~ 91 мин

Этот мате­риал откры­вает новую главу в нашем цикле о мето­до­ло­ги­че­ской вза­и­мо­связи исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма и исто­ри­че­ской науки. Детально рас­смот­рев «меха­ни­сти­че­скую» школу совет­ского марк­сизма 1920-​х^{1 2 3 4} , мы пере­хо­дим к веду­щему направ­ле­нию в совет­ском марк­сизме тех лет — к школе «диа­лек­ти­ков». Несмотря на то, что с момента начала пуб­ли­ка­ции цикла обста­новка в стране и мире ради­кально изме­ни­лась, наш кол­лек­тив нахо­дит подоб­ные иссле­до­ва­ния нуж­ными и важными. 

Природа вся­кой идео­ло­гии двой­ственна. С одной сто­роны, она имеет внут­рен­нюю логику, кото­рая выра­жа­ется в вза­и­мо­связи её тео­рий и поло­же­ний. С дру­гой, идео­ло­гия отра­жает потреб­но­сти того или иного класса, а зна­чит, можно гово­рить о соци­аль­ной при­роде этого явле­ния. Таким обра­зом, борьба про­тив любой идео­ло­гии все­гда имеет два фронта. 

Можно мет­нуть мощ­ный сна­ряд, подоб­ный «Капиталу», в основ­ные поло­же­ния бур­жу­аз­ной идео­ло­гии, тем самым при­ведя оппо­нен­тов в заме­ша­тель­ство и заста­вив их отсту­пить. Однако сам класс как соци­аль­ная реаль­ность и его запрос на соб­ствен­ную идео­ло­гию оста­нутся. Рано или поздно оппо­ненты интел­лек­ту­ально пере­груп­пи­ру­ются, най­дут бреши у ата­ку­ю­щих, выдви­нут новое уче­ние или моди­фи­ци­руют преж­нее. Можно зайти и с дру­гой сто­роны, подо­рвав гос­под­ство самого класса, что сде­лает даль­ней­шую дис­кус­сию излиш­ней по при­чине отсут­ствия оппо­нента. Но эти фронты не изо­ли­ро­ваны друг от друга, оба фронта вза­и­мо­свя­заны. Они нахо­дятся в диа­лек­ти­че­ской, вза­и­мо­про­ни­ка­ю­щей связи. Дискуссия о воз­мож­но­сти нового обще­ствен­ного строя, нача­тая «Капиталом», закон­чи­лась с выстре­лом «Авроры». Вследствие того что пора­же­ние рабо­чего класса СССР при­няло форму бес­слав­ной капи­ту­ля­ции, раз­вен­ча­ние марк­сизма вновь рож­дён­ной бур­жу­а­зией не потре­бо­вало мощ­ных аргу­мен­тов (а спо­собна ли она была их выдви­нуть?). Впрочем, оно всё же сто­ило ей неко­то­рых уси­лий, что неуди­ви­тельно после почти веко­вого гос­под­ства марк­сизма как госу­дар­ствен­ной идеологии.

Сегодня, когда бур­жу­аз­ная мысль копает под марк­сизм неглу­боко и неуве­ренно, задача нашего кол­лек­тива — «пере­во­ору­же­ние» новых бор­цов за дело рабо­чего класса. И вспо­ми­на­ние и пере­осмыс­ле­ние когда-​то прой­ден­ного играют тут не послед­нюю роль.

* * *

Школа «диа­лек­ти­ков»⁵ , или, как её ещё име­но­вали в лите­ра­туре, дебо­ринцы⁶ — фило­соф­ская группа с куда более слож­ной судь­бой, нежели у «меха­ни­стов». Если оценки послед­них в более позд­ней лите­ра­туре явля­ются доста­точно усто­яв­ши­мися, то зна­че­ние группы А. М. Деборина оста­ва­лось дис­кус­си­он­ным, пока исто­рия совет­ской фило­со­фии вообще была в цен­тре вни­ма­ния иссле­до­ва­те­лей. На наш взгляд, это свя­зано с тем, что дан­ное направ­ле­ние было наи­бо­лее вли­я­тель­ным и де-​факто легло в основу клас­си­че­ского совет­ского марк­сизма, каким его знали весь после­ду­ю­щий период.

В рабо­тах 1970-​х и 1980-​х фило­соф­ские дис­путы 20-​х име­но­ва­лись «дис­кус­сия с меха­ни­стами»⁷ . Это ука­зы­вало на то, что победа «диа­лек­ти­ков» в этой дис­кус­сии, закреп­лён­ная на II Всесоюзной кон­фе­рен­ции марксистско-​ленинских учре­жде­ний, рас­смат­ри­ва­лась авто­рами как нечто поло­жи­тель­ное, что дис­кус­сия была пло­до­твор­ной, что именно из пози­ции дебо­рин­цев выросла совет­ская фило­соф­ская тра­ди­ция⁸ . Только в после­со­вет­ское время были пред­при­няты попытки пока­зать, что линия «меха­ни­стов» была пер­спек­тив­ным направ­ле­нием, отторг­ну­тым совет­ской фило­со­фией в силу внеш­них обсто­я­тельств, а дебо­ринцы были сто­рон­ни­ками дик­тата фило­со­фии над про­чими нау­ками и пред­те­чами ста­ли­низма⁹ .

Однако отсут­ствие ука­за­ния на тех, кто именно дис­ку­ти­ро­вал с «меха­ни­стами», не слу­чайно¹⁰ . «Диалектики» были осуж­дены на выс­шем поли­ти­че­ском уровне, равно как и про­ти­во­сто­яв­шие им «меха­ни­сты»¹¹ . За идей­ным осуж­де­нием же в боль­шин­стве слу­чаев сле­до­вали уго­лов­ные дела. И если кон­крет­ных людей потом реа­би­ли­ти­ро­вали, то кли­ши­ро­ван­ные оценки направ­ле­ний со вре­мён поста­нов­ле­ний 1930-​х годов так и не изме­ни­лись. Как пред­по­ла­гает С. Н. Корсаков, то, что науч­ная школа в целом не была реа­би­ли­ти­ро­вана, было свя­зано с тем, что мно­гие, в том числе и сами «диалектики»-ренегаты (Митин, Юдин, Чагин), при­знав­шие Сталина вели­чай­шим фило­со­фом всех вре­мён и наро­дов, стро­или свои ака­де­ми­че­ские карьеры на кри­тике т. н. «мень­ше­вист­ву­ю­щего иде­а­лизма». Признать оши­боч­ность этой фор­му­ли­ровки озна­чало бы подо­рвать авто­ри­тет всей фило­соф­ской элиты страны и её уче­ни­ков¹² .

Подобное поло­же­ние дел поро­дило целый ряд весьма неудоб­ных ситу­а­ций. Например, не могло быть ника­кой откро­вен­но­сти при пере­чис­ле­нии состава группы дебо­рин­цев. Так, В. И. Ксенофонтов огра­ни­чи­ва­ется тем, что пере­чис­ляет только рас­стре­лян­ных или умер­ших фило­со­фов, игно­ри­руя ещё живых на момент пуб­ли­ка­ции его работы¹³ . Авторы мно­го­том­ника «История фило­со­фии в СССР» не могли обойти тему сто­ро­ной и пред­по­чли на упре­жде­ние отме­тить, что В. В. Адоратский, В. Ф. Асмус, В. В. Быстрянский, Б. Э. Быховский, М. А. Дынник, А. В. Луначарский, В. И. Невский, М. В. Серебряков, Л. Ф. Спокойный, А. К. Столяров, А. Я. Троицкий, М. М. Фурщик дебо­рин­цами не были¹⁴ . В отно­ше­нии части этих фами­лий заме­ча­ние спра­вед­ливо: они не при­ни­мали в дис­кус­сии непо­сред­ствен­ного уча­стия, даже если имели сход­ные с этой фило­соф­ской груп­пой пози­ции. В отно­ше­нии же дру­гих абсурд ста­но­вится оче­ви­ден при пер­вом же обра­ще­нии к пер­во­ис­точ­ни­кам. Достаточно открыть ста­тью «Диалектический мате­ри­а­лизм и меха­ни­сты» А. К. Столярова за 1930 год (травля дебо­рин­цев уже нача­лась), чтобы уви­деть, что автор харак­те­ри­зует А. М. Деборина как пред­ста­ви­теля орто­док­саль­ного марк­сизма, а дебо­рин­скую школу — как един­ственно вер­ных про­дол­жа­те­лей дела Маркса — Энгельса — Ленина¹⁵ . Другое дело, что уже в 1931 году он отре­чётся от своей школы после соот­вет­ству­ю­щего поста­нов­ле­ния ЦК¹⁶ . Сомнения в искрен­но­сти этого отре­че­ния у нас доста­точно весо­мые, ибо чуть менее чем через год после оценки им дебо­рин­цев как орто­док­саль­ных марк­си­стов Столяров выпи­шет им ярлык «анти­марк­сист­ского направ­ле­ния» и «реви­зи­о­ни­стов». Конечно же, пере­оценка взгля­дов на вся­кое явле­ние вполне воз­можна и есте­ственна, но пере­ход из край­но­сти в край­ность за столь корот­кие сроки наво­дят на неко­то­рые мысли.

На наш взгляд, подоб­ная под­та­совка состава участ­ни­ков была свя­зана исклю­чи­тельно с конъ­юнк­тур­ными сооб­ра­же­ни­ями. А. К. Столяров был «диа­лек­ти­ком», был репрес­си­ро­ван. Однако его работы про­тив «меха­ни­стов» поль­зо­ва­лись такой боль­шой попу­ляр­но­стью, что гово­рить о том, что он при­дер­жи­вался «непра­виль­ных» фило­соф­ских взгля­дов в период их напи­са­ния (а пуб­лич­ное отме­же­ва­ние от учи­те­лей про­изо­шло только в 1931 году), было нельзя. Тем более что в 1955 году, помимо реа­би­ли­та­ции по уго­лов­ному делу, он был посмертно вос­ста­нов­лен в КПСС¹⁷ . «Меньшевиствующий иде­а­лист» в рядах пар­тии состо­ять не мог.

То же самое с В. Ф. Асмусом. Его при­над­леж­ность к дебо­рин­ской школе при­зна­ётся совре­мен­ными иссле­до­ва­те­лями¹⁸ , однако она не была тай­ной и для совре­мен­ни­ков этого мыс­ли­теля, к кото­рым отно­сятся и авторы неко­то­рых рас­смат­ри­ва­е­мых нами работ. Предположительно, всё дело в том, что Валентин Фердинандович Асмус вплоть до самой смерти в 1975 году сохра­нял высо­кое поло­же­ние в совет­ской ака­де­ми­че­ской среде и имел мно­же­ство уче­ни­ков. Признать его дебо­рин­цем хотя бы вре­менно озна­чало бы при­знать, что на вер­шине совет­ской фило­со­фии нахо­дится быв­ший «мень­ше­вист­ву­ю­щий иде­а­лист». Как только с при­хо­дом Перестройки эти пре­поны исчезли, при­чис­ле­ние В. Ф. Асмуса к дебо­рин­ской группе не вызвало осо­бых про­блем¹⁹ .

Таким обра­зом, при опре­де­ле­нии состава группы мы будем опи­раться на совре­мен­ных иссле­до­ва­те­лей²⁰ . Согласно им, к «диа­лек­ти­кам», помимо самого А. М. Деборина, отно­си­лись И. И. Агол, М. Л. Левин, И. Я. Вайнштейн, А. Ф. Вишневский, Р. М. Выдра, Н. А. Карев, Я. Э. Стэн, В. А. Юринец, Г. К. Баммель, С. Л. Гоникман, П. И. Демчук, И. К. Луппол и про­чие. Это было веду­щее и самое мно­го­чис­лен­ное направ­ле­ние, так что спи­сок далеко не полный.

Некоторые учё­ные сто­яли на близ­ких к дебо­рин­цам пози­циях, однако не явля­лись ни пред­ста­ви­те­лями этой школы, ни «меха­ни­стами». В каче­стве при­мера можно при­ве­сти Ивана Петровича Разумовского. Он не был уче­ни­ком Абрама Деборина и даже имел кон­фликт с одним из его при­бли­жён­ных — И. К. Лупполом²¹ . Вместе с тем сами «меха­ни­сты» назы­вали Разумовского дебо­рин­цем²² , по-​видимому, за бли­зость во взгля­дах. В про­екте фило­соф­ской энцик­ло­пе­дии, план кото­рой состав­ляли А. М. Деборин и его уче­ники, И. П. Разумовскому была отве­дена зна­чи­тель­ная роль²³ . Если Степана Саввича Кривцова А. М. Деборин сде­лал заве­ду­ю­щим сек­цией исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма в Институте фило­со­фии, то Разумовский полу­чил долж­ность его заме­сти­теля²⁴ . Это не говоря о том, что, когда при­шло время откры­вать филиал Общества воин­ству­ю­щих мате­ри­а­ли­стов в Саратове, воз­гла­вить его дове­рили именно И. П. Разумовскому²⁵ .

Несмотря на бла­го­склон­ные оценки в позд­не­со­вет­ский период, «диа­лек­тики» нико­гда не при­зна­ва­лись орто­док­саль­ными марк­си­стами в пол­ном смысле этого слова. Исследователи тех лет, сле­дуя поста­нов­ле­ниям 1930-​х, также рас­смат­ри­вали их пози­цию как уклон от стро­гой марк­сист­ской линии, только не в сто­рону меха­ни­сти­че­ского мате­ри­а­лизма, а в сто­рону идеализма.

Сторонников А. М. Деборина упре­кали в сгла­жи­ва­нии раз­ли­чий между геге­лев­ской и Марксовой диа­лек­ти­кой, фак­ти­че­ском при­зна­нии иде­а­ли­сти­че­ской диа­лек­тики Гегеля под­хо­дя­щей для исполь­зо­ва­ния в марк­сизме без каких-​либо ого­во­рок²⁶ , недо­оценке роли фор­маль­ной логики и её отрыве от логики диа­лек­ти­че­ской²⁷ , стрем­ле­нии к воз­рож­де­нию натур­фи­ло­со­фии (такой задачи пред­ста­ви­тели дан­ной школы нико­гда перед собой не ста­вили, но это, если верить кри­ти­кам, полу­ча­лось у них само собой) и абстракт­ному мето­до­ло­ги­зи­ро­ва­нию, ото­рван­ному от прак­тики²⁸ . В. И. Ксенофонтов фак­ти­че­ски согла­ша­ется с суж­де­ни­ями «меха­ни­стов» о том, что в историко-​философском плане дебо­ринцы пре­уве­ли­чи­вали зна­че­ние клас­си­че­ской немец­кой фило­со­фии в каче­стве «источ­ника» марк­сизма, при­ни­жая, соот­вет­ственно, мате­ри­а­лизм XVIII века²⁹ .

Весьма при­ме­ча­тельно, что позд­не­со­вет­ские изда­ния не повто­ряют обви­не­ний в «гипо­ста­зи­ро­ва­нии общих поня­тий», «пла­то­низме» и «сред­не­ве­ко­вом реа­лизме», кото­рые были харак­терны для кри­ти­ков 20–30-х гг. Да и странно было бы видеть такие обви­не­ния, учи­ты­вая, что в 1986 году сами эти моно­гра­фии гово­рили сле­ду­ю­щее: «Общее в соци­аль­ном про­грессе высту­пает как основ­ная опре­де­ля­ю­щая тен­ден­ция. <…> В диа­лек­ти­че­ском вза­и­мо­дей­ствии общего и осо­бен­ного реша­ю­щее зна­че­ние имеет дви­же­ние общего»³⁰ . А ведь для совре­мен­ни­ков именно это поло­же­ние стало пово­дом для обви­не­ния «диа­лек­ти­ков» в иде­а­ли­сти­че­ском уклоне.

Но куда любо­пыт­нее то, в чём позд­не­со­вет­ские кри­тики рас­хо­дятся. В связи с тем, что речь шла о дей­стви­тель­ных пред­те­чах всего совет­ского марк­сизма, оценка дебо­рин­цев не могла не ока­заться объ­ек­том уже новых фило­соф­ских спо­ров, в част­но­сти, между «гно­сео­ло­гами» и «онто­ло­гами». Историческая оценка школы «диа­лек­ти­ков» фак­ти­че­ски пре­вра­ща­лась в оценку всей совет­ской фило­со­фии, стра­дая от про­блемы «модер­ни­за­ции истории».

Например, кри­тика «диа­лек­ти­ков» в совет­ском мно­го­том­нике по исто­рии фило­со­фии в связи с вопро­сом о суб­стан­ции и его отно­ше­нии к ОВФ³¹ явно адре­со­вана не в про­шлое, а совре­мен­ни­кам в лице пред­ста­ви­те­лей школы «онто­ло­гов». А тот же В. И. Ксенофонтов вообще не нахо­дит у дебо­рин­цев ника­ких оши­бок в рас­суж­де­ниях о суб­стан­ции, но отме­чает недо­ста­точ­ное вни­ма­ние к кате­го­рии прак­тики³² . Вполне воз­можно, что мы имеем дело со слу­чаем, когда акту­аль­ные фило­соф­ские дис­кус­сии в силу внеш­них огра­ни­че­ний вытес­ня­лись в область исто­рии фило­со­фии и поль­зо­ва­лись этой темой как при­кры­тием. Есть резон пред­по­ла­гать, что в подоб­ных рас­хож­де­ниях про­гля­ды­вает не столько исто­ри­че­ская рекон­струк­ция, сколько отра­же­ние совре­мен­ных авто­рам ожи­да­ний на фило­соф­ском фронте, кото­рое по тем или иным при­чи­нам ока­зы­ва­ется вытес­нен­ным из жур­наль­ной поле­мики по вопро­сам теку­щего момента в сферу историко-​философского исследования.

Больше всего нас инте­ре­суют обви­не­ния «диа­лек­ти­ков» в пре­не­бре­же­нии к про­бле­мам исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма³³ , кото­рые явно явля­ются необос­но­ван­ными. Поздние иссле­до­ва­тели, ско­рее всего, брали эти обви­не­ния из погром­ной ста­тьи В. Н. Ральцевича «Философский „пода­рок“ XVI съезду пар­тии», в кото­рой этому вопросу был посвя­щён неболь­шой, но очень рез­кий фраг­мент³⁴ . На фор­ми­ро­ва­ние этого клише могла ока­зать вли­я­ние и лич­ная пози­ция деборинца-​ренегата М. Б. Митина, кото­рый в пред­во­ен­ные годы фак­ти­че­ски руко­во­дил фило­соф­ской рабо­той в стране. Ещё в пуб­ли­ка­циях за 1929 год, не носив­ших обви­ни­тель­ного харак­тера, а, напро­тив, напи­сан­ных с пози­ции уче­ника дан­ной школы, Митин отме­чал, что вопро­сам исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма у дебо­рин­цев уде­ля­ется чрез­вы­чайно мало вни­ма­ния, и даже озву­чи­вал пред­ло­же­ния по поводу того, как это можно испра­вить³⁵ . По-​видимому, подоб­ные оценки и зало­жили ту исто­рио­гра­фи­че­скую тра­ди­цию, кото­рая ныне явля­ется устоявшейся.

Определённую основу эти обви­не­ния под собой имели, поскольку дебо­ринцы черес­чур опти­ми­стично смот­рели на пер­спек­тивы марк­сист­ского обще­ство­ве­де­ния. Глава школы А. М. Деборин в ста­тье к деся­ти­лет­нему юби­лею Октябрьской рево­лю­ции уве­рял чита­теля в том, что, даже если бур­жу­а­зия явля­ется фак­ти­че­ским хозя­и­ном поло­же­ния в боль­шин­стве стран, её обще­ствен­ная наука уже потер­пела окон­ча­тель­ный крах³⁶ . Другой пред­ста­ви­тель школы «диа­лек­ти­ков», Н. А. Карев, в 1925 году умуд­рился заявить, что в отно­ше­нии исто­рии мето­до­ло­ги­че­ские вопросы в основ­ном уже решены³⁷ . Однако в таком опти­мизме не было моно­лит­но­сти, и точ­ная оценка мне­ний по этому вопросу могла бы стать темой отдель­ного выяс­не­ния. В том же 1925 году Г. К. Баммель писал: 

«В тео­ре­ти­че­ском обос­но­ва­нии исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма в свете новей­ших дости­же­ний исто­ри­че­ской науки ещё столько неяс­ного, необ­ще­при­ня­того, что вся­кая внут­рен­няя кри­тика и даль­ней­шая научно-​исследовательская раз­ра­ботка явля­ется одной из чрез­вы­чайно важ­ных задач нашей тео­рии на бли­жай­шее время»³⁸ .

А в 1929 году уже и сам А. М. Деборин тре­вожно заяв­лял, что «идео­ло­ги­че­ские шата­ния» затра­ги­вают не только фило­со­фию и есте­ство­зна­ние, но и обще­ствен­ные науки. В том же году на II Всесоюзной кон­фе­рен­ции марксистско-​ленинских учре­жде­ний дебо­ринцы, одер­жав реши­тель­ную победу над «меха­ни­стами», были вынуж­дены при­знать, что вли­я­ние орто­док­саль­ных марк­сист­ских идей в обще­ствен­ных нау­ках не так зна­чи­тельно, как они пред­по­ла­гали³⁹ . В том же году по этому поводу сокру­шался А. С. Арутюнянц: 

«Боюсь, что в обла­сти исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма мы стоим сей­час перед опас­но­стью пол­зу­чего эмпи­ризма — и это после пяти лет борьбы с меха­ни­стами за общую тео­рию диа­лек­тики. Ползучий эмпи­ризм про­гля­ды­вает и в кате­го­ри­че­ском про­ти­во­по­став­ле­нии метода тео­рии и в огра­ни­че­нии исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма только капи­та­ли­сти­че­ской фор­ма­цией и т. д. Эта опас­ность вызвана силой оттал­ки­ва­ния от абстрактно-​всеобщей социо­ло­гии т. Бухарина. Отталкиваясь от Бухарина, това­рищи попа­дают в дру­гую, но не менее мета­фи­зи­че­скую про­ти­во­по­лож­ность»⁴⁰ .

Но даже если недо­оценка суще­ство­вала, она не отме­няет того, что «диа­лек­тики» много сде­лали для раз­ви­тия совет­ского ист­мата и его про­ник­но­ве­ния в част­ные науки. Они, в отли­чие от «меха­ни­стов», кото­рые в массе своей были есте­ствен­ни­ками и чаще писали о есте­ствен­ных нау­ках, ока­зали боль­шое вли­я­ние на совет­скую гума­ни­та­ри­стику тех лет, в част­но­сти, на исто­ри­че­скую науку. Например, Г. С. Фридлянд в 1930 году отме­чал, что пер­вым в СССР, кто все­рьёз вынес на обсуж­де­ние вопрос об общественно-​экономической фор­ма­ции как кате­го­рии и вообще занялся раз­ра­бот­кой исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма как само­сто­я­тель­ного пред­мета, был Н. А. Карев⁴¹ . Интересно, что уже тогда вопро­сами мето­до­ло­гии исто­рии больше инте­ре­со­ва­лись фило­софы, чем сами исто­рики. У чле­нов этой фило­соф­ской группы бывали даже пере­гибы в сто­рону обще­ствен­ных наук: 

«…поскольку науч­ная мето­до­ло­гия — диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм в силу ряда при­чин в наше время раз­ра­бо­тана зна­чи­тельно деталь­нее в обще­ст­во­зна­нии, пра­ви­лен обрат­ный путь: от мето­до­ло­гии обще­ствен­ных наук к мето­до­ло­гии есте­ство­зна­ния, хотя послед­няя и состав­ляет пред­по­сылку пер­вой. Это имеет тем боль­ший смысл, что обще­ствен­ная жизнь при всём своём един­стве с жиз­нью при­роды настолько сложна по срав­не­нию с нею, что вообще марк­сист­ская мето­до­ло­гия этих наук должна ука­зы­вать путь мето­до­ло­гии есте­ство­зна­ния. В дан­ном слу­чае марк­сизм про­ти­во­по­ло­жен как совре­мен­ным меха­ни­стам, так и вся­ким Контам с их „соци­аль­ной физи­кой“, Спенсерам с их „соци­аль­ной био­ло­гией“ и пр.»⁴² .

Отметим что пред­став­ле­ние об этом споре как о более ран­ней вер­сии про­ти­во­сто­я­ния «физи­ков» и «лири­ков» не обос­но­вано. В рядах «диа­лек­ти­ков» были выда­ю­щи­еся есте­ствен­ники вроде И. И. Агола, Б. М. Гессена и М. Л. Левина, и раз­ви­тие науки пока­зало, что защита «диа­лек­ти­ками» гене­тики и тео­рии отно­си­тель­но­сти была куда более про­грес­сив­ной, чем линия «меха­ни­стов». Ситуацию с чис­лен­ным соот­но­ше­нием тех и дру­гих по раз­ные сто­роны бар­ри­кад удачно оха­рак­те­ри­зо­вал И. К. Луппол: 

«…с одной сто­роны, фило­софы при­ня­лись за раз­ра­ботку мето­до­ло­ги­че­ских вопро­сов есте­ство­зна­ния, и к ним при­мкнули пошед­шие на выручку есте­ствен­ники, с дру­гой сто­роны, часть «фило­со­фов» пере­шла в лагерь и отда­лась на волю эмпи­ри­че­ского есте­ство­зна­ния»⁴³ . 

Соломон Григорьевич Левит отме­чал, что на 1928 год есте­ствен­но­на­уч­ные обще­ства, раз­де­ляв­шие линию «диа­лек­ти­ков», объ­еди­няли около 300 спе­ци­а­ли­стов⁴⁴ . Число отнюдь не малое.

О близ­кой связи между глав­ным цен­тром по рефор­ми­ро­ва­нию исто­ри­че­ской науки, Обществом историков-​марксистов, и груп­пой Деборина сви­де­тель­ствует ряд фак­тов. Во-​первых, когда на I Всесоюзной кон­фе­рен­ции научно-​исследовательских учре­жде­ний в Москве кафедра марк­сизма при Украинской ака­де­мии наук отчи­та­лась о том, что все направ­ле­ния работы очи­щены от вли­я­ния «меха­ни­стов», а боль­шин­ство сотруд­ни­ков прочно стоит на пози­циях «после­до­ва­тель­ных диа­лек­ти­че­ских мате­ри­а­ли­стов», при­сут­ству­ю­щие М. Н. Покровский и Б. Д. Рязанов вос­при­няли эту инфор­ма­цию бла­го­же­ла­тельно⁴⁵ . Во-​вторых, именно М. Н. Покровский пред­се­да­тель­ство­вал на II Всесоюзной кон­фе­рен­ции марксистско-​ленинских учре­жде­ний, где дебо­ринцы про­вели окон­ча­тель­ный идей­ный раз­гром «меха­ни­стов»⁴⁶ . Незадолго до смерти он был вынуж­ден каяться за эту дружбу: «… им нужно дока­зать, что „покров­щина“ в исто­рии — это то же, что „рубин­щина“ в эко­но­мике или „дебо­рин­щина“ в фило­со­фии»⁴⁷ . При этом нужно отме­тить, что иссле­до­ва­тели отме­чают вли­я­ние на Покровского Богданова, линия кото­рого явно отстоит далеко от фило­соф­ских уста­но­вок дебо­рин­ской школы⁴⁸ . Таким обра­зом, связь между Покровским и дебо­рин­цами имела в боль­шей сте­пени лич­ную или про­фес­си­о­наль­ную, нежели идей­ную природу.

Косвенные при­знаки того, что фило­соф­ское вли­я­ние «диа­лек­ти­ков» на мето­до­ло­ги­че­скую под­го­товку исто­ри­ков тех лет не огра­ни­чи­ва­лось лич­ными сим­па­ти­ями руко­вод­ства «Общества историков-​марксистов», можно найти в погром­ной резо­лю­ции 1931 года, где упо­мя­нуто следующее: 

«…никто может быть не стра­дал больше от фор­ма­лизма дебо­рин­ской школы, чем именно мы, исто­рики. Совершенно абстракт­ная поста­новка дебо­рин­цами таких поня­тий, как „обще­ство“, „класс“, „про­из­во­ди­тель­ные силы“, „про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния“ и т. д. — поста­новка вне вре­мени и про­стран­ства, при­во­дила к тому, что полу­чив­ших под­го­товку в семи­на­рах дебо­рин­ской школы начи­на­ю­щих исто­ри­ков при­хо­ди­лось годами пере­учи­вать… Вместо изу­че­ния исто­ри­че­ских фак­тов на наших семи­на­рах про­ис­хо­дила «игра в дефи­ни­ции». А поскольку дебо­рин­ская школа созда­вала идео­ло­ги­че­скую базу для „левого“ уклона (Стэн, Карев), в раз­об­ла­че­нии её оши­бок дол­жен был при­ни­мать уча­стие вся­кий пар­тиец, неза­ви­симо от его науч­ной при­над­леж­но­сти»⁴⁹ .

Основания для такой само­за­щиты во время начала гоне­ния на несо­глас­ных у исто­ри­ков были. В ИКП, откуда начали свой путь мно­гие зна­ме­ни­тые совет­ские исто­рики, всту­пи­тель­ный экза­мен по фило­со­фии при­ни­мал лично А. М. Деборин; он же читал слу­ша­те­лям ИКП лек­ции по фило­со­фии в ходе обу­че­ния⁵⁰ . Уже в 1924 году работы А. М. Деборина вхо­дили в пере­чень марк­сист­ской лите­ра­туры, изу­че­ние кото­рой было обя­за­тель­ным для поступ­ле­ния в исто­ри­че­скую аспи­ран­туру⁵¹ . К слову, ана­ло­гич­ные списки 1926 года тре­буют от буду­щих аспи­ран­тов РАНИОН вне зави­си­мо­сти от даль­ней­шей спе­ци­а­ли­за­ции чте­ния не только «Введения в фило­со­фию диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма» А. М. Деборина, но и кри­ти­ко­вав­шейся обо­ими направ­ле­ни­ями уже не пер­вый год книги Н. И. Бухарина «Исторический мате­ри­а­лизм»⁵² . Также известно, что пер­вой лек­тор­ской груп­пой Коммунистического Университета им. Я. М. Свердлова (а он в том числе гото­вил пре­по­да­ва­те­лей марк­сист­ской полит­эко­но­мии и исто­рии для губерн­ских школ) руко­во­дил физик и философ-«диалектик» Б. М. Гессен⁵³ , а лек­ции по фило­со­фии сту­ден­там читал тот же А. М. Деборин⁵⁴ . Сами «диа­лек­тики» нико­гда не скры­вали сво­его вли­я­ния и даже открыто им бра­ви­ро­вали⁵⁵ .

Таким обра­зом, зна­чи­тель­ная часть мето­до­ло­ги­че­ской под­го­товки исто­ри­че­ских кад­ров нового типа в СССР какое-​то время была в руках этой фило­соф­ской школы, хотя иссле­до­ва­ние их пре­по­да­ва­тель­ской дея­тель­но­сти и её вли­я­ния тре­бует отдель­ного рас­смот­ре­ния. Успехи «меха­ни­стов» в этом плане были намного скром­нее. В начале 1920-​х к пре­по­да­ва­нию полит­эко­но­мии и исто­рии рели­гии на факуль­тете обще­ствен­ных наук МГУ при­вле­кался И. И. Скворцов-​Степанов⁵⁶ , он же чуть позже вёл полит­эко­но­мию у аспи­ран­тов в Институте исто­рии РАНИОН⁵⁷ . Л. И. Аксельрод при­вле­ка­лась к обу­че­нию фило­соф­ских кад­ров в Коммунистическом уни­вер­си­тете им. Свердлова⁵⁸ .

Нельзя не отме­тить, что на 1929 год в составе сек­ции мето­до­ло­гии исто­рии в Институте исто­рии при Комакадемии, помимо М. Н. Покровского, И. Л. Татарова, А. Д. Удальцова и Г.С. Фридлянда, состоял философ-«диалектик» С. С. Кривцов⁵⁹ . Последний после­до­ва­тельно зани­мался вопро­сами мето­до­ло­гии исто­рии с 1922 года⁶⁰ и, как уже было упо­мя­нуто, парал­лельно заве­до­вал сек­цией исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма в Институте фило­со­фии. Не исклю­чено, что он был при­став­лен к сек­ции мето­до­ло­гии исто­рии, чтобы кон­тро­ли­ро­вать «фило­соф­скую чистоту» её работы. Да и исто­рик Григорий Самойлович Фридлянд активно участ­во­вал в бит­вах на «фило­соф­ском фронте» и был в каком-​то смысле чело­ве­ком А. М. Деборина. Г. С. Фридлянд высту­пил одним из учре­ди­те­лей Общества воин­ству­ю­щих мате­ри­а­ли­стов и пол­но­стью соли­да­ри­зи­ро­вался с оцен­кой «меха­ни­стов» как тече­ния, фило­соф­ски род­ствен­ного запад­ной социал-​демократии⁶¹ . К тому же нельзя забы­вать, что Фридлянд тесно кон­так­ти­ро­вал со мно­гими «диа­лек­ти­ками» в рам­ках Института Маркса и Энгельса⁶² .

В сек­ции науч­ной мето­до­ло­гии Коммунистической ака­де­мии в рам­ках группы по мето­до­ло­гии социо­ло­гии (в те вре­мена она при­мы­кала к мето­до­ло­гии исто­рии много тес­нее), сфор­ми­ро­ван­ной в 1925 году, также рабо­тали философы-​деборинцы: Ф. Е. Тележников и К. К. Милонов⁶³ .

Кроме того, фило­софы из школы «диа­лек­ти­ков» напи­сали немало учеб­ни­ков по исто­ри­че­скому мате­ри­а­лизму⁶⁴ . Ещё ряд работ, как, напри­мер, «Основные направ­ле­ния совре­мен­ной фран­цуз­ской социо­ло­гии»⁶⁵ и «Очерки исто­рии бур­жу­аз­ной социо­ло­гии»⁶⁶ Ф. Е. Тележникова, так и не уви­дели свет в связи с раз­гро­мом школы.. «Механисты» такого вни­ма­ния этой теме не уде­ляли: их обще­ство­вед­че­ские работы немно­го­чис­ленны. Особо отме­тим, что историками-​современниками книги по исто­ри­че­скому мате­ри­а­лизму вос­при­ни­ма­лись не как учеб­ники по «соци­аль­ной фило­со­фии», а именно как мето­до­ло­ги­че­ские посо­бия для исто­ри­ков, и ожи­да­ния спе­ци­а­ли­стов по отно­ше­нию к ним были соот­вет­ству­ю­щими⁶⁷ . Сами авторы смот­рели на них так же⁶⁸ . Весьма пока­за­тельно, что, рецен­зи­руя «Курс тео­рии исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма» 1927 года изда­ния за автор­ством выше­упо­мя­ну­того И. П. Разумовского («сочув­ству­ю­щего» дебо­рин­цам), Иван Капитонович Луппол отно­сил к фило­соф­ским вопро­сам только пер­вые две пятых книги⁶⁹ .

Нельзя упус­кать и тот факт, что «диа­лек­тики» по мере сил вклю­ча­лись в акту­аль­ные на тот момент исто­ри­че­ские споры, если они носили мето­до­ло­ги­че­ский харак­тер. При этом речь не только о спе­ци­а­ли­стах из обла­сти исто­рии и социо­ло­гии, кото­рые лишь во вто­рую оче­редь были фило­со­фами, как, напри­мер, Ф. Е. Тележников: в эти вопросы вме­ши­ва­лись веду­щие фило­соф­ские фигуры.

В 1922 году А. М. Деборин лично высту­пил с кри­ти­кой новей­шей на тот момент исто­ри­че­ской тео­рии Освальда Шпенглера и в той же ста­тье уде­лил вни­ма­ние раз­бору кон­цеп­ции Н. Я. Данилевского, пока­зав тес­ную связь между ними⁷⁰ . В даль­ней­шем ему также при­хо­ди­лось выска­зы­ваться по вопро­сам, свя­зан­ным с историко-​материалистическим под­хо­дом⁷¹ . 

Автором ряда ста­тей на исто­риософ­ские темы являлся такой вид­ный пред­ста­ви­тель школы «диа­лек­ти­ков», как Иван Капитонович Луппол⁷² . Особо здесь стоит отме­тить ста­тью «Согласуется ли фило­со­фия исто­рии с фак­тами исто­рии?», опуб­ли­ко­ван­ную в «Вестнике ком­му­ни­сти­че­ской ака­де­мии» за 1930 год⁷³ . Это пере­ра­бо­тан­ный вари­ант доклада, с кото­рым Иван Капитонович успешно высту­пил от имени совет­ской деле­га­ции на VII Всемирном фило­соф­ском кон­грессе в Оксфорде⁷⁴ . Это заме­ча­тельно харак­те­ри­зует вни­ма­ние к про­бле­ма­тике со сто­роны ука­зан­ной школы.

Николай Карев к концу 1920-​х цели­ком посвя­тил две боль­ших ста­тьи про­бле­мам исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма⁷⁵ , а в 1924 году опуб­ли­ко­вал отдель­ный мате­риал с кри­ти­кой Р. Ю. Виппера⁷⁶ . Ему же⁷⁷ при­над­ле­жит отзыв на книгу Льва Мечникова «Цивилизация и вели­кие исто­ри­че­ские реки», опуб­ли­ко­ван­ный в том же году⁷⁸ . В рам­ках про­екта «Философской энцик­ло­пе­дии», кото­рый раз­ра­ба­ты­вался в Институте фило­со­фии, именно Н. А. Кареву отво­ди­лась роль автора ста­тьи «Исторический мате­ри­а­лизм как наука»⁷⁹ . Задачи фило­соф­ской дис­кус­сии, кото­рую он вёл вме­сте со сво­ими сорат­ни­ками, Н. А. Карев тес­ней­шим обра­зом свя­зы­вал с судь­бой спе­ци­аль­ных дис­ци­плин и в осо­бен­но­сти с судь­бой исто­ри­че­ской науки: 

«… во всех важ­ней­ших отрас­лях обще­ствен­ной науки борьба про­тив марк­сизма идёт по линии, ана­ло­гич­ной той, по кото­рой идёт борьба в обла­сти фило­со­фии с меха­ни­стами. В обла­сти исто­ри­че­ской науки основ­ным, высту­па­ю­щим про­тив марк­сизма, мето­до­ло­ги­че­ским направ­ле­нием явля­ется рик­кер­ти­ан­ство. Но весь замы­сел „гра­ниц есте­ствен­но­на­уч­ного обра­зо­ва­ния поня­тий“ Риккерта заклю­ча­ется в про­ти­во­по­став­ле­нии меха­ни­че­ски истол­ко­ван­ного есте­ство­зна­ния — исто­рии. Если есте­ство­зна­ние должно понять при­роду, как „телес­ный меха­низм“, по сло­вам Риккерта, а законы при­роды — как меха­ни­че­ские законы, то исто­рия в своей зако­но­мер­но­сти прин­ци­пи­ально отлична от незна­ю­щего исто­рии меха­низма при­роды. Механистическое истол­ко­ва­ние при­роды и её зако­нов состав­ляет ключ к пози­ции Риккерта, пада­ю­щей вме­сте с про­ник­но­ве­нием в есте­ство­зна­ние исто­ри­че­ского, т.е. в конеч­ном счёте, диа­лек­ти­че­ского, метода. Преодолеть меха­ни­че­ское миро­по­ни­ма­ние, — зна­чит уни­что­жить тео­ре­ти­че­скую почву рик­кер­ти­ан­ства»⁸⁰ . 

Можно ли серьёзно отно­ситься к укре­пив­ше­муся в исто­рио­гра­фии утвер­жде­нию, что эти люди «нико­гда все­рьёз не зани­ма­лись про­бле­мами исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма»? Вопрос риторический.

Это обви­не­ние было так же абсурдно, как следующее: 

«С момента выхода „Исторического мате­ри­а­лизма“ тов. Бухарина про­шло почти деся­ти­ле­тие. Бывшее так назы­ва­е­мое фило­соф­ское руко­вод­ство, кри­ти­ко­вав­шее меха­ни­стов с геге­лев­ских пози­ций, а не с пози­ций марксистко-​ленинской фило­со­фии, мири­лось с „марк­сист­кой социо­ло­гией“ и меха­ни­циз­мом „Исторического мате­ри­а­лизма“ тов. Бухарина»⁸¹ . 

Представителями дебо­рин­ской школы и в их «груп­по­вых» жур­на­лах кри­тика работы Н. И. Бухарина непре­рывно велась прак­ти­че­ски с момента выхода книги⁸² . Развёртыванию этой кри­тики не поме­шало ни высо­кое поло­же­ние автора до конца два­дца­тых годов, ни узы лич­ной дружбы, кото­рые свя­зы­вали Н. И. Бухарина с гла­вой школы А. М. Дебориным⁸³ .

И это мы ещё не брали во вни­ма­ние тот факт, что исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм — как по мне­нию «меха­ни­стов», так и по мне­нию «диа­лек­ти­ков» — рас­про­стра­няет своё дей­ствие на все обще­ствен­ные науки! Это зна­чит, что к списку можно при­со­во­ку­пить уча­стие фило­со­фов того поко­ле­ния в искус­ство­вед­че­ских, полит­эко­но­ми­че­ских и тому подоб­ных спо­рах, коими была полна интел­лек­ту­аль­ная жизнь тех лет. Мы же можем сде­лать для себя вывод, что для пони­ма­ния гене­зиса новой совет­ской исто­ри­че­ской науки раз­бор «дебо­рин­ской» интер­пре­та­ции марк­сизма совер­шенно необходим.

* * *

Сформулировать пози­цию «диа­лек­ти­ков» можно сле­ду­ю­щим обра­зом: если при­ни­мать поло­же­ние Ф. Энгельса, что дей­стви­тель­ное един­ство мира состоит не про­сто в его бытии, а в его мате­ри­аль­но­сти⁸⁴ , то и при­рода, и обще­ство, поскольку они мате­ри­альны, имеют общие законы раз­ви­тия. Так как основ­ной атри­бут мате­рии — дви­же­ние⁸⁵ , то речь здесь как раз о диа­лек­ти­че­ских зако­нах как о наи­бо­лее общих зако­нах дви­же­ния материи: 

«Подобно тому, как диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм явля­ется нау­кой о наи­бо­лее общих зако­нах вся­кого дви­же­ния, тео­рия исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма явля­ется нау­кой о наи­бо­лее общих зако­нах дви­же­ния обще­ства или обще­ствен­ного раз­ви­тия. И точно так же, как диа­лек­ти­че­ский мате­ри­а­лизм, будучи обще­фи­ло­соф­ской кон­цеп­цией, явля­ется и все­об­щей мето­до­ло­гией наук, точно так же и тео­рия исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма, будучи социо­ло­ги­че­ской кон­цеп­цией, явля­ется мето­до­ло­гией обще­ствен­ных наук»⁸⁶ . 

Сейчас уже сложно в это пове­рить, но за дан­ную фор­му­ли­ровку, под­чёр­ки­ва­ю­щую связь исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма с фило­соф­ской базой, пусть она и была впер­вые выска­зана ещё Энгельсом, тоже при­хо­ди­лось бороться⁸⁷ .

Но вме­сте с тем — и это прин­ци­пи­аль­ная пози­ция дебо­рин­ской школы: 

а) «дви­же­ние» пони­ма­ется широко, как изме­не­ние в прин­ципе, и несво­димо к меха­ни­че­скому пере­ме­ще­нию⁸⁸ ; 

б) поня­тие мате­рии несво­димо к физи­че­ской мате­рии: оно пред­став­ляет собой фило­соф­скую абстрак­цию, отра­жа­ю­щую нечто общее для раз­лич­ных уров­ней раз­ви­тия мате­рии⁸⁹ .

Всё это, без­условно, нахо­дится в связи с пони­ма­нием дебо­рин­цами каче­ства. Они обос­но­вы­вали, что новое явле­ние, его раз­ви­тие и жизнь, не может быть пол­но­стью объ­яс­нено зако­но­мер­но­стями низ­ших форм, это явле­ние поро­див­ших⁹⁰ . Каждый новый уро­вень раз­ви­тия мате­рии несво­дим к преды­ду­щему: био­ло­гия не может быть све­дена к химии, соци­аль­ное не может быть све­дено к био­ло­гии⁹¹ . «Качественное мно­го­об­ра­зие при внут­рен­нем един­стве», как кра­сиво выра­зился Оранский⁹² . Отсюда сле­дует пре­одо­ле­ние как узкого уни­вер­са­лизма меха­ни­сти­че­ских док­трин преж­него мате­ри­а­лизма («обще­ство — не более чем сильно услож­нён­ная меха­ника»), так и нео­кан­ти­ан­ского «раз­рыва» метода (спе­ци­фич­ность соци­аль­ного бытия отно­си­тельно при­род­ных про­цес­сов поз­во­ляет гово­рить о стро­гом раз­де­ле­нии зако­нов при­роды и обще­ства)⁹³ .

Какое же прак­ти­че­ское зна­че­ние постро­е­ния «диа­лек­ти­ков» имели для пони­ма­ния места и роли исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма в иссле­до­ва­нии обще­ства? Прежде всего это совер­шенно иное опре­де­ле­ние пред­мета исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма. В их пони­ма­нии исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм и есть те самые общие для всего мате­ри­аль­ного диа­лек­ти­че­ские законы, но только в при­ме­не­нии их к обще­ству как к ещё одному уровню мате­рии. Н. А. Карев писал, что исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм есть наука «…о зако­нах воз­ник­но­ве­ния, раз­ви­тия и гибели раз­лич­ных общественно-​экономических фор­ма­ций, сме­ня­ю­щих друг друга на про­тя­же­нии исто­рии чело­ве­че­ского обще­ства…»⁹⁴ .

Здесь необ­хо­димо особо под­черк­нуть онто­ло­ги­че­ский момент. Прежде всего бро­са­ется в глаза то, что для «диа­лек­ти­ков» ист­мат есть и тео­рия, и метод. У него есть свой соб­ствен­ный пред­мет. Важно, что это теперь не «общее уче­ние о чело­ве­че­ском обще­стве». Конкретные обла­сти отданы част­ным наукам: 

«…он [исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм — В. П.] иссле­дует, глав­ным обра­зом, основ­ные дви­жу­щие законы исто­ри­че­ского раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил и соот­вет­ству­ю­щих им про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний. Он уста­нав­ли­вает их сопод­чи­нён­ность, раз­би­рает про­ти­во­ре­чия, воз­ни­ка­ю­щие в про­цессе их раз­ви­тия и сов­мест­ного дви­же­ния, оста­нав­ли­ва­ется на изме­не­ниях в раз­лич­ных спо­со­бах обще­ствен­ного про­из­вод­ства и их пери­о­ди­че­ских сме­нах. Иначе говоря, исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм изу­чает вза­и­мо­дей­ствие между всеми сто­ро­нами обще­ствен­ной жизни. Представляя собой основу марк­сист­ских обще­ствен­ных наук, их все­объ­ем­лю­щее завер­ше­ние, исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм, есте­ственно, бази­ру­ется на их раз­ви­тии, так как отдель­ные сто­роны обще­ствен­ной жизни, состав­ля­ю­щие пред­мет изу­че­ния этих наук, хотя им и затра­ги­ва­ются, но, разу­ме­ется, отнюдь не исчер­пы­ва­ются»⁹⁵ .

Это, однако, остав­ляет место для дис­кус­сий. В преды­ду­щей главе, при­водя цитату Ф. Е. Тележникова, мы уже упо­ми­нали, что «диа­лек­тики» стре­ми­лись свя­зать кате­го­ри­аль­ный аппа­рат фило­со­фии с част­ными нау­ками. Пришло время уточ­нить, что эта связка, по их мне­нию, не должна была носить харак­тер «дик­тата» фило­со­фии над нау­ками — а именно так пыта­лись пред­ста­вить их пози­цию кри­тики из «меха­ни­сти­че­ского» лагеря: 

«Нужно отли­чать фило­соф­ские кате­го­рии от кате­го­рий дру­гих пози­тив­ных наук. Общие фило­соф­ские кате­го­рии, будучи пере­не­сены в сферу отдель­ных наук, раз­ви­ва­ются там, так ска­зать, по при­клад­ной, спе­ци­аль­ной линии; они, конечно, должны сооб­ра­зо­ваться с зна­че­нием и содер­жа­нием этой же кате­го­рии в плос­ко­сти фило­со­фии, но должны полу­чить и спе­ци­аль­ные опре­де­ле­ния»⁹⁶ .

Впрочем, «меха­ни­сты» были по-​своему после­до­ва­тельны. Обвиняя «диа­лек­ти­ков» в реа­би­ли­та­ции сред­не­ве­ко­вого «реа­лизма» и геге­льян­ском уклоне, они успешно дохо­дили до обви­не­ния их в попыт­ках уста­но­вить дик­тат фило­со­фии над нау­кой, апри­ор­ных кон­струк­ций над живым исследованием: 

«С одной точки зре­ния диа­лек­тика — метод, кото­рый сле­дует при­ме­нять для позна­ния при­роды и обще­ства, так как при­ме­не­ние его ведёт к пло­до­твор­ней­шим резуль­та­там. Для дру­гой точки зре­ния в гото­вых поло­же­ниях диа­лек­ти­че­ской фило­со­фии Гегеля уже напе­рёд даны все основ­ные соот­но­ше­ния реаль­ного мира. Изучение реаль­ных вещей может, самое боль­шее, дать только допол­ни­тель­ную про­верку апри­о­ри­сти­че­ских по сво­ему суще­ству утвер­жде­ний. Но на худой конец, встре­тив­шись с очень слож­ной про­бле­мой, можно вполне удо­вле­тво­риться такой, напр., фор­му­лой: „здесь перед нами узло­вая линия, за кото­рой начи­на­ется новое каче­ство“. Этим „новым каче­ством“ может быть живая мате­рия, могут быть пси­хи­че­ские явле­ния и т. д. С моей точки зре­ния, недо­ста­ток подоб­ных общих и абстракт­ных фор­му­ли­ро­вок не в том, что они неверны, а, напро­тив, в том, что они в своей вели­чай­шей абстракт­но­сти все­гда верны, слиш­ком уж верны, и потому как нельзя более при­годны для того, чтобы чисто сло­вес­ным спо­со­бом зама­зы­вать вели­чай­шие про­белы и про­валы в дей­стви­тель­ном позна­нии мира и обма­ны­вать самих муд­ре­цов, заме­няя для них это позна­ние»⁹⁷ .

Конечно же, импли­цитно пози­ция «диа­лек­ти­ков», если дово­дить её до абсурда — что и про­изо­шло в период ста­ли­низма, — содер­жала в себе опре­де­лён­ную угрозу дик­тата над нау­кой даже не фило­со­фии, а чистой идео­ло­гии. Однако в рас­смат­ри­ва­е­мый период всё обсто­яло наобо­рот: как будет пока­зано далее, согласно пози­ции «диа­лек­ти­ков», очень мно­гое, напро­тив, сле­до­вало пере­дать в сферу част­ных наук.

В. И. Ксенофонтов в своём иссле­до­ва­нии о фило­со­фии 1920-​х гг. также при­хо­дит к выво­дам о том, что дебо­рин­ская группа наста­и­вала на лише­нии част­ных наук само­сто­я­тель­но­сти по отно­ше­нию к фило­со­фии, так как спе­ци­аль­ные методы для них якобы были про­стой кон­кре­ти­за­цией, моди­фи­ка­ци­ями или част­ными фор­мами про­яв­ле­ния диа­мата в той или иной отдель­ной обла­сти. Он тол­ко­вал пози­цию дан­ной школы как попытку воз­рож­де­ния натур­фи­ло­со­фии⁹⁸ . Заметим, что при этом рас­про­стра­не­ние диа­мата на дру­гие обла­сти — не чисто дебо­рин­ское пони­ма­ние: оно в то время было обще­при­ня­тым⁹⁹ .

С пози­цией В. И. Ксенофонтова нельзя согла­ситься, по край­ней мере, в столь кате­го­рич­ной форме. На наш взгляд, чтобы дока­зать натур­фи­ло­соф­ский харак­тер постро­е­ний у школы «диа­лек­ти­ков», надо найти у них чёт­кие заяв­ле­ния о том, что прин­ци­пи­аль­ные задачи кон­крет­ных наук воз­можно решать, исходя только из уче­ния мате­ри­а­ли­сти­че­ской диалектики.

Больше всего на подоб­ное утвер­жде­ние похо­дила сле­ду­ю­щая фраза А. М. Деборина, вызвав­шая, кстати, наи­боль­ший огонь кри­тики со сто­роны противников: 

«Вопрос о воз­мож­но­сти „све­де­ния“ химии и био­ло­гии к меха­ни­че­ским зако­нам есть вопрос прин­ци­пи­аль­ный. Его мето­до­ло­ги­че­ская поста­новка и раз­ре­ше­ние не могут нахо­диться в зави­си­мо­сти от того, достиг­нуто ли уже или не достиг­нуто ещё прак­ти­че­ски такое „све­де­ние“»¹⁰⁰ . 

А. К. Тимирязев отре­а­ги­ро­вал на это утвер­жде­ние довольно остро: 

«Итак, если бы даже прак­ти­че­ски есте­ство­зна­нию уда­лось бы достиг­нуть такого „све­де­ния“, если бы это было под­твер­ждено фак­тами, то всё-​таки это было бы мето­до­ло­ги­че­ски неверно! Вот где пол­ное забве­ние „кри­те­рия прак­тики“ и пере­во­ра­чи­ва­ние на голову марк­сист­ской диа­лек­тики!»¹⁰¹ .

Тут хоте­лось бы отме­тить сле­ду­ю­щую вещь. Прогностическая функ­ция так или иначе при­суща любой обла­сти науки. Термодинамика заяв­ляет о невоз­мож­но­сти созда­ния веч­ного дви­га­теля ещё до исчер­па­ния всех попы­ток его создать, а их может быть бес­ко­нечно много. Она опи­ра­ется на обоб­ще­ние сво­его част­ного опыта и сразу отсе­кает эту воз­мож­ность, поскольку в прин­ципе изу­че­ние части поз­во­ляет судить о целом, а част­ные слу­чаи спо­собны вести к общим зако­нам. Энтомология также не нуж­да­ется в том, чтобы изу­чить каж­дого бого­мола на пла­нете Земля: огра­ни­чен­ного их числа вполне доста­точно, чтобы дать общее зна­ние о них. Философия в этом плане не исклю­че­ние: доста­точно вспом­нить гени­аль­ное про­зре­ние ато­ми­стов в античности.

А. М. Деборин в дан­ном утвер­жде­нии не пре­тен­дует на то, чтобы вопросы био­ло­гии и химии реша­лись без при­вле­че­ния мето­дов част­ных наук: он лишь гово­рит о том, что мето­до­ло­ги­че­ски для сто­я­щего на пози­циях марк­сизма есте­ство­ис­пы­та­теля сама поста­новка вопроса в таком виде лишена смысла подобно попыт­кам созда­ния веч­ного дви­га­теля. Поскольку фило­со­фия вообще доби­ва­ется успе­хов в пости­же­нии сво­его пред­мета, она имеет право ори­ен­ти­ро­вать иссле­до­ва­теля част­ной обла­сти в наи­бо­лее общих зако­но­мер­но­стях на основе своих открытий.

В конце кон­цов, для при­мера можно при­ве­сти и нашу совре­мен­ность. Вопрос воз­ник­но­ве­ния жизни на земле, пре­вра­ще­ние нежи­вого в живое, явля­ется проч­ным басти­о­ном рели­гии. Невозможность на сего­дняш­ний день точно вос­про­из­ве­сти абио­ге­нез в лабо­ра­тор­ных усло­виях — и это ходо­вой аргу­мент в пользу акта тво­ре­ния. Для мате­ри­а­ли­ста, исхо­дя­щего из всего про­чего, что мы знаем о мире, оче­видно, что, как и в слу­чае с тео­рией эво­лю­ции, его реше­ние — вопрос вре­мени. Мы имеем право про­гно­зи­ро­вать со всей уве­рен­но­стью, что он будет решён поло­жи­тельно, в силу всех наших про­чих зна­ний о мире. И этих общих сооб­ра­же­ний уже доста­точно, чтобы всту­пить в дискуссию. 

Но не для А. К. Тимирязева! Ведь, с его точки зре­ния, такая пози­ция есть «дик­тат фило­со­фии над нау­кой». Прежде чем дать мра­ко­бе­сию отпор, надо ждать ещё лет сто или две­сти до пол­ного резуль­тата: вдруг всё же най­дут дока­за­тель­ства акта тво­ре­ния! Разве о чело­веке, рас­суж­да­ю­щем про подоб­ную «непред­ре­шён­ность», кото­рая совер­шенно лишает смысла систем­ное пони­ма­ние мира, обес­це­ни­вает дви­же­ние от извест­ного к неиз­вест­ному мето­дом обрат­ных заклю­че­ний, можно гово­рить, что он отста­и­вает бое­вую мате­ри­а­ли­сти­че­скую позицию?

Существуют пря­мые выска­зы­ва­ния дебо­рин­цев, сви­де­тель­ству­ю­щие о том, что они не мыс­лили в духе какого-​либо дик­тата по отно­ше­нию к част­ным нау­кам¹⁰² . Дабы не пере­гру­жать текст цита­тами, кото­рых в нашей работе и так немало, при­ве­дём пол­но­стью лишь выска­зы­ва­ние Р. М. Выдры: 

«Каково их [диа­лек­ти­че­ского и исто­ри­че­ского мате­ри­а­лиз­мов — В. П.] вза­и­мо­от­но­ше­ние? С пер­вого же взгляда видно, что оно сво­дится к отно­ше­нию абстракт­ного к кон­крет­ному. Конкретное не есть часть или част­ное общего, как пред­став­ля­ется автору „Опыта". Конкретное есть то же общее, но более раз­ви­тое, более бога­тое. Производительные силы, лежа­щие в основе исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма, суть кон­крет­ное про­яв­ле­ние мате­рии, как объ­ек­тив­ной реаль­но­сти и т. д. Поэтому исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм есть не при­ме­не­ние к исто­рии диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма, а даль­ней­шее кон­крет­ное раз­ви­тие его, обо­га­щён­ное всеми момен­тами, кото­рые даны нам в исто­рии и прак­тике»¹⁰³ .

Но если уче­ние дебо­рин­ской школы могло нести в себе угрозу дис­кре­ди­та­ции марк­сизма, если «обра­щаться с ним непра­вильно», то пози­ция «меха­ни­стов» и без вся­кого впа­де­ния в край­но­сти зада­вала курс на дегра­да­цию марк­сизма. Она может быть при­вле­ка­тельна только тем, что её время так и не настало. И то лишь если закрыть глаза на откро­вен­ные про­валы совет­ской науки вроде отри­ца­ния гене­тики и тео­рии отно­си­тель­но­сти¹⁰⁴ , кото­рые имели свои корни как раз в пуб­ли­ка­циях естественников-«механистов» ран­не­со­вет­ской эпохи.

Аргументы про­тив утвер­жде­ния, что дебо­ринцы стали «пред­те­чами ста­ли­ни­за­ции фило­со­фии», можно найти в их тру­дах. Например, вот что писал Николай Карев в 1927 году: 

«Что рас­хож­де­ния в том или ином част­ном вопросе не могут счи­таться пово­дом для обви­не­ний в реви­зи­о­низме — азбуч­ная истина. Мы бы не ска­зали, что марк­сизм иначе пре­вра­тился бы в „рели­ги­оз­ную дог­ма­тику“, — это немного напо­ми­нает лек­си­кон Бердяева и неверно по суще­ству, ибо рели­ги­оз­ное и мета­фи­зи­че­ское мыш­ле­ние не одно и то же, — но он пре­вра­тился бы в застыв­шую систему, кото­рая, не заме­чая посто­янно изме­ня­ю­щейся вокруг неё дей­стви­тель­но­сти, сама очень быстро ока­за­лась бы сме­тён­ной этой дей­стви­тель­но­стью»¹⁰⁵ . 

В каком-​то смысле здесь мы даже видим предо­сте­ре­же­ние, пред­чув­ствие этого неже­ла­тель­ного для совет­ской науки вари­анта раз­ви­тия. Справедливости ради, пред­вос­хи­ща­ю­щее состо­я­ние науки в 1930-​х гг.¹⁰⁶ .

Поскольку пред­ме­том ист­мата у «диа­лек­ти­ков» явля­ются законы, то при­шло время подроб­нее пого­во­рить о спе­ци­фике их пони­ма­ния дан­ной школой.

Деборинцы сто­яли на пози­циях «несво­ди­мо­сти»: для них каж­дый уро­вень мате­рии имеет свои соб­ствен­ные законы. Но «соб­ствен­ные» — не зна­чит самостоятельные: 

«Было бы жесто­кой ошиб­кой понять это таким обра­зом, будто в при­роде само­сто­я­тельно суще­ствуют дво­я­кого рода законы — одни общие, а дру­гие част­ные, спе­ци­фи­че­ские. Тогда мы при­шли бы ко взгляду Конта, пола­гав­шего, что наи­бо­лее общие законы рас­про­стра­няют своё дей­ствие на все сферы при­роды и к ним лишь добав­ля­ются в каж­дой обла­сти её осо­бые спе­ци­фи­че­ские законы. Диалектический мате­ри­а­лизм Маркса потому и имеет право назы­ваться диа­лек­ти­че­ским, что раз­ре­шает эту про­блему иначе. С точки зре­ния диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма, дело обстоит таким обра­зом: част­ные законы отдель­ных обла­стей при­роды не пред­став­ляют собой каких-​то осо­бых само­сто­я­тель­ных зако­нов, а суть лишь осо­бые про­яв­ле­ния общих зако­нов, обна­ру­жи­ва­ю­щихся в каж­дом соеди­не­нии мате­рии все­гда в осо­бой спе­ци­фи­че­ской форме. И напро­тив: общие уни­вер­саль­ные законы в чистом виде, без вся­ких ослож­ня­ю­щих усло­вий, могут быть уста­нов­лены лишь путём логи­че­ского ана­лиза. В дей­стви­тель­ной же жизни они непо­сред­ственно не высту­пают, а обна­ру­жи­ва­ются в каж­дом осо­бом соеди­не­нии мате­рии в виде осо­бых спе­ци­фи­че­ских зако­нов дан­ного соеди­не­ния»¹⁰⁷ . 

Мы сочли воз­мож­ным сослаться здесь на С. А. Оранского, спе­ци­а­ли­ста сто­рон­него, лишь потому что у него это поло­же­ние сфор­му­ли­ро­вано доста­точно ёмко и доход­чиво. В сути своей этот взгляд цели­ком сов­па­дает с тем, как на дан­ный вопрос смот­рели «диа­лек­тики» Н. А. Карев¹⁰⁸ , Я. Э. Стэн¹⁰⁹ , С. Л. Гоникман¹¹⁰ . То же свой­ство у марк­сист­ского пони­ма­ния зако­нов обна­ру­жи­вает и Ежи Шацкий, счи­тая его соб­ственно орто­док­саль­ным, соот­вет­ству­ю­щим взгля­дам самого Маркса¹¹¹ . Немаловажно, что Шацкий — бур­жу­аз­ный спе­ци­а­лист, кото­рый как бы смот­рит на марк­сизм со сто­роны, а не «под­го­няет» его под свои взгляды.

Особое вни­ма­ние в цити­ру­е­мом отрывке нужно обра­тить на послед­ний тезис. Он корен­ным обра­зом отли­чает марк­сист­ское пони­ма­ние уни­вер­саль­ных зако­нов дви­же­ния от геге­льян­ского. С точки зре­ния марк­сизма даже наи­бо­лее общие законы должны быть выве­дены из дей­стви­тель­но­сти. Они «в ней», но не «над ней». Они не суще­ствуют зара­нее сами по себе, до воз­ник­но­ве­ния объ­ек­тов, спо­соб­ных попасть под их вли­я­ние. Действительность не «должна» с ними сооб­ра­зо­вы­ваться: они и есть дей­стви­тель­ность, только пре­дельно обоб­щён­ная. И уж тем более «в дей­стви­тель­ной жизни они непо­сред­ственно не высту­пают». Г. В. Плеханов ещё в доре­во­лю­ци­он­ное время высме­и­вал попытку дока­зать что-​то при эмпи­ри­че­ском иссле­до­ва­нии диа­лек­ти­че­ской три­а­дой отри­ца­ния отри­ца­ния¹¹² .

Заслуживает вни­ма­ния и сле­ду­ю­щий момент: 

«Было бы жесто­кой ошиб­кой понять это таким обра­зом, будто в при­роде само­сто­я­тельно суще­ствуют дво­я­кого рода законы — одни общие, а дру­гие част­ные, спе­ци­фи­че­ские. Тогда мы при­шли бы ко взгляду Конта, пола­гав­шего, что наи­бо­лее общие законы рас­про­стра­няют своё дей­ствие на все сферы при­роды и к ним лишь добав­ля­ются в каж­дой обла­сти её осо­бые спе­ци­фи­че­ские законы». 

Сравните этот отры­вок с пони­ма­нием зако­но­мер­но­сти у нефор­маль­ного лидера «меха­ни­стов» Л. И. Аксельрод: 

«И в общей цепи рас­по­ло­же­ния есте­ствен­ных наук мы видим вос­хож­де­ние от про­стого к слож­ному, от менее слож­ного к более слож­ному. Химия, напри­мер, слож­нее физики, потому что она вклю­чает в себе и законы физики и плюс её соб­ствен­ные законы…»¹¹³ . 

Практически то же самое — у А. К. Тимирязева: 

«…когда мы при­ме­няем меха­нику в „над­ме­ха­ни­че­ских“, по выра­же­нию Энгельса обла­стях, то при этом на ряду с урав­не­ни­ями меха­ники, кото­рые дей­стви­тельно сохра­няют своё зна­че­ние, мы вно­сим целый ряд новых усло­вий, кото­рыми и опре­де­ля­ются спе­ци­фи­че­ские осо­бен­но­сти явле­ний, отно­ся­щихся к этим „над­ме­ха­ни­че­ским“ обла­стям»¹¹⁴ . 

Обвинения в заиг­ры­ва­нии с пози­ти­виз­мом в сто­рону «меха­ни­стов» были не такими уж и бес­поч­вен­ными, осо­бенно с учё­том того, что этими самыми общими зако­нами у них были законы меха­ни­че­ского дви­же­ния, к кото­рым в конеч­ном счёте всё и сво­ди­лось. Марксизму в их трак­товке оста­ва­лось совсем немного до пре­вра­ще­ния в раз­но­вид­ность контизма.

Довольно харак­терно, что один из «меха­ни­стов», С. Ф. Васильев, рас­суж­дая о меха­ни­цизме XVIII века, опи­сы­вал фак­ти­че­ски пози­ции соб­ствен­ной фило­соф­ской школы: 

«В слож­ном ком­плексе раз­лич­ных эле­мен­тов дей­стви­тель­но­сти меха­нист ищет только тож­де­ство и игно­ри­рует раз­ли­чия. Универсализировав меха­нику, меха­низм уни­что­жает объ­ек­тив­ную иерар­хию зако­нов, кото­рая с оче­вид­но­стью явствует из дей­стви­тель­но­сти»¹¹⁵ . 

Автор, однако, не нахо­дит воз­мож­но­сти адре­со­вать эту харак­те­ри­стику кол­ле­гам по фило­соф­ской плат­форме, поскольку меха­ни­цизм, по его мне­нию, харак­те­ри­зует пол­ное отри­ца­ние нали­чия у част­ных обла­стей каких-​либо соб­ствен­ных спе­ци­фи­че­ских зако­нов¹¹⁶ . Вышеприведённые слу­чаи уни­вер­са­ли­за­ции меха­ники с при­со­во­куп­ле­нием к ней неко­то­рых спе­ци­фи­че­ских зако­нов для отдель­ных сту­пе­ней дей­стви­тель­но­сти из этого слу­чая выпа­дают. Однако пред­ста­ви­тели «диа­лек­ти­ков» подоб­ный под­ход счи­тали как раз-​таки всего лишь более тон­кой моди­фи­ка­цией механицизма.

Можно при­ве­сти ещё один подоб­ный факт. Начиная поле­мику с теми мыс­ли­те­лями, кото­рые вовсе отри­цают воз­мож­ность выяв­ле­ния зако­но­мер­но­стей в обще­ствен­ных нау­ках, Л. И. Аксельрод упо­ми­нает в каче­стве при­мера закон сохра­не­ния энер­гии, а затем вопро­шает: воз­можны ли такие же по своей стро­го­сти законы в сфере обще­ствен­ных явле­ний¹¹⁷ ? Собственно говоря, всё даль­ней­шее повест­во­ва­ние у неё посвя­щено обос­но­ва­нию утвер­ди­тель­ного ответа на этот вопрос. Но без­условно поло­жи­тель­ный ответ на него могли дать только «меха­ни­сты». Представители школы «диа­лек­ти­ков» не стали бы ста­вить на одну доску закон сохра­не­ния энер­гии и закон при­ба­воч­ной сто­и­мо­сти. Для них оба эти закона — законы мате­ри­аль­ного мира, но вме­сте с тем это законы раз­ного порядка: 

«Природа и обще­ство не пред­став­ляют двух разо­рван­ных, не сооб­ща­ю­щихся обла­стей. Законы все­лен­ной едины, и, напри­мер, прин­цип при­чин­но­сти гос­под­ствует и там и здесь, но обна­ру­же­ние этого прин­ципа в мире при­роды одно, а в мире обще­ства — дру­гое. Абстрагирование из обоих миров прин­ципа при­чин­но­сти пра­во­мерно, но не пра­во­мерно при­ме­не­ние его к обла­сти обще­ство­ве­де­ния непо­сред­ственно в том виде, в каком при­ме­не­ние его пра­во­мерно в обла­сти есте­ство­зна­ния. Единство мира этим не раз­ры­ва­ется, напро­тив, этим кон­кре­ти­зи­ру­ются его опре­де­ле­ния»¹¹⁸ .

Ещё одной осо­бен­но­стью «диа­лек­ти­ков», резко раз­во­дя­щей их с пози­ти­вист­ской тра­ди­цией в совет­ском марк­сизме, был осо­бый акцент на исто­рич­но­сти самих зако­нов, кото­рый при­ме­ни­тельно к обще­ствен­ным нау­кам выра­жался в при­сталь­ном вни­ма­нии к про­блеме общественно-​экономической фор­ма­ции. Поскольку изу­ча­е­мые объ­екты мыс­ли­лись исто­ри­че­ски раз­ви­ва­ю­щи­мися, законы и кате­го­рии, изу­ча­е­мые исто­ри­че­ским мате­ри­а­лиз­мом, не могли исполь­зо­ваться уни­вер­сально для всех эта­пов чело­ве­че­ского раз­ви­тия¹¹⁹ .

Из подоб­ного пони­ма­ния пред­мета, то есть харак­тера зако­нов, выте­кает при­зна­ние реаль­ного само­сто­я­тель­ного зна­че­ния у част­ных соци­аль­ных наук, и у исто­рии в том числе. Если исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм счи­тать нау­кой лишь о наи­бо­лее общих зако­нах дви­же­ния обще­ства, он ока­зы­ва­ется лишён воз­мож­но­сти в буха­рин­ском духе отве­чать на все кон­крет­ные вопросы: о том, почему та или иная обще­ствен­ная система сме­ня­ется дру­гой, о том, каковы зако­но­мер­но­сти того или иного кон­крет­ного пере­хода и т. д. Вот что по этому поводу писал С. Л. Гоникман: 

«Каждая исторически-​определённая клас­со­вая социально-​экономическая фор­ма­ция имеет свои спе­ци­фи­че­ские классы и спе­ци­фи­че­ские законы клас­со­вой борьбы. Поэтому исто­ри­че­ский мате­ри­а­лизм не может ста­вить своей зада­чей уста­нов­ле­ние зако­нов клас­со­вой борьбы в каж­дой обще­ствен­ной фор­ма­ции во всём их свое­об­ра­зии. Исторический мате­ри­а­лизм может уста­но­вить лишь сущ­ность клас­сов и клас­со­вой борьбы»¹²⁰ .

То, что кон­крет­ные законы дви­же­ния того или иного спо­соба про­из­вод­ства явля­ются выра­же­нием наи­бо­лее общих зако­нов, не делает их выво­ди­мыми умо­зри­тельно из более общих поло­же­ний. Да, они суть лишь моди­фи­ци­ро­ван­ная и кон­кре­ти­зи­ро­ван­ная вер­сия наи­бо­лее общих зако­нов дви­же­ния мате­рии (отри­ца­ния отри­ца­ния, пере­хода коли­че­ства в каче­ство и т. д.), но это не отме­няет того, что эту вер­сию необ­хо­димо открыть именно в её кон­крет­ной форме. Это и есть диа­лек­ти­че­ское един­ство абстракт­ного и кон­крет­ного¹²¹ . 

Что есть двой­ствен­ная при­рода товара как един­ства мено­вой и потре­би­тель­ной сто­и­мо­сти? Помимо про­яв­ле­ния кате­го­рии «мера», речь ещё и о про­яв­ле­нии един­ства и борьбы про­ти­во­по­лож­но­стей. Но мы не можем ска­зать, что зна­ние закона един­ства и борьбы про­ти­во­по­лож­но­стей само по себе что-​то объ­яс­няло здесь Марксу и отме­няло для него надоб­ность иссле­до­вать совре­мен­ное ему капи­та­ли­сти­че­ское про­из­вод­ство через про­стое товар­ное обще­ство, чтобы в конеч­ном счёте прийти к этой абстрак­ции и от неё начи­нать даль­ней­шее постро­е­ние всей системы кате­го­рий полит­эко­но­мии. С дру­гой сто­роны, чтобы вообще пойти в «Капитале» по пути подоб­ного абстра­ги­ро­ва­ния и даль­ней­шей кон­кре­ти­за­ции, Марксу необ­хо­димо было руко­вод­ство­ваться в том числе и этим наи­бо­лее общим зако­ном, смот­реть на про­блему через его призму. При этом диа­лек­ти­че­ские законы здесь высту­пают не как метод, а лишь как обще­ме­то­до­ло­ги­че­ская, фило­соф­ская пред­по­сылка, мето­дом же ока­зы­ва­ется вос­хож­де­ние от абстракт­ного к кон­крет­ному. Именно поэтому ист­мат в пони­ма­нии «диа­лек­ти­ков» — ско­рее фило­со­фия обще­ствен­ных наук.

Как уже было пока­зано в преды­ду­щей главе на при­мере «меха­ни­сти­че­ской» школы, харак­тер фило­соф­ского монизма, пони­ма­ние кате­го­рии мате­рии в марк­сизме во мно­гом опре­де­ляет даль­ней­шее отно­ше­ние к пред­мету и методу в марк­сизме вообще. Связь пред­мета и метода была общей темой для «меха­ни­стов» и дебо­рин­цев¹²² .

Как писал А. Ф. Вишневский, мета­фи­зи­че­ский, вуль­гар­ный монизм как раз отли­чает тот факт, что всё рас­тво­ря­ется во всём, тож­де­ство погло­щает вся­кое раз­ли­чие¹²³ . Кстати говоря, на обще­фи­ло­соф­ском уровне уже упо­ми­нав­шийся Н. А. Карев особо отме­чал, что в диа­лек­ти­че­ском про­ти­во­ре­чии между тож­де­ством и раз­ли­чием для диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма веду­щим момен­том явля­ется раз­ли­чие¹²⁴ .

Поскольку, с точки зре­ния «диа­лек­ти­ков», изу­чая раз­лич­ные уровни мате­рии, иссле­до­ва­тель имеет дело с каче­ственно раз­лич­ными объ­ек­тами, науки должны быть раз­гра­ни­чены на осно­ва­нии их пред­ме­тов. При такой трак­товке вопроса появ­ля­ется про­стран­ство для спе­ци­аль­ных мето­дов, объ­еди­нён­ных еди­ным фило­соф­ским мето­дом. Между при­ро­дой и обще­ством есть про­ти­во­по­став­ле­ние, но только как про­ти­во­по­став­ле­ние целого одной из его частей, а не как про­ти­во­по­став­ле­ние двух несо­по­ста­ви­мых реаль­но­стей¹²⁵ .

На базе подоб­ного пони­ма­ния зако­нов стро­и­лось спе­ци­фи­че­ское для школы «диа­лек­ти­ков» пони­ма­ние метода. Деборинцы счи­тали метод тесно свя­зан­ным с пред­ме­том рас­смот­ре­ния. В этом чув­ству­ется силь­ный онто­ло­ги­че­ский момент: 

«…формально-​логический взгляд на метод, как на нечто „субъ­ек­тив­ное“, „фор­маль­ное“, в этом смысле „логи­че­ское“, не выдер­жи­вает кри­тики. Истинность нашей мето­до­ло­гии про­ве­ря­ется тем, что она отоб­ра­жает объ­ек­тив­ные про­цессы в при­роде и обще­стве»¹²⁶ . 

И. К. Луппол заяв­лял, что при­зна­ние марк­сизма лишь мето­дом — это све­де­ние диа­лек­тики к её субъ­ек­тив­ной части, отказ от объ­ек­тив­ной диа­лек­тики, то есть от изу­че­ния зако­нов дви­же­ния при­роды и исто­рии¹²⁷ .

К. К. Милонов в своей ста­тье раз­ви­вает мысль о том, что метод дей­стви­те­лен как раз потому, что отра­жает внут­рен­ние свой­ства объ­екта. С точки зре­ния диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­лизма поня­тия пред­став­ляют собой ино­бы­тие мате­ри­аль­ного мира, а зна­чит, и субъ­ек­тив­ная диа­лек­тика в голове есть отра­же­ние объ­ек­тив­ной диа­лек­тики в при­роде и обще­стве, что откры­вает дорогу прак­тике¹²⁸ . В. Ф. Асмус также отме­чал, что наука может успешно выпол­нять свои задачи только в том слу­чае, если исход­ным пунк­том для неё явля­ется объ­ект. Без этого кри­те­рий субъ­ек­тив­ной прак­тики людей непол­но­це­нен, не может под­няться до пол­но­цен­ной тео­рии, пре­одо­леть узкий прак­ти­цизм¹²⁹ . Более того, он отста­и­вал точку зре­ния, что клас­си­фи­ци­ро­вать науки по методу нельзя, несмотря на кажу­щу­юся есте­ствен­ность субъ­ек­тив­ной клас­си­фи­ка­ции, какой она подана у Виндельбанда и Риккерта. По его мне­нию, клас­си­фи­ка­ция лишь тогда более или менее отра­жает струк­туру позна­ва­е­мого бытия и явля­ется удач­ной, когда она адек­ватно отра­жает при­роду именно объ­ек­тив­ных свя­зей, суще­ству­ю­щих в дей­стви­тель­но­сти¹³⁰ . Об этом же прямо гово­рили дру­гие пред­ста­ви­тели школы: М. Л. Левин¹³¹ и А. Ф. Вишневский¹³² .

Представители дебо­рин­ской школы пре­красно осо­зна­вали, что пози­ция «меха­ни­стов» состоит в пре­не­бре­же­нии при­ро­дой кон­крет­ного пред­мета рас­смот­ре­ния в науке в пользу при­мата еди­ного метода, оди­на­ково эффек­тив­ного во всех обла­стях, и вскры­вали то, что при­рода этой пози­ции — вопреки всему декла­ри­ру­е­мому её сто­рон­ни­ками мате­ри­а­лизму — явля­ется субъ­ек­ти­вист­ской, идеалистической: 

«Не слу­чайно автор тео­рии рав­но­ве­сия про­те­стует про­тив „удво­е­ния“ зако­нов: взгляд на каче­ство, как на то же коли­че­ство, но рас­смат­ри­ва­е­мое с дру­гой точки зре­ния, ничего общего с мате­ри­а­ли­сти­че­ской диа­лек­ти­кой не имеет. С точки зре­ния меха­ни­че­ского мате­ри­а­лизма одно и то же явле­ние может рас­смат­ри­ваться с раз­ных точек зре­ния, сперва — в одном каче­стве, затем — в дру­гом, и в обоих слу­чаях мы будем иметь дело не с двумя объ­ек­тивно раз­лич­ными явле­ни­ями, а с двумя раз­ными спо­со­бами рас­смот­ре­ния одного и того же явле­ния. Но если для меха­ни­че­ского мате­ри­а­ли­ста каче­ство и есть спо­соб рас­смот­ре­ния вещи, то для диа­лек­ти­че­ского мате­ри­а­ли­ста, наобо­рот, „точки зре­ния“ и „спо­собы рас­смот­ре­ния“ дик­ту­ются объ­ек­тивно суще­ству­ю­щей каче­ствен­ной струк­ту­рой явле­ния. Форма мыш­ле­ния должна соот­вет­ство­вать форме дви­же­ния мате­рии, её отоб­ра­жать, и спо­соб рас­смот­ре­ния сле­дует выби­рать вовсе не меха­ни­че­ски, не внешне, не без­раз­лично к объ­екту»¹³³ .

Конечно же, у пред­ста­ви­те­лей школы «диа­лек­ти­ков» не шло речи ни о какой пря­мой экс­тра­по­ля­ции мето­дов из есте­ствен­ных наук на гума­ни­тар­ные, о чём они писали не еди­но­жды¹³⁴ . Как мы про­де­мон­стри­ро­вали, это в корне про­ти­во­ре­чило бы тем обще­фи­ло­соф­ским пред­по­сыл­кам, кото­рые они отста­и­вали. Единство метода в их пони­ма­нии не пре­вра­ща­лось в навя­зы­ва­ние еди­ного пути иссле­до­ва­ния всем явле­ниям мира от элек­тро­нов до рево­лю­ций и реформ, чтобы тем самым обес­пе­чить целост­ное миро­воз­зре­ние. Оно состо­яло для них в том, чтобы, допус­кая спе­ци­фи­че­ский под­ход к каж­дому новому явле­нию, не навя­зы­вая всем им одну общую схему, не поз­во­лять раз­ру­шать еди­ную кар­тину мира. 

Для «диа­лек­ти­ков» стрем­ле­ние пере­не­сти част­ные методы из одной обла­сти позна­ния в дру­гую было явным при­зна­ком неспо­соб­но­сти понять спе­ци­фику объекта: 

«Французские мате­ри­а­ли­сты XVIII века были мате­ри­а­ли­стами в обла­сти истол­ко­ва­ния при­роды, но, пере­нося свой нату­ра­ли­сти­че­ский мате­ри­а­лизм в область пони­ма­ния обще­ства, чело­ве­че­ской исто­рии и не учи­ты­вая спе­ци­фи­че­ских осо­бен­но­стей обще­ствен­ных явле­ний, они ока­зы­ва­лись в этой обла­сти не мате­ри­а­ли­стами, а нату­ра­ли­стами… Понимая их [обще­ствен­ные явле­ния — В. П.] по ана­ло­гии с явле­ни­ями есте­ствен­ными, он [Людвиг Фейербах — В. П.] ока­зы­вался в обла­сти чело­ве­че­ской исто­рии абстракт­ным мета­фи­зи­ком, не уло­вив­шим того, что спе­ци­фи­че­ски свой­ственно обще­ству»¹³⁵ .

Требуется также обго­во­рить ещё один момент, совер­шенно уни­каль­ный для «диа­лек­ти­ков» и не нахо­дя­щий себе ана­ло­гии в постро­е­ниях «меха­ни­стов». Только пред­ста­ви­те­лям дебо­рин­ской школы в силу их взгля­дов на при­роду мате­рии откры­лось совер­шенно новое пони­ма­ние мате­ри­аль­но­сти обще­ствен­ных отношений.

«Материи вообще», попытки найти кото­рую в вещ­ном вопло­ще­нии высме­и­вал ещё Ф. Энгельс, конечно же, нет. Но суще­ствуют кон­крет­ные вещи, явля­ю­щи­еся мате­ри­аль­ными, то есть суще­ству­ю­щими вне и помимо созна­ния. И это их свой­ство — «быть мате­ри­аль­ными» — вполне может быть рас­смот­рено само по себе. Но не мето­дом формально-​логического абстра­ги­ро­ва­ния через отсе­че­ние от реаль­ных объ­ек­тов и явле­ний всё боль­шего и боль­шего числа аспек­тов, пока не будет най­дена иско­мая пер­во­ос­нова, — это как раз и при­вело бы к све­де­нию мате­рии до суб­стан­ции физи­че­ского мира в духе «меха­ни­стов», — а мето­дом вос­хож­де­ния от абстракт­ного к кон­крет­ному. Потому мате­рия как абстрак­ция, как фило­соф­ское поня­тие, явля­ю­ще­еся про­дук­том созна­ния, и спо­собна отра­жать то, что дей­стви­тельно свой­ственно вещам вне созна­ния. Удаление от кон­крет­ной нагляд­но­сти к абстрак­циям вовсе не все­гда озна­чает уда­ле­ние от дей­стви­тель­но­сти, потому что в самой дей­стви­тель­но­сти есть моменты, кото­рые непо­сред­ствен­ному пред­став­ле­нию недо­ступны, а пости­га­ются лишь мыш­ле­нием (хоть и, без­условно, на основе пред­став­ле­ний)¹³⁶ .

Исходя из того, что в фило­соф­ское опре­де­ле­ние мате­рии вхо­дит лишь её свой­ство быть объ­ек­тив­ной реаль­но­стью, суще­ство­вать вне нашего созна­ния, и ничего более¹³⁷ , «диа­лек­тики» могли гово­рить о мате­ри­аль­но­сти соци­аль­ного не в смысле отож­деств­ле­ния его с каким-​то суб­стра­том — кон­крет­ными отдель­ными людьми или тех­ни­кой, — а в смысле мате­ри­аль­но­сти самих отношений.

Наиболее наглядно в силу общественно-​политического запроса сво­его вре­мени они дока­зы­вали их мате­ри­аль­ность на при­мере поли­ти­че­ской эко­но­мии, убеж­дая оппо­нен­тов, что спо­соб экс­плу­а­та­ции людей и машин есть нечто отлич­ное от людей и машин, име­ю­щее само­сто­я­тель­ное (в смысле само­цен­но­сти, а не пол­ной неза­ви­си­мо­сти) зна­че­ние¹³⁸ , что капи­тал не может быть отож­деств­лён с материально-​техническими сред­ствами про­из­вод­ства¹³⁹ , а про­дукт труда не явля­ется това­ром сам по себе, а ста­но­вится им лишь в рам­ках опре­де­лён­ных обще­ствен­ных отно­ше­ний¹⁴⁰ .

Это был довольно важ­ный момент не только в обще­фи­ло­соф­ском и мето­до­ло­ги­че­ском пла­нах, но и в кон­тек­сте обще­ствен­ных дис­кус­сий тех лет. Марксизм тогда (как, впро­чем, и сей­час) часто кри­ти­ко­вался за одно­сто­рон­ность в силу «упро­щен­че­ства»: якобы в цен­тре его вни­ма­ния у марк­си­стов нахо­дится только эко­но­мика (и даже уже — тех­ника!), в то время как обще­ство и его исто­рия — это прежде всего про чело­ве­че­ские отно­ше­ния, то бишь про пси­хо­ло­гию, про нечто субъ­ек­тив­ное и лежа­щее в сфере иде­аль­ного. Деборинцам, и только им, в силу осо­бен­но­стей их обще­фи­ло­соф­ской пози­ции было что воз­ра­зить на подоб­ные обвинения: 

«Конечно, мате­ри­аль­ное исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма не есть мате­рия есте­ство­ис­пы­та­те­лей; не все кате­го­рии исто­ри­че­ского мате­ри­а­лизма вещны в грубо чув­ствен­ном смысле слова, хотя обще­ствен­ные отно­ше­ния и при­ни­мают вещ­ные формы. Но дело в том, что отно­ше­ния, суще­ству­ю­щие в обще­стве между людьми, явля­ются мате­ри­аль­ными отно­ше­ни­ями, как мате­ри­аль­ными явля­ются и невещ­ные отно­ше­ния между мате­ри­аль­ными пред­ме­тами. Отсюда далеко до при­зна­ния мате­ри­аль­ного в исто­ри­че­ском мате­ри­а­лизме духов­ным. Не вещ­ные, но мате­ри­аль­ные отно­ше­ния между людьми (напри­мер, про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния) объ­ек­тивны; они не духовны, они суще­ствуют не только в созна­нии. Больше того, будучи объ­ек­тив­ными, они могут не нахо­диться в созна­нии, т.е. могут не созна­ваться, могут оста­ваться неосо­знан­ными»¹⁴¹ .

В прин­ципе, мате­ри­аль­ность обще­ствен­ных отно­ше­ний сама по себе не была нова­цией «диа­лек­ти­ков». Уже в самых ран­них рабо­тах В. И. Ленина без осо­бого труда можно отыс­кать упо­ми­на­ние о том, что отно­ше­ния между людьми могут скла­ды­ваться вне и помимо их созна­ния¹⁴² . Однако сам харак­тер этой мате­ри­аль­но­сти мог трак­то­ваться по-​разному. Как уже было пока­зано на при­мере В. Н. Сарабьянова, ничто не мешает фило­софу счи­тать, что в вещах из объ­ек­тив­ного мира нет ника­кого соб­ствен­ного содер­жа­ния, а их каче­ства явля­ются внеш­ними отно­ше­ни­ями, навя­зан­ными им со сто­роны субъ­екта. С точки зре­ния В. Н. Сарабьянова, мате­ри­аль­ное и духов­ное — это одно и то же, про­сто взя­тое с раз­ных сто­рон. Для него явле­ния обще­ствен­ной жизни мате­ри­альны, только потому что не суще­ствуют само­сто­я­тельно, помимо и вне своих вещ­ных носи­те­лей в виде отдель­ных людей. Такой под­ход не тре­бует выде­ле­ния мате­рии обще­ствен­ной жизни как какого-​то осо­бого уровня мате­ри­аль­ного. Впрочем, «меха­ни­сты», чьи постро­е­ния были свя­заны со све­де­нием мате­ри­аль­ного к физи­че­ской мате­рии, видели в мно­го­об­ра­зии этой самой мате­рии только препятствие.

Как мы уже отме­чали, о соци­аль­ной мате­рии в соб­ствен­ном смысле слова в 1920-​х ещё не гово­рили, а сло­во­со­че­та­ние «соци­аль­ная мате­рия» исполь­зо­ва­лось в нестро­гом зна­че­нии, чтобы облег­чить пони­ма­ние тек­стов. Нужно, однако, отме­тить, что «диа­лек­тики» крайне близко подо­бра­лись к выра­ботке этого понятия: 

«Производственные отно­ше­ния, конечно, не пред­став­ляют собой мате­ри­аль­ного в смысле чего-​то веще­ствен­ного, подоб­ного веще­ству при­роды, но про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния и не есть нечто иде­аль­ное, они — про­из­вод­ствен­ные отно­ше­ния людей, опре­де­лён­ным обра­зом свя­зан­ных в про­цессе про­из­вод­ства. Если вы возь­мёте в общей поста­новке вопрос о том, что такое мате­рия обще­ствен­ной жизни, то ни в какой сте­пени её нельзя све­сти только к веще­ствен­ным эле­мен­там. Общественная мате­рия для Маркса, — сово­куп­ность про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний людей, свя­зан­ная с опре­де­лён­ной сту­пе­нью раз­ви­тия про­из­во­ди­тель­ных сил, и, поэтому, когда мы исхо­дим из системы про­из­вод­ствен­ных отно­ше­ний, мы ни в какой сте­пени не можем погре­шить про­тив мате­ри­а­лизма»¹⁴³ .

Для людей, зна­ко­мых с совет­ской марк­сист­ской лите­ра­ту­рой более позд­него пери­ода, подоб­ные выводы не кажутся ори­ги­наль­ными, поскольку в сжа­том виде пере­да­ва­лись во мно­гих поко­ле­ниях учеб­ной обще­ство­вед­че­ской лите­ра­туры как нечто само собой разу­ме­ю­ще­еся. Вместе с тем в 1920-​х это откры­тие потре­бо­вало зна­чи­тель­ных интел­лек­ту­аль­ных уси­лий и должно было пройти через дол­гую череду дискуссий.