных усло­виях — мето­дом заво­е­ва­ния поли­ти­че­ской вла­сти, но откуда нам взять таких вели­ких руко­во­ди­те­лей, как Фидель Кастро, кото­рые при­ве­дут нас к победе?»

А ведь Фидель Кастро, как и любой дру­гой чело­век, явля­ется про­дук­том исто­рии. Военные и поли­ти­че­ские лидеры, руко­во­дя­щие сей­час в Латинской Америке повстан­че­ской борь­бой, пого­ловно вынуж­дены учиться воен­ному искус­ству в ходе бое­вых дей­ствий. Нет такой долж­но­сти или про­фес­сии, к кото­рым можно под­го­то­виться исклю­чи­тельно по кни­гам. Война в этом отно­ше­нии — вели­чай­ший учитель.

Понятно, однако, что эта задача непро­стая, и в ходе её реше­ния воз­ни­кают серьёз­ные угрозы.

Применительно к воору­жён­ной борьбе две опас­но­сти явля­ются наи­боль­шей угро­зой для буду­щего рево­лю­ции. Первая отно­сится к под­го­то­ви­тель­ному этапу — и от её пре­одо­ле­ния зави­сит сте­пень реши­мо­сти народ­ных масс и сте­пень успеш­но­сти осо­зна­ния ими своих целей. Когда бур­жу­аз­ное госу­дар­ство раз­во­ра­чи­вает наступ­ле­ние на пози­ции народ­ных сил, тем, разу­ме­ется, при­хо­дится обо­ро­няться — и обо­ро­няться от пре­вос­хо­дя­щих сил про­тив­ника. Если нали­че­ствует хотя бы мини­мум необ­хо­ди­мых объ­ек­тив­ных и субъ­ек­тив­ных усло­вий, сопро­тив­ле­ние должно носить воору­жён­ный харак­тер, но при этом народ­ные силы не должны лишь пас­сивно сдер­жи­вать удары врага, а воору­жён­ная обо­рона не должна пре­вра­щаться в защиту послед­него убе­жища пре­сле­ду­е­мых. Герилья в опре­де­лен­ные моменты дей­стви­тельно явля­ется обо­ро­ни­тель­ным дви­же­нием народа, но она несёт в себе и посто­янно раз­ви­вает спо­соб­ность к пере­ходу в наступ­ле­ние. Именно эта спо­соб­ность и делает гери­лью ката­ли­за­то­ром борьбы народ­ных сил. Говоря иначе, гери­лья — это не пас­сив­ная само­обо­рона, а обо­рона, пере­хо­дя­щая в контр­на­ступ­ле­ние, поскольку её конеч­ной целью явля­ется заво­е­ва­ние поли­ти­че­ской власти.

Это важ­ный момент. В обще­ствен­ных про­цес­сах раз­ли­чие между наси­лием и нена­си­лием не может быть выве­дено из срав­не­ния числа выстре­лов, сде­лан­ных с обеих сто­рон; это опре­де­ля­ется осо­бен­но­стями кон­крет­ной и посто­янно меня­ю­щейся ситу­а­ции. Нельзя упу­стить момент, когда народ­ные силы нач­нут осо­зна­вать не только свою отно­си­тель­ную сла­бость, но и свою стра­те­ги­че­скую силу — и смо­гут при­ну­дить про­тив­ника к таким дей­ствиям, без кото­рых борьба пошла бы на спад. Необходимо силой раз­ру­шить рав­но­ве­сие между дик­та­ту­рой оли­гар­хии и дав­ле­нием народа. Диктатура посто­янно стре­мится избе­жать слиш­ком откро­вен­ного исполь­зо­ва­ния силы; если же выну­дить её сорвать маску, пока­зать свое под­лин­ное лицо — лицо насиль­ствен­ной дик­та­туры реак­ци­он­ных клас­сов, это вызо­вет такое углуб­ле­ние борьбы, кото­рое отре­жет путь назад. От того, смо­гут ли народ­ные силы выпол­нить эту задачу — заста­вить дик­та­туру про­явить свою истин­ную сущ­ность, от того, затор­мо­зят или углу­бят они тем самым борьбу, и зави­сит, свер­шится ли бес­по­во­рот­ный пере­ход к дол­го­сроч­ным воору­жён­ным действиям.

Возможность избе­жать вто­рой опас­но­сти зави­сит от спо­соб­но­сти народ­ных сил обес­пе­чить посту­па­тель­ное раз­ви­тие рево­лю­ци­он­ного про­цесса. Маркс все­гда наста­и­вал на том, что раз рево­лю­ция нача­лась, про­ле­та­риат дол­жен нано­сить врагу всё новые и новые удары. Революция либо непре­рывно углуб­ля­ется, либо отсту­пает. Уставшие бойцы начи­нают терять веру в победу — и тогда бур­жу­а­зии вполне может удаться одна из тех её мно­го­чис­лен­ных уло­вок, какие она не раз демон­стри­ро­вала. Это может быть, напри­мер, пере­дача вла­сти неко­ему сеньору с куда более медо­то­чи­вым голо­сом и ангель­ским личи­ком, чем у дей­ству­ю­щего дик­та­тора. Или же пере­во­рот, кото­рый совер­шают реак­ци­о­неры, воз­глав­ля­е­мые, как пра­вило, воен­щи­ной, но под­дер­жи­ва­е­мые — прямо или кос­венно — и про­грес­сив­ными силами. Могут быть при­ме­нены и дру­гие уловки, но иссле­до­ва­ние так­ти­че­ских при­е­мов про­тив­ника не явля­ется целью дан­ной работы.

Остановимся лишь на такой уловке, как орга­ни­зо­ван­ный «вер­хами» воен­ный пере­во­рот. Что может дать воен­щина под­лин­ной демо­кра­тии? Какой пре­дан­но­сти демо­кра­тии можно ждать от воен­ных, если они явля­ются в чистом виде ору­дием гос­под­ства реак­ци­он­ных клас­сов и импе­ри­а­ли­сти­че­ских моно­по­лий и, как каста, обла­дают обще­ствен­ным весом лишь из-​за нахо­дя­ще­гося в их руках ору­жия и потому стре­мятся только к сохра­не­нию сво­его при­ви­ле­ги­ро­ван­ного положения?

Когда в труд­ной для угне­та­те­лей ситу­а­ции воен­ные при­бе­гают к заго­вору и свер­гают фак­ти­че­ски уже побеж­дён­ного наро­дом дик­та­тора, они это делают потому, что дик­та­тор ока­зы­ва­ется более не спо­со­бен защи­щать их клас­со­вые при­ви­ле­гии, не при­бе­гая к таким исклю­чи­тель­ным фор­мам наси­лия, кото­рые в наше время, как пра­вило, уже не соот­вет­ствуют стра­те­ги­че­ским инте­ре­сам олигархии.

Это, конечно, не зна­чит, что рево­лю­ци­о­неры должны отка­зы­ваться от при­вле­че­ния на свою сто­рону тех кад­ро­вых воен­ных, кто в инди­ви­ду­аль­ном порядке порвал со своей соци­аль­ной сре­дой и де-​факто вос­стал про­тив неё. Но при­вле­кать их надо при усло­вии их бес­пре­ко­слов­ного под­чи­не­ния рево­лю­ци­он­ному руко­вод­ству, по отно­ше­нию к кото­рому они должны себя вести как рядо­вые бойцы рево­лю­ции, а не как пред­ста­ви­тели своей касты.

Ещё много лет назад Энгельс в пре­ди­сло­вии к тре­тьему изда­нию «Гражданской войны во Франции» напи­сал:

«…После каж­дой рево­лю­ции рабо­чие бывали воору­жены; поэтому для бур­жуа, нахо­див­шихся у госу­дар­ствен­ного кор­мила, пер­вой запо­ве­дью было разору­же­ние рабо­чих. Отсюда — после каж­дой заво­ё­ван­ной рабо­чими рево­лю­ции новая борьба, кото­рая окан­чи­ва­ется пора­же­нием рабо­чих…» (цити­рую по «Государству и рево­лю­ции» Ленина).

Подобный кон­ти­нуум сме­ня­ю­щих друг друга форм борьбы, при­во­дя­щих к чисто фор­маль­ным изме­не­ниям при общем стра­те­ги­че­ском отступ­ле­нии тру­дя­щихся, уже мно­гие деся­ти­ле­тия наблю­да­ется в капи­та­ли­сти­че­ском мире. Мало того, обман про­ле­та­ри­ата в этой обла­сти осу­ществ­ля­ется раз за разом уже на про­тя­же­нии более чем столетия.

Не менее опасно также такое рас­про­стра­нён­ное явле­ние, когда лидеры про­грес­сив­ных пар­тий путают поня­тия (что нередко бывает в горячке борьбы) и, стре­мясь сохра­нить — на путях исполь­зо­ва­ния отдель­ных дости­же­ний бур­жу­аз­ной закон­но­сти — бла­го­при­ят­ные усло­вия для веде­ния рево­лю­ци­он­ной дея­тель­но­сти, забы­вают о своей конеч­ной стра­те­ги­че­ской цели: о захвате власти.

Обеих опас­но­стей, опи­сан­ных нами выше в самом общем виде, разу­ме­ется, можно избе­жать, если руко­во­дя­щие борь­бой марксистско-​ленинские пар­тии смо­гут под­верг­нуть пре­дельно вер­ному ана­лизу все аспекты ситу­а­ции и, мак­си­мально моби­ли­зо­вав массы, напра­вить их на борьбу за раз­ре­ше­ние основ­ного противоречия.

Предположим — в раз­ви­тие темы, — что идея воору­жён­ной борьбы и фор­мула пар­ти­зан­ской войны как метода её веде­ния полу­чат широ­кое при­зна­ние. Почему мы счи­таем, что пар­ти­зан­ская война явля­ется вер­ным путём борьбы в совре­мен­ных усло­виях в Латинской Америке? Мы пола­гаем, что в нашем рас­по­ря­же­нии име­ются осно­во­по­ла­га­ю­щие аргу­менты, дока­зы­ва­ю­щие, что именно пар­ти­зан­ские дей­ствия должны стать наи­бо­лее пер­спек­тив­ной состав­ля­ю­щей осво­бо­ди­тель­ной борьбы в Латинской Америке.

Первое. Совершенно оче­видно, что про­тив­ник будет бороться за то, чтобы сохра­нить свою власть. Следовательно, перед нами встаёт вопрос об уни­что­же­нии армии угне­та­те­лей, а для этого нужна народ­ная армия. Эта армия не может воз­ник­нуть спон­танно и ей при­дётся воору­жаться из арсе­нала про­тив­ника, а это пред­по­ла­гает дли­тель­ную и тяжё­лую борьбу, в ходе кото­рой народ­ные силы и их руко­вод­ство посто­янно будут под­вер­гаться уда­рам пре­вос­хо­дя­щих сил про­тив­ника, не рас­по­ла­гая к тому же воз­мож­но­стями для адек­ват­ного отпора и манёвра.

Но пар­ти­зан­ский очаг, создан­ный на тер­ри­то­рии, где нали­че­ствуют бла­го­при­ят­ные для борьбы усло­вия, может обес­пе­чи­вать без­опас­ность и ста­биль­ность рево­лю­ци­он­ного руко­вод­ства. При этом город­ские пар­ти­зан­ские группы, кото­рые также под­чи­ня­ются глав­ному штабу народ­ной армии, могут про­во­дить крайне важ­ные с воен­ной точки зре­ния опе­ра­ции. И даже пол­ный раз­гром этих групп не убьёт душу рево­лю­ции, её руко­вод­ство, кото­рое, нахо­дясь в своей кре­по­сти — в сель­ской мест­но­сти — по-​прежнему смо­жет и укреп­лять рево­лю­ци­он­ный дух масс, и гото­вить новые силы для новых боёв.

Помимо про­чего, в пар­ти­зан­ских зонах начи­на­ется созда­ние струк­тур буду­щего госу­дар­ствен­ного аппа­рата, задача кото­рого — осу­ществ­лять эффек­тив­ную клас­со­вую дик­та­туру на про­тя­же­нии всего пере­ход­ного пери­ода. Чем дли­тель­нее ока­жется период воору­жён­ной борьбы, тем более круп­ные и слож­ные про­блемы управ­ле­ния будут вынуж­дены решать руко­во­дя­щие кадры, и опыт реше­ния этих про­блем поз­во­лит им успеш­нее под­го­то­виться к раз­ре­ше­нию нелёг­ких задач укреп­ле­ния вла­сти и эко­но­ми­че­ского раз­ви­тия, кото­рые вста­нут перед ними на сле­ду­ю­щем этапе революции.

Второе. Общая ситу­а­ция на кон­ти­ненте харак­те­ри­зу­ется тем, что борьба лати­но­аме­ри­кан­ского кре­стьян­ства про­тив фео­даль­ных струк­тур и союза мест­ных экс­плу­а­та­то­ров с импе­ри­а­ли­стами начи­нает при­об­ре­тать всё более явные черты рево­лю­ци­он­ного взрыва.

Вновь обра­тимся ко Второй Гаванской декла­ра­ции:

«В начале про­шлого века народы Латинской Америки осво­бо­ди­лись от испан­ской коло­ни­аль­ной зави­си­мо­сти, но не от экс­плу­а­та­ции. Землевладельцы-​феодалы встали у руля вла­сти вза­мен испан­ских пра­ви­те­лей; индейцы так и оста­лись жить в мучи­тель­ном раб­стве; лати­но­аме­ри­канцы в той или иной форме оста­ва­лись рабами; малей­шие надежды наро­дов на изме­не­ния к луч­шему гибли под гнё­том оли­гар­хий и игом ино­стран­ного капи­тала. Так обсто­яли дела во всей Латинской Америке неза­ви­симо от мест­ных осо­бен­но­стей. Сегодня наш кон­ти­нент пора­бо­щён импе­ри­а­лиз­мом даже более жесто­ким, более могу­ще­ствен­ным и более бес­по­щад­ным, чем испан­ский коло­ни­аль­ный импе­ри­а­лизм.

— Латиноамериканская рево­лю­ция стала объ­ек­тив­ной и исто­ри­че­ски неиз­беж­ной реаль­но­стью. Чем отве­чает на это импе­ри­а­лизм янки? Развязыванием коло­ни­аль­ной войны про­тив наро­дов Латинской Америки, созда­нием — сов­местно с оли­гар­хи­ями — аппа­рата подав­ле­ния, изоб­ре­те­нием поли­ти­че­ских пред­ло­гов и псев­до­за­кон­ных инстру­мен­тов для подав­ле­ния огнём и мечом борьбы лати­но­аме­ри­кан­ских наро­дов».

Это — объ­ек­тив­ная ситу­а­ция. Латиноамериканское кре­стьян­ство — это огром­ная (в потен­ции) сила. Необходимо исполь­зо­вать эту силу для осво­бож­де­ния Латинской Америки.

Третье. Континентальный харак­тер борьбы.

Можем ли мы рас­смат­ри­вать новый этап осво­бо­ди­тель­ной борьбы в Латинской Америке как про­ти­во­бор­ство двух сил, оспа­ри­ва­ю­щих поли­ти­че­скую власть в каж­дой отдельно взя­той стране? Такая точка зре­ния крайне сомни­тельна. Борьба не на жизнь, а на смерть начи­нает раз­во­ра­чи­ваться между всеми народ­ными силами кон­ти­нента и между всеми силами угне­та­те­лей. Об этом же гово­рят и цити­ро­вав­ши­еся выше поло­же­ния Второй Гаванской декларации.

Вмешательство янки неиз­бежно — и для защиты их инте­ре­сов, и в силу той реша­ю­щей роли, кото­рую играет сего­дня борьба в Латинской Америке. Фактически янки уже зани­ма­ются под­го­тов­кой репрес­сив­ных сил и созда­нием аппа­рата подав­ле­ния осво­бо­ди­тель­ной борьбы в мас­шта­бах всего кон­ти­нента. Но далее янки про­дол­жат эту дея­тель­ность со все­воз­рас­та­ю­щей энер­гией; они поста­ра­ются исполь­зо­вать про­тив народ­ных сил все име­ю­щи­еся в их рас­по­ря­же­нии ору­дия раз­ру­ше­ния, чтобы не поз­во­лить укре­питься рево­лю­ци­он­ной вла­сти; если же им не удастся вос­пре­пят­ство­вать укреп­ле­нию рево­лю­ци­он­ной вла­сти, они отка­жутся её при­зна­вать, орга­ни­зуют новые напа­де­ния, попы­та­ются рас­ко­лоть силы рево­лю­ции, будут засы­лать дивер­сан­тов и сабо­таж­ни­ков всех типов, раз­жи­гать погра­нич­ные кон­фликты, натрав­ли­вать на рево­лю­ци­он­ную власть сосед­ние реак­ци­он­ные госу­дар­ства, попро­буют заду­шить новое госу­дар­ство эко­но­ми­че­скими мето­дами, то есть сде­лают всё для того, чтобы уни­что­жить рево­лю­ци­он­ную власть.

Принимая во вни­ма­ние сло­жив­шу­юся в Латинской Америке ситу­а­цию, кажется мало­ве­ро­ят­ным, что победа может быть достиг­нута и закреп­лена в одной отдельно взя­той стране. Союзу реак­ци­он­ных сил необ­хо­димо про­ти­во­по­ста­вить союз народ­ных сил. Во всех стра­нах, где гнёт ста­но­вится невы­но­си­мым, нужно под­ни­мать знамя вос­ста­ния — и в силу исто­ри­че­ской необ­хо­ди­мо­сти это знамя должно стать зна­ме­нем кон­ти­нен­таль­ного вос­ста­ния. Анды должны стать Сьерра-​Маэстрой Латинской Америки, как ска­зал Фидель, — и всей огром­ной тер­ри­то­рии нашего кон­ти­нента суж­дено стать аре­ной борьбы не на жизнь, а на смерть с вла­стью империалистов.

Нельзя зара­нее пред­ска­зать, в какой именно момент борьба при­мет истинно кон­ти­нен­таль­ный харак­тер и как долго она будет про­дол­жаться, но мы можем пред­ска­зать, как будет выгля­деть начало борьбы и её три­ум­фаль­ное завер­ше­ние, поскольку это опре­де­лено зара­нее исто­ри­че­скими, эко­но­ми­че­скими и поли­ти­че­скими усло­ви­ями. Долг рево­лю­ци­о­не­ров каж­дой отдель­ной страны — начать эту борьбу в слу­чае воз­ник­но­ве­ния необ­хо­ди­мых усло­вий в их стране, вне зави­си­мо­сти от того, созрели ли усло­вия в дру­гих стра­нах кон­ти­нента. Тот вывод, что борьба будет носить кон­ти­нен­таль­ный харак­тер, выте­кает из общего ана­лиза ситу­а­ции и соот­но­ше­ния сил; он обу­слов­ли­вает общую стра­те­гию борьбы, но никак не исклю­чает локаль­ные взрывы. И подобно тому, как начало борьбы в любом уголке одной отдельно взя­той страны пред­по­ла­гает со вре­ме­нем рас­про­стра­не­ние борьбы на всю тер­ри­то­рию страны, так и начало рево­лю­ци­он­ной борьбы в одной стране спо­соб­ствует скла­ды­ва­нию новых усло­вий для рево­лю­ции в сосед­них странах.

В про­цессе раз­ви­тия рево­лю­ции нор­маль­ным явля­ется чере­до­ва­ние пери­о­дов подъ­ёмов и спа­дов рево­лю­ци­он­ной волны, при­чём подъём рево­лю­ции прямо кор­ре­спон­ди­рует с отступ­ле­нием контр­ре­во­лю­ции, и наобо­рот. В пери­оды отступ­ле­ния рево­лю­ци­он­ной волны поло­же­ние народ­ных сил ста­но­вится осо­бенно труд­ным, поэтому чтобы умень­шить свои потери, народ­ные силы должны пере­хо­дить к наи­бо­лее совер­шен­ным мето­дам обо­роны. Сегодня у них экс­тра­ор­ди­нарно силь­ный про­тив­ник — кон­ти­нен­таль­ный про­тив­ник. Поэтому они не могут более огра­ни­чи­ваться только ана­ли­зом сла­бо­стей мест­ной бур­жу­а­зии и, соот­вет­ственно, при­ни­мать реше­ния в мас­шта­бах одной страны. Еще менее обос­но­ваны надежды на заклю­че­ние союза между воору­жён­ным наро­дом и суще­ству­ю­щими оли­гар­хи­ями: Кубинская рево­лю­ция про­зву­чала для них коло­ко­лом тре­воги. Поляризация сил стре­мится к пре­делу: экс­плу­а­та­торы — с одной сто­роны, экс­плу­а­ти­ру­е­мые — с дру­гой; масса мел­кой бур­жу­а­зии будет при­мы­кать то к одной сто­роне, то к дру­гой, в зави­си­мо­сти от изме­не­ния своих инте­ре­сов и от успеш­но­сти обра­щён­ной к ней про­па­ганды; ней­тра­ли­тет ста­нет ред­чай­шим явле­нием. Так будет выгля­деть рево­лю­ци­он­ная война.

Полагаем, что нача­лом её может стать созда­ние пар­ти­зан­ского очага. Относительно неболь­шие группы нахо­дят зоны, бла­го­при­ят­ству­ю­щие веде­нию в них пар­ти­зан­ской войны, — и начи­нают в этих зонах опе­ра­ции с наме­ре­нием перейти в наступ­ле­ние либо отвлечь вни­ма­ние про­тив­ника. Необходимо чётко усво­ить, что в начале своей дея­тель­но­сти пар­ти­заны слабы, поэтому пер­во­на­чально они вынуж­дены зани­маться только сле­ду­ю­щим: закреп­ле­нием в зоне опе­ра­ций, изу­че­нием мест­но­сти, уста­нов­ле­нием кон­так­тов с насе­ле­нием и укреп­ле­нием тех мест, кото­рые, веро­ятно, ста­нут затем опор­ными базами.

В этих усло­виях обес­пе­чить выжи­ва­ние гери­льи и её пусть мед­лен­ное, но раз­ви­тие, поз­во­лят три прин­ципа: посто­ян­ная мобиль­ность, посто­ян­ная осто­рож­ность, посто­ян­ная бди­тель­ность. Без обя­за­тель­ного сле­до­ва­ния этим трём эле­мен­там воен­ной так­тики гери­лья вряд ли выжи­вет. Надо пом­нить также, что в эти моменты геро­изм пар­ти­зана опре­де­ля­ется вели­чием постав­лен­ной цели и готов­но­стью при­не­се­ния каких угодно жертв ради ее дости­же­ния. Эти жертвы при­но­сятся не в каж­до­днев­ных сра­же­ниях, не в борьбе с вра­гом лицом к лицу — и потому пар­ти­заны и физи­че­ски, и духовно пере­но­сят их осо­бенно тяжело.

Партизаны посто­янно нахо­дятся под угро­зой жесто­ких рас­прав со сто­роны пра­ви­тель­ствен­ной армии; нередко ока­зы­ва­ются раз­дроб­лен­ными на мел­кие группы; попа­дая в плен, под­вер­га­ются пыт­кам; в зонах бое­вых дей­ствий их пре­сле­дуют как диких зве­рей; они посто­янно боятся, что про­тив­ник напал на след отряда; они вынуж­дены никому не дове­рять, так как кре­стьяне нередко пре­дают их, чтобы спа­сти свои деревни от кара­тель­ных отря­дов; един­ствен­ный выбор для пар­ти­зан — смерть или победа, при­чем смерть нередко выгля­дит в тысячу раз реаль­нее победы, кото­рая начи­нает казаться неким мифом, суще­ству­ю­щем исклю­чи­тельно в меч­тах революционеров.

Это и есть пар­ти­зан­ский геро­изм; можно смело ска­зать, что для пар­ти­зан пере­дви­гаться — зна­чит сра­жаться, укло­няться от боя с про­тив­ни­ком — тоже зна­чит сра­жаться. Если про­тив­ник обла­дает зна­чи­тель­ным воен­ным пере­ве­сом, при­хо­дится искать такую так­тику, кото­рая могла бы обес­пе­чить пар­ти­за­нам отно­си­тель­ное пре­вос­ход­ство сил в кон­крет­ной точке, то есть сосре­до­то­че­ние в ней боль­шего числа бой­цов, чем у про­тив­ника, либо такое их раз­ме­ще­ние с уче­том осо­бен­но­стей мест­но­сти, что это изме­нит баланс сил. Именно это и обес­пе­чи­вает так­ти­че­ские победы; если же нет уве­рен­но­сти, что вы доби­лись отно­си­тель­ного пре­вос­ход­ства, лучше не ввя­зы­ваться в бой. Нужно укло­няться от такого боя, кото­рый не при­ве­дет к победе, — во вся­ком слу­чае тогда, когда у вас есть воз­мож­ность выбора.

Каждый пар­ти­зан­ский отряд явля­ется лишь частью более широ­кой военно-​политической кам­па­нии, он дол­жен расти, креп­нуть и созда­вать опор­ные базы — важ­ней­шее усло­вие успеш­ной дея­тель­но­сти пар­ти­зан­ской армии. Опорные базы — это тер­ри­то­рия, на кото­рую армия про­тив­ника может про­ник­нуть лишь ценой боль­ших потерь; басти­оны рево­лю­ции, опор­ные базы явля­ются и убе­жи­щем пар­ти­зан, и местом под­го­товки пар­ти­зан­ского отряда ко все более дерз­ким и все более глу­бо­ким рейдам.

Но этого момента удастся достичь только в том слу­чае, если будут успешно пре­одо­лены и так­ти­че­ские, и поли­ти­че­ские препятствия.

Партизаны не должны забы­вать о том, что они — аван­гард народа, полу­чив­ший от народа ман­дат на воору­жен­ную борьбу, и потому они должны созда­вать все необ­хо­ди­мые усло­вия для уста­нов­ле­ния такой рево­лю­ци­он­ной вла­сти, кото­рая поль­зо­ва­лась бы под­держ­кой масс.

Основные тре­бо­ва­ния кре­стьян­ского насе­ле­ния должны быть удо­вле­тво­рены в такой мак­си­маль­ной сте­пени, какую только поз­во­лят осу­ще­ствить внеш­ние обсто­я­тель­ства. Это повы­сит спло­чен­ность и реши­мость бороться у всего населения.

Какой бы тяже­лой для пар­ти­зан ни была в пер­вое время воен­ная ситу­а­ция, поли­ти­че­ская ситу­а­ция может ока­заться куда более щекот­ли­вой — и если одна-​единственная воен­ная ошибка спо­собна при­ве­сти к гибели целого пар­ти­зан­ского отряда, то одна-​единственная поли­ти­че­ская ошибка может затор­мо­зить раз­ви­тие пар­ти­зан­ской войны на дол­гий период.

Борьба носит харак­тер политико-​военный, именно так ее сле­дует пони­мать и именно в таком каче­стве развивать.

В ходе раз­ви­тия гери­льи насту­пает момент, когда дея­тель­ность отряда пол­но­стью покры­вает опре­де­лен­ную тер­ри­то­рию, более того, чис­лен­ность бой­цов и их кон­цен­тра­ция в этой зоне ста­но­вятся даже излиш­ними. Тогда про­ис­хо­дит явле­ние, напо­ми­на­ю­щее рое­ние пчел: поль­зу­ю­щийся авто­ри­те­том пар­ти­зан­ский коман­дир пере­хо­дит на дру­гую тер­ри­то­рию — и там вновь повто­ря­ются все этапы раз­ви­тия пар­ти­зан­ского отряда. Новый отряд, есте­ственно, про­дол­жает под­чи­няться цен­траль­ному командованию.

Нужно спе­ци­ально под­черк­нуть, что абсурдно рас­счи­ты­вать на победу до тех пор, пока не создана народ­ная армия. Партизанские отряды могут рас­ши­рять зону своих дей­ствий — но до опре­де­лен­ного пре­дела; народ­ные силы в горо­дах и в дру­гих легко доступ­ных для про­тив­ника зонах могут нано­сить ему опре­де­лен­ный урон; но все это не спо­собно раз­ру­шить воен­ный потен­циал сил реак­ции. Надо пом­нить, что конеч­ным резуль­та­том борьбы должно стать уни­что­же­ние про­тив­ника. Поэтому пар­ти­зан­ские отряды, начи­на­ю­щие борьбу во всех новых опе­ра­тив­ных зонах, в тылу врага, в глав­ных горо­дах, должны под­чи­няться еди­ному коман­до­ва­нию. И речь идет не о строго иерар­хи­че­ском под­чи­не­нии (что харак­терно для регу­ляр­ных армий), а о под­чи­не­нии стра­те­ги­че­ском. Располагая опре­де­лен­ной сво­бо­дой дей­ствий, пар­ти­зан­ские отряды обя­заны, однако же, выпол­нять все стра­те­ги­че­ские ука­за­ния цен­траль­ного коман­до­ва­ния, бази­ру­ю­ще­гося в самой надеж­ной, самой укреп­лен­ной из пар­ти­зан­ских зон и зани­ма­ю­ще­гося объ­еди­не­нием всех народ­ных сил. Разве может суще­ство­вать дру­гое реше­ние, веду­щее к мень­шим потерям?

Как пра­вило, пар­ти­зан­ская, или осво­бо­ди­тель­ная, война в своем раз­ви­тии про­хо­дит после­до­ва­тельно три ста­дии. Первая — стра­те­ги­че­ская обо­рона, когда пар­ти­заны неболь­шими силами нано­сят бес­по­ко­я­щие удары («укусы»); пар­ти­заны пря­чутся от про­тив­ника, но это — не пас­сив­ная обо­рона на огра­ни­чен­ной тер­ри­то­рии: эта обо­рона на самом деле пред­став­ляет собой насту­па­тель­ные опе­ра­ции огра­ни­чен­ного мас­штаба (поскольку только на такие пар­ти­заны тогда и спо­собны). Следующая ста­дия — ста­дия рав­но­ве­сия сил, когда опе­ра­тив­ные воз­мож­но­сти пар­ти­зан и про­тив­ника ока­зы­ва­ются при­мерно равны. И послед­няя ста­дия — ста­дия раз­грома репрес­сив­ных сил, когда про­ис­хо­дят круп­ные реша­ю­щие сра­же­ния и захва­ты­ва­ются круп­ные города, что и при­во­дит к пол­ному уни­что­же­нию противника.

После дости­же­ния точки рав­но­ве­сия, когда силы обеих сто­рон ока­зы­ва­ются при­бли­зи­тельно равны, пар­ти­зан­ская война при­об­ре­тает новое каче­ство в своем раз­ви­тии. Партизаны все актив­нее исполь­зуют маневр; круп­ные пар­ти­зан­ские колонны ата­куют опор­ные пункты про­тив­ника; про­ис­хо­дит пере­ход к мобиль­ной войне, кото­рая пред­по­ла­гает пере­броску на боль­шие рас­сто­я­ния зна­чи­тель­ного коли­че­ства живой силы и отно­си­тельно мощ­ных воору­же­ний. Но поскольку про­тив­ник сохра­няет воз­мож­ность эффек­тивно сопро­тив­ляться и спо­со­бен контр­ата­ко­вать, эта манев­рен­ная война не может еще пол­но­стью заме­нить войну пар­ти­зан­скую. Она оста­ется всего лишь одной из форм бое­вых опе­ра­ций пар­ти­зан­ских отря­дов; однако силы пар­ти­зан рас­тут и в конце кон­цов про­ис­хо­дит фор­ми­ро­ва­ние народ­ной армии. Но даже и на этом этапе пар­ти­зан­ские отряды про­дол­жают вести борьбу прин­ци­пи­ально пар­ти­зан­скими мето­дами, дей­ствуя перед фрон­том основ­ных сил про­тив­ника, уни­что­жая сред­ства ком­му­ни­ка­ции, устра­и­вая акции сабо­тажа и таким обра­зом дез­ор­га­ни­зуя обо­рону противника.

Мы пред­ска­зы­вали, что война будет кон­ти­нен­таль­ной. Это зна­чит, между про­чим, что война будет дли­тель­ной, будет вестись на мно­гих фрон­тах, и сле­до­ва­тельно, про­льется много крови и будет отдано немало жиз­ней. Но активно раз­ви­ва­ю­щи­еся сего­дня в Латинской Америке про­цессы поля­ри­за­ции сил и то чет­кое раз­де­ле­ние между экс­плу­а­та­то­рами и экс­плу­а­ти­ру­е­мыми, кото­рое про­изой­дет в ходе буду­щих рево­лю­ци­он­ных войн, неиз­бежно при­ве­дет к тому, что при заво­е­ва­нии воору­жен­ным аван­гар­дом народа вла­сти в стране или в стра­нах, где это про­изой­дет, будут уни­что­жены одно­вре­менно все виды угне­те­ния - как со сто­роны мест­ных экс­плу­а­та­то­ров, так и со сто­роны зару­беж­ных импе­ри­а­ли­стов. Впереди будет пер­вый этап соци­а­ли­сти­че­ской рево­лю­ции, народы смо­гут, зале­чив раны, перейти к постро­е­нию социализма.

Разве может быть най­дено какое-​то дру­гое, менее кро­во­про­лит­ное решение?

Немало вре­мени про­шло с момента послед­него пере­дела мира, когда Соединенные Штаты захва­тили боль­шую часть нашего кон­ти­нента; сего­дня импе­ри­а­ли­сты Старого Света вновь серьезно укре­пили свои силы, а евро­пей­ский Общий рынок даже вну­шает страх севе­ро­аме­ри­кан­цам. Это спо­собно поро­дить надежды на то, что можно будет вна­чале наблю­дать со сто­роны за схват­кой между импе­ри­а­ли­стами, чтобы потом, всту­пив в союз с наци­о­наль­ной бур­жу­а­зией там, где она наи­бо­лее сильна, полу­чить какие-​то пре­иму­ще­ства. Однако, во-​первых, пас­сив­ная так­тика в клас­со­вой борьбе и в сою­зах с бур­жу­а­зией нико­гда не при­но­сила доб­рых пло­дов, а во-​вторых, ана­лиз пере­ход­ного пери­ода, в кото­ром мы живем, и пони­ма­ние спе­ци­фики совре­мен­но­сти застав­ляют рево­лю­ци­о­нера занять дру­гую пози­цию. В Латинской Америке основ­ное про­ти­во­ре­чие капи­та­лизма обост­ря­ется с такой ско­ро­стью, что это иска­жает «нор­маль­ные» про­ти­во­ре­чия между импе­ри­а­ли­стами, воз­ни­ка­ю­щие в ходе тра­ди­ци­он­ной борьбы за рынки.

Подавляющее боль­шин­ство наци­о­наль­ной бур­жу­а­зии в каж­дой из лати­но­аме­ри­кан­ских стран уже объ­еди­ни­лось с севе­ро­аме­ри­кан­ским импе­ри­а­лиз­мом — и поэтому наци­о­наль­ная бур­жу­а­зия должна будет раз­де­лить его судьбу. Даже в том слу­чае, когда наци­о­наль­ные бур­жу­а­зии в союзе с евро­пей­скими импе­ри­а­ли­стами ока­жутся вовле­чены в про­ти­во­сто­я­ние с импе­ри­а­лиз­мом севе­ро­аме­ри­кан­ским, этот кон­фликт будет раз­ви­ваться в рам­ках глав­ного кон­фликта, кон­фликта между всеми экс­плу­а­та­то­рами и всеми экс­плу­а­ти­ру­е­мыми. Сегодня поля­ри­за­ция сил про­ти­во­сто­я­щих анта­го­ни­сти­че­ских клас­сов опе­ре­жает раз­ви­тие про­ти­во­ре­чий между раз­ными экс­плу­а­та­то­рами, про­ти­во­ре­чий, воз­ни­ка­ю­щих из-​за дележа при­бы­лей. Осталось два лагеря — и для каж­дого чело­века, как и для каж­дого соци­аль­ного слоя ста­но­вится все оче­вид­нее, к какому лагерю примкнуть.

«Союз ради про­гресса» — это попытка сдер­жать то, что сдер­жать невозможно.

Если же вдруг наступ­ле­ние евро­пей­ского Общего рынка (или какой-​то дру­гой группы импе­ри­а­ли­стов) на аме­ри­кан­ские рынки нач­нет опе­ре­жать раз­ви­тие основ­ного про­ти­во­ре­чия, нужно будет вве­сти в обра­зо­вав­шу­юся между импе­ри­а­ли­стами тре­щину – подобно клину – народ­ные массы, и именно народ­ные массы должны будут воз­гла­вить борьбу и, исполь­зуя новых участ­ни­ков этой борьбы, не заблуж­даться отно­си­тельно конеч­ных целей своих союзников.

Нельзя пус­кать на свои пози­ции клас­со­вого врага, нельзя пере­да­вать ему ору­жие и сооб­щать сек­реты, если мы не хотим лишиться всего.

Подъем рево­лю­ци­он­ной борьбы в Латинской Америке уже начался. Кто будет в цен­тре бури — Венесуэла, Гватемала, Колумбия, Перу, Эквадор…? Не ока­жутся ли сего­дняш­ние столк­но­ве­ния лишь демон­стра­цией недо­воль­ства, кото­рая не при­не­сет желан­ных пло­дов? Результаты сего­дняш­них столк­но­ве­ний не имеют прин­ци­пи­аль­ного зна­че­ния. Для конеч­ного итога борьбы не важны вре­мен­ные пора­же­ния того или иного дви­же­ния. Главное то, что реши­мость про­дол­жать борьбу уси­ли­ва­ется день ото дня, день ото дня креп­нет созна­ние необ­хо­ди­мо­сти рево­лю­ци­он­ных пере­мен и убеж­ден­ность в их осуществимости.

Так выгля­дит наш про­гноз. Мы высту­паем с ним, убеж­дён­ные, что исто­рия под­твер­дит нашу правоту. Анализ объ­ек­тив­ных и субъ­ек­тив­ных фак­то­ров как в Латинской Америке, так и во всём импе­ри­а­ли­сти­че­ском мире вну­шает нам уве­рен­ность в пра­виль­но­сти наших выво­дов, кото­рые осно­ваны также и на Второй Гаванской декларации.

1963

Нашли ошибку? Выделите фраг­мент тек­ста и нажмите Ctrl+Enter.